В стремлении – жить!

Анатолий Полишко, 2022

Потрясающая по своей искренности и правде книга. История жизни молодого паренька, практически мальчишки, попавшего в самое горнило Великой Отечественной войны. Плен, побег, штрафная рота. Награды и звания. Смерть товарищей, голод и холод. И на фоне этого ада – первое нежное чувство… Каждое слово повествования пронизано любовью к Родине и своей семье. И каждое мгновение жизни посвящено высшей цели – быть человеком. Если вы хотите узнать настоящую правду о священной Отечественной войне – эта книга для вас!

1

Ванюшка стоял возле хаты и с надрывом, хлюпая носом и беспрерывно вытирая слёзы, плакал, иногда издавая что-то похожее на щенячье скуление. Он вчера понял, что такое смерть, когда похоронили его любимую сестрёнку Женю, и, проснувшись, не увидел её рядом с собой, как это было обычно.

Мама сидела за столом. Её опущенные плечи, отсутствующий взгляд, заплаканное до синевы под глазами лицо и усталый вид напомнили Ване о случившемся.

Слёзы подступили к глазам, он быстро выскочил на улицу, не желая показывать своей слабости, и дал волю своим эмоциям. Ване Полуэктиву было всего девять лет, но он уже осознавал, что мужчина должен быть сильным, смелым и терпеть все боли. Но боль от потери сестры он не мог пока ни унять, ни перенести.

Женя была старше Вани на три года, и, несмотря на такую разницу в возрасте, они были настоящими друзьями. Вместе ходили купаться, вместе играли с ребятами, вместе выполняли работу на огороде и в поле. Ещё до того, как Ванюшка пошёл в школу, сестра научила его читать, и они часто с увлечением читали по очереди имевшиеся в их доме книжки, мечтали о том, что они будут делать, когда станут взрослыми.

И вот Жени нет. У неё с малолетства часто шла кровь из носа и периодически выплывали необъяснимые синяки на руках и ногах. Деревенский фельдшер только разводил руками и советовал Олене Полуэктив давать дочери почаще морковь и надеяться, что с возрастом всё пройдёт. Но засуха двух последних лет истощила украинскую землю, начался голод, который не миновал и семью Полуэктив.

Семья Полуэктив когда-то была многочисленной и дружной. Вместе в просторной, ухоженной, хотя и небогатой хате жили в добрые времена одиннадцать человек: четверо взрослых и семеро детей. Но с годами в семейном гнезде становилось всё меньше и меньше народа. Сначала вышла замуж и уехала старшая дочь Прасковья. Потом в 1926 году ушёл из жизни представитель среднего поколения, Полуэктив Семён Остапович, муж Олены, умерев в 48 лет от ран, полученных во время японской и гражданской войн. Он был весельчаком и балагуром, хорошо пел, чем в своё время привлёк внимание Олены, служившей горничной в барском поместье. Благодаря дочери помещика, практически ставшей ей подругой и учителем, Олена была обучена грамоте и письму, была умной, рассудительной, спокойной и сильно отличалась от местных девушек-крестьянок, переняв от господ их интеллигентность. Этими отличиями Олена и привлекла в своё время Семёна, который просто обожал жену и часто, увидев её умный, пронзающий своей добротой взгляд, сразу же усмирял свой беспокойный, а по пьянке даже буйный характер. Но благодаря этомуже характеру в работе Семён был скор и изобретателен, придумывая разные нехитрые, но очень полезные приспособления для облегчения нелёгкого крестьянского труда.

После смерти Семёна, сына-«последыша» (как частенько между собой звали его родители, подчёркивая всю нежданную радость и некоторую смущённость появления у них ребёнка в более чем пятидесятилетием возрасте), старшему 102-летнему Полуэктиву, деду Остапу, пришлось вновь взять на себя обязанности главы семьи, и, несмотря на возраст, он умело справлялся с этим.

Дед Остап, на удивление всем односельчанам, до сих пор мог делать всю работу землепашца и был мастером на все руки. Невысокого роста, жилистый, крепкий, с почти незаметной сединой на висках и бороде, Остап, в отличие от сына, был строг ко всем домочадцам, не очень разговорчив, чрезвычайно требователен и к жене Марии, которая была на четыре года моложе его. В его характере проглядывались корни свободолюбия и недюжинной силы воли предков — донских казаков — и в то же время трудолюбия, практической сметки и прижимистости, примешавшейся от другой половины предков, из крепостных украинских крестьян, за что сверстники, подначивая не очень любившего шутить Остапа, иногда дразнили его хохлом. Это его раздражало по причине, необъяснимой даже для него самого. Но внешне Остап никогда не выдавал этого раздражения, он просто молчал. На все шутки соседей отвечала его жена Мария, наоборот, очень словоохотливая, скорая как в разговоре, так и в труде. Мария умерла за вышиванием рушника, пережив своего сына-«последыша» на пять лет, в «своем уме и памяти», в возрасте 103 лет. Остап нелегко пережил смерть жены, но не согнулся, не захандрил, лишь появившаяся после этого, теперь заметная, седина намекала о его переживаниях.

В конце двадцатых годов пошёл служить в Красную армию старший сын Олены и Семёна — Дмитрий, ставший после учёбы красным командиром. Фёдор учился в Киеве на инженера-энергетика, Кирилл — на водителя в соседнем районном центре.