Я – эфор

Анатолий Дроздов, 2019

Никлас Квали – полномочный представитель Галактический Федерации на планете Лио. Он – эфор. Глаза и уши императора, а еще – опекун и защитник планеты. Когда к Лио подошел флот врагов, Никлас организовал оборону. Операция удалась, враг разбит. Но при этом самого Никласа ранили, погибла его жена. Эфора обвинили в неоправданном риске и отстранили от должности. Это крах карьеры. Никласа отправляют в почетную ссылку на планету, не входящую в состав Федерации. Его миссия – наблюдать и не вмешиваться во внутренние дела государств. Но удержаться трудно. На планете творится, черт знает что. Имя ее – Земля…

3

Утром я съехал из гостиницы. И правильно: у меня собственное жилье. Такси привезло меня к дому. Я затащил сумку в квартиру и прошелся по комнатам. Хорошо здесь, уютно, прибрать бы только. На мебели лежал тонкий слой пыли.

«Вещами займись, собственник! — проворчал Мозг. — Успеем убрать». Вот такой он у меня — вредный. Я вздохнул и занялся составлением списка. Мозг мне в этом деятельно помогал. Итак, белье — нательное и постельное. Полотенца. Удобная одежда — обязательно. Пиджак меня достал. Средства гигиены и бытовая химия. Посуда. Кое-что хозяева оставили, но по принципу: что не жалко. Или Жанна лучшую прибрала. Продукты нужно купить — большой охладитель совершенно пуст. «Мышь повесилась», — прокомментировал Мозг. Странное выражение. Почему мелкий грызун должен вешаться в пустом охладителе? Зачем ему это делать? И самое главное, как?

Я выбросил эту мысль из головы и отправился в магазин. Тот располагался рядом с нотариальной конторой, которую мы посетили вчера. Прошелся по отделам. Выбор был не велик, но необходимое нашлось. Я складывал покупки в большую сумку, которую приобрел здесь же. Расплачивался картой — следовало проверить ее в действии. Проблем не возникло. Вскоре сумка наполнилась до застежки. Тащить ее оказалось тяжело. Подумав, я перешел улицу и дождался общественного вагона, снимавшего энергию с проводов, протянутых над дорогой. Для этого он использовал две неуклюжие штанги. Замшелая конструкция. У них, что, накопителей нет? Так расточительно использовать ценный металл!

Троллейбус, так называли этот вагон, привез меня к дому. Я затащил сумку в квартиру и отправился за продуктами. Магазинов, где их продавали, было два, они располагались через улицу. Глупая конкуренция. На Аллоу подобное бы запретили.

Я выбрал магазин в новом здании. Прошелся вдоль полок, читая этикетки. Мозг анализировал состав продуктов и подсказывал, что брать. У стеллажа со сладкими напитками мы задержались. Мозг заставил меня пересмотреть все, велев взять несколько бутылок на пробу. «Не дотащу!» — возмутился я. «Ты, между прочим, вчера вино пил, — парировал он. — А потом вечером слил мне эту дурь в память. После этого углеводы требуются! Здесь недалеко, донесешь».

Возразить было нечего, и я подчинился. Еще взял шоколада и груду конфет. Мозг сказал, что выберет самые полезные для его серого вещества. Сладкоежка!

Откатив тележку от кассы, я заметил странную лавку. Небольшой прилавок окружали прозрачные витрины. В них стояли стеклянные банки с какими-то травами. Это что?

За прилавком скучала девушка — покупателей у нее не было. Я подкатил тележку.

— Чем торгуете?

— Чай! — оживилась девушка. — Китайский. Вам какой?

— Можно понюхать?

Она удивилась, но виду не показала. В последующие двадцать минут я дегустировал запахи, пересылая их на экспертизу Мозгу. Тот анализировал и выдавал заключение. Мы выбрали пять сортов. Я попросил взвесить по сто зулов, то есть граммов каждого. Продавец ловко сыпала чай в мешочки и клала на весы. По лицу ее было видно, что я сделал богатый заказ. Сунув покупку к другим, я подхватил тяжеленные пакеты и понес их к дому. Нелегко. Надо обзаводиться автомобилем!

В квартире я загрузил продукты в охладитель, оставив чай. Мозг подсказал, сколько взять из пакетов. Я ссыпал травы в большой чайник, вскипятил воду и заварил отвар. Еле дождавшись, плеснул в чашку и поднес к губам. Ас шарах! Не зейд, конечно, но очень похоже. Тонкий вкус, аромат и очень бодрит.

«А мне?» — влез Мозг. Отставив чашку, я достал из сумки пластиковую бутыль. Выложил на стол кучку конфет. Мозг набросился на угощение. Сосал сладкую жидкость, шуршал обертками. Отправив конфету в лоток, бросал бумажки под стол. Пурсек невоспитанный! Трудно сложить?

Я допивал чашку, когда в дверь позвонили. «Это твоя! — буркнул Мозг и втянул манипуляторы. — Не могла позже прийти? Весь кайф обломала!» Я сунул его в рюкзак и спрятал тот под диван. Звонок повторился.

— Иду! — буркнул я и пошел открывать.

За дверью стояла Жанна. Лицо ее походило на тучу, которая вот-вот станет бросаться молниями. Переступив порог, она протянула мне паспорт с вложенными в него бумагами.

— Свидетельство о праве собственности на квартиру, — она всунула мне паспорт, полезла в карман курки и достала стопку купюр. — А это твои деньги. Забирай!

— Зачем? — удивился я.

— Я больше не работаю с тобой.

— Почему?

— Ты! — тонкий палец воткнулся мне в грудь. — Вчера. Отказался ехать со мной. Решил, что я блядь. А я, чтоб ты знал, далеко не каждого приглашаю. И не каждый день. Я вообще после развода… — она шмыгнула носом и насупилась.

«Что это с ней?»

«Овуляция, — просветил Мозг. — В этот период самки жаждут спаривания. Ты ее ожидания обманул. Противный!» — он хихикнул.

«Замолчи!» — приказал я. Мозг бывает невыносим. Но как быть? Забрать деньги и выставить гостью? Мне еще натурализацию проходить. Здесь с этим сложно. Можно «схимичить», как говорят местные, внести данные в базы через Мозга, но лучше не рисковать. Да местную бюрократию полезно изучить. Толковый помощник не помешает.

— Значит, — сказал я, — если б согласился и поехал… В этом случае точно б знал, что ты честная и порядочная женщина. Так?

Она не нашлась, что ответить. Застыла, хлопая ресницами. Они у нее длинные и, наверное, пушистые. Если б не краска сверху…

— Вчера мы были пьяны. Могли совершить необдуманный поступок, после чего обоим было бы неловко.

— Ты всегда такой правильный? — вздохнула она.

— Временами. Чаю хочешь? Такой ты не пробовала.

Она подумала и сунула деньги в карман.

— Угощай!

Я помог ей раздеться и отвел на кухню. Усадил на диванчик и подал чашку с настоем. Она отхлебнула и прикрыла глаза.

— Вкусно! — выдала заключение. — Но не сладкий.

— У чая свой вкус, у сахара свой.

— Я люблю сладкий.

«Правильная самка! — одобрил Мозг. — Разбирается». «Заткнись! — посоветовал я. — Не то лишу шоколада».

— У меня нет сахара. Не купил.

— А я с конфетами.

Тонкая ручка цапнула со стола «Красную шапочку» и зашелестела оберткой. «Она ест мои конфеты! — возмутился Мозг. — Немедленно отбери!» «Ты же сказал: она правильная, — напомнил я. — Так что терпи». Мозг обиделся и умолк. Я налил себе чашку, сел напротив. Некоторое время мы пили чай. Жанна шелестела обертками, поглядывая на меня. Я делал вид, что пребываю в задумчивости.

— Ладно! — сказала она, ставя чашку. — Убедил. Буду работать. Прямо сейчас. Погуляй с часок!

— Что?

— Я тут давно не убирала, пыль везде. Не успела — квартирой не интересовались. Да и ты насвинячил — обертки под стол бросал. Мужики…

— Послушай…

— Иди, иди! — перебила она. — Не перечь! Я, когда убираюсь, злая. Могу тряпкой съездить.

— У тебя ее нет.

— В машине лежат. И швабра — вчера купила. Давай, не задерживай!

Спустя пару минут я оказался за дверью. Едва рюкзак с Мозгом успел подхватить. Из квартиры меня, можно сказать, вытолкали.

«Ты что-нибудь понимаешь?» — спросил я.

«Хочет тебе понравиться», — сообщил Мозг.

«Тогда пусть краску смоет! Смотреть страшно».

«Местная традиция. Без макияжа самки чувствуют себя неуютно. Оптических иллюзий здесь нет — не научились делать. Поэтому используют краску».

«Хотя б не столько!» — вздохнул я. Мозг промолчал. Я вышел из подъезда и направился вверх по улице. Раз появилось время, куплю местный счислитель для выхода в Сеть. У меня есть Мозг, но он иногда увлекается. Ворчит, когда его отрывают. Да и местные технологии нужно знать.

В торговом центре я нашел нужный бокс. Выбор счислителей был невелик и соответствовал простой схеме: дорогие и дешевые. Середины не наблюдалось. Я проявил интерес к дорогим — дешевые не заслуживали внимания. Продавец предложил три модели. Все были легкими и изящными, одинакового серебристого цвета. При этом самой дорогой из счислителей имел характеристики хуже, чем у самого дешевого из трех.

— Эппл! — объяснил продавец. — Фирма.

— А этот? — я указал на дешевый.

— Тоже фирма, — сказал продавец. — Только чистый Китай. А те американские, хотя сделаны в Китае.

Странные здесь представления. Почему товар с худшими характеристиками стоит дороже лучшего? И главное, почему его покупают?

— Понты, — объяснил продавец.

Этот термин я не знал, а Мозг не стал объяснять — все еще за конфеты дулся. Я взял счислитель с лучшими характеристиками. К нему — диск для хранения информации (он у счислителя совсем маленький), сумку для переноски. Затем нашел офис оператора мобильной связи. Там, выстояв небольшую очередь, приобрел сим-карту для работы в местной сети. К ней понадобился модем — такого устройства в купленном ноутбуке не оказалось. Дикость! За что платил?

Выбравшись из торгового центра, я глянул на экран смартфона. Час истекал. Хотелось есть, и я отправился в продовольственный магазин. Купил бутылку вина, конфет (Мозг запилил) и курицу гриль. Ту, горячую, вложили в бумажный пакет, затем — в пластиковый. Я сложил покупки в другой и пошел к себе.

Открыв дверь, я застал любопытную картину. Жанна, в колготках и джемпере, терла шваброй пол. Ко мне она стояла спиной, звук открываемого замка не расслышала. Я полюбовался на круглую попку. Ее обтягивали узкие трусики, просвечивавшие сквозь колготы. «А она ничего, — оценил Мозг. — Можно брать!»

Я кашлянул. Жанна резко обернулась и, бросив швабру, метнулась в комнату. Через мгновение в дверном проеме показалась растрепанная голова.

— Ты что?! Совсем берега потерял? Не видишь, юбку сняла?

— Час прошел, — сообщил я. — Есть хочу. Могу и тебя накормить.

— Иди в кухню! И не показывайся, пока не приду! Понял?

Я кивнул и отправился по указанному адресу. Сунув рюкзак под диван, стал накрывать на стол. Помыл и нарезал овощи, разделал курицу, выложил хлеб. Здесь он вкусный, особенно заварной с орехами. Достал бокалы, открыл вино. Оставил открытым, чтобы задышало. Поставил тарелки и разложил приборы. Кажется все. Жанна не заставила себя ждать — видимо, тоже проголодалась. В этот раз юбка на ней имелась. И волосы она причесала.

— Пить не буду! — заявила с порога. — Я за рулем.

— Как хочешь! — я убрал лишний бокал. Налил себе.

— Ладно, — сказала она, подумав. — Давай и мне. Машину оставлю здесь. На троллейбусе подскочу.

Она скользнула за стол. Я поставил у ее тарелки бокал, плеснул вина. Взял свой.

— За мир дружбу между народами?

— И любовь между индивидуумами, — продолжила она. — Старый тост, но хороший.

Мы выпили и набросились на еду. Оба проголодались. Курица была теплой и очень вкусной. Местная птица выше похвал. Это не мясо червя. То хоть полезное, но безвкусное. Приправы не помогают. Я подливал вина, мы запивали им теплое мясо и ароматный хлеб. И не заметили, как съели все.

— Объелась, — сообщила Жанна, отодвинув тарелку. — А все ты! — она ткнула в меня пальцем. — Вчера обкормил, сегодня…

— Часовню тоже я развалил?

Фразу подсказал Мозг. Что она означает, интересно? Жанна хихикнула и посмотрела на меня.

— Почему ты не поехал ко мне? Только честно!

Я помедлил. Сказать правду? А стоит ли?

— Я трудно схожусь с женщинами.

— Ты? — фыркнула она. — Знаешь, я гордая. Мужа выгнала, хотя все уговаривали простить. Он же айтишник, зарабатывает хорошо, — передразнила она кого-то. — Подумаешь, налево сходил! Многое потеряешь. А мне его деньги до фонаря! Сама в состоянии заработать. Думала, что у нас любовь… — она вздохнула. — Так что вытолкала взашей, вещи следом выбросила! Он просился простить, только — вот! — она показала кукиш. — К шлюхам своим иди! И вот появляешься ты. Зовешь меня в ресторан, кормишь, поишь, ведешь в казино. Помогаешь выиграть. И при этом не пристаешь. Ты что, из этих?

— Я из тех.

— Тогда почему? Не нравлюсь?

«Скажи ей! — вмешался Мозг. — Не отстанет».

— У меня погибла жена.

Ее брови пошли вверх.

— В паспорте нет штампа.

— Его выдали недавно. А поскольку вдовец, отметку не ставили.

— Извини! — она помолчала. — Как это произошло? Авария?

— В бою. Она была офицером. Десантные войска.

— Вы постоянно где-то воюете, — вздохнула она. — Она служила, а ты ждал?

— Мы были вместе.

Взгляд ее выразил недоверие. Я встал и задрал джемпер. Пуля кваргов ударила меня в спину. Сломала ребра, выдрала кусок легкого и вышла в боку. Боли я не почувствовал — аптечка отреагировала. Короткая слабость и трудно дышать. Мне было не до ран. Кварги рвались к цитадели, я бил из винтовки пока не кончились заряды. Кварги это поняли. Опустили оружие и пошли к баррикаде. Я видел их морды и ждал, пока подойдут ближе. Мозг активировал запал мины. Ее взрыв похоронил бы нас в общей могиле. И тут в спину кваргам ударил десант. Меня вытащили наружу. Заметив рану, позвали врача. Тот наложил повязку. На борту корабля-госпиталя меня прооперировали. Остался след на боку — глубокий и широкий. В клинике его предложили убрать. Я отказался.

— Твою мать! — выдохнула Жанна. — Прости! Не подумала…

— Ничего, — я опустил джемпер и сел. — Проехали.

Она повозила пальцами по столу.

— Тебя уволили по ранению?

— Можно сказать так.

— Теперь понятно, почему ты здесь. И откуда деньги. Всякие выплаты…

Я не стал возражать. Пусть так думает.

— Твоя жена… Она красивая?

— Сейчас!

Я встал и отправился в зал. Сумка, купленная в Москве, стояла в шкафу, Жанна ее не тронула. Расстегнув молнию, я достал голографию. Единственное из личных вещей, что мне позволили взять. На голографии Аля была в платье. Она не любила их, предпочитая комбинезон. Но мы приехали на курорт, там форма не к месту. Снимал я. Мы только-только прилетели, и я решил запечатлеть замечательный момент. За спиной Али волны накатывали на берег, соленые брызги долетали до нас, щекоча ей спину, и Аля смеялась. Ровные, белые зубы на смуглом лице, большие, миндалевидные глаза с фиолетовой радужкой, точеный носик…

— Вот! — я протянул Жанне голографию.

— Красивая! — согласилась она. — Как ее звали?

— Алейа.

— Редкое имя. И лицо нерусское.

— Она из шухья.

— Кого у вас только нет! Россия… Ты ее очень любил?

— Да.

Я забрал голографию и приложил к стене. Вакуумная присоска схватила поверхность, расправив пластик. Аля, словно ожив, смотрела на нас. Давно следовало повесить.

— Чем думаешь заняться? — спросила Жанна.

— У меня диплом журналиста.

— Думаешь работать по специальности?

Я кивнул.

— Зря.

— Почему?

— Это в России журналисты богатые. Здесь… Есть у меня знакомые. Зарплаты нищенские. У тех, кто на телевидении или возле президента крутятся, еще ничего. У остальных… — она махнула рукой.

— Я все же попробую.

— Как знаешь. Пойду! — Жанна встала и направилась в прихожую. Я помог ей одеться.

— Завтра в семь тридцать у поликлиники, — она ткнула меня пальчиком в грудь. — Натощак. Сдаем анализы.

— Зачем?

— Вид на жительство дают при наличии справки о состоянии здоровья. По кабинетам проведу быстро — взяла талоны. Обследование платное. Россиян лечат без денег, но здесь другой случай. Получишь вид на жительство, заведешь карточку, тогда не будешь платить.

Я закрыл за ней дверь, вернулся на кухню. Достал из-под дивана рюкзак, вытащил Мозга. Он выпустил манипуляторы, встал на них и зацокал по плитке. Вытянул их, выбросил глаз и всмотрелся в голографию.

«Стоило вешать?»

— Не будет приставать.

«Это вряд ли, — сообщил он, — хотя на время уймется. Настроена решительно. Она тебе нужна?»

— Временно.

«Нет ничего более постоянного, чем временное». Так говорят здесь. Конфеты остались?»

— Целый мешок.

«Давай!»

Я шлепнул на стол пакет. Мозг подбежал и забрался на диванчик.

— Обертки под стол не бросай! Пурсек!

«От такого и слышу!»

Я взял сумку с ноутбуком и отправился в зал. Пора осваивать местные технологии, заодно посмотреть нужное. Первое, что мне понадобится, — водительские права. Как просветил Мозг, для начала нужно обзавестись российскими. Распечатаю их на принте, а Мозг внесет нужную информацию в базу ГИБДД. Ему это как два пальца. Получив регистрацию, обменяю удостоверение на белорусское — это просто. Нужно сдать теоретический экзамен, представить документы и заплатить пошлину. Но прежде выбрать машину…

* * *

— Что удалось узнать? — спросил Гадаев.

— Уйдя от тебя, гяур сел в такси, — сообщил гость. — Хорошо, что был так одет. Иначе я бы не понял, да. Камера над аркой плохая, а на твоей запись не сохранилась.

— Сам не знаю почему, — развел руками Гадаев. — Всегда писала и сейчас пишет, а тут ничего. Такси нашел?

Гость кивнул.

— Что рассказал таксист?

— Отвез клиента в «Охотный ряд». Гяур попросил подождать. В торговом центре сменил одежду. Затем попросил показать Москву. Таксист покатал его по Бульварному кольцу, затем отвез в Крылатское. Там высадил у супермаркета. Все.

— Не врет?

— Я посмотрел записи в супермаркете. Такой человек в указанное время в магазине был. Я сделал распечатку. Вот! — гость протянул Гадаеву листок. — Он?

— Да! — подтвердил скупщик, рассмотрев фотографию. — Куда он пошел?

— Неизвестно. Камеры в супермаркете направлены на вход. Далее двадцати метров не захватывают.

— Что покупал гяур?

— Установить не удалось. Покупателей много, кассир его не запомнила. Судя пакету, продукты.

— Значит, живет неподалеку. Или таксист повез его дальше. Ты спрашивал?

— Да. Ответил, что взял пассажира и уехал. Гяура не видел.

— Не врет?

— Может, и врет, — не стал возражать гость. — Но я не стал его прессовать.

Последнее слово гость произнес по-русски.

— Что так?

— Он не поверил, что я из полиции. Удостоверение долго смотрел. А оно фальшивое. Если б настоящее…

— Не с твоим прошлым, Салман! В полиции любят деньги, но не до такой степени.

— Тогда все! — хмуро сказал гость.

— Нет, Салман! — скупщик покачал головой. — Надо искать. Руслан велел, а ему не отказывают. У гяура камни на миллион долларов, а то и больше. Ты ведь хотел «икс пять»^[1]?

— Да! — оживился Салман.

— Получишь! И денег дам. Только найди!

— А моим парням?

— Не обижу. Ты меня знаешь.

— Дай немного сейчас, — попросил Салман. — За квартиру надо платить и кушать нечего.

Гадаев полез в ящик стола, достал и бросил на стол пачку банкнот. Салман схватил ее и спрятал в карман.

— Держи меня в курсе, — велел Гадаев.

Салман кивнул и встал с кресла. Гадаев проводил его до выхода. Вернувшись в кабинет, взял лист с распечаткой и всмотрелся в лицо человека на фотографии.

— Я найду тебя, гяур! — сказал зло. — От меня не уйдешь!

Примечания

1

BMW X5. Престижный и очень дорогой кроссовер. Мечта сыновей гор, и не только их.