Именуемый Черным

Андрей Надточий, 2021

Пещера – ежегодное испытание для выпускников магических академий. О смысле Пещеры говорят разное, условия неясны, а статистика чудовищна. Выживает не больше трети, и те, кто выжил, не обсуждают Пещеру с другими. Семьи быстро мирятся с утратой, ведь с погибшим можно встретиться в мире духов. Смерть на испытании почитаема, это не конец, и многие живут дальше. Но что, если ты не хочешь никого терять? Если смирение тебе чуждо, а ценность жизни куда выше, чем у остальных? Как сохранить жизнь близкого и свою собственную, когда она вот-вот наладится? Годы тяжелого труда дали капитал, мечта стать кем-то почти воплощена и теперь придется рискнуть всем, чтобы спасти брата. Можно ли сохранить все? Адрен уверен – шанс есть всегда, вопрос в упорстве и настойчивости. Пытаться до тех пор, пока не придумаешь, как на своих условиях бросить вызов судьбе. Говорят, она любит тех, кто проявляет волю к жизни.

Глава 1. Грезы

Диора Д. Сивва

Три дня до испытания

Тьма холодна, она пугает больше, чем таящиеся в ней опасности. Тело пронзает страх, обостряются чувства, но вокруг как будто ничего. Тем не менее там что-то есть, нутро кричит об опасности, которую глазами не увидеть. Остается приложить больше сил для преодоления пелены, еще и еще, на грани срыва, пока не будет результата. К ощущению непроглядного мрака пришло ощущение себя: она лежит на холодном полу и сердце отзывается ударами в собственных ушах. Постепенно сквозь стук и звон стали прорываться дикие вопли вперемешку со звоном стали и раздираемой плотью. Диора пыталась взять волю в кулак и встать, сориентироваться, но руки и колени разъезжались в лужах воды и крови. Тьма была повсюду, без конца и края.

— Собрались! — взревел кто-то. Громко, четко и в никуда.

Но не изменилось ничего. Кое-как удалось встать на ноги и призвать меч. Девушка попыталась вытереть лицо, однако дрожащая рука еще сильнее все размазала. Успокоиться не получалось, рукав прошел по носу и бровям только с третьей попытки. Нужно взять себя в руки, выдохнуть, закрыть глаза и сосредоточиться. Так обостряется слух, от зрения все равно никакого толка. В царящем хаосе все сливалось в какофонию битвы, и все же из общего фона удалось выделить нарастающие шаги. Трое: двое идут прямо на нее и еще один где-то справа, зашел на широкий круг. Он же прыгнул первым, зайдя за спину — уход влево и удар. Меч рассек плоть, на один источник визга стало меньше. Обостренный слух уловил движение справа: смещение, контратака наугад, попадание. Снова ощущение рыхлой плоти и снова кто-то затих. Ждать третьего казалось еще опаснее, чем нападать, поэтому Диора сделала два шага навстречу звукам. Восходящий удар, уклонение от встречного выпада, петля и боковой. По полу покатилась голова, к месту, где уже верещало несколько новых врагов. В голове пронеслась мысль, что все происходящее какое-то проклятье — бесконечный бой на истощение в непроглядной тьме.

До ушей донесся звук битого стекла и взрыв. Она мгновенно открыла глаза — за взрывом всегда следует свет. Увидеть его сейчас было самым большим желанием. Высокое жаркое пламя выхватило тысячи человеческих контуров, но различить из всех удалось один — перед самым пламенем, что уходило высоко в темные небеса. Страж в черном приталенном доспехе и с черной тканью на лице без росписи. Ни символов, ни знаков, ни герба. Это выбивалось из общих правил и выглядело чуждо. В руке прямой меч с голубым свечением на лезвии, за спиной длинный витой лук, рядом вьючная сумка для гигантских ездовых животных. Он смотрел в ее сторону исподлобья, сосредоточенно и требовательно. Сейчас на взгляд было плевать, силуэт на фоне столпа пламени порождал внутри что-то яркое, желанное, изгоняющее страх — искру надежды…

Диора в ужасе подскочила на кровати. От ночных метаний ее длинные черные волосы растрепались и облепили мокрое от пота лицо. В попытках выплюнуть их и одновременно отдышаться, она всеми силами старалась ухватиться за увиденное — картинка и воспоминания таяли с ужасающей скоростью. Девушка метнулась к столу и дрожащими руками попыталась записать остатки: «Оглушение, темнота, мрак, ужас, меч в руках…» Образы таяли, на последнем слове из головы выветрилось все, кроме ощущения ужаса и потребности в свете. Она с досадой отшвырнула карандаш и упала на кровать. Даже приготовленный к такому случаю лист бумаги не помог, память выветривалась слишком быстро. Ее дар предвиденья развивался, и по мере взросления она научилась им управлять. Сейчас достаточно удерживать в голове интересующий вопрос, и во сне откроется то, что пока находится за гранью. Работает отлично, однако всякий раз, когда дело касается Пещеры, дар словно теряет силу. Сначала не было ничего, затем пришло ощущение страха и ужаса, теперь — размытые образы. За год практики она добилась неплохих результатов, но все равно толку от этого не много, и оттого так досадно видеть больше, чем можно удержать в голове. В такие минуты начинает казаться, что ты подводишь всех.

В сердцах девушка злостно порычала в подушку и направилась в уборную. Вокруг царил мрак, переключатель пришлось искать на ощупь. Щелчок, над ручкой загорелся желтый узор. Свет пополз вверх по стене, затем на потолок. Достигнув центра комнаты, он размножился лучами, которые осветили душевую со стеклянными стенками в дальнем правом углу, туалет и сушилку для вещей. Слева от входа стояло несколько шкафчиков и умывальник с большим зеркалом. Диора скинула с плеч ночнушку и залезла в душ. Поиграв с рунными переключателями, она настроила нужную температуру. Горячие струи расслабляли, привкус пепла постепенно отступал. Мысли приходили в норму, принося с собой планы на оставшиеся дни — перед отправлением в неизвестное нужно много чего успеть. После водных процедур настал черед красоты. Из шкафчика возле зеркала она извлекла ремешок с небольшой каменной шайбой посередине. Узор на ней состоял из переплетающихся овалов вишневого цвета.

— Активация, — шепнула она, затягивая ремешок на ладони.

Узор начал медленно пульсировать, разгоняя и нагревая воздух перед собой. С помощью этой бытовой мелочи девушка быстро просушила волосы и привела в порядок пряди. В прояснившемся зеркале она увидела себя: красивая фигура, не такая «тонкая», как у большинства магов. Напротив, приятные формы и пропорции, есть на что посмотреть. Светлая кожа с небольшим загаром от палящего солнца пустыни, длинные густые черные волосы. Утонченные черты лица, аккуратный нос, глубокие зеленые глаза и небольшая мушка над губой. Спускаясь взглядом вниз, в голове зазвенел колокольчик комплекса относительно формы коленок. Сейчас все внимание привлекла левая рука — на тренировке два дня назад она получила открытый перелом, когда ослабила защиту. Сейчас от травмы не осталось и следа, рунная магия творит чудеса даже в медицине.

На одевание и легкий макияж ушло десять минут. Светлые тканевые штаны, сапоги до середины голени, кофта с длинным рукавом, свободный ученический жилет и светлый пояс. В жилет Диора спрятала бежевый платок из тонкой ткани, который пришлось многократно сложить — ей сегодня предстоял выход в город. Последним элементом гардероба служила лента из черного шелка, которая собирала волосы в низкий хвост. Из-за их чрезмерной густоты пряди на висках постоянно выбивались и свисали вниз, обрамляя лицо. Как Диора не пыталась с ними бороться, все было тщетно. Упрямство волос не уступало их хозяйке.

Выход из спальни вел в общую гостиную со стандартным для Академии убранством: пара длинных широких диванов по центру комнаты, несколько кожаных кресел, расписные ковры на полу с небольшим газетным столиком посередине, несколько шкафов вдоль стен. Слева в камине догорали остатки поленьев, все же ночами становится прохладно. Диора оглянулась. Справа в той же стене обозначились еще четыре комнаты, и все они были закрыты. За ними не раздавалось ни звука — видимо, соседки уже ушли. На другой стороне гостиной ветер развевал балконные занавески, из-за которых доносились звуки столичной жизни. Сандеон никогда не спит, лишь немного затихает с заходом солнца. Слева от двери в общий коридор выделялись ящики для почты. При поступлении посылки по контуру начинали бегать магические искры как оповещение, что в них что-то есть. Девушка ощутила некоторое волнение — сейчас именно ее ящик сигналил о письме. Соседок заваливают любовными письмами и различными приглашениями, выпускницы их Небесной Академии пользуются большой популярностью, и неважно, маги они или ло. Но все это не про нее. К большому сожалению, местные парни были второсортными: возможно, и неплохими в бою, однако слишком высокомерными и самолюбивыми. Упорство некоторых можно раздавать десятерым, каждый парень в свое время пытался штурмовать ее крепость, стены которой так и остались неприступны. Мало кто мог поддержать разговор на привычном для нее уровне, да и воспитание оставляло желать лучшего. Одним словом — тупые. Доверять парням вообще затея странная, их понятие любви лежит в совершенно иной плоскости. Те, у кого все же присутствовало несколько извилин в голове, поняли ее отказы правильно. К другим же приходилось применять силу, особенно к обладателям шаловливых рук. В какой-то момент социум сверстников выбросил ее за борт: вместе учились, тренировались, однако все, что касалось досуга и времяпровождения, уже который год проходило мимо.

Так что там может быть? Диора ощутила трепет и попыталась взять себя в руки: размечтается сейчас, а на деле окажется какая-нибудь рекламная листовка очередного кружка или приглашение на работу после испытания. Она приложила руку к ящику, щелкнул магический замок. Внутри лежало небольшое письмо с ее именем в центре конверта. Тонкое и легкое, без печатей или символов. Рекламу так не заворачивают, это письмо действительно адресовано ей. Под кожу пробрался интерес, словно соскочив с конверта. Письмо хорошее или плохое? Новая издевка или комплимент? Почерк на конверте аккуратный, но в целом такой же, как и у всех. Усилием воли девушка снова и снова оттягивала момент вскрытия. Сейчас это загадка, за которой может прятаться чудо. А что потом? Она медленно села на диван в гостиной, еще раз осмотрела конверт и аккуратно надорвала. Записка внутри содержала рукописный текст:

Привет. Что-то мне подсказывает, что сегодня ты встанешь позже остальных. Если станет совсем скучно, приходи ко мне, я буду на первом этаже. Сегодня заканчиваю последнюю партию рун, и сам пока не пойму, хорошо это или плохо. Оттуда пойдем в столовку. Под утро объявился Бьёс (наконец-то), что-то бормоча про ценную информацию по Пещере. Расспрашивать не стал, так что предлагаю послушать из первых уст.

Только не приводи Агнессу, иначе я кину в нее чем-нибудь.

Карен

Последний год обучения предоставлен подготовке к испытанию. Со всех школ съезжаются выпускники, избирается стратег, назначаются первые ответственные командиры, которые впоследствии могут быть заменены в зависимости от обстоятельств. Ежедневные тренировки, изучение маневров, тактик боя с различными видами противника — все было бы гораздо проще, знай они точно, кто их враг. Мастера же не говорили ничего, их позиция была проста: ваше испытание — ваши изыскания. Даже намеков никаких! Урожай их года — пять тысяч человек с особым талантом к магии. Столько новых лиц, а сдружиться получилось всего с несколькими, и лучшим из них был стрелок по имени Карен. Это их второе знакомство, первое закончилось едва начавшись. Вместе учились в Небесной Академии, здоровались, неплохо дружили до четырнадцати лет, а потом всё. Год назад состоялось их второе знакомство, за этот срок они стали совершенно другими людьми, хотя что-то осталось неизменным. Карен все так же мог поддержать разговор, иногда раздражал, но не выбешивал. Его общество успокаивало, а от взгляда внутри что-то переворачивалось. Даже сейчас, держа его письмо в руках, хотелось прыгать до потолка. Останавливало понимание трех проблем, первой из которых была его мощь. Талант, уникум, гений, который ломает все стереотипы о соотношении силы магии и возраста. Она всегда старалась превзойти парней, побеждала их в боях, но с ним ни о какой победе речи не шло. Только смирение и принятие роли слабой женщины. На толпы поноклонниц Карен реагирует с юмором, общается со всеми, успевает почти везде… и это вторая проблема. Конкуренция за его внимание огромна, но завтракать он зовет именно ее. До Пещеры осталось три дня, в преддверии скорой смерти люди меняются и сближаются. Может, и у них получится? Что если его большое сердце, наконец, решилось на что-то? Девушка сбегала в комнату и еще раз посмотрелась в зеркало. Все было на месте, разве что глаза светились пуще прежнего. Глядя на себя в отражение, она произнесла:

— Спокойно, что ты как дура…

Успокоившись, накинула легкий платок и вышла из комнаты.

Небесная Академия была одной из главных достопримечательностей столицы. За шестнадцать лет в этих стенах Диора не переставала поражаться ее размаху и убранству: мраморные полы и стены, сводчатые потолки с росписями и природными узорами отделочных материалов. На стенах висели произведения искусства, исторические свитки или артефакты далеких войн под непроницаемыми защитными барьерами. Текущее время называли «поздним утром», коридоры кишели студентами и выпускниками. Маги привычно ходили в просторных балахонах, стражи и ло в более приталенных одеждах. У многих на головах были капюшоны как символ сохранения себя. Их снимали только в кругу близких и тех, кому можно доверять. Девушки, что встречали друзей и подруг, возвели снятие покрова с головы в ранг настоящего искусства. С лица спадала тень, появлялась прическа. Когда человек открывает перед тобой лицо, ты уже не смеешь смотреть куда-либо еще — отличный способ привлечь внимание парней.

Что до обучения, то последний день подразумевал не столько учебу как таковую, сколько подведение итогов. Судя по лицам некоторых учащихся, они даже не ложились спать. Игнорируя будничную суматоху, Диора быстрым шагом направилась по коридору к ближайшей развилке с лестницей.

— Сегодня закрывают список Золотой Сотни, — донеслось до ее ушей. Одна парочка живо обсуждала предстоящий день:

— У Тэнса нет и шанса!

— Это Алек без шансов. Копье сильнее меча?

— Дилемма тупого мага…

— Эй!

Диора поспешно обогнала их. Борьба за сороковые места, что там интересного? По Академии пронесся голос объявлений:

— Уважаемые ученики! Сегодня перед закрытием списка ста золотых талантов состоится поединок Тэнса В. Кир’азая и Алека Х. Зу’нахая. Дуэль назначена на полдень, все желающие наблюдать приглашаются на малую арену номер четыре.

Люди загудели как пчелиный рой. Диора спустилась на первый этаж в холл центрального крыла. Здесь потолки терялись в тени высот, а ширина коридоров могла посоперничать с уличными проспектами. Суматоха, обсуждение поединка и прием ставок. Здесь же толпились родители и будущие ученики, которых дальше холла не пускала охрана. На ставки, брань и проведение торговли они закрывали глаза: что может ло сделать магу или стражу, если возникнет конфликт? С артефактами и магическим оружием их шансы повышались, но не сравнивались. Охрана, в основном, состояла из ло — людей без способностей к магии, и выполняла больше функцию местных лакеев, чем блюстителей порядка. Пробиваясь через толпу, девушка попутно здоровалась со знакомыми. На глаза попадались лучшие девицы из неофициального рейтинга парней. Они даже здесь умудрились составить рейтинг! Как-то Бьёс показал его, и она чуть не разорвала пергамент в клочья. Парни оценили мечницу как очень красивую, но по куче других параметров везде стояли нули. Суммарно она занимала почетное тридцать четвертое место. Больше всего злила приписка «не трать время, планка на уровне императора».

Холл наконец удалось преодолеть. На другой стороне было множество общих помещений, где собирали первогодок, проводили переговоры и встречи, тестировали детей на магический талант. Одна из них имела массивную арочную дверь для защиты от взрывов как физических, так и магических. Короткий стук.

— Это Диора.

— Залетай.

Снова захотелось проверить свой внешний вид. Ощущая посторонние взгляды, она нырнула за соседнюю колонну. Что за глупость! Идиотка! Беглый осмотр не выявил проблем, но на всякий случай Диора поправила волосы и грудь — все парни любят эту часть тела. Никогда прежде такого не делала, но сколько им осталось? Три дня, значит, уж в такой-то мелочи можно не скромничать, тем более когда в его присутствии хочется выглядеть идеально.

За дверью она увидела широкий стол, огромные шкафы и полки со множеством флаконов с красками и заготовками для рун. Заготовки представляли собой небольшие каменные, деревянные, костяные и прочие шайбы, на которые впоследствии наносилась краска. От качества краски и заготовки зависит качество руны и сила ее эффекта. Также нужно учитывать совместимость материалов. Еще одной составляющей в изготовлении является сам мастер. Сила начертателя, его познания и талант напрямую влияют на силу и побочные эффекты рун. Чем лучше мастер и материалы, тем слабее побочные проявления. За всю историю только один человек мог делать руны без какой-либо отдачи, и он был перед ней.

За столом стоял Карен, сосредоточенно смотря на изготавливаемую руну. Одет он был в те же ученические одежды, разве что более строгие и в серых тонах. Короткие русые волосы имели множество белых точек, каждая размером с монетку. По виску медленно стекала капля пота, все лицо было в напряжении от концентрации на иголке между пальцами. На ее кончике набухла капля желтой краски. Карен медленно вдохнул, а затем быстро уколол заготовку в трех точках. Краска аккуратно растеклась по небольшим ложбинкам и схватилась. Заготовка издала яркий пульс сияния — теперь это рабочая руна.

— Ну наконец! — выдохнул Карен, утирая лоб.

— Последняя?

— Нет, но дальше проще. Чего сразу не зашла? Тебя там цунами снесло?

— Поздоровалась с парой человек, — уклончиво ответила девушка. Его вопрос вызвал у нее румянец. Хорошо, что в его голове сейчас работа.

Готовую руну он поместил в деревянную шкатулку и убрал в сторону. Каждую неделю министерства присылали ему необходимые материалы и список того, что надо изготовить. Обучение здесь бесплатно при наличии таланта, но в его случае была установлена такса, и руны были той самой ценой. Диора закрыла за собой дверь. Карен указал рукой на свободный стул возле окна и продолжил возиться с материалами. В воздухе повисла неловкость, нужно как-то продолжить разговор.

— Карен, раз это последняя партия, как твой уговор?

— Папки прислали сегодня утром, — стрелок кивнул на толстую сумку на полу. — Все что есть на моего отца по теме его смерти, почему его посчитали предателем, награды при жизни и прочее и прочее. Вся официальная база.

— Что-то ты не особо рад.

— А чему тут радоваться?

— Боишься найти там то, что не хочешь находить?

— И да, и нет. Матушка женщина рассудительная, я склонен верить всему, что она говорила на его счет.

Карен оторвался от заготовки и посмотрел на Диору, по телу пробежала дрожь.

— Боюсь, что после этого он станет всего лишь человеком для меня. Сейчас отец недостижимый идол, а как узнаю про него побольше, как увижу его ошибки, так сразу станет обычным человеком. И что тогда?

— Жить дальше, — пожала плечами мечница. — Вспомни, как мы воспринимали мастеров в начале учебы, и как сейчас.

Карен добро улыбнулся.

— Мне кажется, ты просто не хочешь перемен. Заканчивается учеба, впереди новая жизнь… или смерть.

Диора осеклась. Каждый год им рекомендовали отбросить планы на дальнейшую жизнь и сосредоточиться только на том, что любишь. В Пещеру нужно идти со свежей головой и полным пониманием себя. Но, как ни старайся, окончание учебы, как событие, само формирует далекоидущие мечты.

— Или смерть, — эхом повторил Карен, дорабатывая инструментом заготовку.

— Ты выявил для себя, что любишь? Есть силы и желание жить дальше?

— Никогда не понимал этого совета. Смерть и так страшна сама по себе. Покажи мне молодого, кто не боится смерти. Ведь все. Дадим Паасу его немного придушить и всё — начнет брыкаться, чтобы жить дальше. Это наш инстинкт. Вопрос в тех, чьи сердца разбиты. Мастера те еще хитрюги, они дают ответ на вопрос «зачем тебе жить» в виде службы в армии, работы на благо общества и прочего. Вместе с тем они хотят дать нам причину не умирать, как необходимость вернуться живым. Причина не умирать и причина жить — это очень разные понятия.

— Служба на благо общества долг каждого.

— Это абсурд.

— Это то, после чего ощущаешь себя человеком. Разве тебе не приятно осознавать, что ты сделал что-то хорошее для других?

— Мне приятно видеть, как мои действия меняют мир, а не вгоняют его в цикл. Жить ради того, чтобы жить? И все мы прислужники друг другу? Чем тогда жизнь нашего поколения будет отличаться от прошлых?

— Какая разница, если ты счастлив?

— Для меня счастье в здравомыслии. А то, о чем ты говоришь, это благой сон.

— Ты просто не знаешь, что любишь в этой жизни.

Диора сверлила его взглядом, намека толще быть уже не может.

— Пробовал, вчера как раз с одной пассией встречался. Посидели на крыше одной из башен, поговорили. Мила, очаровательна, и все при ней, но… как-то не трогает. Ум, да не тот.

Диора сжала руками подлокотники. Их третья проблема, из-за которой у них все никак не складывалось — он воспринимал ее как подругу, может, как сестру, но не больше. Умнейший парень, но в некоторых вещах просто идиот.

— Может, ты привередлив?

— Или просто знаю, чего хочу. Как я буду путешествовать, связанный с кем-то?

— Вдвоем.

— Сложно пока представить.

— Бьёс и Агнесса смогут, посмотри на них.

— Смотрю и вижу, что там у них все, конец. Разбегутся скоро. Не делай такие глаза, неужели ты не видишь?

— У всех есть проблемы, скандалы и ссоры. Это решаемо.

— Как сказать, — Карен почесал инструментом затылок. — Агни себе нарисовала что-то в голове годы назад о том, как они должны жить, общаться, и все такое. И пытается вогнать в этот шаблон Бьёса, который с тех пор вырос в другого человека. Тем более ее последняя выходка… не думаю, что там можно что-то решить.

— Им просто нужно поговорить.

— Дело в мировосприятии. Агни бьется в истерике, что идеальный мир в ее голове не ложится на происходящее, а Бьёс вместо споров молча уходит. Он ох как не любит, когда на него кричат, а она так вообще визжит. Крикавизг, — Карен улыбнулся, — та еще пытка, конечно. В общем, чем быстрее разбегутся, тем лучше. Одной заботой меньше.

— Вообще-то Агни тоже твой друг. И вообще, как ты собираешься выжить в Пещере без заботы? С твоей моралью ты там сгинешь.

— Ты там была?

Девушка осеклась вновь. Весь настрой от мастеров, их мораль, их догмы постоянно разбивались об этот вопрос. Мировоззрение этого парня строилось на том, что знает он, а не другие.

— Были мастера, и им можно верить. Если они говорят так, значит, мы должны следовать их примеру. Вся Академия следует.

— И потому каждый год так мало выживших?

— Не все справляются с заданием.

— Или оно ложно. Я предпочту сделать выводы сам, настраиваться на что-то сейчас… А если все окажется иначе? С твоими стальными убеждениями перестроиться будет очень трудно, особенно если обстановка раскалится. Я и остальным стрелкам запретил вникать в общую пропаганду. Мы пойдем в Пещеру с чистой головой.

Диора ощущала недовольство. Карен вечно был себе на уме, всегда видел ситуацию иначе и зачастую не находил понимания у окружающих. Теперь, когда он проворачивал немыслимые вещи в магии, в бою и в рунах, им восхищаются и пытаются понять. Хотя это понимание все так же далеко. Проблема в том, что он постоянно оказывается прав.

— Что?

— Я тебе разве не говорил?

— Вы же все ходили на собрания, пели гимн империи, писали списки ценностей…

— Притворялись, чтобы не выделяться. Ответ ради ответа в листе задания, не более. Сейчас уже ничего не изменить.

— Ты… ты ведешь себя как Бьёс!

— Так в одной комнате живем.

— Как ты их убедил? Точно не как командир, влезть в голову к стрелкам невозможно.

Карен отложил готовую руну в сторону и взялся за очередную заготовку.

— У моего брата есть хорошая фраза: либо ты делаешь так, как я скажу, либо так, как скажу я.

— Немыслимо. И зачем ты о нем?

— Все злишься?

Диора опешила. Как он это понял? Да, она разозлилась, да, напряглась, но не показала этого ни жестом, ни голосом. А что еще он видит? И как?

— Конечно, злюсь, он мне еще за все ответит.

— Убьешь, когда встретишь?

— Он опозорил меня!

— Кажется, для тебя он та самая причина, чтобы не умирать. Твоя личная месть. Ее одной уже достаточно, чтобы ты вернулась живой. А с какой страстью ты говорила о счастье и помощи другим…

— Карен!

Стрелок хохотал, а мечница не знала, куда себя деть. Действительно, мысли о расправе над его братом затмевали все.

— Дамы и господа! — обратился он к стеллажам и рунам. — Рад вам представить настоящую Диору! Красивую, честолюбивую, мстительную, и прямолинейную. Иногда она врет сама себе, но мы над этим работаем.

— И ради этого ты позвал меня сюда? Ты хоть представляешь, как это унизительно?

— Что ты, я же все изложил в письме.

— Тогда пошли!

— Погоди, еще две штуки надо доделать.

— Не хочу ждать, твое отношение не из лучших.

— Мое отношение тебе известно, ты моя хорошая подруга.

Слово «подруга» больно укололо нутро. Он действительно не оскорблял, просто не пытался льстить, цеплял за болевые точки. Хотелось бы обидеться на него, разозлиться и уйти, но почему-то не выходило.

— Лучше расскажи, чем тебе Шайя не понравился? Он же парень отличный.

— Парень столичный. Почему я должна тебе это рассказывать?

— Я же поделился чем-то. Думаю, это будет справедливо.

— Не знаю, было ощущение, что он выполняет упражнение.

— Да?

— Манера речи, фразы… там был не он, а кто-то, кто хотел поближе познакомиться. Я не ощущала в разговоре самого Шайю.

— Как-то он проставлялся нам в нашем любимом кабаке «Эль и звезды». Ты ему так понравилась, что он пристал ко мне и Бьёсу как пиявка, желал узнать о тебе как можно больше. Бьёс выдвинул условие: если ты его отошьешь, он угощает нас всем, что есть в меню.

— И что это вы ему рассказали? Ну-ка…

— То хорошее, что знают о тебе в Небесной Академии. Он же из Ледяной Академии, для него все было ценно.

— Парни… как вас не ненавидеть после этого?

— Эй, за что? По твоим лекалам он идеально вставал на место того, кто сделает тебя счастливой. Мы же не вмешивались, просто познакомили. И было это не так-то просто.

— О да, а выгребать запасы эля в кабаке было еще сложнее?

— Бьёс верит, что любой труд должен быть оплачен. Да хранят его духи.

Карен нахально улыбнулся и отложил в сторону последнюю руну. Наведение порядка на столе заняло несколько минут. Расфасовка рун по мешкам с табличками, возврат красок на полки, протирка стола. После проверки одежды он достал из одного шкафа два длинных металлических браслета. От его прикосновения они засветились, на корпусе появилась полоса разъема. Сами браслеты закрывали руку от кисти до локтя, из-за чего их называли наручами. В металл были вмонтированы три ряда шайб по девять штук в каждом. Одно из самых грозных оружий в арсенале стрелков — эти шайбы подчинялись воле хозяина и могли ставить руны без краски и заготовки. Просто отпечаток, наполненный волей владельца. Только стрелкам такое под силу, только им подчинялись наручи. В этом году больше трех миллионов выпускников, в пещеру идут около пяти тысяч, а стрелков всего восемь. Уникумы во всех смыслах.

От мысленной команды наручи замкнулись на руке, разъем исчез. Теперь он казался литым, цельным. Диора встала со стула и поправила одежду. Они уже собрались уходить, когда Карен почему-то затормозил в дверях.

— Что-то забыл?

— Нет, — стрелок поправил сумку с документами на плече и стал медленно осматривать комнату. — Десять лет работы, чтобы прийти к этому моменту.

Он медленно обвел взглядом всю мебель, потолок, немного задержался на надоевшем виде из окна.

— Больше сюда я не вернусь.

Из двери он выходил последним, проворачивая рунный выключатель света. Разомкнутый узор оборвал поток энергии, и свет под потолком пропал.

Обратный путь через холл показал истинное положение Карена. Едва завидев, с ним здоровались и уступали дорогу, девушки смотрели с интересом, некоторые даже пытались говорить через свой взгляд, настолько глубоким и многозначительным он был. Юноша был приветлив, многим отвечал, кому-то просто кивал. Девушкам вдалеке, что смотрели очень похотливо, радостно махал, не меняя курса. Он был на незримом пьедестале и вел себя ему под стать, с должной мерой скромности. Рядом со входом один из мальчиков начал тыкать в него пальцем:

— Мама, а почему у этого стрелка два наруча рун? Вы же говорили, если я буду стрелком, то у меня будет только один. Я тоже хочу два!

— Успокойся. Это Карен Витс Орр’рах, такое дано только ему.

Обычно маленькие стрелки уезжают к великим кузнецам почти на месяц, находятся рядом как подмастерья и вместе куют индивидуальный наруч. Чужой наруч можно использовать, но, как выражался сам Карен, они «ведут себя лениво». На обеих руках они вовсе перестают слушаться, попытки использовать быстро истощают носителя и не дают ни одной руны. Даже узор на шайбах не появляется. Что до самого Карена, то он вернулся от кузнеца с двумя, и оба слушались — впервые за всю историю. Позже выяснилось, что любая руна, что он изготовит, не имеет побочных эффектов. Любая! Главное, чтобы она была ему по силам. Сил у него было хоть отбавляй, здесь он всегда опережал сверстников, а теперь и многих взрослых. Поговаривали, что в свои двадцать четыре он уже на уровне верховного мага, а до тридцати должен достигнуть статуса последователя. Весть о таком таланте разлетелась по всему миру, и тут государство выставило свои условия: дальше его обучение продолжится только в том случае, если он будет каждую неделю исполнять квоту по изготовлению рун. Мальчишкой он согласился, выторговав себе ту самую информацию, что теперь болталась в сумке на плече. Для их семьи это был очень щепетильный вопрос.

Диора шла рядом. Ее одолевали смешанные чувства. Сейчас она входила в этот ореол славы, ощущение почета и уважения прельщало. Она знала, что смотрится отлично и постоянно ловила на себе завистливые женские взгляды. Мечница уделала их всех, но мало кто знал о неопределенности между ней и Кареном. Невозможность сблизиться еще больше отравляла ее нутро.

Столовая находилась в восточном крыле, где раскинулся внутренний сад. Очередь за подносами для еды выстроилась до самого входа, но продвигалась довольно быстро. В передней части стояли столы с горячими и холодными завтраками, напитками, овощами и фруктами. В дальней части стройными рядами расположились деревянные столы со скамейками, на четыре, шесть и восемь мест. Карен, хоть и был стройным, всегда набирал полный поднос еды. Каша, сосиски, яйца, салат и травы, печеный хлеб, тонкие ломти мясной нарезки. Он и Хиро были теми еще проглотами, рядом с ними Диора чувствовала себя птичкой, взявшей омлет из одного яйца, ломоть жареного хлеба да пару кусочков сыра. Стол был найден сразу — Карен и Диора присоединились к Бьёсу и Паасу возле дальнего окна.

— Привет, Паас, привет, Бьёс, — поздоровался Карен, пролезая по лавке ближе к стенке.

Диора села напротив Пааса. Широкий, здоровый и мощный, он имел крепкое телосложение и был почти на голову выше остальных. Кругловатое лицо, маленький нос и добрые глаза производили впечатление компанейского человека. Русые волосы росли густо и кучеряво, до самых плеч. Еще только утро, а он уже набрал себе гору мяса, которое поедал голыми руками. Глядя в его тарелку, идея здорового питания разбивалась на куски — слишком вкусно пахла печеная оленина. Бьёс сидел рядом с ним и был полной противоположностью. Ростом как все, но довольно худой, с ромбовидным подбородком и цепким взглядом. Серые глаза и пепельные волосы прятались под широким капюшоном балахона мага, который висел на нем мешком. За столом он двигался легко и изящно, даже омлет с помидорами и петрушкой нарезал с налетом благородства.

— Доброе утро!

— Ты не зевай за столом.

— Я ем, — отозвался Бьёс, поправляя капюшон на голове.

— Выспался?

— Как сказать. Пара часов сна, пара зелий. Сегодня моя ночь будет длинной на сон. Что за сумка? То самое?

— То самое.

— Нам будешь что-то рассказывать, как прочтешь?

— Посмотрим, что там будет. Лучше ты нам расскажи, что узнал.

— По каналам отца пришла новость из Сон-Фор-Теса, два дня назад. Магам Света было откровение, что вскоре появится новый Хранитель. Согласно канону очередности, он будет рожден от Света.

— Странно, — с сомнением произнесла Диора. — Цикл появления Хранителя считают по Средней Луне, а она в этом десятилетии еще не появлялась. Предыдущий умер лет двадцать назад?

— Был убит, — поправил Бьёс. — Нашим императором двадцать пять лет назад. Тем не менее да, не сходится, особенно в том, что он появится в течение недели.

— Нас ждут серьезные перемены, — протянул Карен. — Кому еще известно?

— Да почти всем уже, речь не об этом.

— И я так понимаю, Хиро тоже в курсе?

— Естественно, он уже изучает корректировки к своей речи. Что бы там ни было, дебаты он должен оставить за собой.

Диора медленно пережевывала подсушенный хлеб. Бьёс уже был настоящим серым кардиналом, в какого интригана он превратится после сорока, даже представить трудно. Влез партнером в семейное дело брата Карена, надоумил Хиро к политической карьере, обзавелся собственными связями… Нужно спустить его на землю.

— Ты же не собирался красоваться этим перед нами все утро, верно, Бьёс? У тебя же должно быть что-то по Пещере?

— И такое есть, — маг чуть наклонился вперед и понизил голос. — Что вы знаете о Золотых Ребрах?

Диора пожала плечами, а Карен многозначительно вздернул брови, мол, «вообще без понятия, рассказывай давай».

— Недавно моему дяде пришло от них письмо. Он начал браниться, что теперь «сраные Золотые Ребра перекроют ему поставки». На вопрос что это за люди, он не ответил, поэтому я узнал все сам.

— Дядя — это который брат твоего отца?

— Это который прародитель моей двоюродной сестры, ага.

Маг посмотрел на Диору как на идиотку. Да, глупый вопрос, но нельзя показывать, что ей теперь неловко.

— И что, до утра узнавал?

— Оказывается, есть орден Золотых Ребер, — продолжил маг, игнорируя вопрос, — который создан для сохранения тайн самой Пещеры и поиска способов ее ликвидации. Они себя не прячут, но и не афишируют, контакт поддерживают с важными шишками и государствами. Там интернационал, вообще все, за исключением троллей, конечно. В бухгалтерии отца я нашел записи о поставках им, каждые две недели на восток уходит большая телега с продовольствием. Ее след теряется где-то в восточных садах Аруана.

— Интересно, как ты проследил? — ухмыльнулся Карен. — Не поверю, что сам шпионил, а подрядить кого-то на такое дело не хватило бы времени. Неужели освоил руну отслеживания?

— С твоей смекалкой да в торговлю… — протянул маг.

— Рад, что мои уроки не прошли даром. Выходит, Пещера где-то в тех садах?

— И да, и нет. Мы же все думали, что само слово «пещера» это что-то абстрактное, так? Шифр испытания, его суть, заключенная в одном слове. Кое-кто из наших знакомых до сих пор сидит в библиотеке в надежде вычитать это где-нибудь. Я же думаю, что все гораздо проще: сады примыкают к веренице гор Южного моря. Пещера — это место проведения испытания. Сражение внутри скалы или под землей, отсутствие открытого неба, тесные помещения. Ориентироваться нужно на это.

— Не факт, что так. Назвать могли так по тысячи разных причин. Самое очевидное, не всегда самое правильное.

— А что, если это тест на дурака? Прячут на виду у всех, и ведь получается. Из года в год одни и те же вопросы внутри этих стен, а на деле всё вон как просто.

— Может ты и прав, но пока бездоказательно.

— Теория интересная, — согласилась Диора, — но натянутая. Если Золотые Ребра действительно орден, там может быть одна из их баз и все. Хотя… то, что я запомнила с видения, обретает смысл.

Все трое уставились на нее, даже Паас перестал жевать. Теперь Диора по-заговорщицки склонилась над столом.

— Ничего конкретного запомнить не успела, только холод, сырость и темноту. Вокруг была одна тьма.

— У тебя и до этого была тьма.

— Теперь появились холод и сырость. Признаки подземелья. Еще я там с кем-то сражалась, меня повалили на землю, и я пыталась встать.

— Это хорошо, — пробасил Паас. — Есть с кем сражаться.

— Значит, подземелье, — задумчиво произнес Карен. — Тип врага может быть любым, не исключены головоломки, которых так опасается Паас. Еще может встать вопрос со светом. Здесь бы пришлись в пору руны-искры, светлячки, факелы.

— Слишком много, — отвергла его идею Диора. — Из перечня амуниции мы сможем взять с собой не более трех флаконов с краской для рун. И четыре заготовки. Допустим, флакон меняем на банку, иначе не унести. Мы не знаем, что там, и универсальную краску нужно сохранить. Отдельно Хиро распорядился иметь флаконы с хорошей краской для лечения ран, отсюда руны со вспышками света должны быть как заготовки спрятаны где-то под одеждой. Очень накладно.

— Зато теперь мы знаем, что нужно и можем подготовиться. Карен, как лучше спрятать руны, чтобы не нашли?

— Не знаю, как нас будут обыскивать и где. Если руны будут изъяты, придется полагаться на универсальную краску. Можно, конечно, оставить как недоделанные заготовки, но половина из нашей армии упадет без сил, когда постарается их доделать. А я за всех не вывезу.

— Слабое решение.

— Лучше, чем ничего, — кивнул маг. — Пока выстраиваем план на тех крохах, что у нас есть. Мы все еще не знаем, с чем еще столкнемся. Часть войска несет простую универсальную краску, ее можно использовать для начертания на шее каждого рун, что позволят видеть в темноте.

— Какую из рун ты предлагаешь?

— Что?

— Нет руны для абсолютного зрения в темноте, за тысячи лет как-то не изобрели.

Руны и все, что их касалось, были специализацией Карена, и Бьёс не мог идти против этого.

— Тогда что у нас есть? Маги Света и Луны могут видеть во тьме.

— У Света и Тьмы начинают светиться глаза, по сути, они сами становятся источником света для самих себя. Эти эффекты трудно воспроизвести, руны невероятно сложны. За оставшиеся дни я смогу подготовить краску на три-четыре штуки. А что с остальными из пяти тысяч? Более того, наносить придется на месте, перед входом. Если увидят активный контур до испытания, заставят стереть и отберут персональные краски с рунами.

— Купить готовые?

— Состояния твоей семьи не хватит и на сотню человек.

— Вот засада, — посетовал маг. — Но хотя бы командующему составу?

— Тогда ты нас убьешь, — вмешалась Диора. — Глаза же светятся при таком зрении, если в толпе из трех тысяч мы будем выделяться, станем первыми мишенями. И не забывай про побочные эффекты. Что до магов Тьмы, они ощущают мир во мраке, это совершенно иное. Карен, что у нас есть?

— Теплый враг.

— А?

— Руна, что позволит видеть теплоту окружающих объектов, как это видят некоторые животные. Универсальное средство, каким бы большим или малым ни был противник. В начертании просто, каждый сможет сделать.

— Отлично! — обрадовалась Диора. — Этого более чем достаточно! У нее же вроде бы побочный эффект в виде сильного охлаждения тела, но в бою мы будем двигаться, не ощутим.

Бьёс только покачал головой.

— А если противником будут, скажем, каменные големы? Они-то тепло не излучают. Ставить все на одно средство нельзя, нужно подстраховаться. Спросим нашего воина. Паас, что думаешь?

— По поводу?

От его низкого и раскатистого баса внутри что-то завибрировало.

— По поводу борьбы вслепую. Что будешь делать, если у тебя на глазах повязка?

— Сорву.

— Хорошо, залиты кровью.

— Протру.

— Кончай уже!

Здоровяк проглотил кусок мяса и обвел куриной ножкой всех собравшихся.

— Вы что? Вот уж кто придуривается. В бою я больше ощущаю врагов, чем их вижу. А если не буду видеть, полностью положусь на чувства.

— Ну да, с твоим-то минотавром…

— Я его почти одолел.

— Рассказывай, ага.

— Руна обострения чувств, — задумчиво произнес Карен. — Простая, дешевая, но начертание долгое. Организм работает быстро, отчего руну используют короткий срок из-за побочного эффекта быстрой усталости и сильного голода. Если выживешь, после стычки останешься без сил. В затянувшемся сражении бесполезна. Каждый участник может взять по одной как последний козырь.

— А это очень большие коррективы ресурсов, — подытожил Бьёс.

— Из-за ограничений это все, что мы можем сейчас сделать.

Повисла пауза, тишину нарушало только чавканье и причмокивания Пааса. Для входа в Пещеру есть ряд ограничений по объему рун, красок и заготовок на одного человека. Из оружия можно брать что угодно в неограниченном количестве, но не больше, чем может уместиться на теле. Перевес не допускается. Если на входе студента попросят проявить ловкость, а он не сможет, то будут раздевать до тех пор, пока не сдаст тест. Самые одаренные, талантливые и умные идут в Пещеру бороться с неизвестным. Никто не знает, что там происходит, а при попытке узнать у тех, кто знает, происходят две вещи: появляется ощущение выступления на сцене, словно тысячи взглядов прикованы только к тебе, и воздух начинает пахнуть дождем. Все это признаки магической клятвы, за нарушение которой человека ждет суровая кара. Выпускников специально бросают в пропасть, из которой живыми возвращается не больше трети. Выжившие меняются, и не только характером — те, кто прошел испытание, многократно увеличивают свой магический дар. Если маги могут проломить грань таланта и стать последователями только к шестидесяти, то выжившие делают это гораздо раньше, некоторые даже в самой Пещере. Чтобы повысить шансы выживания, каждый год преподаватели и мастера назначают стратега — выпускника, который по совокупности талантов достоин возглавить армию и сформировать стратегию боя, построения, тактики атаки и защиты. Ему дается карт-бланш на все, его решения обсуждаемы, но неоспоримы.

— Оставьте это решение Хиро, — заговорила Диора. — Он наш стратег, ему и решать. Все, что можем мы, это предложить пути.

— Он очень тщательно формировал подбор комплектов рун. Думаю, Хиро будет ревностно оберегать свой труд, — заметил Карен.

Бьёс пожал плечами.

— У нас новая информация, так что он согласится. Не дурак же он…

— Ну, раз ты так сказал, то конечно…

–… а если нет, уговорю.

— Плут, — бросил Карен, — меня уже уговорил. Чем больше припасем козырей, тем лучше.

— Диора, — обратился к девушке Бьёс. — Вот не была бы ты такой ленивой, мы бы точно знали, к чему готовиться.

— Да ты совсем охренел!

Девушка коротким движением метнула столовый нож, но на полпути его перехватил Паас. Что же до мага, то он даже не моргнул.

— Я тут последний год по кровати катаюсь почти что в приступе психоза, чтобы пробиться сквозь защиту Пещеры, по утрам еле просыпаюсь. И после всего ты мне говоришь, чтобы я старалась лучше?

— Ты не дала результата.

Бьёс сбросил маску приветливости. Сейчас перед ней был холодный расчетливый человек.

— Это я в поте лица работал два последних дня, чтобы добыть информацию, которую ты не смогла предоставить за целый год. Стараться можешь сколько хочешь. Когда речь идет об общем деле, важен только результат. Все за этим столом были назначены командирами частей, мы будем управлять сотнями и должны полагаться друг на друга. В подготовке мы поделили обязанности по способностям каждого, но ты со своей не справилась.

— Бьёс…

— Погоди, Карен.

— Это ты погоди.

Стрелок с силой поставил стакан с водой на стол.

— За что ты ее винишь сейчас?

— Она не справилась со своей задачей.

— Я и сама могу постоять за себя, Карен. Ты, Бьёс, как ты вообще смеешь мне такое выговаривать? Мой дар вообще лежит в другой плоскости.

— Тогда не нужно было говорить, что ты с этим справишься, что ты берешь это на себя.

— Здесь я с ним согласен, — вставил Паас.

— Ты всегда с ним согласен. Прислужник!

Оскорбление здоровяк пустил мимо ушей, продолжая спокойно есть.

— Диора, если в бою ты скажешь, что сумеешь удержать оборону, или что твоя атака будет успешной, но не справишься, погибнут все. Ты неверно оценила свои силы, сейчас я тебя подстраховал, ведь мы команда. Но я должен знать, что там такого не повторится.

Мечнице захотелось ударить его по лицу, затолкать омлет ему в глотку, да поглубже, вместе с тарелкой. Сейчас с ней говорил не тот друг, товарищ, к которому она привыкла, а тот самый Бьёс, который воротил дела за пределами этих стен. Сойдись они в этом разговоре год назад, и у них бы состоялась дуэль. Этот период тесного общения научил понимать логику других, сейчас маг был неоспорим. С человеческой точки зрения он неправ, она действительно старалась и жертвовала очень многим, чтобы выяснить хоть что-то. Если же смотреть под углом общего дела, где все зависят друг от друга, свою работу она не выполнила. Тем не менее и им бы не помешало кое-чему научиться, например, видеть связи иного рода.

— Бьёс, а тебе не кажется это странным? Мы с тобой пришли к одним и тем же выводам в одно и то же время. Итоги одинаковы — проблема в свете и подземной локации. В Пещеру нельзя просто войти, только раз в год, в промежуток в пару недель. Она открывается постепенно, наши находки не случайны.

— Совпадений такого рода не бывает.

— Забудь про свою торговлю, здесь речь не о людских пороках, а о мироздании.

— Тут я соглашусь с Диорой, — кивнул Карен.

— Диора, у тебя старший брат. Два. У меня таких тоже два, и я уверен, что их сжатые рассказы о том месте будут совпадать вот в чем: делай все что можешь, чтобы выжить, пока все не закончится. Даже если мы оба правы, поймите одно: с одной верой в провидение обратно не вернемся.

Остальная часть завтрака прошла молча. Если бы кто-то был оскорблен, он бы просто встал из-за стола, но все сидели. Извинений также не было — не с этими ребятами. В кругу подруг подобный разговор точно бы закончился обоюдными извинениями. Просто девчонки затаили бы обиду. У парней же все иначе — постоянные уколы друг друга, конкуренция и борьба по любой теме без последствий. Сейчас Бьёс высказался в привычной для них манере, и к этому разговору уже никто не вернется. Разница в том, что парни без помех будут общаться дальше, а вот у нее осадочек остался. Пытаться же перетянуть их на поле более мягкого общения было бесполезно, да и она сама ловила себя на том, что в этом случае перестала бы их уважать.

Выйдя во внутренний двор, Диора вдохнула полной грудью прохладный воздух и зашагала вперед, не заботясь о маршруте. Она не считала себя слабым звеном, но так считал Бьёс, и ее это задевало. Было приятно, что Карен заступился, его поведение напомнило события годичной давности. Тогда тоже был конец весны, сдача последних экзаменов, дипломы, затем настало время вечернего бала. Хиро уже был избран стратегом, она — одним из командиров. Одиночество казалось привычным состоянием, но идти на бал без пары означало демонстрацию слабости. Да, она была не единственной среди одиноких девушек, но стоять среди них в ожидании «разбора» со стороны самых нерешительных парней — унижение. Идти пришлось из-за назначения, мечта о руководстве парнями наконец осуществилась. Более того, это были сверстники, сама мысль об этом вызывала чувство гордости. Когда же она пришла туда в вечернем платье, ликование спряталось за стыд. Никаких почестей или привилегий, никаких поклонов, уважения рангов, почтения. Просто сборище молодежи, пришедших повеселиться. Одиночество давило изнутри, перерастая в панику. Потом к ней подошел Карен и изменилось все. Казалось, он простил ее, никаких старых обид или угроз. Он ни к чему не принуждал, просто вел теплую беседу, которая закончилась совместным танцем. Его самого и его компанию из Хиро, Бьёса и Пааса она знала давно, но никогда не общалась. Благодаря Карену она узнала этих ребят поближе и подружилась с ними, принимая каждого по-своему. Даже брат Карена стал ей попадаться чаще на глаза, отчего приходилось подавлять свой гнев. Впервые за долгие годы она почувствовала себя нужной кому-то, причастной к работе парней, которая всегда казалась ей намного интереснее женских дел. Участие в социальном девичьем кругу Академии не в счет, там совсем другие ощущения. И теперь этот круг предъявлял свои требования. Проблема в том, что все случилось у него на глазах. Мелочь, но важная. Сколько времени они провели вместе? Этот стрелок всегда был рядом, но кто станет проводить столько времени с безразличным ему человеком? Он дурак, или она все не так поняла? Зачем тогда он себя так ведет?

Диора вынырнула из собственных мыслей, когда схватилась за ручку двери одного из тренировочных залов. Недавно второгодки вернулись от Великого Древа, те из них, кто был стражем, обзавелись именным магическим оружием. Выпускники должны показать, как с ним обращаться и передать частицу опыта. Последний урок от старших младшим, после чего их развезут по домам, а у оставшихся начнется обратный отсчет до испытания. Но что можно успеть за пару часов? Эта тренировка для них, для старших. Еще одна уловка мастеров, еще одна причина жить. Девушка толкнула дверь, за которой расположился просторный зал. Высокие узкие окна до потолка с витой сеткой внутри, сводчатые конструкции над головой с поперечными балками. Стены из простого камня исполнены в бежевых тонах. Грубые серые плиты под ногами, скольжение на таких исключено. В центре стояла толпа из выпускников и младших учеников, они только начали разбиваться по парам и обсуждать план тренировок. Сверстники были навеселе, тогда как младшие выглядели побитыми. Что и говорить, их оружие достается с трудом, потом изнурительный переход через пустыню и всего одна ночь на сон.

У стены все еще сидели несколько человек, которые пока не получили наставника. Диора подошла к той, что сидела с краю, теребя свои короткие русые волосы.

— Привет, меня зовут Диора. Пойдем, потренируемся.

Девочка округлила глаза.

— Вы же маг Тьмы, разве нет?

— А, ты из-за этого? — она провела руками по волосам. — Я такой родилась, в этом нет ничего страшного. Смотри.

Она подняла правую руку. Пространство сверху рассекла тонкая полоса, из которой ей в руку выпрыгнул клинок. Ладонь приятно сжала знакомую рукоять. По лицу девочки было видно, что она очень заинтересовалась.

— Ну что, пойдем?

Ученица тут же согласилась. Пара отошла подальше, к самому окну.

— Доставай свой меч.

— Я еще не умею.

— Ну как-то же ты его спрятала?

— Не помню, как, — развела она руками.

Диора посмотрела на свой меч. Прямой полуторник, двухсторонняя заточка, широкая плоская гарда, которая делала его похожим на длинный крест. От гарды и по лезвию шла небольшая вязь из нескольких линий. Такой знакомый и такой любимый. Когда-то и она толком не понимала, как обращаться с мечом, но это вопрос нескольких минут. Девушка разжала пальцы, и меч исчез.

— Как тебя зовут?

— Сана.

— Подними свою руку Сана, раскрой ладонь, представь, что тебе в нее кинули свиток с тяжелым ремешком. Тебе его нужно поймать. Представила?

— Да, — робко пропищала ученица.

— Закрой глаза и представь, как ты его ловишь, как он пружинит о ладонь, как его сжимают пальцы.

Девочка несколько раз сжала и разжала кулак с закрытыми глазами.

— Сосредоточься на этом ощущении и представь, что ловишь не свиток, а свой меч за рукоять.

— Но он большой!

— Меч никогда не поранит своего владельца и будет всегда появляться к нему рукоятью. Давай, попробуй.

Сана сделала несколько безуспешных попыток, Диора помогала сосредоточиться. А затем у нее получилось: из пространства над головой вынырнула изящная сабля. От радости девочка запрыгала на месте.

— Это лишь начало, — заулыбалась Диора. — Теперь я научу тебя его исчезновению.

Ученица схватывала довольно быстро, уже через несколько минут она спросила:

— Что дальше?

— Сначала пару слов о твоем мече. Дары Великого Древа превращаются в то оружие, которое лучше соответствует своему носителю. У тебя сабля, это говорит о твоей гибкости в бою. Тебе будут лучше даваться обходные техники и удары, но прямолинейные атаки станут настоящим испытанием.

— У тебя прямой меч, выходит, все наоборот, да?

— Точно. Но учиться нужно всему, иначе будешь проигрывать. Также твой меч будет расти вместе с тобой и всегда будет нужной длины и веса. Прочнее нету ничего, так что не рассчитывай, что он когда-нибудь сломается.

— Поняла!

— Теперь к пониманию магии Пустоты.

Девушка откатила от стены две тренировочные чурки, высотой до колена.

— Вы изучали базовые техники движения стражей?

— Да, даже работали с магией Пустоты последние месяцы.

— Неплохо, и чем же она отличается от остальных магий?

— Ну-у, — потянула девочка, — маги могут создать сгусток энергии на месте, а стражи должны для этого двигаться.

— Маги тоже могут кастовать свои приемы в движении, что делает их еще сильнее. Нет, разница в том, что стражи не имеют внутреннего источника сил, в отличие от магов. Совершая определенные движения, пассы руками и телом, что стражи, что маги черпают из окружающего пространства дополнительную энергию и вкладывают ее в атаку. Что до магов, то движения позволяют им лучше использовать свой внутренний запас и сделать магию мощнее, почти не увеличивая расход. По сути, прирост абсолютной силы из ниоткуда.

— Но это нечестно!

— Таковы законы мироздания, — Диора пожала плечами. — Но поверь, стражи в этом плане еще менее честны. Маги Света, Луны и Тьмы зависят от времени суток и окружающих условий, но мы и маги Пространства одинаково сильны в любых условиях. Пространство неоднородно, и если бы не пустота между его частицами, все мироздание давно бы сжалось в точку. Пустота расширяет пространство, что формирует реальность вокруг нас. Когда ты проводишь мечом по воздуху, то через него вбираешь энергию Пустоты, чтобы затем выплеснуть наружу через меч.

Она взмахнула клинком над головой и ударила острием по чурке, отчего ту рассеклось на две половины.

— Направишь силу сквозь предмет — разрежешь. Если в сам предмет — ударишь.

Снова взмах мечом и удар. Вторая чурка полетела вверх как из катапульты и разбилась об выступ на стене.

— Здорово! — счастью Саны не было предела — А это не опасно?

— Ты о чем?

— Если через меч мы накапливаем Пустоту, пространство не сожмется в точку без нее?

— Нет, — заулыбалась Диора, — это капля в мировом океане. Тем более, после накопления ты ее используешь и возвращаешь обратно. Как и вода в океане, она сама перемешивается и распределяется. Да, есть кое-что, что должны делать магические элементали, но вы это сами изучите, всему свое время. А так, пользуйся и ни о чем не думай. Главное пойми: маги Пустоты не имеют собственного источника сил, вне боя они ощущаются как ло. Из-за их особенностей Пустоту выделяют отдельной категорией и называют стражами. А теперь покажи мне, чему вы там учились последние месяцы.

Видимо, то была особенность Саны. Ко всему новому она подходила робко, с неуверенностью, чего-то стесняясь. Но когда начинало получаться, а схватывала она на лету, застенчивость пропадала, и девочка показывала настоящий класс. Через некоторое время пришли остальные «опоздавшие», в числе которых были Карен и Бьёс. Зал наполнился звуками мечей, хлопков пространства и летающими чурками. Немного позже старшие встали в тренировочный спарринг с младшими, чтобы последние прочувствовали магические атаки. Звук чурок сменился звоном металла. Вскоре подошла очередь Пааса показывать своему ученику атаки. Ребята пытались его отговорить — необузданный минотавр мог вылезти наружу и искалечить ребенка. Ситуацию спас голос объявлений:

— Внимание учеников Академии! Через полчаса состоится поединок на малой арене номер четыре, просьба наблюдателям занять места. Присутствие младших учеников обязательно для набора опыта.

Диора недовольно цокнула. С этого момента их тренировке конец, теперь ученики не смогут сосредоточиться на занятии, а ведь она только-только начала получать удовольствие.

— Диора, мы пойдем смотреть?

— Конечно, так ты лучше поймешь, чем мы сегодня занимались.

Толпа ломанулась к дверям. В коридорах и переходах между корпусами уже формировался поток зрителей, которые в едином порыве двигались к восточному крылу. Возбужденное обсуждение было среди младших, средние спорили чуть более аргументированно. Старшие же делали ставки.

— Держи меня за руку, — сказала Диора, сжимая ладонь ученицы.

Пройдя через несколько площадок и внутренних дворов, лавина наконец достигла точки назначения. Шум, топот, гогот, звон монет — они заполоняли собою каждый уголок большой площадки с круглой ареной. Словно на отшибе, скрываемая высокими башнями и внешней каменной стеной, она здесь буквально пряталась. Лестницы образовывали ряды для посадки, центральная часть была утоплена в земле. На площадке для боя располагались несколько поломанных колонн и валуны, контур был обрамлен невысокой гладкой стеной, возведенной из полированных каменных плит. На арене уже стояли два человека и о чем-то спорили, в то время как по периметру ходили медсестры с большими кистями, вымоченными в краске рун. На передних рядах сидели два мастера с большими магическими шарами на подставках — на них будет записан поединок.

Диора выбрала место с хорошим обзором на верхних рядах.

— Для чего эти руны? — поинтересовалась Сана.

— Это обязательное условие официальной дуэли, — раздался голос Карена позади.

Диора обернулась. Карен сидел рядом с робким мальчишкой, глаза которого светились счастьем. В руках он держал две бутылки с водой.

— Передай одну бутылку Диоре.

— Да, мастер Карен.

— Карен?

У Саны вытянулось лицо. Она уставилась сначала на него, затем на два его наруча, после чего стала хватать воздух ртом.

— Ты… ты первый в золотом списке, да? Стрелок, который опережает свое развитие на десятки лет и…

— Нет, ты обозналась, — хихикнул стрелок.

— Правда?

— Это он! — подтвердил мальчик-водонос.

— Ну вот, собственные же ученики сдают, какой стыд.

— Простите, мастер!

— Лучше вы оба сосредоточьтесь на том, что увидите, — Диора перевела взгляд на площадку. — Борьба за место в золотом списке идет в полный контакт, поощряется желание убить противника. Когда начнется, эти начертания создадут безопасную зону внутри арены, воздух без микробов и посторонних шумов извне, чтобы никто не мешал. Мы будем видеть и слышать все, они — только друг друга. Если кто-то получит смертельную рану, его укроет непробиваемым коконом, внутри которого замедляется время. Это позволит медсестрам подойти к раненому и поставить его на ноги. Благодаря рунной магии многие раны и травмы можно вылечить, даже отрастить новые конечности или приделать старые.

— Но все же есть некоторый вид травм, который нельзя просто так излечить, — вставил Карен. — Пример тому — мой брат. Пострадал в детстве, задержался с лечением, и все — правое плечо немеет, если им долго не двигать.

— А еще у него глаз бешеный.

— Ну что ты на девочку-то сразу все вываливаешь? Кстати, тебе же сейчас около десяти лет, так?

— Да.

— В золотой список соотносят с четырнадцати. Место в списке — это совокупность множества качеств и характеристик ученика. Принято считать, что нужно уметь хорошо сражаться, но это далеко не так. Вот, взять нашу Диору — лучшая мечница среди всего выпуска, в бою ей нет равных, но в списке только третья. Даже я опасаюсь повстречаться с ней в темном переулке.

Желание высказаться утонуло в звуке призывного рога. Почему-то ей было важно, какой ее запомнит эта девочка, ведь больше они могут не увидеться. Точно так же, как когда-то было с ее наставником-выпускником. Рог прозвучал второй раз, и все затихли. В воздухе снова зазвучал голос объявлений:

— Поединок между Тэнсом и Алеком начнется после обратного отсчета. По его результатам будет закреплено сорок седьмое и сорок восьмое место списка…

— Вы же говорили, учеников оценивают по многим вещам, — заговорила Сана, — а тут борьба за место на мечах!

— Часто ученики имеют одинаковые оценки мастеров, и тогда им дозволяется решать в бою, кто первее. Более того, это поощряется, в бою за место в списке студенты развиваются и растут над собой. Это стимул. Что до этих двоих, то у них давний спор друг с другом.

Начался обратный отсчет. Когда в воздухе прозвучало «Бой!», над ареной возник прозрачный купол с бирюзовым отливом. Алек, что стоял справа, рассек воздух копьем. Полоса заискрила молниями и полетела в сторону соперника. Тэнс с легкостью уклонился, сделал несколько изящных взмахов мечом и пошел на сближение. Алек повторил движения. При скрещивании оружий воздух задрожал, с колонн внутри слетел песок.

— Ого, сколько силы! — воскликнула Сана.

— Скорее, дури, — отметила Диора, не отрывая взгляда от боя. — Вместо того чтобы держать какие-то силы в резерве, оба выплеснули все, что было в этот клин.

— Да они просто красуются перед нами, — заговорил Карен, наклоняясь вперед, — ты же ведь тоже это любишь.

— Не помню такого.

— Твоя наставница очень честолюбива. Алек подтянул навык копья на средней дистанции, Тэнс наловчился и с каждым движением все лучше сокращает дистанцию. Никто особо не уступает, думаю, навыки ближнего боя решат все.

— Разве мечи — это еще не ближний бой?

— Я про рукопашную. Скоро увидишь.

Сначала оба противника обменивались стандартными ударами и выпадами, словно прощупывая друг друга. Они осторожничали, постепенно наращивая темп. Металлический лязг нарастал, каждый из соперников не уступал другому, уклонялся и ловко переходил в контратаку. Была между ними незримая граница, которая постепенно сокращалась. За счет постоянных стычек никто не мог толком набрать энергии для усиленных ударов. Оба уверенно владели защитой, отражая все атаки. Первым на хитрость пошел Алек. Поднабрав энергии, он почти в упор зарядил искру. Тэнс телепортировал ему за спину и рубанул сверху. Диора прокомментировала:

— Сана, запомни: телепорт малозатратен по силе и полезен в бою, но не против мечников. Все маги чувствуют возмущения в пространстве, так или иначе они знают, где появится телепортер. Тут вопрос в скорости реакции и силе. Пустота ощущает пустоту на ином уровне, как следствие, стражей этим не обмануть.

— Вообще-то он просто уходил от искры, — вмешался Карен.

— Он мог уклониться от нее, рассечь мечом как любое другое заклинание, сэкономить силы и застать врага врасплох. Но вместо этого потратил резервы и точно показал противнику, где будет в следующий миг. Потому они и борются лишь за сороковые места.

На последующую серию телепортов мечница лишь цокнула. Ребята слишком хорошо знали друг друга, отчего бой не выглядел захватывающим и непредсказуемым. Пока это походило на дружеский обмен опытом. Через минуту она изменила свое мнение: бойцы ускорились и продемонстрировали новый уровень. Теперь они дрались практически врукопашную, в то время как между ними иногда мелькали искры и раздавался звон мечей.

— Они мастера, — проговорила Сана. — Я не успеваю за ними.

— До мастеров им далеко, просто движения быстрее, чем твои глаза. Со временем тебе и это будет казаться медленным.

— Что это за блики между ними?

— В ближней дистанции мечи только мешают, поэтому они дерутся врукопашную, как и говорил Карен. Если один разрывает дистанцию, появляется пространство для замаха, и другой призывает меч или копье. Или один, или оба. Так или иначе, они превосходно ощущают бой и в нужный момент достают или убирают свое оружие. А раз они перешли на это, скоро финал.

Через несколько серий ударов наступила развязка. Алек ушел от подсечки прыжком и замахнулся копьем. Тэнс парировал удар, отбросил противника и кинулся вперед. У самой земли Алек телепортировал, нанося удар сбоку, стремясь прорубить плечо. Его противник уже был готов, отбил атаку так, что воткнул острие между плит. Меч тут же исчез, свободной рукой Тэнс зарядил оппоненту в челюсть. Едва Алек попятился, вновь полыхнул клинок, который прорубил тело по диагонали, от ключицы до печени. Стоило мечу пройти первую кость, тело Алека окутал темный кокон, внутри которого вихрем носилась магия. Победитель бессильно упал на колени и задышал полной грудью.

Едва внешний купол исчез, толпа взревела аплодисментами. К Тэнсу приблизилась медсестра и принялась осматривать его, в то время как к проигравшему подошли трое. Одна разрезала кокон, две другие подхватили Алека на носилки и приложили исцеляющие руны. По тому, как его рука безжизненно болталась на весу, Диора сделала вывод, что он успел потерять сознание. Ничего необычного — к вечеру будет свеж и бодр, с горьким чувством поражения внутри.

— Победа! — взревел Тэнс, еще больше заводя толпу.

С одной стороны звучали крики одобрения, с другой — досады и осуждения. Ребята дали неплохой бой, это отмечали все. Недовольны были лишь те, кто проиграл на ставках. Диора нашла взглядом Бьёса, который единственный из всех стоял с блаженным видом. Все местные брокеры были его людьми, хоть заруби они друг друга, он все равно заберет свою таксу.

— Диора, нам пора! — прокричал Карен сквозь шум. — У Хиро скоро дебаты, мы обещали его поддержать.

— Хорошо, я вас сейчас догоню, — ответила она и повернула Сану к себе. — Тебе понравился бой?

— Очень!

— Я вынуждена бежать. Вряд ли мы еще увидимся, поэтому запомни этот день и все, что выучила.

Девочка обняла свою наставницу и тихо сказала:

— Я знаю, куда вы идете через несколько дней. Мама тоже сказала запомнить. Я запомню этот день, и тебя тоже.

Диора покрепче обняла девочку и покинула трибуну. От сказанного наворачивались слезы. Когда-то она была на месте Саны, теперь же она в роли наставника. Будет ли повторение судеб, если круг замкнулся? Хочется верить, что нет.

***

— Все в порядке? — спросил Карен в главном холле Академии.

— Пустяки. А где сумка с материалами по отцу?

— Точно? Посмотри на меня. Сумку я бросил в спальне.

— Вы заказали экипаж? — обратилась Диора к Бьёсу. Реплика стрелка осталась проигнорированной.

— Да, уже можно выходить.

Девушка расписалась в гостевой книге у входа, прошла через рунные рамки, которые сканировали наличие магических артефактов и очень сильных рун. За парадными дверями располагалась большая городская площадь с комплексом муниципальных зданий. Величественные и из светлого камня, вся архитектура гармонировала между собой, учитывая улочки и расстояния между зданиями. Вдали виднелись красивые, но невысокие жилые дома, чьи контуры таяли за рябью воздуха. Высоко над городом небо рассекали тысячи голубых полос почтовых голубей. Дышалось свободно, в воздухе ощущалась прохлада. Здесь кипела жизнь, сотни горожан двигались по своим делам, в паре мест виднелись тенты импровизированных палаток с мороженым и угощениями. Мало кто ходил без капюшонов или головных уборов, в основном дети или приезжие купцы, в чью культуру это не входило. Диора снова набросила платок. Капюшоны ей претили, из-за них приходилось возиться с ее длинными волосами, любовь к которым была бесконечна. Хоть земля под ногами гори, но свой хвост она ни за что не острижет.

Под парадной лестницей уже стояла простенькая карета. Завидев Бьёса, кучер спустился со своего места и открыл перед ребятами дверь. Пропуская их, мужчина натянул дежурную улыбку. Диора вздохнула с облегчением — у этого хоть все зубы были в порядке. Ночные кучера были в куда худшем состоянии тела и разума: грязные, с пристрастиями к выпивке, руганям и женщинам. Ее выбор — только дневные поездки.

— На малую площадь перед императорским дворцом, пожалуйста.

Едва захлопнулась дверца, Бьёс достал из рукава своего балахона флакон с фиолетовой краской. Пальцем он аккуратно начертал на полу ромб с тремя рыбами внутри, пустой флакон отдал Паасу. Из-за своих размеров он сел рядом с Диорой, продолжая принимать молчаливое участие во всем происходящем. Карету немного потряхивало, мягкое сиденье приятно пружинило под поясницей. Руна начала медленно пульсировать тусклым светом. Теперь все сказанное останется тайной.

— Все знают эту руну? Отлично.

— Руна на полу вызовет слишком много подозрений, Бьёс.

— Я подмешал в краску эфирит и облачное масло, она испарится через десять-пятнадцать минут. Нам вполне хватит.

— Ты ведешь себя странно.

— Простая предосторожность еще никому вредила.

— Проблема не в этом. Из-за вот таких вещей все время кажется, что ты втягиваешь нас в какие-то грязные вещи.

— Ну что ты, только сейчас.

— Я тебя!..

Рука Пааса аккуратно легла на ее бедро, желание проучить мага столкнулось с грозной силой в виде его телохранителя. Ну почему, Паас, почему ты так вцепился в этого проходимца? Что ты в нем нашел? По тебе же видно, что ты очень умный! Молчишь не из-за глупости, а потому, что не считаешь нужным поддерживать эти пустые разговоры. Что вас так связывает?

— Так к чему это все? — спросил Карен.

— Хранитель.

— Есть что-то еще?

— Есть вторая версия относительно его появления.

— Почему ты думаешь, что это важно?

— Потому что прошлый Хранитель убил предыдущего императора, а перед ним две сотни последователей из его охраны. По сути, всю охрану. Нынешний император еле выжил. Нетрудно догадаться, что может произойти.

— Такое возможно?

— О том и речь.

— Вы о чем? — поинтересовалась Диора.

Бьёс уселся поудобнее и еще раз проверил руну.

— Начну с самого начала. С крепостей на восточной границе перестали приходить депеши, отец вчера поделился перед моим уходом. Голубей с донесениями нет, гонцов нет, запросов на товары и рекрутов нет. Текущий статус неизвестен. Тут же приходит новость о скором явлении Хранителя миру, без соответствующих знамений. Первое из знамений да, по циклам Средней Луны определяется пол, качества, наклонности Хранителя. Второй же знак о его вступлении в свою силу, погодные явления. Возможно, Хранитель родился сразу после смерти предшественника, тогда будет постарше нас или примерно нашего возраста. Отсюда есть теория, что, возможно, Свет и Луна штурмовали восточные укрепления вместе с Хранителем, иначе их не взять. Хранитель и крепости в один момент… в сказки о том, что это не связанные вещи, верится с трудом.

— Думаешь, это об одном?

— Если Хранитель уже родился, у нас большие проблемы. Свет получит перевес в дипломатии и военной силе, может попробовать пойти в атаку. Пока мы в режиме холодной войны, все не так плохо. При развертывании же армий и военных театров мы можем быть призваны под флаг.

— После такого, — зевнул Карен, — умирать в Пещере будет непростительно скучно.

— Я тебе тут серьезные вещи рассказываю, а ты… эх! — Бьёс махнул на стрелка рукой.

— Я понимаю, и большое тебе за то спасибо. В то же время я вижу, как тебя это заботит, и тут ты неправ. Выкинь лишнее из головы, иначе из Пещеры не вернешься. Там точно не до Хранителя, Света и еще кого.

— Ты, как всегда, Карен…

— Или тут что-то еще, да? Что ты нам хочешь предложить?

— Если озвучу, то под клятвой о неразглашении. На магии.

— Умалчивание может принести вред кому-либо?

— Нет, только разглашение.

— Тогда я согласен.

Паас также дал согласие. Диора колебалась — у Бьёса всегда есть подвох. В то же время он заботится о своих людях, о друзьях, в нем это есть. Наверное, стоит рискнуть.

— Хорошо.

— Тогда перед лицом духов, предков и самой жизненной энергии мироздания, клянетесь ли вы сохранить в тайне то, о чем я сейчас расскажу?

— Клянемся, — ответили друзья хором.

— Клятву принимаю. Пусть нарушивший ее без моего дозволения разболеется кровавыми поносами, а мне в окно ударится голубь как знак об этом.

Вместе с запахом дождя пришло ощущение, что за ними кто-то наблюдает со стороны. Диора ощутила дискомфорт.

— Хорошо. Если на столицу нападут и все будет очень плохо, я и моя семья постараемся сбежать. У нас есть сеть собственных тоннелей под городом, смежная с канализацией. Одни ветки уходят на пристань, другие за крепостную стену. Есть и те, что ведут на скалистый обрыв со стороны запада. Да, в торговле никуда без контрабанды. Вам, как моим друзьям я делаю предложение уйти со мной.

Диора не могла поверить в услышанное. Бьёс, этот лжец и чертов плут, вдруг открывается перед ними и рассказывает про семейные тайны? Насколько же все плохо он себе представляет? Другим вопросом было его бегство…

— Это какой-то бред, — Диора помотала головой. — Где твоя честь мага? Или честь знати? Ты же знать, представитель древнейшего и богатейшего рода! Мы же вместе учили наизусть гимн и поем его на каждом празднике. Как же защита родины?

— Защищать можно по-разному, для этого не обязательно мечом махать.

— Да что ты несешь?! Во время осады будет важен каждый человек, будь то маг или ло. Каждый навык, каждый инструмент, каждая буханка хлеба…

— И пока осада будет идти, я буду со всеми, — перебил Бьёс, — но если они прорвутся, если начнется голод или что-то еще, я уйду. Идти на подвиг, лавируя на канате жизни — это не про меня. Довериться мирозданию в надежде, что кривая как-нибудь вывезет… Это беспечность и пропаганда. Всем прикажут стоять до конца, героически вставать под залпы катапульт, драться насмерть. Не для такой кончины я хочу выжить в Пещере. Помогать можно и иными способами.

— Да? — злобно спросила Диора — И что же это, ну-ка? Выторговать получше условия сдачи у врага? Ползать перед ним на коленях и умолять сохранить жизнь?

— Я планирую, думаю на перспективу, так учил меня отец. Рано или поздно осада будет снята, сменится правящая верхушка, но люди-то останутся. Те самые жители районов и трущоб, за голоса которых Хиро борется уже который месяц. На какие деньги потом будут восстанавливать дома, дороги, крепостные стены, архитектуру? Кто даст людям еду, воду? Кто сможет быстро организовать поставку жизненно важных товаров, которые мы сами не в состоянии производить из-за засухи? Этим будет заниматься знать, и ты, Диора, также в их числе. Если твоим выбором станет борьба до самого конца, пусть так. Благородно защищать людей мечом, но не постыдно и деньгами.

— В твоих словах ни капли чести.

— Ну… да, — развел руками Бьёс. Они с Кареном переглянулись и одновременно захохотали во весь голос.

Диора злилась на него. Ее понимание справедливости и морали определяли Бьёса как скользкого человека, как мразь, что способна ударить в спину. Но умом она понимала его правоту. Если победа принесет только голод и разочарование, хорошего в ней будет так же мало, как в поражении. Проблема заключалась в несостыковке этих элементов внутри нее самой, победа казалась абсолютом, за которым все должно быть хорошо. Бьёс же видел мир в оттенках серого, отчего допустить ход его мыслей было невозможным.

— Дело не в чести, Диора, а в выживании. Я не говорю, что при первых проблемах стоит бежать, ни в коем случае. Просто предлагаю запасной план, если основные методы не сработают. Обдумайте на досуге.

— Как Агни вообще находилась столько времени рядом с тобой?

— Иногда она более рациональна.

Остальная часть поездки прошла в тишине. Диора решила отвлечься, поэтому все внимание уделила видам за окном. Их карета ехала по одной из городских магистралей с каменной брусчаткой. Несколько полос в одну сторону, несколько в другую, разделенные между собой зелеными островками с газоном и лиственницами. На оживленных перекрестках образовывались пробки, кто-то начинал спорить или договариваться об очередности проезда. Регулировщиков на всех не хватало, одна парочка уже схватила друг друга за грудки. Город жил в своем ритме, который доставлял удовольствие всем присутствующим. Люди ходили с улыбками или просто со спокойными лицами. Здесь все было под контролем, никакой паники, легкий доступ к воде, еде и медицине. Сюда ехали за лучшей жизнью и те, кто получал шанс, цеплялись за него изо всех сил. Таким людям грустить было некогда.

Что до архитектуры, она поражала разнообразием стилей и вкусов. Условно, город Сандеон делился на несколько десятков районов, в каждом из которых преобладала своя стилистика и пропорции. Сейчас в глаза бросались белые домики в два и четыре этажа, которые использовали декоративные деревянные балки на фасаде. По закону выше шести этажей строить было нельзя, исключение делали только для общественных построек: библиотеки, муниципалитеты, районные управы, музеи, памятники и прочее. Каждый типовой домик не был похож на другой из-за особой кровли, иных окон и зеленых посадок вокруг. Клумбы с цветами, декоративными изгородями или деревцами были повсюду. Земля в империи медленно умирала, превращаясь в песок, поэтому в городе активно развивали культуру озеленения.

Линии почтовых голубей под небом уплотнились, люди окончательно проснулись и вошли в столичный ритм буднего дня. Высоко над головой, бликах солнца мерцал прозрачный купол.

Сложная конструкция из десятков рунных постаментов в разных частях города сводила потоки магии в единую невидимую форму над городом, что защищала горожан и все живое внутри. Сухие ветра пустыни и морской бриз дозированно проникали внутрь, создавая ощущение легкости. Свойства купола определяли потоки ветра внутри города, изгоняя лишние запахи и смог за периметр в нужном объеме. Излишки непогоды оставались снаружи, чего нельзя было сказать о солнечном свете. Светило слишком сильно, часть энергии удавалось забирать в рунные накопители для ночного отопления, но то была лишь капля. Стоило солнцу подняться из-за горизонта, как приходила жаркая пора. Жаркая, но благодаря ветрам не душная — идеальные условия для проживания. При осаде купол служил отличной защитой от любых вторжений, отчего каждая точка с его рунным постаментом охранялась мощными гарнизонами.

Наблюдая за росчерками в небесах, Диора смогла очистить свой разум. Их мир под названием Ареда разнообразен, соседний мир Эрха — тем более. Каждый из них полон живыми созданиями, растениями, ветрами и магией. Зло уживается с добром, они подталкивают друг друга к развитию всеми возможными путями. Видеть эти взаимосвязи позволяет мудрость, которой ей самой пока недостает. Неужели Бьёс, эта сволочь в балахоне, обладает большей мудростью? Наверное, они слишком разные. В его словах есть смысл, одной из военных стратегий для принуждения к миру является выжигание посевов на землях противника. Маленькие партизанские отряды сопровождают армию и сжигают все, противник вынужден идти в скорую атаку, пока есть хоть какие-то ресурсы, либо закупать их у соседей. В войну казна пуста, тогда неприятель вынужден брать в долг. Здесь его можно измотать и принудить к сотрудничеству на своих условиях. Или просто уничтожить. Проблемы такого подхода в голоде, который начинается после. Быстрая победа стоит многих смертей позже. Вряд ли Свет пойдет на подобное, там живут совсем другие люди. Тем не менее в случае осады, голода и его последствий не избежать. Решение вопросов подобного рода — задача не воинов, а, скорее, торговцев и тыловиков. Тех, кто работает в поддержке.

Диора улыбнулась. Она наконец-то поняла. Бьёс — маг Пространства, как и все члены его семьи. В бою Пространство всегда позади, работая на поддержке. Их задача не убить как можно больше, а допустить как можно меньше ущерба и потерь своему составу. Говорят, хороший маг Пространства в поддержке до самого конца. Видимо, для ее товарища эта фраза определяет все.

— Уважаемые, мы прибыли! — крикнул кучер, останавливая лошадей.

Ребята вышли на улицу. Экипаж стоял в конце широкой улицы перед городскими привратниками, из-за дебатов въезд на площадь был ограничен. Бьёс заплатил кучеру и перекинулся парой слов с охраной. Компанию пропустили без каких-либо проверок. Сама площадь была вытянутой овальной формы с резной брусчаткой под ногами. В шести точках симметрично стояли фонтаны, которые через некоторый интервал пускали мощные струи воды. Эти струи пролетали по воздуху и падали в другие фонтаны, не проронив ни капли. Люди и брусчатка оставались сухими, зато в воздухе висела приятная влага. По центру стоял величественный памятник предыдущему императору Балрозаку Второму, который объединил Тьму, Пустоту и Пространство в одну империю. Перед лицом общей опасности он сумел сплотить всех, что позволило выжить в условиях войны и умирающих земель. С постамента в небо смотрел бородатый суровый муж в облачении Тьмы, чей взгляд устремлялся к звездам.

Под этим памятником на сцене, за небольшими деревянными трибунами стояли два человека, на заднем плане багровел широкий занавес. Неисчислимая толпа перед сценой была навеселе. В то же время в воздухе ощущалось напряжение. Дебаты были в самом разгаре, но только один человек мог так бодрить народ.

— За мной! — тихо скомандовал Бьёс. Он провел их по краю собравшейся толпы в самое начало. Спереди стояли пограничные столбики с цепями, за ними на почтительном расстоянии в несколько рядов расставили стулья. У столбиков дежурили высокие охранники с серьезными, но туповатыми лицами. Одному из таких Бьёс показал карточку с зачарованным штампом. Амбал некоторое время рассматривал ее, после чего снял цепь и пропустил их в самый первый ряд. По пути Диора увидела среди собравшихся обозревателей, летописцев, политиков, деятелей искусств и торговли. Даже некоторые представители знатных родов не без улыбок наблюдали за происходящим. Кто-то вел записи карандашами в блокнотах, некоторые сидели с магическими сферами в руках. С такими мерами дебатирующие потом не смогут увильнуть от того, что произнесли со сцены.

Диора подняла глаза. Трибун было семь, но присутствовало только два кандидата. Слева стоял мужчина в летах с широкой плешью на голове. Густые русые волосы остались только на висках и затылке, остальное блестело свежим потом. Круглое лицо, пухлые ручки и невысокий рост выдавали в нем стандартного чиновника, который мало двигается и принимает решения из кабинета. Старик смотрел исподлобья, на висках вздулись вены. Он кипел, казалось, изо рта вот-вот повалит пар. Его оппонент был молодым и высоким, с гордым станом. Белесая кожа, аккуратно подстриженные, абсолютно белые, как снег, волосы и светлые глаза, словно из чистого серебра. Лицо парня имело правильные, благородные черты, широкая нижняя челюсть казалась монолитной. Уже сейчас Хиро выглядел как лидер нации, его окружала аура величия, ему хотелось верить и внимать. Его было видно за версту, пройти мимо просто невозможно. Одежды соответствовали происхождению — белый балахон магов Луны с резкими линиями вышивки. Длинные рукава прикрывали кисти рук, облаченные в перчатки.

Хиро заметил друзей и подмигнул им. У обоих кандидатов на шее пульсировали красные треугольные начертания, что разносили их слова по всей площади.

— Уважаемые кандидаты! — заговорила ведущая напротив трибун. — Мы выслушали ваши программы и видение будущего нашего любимого округа. Теперь черед ответов на вопросы избирателей. За неделю их пришло так много, что зачитать все, к сожалению, не получится. Остановимся на самых интересных и актуальных.

Женщина щелкнула пальцем, и от соседней тумбы к ней подлетел толстый свиток.

— Что-то я не поняла, — зашептала Диора на ухо Бьёсу, — почему участников всего двое?

— Ты про пустые трибуны? Традиция. На старте кампаний было семь кандидатов, остальные сошли с дистанции. Пустые места показывают, насколько жесткой была борьба.

— Куда они могли деться? Хиро же на последнем месте был по опросам.

— Один отказался, потому что мы выяснили, кто его спонсирует, и решили вопрос негласно. Второго размазали его же собственной речью с одного из выступлений. Его слова свели не к желанию мира с противником, а к предательству и измене. Третий…

— Вы такой грязью занимались?

— А ты как думала? По-твоему, зачем еще существует предвыборный штаб? И вообще, я собирал информацию и помогал Хиро писать речи, формировать повестку. Политика штаба и его действия не совсем за мной. Тем более Хиро в процессе и сам поднаторел, смотри, как блистает.

Диора негодовала. Все это грязь, которая для других останется неизвестной. Для них Хиро должен стать символом, гарантом того, о чем он говорит. А то, какими мерами это будет осуществляться, вопрос отдельный. Противно было то, что она знала, кто стоял за этим. Ей было противно осознание его вклада в успех Хиро, этот гад запустил свои щупальца во все, что ее окружает!

— Итак, первый вопрос. Обе программы включают реконструкцию парковой зоны на севере округа. Пожалуйста, проясните ваши позиции. Господин Рав’онг, начинать будем с вас.

— Хорошо, — старик немного прокашлялся. — Как вам известно, последние годы я и моя команда сделали ту часть района привлекательной для молодежи. Стоимость жилья и аренды значительно ниже, чем в других частях Сандеона. В то же время мы ограничили там поселение отбросов и криминальных элементов. Все, кто приезжает сюда на учебу вне Академии или для работы, начинают свой путь оттуда. Наша программа оказалась настолько популярной, что свободного жилья уже не осталось. В то же время парк требует обновления. Мы наблюдали за горожанами, четверть площади не используется совсем, поэтому мы планируем расширить жилую зону в той части. Строительство малогабаритного жилья пойдет на пользу всем.

— Большое спасибо. Господин Васис.

— Программа заселения молодежи действительно оказалась успешной. Те, кто хотел выучиться — выучились, но не смогли дальше перемещаться по Сандеону из-за высокой стоимости жилья в остальных районах. Условия жизни на юге, возле рынков и порта, действительно гораздо хуже, а стоимость та же. Сейчас все эти таланты сконцентрированы в одной области. Молодые, энергичные… как думаете, что может произойти между ними? Летний вечер, бутылочка вина, такая же одинокая соседка…

Толпа довольно загудела. Слова Хиро звучали непринужденно и в то же время очень уверенно.

— В ближайшие несколько лет там стоит ожидать высокую рождаемость, если продолжать строительство тесного жилья, район точно превратится в трущобы. Вспомните южные рынки: бегающие грязные дети, свисающее из окон белье и тряпки после стирки. Мужчины и старики сидят на улице просто потому, что там тише, чем дома с пятью детьми. Не думаю, что наши горожане хотят того же. Парковую зону сокращать нельзя, строительство малогабаритного жилья следует заменить на большую площадь, а чтобы расселить всех и продолжить приток талантов в город, нужно избавиться от старого. Истории города более трех тысяч лет, в каждом районе есть заброшенные дома или бесполезные памятники архитектуры. Я предлагаю в первую очередь избавиться от пустышек, по остальному составить перечень того, что подлежит сносу, и проголосовать. Мы живем не прошлым, а настоящим. Мы живем сейчас, а развалины могут подождать и в другом месте, например, как часть пейзажа в том же парке.

— Очко в нашу пользу, — зашептал Бьёс.

Ведущая пробежала взглядом по свитку.

— Благодарю за ответы. Следующий вопрос касается программ озеленения. Пожалуйста, раскройте этот вопрос, господин Рав’онг.

Старик медлил. Он злобно смотрел на Хиро, казалось, из его перекошенного рта вот-вот брызнет желчь.

— Вопрос зеленых насаждений очень важен, проблема расширения площади под них всегда была острой. Как действующий глава округа я каждый день возвращаюсь к этому вопросу, площади под посадки граничат с проезжей частью и тротуарами, которые не могут быть сильно уже, чем прописано в столичных законах. Вопрос очень сложный. Я обещаю сделать все, чтобы наши горожане чувствовали себя комфортно.

— То есть у вас нет решения данного вопроса? — уточнила ведущая. Теперь желчный взгляд был направлен на нее.

— Повторюсь, вопрос довольно сложный и требует комплексного подхода с рассмотрением всех обстоятельств. Нельзя просто так расширить площадь зеленых насаждений без уменьшения чего-то другого.

— Благодарю за ответ. Господин Васис, как вы прокомментируете?

— В данный момент я заложник решений, принятых текущей администрацией. Увеличение плотности застройки и количества жильцов требует расширения зеленых площадей, таков закон. Вместо жертв тротуарами или жилой площадью я предлагаю немного изменить архитектуру самих домов. Перестать делать треугольные или купольные крыши, сделаем как в других районах города пологие, прямые. Также ступенчатые стены — сама архитектура позволит на перепадах сажать деревья и кусты. Моя команда подготовила несколько эскизов того, как это может выглядеть. Четыре из пяти опрошенных дают согласие на возведение подобных строений, ведь так мы решим сразу несколько проблем. Идея не нова, такое решение принял один из городов Луны на юге их королевства…

— А ну заткнись! — заорал Рав’онг. Из его рта брызнула слюна.

— Попался, — прошептал Бьёс.

Хиро посмотрел на оппонента как на идиота. Старик сжимал и разжимал свои руки, было видно, что он хочет броситься на него.

— Что это значит?

— Мы изучили его, Хиро полностью готов к дебатам. Он не зря упомянул Луну, сейчас сама все увидишь.

— Ты что-то хочешь сказать, Улок? — спросил Хиро.

— Для тебя господин Улок, отребье. Вы что, не видите, кто он? Он же Луна плоть от плоти, и мыслит так же.

— Господин Рав’онг… — пыталась вставить ведущая. Но по глазам старика было видно, что его понесло. Теперь пока не выплеснет все, не остановится. Для него ведущей уже не существовало.

— История Сандеона неповторима, тянется на тысячелетия, она уникальна и будущее города должно создаваться нами, не заимствуя что-то со стороны! А ты со своими замашками хочешь превратить нашу столицу в еще один город Луны?

— Господин Рав’онг, возьмите себя в руки.

— Мы все видели план реконструкции парка от Васиса, он повторяет их мерзкую резную архитектуру. А теперь еще зеленые посадки на крышах? Как ты вообще смеешь стоять здесь и предлагать подобное?

— Господин Рав’онг, пожалуйста, успокойтесь, не ваш черед отвечать на вопрос.

Кричал он сильно, но от старости легких ему не хватало. В конце каждого предложения голос падал от нехватки воздуха, а морщинистые щеки начинали дрожать. Замолк он от необходимости выпить воды, иначе бы зашелся кашлем.

— Вы позволите? — обратился Хиро к ведущей. — Он задал конкретные вопросы по моей программе, я думаю, на них стоит ответить. Спасибо. Итак, если кто-то не знает, в наших законах стратег имеет право избираться на любой управляющий пост. Для этого он должен отвечать длинному списку критериев, сдать экзамен и выжить на финальном испытании в Пещере. Соответствие я получил, экзамен тоже за мной. По Пещере узнаем через несколько дней, и надеюсь, после нее я снова смогу увидеть всех собравшихся здесь. Однако нигде не сказано, что только рожденные в Пустоте, Тьме, или Пространстве могут баллотироваться. Тридцать лет назад моя семья бежала сюда. Многие бежали. Есть несогласные с доводами к войне, с требованиями сторон, к тому, как она идет. Эти люди существуют по обе стороны конфликта. Я также считаю немыслимым поведение северных соседей, на юге засуха, и есть решение, но на него не хотят идти. Все же вопросами такого уровня должны заниматься другие люди, не мы. Сейчас мы просто горожане, которые хотят сделать свою текущую жизнь лучше, дать надежду следующим поколениям, превзойти самих себя и просто жить счастливо. Разве не для этого созданы выборы? Разве не для лучшей и счастливой жизни мы общаемся с людьми каждый день и спрашиваем, чего они хотят? До разделения миров на месте Сандеона не было ничего, его стилистика и архитектура заимствованы из столицы эльфов из мира Эрхи. Того города уже не существует, сейчас Сандеон уникален, но он никогда не шел собственным путем. Все города подсматривают друг у друга лучшие решения и заимствуют себе, с собственной интерпретацией. Я бы вам порекомендовал получше изучить историю градостроений, но вам уже сто двадцать лет и, боюсь, времени не хватит.

Толпа снова довольно загудела. Кто-то начал скандировать «Хиро! Хиро!», и вскоре уже каждый повторял его имя в унисон с остальными. Ведущая обернулась к ним и развела руками:

— Я думаю, дальше продолжать не стоит. Благодарю всех, кто принял участие в сегодняшнем мероприятии, всем спасибо.

— Она же с вами заодно, да? — спросила Диора.

— Свои люди везде нужны, — ответил маг, вставая с места.

Хиро немного покрасовался на сцене, махая толпе. Тем временем Бьёс уже вел Диору и ребят в сторону к одному из фонтанов, где они договорились встретиться. Подошел маг Луны не сразу, по пути его задержали два обозревателя для небольшого интервью.

— Поздравляю! — воскликнул Бьёс.

— Тебе спасибо за подготовку, ты все точно рассчитал. Ребят, спасибо, что пришли поддержать, честно.

Он снял перчатки и поочередно обнял каждого. Диора обратила внимание на сотни мелких шрамов на руках — результат практики магии Луны.

— Ты забыл о главном спонсоре мероприятия, — Карен кивнул куда-то в сторону. — Как всегда в стороне, как будто просто мимо проходил.

Девушка обернулась. Поодаль стоял парень в чистой, но очень дешевой одежде с зеленым капюшоном на голове. Подтянутый, бодрый, он держался скромно возле своего упряжки из двух лошадей. Позади возвышалась странная телега, состоявшая из двух половин, каждая из которых сама по себе являлась телегой. Наверху торчала ось без колес. Она сразу узнала его по манере держаться и этому сосредоточенному взгляду, что постоянно злил. Это в его дело попросился Бьёс как партнер, его силами кампания Хиро пришла к победе, это он реализовывал ту грязную закулисную игру. И это в его присутствии Карен напрочь забывал о ней, поскольку они братья. Все внимание — ему.

— Привет, Адрен.