Гастроль в мертвый сезон. Книга вторая. Стреляющие горы

Андрей Константинович Белоус, 2019

В жизни каждому хотя бы однажды приходилось принимать непростые решения. Но далеко не каждый раз, на кону при этом стоит сама жизнь. Когда альтернативой легкой смерти является участь, полная боли и страданий. Посвященная непрерывной борьбе за выживание, в которой у тебя нет союзников. И тогда не остается ничего иного, кроме как сделать целью жизни сам процесс борьбы. Наслаждаясь каждым мгновением бытия, даже когда судьба балансирует на лезвии ножа. Безропотно принимая очередной удар судьбы, как бесценный опыт, способный указать единственно верный путь посреди бескрайних барханов времен.

Пролог

В час, когда огненный диск солнца касается края горизонта, пустыня выглядит особенно зловеще. Впрочем, и в другое время эти проклятые пески Египта особой привлекательностью похвастать не могут. Их мрачный коричнево-кровавый окрас не идет ни в какое сравнение с белоснежным цветом песчаных пляжей родной Флориды. Ведь если при одной мысли об этих милых сердцу местах, душа наполнялась теплотой и нежностью, то от одного только вида этой забытой Богом пустыни сердце сжимало ощущение необъяснимой тревоги.

Притом, что Мартина Санчес являлась далеко не новобранцем, для которых пребывание в боевых условиях порой оборачивалось сильнейшим стрессом. Чего только стоит год, проведенный в составе ограниченного контингента в Афганистане. Где ей довелось защищать устои демократии, которые принесла на эти земли ее великая нация. Вот только гребаные аборигены по своему скудоумию не смогли оценить столь ценного дара, то и дело, норовя выстрелить в спину при каждом удобном случае.

Поэтому, каждый выход в город напоминал спецоперацию, на которую их подразделение выдвигалось в составе целой кавалькады бронированной техники, при поддержке штурмовых вертолетов. В результате большую часть своего пребывания в Афганистане Мартине пришлось провести за высоким бетонным забором, сплошной стеной окружавшим их базу. А неся службу на оборудованных пуленепробиваемыми стеклами наблюдательных вышках, поставить туземцев на место особого труда не составляло. Попросту открывая огонь из пулемета по всякому, кто неосмотрительно нарушал запретную зону вокруг территории базы.

Сейчас все было иначе, хотя-бы потому, что здесь Санчес впервые довелось столкнуться с противником лицом к лицу. Первый же день пребывания на этой выжженной солнцем земле стал для Мартины самым большим потрясением всей ее жизни. Казалось бы, что может противопоставить их непобедимой армии, оснащенной самым сверхсовременным вооружением, эта жалкая кучка фанатиков. Многие из них были ранены, только не смотря на то, что драться им приходилось практически голыми руками, они раз за разом оказывали самое ожесточенное сопротивление.

Потери были просто ужасающие. Многие из сослуживцев Мартины, не выдерживая происходящего вокруг кошмара, сходили с ума, или попросту отказывались идти в бой. Если бы не авиация, в конечном счете, сровнявшая весь этот паршивый городишко с землей, сложно представить, что осталось от их формирования к концу операции по его захвату. О том, что в это время в городе находилось множество мирных жителей, Мартина старалась не думать. Потому как, прежде всего, являлась истинным патриотом своей страны. Свято веря в великую миссию, возложенную небесами на ту исключительную часть человечества, представителем которой довелось являться и ей самой.

А на этом трудном пути неизбежны жертвы, и десятки ее боевых товарищей, отправленных домой в гробах, накрытых звездно-полосатым флагом, являлись лучшим тому подтверждением. В отличие от множества таких же “латинос”, как и она, служивших с целью получения гражданства, Санчес и без того являлась полноправным гражданином США. Поэтому пошла в армию исключительно из идейных соображений. И только несокрушимая вера в неоценимые размеры вклада ее страны в дело борьбы с международным терроризмом помогли ей не сломаться. Однако, с этого дня, в душе Мартины, не ведавшей доселе сомнений, поселился страх.

И что самое ужасное, что это был страх не чего-то конкретного, а того, что Санчес и сама не могла толком объяснить. Словно кто-то постоянно целится тебе в спину, и ты никак не в силах избавиться от этого навязчивого чувства. Не помогали даже сильнейшие психотропные препараты, во время боевых действий имевшиеся в распоряжении каждого санинструктора. Вернее, помогали, но только на время. Зато когда их действие заканчивалось, страх наваливался с новой силой, лишая воли, и возможности рассуждать здраво. Поэтому, отказавшись от их дальнейшего приема, Мартина решила обратиться к старому и проверенному способу. Каждый раз после несения дежурства, попросту напиваясь в компании сослуживцев, как и она, пытавшихся утихомирить своих внутренних демонов.

Когда появился этот автобус, ее смена подходила к концу. И Санчес уже предвкушала, что вскоре сможет снять накопившееся за день напряжение за бутылочкой виски. Однако, столь неординарное событие быстро всполошило всю базу. Что могло означать появление в районе боевых действий туристического автобуса, было трудно даже предположить. На атаку со стороны террористов происходящее походило мало. Впрочем, не исключено, что автобус набит взрывчаткой, а за его рулем сидит смертник. Вот только в таком случае, приблизившись к блокпосту, автомобиль должен был разогнаться до максимального предела.

Вместо этого автобус снизил скорость, и последний километр до поста двигался предельно медленно, демонстрируя полное отсутствие каких-либо агрессивных намерений. Чему немало способствовали несколько белых полотнищ, высунутых из его окон на манер флагов. К тому времени поднятый по тревоге контингент базы занял места на позициях, обращенных в сторону дороги. Наблюдая за происходящим через прицелы автоматов, все с напряжением ожидали, чем закончится столь необычное происшествие. Санчес находилась на своей штатной позиции, расположенной чуть в стороне от въезда, что позволяло ей видеть происходящее во всех подробностях.

Когда автобус приблизился к блокпосту метров на сто, по приказу сержанта с вышки ударил крупнокалиберный пулемет, проложив курсор попаданий поперек дороги, в десятке метров от передних колес автобуса. Что может обозначать данное действие, водитель понял без слов, послушно остановив автобус точно в указанном месте. Относительно Санчес автобус был обращен своей “глухой стороной”, и его входную дверь ей видно не было. Но и того, что удалось разглядеть, было достаточно, чтобы заставить сердце Мартины забиться еще быстрее.

Помимо высунутых из окон белых полотнищ, ей удалось разглядеть одно, сразу приковавшее к себе все ее внимание. Судя по всему, это была футболка, и изображение на ней не могло оставить ее равнодушной. На одной стороне был изображен триколор, не оставлявший сомнений в его принадлежности. А благодаря легким порывам ветра, колыхавшим импровизированный флаг, на другой стороне Санчес даже не рассмотрела, а скорее угадала герб страны, с восседавшим в центре двуглавым орлом.

Русские! Откуда они здесь? И самое главное, почему так себя ведут? По мнению Санчес, они должны быть в более близких отношениях с террористами, а не являться к тем, кого считают своими злейшими врагами. Конечно, открытой войны между нами, на первый взгляд нет. Но их пренебрежительное отношение к правам человека, и прочим основополагающим принципам американского общества, давно сделало нас непримиримыми противниками. Да и относительно того, что они являются наиболее ярыми пособниками мирового терроризма, не знает только ребенок.

Тем временем из-за автобуса показалась фигура человека, одетого в камуфляж НАТОвского образца. И даже то обстоятельство, что оружия он не имел, а руки держал на виду, спокойствия Санчес не принесло. Его уверенная фигура источала огромную силу, заключенную в этом массивном теле. И речь здесь шла не о привычной американской тучности любителей гамбургеров и Кока-Колы. Несмотря на абсолютно лысый череп и гладко выбритое лицо, по сквозившей в каждом движении животной мощи, больше всего он напоминал медведя.

Вопреки своим солидным габаритам, приближаясь к заграждению, двигался человек невероятно легко, да и громкий голос не выдавал ни малейших признаков волнения. Вот только при первых его звуках, Санчес охватила паника. И дело даже не в том, что голос был под стать владельцу — сильный и уверенный. Больше всего ее встревожил акцент, знакомый по боевикам с участием русской мафии, и прочих законченных ублюдков, вторгшихся в ее страну из этой Империи Зла.

Поэтому смысл сказанного смыло волной паники, все больше захлестывавшей сознание Санчес. Достаточно было вообразить, что это кровожадное существо сейчас ворвется на территорию базы, как в памяти невольно всплывали кадры из фильма “Чужой”. Краем сознания Санчес уловила, что сержант ему что-то ответил, после чего человек повернулся к автобусу, и призывно махнул рукой.

Все происходившее напоминало кошмарный сон. Представив, что сейчас на их позиции устремится толпа подобных чудовищ, Мартина непроизвольно нажала на курок. Учитывая, что все это время она не выпускала фигуру человека из прицела, его камуфляж тут же вспорола цепочка разрывов. К этому моменту человек только что повернулся от автобуса. И в последний миг, перед тем как сбитый с ног очередью, упасть на песок, он с откровенным изумлением успел посмотреть в глаза Санчес.

Происходящее дальше все больше ускользало из ее понимания. В звенящей тишине что-то надрывно кричал сержант, но смысл его слов по-прежнему не достигал сознания Санчес. Потому как от автобуса к лежавшему на дороге русскому устремилась гибкая фигура высокой черноволосой девушки. Подбежав к раненому, она ладонями попыталась закрыть кровоточившие раны. Лишь на короткий миг подняв на Санчес укоризненный взгляд своих заплаканных глаз.

От автобуса к ней на помощь бросилось еще несколько девушек, заслонив от Санчес поверженного ею великана. Но самый большой шок Мартинес испытала, когда увидела группу людей, успевших выйти из-за автобуса следом. Потому как большую часть из них составляли женщины и дети. Ребятишки неуверенно топтались на месте, в то время как матери пытались отгородить их собственными телами от позиции, с которой раздались выстрелы.

Руки Мартины безвольно опустились, и автомат выскользнул из непослушных пальцев. Ища поддержки, она оглянулась на своих боевых товарищей, но наткнулась на стену непонимающих и удивленных взглядов. Только тогда осознав всю величину допущенной ошибки, Санчес покачнулась на внезапно ослабевших ногах, как подкошенная рухнув на колени. И словно пытаясь скрыться от направленной на нее волны всеобщего осужденья, накрыв голову руками, тонко по-бабьи завыла.