Отшельник. Книга 2

Анатолий Юрьевич Маскаев

– Ну здравствуй, Отшельник, давно мы тебя здесь поджидаем…– Проходи, садись…– Может, для начала наручники снимешь… – Отшельник посмотрел на Хлынова. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 8

Уваров сидел рядом с Ольгой и держал ее руку в своей.

Точно так же, как и в прошлый раз.

Снова все повторяется, и никто не может помочь, кроме Отшельника, но где он, где…?

Ольга порой теряла сознание от болей.

Схватки шли непрерывно, а он сидел рядом и ничем не мог помочь жене.

С досады встал и начал нарезать круги по палате.

Неужели они так и умрут оба.

Все настойчивее сверлила мысль впустить в палату врачей.

Ольге на какой-то миг стало легче, она приоткрыла глаза и посмотрела с укором на Уварова.

— Коля, что происходит, почему не идут врачи, зачем ты меня привез сюда, чтобы убить нашего с тобой ребенка?

Уваров кинулся к ней.

— Не говори так милая, все будет хорошо, все будет хорошо, поверь мне…

Но боль вернулась, и Ольга снова стала кричать в голос.

Уваров с силой сжал рукоятку пистолета в кармане.

Покончить все мучения разом и им, и себе.

Он снова кинулся по палате.

В палату заглянул один из охранников, доведенный требованиями заведующего и врачей до белого коления.

Уваров яростно посмотрел на него.

— Что тебе…

— Они рвутся в палату…

— А, вы там зачем стоите… — зарычал он на охранника, тот поспешно прикрыл дверь.

Уваров глянул на часы, три минуты до десяти вечера, осталось три минуты…

Он сделал два медленных шага к двери, и готов был уже впустить врачей, но возле самой двери его вдруг догнал крик Ольги.

— Отшельник… где ты Отшельник… помоги мне… спаси…

Уваров, белый как мел, медленно повернулся и кинулся обратно к жене.

Упал перед постелью на колени, схватил ее за горячую мокрую от пота руку.

— Оленька, Оленька… потерпи…

С губ Ольги раздался последний шепот.

— Отшельник…

Брови ее дрогнули, глаза начали закрываться.

Уваров в ужасе смотрел на умирающую жену.

В это время кто-то грубо оттолкнул его от кровати.

— Наумыч прикажи, чтоб убрали его с палаты.

Уваров изумленно смотрел на невесть откуда взявшегося Отшельника.

В дверях толклись врачи расталкивая охрану.

— Наумыч, твою мать, я кому сказал.

Отшельник, уже не обращая ни на кого внимания, сорвал с Ольги одеяло, откинул его в сторону.

— Николай Васильевич вам нужно выйти и подождать в коридоре… — уговаривал Наумыч Уварова.

— Наумыч… — взревел Отшельник.

— Так быстро взяли его и вон всех из палаты… — заорал на охрану Наумыч.

Двое подхватили беспомощного Уварова и потащили в коридор.

Остальные охранники вытолкали возмущавшихся врачей.

— Наумыч назад, останешься со мной, и чтоб ни один человек больше сюда не вошел, пока я не закончу.

— Вы двое, у двери, стрелять на поражение всех, кто приблизится к палате, я отвечаю за все.

— Уварова держать в ординаторской и не выпускать.

Он подошел к Отшельнику.

Тот разорвав на Ольге ночнушку освободил ей живот.

— Посмотри спирт, должен быть…

Отшельник подошел к раковине и быстро вымыл руки.

Вернулся к постели Ольги.

Рядом уже стоял Наумыч с литровой бутылью спирта.

— Лей на руки.

Отшельник наклонился над уткой, Наумыч плеснул спирта.

— Сюда лей.

Отшельник протирал живот Ольги спиртом.

— Полей еще мне на руки… — снова держа руки над уткой проговорил Отшельник.

— Наумыч, ты можешь отвернуться, вдруг в обморок упадешь?

— Я тебя тоже обожаю Отшельник, говори, что делать?

— Пока стой и не мешай.

Левая рука Отшельника медленно погрузилась в Ольгин живот.

Вот он ребром ладони провел слегка вниз, рана расширилась.

Отшельник запустил в живот вторую руку и через минуту вынул на свет ребенка.

Стараясь не уронить в скользкой руке, правой отвесил малышу шлепок по попе, держа ребенка вниз головой.

И вдруг в палате раздался детский крик, звонкий и требовательный.

— Здоров мужичок, держи его Наумыч и положи пока в ноги Ольги вот на то полотенце.

Наумыч хоть и был ошеломлен всем увиденным, но самообладания не терял.

Моментально схватив полотенце он принял ребенка с рук Отшельника, осторожно положил его на постель.

Отшельник уже мыл руки.

— Полей мне еще спирта.

Левая его рука снова исчезла в животе Ольги.

— Ну давай милая, будем жить и радоваться.

Его рука согнулась в локте.

Наумыч не мог оторвать взгляд от нее.

Брови Ольги вдруг вздрогнули, и она вздохнула.

Отшельник быстро правой рукой провел над ее лицом.

— Поспи пока Оленька, рано еще…

Он вытащил руку из живота.

— Лей на руки.

Наумыч тут же наклонил бутыль.

Отшельник вытер руки.

— Помоги мне, надо ребенка помыть.

— К чему вы здесь готовились, ни тазика нет, ни белья для новорожденного… — ворчал он на Наумыча.

— Так я… — Наумыч умолк.

Отшельник поднес ребенка к раковине.

— Воду настрой.

— А, какую надо…?

Наумыч суетливо крутил краны.

— Теплую, чуть теплую.

Обмыв ребенка Отшельник держал его на руках.

— Там вон что белое лежит… — он кивнул на тумбочку рядом с постелью, где лежала стопка какого-то белья.

Наумыч бросился к тумбочке.

— Ночнушка чистая…

— Ночнушка… а для ребенка ничего не догадались?

— Может в ординаторской…?

— Давай ночнушку, стели ее здесь… — отшельник указал на изголовье рядом с Ольгой.

Ребенок, как ни странно, молчал, лишь его ручки и ножки ходили в какой-то невообразимой пляске.

— Пацан… — проговорил Наумыч.

— Вот и наследник Уварову… — добавил Отшельник.

Он снова подошел к Ольге, правой рукой провел над ее лицом.

Ресницы женщины затрепетали.

Отшельник одеялом прикрыл Ольгу до грудей.

Она открыла глаза, несколько секунд смотрела на стоящего рядом Отшельника.

— Анри… Отшельник… ты пришел… пришел… — она заплакала.

— Ну что ты девочка, все уже хорошо, прости, что немножко опоздал, но я же обещал…

— Отшельник… Отшельник… — Оля потянула к нему руки.

— Я вспомнила тебя Отшельник, вспомнила… землянку… ты с бородой… вспомнила…

Отшельник нагнулся, она поцеловала его, слезы текли по ее щекам.

— Все хорошо Оленька, все хорошо.

— Наумыч полотенце возьми.

— Зачем… — хрипло спросил Наумыч.

— Слезы вытри свои, мужик все же.

— Да ну тебя Отшельник… — Наумыч отвернулся ладонью протирая щеку.

— А, мой ребенок… — Оля тревожно смотрела на свой живот.

— Да вот он, рядом с тобой лежит твой богатырь, ишь раскормила.

Отшельник подал ребенка Ольге.

Та с улыбкой смотрела в его лицо.

— Спасибо тебе Отшельник… спасибо Анри…

Оля счастливо улыбнулась.

— Ну что, Наумыч, иди зови отца, а мне пора в дорогу.

— Да ты что Отшельник, охренел что ли, какую дорогу, ну уж нет, без хорошей пьянки тебе отсюда не уйти.

Наумыч был возмущен и разгневан.

— Анри останься пожалуйста… я очень тебя прошу…

— Хорошо Оля, я останусь, но ненадолго, меня тоже очень ждут.

— Наумыч распорядись, чтобы это все убрали… — Отшельник кивнул на утку и простыню лежащих на полу возле постели.

— Сейчас все уберут.

Он вышел и практически тут же дверь снова распахнулась, в палату влетел Уваров, он кинулся к Ольге.

— Оленька… с тобой все хорошо…?

— Да Коля… спасибо Отшельнику, он второй раз спасает мою жизнь… нашу жизнь…

Она посмотрела на Отшельника.

— Анри… там в землянке… это же был ты… твой взгляд…

Отшельник кивнул.

Оля заплакала и уткнулась в ладони Уварова.

— Кто…?

Уваров смотрел на ребенка.

— Мальчик… наш мальчик… это наш с тобой сын…

Ольга пыталась передать ребенка Уварову, но он сам взял его на руки.

В его взгляде отразилась масса эмоций, завороженно смотрел на сына, потом повернул голову к Отшельнику.

— Спасибо тебе Анри… я твой вечный должник…

— Не надо Коля об этом, ты мне ничего не должен, да и никогда не был должен.

В палату вошел Наумыч таща объемную сумку, следом за ним медсестра.

— Ну вот, я же говорил, что все есть, а ты возмущаешься… — он улыбнулся Отшельнику.

Медсестра быстро завернула в окровавленную простыню утку вместе с содержимым, всунула все это в черный пакет, затем уложила пакет в такую же темную сумку.

Она стояла и ждала дальнейших указаний.

— Отше… Анри… я вот о чем, Ольге здесь еще сколько лежать… — спросил Наумыч.

— Нисколько, она вполне здорова без всяких осложнений для организма.

— То есть она сейчас может с ребенком ехать домой… — спросил Уваров.

— Конечно, делать собственно говоря здесь больше нечего, ну если только спирт допить… — Отшельник улыбнулся.

Наумыч расхохотался.

— Нет, Анри, пить мы будем у меня дома, ты не забыл, что обещал Оле побывать у нас.

— Я помню об этом Николай, и с удовольствием побываю у вас, но недолго, я уже сказал об этом твоей жене.

— Наумыч пойдем выйдем, пусть медсестра поможет роженице одеться, а мы на улице подождем.

— Пойдем Анри.

Не успели они выйти в коридор, как к Наумычу подбежал охранник.

— Там менты и ОМОН окружили роддом.

— Вот козлы, и чего им неймется, ладно пошли.

Вышли на улицу.

Возле роддома рассредоточились омоновцы, дальше несколько полицейских машин и возле них люди в погонах.

— Старший кто… — прокричал Наумыч.

— Я… полковник Балыкин…

— Ну и на хрена ты Степаныч весь этот маскарад устроил, всех рожениц перепугал, они сейчас по второму разу рожать будут.

— И правда уваровские, Наумыч ты чего здесь делаешь… — отозвался полковник.

— Похоже тебя дожидаюсь, давно видать не виделись.

Балыкин отдал приказ омоновцам и те потянулись к машинам, а сам подошел к Наумычу.

Поздоровались.

— Так ты чего здесь Наумыч, или любовница рожает?

— Не дождешься Балыкин, скорее твоя тройню тебе принесет… — ухмылялся Наумыч.

— Да чур тебя с твоим языком, накаркаешь еще… — расхохотался полковник.

Дверь роддома распахнулась, выскочили охранники и встали в каре возле двери.

Следом вышел Уваров с сыном на руках, за ним Ольга с сопровождавшей ее медсестрой.

Балыкин отпрянул в сторону давая им дорогу.

— Анри поехали…

— Наумыч, машина где моя?

Подъехала машина, Уваров пропустив вперед Ольгу, передал ей ребенка.

— Садись Анри к Оле, я спереди.

Отшельник кивнул.

Балыкин разинув рот стоял и смотрел на них.

Машина тронулась за двумя машинами охраны, выруливающими к воротам.

— Балыкин, ты рот то закрой, ворон не лови… — весело проговорил Наумыч и запрыгнул в свою машину.