Заря людского господства

Андрей Александрович Таркинский, 2018

Материк Лоринар стоит на пороге великих событий. Почти тысячу лет не было конфликта, который коснулся бы каждого народа. Правители стали забывать о том, что такое настоящая война. До неё ещё осталось время, но не все смогут к ней подготовиться. Сказание начинается в 980 году, когда в империи Стедмар отгремела гражданская война. Королевство Кемендум только что оправилось от заговора против короля и уже столкнулось с новой бедой в лице набегов стад кентавров. Кочевые кланы орков получают предупреждение от своего Бога. А где-то в середине материка двое наёмников выполняют задание, ценой которого является их жизнь.Содержит нецензурную брань.

Снова в путь

Он стоял во главе огромного войска повстанцев, которые готовы были пойти в бой. Агрон всегда боялся идти в авангарде, но он был обязан атаковать в числе первых. Люди чувствовали себя увереннее, если их предводитель лично ведёт их в гущу битвы. Пусть Агрон и не был лидером, но он являлся одним из доверенных людей Катрапса, а, значит, и идти во главе войска он был просто обязан. Но как же он ненавидел эти жуткие минуты перед началом боя, которые стремительно уменьшались, приближая возможную смерть. Агрон стиснул зубы. Лидер восстания обнажил два меча, висевших у него на поясе. Агрон всегда поражался способности Катрапса уверенно чувствовать себя с оружием в любой руке. Лайдер последовал примеру вождя и достал свой боевой топор.

Слева от Агрона послышался едва различимый звон стали, соприкасающейся с внутренней частью ножен. Дурон тоже принял боевую стойку со своим мечом в руке. Присутствие брата давало Агрону ещё большую уверенность. До битвы остались считанные мгновения. Возможно, они проживают свои последние минуты.

Где-то впереди затрубил рог, на возвышении появились первые ряды стедмарцев. У Агрона по спине побежали мурашки. Сколько же всего врагов скрывается за первыми рядами? Нет, лучше об этом не думать. Главное, что рядом с ним находились люди, готовые умереть за их цель — за свободу.

У повстанцев не было ни боевых рогов, ни других предметов, способных поднять боевой дух солдат. Однако им это и не было нужно. Когда люди, стоявшие позади, начали взволнованно роптать, Катрапс издал воинственный клич и помчался навстречу врагу. Агрон, Дурон и ещё пара-тройка командиров не замедлила поддержать его, а за ними и всё войско повстанцев помчалось навстречу своей судьбе. С каждым шагом уверенность Агрона возрастала, а страх уступал место сладостному чувству жажды битвы. Когда между противниками оставались считанные десятки метров, Агрон целиком отдал себя последнему сражению.

Со стороны врагов полетели стрелы. Все они приземлялись где-то за спиной Агрона. Он не видел, попадают они в его соратников или нет. Агрон увернулся от выпада копейщика и со всего маха раскроил ему череп, пробив лёгкий шлем насквозь. После этого перед глазами лайдера всё смешалось. Начиная с этого момента, враги окружали его со всех сторон. Куда бы он ни замахнулся, его топор всегда находил себе цель. Вокруг царила горячая бойня, но Агрон, будто не слышал её. Всё его внимание было сосредоточено на нападающих отовсюду врагах. Где-то рядом орудовал своим мечом Дурон, оставляя на оружии всё новые и новые кровавые пятна. Неподалёку размахивал парными клинками Катрапс, стараясь зацепить как можно больше врагов. Вот она, сладостная битва. Вот чего ему хотелось больше всего в жизни. Ничто не приносило столько радостных чувств, сколько ему приносит славная битва.

Внезапно его соратники начали время от времени что-то выкрикивать. Агрон хотел было присоединиться, пока не понял, что из уст солдат вырывается его собственное имя. Но почему? Он ведь не был главным, не был тем, кто поднимал это самое восстание. Чем же он заслужил такую честь? Он по-прежнему ничего не понимал. Неожиданно земля начала уходить у него из-под ног. Агрон стал куда-то проваливаться, пока резко не вскочил с кровати, тяжело дыша.

— Ты чего? — спросил Дурон, стоявший неподалёку от кровати.

Вид у него был слегка удивлённый. Видимо, Агрон что-то говорил во сне. Вытерев пот со лба, он сел на своей кровати и опустил лицо в ладони. Агрон никак не мог отдышаться. Сдавленно сглотнув, лайдер потянулся к столику около кровати, схватил бутылку с кисловатым элем и сделал пару глотков. Сердце начало понемногу успокаиваться, а одышка вскоре прекратилась.

— Кошмар, что ли? — вновь спросил Дурон, садясь на соседнюю кровать и отпив эля из другой бутылки.

— Да нет, не совсем, — помотал головой Агрон, вновь делая глоток. — Слушай, а ты… тебя самого кошмары не мучают?

— Что ты имеешь в виду? — не понял вопроса брата Дурон.

— Ну, снятся тебе наши былые битвы? Да и вообще война?

Дурон задумался на какое-то время, откинувшись на кровать. Агрон допил эль и поставил бутылку на столик, создав ещё один кружок без пыли. Поджав губы, лайдер провёл двумя пальцами по столику, мигом собрав на кончиках кучу тёмной грязи. От пальцев остались два чистых следа, сильно выделяющихся на фоне общей запылённости столика. Протерев пальцы о такой же грязный матрац, Агрон встал с кровати и надел свой жилет из варёной кожи, после чего натянул плотные шерстяные штаны.

— Так что? — обратился он к брату.

— Не-а, не припомню, чтобы мне вообще что-то такое снилось, — пожал плечами Дурон. — А тебя это беспокоит? Я бы радовался, что мне такие сны снятся. Только представь: снова очутиться в каком-нибудь бою против проклятых стедмарцев — не здорово ли?

— Не сказал бы, — усмехнулся Агрон. — Ладно, забудь. Пойдём, поедим, что ли.

Дурон удивлённо посмотрел на брата. Его удивил ответ Агрона по поводу снов. Тот, видимо, не заметил этого взгляда и пошёл по направлению к лестнице на первый этаж. Чуть повременив, Дурон отправился следом.

Спустившись вниз, близнецы встретились более чем с десятком пар глаз, излучающим презрение. За четыре дня проживания лайдеры успели привыкнуть к такому отношению. Казалось, все посетители трактира считали своим долгом попытаться просверлить дырку в братьях своими взглядами. Агрон не удостоил никого из местных жителей вниманием, в отличие от своего спутника. От Дурона, казалось, исходило ещё больше злости, чем от всех посетителей вместе взятых.

Присев за небольшой столик, Агрон глубоко вздохнул и посмотрел на работника трактира. Тот без слов понял своего не самого любимого постояльца и, не торопясь, удалился. Дурон, тем временем, бухнулся на стул напротив брата. Удивительно, что мебель не сломалась под его телом. С другой стороны, вид стульев, как и столов, был в разы лучше, чем у комнаты — будто их только что сделали из свежих брёвен с лесопилки. Сам первый этаж трактира выглядел неплохо. Чистый деревянный пол, ни единого намёка на паутину в углах комнаты, перила лестницы идеально обработаны. Агрону не в первый раз пришла в голову мысль, что хозяин трактира мог нарочно поселить ненавистных лайдеров в самую худшую комнату. Когда он пару дней назад озвучил эту мысль Дурону, тот выразил согласие, при этом едва не переломив деревянную ложку, которую он держал в руке.

В скором времени, им принесли еду. Это была единственная приятная сторона трактира — готовили тут очень хорошо, особенно если вспомнить, что последние несколько месяцев повстанцы питались, чем попадётся. Агрон поначалу опасался, что хозяин скажет поварам подсыпать что-нибудь в миску с супом — в лучшем случае, побольше соли. Однако же, еда всегда была на удивление вкусной.

Вспомнив о том, как лайдеры жили после последнего поражения, Агрон немного поёжился. Нехватка еды, смерть соратников, постоянный страх того, что их нагонит один из стедмарских отрядов — всё это пронеслось в его голове за одно мгновение. Моментально вернулось волнение и боязнь. Вместе с тем появилось и облегчение, что всё это осталось позади. У него остался лишь один соратник, который сейчас уплетал за обе щеки жареное конское мясо, и единственной целью на данный момент являлось сохранность последнего дорогого человека на всей земле.

— По-моему, конина подгорела, — проговорил Дурон, проглотив очередной кусок завтрака.

— М-м? — вопросительно промычал в ответ Агрон.

— Подгорела конина, говорю, — повторил Дурон, удивлённо посмотрев на собеседника. — Всё в порядке?

— Да, всё хорошо, — отмахнулся Агрон.

— А по тебе не скажешь.

Дурон налил воды из кувшина себе в кружку и мигом осушил, не спуская глаз с брата. Ему явно не нравилось задумчивое поведение Агрона. Тот, в свою очередь, не придал значения взгляду собеседника и продолжил молча поедать завтрак. Мрачные мысли одолевали его на протяжении всех четырёх дней, что они жили в трактире. Вновь вспомнилось недавнее убийство беглых наёмников. Агрон тогда взял на себя лишь одного, но и этого ему с лихвой хватило для того, чтобы перед глазами пронеслись почти все стедмарцы, которые погибли от его руки. Это не пришлось лайдеру по душе — возникало ощущение, что война не желала его отпускать. Агрон в который раз с завистью смотрел на брата, который ни капли не страдал от жутких воспоминаний.

— Так что, сегодня отправляемся в столицу? — подал голос Дурон, вырвав собеседника из мрачных мыслей.

— Угу, — кивнул Агрон, осушив свою кружку с водой.

— Или сегодня ещё здесь заночуем? — Дурон изо всех сил не позволял разговору затухнуть — ему не давало покоя похоронное настроение брата.

— Нет, не стоит, — ответил Агрон. — Мы же уже обсуждали это — последние деньги в этом трактире оставим, если проведём здесь ещё один день. Да и эмблемы сорок отдать надо. Сегодня точно выезжаем.

— Ладно, понял, — пожал плечами Дурон. — Я тогда за плащами схожу. Тебе ведь ещё нужно меч забрать у кузнеца.

— Ага.

— Точно всё нормально? Ты какой-то сам не свой последнее время ходишь.

— Не переживай — беспокоиться не о чем.

Однако Дурон беспокоился. Сейчас только он и волновался за своего брата. Никто из близнецов больше ничего не сказал, поэтому они молча выпили очередную кружку воды, поднялись из-за стола и разошлись каждый со своим делом.

Едва Агрон открыл дверь трактира, его тут же до самых костей пронизал холод. Недолго думая, лайдер вернулся в помещение и поднялся в свою комнату. В ответ на удивлённый взгляд Дурона Агрон объяснил, что снаружи сильно похолодало. Поверх своего кожаного жилета Агрон надел куртку, подбитую мехом. Сейчас он был очень рад, что Дурон уговорил его потратиться на тёплую одежду, пусть это и сильно ударило по их и без того скудным денежным запасам.

Агрон спустился с крыльца таверны и ступил на налетевший за ночь снежный покров, в который его сапоги проваливались чуть выше стопы. Резкое похолодание напрочь отбило желание выдвигаться в путь именно сегодня, однако не было никакой уверенности, что в последующие дни погода станет теплее.

Хрустя свежим настом, Агрон всё больше углублялся в Хонен. Все жители деревни кутались в плащи или лёгкие шубы, неустанно сражаясь с внезапным морозом. Из-за холода у них не оставалось сил на то, чтобы сверлить ненавидящим взглядом чужака-лайдера, что очень радовало Агрона. Все те дни, что они с братом здесь жили, стедмарцы не упускали возможности показать, как сильно они не любят народ, который недавно поднял одно из самых крупных восстаний за всю историю Стедмара. Отчасти Агрон гордился тем, что смог вложить часть своих сил в эту ненависть, которая граничила со страхом, что такое восстание может повториться. Но эта гордость почти полностью испарялась, когда перед его глазами пролетали воспоминания о кровавых боях и страхе перед смертью.

Кузнец жил на другом конце Хонена, поэтому путь предстоял неблизкий. За время, пока Агрон дошёл до кузницы, он успел пожалеть, что у них не хватило денег на две пары перчаток — кисти рук сильно замёрзли, и даже когда лайдер убрал их в карманы, они не желали согреваться. Поднеся ладони ко рту, Агрон обдал их своим горячим дыханием, выпустив облако редкого пара. Пользы от этого было немного, но рукам стало хоть чуть-чуть теплее.

Добравшись до кузницы, Агрон, наконец, почувствовал заветный жар, исходящий из неё. Область земли около входа была полностью свободной от снега, который лежал в нескольких ярдах от здания. Из трубы самой кузницы валил густой дым, разгоняя холод. На подходе к входу Агрона окатило приятным теплом. Звук работы кузнеца, который слышался задолго до приближения, стал сильно бить по ушам, а особенно громкие удары заставляли глаза моргать против воли. Зайдя внутрь, Агрон, наконец, вовсе перестал чувствовать мороз, властвовавший снаружи. Увидев постороннего, кузнец без слов дал понять, что придётся подождать, и вновь занёс руку с молотом над куском железа для очередного удара. Агрон не собирался спорить, поэтому присел на скамью, вытащил руки из карманов и наслаждался теплом, которым была наполнена кузница.

Отогревшись, лайдер выжидающе посмотрел на кузнеца, но тот по-прежнему был полностью погружен в работу. Скорее всего, это был какой-то срочный заказ. Лайдер от нечего делать окинул взглядом кузницу. С его прошлого прихода практически ничего не изменилось — разве что стальных листов, которыми кузнец обивал щиты, стало больше. На парной подставке для оружия красовались топоры. Агрон заприметил их ещё в тот день, когда пришёл отдавать приобретённый меч на подгонку. Топоры на вид были совершенно обычными, но сделаны добротно. Агрон очень жалел, что не может приобрести себе такой. Оружие сразу навеяло воспоминания о той битве, где он потерял свой топор, с которым прошёл большую часть войны. Тот боевой топор был в гораздо худшем состоянии, чем те, что лайдер видел сейчас перед собой, но он всегда удобно ложился в руку, и Агрон чувствовал себя единым со своим оружием.

— Ты ведь за гладиусом? — раздался зычный голос кузнеца, сопровождающийся громким шипением от остужающейся стали.

— Ага, — ответил лайдер, подождав, пока шипение стихнет. — Он готов?

— Да, готов, — сказал кузнец, вытирая пот со лба своей огромной ладонью. — Сейчас принесу.

Он скрылся за проёмом, ведущим в соседнее помещение, и через несколько минут вернулся, держа в руке короткий меч в ножнах.

— Лови, — с этими словами кузнец кинул гладиус посетителю.

Агрон поймал его на лету, с шелестом вытащил его из ножен и бегло осмотрел. Мелкие царапины полностью исчезли, а слегка погнутое лезвие стояло ровно. Лайдер поднёс палец к острию меча и слегка нажал. Кожа моментально почувствовала остроту. Агрон посмотрел на свой палец, которым коснулся гладиуса — на подушечке появилась маленькая капля крови.

— Хорошая работа, — похвалил кузнеца лайдер, засунув меч в ножны и повесив его на пояс.

— Ещё бы, — довольно хмыкнул тот, сложив руки на груди. — За такую подгонку и заплатить было бы недурно.

— Понятное дело, — поджав губы, произнёс Агрон. Уж очень ему не хотелось расставаться с тем малым остатком денег, что был в его карманах. — Сколько хочешь?

— Хочу тысяч десять, чтоб о затратах на еду для детишек забыть можно было, — усмехнулся кузнец. — А так, с тебя тридцать акриппов¹⁵. Работы не слишком много, но я тебе ещё рукоять подогнал, а то она расшаталась совсем.

Едва заметно вздохнув, Агрон достал из кармана мешочек с деньгами и, отсчитав нужную сумму, протянул кузнецу. Тот взял серебро, сунул в свой карман и вернулся к работе. Лайдер не хотел покидать пышущую жаром кузницу, но больше ему здесь было незачем задерживаться, поэтому он с большим сожалением вышел из помещения. Холод тут же ударил по нему с новой силой. Казалось, мороз только усилился, пока лайдер ждал свой меч. Радовало то, что с неба не падал снег — если бы сильно припорошённая земля превратилась в настоящие сугробы, Агрон был готов ещё раз серьёзно обдумать их с братом решение о сегодняшней отправке в столицу. Постепенно удаляющийся звук удара молота заставлял Агрона с завистью думать о том, что кузнец и знать не знает о том, какая холодная погода царствовала сейчас.

Приближаясь к трактиру, Агрон услышал глухой, короткий стук. Спустя несколько секунд, за ним последовал ещё один. Звук раздавался из-за трактира. Зайдя во внутренний двор, Агрон увидел там брата, стоящего в одной рубахе и штанах с луком и стрелой в руках. Недалеко от него стоял столб, из которого торчали две стрелы. Дурон натянул тетиву и отпустил, после чего на столбе стало красоваться ещё одно оперение. Волосы лайдера были мокрыми от пота, который стекал по его лицу и блестел на части груди, виднеющейся из-под рубахи.

— Не боишься простыть? — поинтересовался Агрон, подходя к брату.

— Да мне не холодно, — пожал плечами Дурон.

— Размяться, значит, решил, — проговорил Агрон, посмотрев на многочисленные следы сапог, которые виднелись в стороне от места, где стояли близнецы.

— Ага, — кивнул Дурон, доставая очередную стрелу. — Тебя только за смертью посылать. Чуть с ума не сошёл от скуки.

После этих слов Дурон быстро натянул тетиву и выстрелил. Однако эта попытка была не такая удачная, как предыдущие — стрела пролетела мимо, лишь слегка царапнув край столба. Разочарованно вздохнув, Дурон пошёл собирать стрелы.

— Совсем их затупишь, а нам ещё до Ильдароса добираться, — сказал Агрон, указав взглядом на стрелы.

— Да ладно, всё равно за них много денег не выручим, — успокоил его Дурон. — Ты сам-то как, готов выезжать?

— Конечно готов, — кивнул Агрон. — Давай собираться, рассчитаемся с трактирщиком и по коням.

— Да я уж расплатился и лошадей наших оседлал. Можем прямо сейчас выдвигаться.

— Неужели меня и вправду так долго не было?

Близнецы уже подошли к своим лошадям, которые стояли неподалёку. Дурон достал из походной сумки два сложенных плаща и протянул один брату. Агрон поблагодарил его и надел плащ, сразу же накинув на голову капюшон. Дурон сначала закутался в куртку (видимо, уже успел остыть после своей тренировки) и лишь потом последовал примеру брата, надев на плечи плащ.

Оседлав своих коней, братья направились к окраине деревни. Им в спину были направлены недобрые взгляды — Агрон нутром чуял, что каждый житель Хонена был очень рад, что парочка лайдеров, наконец, покидает их деревеньку. Были люди, которых не слишком волновало происхождение двух гостей — в основном, это были торговцы, у которых они закупались. Этих людей интересовали, прежде всего, звонкие монеты, которыми близнецы расплачивались за свои покупки.

Приятный уху хруст снега, раздающийся из-под копыт лошадей, быстро растворялся в морозном воздухе. Агрон очень радовался тому, что холодный ветер дул им в спину — плотные плащи, купленные Дуроном, отлично себя показывали. Однако руки сильно мёрзли, поэтому Агрон часто дышал на свои кисти, чтобы хоть как-то их согреть. Порой лайдер не любил огромные степи, которыми были полны Стедмар и Крартел, из-за того, что ветра на них разгуливались не на шутку. Зима вновь напомнила о том, что до весны ещё надо дожить, а пока погодой правит именно она. Белоснежные просторы лишний раз подтверждали это.

— Слушай, а разреши вопрос? — вмешался Дурон в равномерный топот копыт, приглушённый хрустом снега.

— Валяй, — бросил в ответ Агрон.

— Если бы Катрапс остался жив и решил бы продолжить наше дело… ты бы пошёл с ним?

Вопрос брата немного удивил Агрона. Он недоумённо посмотрел на собеседника, перестав следить за дорогой. Из-за этого лошадь уже собиралась миновать изгиб натоптанной дороги и ворваться в большой сугроб, но Агрон вовремя это увидел и потянул поводья вправо, возвращая своего скакуна на утрамбованный снег. Дурон, тем временем, полез рукой в сумку и достал оттуда два яблока, после чего кинул одно из них брату.

— Так что? — поторопил Дурон своего спутника с ответом, надкусив фрукт.

— Даже не знаю, что тебе сказать, — протянул Агрон, тоже вгрызаясь в яблоко. — Возможно, и пошёл бы, но правда в том, что Катрапс мёртв, и с этим уже ничего не сделаешь. Вкусные яблочки, кстати.

— Согласен, — кивнул в ответ Дурон, делая ещё один надкус. — Торговец говорил, что хранил их в специальном сундуке почти всю осень и зиму — дескать, этот сундук волшебный. Наврал, поди, с три короба, но яблоки и вправду вкусные.

Агрон удивлённо хмыкнул и откусил ещё. Не слишком плотная мякоть выделяла прохладный сок, приятно охлаждающий внутренности. Однако Агрон предпочёл бы, чтобы фрукт не был таким холодным — от этой прохлады сводило зубы, а горло и вовсе умоляло о кружке тёплой медовухи. Скорее бы зима уже потеряла свою власть.

— Я так и не понял, ты бы встал с Катрапсом плечом к плечу снова или нет? — в отличие от брата Дурон не считал этот разговор законченным.

— Катрапс мёртв, Дурон, — проговорил Агрон. — Что толку в этих твоих вопросах? Нужно принять правду, какой бы жестокой она ни была.

— Мне кажется, или ты боишься сказать «нет»?

Агрон опешил от такой прямоты. Он всегда знал, что Дурон терпеть не мог ходить вокруг да около, когда люди не отвечали на его вопросы точными словами. Однако ранее Агрон никогда не являлся жертвой таких прямых выпадов брата. Кроме того, Агрону очень не понравилось, что Дурон почти напрямую обвинил его в трусости.

— Если бы я хотел сказать «нет», то я бы так и сказал, — сердитым голосом сказал Агрон. — Чего мне бояться, если мой ответ всё равно ни на что не повлияет?

— Вот и я думаю, с чего бы тебе бояться? — задумчиво произнёс Дурон. — Но знаешь, ты ведь и «да» не ответил.

Тут Агрону нечего было возразить. Он мог с уверенностью заявить, что не побоялся бы вновь броситься в бой за свободу своего народа, но отчего-то не хотел этого говорить. Сам того не желая, Дурон заставил брата серьёзно задуматься о недавней войне. Снова и снова перед глазами Агрона пролетали стрелы и копья, образы его погибших товарищей, людей, которых у повстанцев не получилось спасти, кровь, смерть, страх… Лайдер помотал головой и ударил себя по щеке. Мысли тут же встряхнулись и пришли в норму, а война почти полностью выветрилась из его воспоминаний. Нервно сглотнув, Агрон медленно выдохнул и выкинул огрызок.

— Ты чего это себя лупишь? — удивился Дурон, косо смотря на брата.

— Да так, — отмахнулся Агрон, которому внезапно стало очень жарко. — Голова чуть-чуть побаливает.

— Не думал, что это верный способ помочь делу, — усмехнулся Дурон, тоже выкинув остатки своего яблока. — Ты из-за моего вопроса, что ли? Не переживай ты так, я ж не на полном серьёзе это спрашиваю. Так, просто интересно стало твоё мнение.

Улыбнувшись, Дурон протянул кулак в сторону брата. Прогнав, наконец, надоедливую жару, Агрон посмотрел на своего спутника, улыбнулся в ответ и ударил по протянутому кулаку своим.

Примечания

15

Акрипп — серебряная монета Стедмара. Названа в честь пятого императора Акриппа Лонгуса Новелиуса.