Жена напрокат

Анатолий Никифорович Санжаровский, 2023

Раньше основная часть этой книги юмора была напечатана под названием «Блёстки» в пятом томе собрания сочинений А.Н.Санжаровского в десяти томах (тринадцати книгах). Москва, 2004.

Квартиранты

Весенние фантазии

Нет ничего плохого в том, чтобы делать иногда хорошее.

Г. Малкин

Что ни говорите, у Софьи Даниловны и у студента Каюкова вкусы разные.

Разошлись они, как уверяет её светловолосый^[4] чичисбей бухгалтер Недайбогпропадёткопейка, на весенней почве. У неё по весне жёлчные пузыри, словно почки на дереве, лопаются.

Из-за квартирантов!

Пятнадцатого апреля она скликает их на кухню на конференцию и по случаю приближения лета читает домашний приказ, выстраданный ею в долгие зимние ночи. В нём намечено: минимум подходов к телефону («Если б автомат установить!»); не назначать по нему свиданий («очереди будут»); жечь свет в исключительных случаях: отбой в десять («ещё видно»), подъём в семь («уже видно»). Ослушники подлежат выселению.

Когда маленькая чванливая Софья Даниловна демонстративно покинула кухню, открылось собрание самозванной ассоциации квартирантов.

— Братики! Звонить будем! Но сначала у телефона повесим кисет из-под табака, как у Тараса Бульбы. И прежде чем снять трубку, опусти монету. Нет монеты — бросай два кусочка сахара. Или папиросу. Что есть.

— Жечь свет — сколько наука прикажет!

— Други! Не беги к куриному отбою. Интересный роман — не спеши прочесть. Для влюбленных распахнуты окна, если дверь заперта и ключи у хозяйки!

— Заговорщики! Она слышнула! Сидит на веранде и ненаглядный кадревич Недайбог возлагает ей на белый лобик примочки.

— Да бросьте вы, шлепокантрики! — предлагает неунывака Каюков. — Пускай остаются им примочки, жёлчь, копейки. На улицу! Познакомлю вас с весной. Я — весенний экскурсовод!

Разноцветная а капелла бредёт по тротуару.

Каюков входит в роль:

— Перед вами — цветы, улыбки, девочки. Сколько девочек! Что наделала с ними Весна! Зимой они были воинственно неприступны. Их красные, синие, белые, шапочки-колпаки я сравнивал почему-то с военными касками и никаких чувств не питал: безразличен к солдатам. Теперь девочки разоружились и вместо шапочек-касок — хвостики на затылочках и у самого уха — брошь-локатор. Разведывают, кому б понеотразимей улыбнуться. Весна!

— Стойте, рыцари! — Каюков подходит к горрекламе. — Читаю объявления. «Только к нам идите! Мелкий ремонт обуви производим на ходу. Быткомбинат».

Ребята рассмеялись.

— Тише. «В лесу потерялась такса три недели назад. Окрас рыжий, была одета в красную шлейку. Девочка очень контактная, идёт ко всём людям. Телефон 425-81».

— Все на поиски контакта! — гаркнула компания.

— Все так все, — соглашается Каюков. — Идём… А пока перед вами…

Остановились.

С месяц назад здесь были три ветхих домика. Теперь — строительный пейзаж. И кто на переднем плане!

— Бредите, куда знаете, — сказал Каюков ребятам. — Экскурсия окончена!

— Понимаем-с! — галантно простились с ним друзья.

На переднем плане строительного пейзажа — она. Девушка пролетарского вида. В синей спецовке. Талия — тростник. Очи с кулак, ланиты — заря…

Девушка помахала на кран, сняла рукавицы и присела на перевёрнутую носилку.

Над головой поплыла кирпичная клетка.

— Скажите, — Каюков набрал полную грудь воздуха, словно готовился пойти на дно речное, — кто эти парни и девчата? Вы строите земной филиал рая?

Она умно улыбнулась.

— Почему филиал? Дом молодожёнов. Пятиэтажный рай!

Каюков околдован. Почувствовал — он ничто без чародейки.

Они споро укладывали рыжие плитки.

Каюков добросовестно обливался по`том.

Аля то и дело, смешливо поглядывая на него, сдувала со лба зернистые капли.

Клетка поднялась.

Каюков плюхнулся на груду кирпичей и стал интеллигентно помахивать ноздреватой шоколадиной, как веером. Жарко!

Он узнал об Але всё.

Приехала из района. Ткачиха. Хотела быть семядолей.^[5] Да передумала. Ходит на подготовительные в его строительный, любит Райкина и без ума от серьёзной музыки. Не терпит ухаживаний. Принцесса с проспекта Недотрог!

— А почему вы здесь после смены работаете? Вас здесь поселят?

— Что вы! Просто так! Тут будут жить мои подруги. Это даже романтично — строить первый в городе дом молодожёнов. История!

— Собираетесь застрять в истории?

— Ничутельки! А сами-то?

Каюков машинально дадакнул и вздохнул…

К отбою он не успел.

Едва перевалился через подоконник — братва подхватила его на руки и понесла по комнате.

— Дорогой товарищ экскурсовод! — сказали ему после круга почёта, которого удостаивался каждый влюбленный, вернувшийся со свидания. — Расскажите о последнем экспонате. Мы ждали!

За деревянной перегородкой до рассвета ворчливо кашляла Софья Даниловна, а вся капелла, растроганная повестью о фее, шёпотом философствовала о девичьей красе.

Никто даже не зевнул.

Зевок сочли бы кощунственным и поколотили соню.

Настало лето.

Каждое свидание начиналось на стройке.

Каюков убивал сразу двух зайцев. Проходил институтскую практику. Во-вторых, нравилась строить для людей. Просто так. Просто с любимой девушкой.

По осени он пригласил Алю к себе.

Серебрились окна.

Они сидели на подоконнике.

— Ого! — удивилась Аля. — У вас сад, и ты молчал?

— У Софьи Даниловны.

— А ты разве здесь никто?

Она взяла его за руку и потащила к яблоне, щебеча:

— Я так люблю свежие яблоки!

Каюков упирался.

Подкараулит Софа — пиши заявление завраем, чтоб принял в подведомственный ему союз небожителей. В институте тарарам поднимет!

Алины пальцы юркнули меж ветвей. В руках — крупнющее яблоко.

Повертела. Подула. Откусила.

— Кусай! — подала яблоко на вытянутых пальчиках.

Он добросовестно откусил.

Так, наверное, лишились рая, почтенные дочери Евы и сыны Адама, наши небезызвестные предки.

Однако надо что-то придумать. У Софы, может быть, записано, где какое яблоко висит.

— Эврика! — выпалил Каюков. — Рви!

— Это похоже на воровство. Разве не хватит одного?

Каюков сунул в карман четыре яблока — и из сада.

Разыскал свою старую рубашку, отполосовал пять лоскутков, завязал в каждый по десять копеек и повесил на ветви, где были плоды.

Эффект — неописуемый.

Наутро, заметив пропажу, Софа застонала. Присмотрелась — недоверчиво сняла один узелок. Развязала — быстренько сорвала остальные, спрятала под передник:

— Так и на рынок не надо носить, — пересчитала мелочь. — Только бы пса у Бухтияровых на ночь выкляньчить.

Она догадалась по лоскуткам о ночном покупателе.

Каюков переправил студенческие пожитки на новую квартиру.

Перед Рождеством Аля показала ключ:

— Сегодня тот дом распределяли! В штабе кооператива говорят: «Десять комнат свободных. Одна — ваша» — «Зачем? Я ж одна!» — «Век одной не будете; Да вы работали с первого дня до последнего». Не отбилась. Нет у меня настойчивости. Что с комнатой делать? Ну, давай думать!

Думали…

Думали…

Сыграли свадьбу.

1962

Примечания

4

Светловолосый — лысый мужчина.

5

Семядоля — учительница биологии.