Тунис. Похождения Ту (Ю) риста!

Андрей Евгеньевич Артемьев

Путеводитель по Тунису для специальных туристов. Описание достопримечательностей и их доступности для инвалидов. Много интересной информации для тех, кто мечтает побывать в этой прекрасной стране.

© Андрей Евгеньевич Артемьев, 2018

ISBN 978-5-4483-4279-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

День первый

Я знал о Тунисе одно: Африка.

Привезли нас в отель поздно ночью, было темно и тихо.

Первое, что мне как профессиональному дэцэпэшнику бросилось в глаза, — при входе в главное здание были ступеньки, но не было поручня. Выйдя из автобуса, я почувствовал себя звездой на льду: камень, которым была покрыта лестница, аж блестел, и я начал планировать.

Уважаемый читатель, наверно, представил меня огромной белкой-летягой с двумя сумками и палкой в зубах. Ан нет: я стоял и планировал, как мне залезть на этот скользкий «Эверест».

В глубине фойе я увидел штаны и белую рубашку с коротким рукавом, владелец которых, наверно, думал — выйти к нам или нет. Стоя у «подножия» и размышляя, я почувствовал, как меня нежно взяли под локоток. Обернувшись, я увидел родное русское лицо, которое пыталось мне помочь.

«Русские своих не бросают, а подбрасывают», — подумал я, когда соотечественник, держа меня за руку, рванул вверх по ступенькам. Мои тушка и багаж еле успевали вслед за локотком.

В следующее мгновение рубашка и штаны шли на меня, как на таран. Я льстил себе: когда они вышли из тени, оказалось, что внутри них — тунисец, который виртуозно обошел нас, скованных одним локтем, и рванул к автобусу. Да так быстро, что я подумал: он пройдет сквозь нас и рванет в пустыню.

«Райский дворец очень просторен», — подумалось мне, хотя это было всего лишь лобби отеля.

Лобби, лобио… Хотелось есть и пить. Я пошел к стойке регистрации, хотя правильнее будет сказать, что я не шел, а скользил по каменному льду. Помощнику, который меня вел, я сказал: «Спасибо», и он, как профессиональный Бэтмен, исчез в ночи.

Подойдя к стойке, я увидел парня, который приветливо улыбнулся. В этот момент сквозь строй туристов протиснулся сопровождавший нас гид, имя которого я судорожно пытался вспомнить, хотя он его называл час назад, когда представлялся, зайдя в автобус. «Наверно, усталость, — сказал себе я и сам себе ответил, — щас! Склероз, батенька».

Гид посмотрел на нас грустными усталыми глазами и сказал:

— Паспорта давай.

Все стали складывать в его руки паспорта, и кто-то сзади сказал: «И на панель!..» Народ похихикал, но мало. «Это была проверка, кто из нас уже спит, а кто — нет», — подумал я.

Подождав минуту, гид отдал наши документы девушке в очень деловом костюме. Потом, повернувшись к нам, он стал раздавать белые куски бумаги. Один из получивших произнес: «Себе!», а в ответ — тишина. Шутка не прокатила. Запал кончился. Наш гид посмотрел на остряка еще более грустными глазами. По его лицу было видно, что этой фразой его уже достали. А может быть, он подумал, что пора бежать за словарем: ох уж этот могучий!

Получив свой кусок бумаги, я отошел в сторону. Это опять, как и в самолете, была анкета. Кое-как заполнив пустые и не очень строчки, я положил листок на стойку регистрации. В анкете вместо любимого нашими туристами слова «менеджер» я по привычке написал «пенсионер»: пусть знают наших.

Подозвав гида, я попросил его сказать служащему на ресепшене, что бронировал спецномер. Гид обратился к менеджеру и, сказав что-то по-арабски, посмотрел на меня, кивнул. Поджидая ключ, я разглядывал интерьер.

Вдали — слева от меня — была длинная галерея, заканчивающаяся стеклянной дверью, за которой виднелся освещенный бассейн. Справа от двери располагался, как мне показалось, бар, из которого доносилась музыка. Сквозь сонные мысли я услышал, что ко мне обращается «мистер Ключ».

Взяв ключ, я увидел слева от меня молодого парня, который стаскивал с моего плеча сумку. Я поблагодарил его и отдал ему сумку. Мы вышли в стеклянную дверь слева от стойки и пошли к моему номеру. Он находился около теннисного корта, напротив входной двери был маленький прудик с мостиком.

До номера мы дошли быстро. Парень открыл дверь, вошел, сунул ключ в стену (везде включился свет), прошел вглубь номера, положил сумку и быстро убежал. Осмотревшись, я сел на кровать.

Номер представлял из себя комнату площадью около 15 квадратных метров с балконом, за стеклянной дверью которого виднелись два плетеных кресла и столик. Центр номера занимали две сдвинутые вместе кровати, слева и справа у изголовья стояли две тумбочки. На стене висела картина с африканскими мотивами. Напротив кровати висело зеркало, под ним стояла тумбочка длиной почти в половину стены. Правее висел маленький телевизор на подставке. Справа располагался коридорчик с нишей, в которой находился маленький холодильник, дальше стоял шкаф.

Повернувшись спиной к шкафу, я заглянул в ванную, которая была совмещена с туалетом площадью точно 10 квадратных метров. По бокам унитаза были поручни, дверь была широкая. «Коляска пройдет. Молодцы, номер, и правда, «спец», — подумал я. Слева от унитаза была раковина, закрепленная на удобной для колясочника высоте. Над раковиной висело большое зеркало, вокруг нее все было отделано камнем. Слева от крана были сложены в плетеную корзинку круглые куски мыла в упаковках, шампунь и гель для душа. Справа от раковины стоял стакан и настольный календарик, напоминающий офисный — в виде треугольника.

Распаковав кусок круглого мыла, я включил воду и решил помыть руки. Мылить скользкий кругляш мне было очень сложно. «Ладно, помыть — не помою, но пальцы точно помассирую», — подумал я.

Взяв другой кусок, я стал искать на обертке знакомые буквы: «Кириллица, ты где? А в ответ — тишина, нас здесь не ждали». Нажав в голове Shift+Alt, перешел на латиницу. «Soap как soap. Значит, в Африке трение важнее щелочи», — заключил я.

Закончив мучить мыло, я выключил воду. Взяв висевшее справа полотенце, вытерев руки, я продолжил осмотр. Повернувшись к королю всех мойдодыров спиной, я двинулся к душу. Он представлял собой большую площадку, где могли поместиться две коляски, а один колясочник мог бы и танго со здоровой партнершей станцевать.

Кафель на полу не был скользким, но тапки резиновые пригодятся: правильно, что я их взял. На крышке «белого друга» лежали два рулона туалетной бумаги. «Здесь что — так страшно, — спросил я сам у себя, — что нужно так много бумаги?»

Выходя из ванной или туалета (кто знает, как оно на самом деле называется), я выбросил обертку от мыла в урну. «Надо следить за собой, все-таки отчизну представляю, особенно — кривоногую её часть. Марку надо держать», — подумал я.

Выключив в ванной свет, я подошел к телевизору, включил его. Пульт был старый, переключал с трудом. «Лишь бы при мне не сломался», — подумал я. Нашел канал «Россия»: новости, что-то вещают… Выключив телевизор, я направился к двери.

А где же ключ? Слева от двери увидел пластиковую горизонтальную щель, из неё торчала пластина, на которой он и висел. Взявшись за ключ, я потянул его на себя, и в моих руках оказалась пластина желтого металла — небольшая, но увесистая. Подумал: «Деньги кончатся — сдам».

После того как я вынул пластину из щели, свет погас. Я начал хватать рукой черный воздух — там, где должна была находиться ручка у двери. «Надо в следующий раз открывать дверь перед тем, как вытаскивать ключ из стены. Бережливые, ети их!» — думал я. Поиграв в черно-белого мима, я все-таки поймал ручку и открыл дверь.

Выйдя из номера, я потянул за собой дверь, она закрылась. Я толкнул её от себя, желая проверить, закрылась ли она, ан нет — открылась. «Это проблема», — думал я, в течение нескольких минут пытаясь закрыть дверь, крутя круглую ручку и толкая её туда-сюда. «Может быть, здесь, как в русских деревнях, дверей не запирают?» — как один из вариантов предложил мне мой мозг. Только я так подумал, за моей спиной выросли два молодца, одинаковых с лица. Обернувшись, я смотрел на них, они — на меня…

Когда испуг прошел, я вопросительно посмотрел на сынов пустыни. Один из них молча взял ключ, торчавший из двери снаружи, вытащил его и вложил мне в руку, потом он завел руку за дверь, нажал пальцем кнопку в центре круглой ручки, открыл дверь шире и ткнул пальцем в сторону кнопки, кивая на меня. Я сказал: «Спасибо», и они растворились в ночи, пока я тренировался у двери.

Оглядевшись и не увидев спасителей, я резюмировал: «Опять Бэтмены!» Закрыв дверь и проверив, крутится ли ручка, я повернулся по направлению к ближайшему углу. Вспомнив пережитой испуг, который вызвало у меня появление молодцов, я удовлетворительно кивнул, подумав: «Вот зачем нужны два рулона!»

Я направился к ресепшену, чтобы взять бутылку воды, которую обещали всем отдыхающим, когда выдавали ключи. Завернув за угол, я очутился на дорожке из плитки, которая могла упереться в горизонт, но ограничилась дверями бара, который был метров через триста впереди. По бокам от дорожки стояли одноэтажные бунгало, напомнившие мне домики планеты Татуин из «Звездных войн». Нужно съездить на экскурсию в настоящую «татуинову» деревню: как писали в Интернете, надо спешить, а то её занесет песком быстрее, чем Венецию затопит. Конечно, снимали там, когда мне был годик, а сейчас я уже по собесу гоняю. Хотя по другой причине, но все равно — давно это было, торопиться надо.

Над входными дверями «татуинских» домиков висели светильники, которые освещали желтым светом дорожку, по которой я шел. Слегка споткнувшись о торчавший край плитки, я потерял равновесие, схватился за угол домика, но все-таки удержался на ногах. «Да, и здесь криво кладут, как будто из Москвы и не уезжал», — подумал я.

Дорожка выложена желтыми кирпичами… «Элли, Гингема, Страшила…» — вертелось у меня в голове. «Бред. Пить и спать», — сказал я себе. За последним домиком росла пальма, за которую мне надо было завернуть, чтобы очутиться у заветной стеклянной двери, за которой и был заветный водопой. И тут я услышал шум.

Подходя ближе, я стал свидетелем оживленной беседы женщины и ребенка. Ребенок громко кричал, видимо, пытаясь, что-то доказать женщине. А та, скорее всего — мама, пыталась воспитывать чадо, одновременно мыла его, так как слышались всплески воды. Понять, чего хочет добиться «макаренко» и что ей возражает отпрыск, было нельзя, так как они были из Сапожка. Нет, не из того города в Рязанской области, в который я собирался съездить — полечиться в тамошних залежах торфа (говорят, помогает и очень дешево стоит), а из Италии, которая — сапог сапогом. По-итальянски я помню только «рагацци» да «папарацци» — и всё.

Пройдя свой путь до поворота, я очутился перед стеклянной дверью. За ней — слева за стойкой на полу — я увидел упаковку двухлитровых бутылок с водой. Подойдя к стойке, я показал пальцем на воду и сказал:

— Вотер, плиз. Сенкью.

Девушка в очень деловом костюме сказала что-то по-французски, показав на телефон. Как я понял, она говорила мне, что я могу заказывать по телефону и никуда не ходить. Я взял бутылку, поблагодарил девушку, подумав, что с моим английским я могу с ней общаться только по видеотелефону. Так собеседник хотя бы увидит, как я объясняю, что мне нужно, на пальцах. Кстати, интересно: язык жестов — общий для всех народов или нет? Как говорится, хочешь жить красиво — учи английский.

Отойдя от стойки, я направился к стеклянной двери. На обратном пути к номеру я почувствовал сильный порыв ветра. Да, на майские праздники здесь — не Египет. Шагая по дорожке из желтых кирпичей, я посмотрел вверх и над пальмой увидел четыре очень ярких звезды. «Да, туроператор не обманул», — пошутил я сам с собой.

Я открыл дверь в номер, воткнул пластину в стену, поставил бутылку на пол, взял сумку, в которой были все мои вещи, и решил поставить её в шкаф.

Подойдя к шкафу, я отодвинул дверцу вбок.

В шкафу стоял открытый сейф, который закрывался обычным ключом. На перекладине висели пластмассовые вешалки. Я поставил сумку в угол шкафа и задвинул дверцу. Дверца была обшарпанной. «Винтаж, наверно. Нужно быть проще — и всё будет проще», — подумал я.

Поставив сумку в шкаф, я развернулся и подошел к кровати. Сел и поставил палку рядом, прислонив к тумбочке. Посидев пару минут, я решил раздеться — снял джинсы, положил их с другой стороны кровати. В номере, как мне показалось, было прохладно. Встав, я наклонился и стал тянуть вверх покрывало. «Сколько заусенцев было содрано клинингиатами в честь бога уборки! — подумал я. Выдрав с трудом угол справа — со стороны ног, я понял, что заслужил право спать под одеялом.

Вспомнив, что забыл вытащить из сумки купальные тапки, я встал и подошел к шкафу. Вытащив их из сумки, я сел на кровать и стал их надевать. Тапки из мягкой резины были без задников, но на них была лямка, которую можно было зацепить за пятку. Я встал и пошел в душ. Войдя в туалет, я взял тюбик с гелем для душа, включил воду. Сначала потекла холодная. Минуты две я регулировал температуру. Наладив водоснабжение, я включил душ.

В душе было удобно, плитка под ногами не была новой, может, поэтому и не скользила. Тапки держали меня крепко, на подошвах у них были выдавлены круги, которые позволяли им прилепляться к полу намертво. В них было очень было удобно. Молодцы — кто придумал: дешево и надежно. Купил я их специально для пляжа и душа во время скитаний по различным «Кэш & кэрри».

Я видел такие же на рынке. Там они были дешевле, сделаны из жесткой резины, но лямка, которая надевается на пятку, тоже жесткая, и такие тапки лучше покупать на размер больше.

Открыв маленький пластиковый флакон с гелем для душа, я направил его горлышко в центр ладони. Получив порцию белой переливающейся тягучей жидкости, я стал намыливать голову. Моя прическа позволяла мне обойтись одним гелем для душа: «под ноль» есть «под ноль». С гелем, я переборщил, и пена всё не кончалась и не кончалась. Загнав пену при помощи душа «под землю» (мой номер же — на первом этаже!), я выключил воду.

Выйдя из душа, я прошел в комнату, взял большое полотенце, лежавшее на кровати, и стал вытираться. После горячего душа мне показалось, что в номере даже жарко. Повернувшись в сторону ванной, я увидел, что оставил мокрые следы. Пол каменный — само высохнет. Вытеревшись, я бросил полотенце на другую сторону кровати.

Я решил закрыть шторы. Повернулся налево и подошел к стеклянной двери, ведущей на балкон. Какой балкон? Я ведь на первом этаже, но другого определения не нашел.

По бокам стеклянной двери висели тяжелые шторы. Я попытался сдвинуть их, но решил сначала открыть массивную дверь. Взявшись за ручку слева, я стал ее открывать. Дверь отодвинулась, и на меня пахнуло холодным африканским ветром. Я съежился, и на моей коже появились пупырышки. «Так вот ты какой — целлюлит!» — подумал я.

Главное — не вздумать проверять, открывается ли дверь снаружи, а то вдруг замок работает. И появится в Тунисе легенда о русском инвалиде, которого просто внесли в отель — чуть ли не на руках, который сначала еле-еле шел в номер… А через полчаса уже носился по отелю без палки — и, как большая голая муха, бился о стеклянную дверь. «Мы, инвалиды, такой народ — веселый, заводной!» — сказал я вслух.

Повернувшись к стеклянной двери спиной, я пошел к кровати. Дойдя до нее, сел, снял тапки и поставил ноги на голый пол. Ух, пол-то ледяной! Да, надо было еще тапки брать. Но я же в Африку ехал…

Взяв с кровати маленькое полотенце, которое было бережно сложено «беззаусеничными» пальцами уборщицы, я бросил его на пол и поставил ноги на него. Потом лег на кровать, засунув ноги под покрывало, и расслабился. День выдался трудный, отдых начался.

Я попытался смотреть телевизор, но не мог: мысли о поездке занимали мою голову целиком. Я выключил телевизор и, нащупав слева за головой выключатель, выключил свет. Очень удобно: не нужно вставать, так как выключатель дублируется.

В номере стало темно и тихо. Я повернулся на левый бок и стал вспоминать, как всё началось.