Следы на песке

Андрей Зеленцов, 2023

При расследовании различного рода преступлений бывает достаточно найти лиц, у которых есть мотив и правильно изучить место преступления. Любое противоправное действие неминуемо оставит следы, которые вовремя надо найти – скажет любой, кто расследовал преступление. Так же он вспомнит простые слова знаменитого римского юриста Кассиана Лонгина: «Ищи кому выгодно». Как же правильно поступить и разоблачить убийцу, если мотив есть у многих, а следы оставлены совершенно незнакомым жертве человеком? Довериться следам или лучше изучить мотив? Как поступить, когда ситуация неоднозначна, когда всё просто и одновременно сложно. С такой проблемой столкнулся сыщик Махов, когда принялся расследовать одно из нашумевших дел и поставил цель докопаться до истины.

7

Допросы начались с самого утра. Свидетелей заводили по одному. Комнатой для допросов служило небольшое помещение без окон, освещённое тусклым светильником, с одной лишь картиной на стене. Разговор начинался с предупреждения о том, что ведётся запись разговора, и об ответственности за дачу ложных показаний. В комнате за столом сидели двое — капитан Егоров и лейтенант Красин. Допрос вёл Егоров, а Красин только изредка подключался. За годы совместной работы они уже выработали свою особую тактику: Егоров начинал спокойно задавать вопросы о каких-либо простых фактах, на которые несложно было ответить. Он аккуратно, разборчивым почерком фиксировал интересующие его ответы в протоколе. Через час-два, когда допрашиваемый уже порядком уставал и считал время до того, как его отпустят, в ход шли вопросы сложнее. «От простого к сложному» — так называл свою тактику Егоров. Как только офицеры понимали, что им что-то недоговаривают, тут же переходили к перекрёстному допросу. Они начинали быстро задавать вопросы и ловить своего оппонента на противоречиях. Красин, почти ничего не говоривший, тут же включал повышенный тон, в противовес своему коллеге, который от природы, казалось, всегда был спокоен. Естественно, допрашиваемый чувствовал себя совершенно некомфортно, но на это и был расчёт. Ему приходилось быстро отвечать на вопросы, часто — даже не раздумывая.

Первой в комнату завели Варвару Веселову.

Капитан внимательно прочитал информацию в своём блокноте и, не отрываясь от него, предложил Варваре присесть. Она села напротив капитана. Наконец Егоров поднял голову и сказал:

— Мы вас вызвали как свидетеля для уточнения обстоятельств, которые предшествовали гибели гражданки Угрюмовой Валерии Владимировны.

— Веселова Варвара Семёновна?

— Да, это я.

— Работаете в рекламном агентстве?

— Да.

— Расскажите о том дне в подробностях.

— Мы договорились с подружками съездить на природу.

— А кто предложил?

— Кто? Анжела, Оксана и Валерия и предлагали. Они мне по очереди звонили.

— Хорошо. Вы заезжали к Угрюмовым, муж Валерии был трезвым? И как он вообще себя вёл?

— Мне показалось, что трезвый, я не видела его вблизи. Он ненадолго вышел на крыльцо, а потом ушёл.

— Он ушёл раньше, чем вы уехали?

— Да.

— А в чьей машине поехала Валерия?

— С нами. В машине кроме неё сидели я и Оксана.

— Расскажите: гражданка Угрюмова рассказывала о каких-нибудь своих проблемах? Может, у неё были сложности в личной жизни, разногласия с мужем?

Варвара отрицательно помотала головой:

— Нет.

— Может, ей кто-нибудь был должен денег или она была должна? Проблемы с бизнесом?

— Мне ничего об этом неизвестно, — с сильным волнением сказала Варвара, что тут же заметил Красин.

— Предупреждаем вас об ответственности за дачу ложных показаний, — грубым голосом повторил он.

Варвара покраснела, но сидела молча. Егоров и Красин переглянулись.

— Вам лучше ничего от нас не скрывать, — предупредил Егоров.

— Ну… — Варвара сделала паузу. — Я слышала один разговор, но Валерия эту тему не поднимала.

— Говорите уже, — нетерпеливо сказал Красин.

— Приблизительно месяц назад девочки говорили, что Валерия сильно поссорилась со своей матерью.

— Повод?

— Её мама хотела часть денег, которые перешли по наследству Валерии от бабушки.

— А кто об этом говорил?

— Я сейчас не помню точно, Анжела или Оксана. Они попросили особо не распространяться, Валерия очень переживала из-за этого.

— Хорошо. А поведение Валерии в тот вечер — каким оно было? — спросил Красин.

— Спокойно себя вела, мы шутили, пили вино, прогуливались по пляжу.

— Валерия много выпила? — спросил Красин.

— Достаточно, она не отказывала себе в алкоголе в тот вечер.

— Вы там были одни? — спросил уже Егоров.

— Там много кто был.

— Вы кого-нибудь запомнили?

— С правой стороны от нас отдыхала компания мужчин.

— Сколько их было? — поинтересовался Красин.

— Человек пять.

— Вы запомнили кого-нибудь из них?

— С ними общались Анжела и её муж Анатолий.

— Кстати, вы же отдыхали женской компанией?

— Так и есть.

— Что там делал муж Анжелы?

— Он помог привезти вещи, установить палатку, а потом уехал и должен был нас забрать. Когда он вернулся, мы обнаружили, что Валерии нигде нет.

— Кто вызвал полицию?

— Сергей, муж Валерии.

— Хорошо, спасибо, пока можете быть свободны, — сказал Егоров. — И распишитесь в протоколе.

Девушка встала с места, не читая расписалась и тут же ушла. В комнате остались только офицеры.

— Даже не прочитала, что там написано, — усмехнулся Красин.

— Переволновалась, наверное, — ответил ему Егоров, а лейтенант покачал головой. В комнате ненадолго стало тихо.

— Ну, что думаешь, — прервал тишину Красин, — могла её мать?

— Сомневаюсь, — сказал Егоров — Хотя кто знает.

— Вина выпила много, — заметил лейтенант.

— Я тоже обратил внимание, — согласился Егоров. — Провоцирующее поведение. Криминалисты считают, что она вполне могла стать жертвой насильника, следы очень похожи.

— Но я бы её мать всё же проверил.

Егоров кивнул.

— Надо бы сегодня съездить узнать, что нового у криминалистов, надеюсь, подскажут, в каком направлении работать. Кто там у нас следующий?

— Оксана Бондаренко, подруга, была с потерпевшей в тот день.

— Ладно, пусть заходит.

Через двадцать минут разговора с Оксаной, минуя простые вопросы, Егоров спросил:

— Валерия много выпила в тот вечер?

Оксана на мгновение задумалась, после чего сказала:

— Порядочно, не скажу, что она напилась, но выпила много.

— Она закусывала или пила почти без остановки?

— Ела ягоды и, по-моему, съела два эклера.

— Вы сами эклеры приготовили?

— Нет, у нас есть своя пекарня, мы просто продаём.

— И что, вкусные эклеры? — подшутил Красин.

— У нас есть свои постоянные клиенты.

— Хорошо… Она говорила вам что-нибудь насчёт финансовых проблем или неудач в семейной жизни? — продолжил Егоров.

— Я ничего не слышала насчёт проблем в семейной жизни, наверное, они бывали, как и у всех. Валерия ничего про это не рассказывала.

— Вы были с ним знакомы? Имеется ввиду, с её мужем, — вмешался Красин.

— Нет, мы первый раз встретились там, на пляже, когда он приехал искать Валерию.

— Он был сильно пьян? — спросил Егоров.

— Да, как и все его друзья.

— Вы обратили внимание? Вы же в тот день приехали к ним домой, он уже был пьян?

— Я не могу так сказать сразу, Валерия сама дошла до моей машины, я видела её мужа издалека.

— Он сразу ушёл или ждал, пока вы уедете?

— Ждал, пока уедем.

— Странно, — сказал Красин, — нам говорили, что он ушёл сразу, пока вы были ещё на территории.

Оксана испуганно улыбнулась.

— Может, так и было, я просто не придала этому большого значения.

— Вы что-нибудь слышали про желание матери Валерии прибрать к себе её деньги?

— Да, припоминаю несколько таких разговоров.

— Валерия часто вам открывалась, рассказывала о своих проблемах или старалась держать всё в себе?

— Мне казалось, что ей следовало больше открываться. Поэтому у неё было не так много подруг. Да и с нами она не часто обсуждала свои планы. Так иногда, могла завести разговор: чем-то поделиться, спросить совета, но потом несколько недель вообще не затрагивала эту тему.

— Не припомните, как это было?

— Что вы имеете ввиду? При каких обстоятельствах я слышала про финансовые разногласия?

— Да.

— Мы ездили с Валерией в Карелию, катались там на корабле. У Валерии было плохое настроение и она просто хотела хорошо отдохнуть в тот день.

— И там вы слышали, про её конфликт с матерью?

Оксана пожала плечами.

— Ну, из нашего разговора, я бы не сказала, что был какой-то конфликт. Во всяком случае я не сделала такой вывод. Она тогда рассказывала, что её мама попросила денег, больше я не стала расспрашивать.

— Почему? — поинтересовался Красин.

— Мне кажется, если человек хочет о чём-то рассказать, то он это сделает, а самой давить на больное — это не по мне.

— Хорошо, вы можете пока идти, — сказал Егоров.

— В смысле — домой уже могу идти?

— Если хотите, можем предложить ещё остаться и погостить у нас, — сказал Красин, — у нас много номеров люкс.

В это время Егоров протянул протокол, и Оксана бегло его прочитала, после чего расписалась.

— Вы можете быть свободны, — сказал капитан. — Дежурный вас проводит, он за дверью.

Оксана встала с места, попрощалась и ушла.

— Ну что, — посмотрел на часы Красин, — может, сходим, пообедаем?

— Пошли, — тут же согласился Егоров.

После обеда настала очередь Сергея Угрюмова.

— Расскажите, случались ли ссоры между вами и Валерией? — просил Егоров.

— Как и у многих семейных пар, у нас бывали разные периоды: иногда мы могли поссориться, а потом мы отлично проводили время вместе. У нас было много хороших моментов. Лера простой в общении человек, что мне всегда в ней нравилось. Мы любили друг друга.

— Вы так смело говорите за Валерию, — заметил Красин.

— Поверьте, я это знаю.

— У Валерии были недоброжелатели?

Сергей задумался и пожал плечами.

— Может быть, были проблемы с бизнесом? Насколько нам известно, Валерия владела акциями.

— Какими акциями? — удивился Сергей.

Егоров непонимающе посмотрел на лейтенанта.

— Ну, торговый центр, — уточнил Красин.

— А, да, она была совладелицей торгового центра, — подтвердил Сергей, — но я не лез в её дела.

— Большой центр? — ехидно поинтересовался Егоров.

Сергей усмехнулся:

— А, я понял, к чему вы ведёте. Я даже догадываюсь, кто вам это сказал. Нина Степановна, её мать, уже давно положила глаз на деньги дочери и за спиной не раз пыталась против меня её настроить, но Лера на это не поддалась. Я тоже не участвовал в этом.

— Валерия сама вам об этом говорила? — тут же оживился Егоров.

— Да, она сказала, что у неё был неприятный разговор с матерью насчёт денег.

— Может быть, вы расскажете, из-за чего произошла эта ссора? Так сказать, предысторию конфликта.

— Я могу лишь в общих чертах сказать. Мать Нины Степановны оставила все деньги не ей, а Валерии. Дочь она не очень любила, а вот внучку обожала.

— Кто вам это сказал? — вмешался Красин.

— Валерия сама и рассказывала.

— Хорошо, а бизнес как у неё шёл?

— У неё был свой консультант для этих целей, как я уже сказал — я не лез в её дела.

— Вас финансовые вопросы совсем не интересовали?

— Ну это же не мои деньги.

— А конкуренты?

— Конкуренты… — задумался Сергей. — Я слышал от неё, что какая-то фирма проявляла интерес. Они вели некоторое время с ней переговоры: то ли на счёт продажи доли, то ли о слияния. Я так до конца и не понял, чего они хотели.

Егоров и Красин тут же переглянулись.

— А что за интерес, что они хотели?

Сергей просто пожал плечами.

— «ПетроНеваинвест» — по-моему, как-то так называется их фирма.

Увидев, что капитан стал записывать его слова, Сергей испугался.

— Я надеюсь, это всё не будет предано огласке. Я лишь знаю всё со слов Валерии, не хочется ещё и в разборках участвовать.

— Конечно, наш разговор будет строго конфиденциальным, — заверил Красин.

— У тебя есть ещё вопросы? — спросил Егоров у Красина.

— Пока нет.

— Ладно, вы можете пока быть свободны, — сказал Егоров Угрюмову и протянул ему протокол. Сергей пробежал глазами его содержимое, после чего подписал.

Когда он вышел из комнаты, Красин спросил:

— Ну как? Какое ощущение у тебя вызвал разговор с мужем убитой? Мне кажется, он врёт, что финансовые дела супруги его не особо интересовали.

Егоров взял в руки блокнот, а потом кинул его на стол.

— У него алиби на это время, мы уже проверили.

— Кстати, если криминалисты пришли к выводу, что Валерия стала жертвой насильника, почему мы столько времени теряем на отработку других версий?

— Мы всё должны проверить. Свидетели сегодня помнят, а через неделю всё забудут, а ещё хуже, если додумают. Потом попробуй что-нибудь важное узнать от них. Ладно, иди домой, а я ещё к криминалистам съезжу.