По дороге жизни. Роман

Анатолий Рагузин

Всё начинается с несчастного случая, но и это не ломает душевное равновесие юной девушки. Рядом с нею всегда верная школьная подруга и недавний приятель, с которым интересно поддерживать общение. Для неё остаётся как прежде дорог дар рисования, что позволяет ей вечерами уходить в себя и поразмышлять…

Что есть, такое суета?…

Каковы были последствия потери супружеской пары Удальцовых для города, управляющей рабочим процессом на швейной фабрике по пошиву военного обмундирования и в не большой пекарне, хлебобулочная продукция которой на прилавках магазинов города и загородной черте пользовалась большим спросом. Какие события ждут впереди?

Когда ведёшь активную жизнь, всегда и везде успеваешь, время пролетает быстро и не заметно. Если же по какой вынужденной причине человеку приходится находиться безвылазно дома, или что хуже на больничной койке, как в случае с Леной — жизнь течёт медленно и тихо. Ты теряешь контроль над происходящим, не имея возможности слушать радио и смотреть городские новости по телевидению. Проходят четвёртые сутки. Лена всё также находится в больничной палате. Связь с миром поддерживается лишь при помощи посещений в разрешённые дни и время.

А в это время город тронулся, вскипел. Большая часть городского населения уважает и чтит Ивана Андреевича и Александру Матвеевну Удальцовых. В годы, когда был, не красиво развален Советский Союз и кто мог, прибирал себе большую долю результата деятельности советского прошлого этой молодой паре выпала судьба руководить рабочим процессом на предприятиях. Но здесь без обмана, хитрости и никакого воровства. До этого Иван работал обычным работником на фабрике, а жена Саша была одной из лучших в вопросе по выпечке и приготовлению, и потому имела большое место среди работников-изготовителей в пекарне — жизнь оставляет лучших. Ко времени когда союз распался и все достижения того периода начали делиться их дочь только пошла в школу. Предприятия семейная пара берёт в свои руки, имея в мыслях, что и деньги не бывают лишними. Выдавая во время заработные платы, оплачивая все налоги и госкомиссии, оставшиеся суммы хранились на банковских счетах. Семья взяв бразды руководства и имея с того энную долю не изменяет своим принципам: автомобиль «Москвич-2140» и двухкомнатная квартира в хрущёвке. Всё, как у всех.

Деньги лежали на банковском счету Ивана Удальцова. Поговорив и обсудив со знающими людьми, он вкладывает средства и организовывает работу по восстановлению исторических памятников города. Жена Саша тоже поддерживает эту идею и сама включается в процесс. Год от года дочь взрослела, учась в школе, проявляет всё больший интерес к жизни и потому, семейный вопрос у Александры Матвеевны всегда оставался на первом месте.

А процесс понемногу пошёл в гору. В городских архивах находятся все необходимые чертежи, зарисовки и описания. Всё это изучается, и начинают делаться не большие образцы интересуемых объектов, по которым в дальнейшем будет воссоздаваться конечный результат. К 1996, началу 1997 года основная работа завершается. В этот промежуток времени семейством Удальцовых выделяются средства на капитальный ремонт школы №17, после чего которая приобретает статус школы художеств. Следующий их шаг, это спортивно-оздоровительная площадка в центре города. Всё это помимо денег стоило и не мало нервов, чтобы суметь доказать свою идею перед светилами бюрократии пришедшей на смену советским товарищам.

Увы, товарищам светлого будущего для грядущих поколений построить не получилось. А идея по воссозданию исторических памятников города была защищена перед администрацией и приведена в действие. Когда же цель была достигнута, инициаторам и организаторам данного проекта Удальцовым было выдано денежное пособие, размер которого не оглашался на публику и присвоено почётное звание гражданина. Семья в достатке, есть дочь, работа и уважение. Что ещё нужно в жизни человеку? Человек счастлив, рад каждому наступившему дню и остаётся лишь один не решённый вопрос: «Для чего мы все, люди?». — Кому-то судьба предписала отдельную роль в этой жизни и даёт время на её исполнение, по завершению которой уже всеми уважаемый человек вдруг погибает. А кто мирно поживает, не зная ни хлопот, ни забот.

После их захоронения в городе был объявлен день траура. А выжившему, но изрядно пострадавшему водителю автомобиля «Волга» пришлось выплатить денежную компенсацию в размере 500 тысяч рублей. В кабинетах главных лиц города начинает рассматриваться вопрос назначения управляющих сразу двух предприятий, но окончательное решение несколько запаздывает. В отделе по делам не совершеннолетних подробно изучаются все имеющиеся данные на Елену Удальцову. За этот вопрос берётся и сам директор школы художеств. Уже на следующий день после собрания всего преподавательского состава он делает звонок. Телефонный вызов был принят и женский голос отвечает:

— Да, это приёмная. Здравствуйте…

— Здравствуйте. Могу я переговорить с главным?

— Да, конечно.

Вызов был переведён.

— Здравствуйте. Я вас слушаю.

— Вам звонят из школы художеств. Вы, наверное, в курсе произошедшего несчастья, что город потерял поддержку двух замечательных людей. И что их дочь Елена отныне, как никто другой нуждается в поддержке и помощи.

— Да, мы в курсе этого и очень сожалеем, — начал свой ответ Георгий Константинович Круглов руководящее лицо отдела по делам не совершеннолетних. — Мы подключили к решению вопроса опекунский совет города. Личные данные на девочку изучаются…

Но речь Георгия Круглова обрывает вопрос директора школы художеств:

— Когда состоится очередное собрание, на котором будет обговариваться дальнейший сюжет жизни Елены Удальцовой, чтобы я лично смог ознакомиться с имеющимся у вас материалом?..

— Вторник следующей недели.

— Хорошо. Ждите звонка. Время я уточню.

Телефонный звонок обрывается. Алексей Михайлович подходит к сейфу, в котором хранилась вся документация на учащихся и работающих лиц в школе художеств. Он открывает его и начинает перебирать папки и вот оно «Личное дело на учащихся 7-б класса, 1999 — 2000 год». Он берёт эту папку в руки, закрывает сейф и садится за стол. Нажимает на телефонном аппарате кнопку вызова и произносит:

— Ко мне секретаря Иванченко…

***

Что же происходит в самом городе Петровске? Город встал, встал и вышел на площади и к дверям администрации. За этими высокими дверями мирно обговаривался вопрос назначения главных лиц на швейной фабрике и пекарни. Все добротно вспоминали этих замечательных людей и спрашивали: «А кто теперь?..». Но часы шли, и окончательного решения не было найдено. А вы спросите у народа. Он здесь, он рядом стоит и мёрзнет под холодным дождём октября. Вы спросите, он даст ответ, что ему нужно. Так нет, народ никто спрашивать не станет. Ему объявят: «По такой-то причине, опираясь на мнение такого-то человека, мы постановили, что…» — и дальше масса лишних и не нужных слов.

На первый день после захоронения семейной пары Удальцовых рабочие стояли у дверей фабрики, требуя возобновления рабочего процесса. Сказали, что решается вопрос назначения управляющего. Рабочий люд стоял второй и третий день, но это не дало результата. Та же история и в пекарне. И вот те позвонили другим и согласовали таким образом, что нужно идти на площади утром следующего дня.

Так оно и было сделано. Мэр города Юрий Павлович Стриженов во второй раз выглядывает в окно и видит всё тех же людей скопившихся под окнами и у дверей администрации. Он говорит своему помощнику:

— Пойди, узнай, что эти люди хотят.

— Юрий Павлович эти трое суток люди стояли у дверей фабрики, а сегодня заняли площади города… и вот здесь, — пояснил помощник мэра Аркадий Гайна.

Юрий Павлович даёт своим видом понять, что никаких возражений быть не может.

— Хватит народ мучить. Четверо суток, сам говоришь. Пойди к ним, ответь на их вопросы. Выбери из людской толпы одного-двух и приведи в мой кабинет. Я хочу лично вникнуть в их проблемы.

— Хорошо. Будет сделано, как просите.

И Аркадий выходит к людям, скопившимся у входа. Его окружают, и выйти из людского окружения не замеченным посему видно не удастся. И он начинает обращение:

— Здравствуйте граждане, жители нашего города…

Из толпы выходит лицом к лицу заместитель бывшего управляющего фабрикой Александр Акимов. Он человек уже в зрелом возрасте, имеющий заметную седину на висках и успевший увидеть жизнь такой, какая она есть. При управляющем Иване Удальцове он имел большое доверие и ни разу его не запятнал. Из его уст чуть хрипловатым голосом прозвучал вопрос:

— Когда будет возобновлён рабочий процесс?… мы скорбим по ушедшему от нас Ивану Андреевичу Удальцову, но жизнь продолжается. Не так ли? — он оборачивается назад и показывает рукой на толпу. — С нами здесь и те, что работали под чутким руководством Александры Матвеевны. Это была мудрая женщина и по-настоящему заслуживающая уважение. Но их обоих не стало, а работать-то надо. Назначайте главных, директоров, управляющих лиц и вперёд!

— Да, этот вопрос обговаривается в кабинетах городской администрации, — начал отвечать помощник мэра.

— Как вас по имени-отчеству?

— Аркадий Геннадиевич…

— Аркадий Геннадиевич вы нам точно скажите: город будет работать, или нам так и стоять у ваших дверей администрации? — Александр прикладывает правую руку к груди и говорит, — Вот уже где мне ваша бюрократия и нерешённость вопросов. Если не будет хлеба и прочих продуктов питания, кто вас кормить будет? Мы ждём конкретного ответа и намерены стоять до конца.

Он оборачивается назад и, махнув рукой, даёт знак. Людская толпа хором произносит последние слова:

— Мы готовы стоять до конца.

Помощнику мэра ничего не остаётся, как следовать второй части плана:

— Хорошо. Ваш вопрос будет решён. Мне было велено провести одного-двух человек в главный кабинет администрации. Может быть вас? — он кивает в сторону близстоящего Александра Акимова, — и кого-нибудь из работников пекарни.

Народ сохраняет молчание.

— Ладно, я согласен.

К тому времени, как Аркадий с Александром вошли в кабинет мэра, в нём помимо самого владельца и секретарши Светланы Горьких более никого не было. По просьбе Юрия Павловича помощник Аркадий Гайна покидает кабинет. Завязывается длинный разговор во время, которого Александр Акимов без преувеличения обрисовывает сложившуюся ситуацию. В конце разговора глава города Юрий Стриженов, глядя в глаза собеседника, обещает, что данный вопрос будет решён к началу следующей недели.

***

И между тем дни шли вперёд как для обычных граждан, так и для тех, кто был госпитализирован в городскую больницу. Елена о минувшем захоронении своих родителей узнаёт из сводки городских новостей в радиоэфире утром следующего дня. Она окинула палату взглядом. Её глаза были полны грустью, печалью, не имеющей конца. В её лице были видны черты того, что называется, потеряны все надежды. Одна мысль перебивает другую. И наконец она спросила:

— Игорь, а что теперь будет?

— Не знаю, не могу сказать. Но что касается квартиры, места жительства, по которому были прописаны твои папа и мама, может быть два возможных варианта. Первое, это делёж нажитого имущества между твоими родственниками и продажа квартиры. Во втором случае, сохранение квартиры и скопленного добра до полного твоего совершеннолетия, чтобы ты смогла, достигнув восемнадцати лет вселиться туда и жить уже своей отдельной жизнью. Я думаю, что так.

— Это ещё четыре года притом, что неизвестно попаду я в детдом, возьмёт меня к себе тётя Аня, или придётся уехать загород в деревню к бабушке. Если выпадет последнее, то прощай танцевальные занятия. Придётся перевестись в деревенскую школу, когда здесь я ко всему привыкла.

— Лена, а тебе не хочется?

Она задумчиво посмотрела на своего собеседника.

— Даже и не знаю, как сказать. Я очень люблю бабушку, люблю те деревенские места. Каждый год летом мы с мамой и папой ездили в деревню. Там красиво, хорошо. Просто придётся привыкать к новому быту и людям, менять распорядок дневного времени, как впрочем, и в остальных вариантах.

— Главное, верить в лучшее, — подчеркнул сосед по палате Игорь Воронихин.

В дверь постучали. Лена коротко и быстро произнесла:

— Да-да, входите…

И дверь открывается. Это были лечащий врач Дмитрий Игнатьев и женщина представитель опекунского совета Скворцова Ира Андреевна. Когда они подошли к койке Удальцовой Леночки доктор Игнатьев сказал:

— Вот, девочка-сиротка. Вы можете пообщаться с нею, ответить на все интересуемые её вопросы, — немного подумав, он спрашивает, — а может юноше стоит выйти?

— Нет, что вы. Он нисколь не помешает.

— Тогда я вас покидаю.

Дмитрий Иванович выходит из палаты, захлопнув за собой дверь. Ира Андреевна женщина тридцатидвух лет сохранившая стройность своей фигуры притом, что к своим годам она успела выносить двоих детей. Сама по себе она выглядела лет так на двадцать семь — чуть больше, чуть меньше. А в остальном всё, как у всех: семья, взрослеющие дети и работа. Она и произносит полушепотом, вслед вышедшему Дмитрию Ивановичу:

— Да, конечно.

Сосед Елены по палате Игорь берёт в руки лежащую на тумбе книгу и, чтобы не отвлекать на себя внимание отвернувшись в противоположную сторону, начинает читать. Лена и Ира Андреевна обменявшись взглядами, начинают диалог. Представитель опекунского совета Ирина Скворцова вводит в общий курс дела:

— Здравствуй Лена. Я являюсь работником совета опеки в нашем городе не совершеннолетних и пожилых людей, прошедших войну, в котором начал рассматриваться вопрос о тебе.

— Да, я в курсе этого. Слышала из информационной сводки в радиоэфире, что моим вопросом займутся общественные организации…

Ира Андреевна кивнула в знак согласия.

— Всё верно. Помимо нашего совета опеки задействованы отдел по делам не совершеннолетних, городское отделение образования и науки включая сюда директора школы художеств Алексея Куприянова. Сегодня среда, а во вторник следующей недели состоится общее собрание в зале администрации. Будут приглашены твои ближайшие родственники, проживающие в городе. Они смогут высказаться. Им будут заданы вопросы по ответам, на которые станет ясно — готовы они тебя принять, или нет.

— Таковых немного. Все кто где, родина-мать Россия большая страна. А будут ли на том собрании глава, художественный руководитель и преподаватель по танцам дворца культуры «Счастливы все»? — поинтересовалась Лена.

— Да, они получили сообщение о том, что случилось в ночь на понедельник этой недели от твоего лечащего врача Дмитрия Игнатьева. И в обязательном порядке будут присутствовать на собрании. Оно носит предварительный характер. Мне было поручено вникнуть в то, что ты видишь впереди, как и насколько изменились твои планы. Опираясь на твои взгляды в будущее, и оценивая сложившуюся ситуацию в данный момент, будет подводиться окончательное решение: куда, где, когда и с кем?.. мне нужно твоё мнение.

Рабочий день продолжался. За дверью слышатся шаги. Игорь продолжает читать и вот, он снова смотрит на наручные часы для проверки времени. Елена, пораскинув мыслями с задумчивым видом, отвечает:

— Мне остаётся три года, чтобы закончить школу. Я могу уехать в деревню к бабушке и доучиться там. Я сумею привыкнуть к новым людям и обстановке, но тогда я теряю возможность ходить на занятия по танцам. А в сентябре было два года, как начала заниматься.

— А ты хочешь продолжить занятия?

— Да. Я понимаю, что мне в семье тёти Ани будет труднее жить, но ради победного конца я готова на всё. По окончанию школы помимо аттестата получу карточку, удостоверяющую о том, что я прошла курс художественного мастерства. Так же и по завершению курса танцевальных занятий. И всё это немало важно для меня. В деревне хорошо, но здесь больше возможностей показать себя в чём-то и помимо школьной учёбы.

— Ты девочка целеустремлённая. Ты молодец хвалю, конечно, — сказала Скворцова Ира Андреевна. — А как думаешь, что будет с квартирой, в которой ты жила с родителями? Что изменится на предприятиях, рабочим процессом которых руководили твои папа и мама?

Лена пожимает плечами.

— Что будет с предприятиями, я не могу знать. Наверное, назначат новых руководителей и работа двинется. А квартиру тётя Аня будет продавать. Я не уверена, что она сохранит квартиру для меня. Есть такие догадки.

— А знаешь, я верю тебе. Всё конечно когда-то образуется, может не совсем так, как хотим мы. Но всё же…

Елена доверчиво посмотрела в глаза своей собеседницы и сказала то, что не требовало доказательств в спорах и дискуссиях:

— А мне вам лгать не зачем. Говорю так, как сама думаю. Мне терять больше нечего. Всё уже потеряно. Остались лишь зацепки за жизнь.

— Да, это так. Ладно, на этом и закончим. Значит до лучших времён Елена Ивановна. Я зайду на следующей неделе после всеобщего собрания.

Ирина Скворцова придвигает табурет к стене туда, где он стоял до её прихода. Она взглянула на свои наручные женские не дорогие часики. По ней было видно, что разговор подходит к концу, и она собирается уходить. Лена говорит на прощание:

— Да, я буду вас ждать. До свидания Ира Андреевна.

И она выходит из палаты. Дверь за ней захлопнулась. Тишина.

За эти дни не было ни одного посещения. Всё общение сводилось лишь к разговорам с соседом по палате. С ним было интересно разговаривать, но это никогда не заменит общения с одноклассниками и девочками, которые так же, как и она занимаются танцами в городском дворце культуры «Счастливы все!». Но всё скоро должно измениться. В ближайшую пятницу будут разрешены посещения…

***

Общественное волнение в городе продолжалось и в начале следующей недели только по несколько изменённому сценарию: люди стоящие у дверей фабрики и городской администрации находятся по своим квартирам и следят за информационными сводками городских новостей, выжидая подходящего момента. На четвёртые сутки народного стояния главой города было обещано, что новые руководящие лица предприятий будут назначены в ближайшее время и работа начнётся. Но это лишь внешняя сторона вопроса. Внутри же в нём непролазная пустыня, бездна, не обещающая скорого решения проблем. Проблемы только начинаются.

Почему не было назначено новых руководителей в первый же день народного стояния? Попросту говоря потому, что проверяющие комиссии приступили к своей главной работе. При живых Иване Андреевиче и Александре Матвеевне Удальцовых таковые организации в их адрес, как правило, соблюдали молчание. Если они и делали попытки вскрыть перед людским оком какие-то тайные зацепки, с помощью которых можно показать отрицательную сторону успеха семейной пары, то эти попытки мгновенно превращались в прах. А теперь, когда их не стало для проверяющих комиссий отныне полная свобода. Они делят между собой фронты действия, вскрывают сейфы и роются в бумагах, чтобы найти несоответствие рабочих планов с конечными результатами. Оно и ляжет в основу судебных разбирательств. Главных лиц истории нет, а значит все обнаруженные бумаги, документы омрачающие успех предыдущих глав, директоров и руководителей припишут кому-то другому. И им для этого будут нужны не факты и реальные результаты работы тех людей, а цифры на бумаге.

По городу в ответ на это среди среднестатистического населения начинают распространяться подозрения о том, что автомобильное столкновение было подготовлено людьми сверху, продвижению которых мешал успех ныне ушедших Ивана и Александры Удальцовых. Организаторы народного стояния, что было у дверей швейной фабрики, а после и под окнами администрации готовят новый выход людской массы. И этот план будет осуществлён в том случае если итог всеобщего собрания примет противоречивый характер в сложившиеся ситуации.

Собрание, как и было, обещано состоялось во вторник в начале второго часа дня. На нём в широком круге лиц обговаривалось два основных вопроса: с кем останется осиротевшая школьница Елена Удальцова и судьбы работников пекарни и швейной фабрики «Звезда». На каждую из проблем сложилось по два и более мнения связанных с их решением. Среди присутствующих были сторонники обоих взглядов. Собрание обещает быть жарким. О его открытии объявляет сам глава города Юрий Павлович Стриженов:

— Здравствуйте все, все, все… тема сегодняшнего собрания в этом зале администрации задана недавней потерей всеми нами уважаемых людей. И отныне перед нами встало сразу два вопроса, которые ждут немедленного решения, а это дочь семейства Удальцовых и назначение руководящих лиц двух предприятий. Начнём с первой части. Елена Удальцова по отчеству Ивановна учится в школе №17, отныне школа с художественным уклоном. Имеет о себе положительные отзывы, успеваемость выше среднего. Ведёт активный образ жизни: помимо школы занимается танцами. И спросите: «Откуда ждать беды?». — Но беда пришла, как её и не ждали. Перед нами встала задача: где и с кем девочке будет лучше всего. Для того чтобы разделить этот вопрос нами были приглашены ближайшие родственники Елены, живущие в нашем городе, представители опекунского совета и отдела по делам не совершеннолетних, директора школы художеств и дворца культуры «Счастливы все!». Открыть эту тему поручаю представителю опекунского совета Скворцовой Ире Андреевне. Она имела возможность общения с Леной. Изложите всё, что вам стало известно?.. чего желает сама девочка?

Помещение, в котором было открыто общее собрание, чем-то напоминало не большой концертный зал на сто пятьдесят душ. Только главное отличие было в том, что отсутствовала сцена и за место неё перед десятью рядами кресел, слева стоял стол, за которым сидел мэр города Стриженов со своим личным секретарём Светланой Ивановной Горьких. Она-то и фиксирует весь процесс собраний и совещаний для личного дела Юрия Стриженова. Справа находится пара столов для журналистов и округ всего этого треножные стойки фото и телекамер. Собрание уже открыто. И слово было передано представителям опекунского совета. Ира Андреевна встаёт со своего места и начинает:

— Да, здравствуйте. Всё верно было сказано. Мне действительно удалось поговорить с Леной и узнать о том, что сейчас она видит перед собой. Её личные планы не поддались изменениям. Возник лишь вопрос: «Куда и с кем?..». — Отныне главная цель, окончить школу. Конечно же, как и прежде не потеряла желания заниматься танцами.

— Кто из родственников Елены проживает у нас в городе?

— Таковых немного. Родина-мать Россия раскидала всех кого куда. В городе живёт тётя, Анна Андреевна, которая является, младшей сестрой ныне ушедшего от нас Ивана Удальцова. Так сложилось, что Анна Удальцова-Решетникова уже во второй раз замужем, два с половиной года перебивалась с одного места работы на другое. Во времена сложностей с работой, ей предлагалось место в пекарне под руководством Александры Матвеевны — жены её родного брата, — на что она дала отрицательный ответ. Поныне работает продавцом. По её словам: торговля дело хитрое и не без обмана, но менять место работы она не намерена. Детей нет…

— Спасибо. Да, картина вырисовывается… — произнёс задумчиво Юрий Павлович Стриженов и в знак сочувствия пожал плечами. — Если подумать, то можно понять причины отказа Анны Андреевны на предложение работы в пекарне. Во-первых, более благополучно сложившиеся семейная жизнь её брата; во-вторых, твёрдое и устойчивое положение с вопросом работы и, конечно же, в-третьих, заслуженное уважение. Судя по тому, что вы обрисовали, Анне Решетниковой ничего этого достичь не удалось, а значит, у неё были основания на лёгкую зависть.

— Да, и это не исключено, — подчеркнула представитель опекунского совета Скворцова Ира Андреевна. — Когда я общалась с Еленой, дочерью семейства Удальцовых она также сказала, что отношения её родителей с тётей Аней (Анной Андреевной) ухудшились. Это особенно стало заметно в последнее время. И у Лены есть опасения, что тётя Аня может её не взять под опеку. А тогда остаётся уехать в деревню к бабушке либо попасть в детдом. Что во втором, то и в последнем варианте — не оконченный курс художественного мастерства и ранее не предвиденное завершение занятий во дворце культуры «Счастливы все!». А она так мечтает о сцене… юная девочка, говорила мне с грустью и сожалением так, что мы должны ей помочь.

Конец ознакомительного фрагмента.