Скиталочка 2. В погоне за ведьмой

Андрей Буторин, 2023

Моя подруга Аня – потомственная ведьма. Правда, не очень умелая, все у нее выходит наперекосяк. Вот и влюбиться умудрилась в мага-шнырятеля, который мало того что из другого мира, так еще и влюблен в зловредную графиню-магичку. Подвернулся случай – и Аня слиняла в тот мир. Ничего не оставалось, как отправиться в погоню за ведьмой. Не зря же меня прозвали Скиталочкой.(Вторая книга цикла "Скиталочка")

Глава пятая

Иван

Иван считал себя если не безоговорочно честным человеком, то уж справедливым и порядочным наверняка. Нет, случались, конечно, и у него такие поступки, которых он потом стыдился, но понимал же, что поступил дурно и старался впредь подобного не совершать.

Но сейчас он совершил такой поступок, который не знал, в какой разряд отнести. С одной стороны, он защищал свою любимую, а с другой — бросил в беде хорошего человека. Да, он пытался убедить себя, что никакой беды с Анной не случилось, что она действительно ушла домой, но в глубине-то души понимал, что это отговорки, никуда ведьма не ушла. То есть как раз ушла, только не домой, а опять в тот магический мир, из которого они только что благодаря чудовищному везению выкарабкались.

Ерш колючий! Он даже пытался свалить вину на саму Анну! Узнав от Олушки, что ведьма втрескалась в Юстера Литца, он почувствовал постыдное облегчение: если Анна так страдает от своей межмировой любви, что решилась на возвращение к любимому, то и флаг ей в руки! Они-то с Олой почему должны от этого страдать? А то еще и так получится: они припрутся в эту волшебную сказку, а ведьма скажет: «Что вам тут надо? Я назад не вернусь». А им тоже будет никак не вернуться. Вот тогда и восторжествует справедливость! Так, что ли? Он останется порядочным и честным, а любимая будет страдать от лишений и ужасов в чуждом современному человеку мире.

Но Иван понимал, что все эти рассуждения не больше чем обычная самоуспокоительная болтология. Он был практически уверен, что Анна вернулась в тот мир, это раз; что Юстер Литц ее не любит и вряд ли когда полюбит, это два; что ведьме угрожают нешуточные опасности, это три; и наконец, что Ола обиделась на него всерьез и за дело, это четыре. Тем не менее он решил так: Ола ему дороже всех и всего на свете, и если ради нее суждено совершить некрасивый, пусть даже подлый поступок — он его совершит.

Чтобы уж точно не передумать, Иван огляделся по сторонам, чтобы случайно не навредить безвинным людям, снял с зеркалки камень земликов, зажмурился, раскрутился на месте и, не открывая глаз, швырнул чертов рубин что есть силы, снова покрутился и лишь потом открыл глаза.

— Пи? — вопросительно пискнула сидящая у него на плече Бела.

— Не вздумай! — рыкнул Ваня, без перевода понимая, что белка поинтересовалась, не сгонять ли за камнем — она-то видела, куда тот улетел. А чтобы задобрить незаслуженно обиженное животное, сказал: — Сначала купим тебе орешков, а уж потом — новый аккумулятор. И все-таки сходим к Анне, хорошо? Нужно убедиться на сто процентов, что ее нет дома. Потому что мало ли… Всякое бывает, знаешь ли.

— Пи-пи, — произнесла белочка таким тоном, что Иван снова все прекрасно понял: «Ты, конечно, добрый парень, но упертый как шкаф». Нет, Бела бы со шкафом не стала сравнивать. Как дуб! Во, это ближе.

Но вышло так, что орехов — сразу два килограмма — они купили, а вот сходить к Анне и в магазин электроники не успели. Потому что пришла СМС от Олушки: «Камень вернулся. Иду за Аней. Ешь без меня». Сначала в Ваниной голове возникла глупейшая картина: он швырнул камень так сильно, что тот долетел до его дома, влетел в окно девятого этажа и его поймала Ола. Но даже олимпийский чемпион по метанию ядер, молотов, копий и прочих бесполезных в хозяйстве предметов не мог бы зашвырнуть рубин на такое расстояние и высоту. Отсюда происходил единственный вывод: камень вернули Олушке землики. А это значит, любимая была права: они почему-то хотели, чтобы и она к ним вернулась. Значит, правдой было и то, что первой воспользовалась этой возможностью ведьма. И теперь Ола непременно ринется ее спасать!

Иван принялся судорожно тыкать в смартфон непослушными пальцами, отбивая ответную эсэмэску: «НЕ ВЗДУМАЙ! ЖДИ! Я СЕЙЧАС!!!» Лишь отправив сообщение, увидел, что набрал «ЖГИ» вместо «ЖДИ». Он и так уже мчался назад, но тут в голову стукнула кошмарная мысль: «Ты сам дал ей добро, сказал: жги!»

— Ерш колючий! — истерично выкрикнул Ваня. — Но ведь перед этим я написал: «Не вздумай!»

— Пи-пи-пи! — запищала прыгающая рядом Бела.

— Да, знаю, что дурак! Знаю, что идиот! — ответил он ей. — Но теперь-то какая разница? Эх, лишь бы успеть! Я все исправлю!..

Но он, конечно же, не успел. Обежал по три раза квартиру, заглядывая во все углы, шкафы и даже ящики столов, вопя при этом: «Ола! Ола!», но любимой нигде не было. Потом он случайно заметил, что со стола исчез весь нарезанный хлеб и опустели тарелки из-под колбасы и ветчины. Сначала даже не придал этому значения — проголодалась Олушка, покушала. Но немного остыв, стал соображать лучше, и до него дошло, что даже голодный человек не съел бы разом столько хлеба. Зато что?.. Зато хлеб, как и колбасу с ветчиной, можно взять с собой, если собираешься в поход. Даже если это не турпоход по окрестным лесам, а скитание по неведомым магическим мирам.

Тут Иван, вспомнив Олину СМС, метнулся в спальню, почему-то ожидая, что увидит на тумбочке выброшенный им совсем недавно красный камень земликов. Но тумбочка была пустой. Это говорило как о том, что Ола перенеслась вместе с рубином, так и о том, что ему любимую было теперь не догнать.

— Ерш колючий! — простонал Ваня, бессильно опускаясь на кровать.

— Пи, — горестно выдохнула Бела.

— Бряк! — послышалось с тумбочки.

Человек и белка синхронно повернули туда головы. Камень земликов лежал с таким видом, будто собрался уже покрываться пылью от скуки.

«Ага. Ага-ага…» — подумал Иван. Больше в голову почему-то не шло ничего.

Но тут радостно запищала и запрыгала по нему белочка: на колени, с коленей на плечо, с плеча на голову и так далее, по кругу. Думать стало еще сложней.

— Бела, не суетись, — сказал Ваня, — я все прекрасно вижу.

Но видеть-то он видел, а почему он это видит, и тем более что делать дальше — не знал. То есть даже не совсем так. Он прекрасно понимал, что в любом случае воспользуется предоставленным шансом найти свою любимую, но никак не мог сообразить, что означало внезапное появление камня. Ведь если Ола права, а он уже решил ранее, что это именно так, то землики для чего-то хотели видеть у себя именно ее. И если уж выбирать между ним и Олой, то даже логично, что ее, потому что его они даже не видели. Но Олушка уже отправилась к земликам, а они все равно вернули камень. Или он вернулся сам? Вот что тревожило Ваню. И конечно же, он сначала подумал о плохом: с любимой что-то случилось. Например, во время самого перехода в иной мир. Вдруг она не смогла по каким-то причинам перейти, но и вернуться не смогла тоже — осталась зависшей в небытие, в космической пустоте, холодном мраке. Камень же при этом автоматически вернулся в точку отправления.

Ивану самому стало холодно от этой мысли, кожа покрылась пупырышками. Но он тут же мысленно себя окоротил: «Ванидзе, отставить!» и быстро развеял нехорошую мысль по ветру: если бы с Олой случилось что-то подобное, то камень лежал бы на тумбочке, когда они с Белой вернулись, ведь переход происходит мгновенно, а любимая отправилась в магический мир определенно не только что, прошло несколько минут — если считать от времени отправки эсэмэски, то минут десять… нет, уже пятнадцать! Значит, что? Олушка благополучно прибыла к земликам, а те все равно вернули камень. Почему?

Наконец-то голова Ивана заработала в полную силу и сгенерировала сразу три версии. Первая: землики очень порядочные существа и если уж подарили вечный аккумулятор для фотоаппарата, то и вернули его для дальнейшего использования по прямому назначению. Вторая: земликам оказалось недостаточно одной только Олы, и они приглашают его тоже. Наконец третья: его зовет сама Олушка, для чего попросила земликов отправить к нему камень.

Первая версия показалась Ване маловероятной. Он верил в доброту и порядочность, но в разумных пределах. Чтобы странные подземные затворники стали дарить добро незнакомому человеку из другого мира — это совсем уже сказочно. А вот позвать его к себе по какой-то своей надобности — запросто. Олушка помочь не смогла, сказала что-то вроде: «Моего бы Ванечку сюда, он бы в два счета разобрался», вот они и зовут Ванечку. И сама Ола могла его позвать тоже. Например, с ней случилась беда… «Ерш колючий, — подумал Иван, — да почему опять сразу беда-то? Может, наоборот, что-то такое хорошее, что любимая захотела непременно со мной поделиться!»

Впрочем, все это уже не имело значения. Он твердо решил отправиться к земликам… точнее, к Олушке, которая находилась у них. И он уже протянул руку к камню, когда вспомнил, что сначала надо кое-что сделать здесь.

Первым делом Иван позвонил на работу и попросил еще три дня отгулов. Это было наглостью, ему и так уже пошли на уступки, разрешив отсутствовать не за отработанное время, а в долг. Но видимо голос у него был таким, что начальник, возмутившись сначала, быстро сменил тон:

— Что-то случилось?

— Случилось, — ответил Ваня. — Но простите… можно я потом все объясню? И я отработаю, хоть целый год буду пахать без выходных. Или… сколько нужно.

— Год!.. — пробурчал начальник. — Дорога ложка к обеду. Нужно-то бы сейчас. Ну ладно… Хватит три дня? Еще раз позвонишь — не дам.

— Хватит, хватит! — обрадовался Иван. — Если раньше получится, выйду.

Сложней оказалось договориться с Ольгой Дмитриевной Тетериной — начальницей Олы. Видимо, настроение у нее менялось, как погода в октябре — с ласкового солнышка, когда она без проблем дала прошлые пару отгулов, до хмурого неба с холодным дождем и ледяным ветром, которым обдала Ваню сейчас сквозь телефонную трубку:

— А самой позвонить гордость мешает? Или напраздновалась так, что лыка не вяжет?

— Ольга Дмитриевна! Что вы такое говорите? — возмутился Иван. — Ола вообще за эти дни ни капли спиртного не выпила. Просто… приболела, заснула только что. А врача вызывать — это же неделю ее на работе не будет, а то и две. У нее всего-то насморк. И это… переутомление еще.

— Это вы ее переутомили? Как вас… Иван? Смотрите там, вместо двух недель полтора года «больничного» не устройте мне. Или сразу три возьмет?

— В ближайшее время мы ничего такого не планируем, — буркнул Ваня. Вообще-то, говоря откровенно, он как раз планировал. И три года, и еще три. А если Ола будет не против, то и еще три вдогонку. Но говорить сейчас это Тетериной было бы ошибкой.

— Ладно. Два дня. И будет мне должна! Пусть сильно не переутомляется, потом отработает по полной.

Одно дело было сделано. Иван задумался. Что-то он хотел еще… Подсказала Бела: возбужденно запищала, поскакала к двери, выскочила из спальни, снова запрыгнула, опять выскочила — определенно куда-то его звала. Ваня решил посмотреть — вдруг что-то и впрямь важное?

Белочка упрыгала на кухню, Иван пошел за ней. Рыжая зверушка запрыгнула на стол, где лежал пакет с только что купленными орехами.

— Пи! — хлопнула белка лапками по пакету.

Намек был понятен: нужно взять с собой орехи. Ваня ссыпал туда же и купленные ранее.

— Не переживай, — сказал он Беле, — возьму с собой.

Тут он подумал, что не помешает взять и человеческой еды. Ола, судя по всему, взяла с собой хлеб, колбасу и ветчину, но этого не хватит на троих. А если вдруг случится задержаться? Конечно, он очень надеялся, что задерживаться не придется, но мало ли… В прошлый раз тоже не собирались.

В общем, Иван подошел к вопросу серьезно. Он достал свой походный рюкзак и сложил в него ту колбасу, ветчину и сыр, которые остались непорезанными. Хлеб тоже. Еще — яблоки, груши, виноград. Подумал, что даже если вернутся быстро, ничто не помешает все это снова выложить. Не такая уж большая тяжесть. Впрочем, тяжести в рюкзак он добавил еще — две пачки сока и литр минералки. А сверху пристроил пакет с Белиными орехами. Хотел сунуть туда же и фотоаппарат, но подумав, повесил его на шею, чтобы был наготове, если что-то захочется снять. Зато не забыл взять походный складной нож, чтобы было чем порезать колбасу, а если придется, то использовать и как средство защиты.

— Ну что, поехали? — надев рюкзак, спросил он белочку.

— Пи, — утвердительно ответила та и первой поскакала в спальню.

Иван отправился следом.

Теперь осталось понять, как именно «ехать». То, что с этой задачей легко справились Анна и Ола, говорило о том, что сложности в этом не было. Но к своему стыду Иван все же не знал, как это сделать. Он повертел в руках камень земликов и сначала мысленно, а потом и вслух произнес:

— Хочу отправиться в иной мир.

Ничего не произошло. Ваня подумал, что вероятно следует уточнить, в какой именно мир он хочет попасть. Как называлось то королевство, где жили землики? Что-то связанное с темнотой… Темнотон? Темнон? Нет, лучше не рисковать, не помня точно, занесет куда-нибудь не туда.

А может, нужно представить место, куда он хочет попасть? Вполне вероятно, девушки так и поступили: представили жилище земликов — и попали к ним. Проблема заключалась в том, что Иван-то как раз у земликов не был и представить место, где они жили, не мог.

Впрочем, в этом самом Темоне… да-да, королевство Темон, все верно!.. он помнил другие места, откуда несложно дойти до земликов ножками. Например, замок графини Охозм… Нет, эту мысль Ваня тут же отбросил: снова попадаться в руки коварной магини не хотелось, на сей раз может не получиться легко уйти от нее. Да и Ола туда вряд ли пошла. А вот Анна — вполне возможно, ведь ее возлюбленный Юстер Литц был как раз там. Но над этим вопросом они потом вместе с Олушкой подумают, первым делом нужно найти ее. А она скорее всего как раз у земликов, раз уж им понадобилась. Какое еще место неподалеку от них он хорошо помнит?

На память пришел ручей, возле которого довелось познакомиться с говорящим пнем Юлитоном, оказавшимся позже тем самым шнырятелем Юстером Литцем. Ну да, от ручья до земликов недалеко. Как тогда сказал пень? Что то вроде: «Там, если идти направо, есть холм. В нем живут два землика». Иван радостно потер руки. Что ж, значит нужно представить ручей и пень. Нет, стоп! Пень представлять нельзя, ведь Юстер Литц снова стал человеком и возле ручья его нет. Ничего, Ваня прекрасно помнил ручей и без пня.

— Прыгай на плечо! — сказал он Беле, крепче сжал рубиновый камень и представил задуманное.

Темнота, невозможность дышать — все было как раньше, поэтому не напугало, а обрадовало Ивана: у него получилось! А когда тьма рассеялась, и он увидел тот самый ручей, к которому стремился, обрадовался еще больше. Хотя ручьи — они много где похожи друг на друга, но когда Ваня обнаружил на месте бывшего пня небольшую яму, успокоился окончательно: место без сомнения было тем самым.

Бела спрыгнула с его плеча, допрыгала до ямки, заглянула туда и сказала:

— Колбаса.

Иван машинально стал озираться: кто с ним говорит? Отвык уже, что белка в магическом мире умеет разговаривать. Впрочем, быстро вспомнил и спросил:

— Хочешь колбаски?

— Не хочу. Колбаса тут.

— Не понял… — сказал Ваня и подошел к белочке.

Теперь и ему стало видно, что в яме на разрытой земле лежит кружок колбасы — точно такой, что была и в его рюкзаке. Не требовалось большого ума, хотя Иван был вполне неглупым парнем, чтобы понять, откуда тут взялся этот кружок: нарезанную колбасу взяла с собой Ола, значит, и уронила ее здесь тоже она. Гораздо труднее было найти ответ на вопрос: что тут его любимая делала? То есть скорее всего ела, но почему именно здесь? Ведь по логике она должна была перенестись в холм к земликам…

Додумать помешала Бела, которая упрыгала уже исследовать ближайшие окрестности и крикнула от росшего неподалеку дерева:

— Тут лопата!

Возле дерева действительно стояла лопата. Хорошая, штыковая, практически новая, хоть и было видно, что ею уже копали. У Вани даже появилась мысль, где именно.

С лопатой в руках он вернулся к ямке, где раньше торчал пень Юлитон. Бела прыгнула следом.

— Выкопали пень, — сказала она.

— Нет, — помотал Иван головой. — Пень стал человеком, его графиня в свой замок вернула. Помнишь?

— Помню. Зачем тогда Ола копала? Искала орехи? Сомневаюсь.

— Сомневается у нас обычно Анна, — хмыкнул Ваня, но тут же стал серьезным: — А почему ты подумала, что это копала Ола?

— Ее следы, ее колбаса, — лаконично ответила белка.

Иван пригляделся и поморщился от досады на себя. Ерш колючий, надо же быть таким невнимательным, зверушка и то сразу заметила! Да и трудно было не заметить — взрыхленная земля вокруг ямы, которую и впрямь копали лопатой, он увидел теперь и это, была истоптана следами туфель. Вполне вероятно, именно Олиных, тут Ваня не мог поручиться на все сто процентов. Но колбаса скорее всего была с их стола, вряд ли тут кучами бродили земные туристы и сорили колбасой. Так что копала яму скорее всего действительно Ола. Но зачем она ее все же копала?

Конец ознакомительного фрагмента.