Интеллектуальный ресурс. Ядро экономики «Капитала 3.0»

Андрей Курпатов, 2016

Всё, во что мы привыкли верить, оказалось подложным – больше нельзя доверять банкам, биржевым аналитикам, заявлением правительств, валютам и даже золоту. Странным образом сама природа экономических отношений претерпевает фундаментальные изменения. Долго ли еще проживет нынешняя экономическая модель, основанная на биржевых курсах, индексах агентств и загадочных деривативах? Останемся ли мы сами «экономическими агентами» в этой большой финансовой игре? В этой книге Андрей Курпатов рассказывает о том, что станет новой экономической силой, как изменятся правила игры, что ожидает нашу социальную матрицу… да и каждого из нас в отдельности.

Кризис «капитала 2.0». Навстречу новой реальности!

Мир Карла Маркса — мир «Капитала 1.0» — умер. Категорически

В 2008 году мировая читательская аудитория, напуганная волной наступающего кризиса, продемонстрировала ажиотажный спрос на «Капитал» Карла Маркса. Но вряд ли основателю марксизма такое внимание могло бы польстить: сама эта интенция свидетельствовала о предельной неадекватности интересантов, а иметь среди поклонников толпу восторженных идиотов — это, согласитесь, не самая завидная участь.

Искать у Маркса ответы на вопросы об упомянутом кризисе было, конечно, пустой тратой времени: и экономика, и сам мир, который Карл Генрих со всем возможным размахом и тщанием концептуализировал в знаменитых «экономических записках», давно канул в небытие. Маркс был и навсегда останется гением методологии, но его экономическая теория, и тут от всяких иллюзий следует избавиться, безнадежно устарела.

Куда точнее было бы, наверное, обратиться в 2008-м к Жану Бодрийяру (перечитать, например, его полную парадоксов книжку «К критике политической экономии знака»), а также к Фрэнсису Фукуяме времен «Доверия» и «Великого разрыва». Причем их следовало бы читать именно так — сразу обоих, в параллели. И конечно, этот коктейль снес бы читателю голову, да и к тому же не дал бы ответы на поставленные вопросы… Но, по крайней мере, это было бы чтиво по теме.

Впрочем, уже и логика Бодрийяра — Фукуямы успела устареть. Время на наших глазах драматически сжимается: мир, где еще совсем недавно царствовали искусственные финансовые инструменты, экономика потребления знаков и прочее бла-бла-бла, стремительно превращается в тень самого себя. Кажется, что хоть какое-то теоретическое представление о грядущем должны иметь анархисты, но способность к концептуализации никогда не была их сильной стороной.

Мы стоим на рубеже очередного кризиса, возможно, несопоставимого по масштабам с предыдущими. То, что будет происходить далее, по сути, является системным «уровневым переходом»: товарно-денежный капитализм Маркса — Энгельса и наследовавший ему социально-знаковый капитализм Бодрийяра — Фукуямы радикально изменили саму структуру современного человеческого сознания, социальную организацию общества и геополитическую ситуацию, и эти изменения с неизбежностью вытолкнут нас в принципиально новую реальность. Через боль.

Так что сосредоточьтесь, запасайтесь берушами и держитесь за поручни.

* * *

Маркс изучал и описывал мир, в котором на самом деле имели место фактическое потребление и физический товар, более-менее объективная стоимость и реальные деньги, а также осязаемая рабочая сила и, насколько это возможно, внятные экономические отношения. Не так важно, почему все это стало теперь предметом Истории, которую Маркс же, по выражению Луи Альтюссера, и «изобрел», важно понять, что случилось, — зафиксировать указанную смерть.

Основа основ марксисткой теории — игра «товара» и «денег», именно из этого отношения рождаются различные «стоимости» (меновая, потребительская, прибавочная и т. д.), а также понятия «труда», «рабочей силы», «средств производства» и проч. Карл Маркс видел перед собой экономическую реальность, где совокупному «товару» соответствовала совокупная «денежная масса» — одно непосредственным образом соотносилось с другим, и возникал тот рынок, который, как нам когда-то обещали, «должен всё исправить». Грубо говоря, в этой экономической реальности, в этом полностью «вещном» мире еще существовали здравый смысл и хоть какие-то рамки — «деньги — товар», «товар — деньги». Но в середине XX века он начал сдавать свои позиции под натиском узаконенного обмана, когда в классический обмен включилась «фикция».

Конец ознакомительного фрагмента.