Темное наследие Геллы

Ангелина Константиновна Саратовцева, 2023

Валя скрывается от бандитов в глуши в доме покойной прабабки. Та по слухам была ведьмой, и умерла так и не передав великий дар наследнику. Валя не верит в эти байки, зато она верит в любовь… Вот только Юрий, в которого она влюбилась с первого взгляда, скрывает мрачную тайну.Древняя магия ползет злой черной водой из-под прабабкиного могильного камня. Жестокие Стражи стерегут границу человеческого мира от нечисти. Ночь вспарывает волчий вой.Любовь, магия, расследование ритуальных убийств. Городское фэнтези. Между «Братьями Гримм» и «Зачарованными», приправленное «Байками из склепа» и щепоткой черного юмора.Приглашаем вас к могиле старухи Геллы.И пусть этой ночью мертвые заговорят.

ЧАСТЬ I

Пролог

Валя думала, так бывает только в кино.

И не важно — в ужасах, где тебя за торчащую из-под кровати ногу хватает монстр, или в семейных комедиях, где об неё же спотыкается ворчливый родственник.

Сентябрьский день удушал аномальной жарой даже в тени Валиного убежища. Она надеялась, что ее не найдут. Молча лежала на сером полу своей комнаты и никак не могла поверить.

Два амбала переворачивали кабинет ее покойного отца. А Валя приняла позу эмбриона и подтянула худые ноги к самому подбородку. Чтобы не торчали кеды из-под ее ядерно-зеленой тахты, купленной отцом еще когда Валя была школьницей.

Папа любил все зеленое. Только не любил заранее решать свои финансовые вопросы. И вот печальный итог: он полгода как разбился в аварии. А Валя одна тянула на себе младшего брата и пряталась от папиных “деловых партнеров”.

Она бы стучала зубами. Но слишком сильно боялась, что получится громко. И ее все-таки найдут. И… Думать, что сделают дальше — она не была готова. Валю парализовал ужас.

Шум крови в ушах заглушал грохот падающей в кабинете мебели и шелест документов.

Валя не дышала уже около минуты. И теперь, не смотря на животный ужас, ей нужно было сделать медленный бесшумный вдох.

Воздух заполнил легкие. Запах тел, ношенной одежды тех, кто сломал дверь. Деревянная пахучая труха ножки папиного “венецианского” стула. Вспоротая ткань мятно-зеленой обивки.

Валин нюх — Валино проклятье. Но сейчас ей предстояло унять крупную дрожь в теле и использовать свое почти собачье обоняние.

Чтобы в единственно верный момент, когда бандиты окажутся в самой удаленной точке квартиры, — выскользнуть. Схватить в комоде ключ от прабабушкиного дома в холщовом мешочке. И бежать.

Про деньги из папиного кабинета придется забыть. Ничего. Она что-нибудь придумает. Унести бы ноги.

Возня в кабинете стихла. Послышалось характерное пиканье — амбалы пытались вскрыть сейф. Валя не видела их лиц. Только успела швырнуть свой рюкзак в окно, пока они ломали дверь, а сама юркнула под тахту. Все-таки прыжок с высокого второго этажа — гарантия переломов. Уж это к четвертому курсу медицинского она кое-как осознала.

Теперь Валя тихо шагнула в коридор. Дверь папиного кабинета висела на одной петле. Но пока запах бандитов завис душным облаком в полуметре вокруг сейфа, шансы у Вали были.

Медленно вытянула за медное кольцо ящик комода. Нет!

Ключа здесь не было.

Валя попыталась унять панику.

Еще медленнее она открыла второй ящик. Тот в последнее мгновенье издал высокий оглушительный скрип.

Запах чужаков перемещался быстро. От сейфа — к дверному проему кабинета.

Валя слабо осознавая что делает — бросилась в комнату и, упруго оттолкнувшись от пола, прыгнула в окно.

Яркое солнце. Свист. Секундный холод. И ноги мягко приземлились на асфальт. Точно она лишь слегка подпрыгнула стоя на земле. Но никак не сиганула с семиметровой высоты.

Не давая себе опомниться, Валя сделала два шага назад, рефлекторно подцепив свой распластавшийся под окнами рюкзак, и скрылась под козырьком парадной.

По их вони. По ярости и страху, которые выдавал их запах, она точно знала, когда они выглядывали в окно. А когда отступали вглубь квартиры.

Валя, стараясь не шуршать тканью, накинула рюкзак на плечи.

Когда облако запаха переплыло обратно к папиному сейфу, Валя сорвалась с места и понеслась через сквер.

Ее левая кисть онемела.

Валя сжимала в холодной, будто неживой ладони мешочек. С цилиндрическим железным ключом, пересыпанным терпко пахнущими сушеными травами.

***

В сквере перед Валиным домом крепкий молодой мужчина со светло-русыми вьющимися волосами курил, непринужденно развалившись на резной скамейке.

Он проводил холодным взглядом тоненькую Валину фигурку, стремительно пронесшуюся мимо. От его внимательных прозрачно-голубых глаз не укрылось, что девушка почти не сгибается под тяжестью огромной сумки за плечами. Да и бежит чуть быстрее чем можно было ожидать.

Мужчина на мгновение наморщил лоб, но почти сразу расслабился и ухмыльнулся краешком рта. Он бросил очередную сигариллу в урну, лениво поднялся со скамейки и двинулся следом за Валей. Шаги его были абсолютно бесшумны.

***

Двое перед ветхим гордым особняком стояли, задрав смешные головы. К самому чугунному флюгеру, отлитому в форме бабки-Ёжки в ступе. Осеннее солнце высвечивало смятение на немолодых лицах тощего мужчины и пухлой женщины.

— Домишку этот давно бы снести… — несмело начала ЖанПална, на автомате поправив седеющую дульку прически. Зеленый брючный костюм, который заслуженная краснощекая председатель натянула в честь дня поселка, опасно скрипнул швами на плотных бедрах. Обычно шумная и решительная председательша, на подходе к особняку покойной старухи Геллы, растеряла весь свой норов и сдулась. Как зацепившийся за куст печальный зеленый шарик, обмякший, забытый детьми после игры.

Освежающий ветерок пощекотал свежевыбритые щеки Егорыча, остро кольнул прохладой порез от опасной бритвы на подбородке. Будто призывая вступиться за дом.

— Да как можно, ЖанПална… Дом самой Геллы Владимировны. Царствие ей небесное… — Егорыч переминался у самого кованого забора. Черные железные пики указывали на что-то в небе. Смотреть вверх совершенно не хотелось.

— Царствие небесное, — эхом повторила ЖанПална, хотя и имела серьезные сомнения на этот счет. Может старуха Гелла и была героиней войны и уберегла почти весь поселок какими-то непостижимыми способами. ЖанПална считала Геллу ведьмой, и с огромной радостью залила бы место, где стоял дом старухи, бетоном. Поселок-то у них прогрессивный. Через три дома — большой сетевой супермаркет. Спортивная школа имеется. Филиал Медуниверситета неподалеку открыли. Так почему бы не отвести это место под парковку?! Правда еще через два дома в другую сторону расползалось каменным ежом из крестов-обелисков старое кладбище… «Ай ну и что такого? Как раз удобно приезжать, прибирать на могилках. Можно даже ларек с цветочками поставить…», размышляла ЖанПална.

От дома чужаков отсекала свежая подозрительно черная лужа в форме улыбки чеширского кота. Идеальной дугой она огибала щербатые каменные ступени крыльца и блестящей гадюкой терялась в буреломе за домом. А ведь начало сентября в этом году выдалось теплое и сухое. Ни разу за последнюю неделю не было дождя…

— Да и домик то внукам-правнукам Геллы Владимировны отошел. Приедут небось, наведут порядок, — Егорыч почесал лысый затылок прямо через кепи. «Традиционный сицилийский головной убор, дед ты у меня модный» — кивнула его внучка-подросток на тканевую белую шапочку этим утром. Голос председательши рассеял мимолетные воспоминания о семейном завтраке, булочках с корицей и внучкином смехе.

— Прекрати чесаться! — рявкнула ЖанПална уже в привычной манере и негодующе взметнула плотные руки к слепым черным окнам второго этажа — Взносы за участок уже год не плачены! Где эти наследники я тебя спрашиваю?

В луже перед домом звучно булькнуло и запузырилось. Председательша взвизгнула и задержала дыхание.

— Истинный бог, у меня на этом проклятом участке гусь пропал. Третьего дня. Соседи видели — затопал прям на крыльцо. И как не бывало! — быстро зашептала севшим голосом ЖанПална, пытаясь расстегнуть верхнюю пуговицу на парадно-выходном костюме.

Егорыч незаметно перекрестился. Булькать перестало. Зато резко запахло какими-то пряными растениями из увядающего зеленого хаоса заброшенного садика. Неизвестный цветок запускал невидимые щупальца аромата через нос прямо в голову. Становилось душно, а перед глазами незваных гостей начали мелькать темные пятна.

Егорыч попятился, увлекая за собой замершую в полуприседе ЖанПалну. Он давно уже хотел покинуть участок покойницы Геллы. Егорыч — старый коммунист, а все ж купил недавно в церковной лавке грубый маленький крестик, который теперь стыдливо сжимал враз вспотевшей рукой. Не чувствуя, как резкие деревянные уголки впиваются в кожу.

Темные пятна перед глазами всё ширились и почти заволокли душный жаркий мир, когда Егорыча хлопнула по лбу крупная ледяная капля, приводя в чувство. Еще и еще. Пятна отступили.

За воротами односельчане бежали по кривой улочке, накрыв головы кто чем мог.

Редкие капли обернулись ливнем, а еще через несколько мгновений по пыльной дороге, еще сочной листве и железным крышам забарабанил град.

ЖанПална припустила с места, впервые за несколько месяцев не ощущая ни тяжести ни одышки.

Калитка Ведьминого дома закрылась сама собой, будто ее довела до щелчка невидимая рука. На участке по-прежнему светило солнце. В опоясывающей дом луже гордо рассекал круги, как шар пломбира в кондитерском корытце, упитанный белый гусь.