Тень охотника

Андрей Назаров, 2022

На гору пробралась лиса, и у зверей тут же начали пропадать вещи, а выходить из дома стало опасно. Ёжик, однако, подозревает, что лиса тут ни при чём, и всё не так просто как кажется. Дело запутывается с каждым шагом, а над жителями горы всё явственней проступает чья-то зловещая тень…

III. Письмо из деревни

1

Зонтик вжимало в землю потоком дождя, а злополучная банка с помидорами так и норовила выскользнуть из лап и разбиться о придорожные камни. Вдобавок, сзади, увязая в мокрой земле, тащился Уж, и Белке приходилось время от времени останавливаться и оглядываться — не отстал ли он.

Как там говорил Ёжик… внимательно смотреть за реакциями? Что ж, Белка до сих пор была под впечатлением от этих двух «реакций». Особенно от реакции Крокотуна, главного собирателя монет. Поднимаясь к нему на дерево, Белка ломала голову над тем, как бы помягче намекнуть ему о пропаже, чтобы не шокировать так сразу. А то ей хватило вчера Свиньи.

— Ты сейчас пытаешься сказать мне, что кто-то украл монеты? — почти сразу перебил её Крокотун.

— Ну… вообще-то да.

Крокотун присвистнул. А Белка, осмелев, рассказала ему обо всём.

–…общий сбор — это правильное решение. Так чего мы ждём? Я уже готов, полетели!

То ли на радостях, то ли из тактичности он согласился даже сделать крюк и залететь по дороге к Лосю. Чем невероятно выручил Белку, а то каково бы ей было стоять перед Лосем и мямлить что-то про исчезновение коллекции? Учитывая, что таких слов как «расследование» Лось, наверно, вообще не знает.

Насчёт Ужа Белка была уверена — тот сходу откажется идти к Свинье. Однако, услышав об ограблении, Уж поднял веки и неторопливо выполз из-под своей коряги. «Значит, Свинью все-таки облапошили? — сказал он, как будто дело только к тому и шло. — Хочу посмотреть на это собственными глазами».

Говорить по дороге Уж ни о чем не желал, даже о монетах, а полз хоть и изо всех сил, но всё равно медленно.

Когда они добрались до Свиньи, Белка не удивилась, обнаружив там Крокотуна. Он скакал перед печкой, расправив мокрые крылья.

— А вот и Белка! — Крокотун замер, словно устыдившись своих скачек. — Я вот думаю, изобрел бы кто-нибудь приспособление, чтобы можно было держать зонтик на лету…

Свинья закрыла за Белкой дверь, после чего вернулась к уборке. А Уж залёг в куче тряпок, маскируясь под ремень.

— Здоро́во, Ужинский. — тихонько сказал Крокотун.

В этот момент Свинья повернулась спиной, расставляя тарелки по полкам и одновременно загоняя ногой под шкаф какие-то мелкие побрякушки. Уж тут же дернул из своего укрытия и вскоре оказался на столе. Там он притаился за огромной кастрюлей.

–…а?! Крокотун, ты что-то сказал?

— Я говорю, здо́рово тут у тебя! — Крокотун подмигнул Белке. — Честное слово, который раз прихожу сюда, и каждый раз будто первый. Мне лично нравится сама атмосфера жилища: этакое царство хаоса в миниатюре. Я бы даже организовал…

— Да, да, — перебила его Свинья, не оборачиваясь, — мне тоже она нравится… как это… сфера… Белка! Ты, наверно, голодная?! Там на столе творог, положи сама, сколько нужно… Я просто не успеваю с этой уборкой!

Белка послушно направилась к столу. Свинья почему-то всегда считает её самой голодной. Наверно потому, что она слишком худая по меркам Свиньи (хотя тут дело в комплекции). Подняв крышку кастрюли, Белка пригляделась: на самом дне лежало что-то сероватое. Белка понюхала это и решила не пробовать.

— К вечеру наготовлю еды… У-ух!.. — Свинья с размаху задвинула лишний стул за печку. — Кошмар какой-то!..

Белка устроилась на диване, закутавшись в покрывало: в доме было не топлено. Крокотун бродил перед очагом, поглядывая на часы и болтая почти без умолку, а Свинья металась по комнате, пытаясь навести порядок (сводилось это к перетаскиванию предметов с одного места на другое, так что в целом ничего не менялось).

–…это ведь каково! — возмущалась она. — Собирать, собирать, а потом лишиться всего одним махом!..

— Да, да, я понимаю, — кивал Крокотун, — всё это очень грустно. Однако, отнюдь не фатально! Сама посуди, ведь даже если нам не удастся вернуть украденное, то за полгода вполне реально добыть столько же монет, а может, и больше. По большей части, они просто валяются без дела, ржавеют потихоньку в сырой земле. Собирай, как говорится, не хочу…

— У тебя-то зрение хорошее, Крокотун! Ты их так много насобирал, почти целый мешок! Ох… — вздохнула Свинья. — мне и новых-то не надо, мне б старые вернуть, так я к ним привыкла… А вдруг они еще найдутся?

— Найдутся. — сказала Белка. — Ты, Свинья, главное не переживай. Ёжик вон по одному запаху сможет найти всё, что угодно.

Крокотун с сомнением кашлянул.

— Вот насчет этого я бы с Ёжиком поспорил, да… Нет, нет! — прервал он себя. — В целом я с ним согласен. Вора следует поймать и наказать, а украденную коллекцию вернуть Свинье. Однако, — заметил он, — на месте Ёжика я бы не стал делать преждевременных выводов. Если кто-то и украл монеты, то это, скорее всего, лиса. Сами посудите, ведь если не она, то кто? Ты, Белка? Или, может быть, я? Нет, — снова возразил себе Крокотун, — допустим, по запаху можно определить, была тут лиса или нет. Но лиса могла принять это в расчёт и скрыть свой запах. Нельзя этого исключать.

— А письма! — вспомнила Свинья. — Столько писем из деревни… их же тоже украли!

— Письма, конечно, представляют из себя ценность как информация. Однако, именно монеты были главным трофеем. Объясняю, — сказал Крокотун, — если бы лиса покусилась на письма, она бы и украла письма. Она бы не потащила на себе 20 килограмм монет в качестве придатка. Согласны с моей точкой зрения?

Никто не стал возражать, и Крокотун продолжил:

— На самом деле, всё довольно просто. Ведь что есть монеты? Монеты есть не что иное, как железо. Медь, никель… Металл, одним словом, который можно пустить в переплавку. Однако, чтобы расплавить металл, требуется специальная печь для нагрева монет до температуры плавления. Проще говоря, для превращения их в жидкую массу.

— Мои монеты… — прошептала Свинья. — в жидкую массу?!

«Сейчас начнется», — донесся шелест Ужа из-за кастрюли. А Крокотун, увлекшись, даже не заметил, как переменилась в лице Свинья.

–…да, в жидкое состояние. Потом из этой массы можно будет отлить ножи, ложки, ключи…

— ВАРВАРЫ!!! — Свинья затрясла копытами, а Крокотун испуганно отступил (хорошо, что он не стоял спиной к огню). — Я им вылью! Да я из них такую массу сделаю… У-У-УХ! Если они испортят хоть одну монеточку, я им…

Тут в дверь постучали.

Свинья замерла на полуслове. Опустив руки, она растерянно огляделась, словно вспоминая, что вообще происходит и кто она такая. Ещё раз угрожающе у-ухнув, Свинья потопала открывать.

Комната наполнилась шумом дождя. Повернув голову, чтобы не зацепиться рогами за вешалку, в дом вошёл Лось. Свой зонт он оставил на «крыльце» за дверью. Переступив порог, Лось хмуро оглядел Крокотуна, скользнул взглядом по Белке, и с абсолютно недоуменным видом уставился на Ужа.

— Добрый день. — Лось кивнул Свинье. — День добрый… — это уже остальным гостям. — Какая непогода, льёт и льёт с утра, вы уж извините…

— Как в тропиках. — согласился Крокотун.

— Извините, я правильно понял, что у вас что-то потерялось? Какая-то вещь…

— Не потерялась. — сказала Свинья. — Украли! Монеты мои украли! Хотят сделать из них какие-то ложки, вилки… чёрт-те что! Я не знаю… Крокотун, объясни ему!

— Дело вот в чем, — увлечённо заговорил Крокотун, — кто-то ограбил нашу Свинью — украл коллекцию монет. Мы хотим разобраться в чём дело, но, насколько я понял, скоро должен подойти Ёжик, и он-то как раз и ответит на все вопросы…

— Ты меня, конечно, извини, сосед, — сказал Лось, оглядывая Крокотуна: с кончиков крыльев у того до сих пор стекала вода, — но в такую погоду летать опасно. И непонятно, зачем понадобилось так срочно куда-то идти… вы уж меня простите… Извините, я не расслышал, что именно пропало?

— Моя коллекция монет, балда! — закричала Свинья.

— Монеты… А-а-ах, монеты! — Лось сморщился как от зубной боли. — Потерялись? А ты попытайся вспомнить, куда ты их положила последний раз.

— Да не трогала я их! Тебе, Лось, что в лоб, что по лбу! Их у меня украли, и, если ты мне не веришь, спроси у Ёжика.

— Почему у Ёжика? — Лось вздернул брови.

— Потому что он тоже хочет их отыскать… Он преследует это дело, понимаешь?! У него преследование, деке… дектетив.

— Это болезнь?

— Ох… вот неуч!.. — Свинья трагически схватилась за голову. — А ну, пошли за мной!

Она потащила Лося показывать место исчезновения. Крокотун, конечно, увязался за ними, а Белка осталась. Толпиться вчетвером в маленькой спальне и снова пялиться на этот квадратный след по второму разу? «Нет уж, — подумала Белка, — лучше я на диванчике посижу, в спокойной обстановке. Хотя бы согреюсь немного».

— Лось будет тормозить. — раздался шёпот из-за кастрюли. — Зачем его вообще позвали? Всё равно он ничего толкового не скажет.

Белка зевнула.

— А у тебя, Ужик, конечно, есть что сказать?

— Есть… и называй меня нормально: «Уж». Сколько раз повторять, что мне это не нравится?! Или тебе нравится оскорблять других, Белка? Нравится?!!

Крокотун занял позицию в арке между столовой и кухней — оттуда было удобно обозревать, что творится и за столом, и в спальне. А из-за стены доносились то недоумевающий голос Лося, то взволнованный бас Свиньи…

— Проклятье.

— М?

— Ты. Просила. Меня. Сказать. — в шипении Ужа снова послышались угрожающие нотки. — Я озвучил. Чего тебе ещё от меня надо?!

— «Проклятье»? — переспросила Белка. — И что это значит?

— То. Я одним словом выразил всё, что происходит тут последнее время.

— А можно поподробней? Просто мы, звери, обычно используем несколько слов.

Над головой у Белки прошелестели крылья. Похоже, их разговор показался Крокотуну интересней, чем осмотр пустого шкафа.

— Ты давай не юли! — сказал он, приземляясь рядом с Ужом. — Прямо говори, ты в курсе, куда исчезли монеты?

— По крайней мере один из нас точно в курсе.

— А этот один, — спросила Белка, — это, случайно, не ты?

— Нет, но… Свинья на горизонте!..

Уж притих за кастрюлей, а в столовую вернулись Свинья и Лось.

–…ты же видел след?!

— Видел, видел… — мрачный как туча, Лось с кряхтением устроился на противоположном краю дивана. Это было любимое место Лося — он каждый раз садился туда, когда приходил к Свинье. Диван почти не провалился и даже не скрипнул, потому что Лось, в отличии от Свиньи, был довольно сухой и костлявый.

— Кстати говоря, — обратился Крокотун к Свинье, — одна моя знакомая кукушка видела вчера, как трое волков тащили какой-то мешок в сторону реки. Правда, это было не здесь, и тот мешок был размером побольше твоей коробки, но…

— Ой, не надо про волков! — замахала Свинья. — А… а если это они украли?! Что тогда?!

Тут снова раздался стук. Свинья вздрогнула и застыла.

— Кто там? — спросила она, затаив дыхание. Но в дверь опять забарабанили, так что вопрос Свиньи утонул в этом грохоте.

— Может, волки? — предположила Белка. В шутку, конечно. Но Свинья тут же побелела лицом.

— Эй, там, отпирай! — раздалось снаружи.

И снова град ударов.

— Нет, это Ёжик. — с облегчением вздохнула Свинья и открыла дверь.

Сначала в дом вошел трясущийся Ёжик (зонт у него был такой же дырявый, как рубашка), а следом и вовсе без зонта — трясущийся Заяц.

— Г-г-г-де т-т-тут можно с-сог-г-г-греться?.. — простучал он зубами, озираясь по сторонам. — Ого, Лось!!! Крокотун, ты тоже подозреваемый?! Я тоже… А мы все тут подозреваемые! Ха-ха! Все, кроме лисы!..

Тут взгляд его упал на печку. С воинственным воплем Заяц подпрыгнул и, зацепившись за трубу, забрался наверх.

— Ёжик, давай сюда! Тут жара адская!!!

Оказав помощь Ёжику, Заяц улегся на спину, свесив ноги к огню.

— Все собрались? — Ёжик с высоты огляделся. — Заяц, тихо!.. Что?! Крота нет? Ладно, начнём без него…

— А что, уже прямо начинаем?! — охнула Свинья.

Пристроившись у трубы, Ёжик громко кашлянул — то ли оттого, что простыл, то ли просто чтоб все замолчали. Во всяком случае, суета прекратилась: Крокотун перестал хлопать крыльями, а Свинья присела на стул и сложила копыта на коленях. Белка тоже приготовилась слушать.

— Итак. — сказал Ёжик, устремив задумчивый взгляд к потолку. — Что у нас есть…

— Можно я! Можно я!.. — вскочил Заяц.

–…НЕЛЬЗЯ!

— А почему нет? — сказал Крокотун. — Дадим слово Зайцу, вдруг у него важная информация.

— Мог бы и по дороге рассказать… — Ёжик нехотя повернулся к Зайцу. — Ну и что у тебя такого важного?

— У меня?!.. что я хотел рассказать?!

Заяц ошалело замотал головой.

— Анекдот! — объявил он. — Ну, анекдот типа шутки. Три преступника…

— ЗАЯЦ!!! Чёрт!..

–…пошли грабить почту. У одного… у одного преступника… Ха-ха-ха-ха!..

–…хотя бы лежать молча?! — Ёжик затряс кулаками над Зайцем. — Мы обсуждаем важный вопрос. ВАЖНЫЙ! Пожалуйста, ничего, НИЧЕГО не говори! НИ! ЧЕ! ГО!!!

— Что? При чём тут почта? — спросил Лось. — Я не расслышал…

— Давайте сначала коллекцию мою отыщем… а потом уже анекдоты будем травить! Ёжик?

— А я что? Это Заяц! Заяц, я из-за тебя забыл, что хотел сказать!..

— Ха-ха… А ты о чем-то говорил?!.. Ой! Всё-всё, молчу! Расследование — это дело не шуточное, да?

Ёжик ещё какое-то время всматривался Зайцу в глаза, и, видимо, окончательно убедившись, что с этой стороны проблем больше не возникнет, продолжил.

Он рассказал всё, что Белка и так уже знала: как они обнаружили пропажу, про сведения, полученные от Свиньи… От себя Ёжик добавил только теорию запахов.

–…никаких чужих запахов там не было. Что из этого следует? А то, что монеты украла не лиса. Это был кто-то из нас. Один из нас — вор. Преступник. Я не шучу. — Ёжик забегал глазами по лицам. — Может, кто-то готов сразу признаться?

Заяц поднял лапу, но под суровым взглядом Ёжика передумал и опустил.

— Вы, конечно, извините меня, — прервал молчание Лось, — но я чего-то не понимаю… Какой-то преступник, какие-то запахи…

— Мне тоже непонятен один момент. — сказал Крокотун. — Ёжик, ты твёрдо уверен, что лиса ни при чем. А мне, например, видится такая связь: как только появилась лиса, стали пропадать вещи…

— Слушайте!!! — заорал Заяц, вскакивая на ноги. — Если это лиса… значит она могла сбежать с монетами! Надо в погоню!..

— СТОЯТЬ! — рявкнул Ёжик.

Казалось, из носа его вот-вот должен был пойти пар. «Наверно, Ёжик не предполагал, — подумала Белка, — насколько это трудно проводить общий сбор».

— Вы… вы можете спокойно послушать?! Какая к черту погоня! Чтобы бежать куда-то, надо сначала понять куда. И за кем. А мы этого пока не знаем. — Ёжик присел на край печки и уже более размеренным тоном продолжил: — Ответы на все вопросы спрятаны здесь, в этом доме. Все ниточки от преступления тянутся отсюда и приводят сюда же. Заметь, Крокотун, я вовсе не исключаю лису из числа подозреваемых. Но дело в том, что лиса никогда не видела этих монет. Скорее всего, даже не догадывалась об их существовании. А кому Свинья показывала монеты и рассказывала о них? И не один раз! Нам и только нам.

— Так это что же, извините, у вас получается? — сказал Лось. — Я тоже… извиняюсь за выражение, подозреваемый? Преступник?

— Лося, между прочим, тоже обокрали! — вспомнила Свинья. — Получается, он, как и я, пострадавший и не виноват!

Теперь Лось с изумленным видом повернулся уже к Свинье.

— Меня обокрали?!

— Ну да, это же лиса украла у тебя простыню… Мы ж с тобой вчера вместе её искали, забыл?

— Никто ее не крал, и… позвольте, при чем тут мои вещи?

— Так ты её нашел? — строго спросил Ёжик. — У тебя пропала простыня. Если ты её искал и не нашел. Значит, её украли.

— Чтобы у меня что-то украли… Нет, нет, не может быть. Она затерялась куда-то… может, ветром унесло… И вообще, — Лось сердито посмотрел на Свинью. — это моё личное дело. И если вам… уж извините… позарез нужна моя простыня, то вы не беспокойтесь, у меня есть ещё одна, точно такая же.

Ёжик принялся объяснять Лосю, что ещё одну простыню ему не надо, а нужна ему как раз та, которая исчезла. А пока они разбирались с простыней, Заяц вдруг вспомнил, что его тоже недавно ограбили.

–…я в дом — окно настежь!.. бумаги нет, фломастера нет… А за окном кусты! Понимаете?!…я в окно! Бегу, бегу… кусты впереди шевелятся, я за ними… вылетаю на поляну, а там НИКОГО!!!

Крокотун выдвинул предположение, что кусты шевелились от ветра, а Зайца обокрали ещё задолго до того, как он вернулся домой. Заяц хлопнул себя по лбу.

— Ну очевидно же!!! Теперь слушайте, как я вчера убегал от лисы. Это ж целый анекдот!..

Но Заяц не успел рассказать, как он убегал от лисы, потому что в этот момент вдруг ни с того ни с сего взъярился Уж.

— Ты, шутник! — зашипел он на Зайца. — Ты мне вчера весь хвост отдавил! Лежу, никому не мешаю, а этот вдруг выскочил из ниоткуда, впечатал меня в землю, и усвистал, как будто так и должно было быть! Как это понимать, а?! Потом ещё этот Ёж кривоногий поддал… Мне осточертело, что все скачут тут, как сумасшедшие! Сидели бы дома и скакали там сколько влезет!

Свинья, услышав шипение, развернулась…

— Ах ты… — глаза у неё округлились от изумления, — кишка! Змея подколодная! Я тебя не приглашала!

— Но он же тоже подозреваемый! — заступился за Ужа Заяц.

— А ну, слез с моего стола!

— По столам не ползай, на тропинках не лежи… Это всё что, ваша собственность?!

Уж со стола слезать явно не собирался, а у Свиньи уже задрожали скулы. Взгляд её устремился на полку с чугунными утюгами.

— Ладно, Ужик, хватит. — сказала Белка, чувствуя, что собрание начало превращаться в свару.

— Чего «хватит»?!! — зыркнул он. — Чего тебе хватит?! Ты тут с какого боку вообще?! Я только затронул острую тему… а она хватит! Чего она все время вмешивается, когда не просят, а?! Эй, Лось, чего она опять вмешивается?

Белка тогда вообще отвернулась от них. Закутавшись в покрывало, она сложила голову и лапы на подлокотник. И что она такого ему сказала?! «Ах да, — вспомнила Белка, — я назвала его Ужиком. Всё время забываю. А он, значит так… ну-ну…»

Ёжик который раз призвал собрание к тишине.

— Что у нас есть? — сказал он. Ёжику почему-то нравилось начинать свои речи с этой фразы. — Улик у нас нет, за исключением следа. Мотивов никаких. Алиби тоже нет: все мы прятались по домам из-за плохой погоды, и в промежуток времени с вечера 29-го марта (когда Свинья опустила новую монету в коробку) по вечер 30-го (когда мы с Белкой зафиксировали пропажу) любой из нас мог незаметно подойти к твоему дому и проникнуть внутрь.

— Так это что, получается у нас ничего-ничего нет?! — развела копытами Свинья.

— У нас есть система. — невозмутимо ответил Ёжик. — Я буду вести дело так: сначала опрос подозреваемых, сопоставление фактов и сведений, после чего я буду говорить с каждым свидетелем по отдельности, затем обыск и…

— Что? — очнулся Лось. — Какой обыск?!

— Мы обыщем каждый уголок в твоём доме, Лось. Перероем всё вверх дном. Потом в доме Крокотуна… и так далее. Свинью мы вчера проверили, а сегодня пройдемся по округе.

Лось оторопело замотал головой.

— Нет уж, нетушки… извините меня… Я тут ни при чем! С самого начала я был против этой затеи, а теперь… перерывать мой дом вверх ногами, извините… нет, ни в коем случае!

— Надо значит надо. — Свинья укоризненно посмотрела на Лося. — Мои монеты…

— Я ни про какие монеты ничего и слышать не желаю. — Лось начал в спешке выбираться из-за стола. — Я в этих ваших… извините за выражение… воровских делах ничего не смыслю. Если это такая игра, то играйте сами. Вы не забывайте, нам еще за лисой гоняться — занятие на весь вечер, а мне уж давно пора за работу. Засиделся я тут… Благодарю за встречу, до свидания.

Лось направился к двери.

— Нет, подожди… — засуетился Ёжик, но Лось и ухом не повёл. — Мы же ещё не начали опрос! Свинья, скажи Лосю, чтобы…

— Я задержу его! — воскликнул Заяц.

И сиганул с печки прямо Лосю на рога. Лось крякнул от неожиданности и, шатаясь, попятился назад, едва не налетев на стул. Голова его откинулась назад под тяжестью Зайца.

— Заяц, сдурел?! — кричала Свинья. — Слазь с Лося, у него ревматизм!

Заяц мигом соскочил с Лося.

— А что?!! А что, я подумал, вдруг это преступник?! Лось, я подумал, что ты… Ха-ха! Преступники же всегда сбегают с места преступления?! Лось ты… Ха-ха-ха!

Заяц с диким хохотом повалился на пол. Белка давно заметила: он всегда так делает, когда возникает щекотливая ситуация. Однако, на сей раз Заяц немного не рассчитал своё падение и в полете сшиб ногой стопку фарфоровых чашечек. Все они аккуратно разбились о кирпичный порожек перед очагом.

— Ой. — сказал Заяц, сидя на полу с озадаченным видом. — Ой… это я случайно!

— А давайте мы Зайца свяжем, — предложила Белка, — пока он тут всё не разрушил.

— Давно пора. — согласился Уж. — И рот ему заткните чем-нибудь. Вот увидите, какая сразу наступит гармония.

Заяц вскочил:

— А что!!! Давайте, связывайте! Надо же веревку проверить перед охотой! Вдруг мы свяжем лису, а она сбежит? Давайте на мне проверим! Свинья, где веревка?!

Белка подумала, что если Свинья и найдет веревку, то только для того, чтобы придушить ей Зайца. Про чашечки она пока не знала. Они с Лосем стояли у порога: Свинья кричала на Лося, обвиняя его в эгоизме, а тот лишь устало качал головой. Под напором Свиньи Лось быстро сдулся и вскоре поплелся обратно к столу.

— Тут не найдется «Лосиной Правды»? — спросил он, едва разжимая губы. — Или просто «Правды»?

— Свинья выписывает «Чёрный Четверг»! — сообщил Заяц.

— Бестолковая газета… — Лось вытащил из-под кастрюли с творогом обрывок старого «Четверга» и с кислым видом принялся за чтение. — Что за день, что за день…

Крокотун тем временем разъяснял всем собравшимся, почему нельзя проводить обыск без разрешения, пусть даже и ради блага Свиньи. На Ёжика жалко было смотреть.

— Я хотел от вас только одного, — процедил он, не глядя ни на кого, — помощи. Ну и черт с вами!.. Мы с Белкой и Зайцем сами себя обыщем. Сначала пойдем к Зайцу, потом ко мне… уж я-то свой дом перетрясу до основания. А там и до Белки доберёмся.

Это прозвучало немного зловеще.

— Знаешь, Ёжик… — Белка поморщилась. — Наверно, не надо.

— Что? — не понял Ёжик.

— Обыскивать.

Ёжик схватился за голову.

— Меня можешь обыскать! — предложил Заяц. — У меня можно всё из дома выносить. Хоть по бревнам разбирай… Весело будет! Пошли?!

Ёжик молчал. Белке даже какое-то время казалось, что на этом следствие и закончится. Сейчас Ёжик пошлёт их к чёрту, слезет с печки, и все разойдутся кто куда. Готовить обеды, стругать детали или просто лежать и слушать как стучит дождь…

— В конце-то концов, — пробормотал Ёжик, — обыск не самая важная часть расследования. Преступник не дурак, чтобы прятать украденные монеты у себя дома. Тем более, он мог подкинуть их кому-нибудь… нет, нет! — глаза у Ёжика загорелись. — Мы будем действовать чисто дедуктивным методом. Крокотун!

— Да? — с готовностью откликнулся тот.

— Ты постоянно кружишь над горой и наверняка замечал что-то подозрительное. Рассказывай.

Но ни о чём подозрительном Крокотун поведать не смог. Сказал лишь, что у Лося из-за непогоды было немного посетителей, и дальше мастерской никто из посторонних не заходил. По крайней мере, он, Крокотун, не видел.

Вновь были упомянуты волки, которые несли мешок, и Свинья вновь испуганно охнула.

— Между прочим, Ёжик, — сказала она, — волки один раз уже пытались напасть на нас!

— Да, я слышал…

Белка, также как и Ёжик, о происшествии с волками знала лишь понаслышке. Это случилось четыре года назад, когда ни её, ни Ёжика, ни Крокотуна здесь, на горе, ещё не было.

— Скажи, — обратился Ёжик к Зайцу, — а в тот раз волки пытались украсть монеты или другие вещи?

— Не-е-е! — замотал головой Заяц. — Они нас просто съесть хотели! А преступлений каких-то я не припомню…

После этого Ёжик утратил к волкам всякий интерес. Опросив Крокотуна с Зайцем, он принялся за Белку. Она честно пыталась вспомнить хоть что-нибудь, но ничего в голову не приходило.

— Может, ты кого-то видела?

— Ну… — Белка нахмурилась, — разве что Зайца.

— Которого ты искала позавчера у Свиньи, да?

Заяц не слушал их разговор. Держа кастрюлю вверх тормашками, он стучал лапой по её дну. Творог почему-то не отлипал и не падал в тарелку, и это, похоже, очень забавляло Зайца.

— Да, — сказала Белка, — утром я вышла на пробежку. Как всегда… И тут вдруг выскочил Заяц.

— Это он любит. — буркнул Ёжик. — Давай, давай, продолжай! Выскочил и что?

— Да ничего. Сказал, что ему срочно нужна бумага и поскакал дальше.

— Бумага… ага! Которую до этого у него украли! Вместе с фломастерами!

Ёжик приказал Белке вытащить Зайца из-за стола (что, по её мнению, было уже излишним) и, когда тот подошёл к печке, строго спросил:

— Ты видел Белку перед тем, как зайти к Свинье позавчера утром?

— Ага! — закивал тот. — Я, Белка, тебя видел! Я всё помню! Ха-ха!

— Что ж, — пробормотал Ёжик, — показания сходится, а это уже неплохо…

— Между прочим, — вклинился в раздумья Ёжика Крокотун, — на днях я щелкнул нашу лисичку пару-тройку раз, пока она не скрылась в кустах. Конечно, конечно, — быстро сказал он, — я понимаю! Лиса у нас не в первом ряду подозреваемых и даже не во втором. Но мало ли, если это представляет интерес для следствия…

Ёжик сказал, что представляет — если и не по Делу Монет, то по Делу Лисы как минимум — и попросил Крокотуна принести снимки вечером, перед охотой.

Следующим свидетелем был Уж. Он сказал, что вообще никого не видел, а если и видел, то уже не помнит, где, когда и кого, и что «толку от всех этих расспросов нуль». Лось тоже ничего подозрительного вспомнить не смог (а может, не захотел). Про себя самого Ёжик сказал только, что в «предполагаемое время ограбления» он сидел дома из-за плохой погоды, но «свидетелей этому нет».

— И что из этого всего следует? — зевнув, спросила Белка, которая, в сущности, была согласна с Ужом. — Может, Ёжик, мы сначала разберемся как именно украли эти монеты? То есть, как твоему преступнику вообще удалось проникнуть в дом к Свинье.

— «Сначала!..» Это, к твоему сведению, ключевой вопрос, Белка. Ответить на него — значит найти преступника. А факты таковы. — Ёжик указал на дверь. — Пока Свинья находилась в доме, вор не смог бы украсть монеты: ему пришлось бы пройти через все комнаты, чтобы добраться до шкафа. Не говоря уже о том, что дверь у Свиньи всегда на запоре.

— Фокусы… — покачал головой Крокотун. — Ну а… допустим, если засов… как-нибудь прутиком, с той стороны двери?

— Не выйдет. Дверь по бокам выступает за край проёма. Прутик можно просунуть только под дверью, но толку?

— У вора могла быть копия ключа.

— Да, кстати, — обернулся Ёжик к Свинье, — как насчёт замка, он надежный?

Но Свинья не успела ответить. Отложив газету, в разговор неожиданно вступил Лось:

— Я лично знаю мастера, который делал эту дверь и этот замок. Сейчас он уже отошёл от дел… Так вот, извините, если Свинья просила отлить только один ключ — а он один — то будьте уверены, никаких других подобных ключей в природе и быть не может. Замок надежный, можете положиться на моё слово.

— А можно ли этот надежный замок открыть спицей? — прищурившись, спросил Ёжик.

— Нет, ты уж извини меня, но ничего из твоей затеи не выйдет. Чтобы сделать отмычку, тебе придется тщательно изучить механизм, по крайней мере вынуть его из дверной панели…

— Отмычку, — кивнул Ёжик, — поня-ятненько. А то, я помню, кто-то говорил, что не разбирается в воровских делах.

— Нет, ну это уже ни в какие рамки!..

Лось снова завалился на диван, сжав голову копытами. Свинья тем временем ушла на кухню, где у неё готовился ужин.

— Странно все это. — пробормотал Ёжик. — Очень странно…

— Действительно, странно. — шепнул Уж. — Об этом я и пытался вам сказать.

— О чем?! — спросил Заяц.

— Давай, Ужинский, говори, не стесняйся. — сказал Крокотун.

— Это как-то связано с преступлением? — спросил Ёжик.

Крокотун усмехнулся:

— Скорее с проклятием.

— Проклятие?! — встрепенулся Заяц.

— Проклятие — это то, что происходит тут последнее время, но только одним словом.

Лось сказал:

— У меня, заранее прошу извинить, тоже есть слово, чтобы выразить, что тут происходит. Дурдом!

— Ну так что у тебя? — обратился Ёжик к Ужу. — Опять какая-то чушь?

— Чего вы все ко мне пристали?! — прошипел Уж. — Зачем я пришел? Чтобы на меня орали тут всякие? — он зыркнул в сторону кухни. — Разбирайтесь сами со своими монетами. Мне лично на эти монеты начхать! Вот так.

На словах «монеты» и «начхать» из кухни вышла Свинья. Но всё обошлось. На Ужа она даже не взглянула: скорее всего, опасное словосочетание пролетело мимо её ушей.

Белка облегченно вздохнула.

И именно в этот момент они почему-то решили все разом умолкнуть, так что её вздох прозвучал на всю комнату.

Увидав столько вылупленных на неё глаз, Белка вжала голову в плечи, цепляясь когтями за изнанку покрывала, в котором она сидела закутанная.

— А… ну… — заговорила она, — я просто подумала… хорошо мы тут сидим. Дружно… почаще надо так собираться…

— Да, да! — сказал Заяц. — Именно почаще! Ежик, когда поймаешь преступника, скажи ему, чтоб он еще кого-нибудь огра… Слышьте! — хлопнул он в ладоши. — Идея пришла! А вдруг это шутка?! Ну с монетами! Шутка! Поняли?! Вроде бы смешно… никто не думал, что эти монеты исчезнут… А они раз, и исчезли!

— Это не смешно! — Свинья грозно посмотрела на Зайца. — Я ночь не спала!.. Какой изверг мог подумать, что это кому-то покажется смешным… Ты что ли?!

— Не я! Преступник!

— А кто преступник? Кто?!

— Свинья, мы этого не знаем… — покачал головой Крокотун.

Он сидел на краю стола, сложив крылья, и смотрел, как горят поленья в печи. Одно из них вдруг с треском раскололось, и на пол посыпались искры.

— Что-то мы всё о монетах, да о преступниках? — сказал Лось. — Будто свет на них сошелся… Голова идёт кругом, честное слово! Неужели мы не можем побеседовать о каких-то более… приземленных… как бы выразиться… понятных вещах?

— О печеньках что ли?!

— Заяц, не качайся на стуле, — сказала Свинья, — он и так сломан!

— Ну… Крокотун? — почти умоляюще протянул Лось.

Крокотун тряхнул головой.

— Я понял, что ты имеешь в виду. — перелетев на спинку дивана, он неторопливо пригладил перья на хвосте и продолжил: — Раз уж мы собрались тут… — Крокотун усмехнулся. Белке показалось, что он бросил насмешливый взгляд на Ёжика. А тот, похоже, впал в детективный транс: сидел, прислонившись к печной трубе, глядя в потолок, и что-то беззвучно нашептывал себе под нос. — Кое-кто, помню, тоже пытался нас собрать. Но это было не здесь. Путешествовал я как-то по Заполярью…

Это было похоже на начало истории. Белка устроилась поудобней, подоткнув подушку под бок.

–…и остановился в «Ледовой глыбе». Знаменитое местечко: лыжи, горки, снежные крепости… курорт, одним словом. Я дожидался одного моего знакомого (как потом выяснилось, напрасно: он попал в буран по дороге из Кваузы, и мне пришлось потом самому лететь за ним…) Так вот, значит! Кататься на лыжах я не любитель, как вы понимаете, поэтому мне там быстро наскучило. Со всеми уже переговорил о чём только можно, журналы все пролистал… Сидел я, значит, и ждал. Скучал, одним словом. До тех пор, пока во вторник в гостиницу не приехал он.

Крокотун посмотрел на часы и покачал головой. Белка тоже оглянулась: было уже почти два.

— А кто он? — спросила Свинья.

Наверно, именно этого вопроса ждал Крокотун. Он тут же продолжил:

— Не могу сказать конкретно что это был за зверь, прилетел он по слухам аж из самых джунглей, причём со своими лыжами. Высоченный, рога из-под шапки торчат — огромные. Зубы острые — клыки… Ходит по коридору, везде всё трогает, картины на стенах разглядывает, бровями шевелит… Жуть, одним словом. А я как раз в коридор вышел. Стою, значит, будто не обращаю внимания. Вдруг слышу, кто-то бормочет: «Приходите ко мне завтра…» Оглядываюсь, а он уже за моим плечом — не знаю, как он так незаметно подкрался. Делает вид, что смотрит на картину, а сам на меня косится. Я спросил: «Что, извините?» А он ничего не ответил, головой мотнул и потопал в конец коридора — туда, где Изухильд на батарее грелся. Изухильд — это пингвин… Да, и вот, значит. Подбегает ко мне сосед и спрашивает, почему-то шепотом: «Он что, тоже тебя позвал?» Я, конечно, удивился. Говорю: «Позвал… а тебя тоже?» А к нам уже Изухильд направляется, весь из себя важный. Говорит: «Знаете, где этот заселился? Мне завтра к нему идти, а спрашивать лишний раз неудобно…» Вскоре выяснилось, что зверь позвал довольно-таки много народу. Причем те, кого он позвал, весь день перешептывались и перемигивались, и вообще вели себя вызывающе. На всех остальных (кого зверь не стал звать) они глядели с сочувствием. Правда, к вечеру таких уже не осталось: все, кого ни спроси, уверяли, что зверь пригласил именно их. Но, что забавно, никто при этом не мог сказать ни как этого зверя зовут, ни в чём причина визита. Но скоро я прекратил задавать вопросы, потому что по гостинице прошёл слух, будто я лишь делаю вид, что меня позвали, а сам пытаюсь выведать информацию. Вот до чего дошло… одним словом, интрига. А зверь этот с утра и на весь день заперся в своём 13-м номере и не выходит…

— Что-то у меня в горле пересохло. — прервал себя Крокотун.

Свинья помчалась за графином.

— Эй, и мне! — прошипел ей вдогонку Уж. — Квасу!

— Мне бы тоже кружечку, если можно… Прости, что встреваю, — Лось обратился к Крокотуну, — но все-таки, что это за зверь такой? С рогами и клыками — я о таких не слышал.

— Козлолев какой-то! — захохотал Заяц.

Тут вдруг очнулся Ёжик.

— Вы что, сбрендили?! — заорал он с печки. — Какой к чёрту козлолев?! Нам преступника надо…

— Смотрите-ка, он ещё будет указывать, о чём нам можно говорить, а о чём нельзя! — прошипел Уж. — О чём хотим, о том и будем. Хотим о козлольвах — будем о козлольвах, и никакие ёжики нам не указ!

— Я вас собрал, чтобы…

— Ого! — сказал Заяц. — Мы можем делать всё, что захотим?! И прыгать?! Я когда прыгаю, лучше думаю!

— Да хоть пойте, хоть пляшите! Но мысли ваши должны быть только о монетах!..

— А что, петь можно было?! — ахнул Заяц.

— Я же… нет, НЕТ! — замахал лапами Ёжик.

Но было уже поздно, и Заяц завыл:

О-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о!

Меня обокра-а-а-а-а-али-и-и…

— Свинья, подпевай! Я буду петь «о-о-о-о!», а ты «меня обокра-а-а-али!»… А куплеты будут про расследование!..

— Давайте дослушаем Крокотуна. — предложила Белка. — Ёжик, сначала дослушаем, а потом сразу продолжим расследование, хорошо?

Никто не стал возражать. Даже Ёжик — тот снова углубился в свои размышления. А Крокотун продолжил:

— Так вот, зверь этот… назовём его для определенности Козлольвом… сказал приходить завтра, но не назвал время. Я долго не мог заснуть, всё думал. Вряд ли тут могло быть что-то таинственное. Может, просто у Козлольва завтра день рождения или он отмечает какой-нибудь праздник. Что они там празднуют в джунглях? Даже не знаю… Утром вскочил ни свет ни заря, думаю пора — не пора? Вдруг он еще спит? Семь утра… Но всё-таки пошел. А за мной ещё Изухильд увязался. Выходим мы, значит, наружу — а там темнота, метель метёт… Заполярье все-таки. Заходим в соседний домик, поднимаемся по лестнице и дальше по коридору — к номеру с табличкой «13». Изухильд стучит в дверь, а я, честно сказать, трясусь от страха. И вот, дверь открывается. Оттуда высовывается его морда. «Куда?!» — спрашивает. Изухильд молчит. Я испугался — мне что ли вести диалог?! Я-то надеялся на Изухильда… а у меня буквально язык к клюву примерз. Но всё-таки говорю: «Мы к вам, так сказать… с визитом». А он нахмурил свои бровищи и отвечает: «Я вас не звал. Вы вообще кто?» Я чуть не упал! Спрашиваю, кого он звал тогда. А он говорит, что вообще никого не звал. И смотрит на нас как на свой завтрак — зубы скалит. Я краем глаза высматриваю Изухильда — что он предпримет? — и внезапно понимаю: кроме меня в коридоре никого нет. Снаружи темнота, в доме тишина, все спят. Изухильд сбежал, а этот Козлолев смотрит на меня из-за двери и зубами щелкает. Я пробормотал что-то вроде «ошибся номером», и, не поворачиваясь спиной, медленно-медленно…

Секундная стрелка издавала какой-то бухающий неритмичный звук, на который Белка только сейчас обратила внимание. Тук. Тук. Тук-тук. Тук… «Часы что ли сломались?»

— Кто-то стучит! — Заяц кинулся к двери, а Свинья заголосила:

— Это Крот! Крот пришёл!

— КРО-О-ОТ!!!

Заяц откинул засов и толкнул дверь, а та, распахнувшись, с треском ударилась об кучу разломанных ящиков (хорошо, что не об Крота). Заяц скрылся за дверью: та была раскрыта настежь, но ни Крота, ни Зайца Белка не видела.

— Эй, все сюда! — заорали снаружи. — Тут такое творится…

Вскоре на ступеньках под навесом образовалась толпа. Всем было интересно, во-первых, что там такое могло «твориться», во-вторых, куда делся Крот, который вроде только что стучал.

Сначала Белка решила, что у неё обман зрения: лужайка была покрыта тонким слоем снега. Но это был не снег, а обычный град. Белые шарики скакали по лужайке и на ступеньках под ногами, а некоторые время от времени попадали в железный козырёк навеса, издавая звук, который они приняли за стук в дверь.

— Эй, вы чего там встали?! — кричал Заяц, нарезая круги по лужайке. — По ушам бьет! Массаж! Бегите сюда!

Но ни у кого больше не было желания выходить. Заяц, подскользнувшись на градинах (наверно, специально) упал на землю и стал махать лапами, раскатывая шарики по траве.

— Вставай, заболеешь! — рявкнула Свинья.

Тогда Заяц вскочил с земли и побежал в лес.

— Я купаться!..

— Да ты… А ну вернись!!! Кхох… — Свинья зашлась кашлем от холодного воздуха. — Что же это такое… сначала Крот пропал, теперь ещё и Зайца потеряем!

Скоро все потихоньку начали возвращаться в дом.

— Что там? — спросил Ёжик. Он, оказывается, никуда не выходил — так и сидел на печи всё время. Испугался что ли слезать?

— Ничего интересного, Ёжик, — сказала Белка, — вместо Крота какой-то град…

— Мерзопакостная погода. — прокомментировал Уж.

Последним в дом забежал Заяц.

— Я до березы и обратно! — выдохнул он. — Фу-ффф… А про «купаться» я пошутил! Ха-ха!

Свинья захлопнула дверь и опустила засов.

2

Хоть Белка и была обеспокоена долгим отсутствием Крота, но она решила не нагнетать панику. Крот, как известно, определяет время на ощупь, и стрелки у него постоянно то сдвигаются, то останавливаются, то путаются между собой. И это только одна из причин, по которым он всё время опаздывает.

Ёжик постучал когтями по трубе.

— А преступник не мог проникнуть в дом через печку?

— ТОЧ-Ч-ЧНО! — Заяц схватился за голову. — Ну ОЧЕВИДНО же! Как же мы сразу!..

— Извините, что опять вмешиваюсь, — мрачно сказал Лось (он явно был не восторге от этого), — но труба зарешечена. Я сам её заваривал, так что «пролезть» там, как вы изволили выразиться, невозможно.

— Ну так что, путешественник, — сказал Уж, — съел тебя Козлолев или нет?

— Да-да! — взволнованно затараторила Свинья. — Что там с Козлольвом? Чем закончилось-то?

— Ах, эта история… — протянул Крокотун. — Да ничего страшного не случилось. Козлолев, как вы помните, позвал нас, а когда мы пришли, вёл себя так, будто в первый раз нас видит. Казалось бы, парадокс. Но нет. Вскоре всё объяснилось: этот зверь, Козлолев, на самом деле не приглашал никого в гости, а отгонял от себя злых духов, которые приносят неприятности. Просто он очень разволновался, когда приехал, а мы от него потом каждый день слышали эти «приходите завтра, приходите завтра…» По их приметам, если каждый день говорить неприятностям, чтобы они приходили завтра, то они вообще никогда не придут. — Крокотун хохотнул. — Кстати сказать, Козлольву это не помогло: на четвертый день у него куда-то пропала лыжа. Кататься пошел с двумя, а вернулся с одной. Очередная интрига… В тот же день Козлолев собрал вещи и улетел обратно в свои джунгли. Возможно, тут имело место оскорбление чести или что-то подобное. Загадка с лыжей так и осталась загадкой. Зато, как только он улетел, все вздохнули спокойно. Да…

В этот момент Белка почувствовала на себе чей-то внимательный взгляд. Она покосилась на Свинью — но та слушала Крокотуна, развесив уши. Белка посмотрела чуть выше, туда где на печи сидел задумчивый Ёжик.

Вот только теперь от его задумчивости не осталось и следа. А смотрел он… «Нет, не на меня. — Белка прищурилась, пытаясь понять, в какую точку направлен взгляд Ёжика. — Может, на Крокотуна или на Лося? Или вообще под стол».

— Здорово. — похвалил Уж Крокотуна. — Это ты сейчас выдумал?

— Это был случай из жизни.

— Он произошёл до того, как ты подписал Фанеру или после?

— А с какой стати ты мне не веришь? — засмеялся Крокотун. — Во-первых…

— Ладно, ладно, — Уж снисходительно закивал, — в Козлольва я, так и быть, поверю. 13-й номер — это вообще вершина правдоподобия…

Свинья вдруг охнула.

— А вдруг у Козлольва её тоже?! Кто-то украл! Лыжу?!

— А почему только одну? — поинтересовался Крокотун.

— Может, у преступника была только одна нога! — сказал Заяц. — А может, это был пират? ТОЧНО, ТОЧНО! Это был пират-инвалид!

— Заяц, только если тебя не затруднит, может у тебя есть версия, кто украл монеты?

— Монеты? Так-так-так!.. — Заяц зачесал голову. — А может… может, ТОЖЕ ПИРАТ?!

— Гениально! — сказал Крокотун, придя в неописуемый восторг. — Заяц щелкает вопросы как орехи!

— Сделаем его детективом, вместо Ёжика. — предложил Уж. — Ты, Заяц, не мелочись, сразу говори, в чём смысл жизни?

— Подвиньте сюда табуретку, — подал голос Ёжик, — я слезу.

Свинья бросилась за табуреткой. Ёжик осторожно спустился на неё с печки, а с табуретки — уже более уверенно — на пол. И пошёл на кухню.

— Чего это вы на меня уставились? — с недовольным видом обернулся он. — Давайте, давайте, веселитесь… читайте газеты, обсуждайте своих козлольвов…

Уж сощурился:

— А мы за тобой следим. Куда направился, детектив?

— Да… — Ёжик пожал плечами. — Надоело сидеть на печи, хочу ноги размять. Ты был на прошлой охоте, когда нагрянули волки?

— Ну был, и что с того? — набычился Уж. — Толку-то от меня не было!

— Ну вот, а я переехал на гору только год назад. Не знаю, как вы прогоняли тех двух волков, но просто интересно — безопасно ли это в принципе? Ведь пока мы будем искать логово лисы, она может незаметно подкрасться сзади и…

Заяц рассмеялся.

— Да чего она может?! Когда были волки, я ж чуть не помер со смеху!.. Мы на них с трёх сторон… Медведь как рявкнет!.. Тот бежать… а тут Кабан из-за дерева! А потом Лось на второго, а тот на меня! Лось, помнишь, как ты того боднул?!

— Помню. — сказал Лось. — Но перед этим он мне, извините, всю спину исцарапал. Ничего веселого в этом предприятии, которое вы называете «охотой» нет. Это опасно, и Медведь так считает…

Свинья перебила его:

— А Медведь точно придет?

— Без Медведя?! — ахнул Заяц. — С ума сошли! Без него охота вообще теряет весь смысл!

— Медведь твой тот еще псих… — буркнул Уж.

— Я всё равно боюсь эту лису…

— Свинья, — сказал Лось, — ты меня, конечно, извини, но тебе вообще не следует бояться лисы. Потому что… — замялся он, — ну… как бы объяснить…

— Лиса тебе не соперник, — пришёл на помощь Крокотун. — Ты, мягко сказать, превосходишь её по размерам.

— Ты сколько весишь, Свинья?! — прямо спросил её Заяц.

Свинья что-то забормотала себе под нос, и Крокотун тактично вернул разговор в прежнее русло: начал расспрашивать старожилов о том, как они прогоняли волков четыре года назад, а, конкретно, какая у них была тактика и стратегия. Заяц сказал, что стратегия была только у Медведя, но никто уже не помнит, в чём она заключалась.

А Ёжик, который первым завёл речь об охоте, во время самой беседы незаметно смылся.

–…совсем что ли! Медведь — это тоже хищник!

— Вовсе нет!

— Да! — шипел Уж. — Крокотун, докажи.

— Ну… смотря, как понимать слово «хищник». Формально медведи и барсуки относятся к отряду хищников, но они не охотятся на других зверей, а едят мёд, ягоды и другую подобную пищу. Нет, существуют, конечно, медведи-хищники, но сейчас это большая редкость, и… в целом не приветствуется и среди медведей, и среди птиц и зверей в целом.

Конец ознакомительного фрагмента.