Копилка душ

Андрей Лоскутов, 2018

Крис Лоутон – не опрятный, нечесанный заурядный человечишка пытается, как-то выжить в этом мире открыв фирму по скупке и продаже авто. Но дела у него идут худо, постоянно названивают кредиторы, преследуют недовольные клиенты горящие желанием с ним разобраться. Его невеста уходит к другому, все вокруг зовут неудачником и тогда находясь в отчаянном положении Крис соглашается на сделку с демоном в плаще с капюшоном.

Глава 4. Домик под мостом

12 шоссе, над которым мы сейчас находимся, длинной всего в каких-то пятьдесят миль. Начинается оно почти в самом центре города Сент-Аливе, вытекая сразу из нескольких улиц, затем поворачивает налево мимо Фарстона, Стенса и заканчивается Барстоне. Довольно спокойная, уютная, четырех полостная дорога, позволяющая беспрепятственно добираться жителям округа из мегаполиса сразу в несколько маленьких городов. В основном это хорошо для тех кто ездит туда на заработки не найдя подходящего для себя занятия в других менее крупных, «карликовых» городах.

Большая часть шоссе, — это мост, проходящий над бедными районами захолустья и окраины. Местные жители всегда шутили, что его специально построили богачи, чтобы не видеть как бедные копашаться как муравьи в своих маленьких, деревянных норках. На самом же деле руководству города нужно было строить шоссе, начиная как раз таки от захолустных районов, но для этого их пришлось бы их сносить и вместо маленьких, хлипеньких домиков предоставлять жильцам роскошные городские квартиры. На что, чопорный и скрупулезный городской совет, конечно же, был не согласен.

Они решили найти компромисс и, не дожидаясь внятного согласия жителей, построили ветку шоссе над этими хрупкими, одноэтажными зданиями. Так, что проживающие в них люди раз и навсегда лишились сна, покоя, и солнца теперь вечно находясь в тени высокого, бетонного моста. И это только часть буквально из неоткуда свалившихся им на головы неудобств.

Ведь люди «живущие под мостом» начали страдать от хронического недосыпа. Трудно уснуть, когда над твоей головой ежеминутно с грохотом проносятся сотни автомобилей. К тому же от нехватки тепла и света в их садах и лужайках повяли почти все растения, а те, что выжили, были вытеснены сорняками которым только и подавай сырость да тень. Ну и это еще не предел, от постоянного грохота и дребезжания моста у некоторых особенно хлипких домиков стали шататься стены, и ходить ходуном предметы гардероба. Тряска такая будто ты живешь у железной дороги.

Не выдержав всего этого, местные жители начали обращаться с жалобами к администрации, но так нечего, не добившись, решили поберечь свое здоровье и оставить дома. Кто смог, продал дома, а кто нет, бросил их и просто уехал. Жить в подобных условиях могут лишь единицы.

Либо это очень крепкие, твердолобые люди, которые спят беспробудным сном под любой грохот и их совершенно не заботят сорняки на лужайке. Либо это просто те, у которых нет больше выбора, отчаявшиеся, бедняги которым приходилось видеть места и похуже. Одним из таких как раз и был Крис Лоутон прикупивший себе когда-то один из подобных маленьких домиков под мостом.

* * *

Спустившись вниз почти к самому шоссе, мы слышим грохот машин, шум их двигателей, скрип колес по асфальту. Они летят на полной скорости совсем близко, почти рядом с нами. Того и гляди каких-то пару сантиметров влево или право и ваш покорный слуга окажется у них на капоте. На подобных скоростных трассах пешеходов быть не должно.

Но нам можно все. И даже немного похулиганить, дразня водителей своим невидимым присутствием на дороге. Ведь нас их око не видит, потому и зуб неймет. Вновь отвлекшись на многочисленные описания, мы тотчас возвращаемся к делу. Пора познакомится с ним, и будем надеяться, что он нас не разочарует.

Поскорее убравшись с шоссе, свернув на одной из развилок, мы спускаемся еще ниже, к самой земле, где находится небольшой, одноэтажный, хлипенький домик из красного дерева. С запущенной давно заросшей лужайкой, и некогда еще цветущим, загнивающим сейчас в тени садом в несколько кустов да парой стойких, высоких деревьев.

Казалось бы, еще каких-то два года назад до постройки моста это маленький, уютный домик выглядел довольно не плохо и, конечно же, был обставлен со вкусом. Его бывший владелец мистер Орнетс не высокий, коренастый военный в отставке постарался на славу. Только все его труды были загублены в кратчайшие сроки.

Из-за недостатка света и тепла цветы на лужайке завяли, кусты затянуло сорняками, деревянные стены дома постепенно начали гнить и кое-где даже покрываться мхом. К тому же с моста на крышу огромными потоками лилась дождевая вода. В итоге крыша дома насквозь проржавела и рассыпалась как шелуха, оставляя в потолке большущие дыры.

Но и это не напугало бывшего вояку, он продолжал в нем жить и дальше даже когда вокруг него стали разбегаться соседи, задарма продавая дома и поскорее уезжая подальше от шоссе и в особенности это треклятого моста. Ну и пусть себе едут, соседом больше соседом меньше какая старику разница. Орнекса это совершенно не волновало, он вложил в этот дом гораздо больше, чем пара тысяч на ремонт.

Он вложил в него частичку самого себя, все время, подстраивая, ремонтируя дом и ухаживая за каждым растеньем в саду, и совершенно не собирался никуда уезжать. Но борьба с сыростью, тенью и постоянным холодом отнимала у него слишком много сил, и вот когда здоровье начало подводить старика он стал задумываться о переезде. Тем более дом в тот момент, изъедаемый ненасытными термитами и плесенью, постепенно расшатывался и грозил развалиться, словно карточный забрав с собой и хозяина.

Только тогда мистер Орнекс признав очередное свое поражение, решился уехать, продав свой любимый маленький домик бедному, но очень энергичному юноше, у которого на тот момент почти не было денег, зато было много сил и желания работать. Такому, безусловно, можно было доверить эту хибарку, и поддержание ее жизнедеятельности.

Отдав Крису ключи, Орнекс уехал, перед отъездом взяв с него слово, что он не отступится и будет до последнего бороться за этот маленький домик из красного дерева. И поначалу парень, приняв близко к сердцу свое обещание, действительно добросовестно старался бороться с природой, защищая свое жилище. Но шли годы у Криса появились другие заботы, стало меньше свободного времени и, в конце концов, пропало желание.

* * *

Подлетев к этому домику из красного дерева, мы заглядываем в окно и сквозь толстенный слой пыли и паутину рассматриваем небольшую грязную комнатку с неуклюже расставленной мебелью, кухню, отгороженную полуразвалившейся каменной стенкой, коридор метра в три и дверь что ведет в ванную.

Просочившись в щель между входной дверью и полом, мы оказываемся в доме и, немного осмотревшись невооруженным взглядом, делаем вывод, что дни этого домика уже сочтены. Пролетев в два шага эту небольшую «прихожую» минуя дверь в ванную комнату, не обращая внимания на мусор и грязь под ногами и слегка прикрывая нос, чтобы не чувствовать запаха плесени мы попадаем на кухню.

Она не представляет для нас ничего интересного. Обычное весьма заурядное помещение длинной всего два на три метра с прибитым к полу гниющим линолеумом, ободранными в разных местах обоями в красный цветочек, зеленой плиткой у стенки и разбитыми плинтусами. На полу у нас под ногами лежит кусок от ковра, он служит тут небольшим пылесборником.

Под ним скопилось мусора больше, чем есть во всем остальном доме, если он когда-нибудь и пылесосился, то в основном только сверху. Это делалось лишь для того чтобы хоть изредка придавать ему подобающий вид, чтобы его малиновый цвет хоть иногда появлялся из под большущего слоя пыли. Ну, или просто хозяину дома надоедало спотыкаться о крошки и вечно стряхивать их со ступней, что, конечно же, увы, бывало крайне редко.

В углу стоит видавший виды металлический, складной столик, тяжеленные ножки которого последний раз откручивали, когда собирали после покупки, а это лет двадцать назад не меньше. Рядом с ним стоят два качающихся табурета, а в углу напротив небольшая еле живая четырех конфорочная плита остатки пищи, грязь и жир на которой можно отскабливать вечно, так на ней много слоев. Чуть правее плиты располагается умывальник доверху забитый грязной посудой, вода в нем такая черная, что больше похожа на деготь. Не советую из него пить. Ну и в довершение всего средних размеров, двухкамерный холодильник в котором изредка вешается новая мышь.

Закончив осмотр, возвращаемся в комнату и только сейчас замечаем в стельку пьяного, громко храпящего хозяина дома, что лежит на спине, расставив руки в стороны на не расправленном диване. Голова его свисает с края и через чур длинные волосы слегка касаются грязного пола, на котором повсюду разбросаны опустошенные им бутылки. Как только мы подходим ближе, чтобы его рассмотреть, в кармане его джинс звенит телефон и он, вздрогнув и громко зевнув, просыпается.

Конец ознакомительного фрагмента.