Радомир. Путешествие в Семиречье

Андрей Карючин, 2015

Так уж повелось, что ведаем мы о богах древнегреческих и древнеримских более, нежели о наших родных – древнерусских. Эта книга призвана рассказать о временах позабытых, о коих умы просвещенные всем глаголют, что оных и не было… Главный герой книги – подросток Радомир, он потерял память, не помнит ни своего прошлого, ни даже своих родителей. Любопытство и пытливый ум, открытое сердце и пылкое воображение – вот и все его сокровища. Но хватит ли этого, чтобы отыскать разгадку своего рода? Сможет ли он победить в схватке с могущественными силами, которые изо всех сил стараются ему помешать? Вместе с читателем Радомир отправляется в путешествие по просторам древней Рассенеи. Чтобы отыскать свой забытый Род, ему придётся сражаться с коварными врагами, преодолевать препятствия и невзгоды, разгадывать запутанные исторические загадки.

Глава 3. Китеж-град

А у дуба… корни булатные,

Его веточки — все хрустальные,

Его желуди — позлачёные,

Ну а маковка — вся жемчужная.

«Песни Птицы Гамаюн», Клубок семнадцатый

Китеж-град состоял из пяти дюжин домов, которые в два ряда располагались вдоль озера. Все дома были сделаны из больших светлых брёвен, скреплённых на углах внахлёст, что придавало им не только изящность, но и прочность. Искусная сквозная резьба украшала коньки тростниковых крыш, обрамляла окна и наружные углы срубов. Создавалось впечатление, что они были одеты в причудливые деревянные кружева, а резные перила добавляли им ещё большей торжественности.

Вокруг каждого дома росли цветы, ягоды и различные плодовые деревья, а живой оградой служили зелёные кусты чуть ниже человеческого роста, или близко посаженные друг к другу небольшие хвойные растения. Богатство ярких красок необыкновенно радовало взгляд и пробуждало чувство восторженности и умиротворения.

Не успели Родослов с Радомиром ступить и пару шагов, как к ним со всех ног подбежала рыжеволосая девчонка с большим венком из ромашек на голове.

Одета она была в белую рубашку, которая доходила ей почти до колен. Ворот, подол и рукава рубашки были украшены красивой ярко-красной вышивкой. Большие зелёные глаза ярко выделялись на улыбчивом веснушчатом лице.

— Мир вам, славные странники! — произнесла девочка и, поклонившись, коснулась рукой земли. — Дедушка Родослов, где же ты был так долго? — её голос был очень красивым и мелодичным.

— Здравствуй, Всеслава! — ответил старец. — Прошёл я путь неблизкий — от Урманских Гор до Непры. Да вот, погляди, нашёл тебе друга верного, — голос его звучал очень торжественно, но глаза при этом лукаво улыбались. — Только вот ведь беда, Всеславушка, имя его я запамятовал. Не подскажешь ли мне, старику, как его звать-величать?

Улыбка тут же исчезла с детского лица девочки, осанка вытянулась как струна, подбородок величаво приподнялся вверх.

— Имя его на твоё, Родослов, похоже, — начала она очень низким голосом, медленно растягивая слова. — Оно на «Р» начинается тоже, — тут Всеслава не выдержала и заливисто рассмеялась от получившейся рифмы.

— Правда твоя, — с улыбкой, сказал старец. — Знакомься, это Радомир. Всеслава, а ты не знаешь, кто бы мог показать ему наш славный город?

— Никто не сможет это сделать лучше меня! — тут же ответила девочка. — Я всё-всё в округе ему покажу! Мы как раз всё успеем и до вечерней вйды назад обернёмся!

Голос её звучал словно быстрый весенний ручеёк, а большие глаза сверкали как две изумрудные звёздочки. Не дожидаясь ответа старца, она тут же водрузила на Радомира свой ромашковый венок, схватила его за руку и, развернувшись, потянула за собой к близлежащим домам.

Мальчик только и успел удивлённо взглянуть на Родослова, но, увидев его одобрительную улыбку, покорно последовал за Всеславой.

— А что такое — вечерняя вйда? — спросил Радомир, когда они входили в улицу.

— Когда дедушка Родослов в Китеже, мы, обычно, на рассвете и закате приходим на Видную Поляну, — по-прежнему держа его за руку, охотно пояснила Всеслава. — Там мы загадываем друг другу загадки, играем в разные игры, а иногда дедушка Родослов рассказывает нам волшебные былины. Жуть как интересно!

— Всеслава, а как ты отгадала моё имя?

— Этому меня тоже дедушка Родослов научил, но пока я могу видеть только начало имени. — Всеслава загадочно улыбнулась, — Радомир, а ты что умеешь делать лучше всего?

— Не помню, — Радомир смутился.

— Ну а что тебе больше всего нравилось, когда ты был дома?

— Не знаю… — покраснев ещё больше, ответил он. — Я всё позабыл.

— Даже не помнишь, откуда ты?!?

Радомир вздохнул и покачал головой.

— Странно, — задумчиво сказала Всеслава. — Но мы будем очень рады, если ты останешься с нами. Китеж может быть твоим новым домом!

Дорожка, по которой шли Всеслава и Радомир, проходила меж первым и вторым рядом домов. Она, словно ковром, была устлана плотной зелёной травой, и идти по ней босыми ногами было очень приятно. Во многих дворах Радомир видел людей, которые занимались своими делами. Завидев детей, они приветливо улыбались и махали им рукой. Всеслава подходила то к одному дому, то к другому и всем поясняла: «Это Радомир. Он пришел с дедушкой Родословом».

Одна женщина, с белокурой косой до пояса, вынесла им плошку из бересты, до краёв наполненную золотистым крыжовником. «Покушайте на здоровье, — сказала она с улыбкой. — Берсень нонче очень уж вкусный, напитал его Ярила светом и сладостью».

У другого дома юноша лет двадцати передал Радомиру белую рубашку с красивой оранжевой вышивкой. Она изображала огненного коня, на котором восседал статный всадник с поднятыми вверх руками.

«Мне она уже маловата будет, — сказал юноша, улыбнувшись, — а тебе в самый раз! Да и с огнём твоих глаз она одним светом сияет».

Поблагодарив его, Всеслава и Радомир свернули к озеру. Прозрачная вода радостно играла с солнечными лучами, переливаясь серебряно-золотыми бликами.

— А это наш брат Светлояр! — сказала Всеслава с необыкновенной нежностью в голосе. — У него такая мягкая вода! Когда я купаюсь, мне даже иногда кажется, что озеро меня обнимает!

Радомир по колено зашёл в воду и ощутил, как прохладными струйками со дна били маленькие ледяные роднички. Пройдя дальше, он несколько раз окунулся с головой, затем вышел на берег и надел подаренную ему чистую рубашку.

— Ну вот! Теперь ты и со Светлояром познакомился! — стоя на берегу и прищурив глаза от солнца, радостно сообщила ему Всеслава. — А пойдем, я тебе теперь нашу Укромную Полянку покажу!

Свернув от озера в молодую кедровую рощицу, они вышли на небольшое открытое место, окружённое с трёх сторон статными раскидистыми деревьями. С четвёртой — берег полого спускался к самой воде.

Посреди поляны они увидели двух мальчиков, сидящих к ним спиной. Один, с помощью ровной палочки размером с локоть, что-то отмерял на большом поваленном бревне. Другой с важным видом делал на нём засечки.

— Ну, здравствуйте, славные зодчие! — воскликнула Всеслава, смеясь.

— Здравствуй, великая волшебница, — не оборачиваясь, ответил один из них. — Ты разузнала, где раздобыть васильковой краски?

— Нет, еще не разузнала, — поджав губы, передразнила его Всеслава. — Зато, я привела к вам нового друга!

Мальчишки тут же вскочили и подошли к ним.

— Мир ти, странниче! — широко улыбнувшись и положив руку на плечо Радомира, сказал тот, что отмерял расстояние на бревне. — Твастаром мя величают.

Он был небольшого роста, но коренастый и с широкими сильными плечами. Его открытое лицо было обрамлено копной русых волос, забранных назад тонким берестяным ободком.

Второй мальчик был немного выше и выглядел серьезнее и взрослее.

— Я Светловзор, — сдержанно произнес он, приложив ладонь к сердцу и немного наклоня голову.

Радомир тоже назвал свое имя, поймав себя на мысли, что оно начинает ему всё больше нравиться. Каждый раз, произнося его, он испытывал чувство уверенности и гордости.

— Мы ныне лодию деяти надоумились, — сказал Твастар, заметив, что Радомир с любопытством оглядывает бревно, — да вот соразмерность наперед назначаем. Аще хощеши, станем соборно над ею старатися!

Радомир в растерянности оглянулся на Всеславу.

— Мудрёный говор Твастара на весь Китеж славится! — засмеялась девочка. — Это он велеречно глаголит, что мы лодку тут строим и теперь вот соразмерность определяем. Если хочешь, давай её вместе делать.

— С радостью! — ответил Радомир. — Только я в этом ничего не смыслю.

— Это не беда, — медленно растягивая слова, сказал Светловзор. — С таким мастером, как Твастар, можно даже вайтман построить.

— О да, — наигранным, торжественным тоном поддержала его Всеслава. — Великий мастер Твастар всегда знает, что делать! — сказав это, она заливисто рассмеялась вместе со Светловзором.

Твастар некоторое время молча смотрел на них, нахмурив брови.

— Ну колико можно о том толковати, ну не вышел у мя вайтман в прошлом разе, — глядя на смеющихся друзей, Твастар вскоре тоже не смог сдержать широкой улыбки. — Толико опосля бо дедушка Родослов ми о соразмерности поведал.

— Он тебе и до этого всегда говорил: «чтобы понять природу вещей, надо всегда начинать с простого», — подражая размеренному голосу мудрого старца и с трудом сдерживая смех, вымолвила Всеслава.

— А что такое вайтман? — недоумевая, глядя на хохочущих друзей, спросил Радомир.

— Вайтман — то бишь летательная небесная колесница, — со знанием дела пояснил Твастар.

— Угу, — озорно кивнула Всеслава, — только, если её делает славный мастер Твастар, то она летает лишь сверху вниз!

Все вновь разразились звонким смехом.

— Оне лишь напраслину возводить могутны, пустобрёхи… — махнув рукой, добродушно сказал Твастар. — Ежедень зряшно глаголят.

— Зато ты, Твастаре, больше внимания ремеслу уделяешь, нежели ясноречению, — не переставая смеяться, ответила Всеслава. — Паче меры ты порою мудрёно вещаешь.

— От прадеда так понавыкнул, — мастер виновато пожал плечами.

— Ужели не можеши говор вмале понятнее сладить? Ано сторонний человек тя и не вразумит!

— Отчего ж не могу!?! Аз всем могутен. Уж коль постараюсь, то выдюжу.

Радомир, улыбаясь, смотрел на своих новых друзей. Его переполняло светлое приятное чувство, как будто он знал их давным-давно и вот, наконец, снова встретился с ними после долгой разлуки.

— Кстати, — вдруг сказала Всеслава, — дедушка Родослов вернулся и сегодня мы сможем пойти на вечернюю вйду.

— Здурово! — обрадовался Твастар. — Я как раз хотел с ним о соразмерности потолковать.

Светловзор удивлённо уставился на Твастара.

— Ты же мне только сегодня утверждал, что всё теперь знаешь?!?

Лицо у Светловзора было настолько обескураженным, что теперь к звонкому смеху Всеславы присоединился и Радомир.

— Я уже полдня делаю засечки на бревне согласно твоей соразмерности, а оказывается, ты её ещё не изучил?!?

— Да нет же, — Твастар в раздумье почесал белокурые волосы и важно поправил берестяной ободок. — Это я сызнова несуразно обмолвился… По соразмерности я уже глубокие сведения имам, мне бы лишь некоторые сложености поспрашать…

Между тем на поляну вышел большой серый кот. Он важно подошёл к бревну, забрался на него и начал осторожно играть лапой с одной из засечек.

— Мне кажется, что Котофей и то побольше понимает в соразмерности, чем вы, великие зодчие, — глядя на Твастара и Светловзора с улыбкой, сказала Всеслава.

Солнце меж тем медленно клонилось к земле. Нижняя кромка огненного шара уже почти коснулась верхушек вековых елей, стоящих на холме противоположного берега.

— Пора на вйду поспешать! — глядя на солнце, сказал Твастар. — А кто последним до Видной Поляны домчится — тот костобок!

Услышав это, дети со всех ног ринулись бежать через лес. Радомир не знал, куда они бегут, и понятия не имел, кто такой костобок. Однако, догадываясь, что это нечто обидное, изо всех сил старался не отставать от других.