Пройдоха из чужого мира

Анатолий Лосев, 2001

Последние дни у шестерки неразлучных друзей, каждый из которых обладает паранормальными способностями, проходили в поисках ответа: что за странные опыты проводит их учитель химии на озере? Конечно, всей толпой ходить за ним никто не собирался. Но проследить за его передвижениями и действиями не помешало бы! Распределив обязанности, друзья принимаются «шпионить». Каково же было их изумление, когда химик, в очередной раз отправившись к озеру, подошел к воде и похлопал по ней рукой. И тотчас из нее показалась… большущая голова какого-то земноводного мутанта. Да не одного! Что же здесь происходит?!

Глава 2

Сомнения усиливаются

Наташа Гурова

Звонок раздался в мертвой тишине.

— Урок окончен, сдавайте ваши контрольные, — объявила Елена Кимовна, математичка. Еще раз проглядев то, что удалось решить, я закрыла листочек и понесла его на учительский стол. Настроение у меня было не из лучших.

На этот раз списать не удалось. На урок были приглашены и другие учителя, которые каждый раз, когда кто-либо из нас заглядывал под парту или протягивал руку к учебнику, многозначительно покашливали. Пожалуй, надо отдать им должное: другие сразу бы выгнали из класса. С мрачным выражением лица и тяжким вздохом я, так же как и те, кто накануне тоже променял учебник на лесную прогулку, положила контрольную на стол.

— Да все это ерунда, — оставалось лишь слушать Димины утешения, которыми он нас кормил. — Ну, на «троечку»-то мы написали. Главное ведь — экзамен.

— Вот именно, — поддержал Диму Макс. Ему, правда, в отличие от нас эти утешения были вовсе ни к чему: он решил все уже через полчаса и, поскольку мы отмели его нечестную помощь, отправился в буфет поглощать бутерброды, переживая за нас.

— А может, наша ясновидящая увидит журнал с нашими оценками за эту контрольную? Там, видимо, стоят огромные, жирные… — размечталась Катя. Должно быть, надеялась, что — «пятерки».

Оля пожала плечами. Наших оценок она не видела. Вот если б дело касалось каких-нибудь инопланетян или пришельцев из других миров, то тогда ее способности непременно сработали бы, а тут… Просто мелочи какие-то…

Зато на следующем уроке химии пришлось себя проявить Игорю, причем довольно успешно. Наш химик Олег Валентинович был в этот день как-то особенно взволнован и рассеян, у него буквально все валилось из рук.

— Черт возьми, — чуть слышно, чтобы не услышали ученики, бормотал он, тщетно пытаясь спичкой зажечь спиртовку. Казалось, его гениальный опыт будет бесславно провален, так и не начавшись. Тонкие короткие палочки с капелькой серы на кончике исправно ломались. В итоге, отчаявшись сделать что-либо самостоятельно, Олег Валентинович умоляюще взглянул на класс, как бы прося помощи.

Для Игоря подпалить кусок проспиртованной веревки было парой пустяков, и он сделал это, даже не вставая с места. Но учитель не заметил и продолжал мучить спичечный коробок. Наконец его взгляд случайно упал на спиртовку, и он едва не отпрыгнул в испуге от стола.

— Натурально играет, — прошептал Серега Кириллов, которому с его метром девяноста тремя роста было все отлично видно даже с последней парты. — Такие фокусы выделывает, а прикидывается, будто не при делах.

— Он понял, чьи это проделки, — шепнул Макс. — Видишь, как на Игоря смотрит. Интересно, как он догадался? Ведь даже наши одноклассники ни о чем не подозревают.

— А кто его знает? — недоуменно пожала я плечами. — Может быть, он тоже телепат, как и ты. Энергетика у него довольно сильная.

Тем временем Олег Валентинович, немного оправившись от потрясения (или делая вид), приступил к опыту. Суть эксперимента я так и не уяснила, поскольку была погружена в раздумья. Может быть, вскоре наш химик выяснит, какими паранормальными способностями обладает вся наша шестерка. Тогда нам не удастся сохранить тайну. Конечно, приедут специалисты, начнут изучать нас. И тогда мама узнает. Ужас, ведь она страшно перепугается… Так. Просто не надо про это думать. Тогда никто ни о чем не догадается. Все будут думать, что мы — такие же, как и все остальные, и ничего необычного в нас нет.

— Кстати, а вы знаете, почему Олег Валентинович был на уроке такой рассеянный? — спросил Макс, как только все вышли из класса на перемену. — Сегодня у нас в школе назначат нового директора. Мне вчера Пал Палыч рассказывал, что весь родительский комитет хочет, чтобы им стал учитель химии. Вот он и думает, не переставая, про свое назначение.

— Да, поскорее бы Петровича на пенсию сплавили, — сказал Игорь. Похоже, ему отработка снится в кошмарных снах. Думает, что теперь он будет все лето свободен, как птица.

На следующий день после первого урока все собрались у школы, где перед учащимися и учителями должен был предстать новый директор. Народу толпилось столько, что можно было бы подумать, что сегодня не 23 мая, а 1 сентября. Только цветов и белых фартуков не хватало. Я искала глазами Олега Валентиновича, но не находила ни в толпе, ни на крыльце, где собралась вся администрация.

— Похоже, химика-то нашего директором назначили, — сообщила я друзьям свою догадку. — Сейчас его торжественно представят…

— Здорово! — обрадовался Дима. — Тогда у нас в кружке увеличитель новый появится и реактивы. Цветное печатать будем.

— И никаких отработок. — Игорь просто зациклился на отработках. Оно и понятно: скоро ведь лето.

— Смотрите, смотрите, — горячо зашептала Катя, указывая на крыльцо. — Это же Германыч!

И точно, старик Самохвалов толкал на крыльце какую-то речь, в конце которой взял за руку нашего куратора и представил нам его как нового директора. Естественно, он приступит к новым обязанностям, как только завершится текущий учебный год. Ну что ж, тоже неплохой вариант.

Теперь-то я увидела Олега Валентиновича. В этот момент на него лучше было не смотреть. Среди десятка лиц других учителей сильно выделялось его — перекошенное от злобы и напряженное. Казалось, он был готов броситься на Петровича и Германыча и буквально растерзать их. Глаза его горели от гнева, что многократно усиливалось толстыми линзами его очков, а лысина алела, как закатное солнце. В этот же момент его астральное поле стало стремительно темнеть. С огромным трудом он переживал этот удар.

— Все, конец нашему кружку. — Дима тоже заметил, в каком состоянии был химик. — Теперь он точно уйдет.

— Он не уйдет. Он не уйдет просто так, — вдруг сказал Макс и махнул нам рукой.

Мы стали быстро выбираться из толпы.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Оля, когда наша компания оказалась на заднем дворе. — Прочитал его мысли?

— Да, только часть, — ответил Крейц. — Странно, но как только он начал думать о чем-то конкретном, то взглянул на меня и… тотчас отвлекся.

— Не понимаю. — Игорь покачал головой.

— Да ты все время что-то не понимаешь, — огрызнулась Катя. — Сто раз объясняй…

— Так, а ну перестань! — Макс так взглянул на Северову, что она тотчас умолкла. Авторитет нашего лидера действовал с прежней силой. — Сама-то небось тоже ничего не поняла.

— Да нет, вроде ясно… — замялась Катя, пожимая плечами и слабо веря в свои слова. Пришлось объяснять и ей:

— Для Олега Валентиновича важно было стать главным в нашей школе. Но это пока. Потом он хотел бы стать еще выше. Сейчас он испытал такой облом, что в сердцах пообещал отомстить.

— Кому, Петровичу, что ли? — усмехнулся Дима. Ведь, судя по обычному поведению Валентиныча, нельзя было подумать, что он способен на месть. Хотя, если его вывести из себя… Помню, как он визжал, когда Кириллов опрокинул банку с какой-то дрянью и та, едва соединившись с разлитой по полу щелочью, чуть было не подняла на воздух всю нашу школьную химическую лабораторию.

— Вот как раз этого-то я не знаю: кому-то конкретно или всем сразу — неизвестно.

— Вообще очень подозрительно все это, — стала раздумывать Оля. — Вот бы мне пришло видение с отгадкой этого вопроса! — мечтательно произнесла она. — Тогда бы мы узнали, что за тип этот Олег Валентинович.

Игорь Квасцов

Всю остальную неделю учитель химии ходил сам не свой. Весь он как-то даже уменьшился, а его всегда блестящая лысина потускнела и стала матовой. Он тяжело переживал поражение. Однако занятия в фотографическом кружке продолжались, и в понедельник Дима наконец-то притащил в школу снимки, на которых была запечатлена наша компания вместе с моим догом. Фотографии были хотя и черно-белые, зато изготовленные Димой самолично.

— Смотри, смотри, вот он за палкой побежал, — стала тыкать пальцем в карточку Катя. — Это когда Игорь ее чуть на дерево не зашвырнул.

— Точно, вон там на заднем плане я стою, руками за голову схватился. Думал, лезть придется, а то Гест по деревьям прыгать не научился еще.

— Так, а это кто? — Оля в недоумении вертела фотографию, не зная, с какой стороны смотреть. Дима тоже глянул, затем засмеялся и снова перевернул снимок:

— Вот как надо смотреть. Это же Макс пытается у Геста палку вырвать. А тот на спину перевернулся и не дает.

— Ага, тогда Игорь его мысли перехватил, и Гест стал палку ему носить, — подтвердил Макс. Он явно был доволен: эксперимент получился. Ему и впрямь удалось на некоторое время внушить собаке, что он — ее хозяин.

— Вот еще, глядите. — Дима разложил на парте фотографии. — Некоторые хорошо получились, а некоторые — не очень. Вот эти я передержал, а эти, светлые, наоборот, недодержал.

— Да брось ты, — успокаивал я его. — Отличные фотки.

Я и вправду не видел ничего такого, что говорило бы о плохом качестве. Нормальные снимки. Впрочем, Дима уже мог считаться почти профессионалом, а профессионалы всегда критикуют свою работу. Правда, одну фотографию и я бы забраковал: похоже, Дима выбрал неправильный ракурс и не учел, что закатное солнце будет бить прямо в объектив, так что на снимке теперь по центру расплылись большие черные пятна. Целых две штуки.

— Да — совсем не вышел, — покачал головой Дима, увидев, что я рассматриваю испорченный снимок. — Прямо и не знаю, почему так получилось.

— Может быть, пленка некачественная, — предположил я. — В центре засвеченные участки.

Дима пожал плечами:

— Не знаю. Все возможно.

Затем снимок взял в руки Макс. Он долго разглядывал его, то приближая к глазам, то удаляя от себя, хмурил лоб, бормоча себе под нос что-то вроде: «Не может быть», — потом положил фотографию на парту.

— Никакой это не дефект пленки и даже не Димина ошибка. Видите, пятна находятся позади нас. Мы их прикрываем. И это не просто пятна.

Вот как! Ох, и любит же Макс говорить загадками. Да если бы я догадался, что это, то давно бы уже все рассказал. Впрочем, на этот раз Макс тоже не стал тянуть:

— Часто бывает, что многие вещи, невидимые невооруженным глазом, проявляются на фотографической пленке, если от них исходит сильная энергетика. Такое обычно происходит в аномальных объектах. Не случайно Гест вчера не хотел оставаться на месте сгоревшей усадьбы.

Я вспомнил, как мой пес крутился, лаял и все пытался увести меня с того места, чуть не обрывая поводок. Да, собаку не обманешь. Ведь известно, что барабашки избегают селиться в тех местах, где хозяева держат домашних животных, особенно собак — те все чуют.

— А я-то думаю, чего это фотография фонит? — всплеснула руками Наташа. — Слабенько так. Я решила, что мне просто кажется.

— Нет, не кажется; более того, — продолжил Макс, — у меня есть версия, что это за объект. По крайней мере, пятна на фотографии могут говорить о наличии в этом месте… границы параллельного мира.

— И я не раз видела по телевизору, — подтвердила Оля. — Показывают, к примеру, снимок большого дома, а на стене, где-нибудь в районе девятого этажа, — черное пятно. Говорят, что это переход в параллельный мир. Но туда же никто не ходит — кто на девятый этаж полезет?

— Лично я думаю, нам еще предстоит выяснить, что именно это такое. — Макс ткнул пальцем в фотографию. — Если это действительно выход в какое-то другое измерение, то мы должны будем закрыть его.

— А может, сперва пролезем туда, посмотрим, что там, — предложила Катя. — Вдруг это сигнал о том, что кому-то необходима срочная помощь?

— Возможно, что и так. А если это ловушка, если кто-то хочет от нас избавиться?

— Интересно, зачем? — усмехнулся я. — Просто ерунда какая-то! Кто в этом может быть заинтересован?

— В этом может быть заинтересован тот, чьему сопернику мы всегда помогаем. Я пока не знаю, кто это может быть, но скорее всего он находится здесь, в Озерках.

— Да ну! — испуганно произнесла Оля. — А он опасен?

— Он не просто опасен, но и довольно хитер, как вы уже успели заметить, — продолжал Макс. — Поэтому нам надо быть очень осторожными, когда мы туда пойдем.

Пойдем? Прямо в это черное пятно? А не проще ли будет прийти туда с энергетической ловушкой и запечатать эту дыру, как мы уже однажды делали, да, видно, недоделали? Теперь мы не только можем, но и должны завершить свою работу, пока не случилась какая-нибудь беда.

За рассматриванием фотографий нас и застал звонок на урок. Не успев договориться о том, что же нам все-таки делать, мы расселись по своим местам и с нетерпением принялись ждать, когда же наконец Елена Кимовна достанет из портфеля наши итоговые контрольные и раздаст их.

Когда я получил свою, то первым моим желанием было представить себе, как этот двойной, еще нераскрытый листочек вспыхнет костром, подобно тому, что зажигают участники слета, проходящего каждый год в нескольких километрах от нашего городка. Впрочем, когда я приоткрыл страничку, то увидел, что все не так плохо: мою прогулку по лесу с друзьями математичка оценила на целую «тройку».

«Что ж, не самый плохой вариант», — подумал я. Действительно, по сравнению с открытием, которое мы сделали, неудача на контрольной была просто ерундой. Я тут же забыл про нее и убрал листок в сумку.

Однако мысль о загадочных пятнах на снимке не покидала меня ни на минуту. Подумать только, ведь вчера мы могли случайно пройти сквозь измерения и очутиться в другом мире. А в это время кто-то воровал бы энергию у жителей нашего города, похищал бы их и увозил бы в зоопарки на потеху гуманоидам или даже начал бы настоящую войну миров. И этот кто-то знает о наших способностях. А вот мы о его — нет!