Похоть Inc. Том 1

Андрей Валерьевич Степанов, 2022

Жил-был парень. Сидел дома, баловался порнушкой, жрал все подряд и пил, как не в себя, пока его удар не хватил. Но не было света в конце тоннеля: он просто получил предложение, от которого нельзя отказаться. И теперь можно существовать дальше, правда, по ту сторону придется немного поработать. Работа тяжелая и приятная одновременно – но какова цель у сборщиков человеческих душ? Содержит нецензурную брань.

Глава 10

— Ты меня больше озадачил, чем обрадовал, — задумчиво произнес я.

— У тебя разве не было таких фантазий? Что, никогда?!

— Были, но то фантазии. И разве тебе не кажется, что лесбиянки на то и лесбиянки, что к парням ровно дышат?

— Тягу к чужому полу нельзя убить на сто процентов. Ни таблетки, ни хирурги, ни болезни — ничего не может это сделать окончательно. Если девушка не мечтает о члене в своей вагине, она просто врет. Сразу сказу: любой дилдо — тоже член по своей сути, — тут же добавил Тони.

— О как завернул. И не придерешься, — рассмеялся я. — Но все равно это кажется мне чуточку сложновато.

— Брось, нужно лишь правильный подход найти. А благодаря интернету сделать это в миллион раз легче, чем пятьдесят лет назад, — он принялся стучать по клавишам. — Кроме того, поиск по готовым базам проводить еще проще.

— Готовые базы? — поразился я. — Откуда…

— У нас очень большое влияние. Не назову его неограниченным, но все же оно большое. Так, смотри. Одну зовут Марина и вот ее подружка Катя.

— Класс. Ты нашел их меньше, чем за минуту. Но пока это нам ничего не дает, — скептически заметил я.

— Зря ты так, Рома, зря, — на секунду Тони высунулся из-за ноутбука и посмотрел прямо на меня. — Чудеса кибернетики пока еще никто не отменял.

— Ты хочешь сказать, что всю грязную работу за нас сделает компьютер?

— Так, — он сдвинул технику в сторону. — О какой такой грязной работе речь? Мне кажется, ты сейчас очень сильно путаешь понятия.

— Ну, — я сконфуженно почесал нос, — ты говорил, что мы можем забрать душу у человека в том случае, когда она поляризована достаточно сильно. А для этого достаточно довести его до пика наслаждения, удовлетворив какие-либо его фантазии. Или одну фантазию.

— Да, урок усвоил, продолжай.

— А чего продолжать-то?

— Бляха-муха, Рома! — Тони хватанул по столу. — Клянусь сиськами моей сестры…

— У тебя еще сестра?

— Не перебивай! Я могу чем угодно поклясться, ситуацию это не сильно изменит. Суть в том, что иногда ты туп, как пробка. Скажи мне, ты же в своей прошлой жизни знакомился с девушками? Водил их на свидания, кормил вкусной едой, поил шампанским и водкой?

— Водкой не поил, но…

— Это все детали, Ро-ма! — закричал Тони. — Ты упускаешь самое главное. Как будто не знаешь, как надо обращаться с девушками. Их же не просто трахать нужно. За некоторыми хорошо бы еще и поухаживать.

— Ты как-то резко сменил риторику, тебе не кажется? — заметил я. — Сперва ты приводишь меня к какой-то непонятной девице, мол, иди и еби ее. Она сама на меня вешается — еби ее! А теперь внезапно «подход нужен».

— А теперь заткнись, умник, и послушай меня, — насупился Тони. — В мире существует миллион эротических фантазий. Одни люди их принимают, другие категорически не приемлют, а третьи готовы кончать от одних мыслей. И вот здесь ты — как солдат на минном поле. Ступишь не туда — пиши-пропало.

— Но ведь…

— Я что сказал?

— Заткнись и слушай, — недовольно повторил я.

— Вот именно. Но люди — существа поверхностные, — он принялся жестикулировать. — увидели девушку с розовыми волосами — хентайщица! В кожаной куртке — госпожа! Стерва! Или парня в зауженных джинсах и тонкой футболке — так сразу педик! А на деле девушка с розовыми волосами и мечтательным взглядом в своих фантазиях скачет на хуях сантиметров по двадцать пять, тогда как мадам-кожа мыслит о чувственных прикосновениях и долгих прелюдиях.

— А парень?

— Что парень?

— Ну, который в зауженных джинсах и тонкой футболке?

— А, так педик же.

— Объяснялка из тебя так себе, — я закатил глаза.

— Нет. Ты опять упускаешь главное. Люди мечтают об одном, показывают другое, а их окружение видит вообще третье. Понял теперь?

— Допустим, что понял. Погоди, — я поднял ладонь. — То есть ты сейчас говоришь про те случаи, когда парень дарит милой девушке букет, а она его отшивает, точно он что-то сделал не так?

— ДА! Дошло наконец. Вы не можете общаться нормально, не видите знаков, которые посылает тело, не воспринимаете сигналы природы, но вместо этого ваша черепушка додумывает столько всякой херни, что у меня волосы на голове дыбом встают.

— Не знал, что ты на досуге психологом-сексологом подрабатываешь, — фыркнул я.

— Вполне могу, знаешь ли. Но, раз ты наконец-то уловил суть. У нас особых правил нет. Но, как я тебе уже сказал раньше, тратить вхолостую свои щелчки пальцами я не могу. Ресурс в таком случае растратится быстро даже при нынешнем населении. Поэтому наши доблестные программисты…

На этих словах я подавился и закашлялся, да так сильно, что не мог успокоиться с минуту.

— Что с тобой?

— Доблестные программисты… умора, — выдохнул я. — Ленивые ублюдки с зарплатой президента небольшой корпорации. Это так, — пояснил я сразу же. — Ты просто на больное место нажал.

— У нас они доблестные, несмотря ни на что. Только не подавись снова, я не могу третий раз повторять одно и тоже. Короче, они сделали анализатор, как бы двусмысленно это ни звучало, который шерстит все, связанное с конкретной персоной. Особенно полезны контакты с людьми, у которых уже есть высокий индекс похоти, просмотр фото и видео, ключевые слова из диалогов и дальше по мелочи. Здесь ты все понял?

— Да, — ответил я. — Здесь я понял все.

— Так а почему ты на своих коллег-то обижен?

— Их повысили, а меня уволили…

— И всего делов? У нас, кстати, по Марине анализ уже есть, все в пределах нормы. Секс в людном месте, с незнакомцем, игровое изнасилование — это все ее фантазии, которые составила программа. Запускаю проверку ее подружки.

Через пять минут программа выдала ответ: групповое, случайный, с незнакомцем.

— Вот видишь. А для людей они лесбиянки, — фыркнул Тони. — Теперь надо составить план, а лучше всего это делать за чашкой кофе! Пошли отсюда, глотнем свежего воздуха.