Когда поют киты

Андрей Кириков, 2019

Неизбежное столкновение двух противоположностей – избитый сюжет. Он – журналист и молодой прожигатель жизни. Она – смотрительница маяка в возрасте. Их связало одно-единственное задание, которое получил парень в редакции журнала. Никто не мог представить, что эта встреча станет переломным моментом в его жизни и сознании.

Глава

V

За дверью его ждала винтовая лестница. Пара стёкол и инструменты стояли возле лестницы, как будто ждали, что скоро им придётся работать. Видимо, окна били часто, потому что с другой стороны была ещё пара, чуть в тени ещё, рядом ещё… Металлические ступеньки сильно проржавели, а в некоторых местах вообще отсутствовали. Свен долго не решался сделать первый шаг. Что это было: страх работы или страх перед этой лестницей? Он ответить не мог. Все ещё была возможность вернуться и расстаться с капиталами отца, но точно остаться в живых. Он поднял голову, оценил состояние верхних ступеней и все же сделал этот самый сложный первый шаг. Поднимаясь наверх, он заметил то самое разбитое окно. Ущерб был нанесён не самый значительный, но если бы он был хозяином, подумал Свен, ему явно было бы неприятно. Ему оставалось совсем немного, и ровно за несколько шагов до конца, его нога провалилась. Он успел схватиться за перила, пока ступень летела вниз и с грохотом упала на бетонный пол. Парень долго стоял, сжав не самые прочные перила очень крепко. Он смотрел вниз и представлял, как он лежит там вместе с этой ступенькой. «Черт! Да она теперь мне будет рассказывать все в деталях, пока не сдохнет,»-это первое, что он сказал, когда прошёл его небольшой шок. Он ещё раз обернулся назад, уже стоя в комнате смотрительницы, чтобы понять, каких усилий стоил ему этот, казалось бы, никчёмный путь. Свен просто стоял и смотрел. Долго. Очень долго. Возможно, он кого-то ждал. Кого-то, кто никак не появлялся… Хотя нет. Это было точно не для него. Он смотрел, чтобы ещё раз похвалить себя, ведь он рисковал жизнью ради этого интервью. Самодовольная улыбка скользнула по его лицу, только после этого он развернулся и пошёл. Его нервозность и страхи прошли. Спасибо той лестнице. Свен зашёл в комнату как к себе домой. Она была не очень большой, но из-за округлой формы и полного отсутствие углов, создавалось впечатление, что она очень просторная. А вот мебели было действительно немного: небольшая кровать в углу, с виду очень неудобная; рядом с ней массивная тумба, исцарапанная от частных передвижений; в центре был прожектор, который, видимо, давно не работал, поэтому был весь в пыли и паутине; но больше всего внимания привлекал огромный деревянный стол с одним стулом: гостей здесь явно не ждали. Стол был очень длинным, как будто для фуршета или большого приёма. На нем стояла одна белая тарелка, сильно выбивающаяся из общей картины старости и запущенности. Яблоки и груши были разбросаны по всей поверхности этого деревянного гиганта. Он не был особо старым, но и новым его не назовёшь, что-то пограничное: одной ногой в могиле, но все ещё борется за жизнь. По всей площади комнаты были окна, они заставляли журналиста чувствовать себя особенно некомфортно. Он представлял, что за ним сейчас наблюдают, а он только что вышел из душа, и прикрыться нечем. Все видно. Спрятаться негде. Свен подумал, что никогда бы не смог так жить. Но в один момент все для него стало обычным. Он кинул сумку на единственный стул в этой комнате и присел, чтобы ещё раз осмотреться. В комнате было пусто, по крайней мере, Свену так казалось. Он достал из сумки сигарету и закурил. Сидеть было очень скучно, парень встал и прошёл за прожектор, чтобы посмотреть, что было по ту сторону горизонта. Все так же скучно и серо. Осень. Океан спокоен, кораблей нет. Хуже ничего не придумать. Он стоял и вглядывался в горизонт… пока не испугался в очередной раз. Брошенная от страха сигарета прожгла ему штаны.

–Твою же…-он успел затормозить на полуслове.

С боку, на небольшом отдалении от себя, он увидел женскую фигуру, которая его сильно напугала. Женщина тоже смотрела вдаль, не обращая внимания на парня, который уже мило улыбался.

–Здравствуйте, меня зовут Свен Пирсон. Я-журналист. Мне поручено редакцией взять у вас интервью, так как вы являетесь последней представительницей профессии смотрителей маяков. Как вам, возможно, уже известно, это единственный действующий маяк, остальные закрыты.

Она не придавала никакого значения ни его словам, ни ему самому. Она просто смотрела. Ее голубые глаза были очень чистыми и невероятно красиво отражали все многообразие красок океана: бирюза, синий, лазурь. В неё можно было влюбится уже только из-за глаз. Внешне она была холодна и спокойна. Свен не мог понять, что с ней. На полу догорала сигарета, парень быстро поднял ее.

–Извините. Я, наверное, мог показаться вам бестактным и наглым. Это не так, я очень добрый. Правда, — он собрал пепел вместе с окурком и выбросил его в открытую форточку.

Фигура все так же стояла у окон, врезаясь своим взглядом в линию горизонта. Она действительно кого-то ждала. Ничто не заставляло ее хоть как-то отреагировать на молодого парня. Это заставляло его чувствовать дискомфорт ещё больше, чем когда он только вошёл в эту открытую для всего комнату. Он вернулся на своё место, где увидел женщину, и попытался ещё раз начать разговор:

–Я-Свен Пирсон. До конца месяца мне нужно подготовить интервью с вами. Это очень важное поручение от редакции. Я надеюсь на вашу помощь.

Собранные в небрежный хвост светлые волосы развивал ветер. Узоры на платке, покрывавшем узкие плечи, выцвели и уже не вызывали восторга как лет пять назад. Чёрная кофта подчёркивала стройную фигуру женщины, даже ее в какой-то мере излишнюю сухость. Длинная клетчатая чёрная юбка и теплые сапоги довершали образ старухи, хотя ее лицо говорило об обратном: оно все ещё было молодым. Немного морщин нисколько не старили ее, наоборот, придавали какой-то зрелости, но точно не старили. И глаза. Они точно не давали ей стареть. В них застыла какая-то радость замешанная в крепком отваре с грустью и надеждой, что сейчас, через мгновение, из-за горизонта выплывет тот самый, кого она ждёт.

Конец ознакомительного фрагмента.