Провинциалка 2. Дорога назад

Анастасия Шерр, 2019

«Москва слезам не верит» – вот главное правило, которое нужно знать наизусть, если решила приехать в шумный мегаполис. А ещё не следует доверять бандиту, который одним щелчком пальцев может превратить твою жизнь в ад. Завершающая часть дилогии. В оформлении обложки использовано изображение с сайта Shutterstock. Содержит нецензурную брань.

Глава 3

— Ну что ты, маленькая? Обиделась, что ли? — потрепал её за нос, за что Стеша чуть не оттяпала мне руку.

— Отвали от меня! — гаркнула и перебралась на другой конец дивана.

Поджала ноги и уставилась в телевизор. Вот тебе и пообщались.

— Стеш, может уделишь мне немного своего драгоценного внимания? — подсел к ней поближе и сгреб в охапку, пока опять не свалила. — Я скучал по тебе, маленькая. Слышишь? Не дуйся на меня. Сама подумай, как я должен был отреагировать? Я не ожидал, понимаешь? Не был готов к этому.

— Я тоже не была готова. И я не планировала рожать в двадцать…

Прозвучало, как упрек. Что ж, в принципе, права она. О защите должен думать мужик. И о последствиях. Я же думал только о своем члене. Всё закономерно. Накосячил — пожинай.

— Ладно. Случилось уже всё. Никаких абортов не будет. Будем рожать.

Взглянула на меня с надеждой.

— А если у меня не получится? Ну, в смысле, стать хорошей мамой… Я ж не умею ничего. Что тогда?

Вот ржачная она, девчонка эта. Как будто я, блядь, на курсы неудачников с порванными гондонами ходил.

— Вдвоём учиться будем.

Жизненные ориентиры и планы резко поменялись. Ещё вчера я раздумывал, на какой остров утащить Стешку на новогодние праздники, а сегодня решаю, на каком этаже обустроить детскую комнату. Бред, честное слово.

А ночью снова брал свою малолеточку. Она стонала подо мной и шептала, как скучала, а я понимал, что это то, что мне нужно. Остепениться. Замедлить ход. Просто родить ребёнка и наслаждаться жизнью, почему нет? От дел отошёл. На «пенсии» будет скучно. А тут разнообразие. Опять же, стану обычным мужиком. Без разборок и прочего дерьма.

Извивалась подо мной и царапалась — дикая моя кошечка. Как я выдержал столько без неё?

— Ещё, — шептала, пока вгонял в тугую, влажную дырочку свой член и сходил с ума от этого бешеного кайфа.

Кончала с криками и рваными вздохами, повторяла моё имя и билась в экстазе, а я не мог насытиться ею.

— Почему мне так хорошо с тобой? — спросила, тяжело дыша, и упала на меня. — Я же ненавидеть тебя должна, а ты… Гад! — рыкнула, и зарылась носом в волосы на моей груди. — Почему так?

— Я тоже тебя люблю, маленькая, — опрокинул её на спину и решил продолжить тесное общение, но завибрировал мой мобильник и пришлось отвлечься.

Честно говоря, я совершенно забыл о Лике… Или Алине… Даже имя её вспомнить не мог. Чтобы ебать — не обязательно знать паспортные данные. Да и ночь та вообще странная была. Я думал о Стешке, много пил, опять думал о кошке и порывался к ней поехать. Тогда и встретил эту девку случайно по дороге домой. Утром выпроводил и забыл.

Услышать её сейчас никак не ожидал. Да и не помнил я, чтобы номер свой давал.

— Матвейка, привет, я соскучилась! — запищала, аж динамик затрещал, а я поймал удивлённый взгляд Стеши. — Можно приеду сейчас?

Матвейка.

Надо же, бля, такую проблему заиметь.

— Перезвоню, — бросил телефон на тумбочку и потянулся к кошке, но та всхлипнула и, толкнув меня в плечо, вскочила с кровати.

Кажется, натрахались.

* * *

Знаю, что веду себя, как наивная девчонка, но ничего не могу с собой поделать. Так больно и обидно не было даже когда тётка заставляла меня избавиться от малыша…

Глупая.

Развесила уши и возомнила о себе невесть что.

Да кто я такая, чтобы он мне верность хранил?

Провинциалка несчастная.

Только разум не мог сердце унять. Оно выло от тоски и сжималось от боли. Я ведь так скучала по нему, каждый день ждала, что он приедет, заберёт меня… А он в это время наслаждался жизнью, развлекался со сладкоголосыми девицами!

— Козлина, — хлопнула дверью перед его нахмуренным лицом и подпёрла стульчиком.

— Стеш, не дури, а! Ну чего ты как маленькая, честное слово?

Серьезно?!

И правда, чего это я?!

Всё же замечательно!

Подумаешь, с другой он спал!

Он же Север, ему можно!

Гормоны вперемешку со злостью — адский коктейль. Эмоции сжигали меня изнутри, а руки чесались схватить этот стул и запустить им в голову предателя.

— Я к Елене Львовне хочу! Отвези меня!

За дверью послышался тяжёлый вздох и недовольный голос Матвея.

— Разбежался.

— Я не хочу жить с тобой! Пусть к тебе эта девка переезжает, а я сама своего ребёнка рожу и на ноги поставлю! — и в тот момент я была уверена в своих словах.

Кто бы мог подумать, что меня так сильно заденут похождения Северова.

— Ты ни шагу не сделаешь из моего дома, без моего на то согласия. Кончай крутить мне яйца. Трагедию, блядь, нашла. Я мужик, Стеша. Не дрочить же мне по сортирам.

Наверное, именно его нежелание признавать свою вину и сподвигло меня на дальнейшие действия. Словно сознание и разум заволокло красной дымкой и я открыла дверь. В себя пришла уже, когда стул опускался на голову Севера.

Перехватил стул в воздухе и, отшвырнув его в сторону, шагнул ко мне.

— А ты, я смотрю, борзеешь на глазах, — процедил сквозь зубы, схватив меня за шкирку, как нашкодившего котёнка. — Давно не огребала, да, Стеша?

Вот зря он напомнил мне, сколько я «огребала» от него и как он издевался надо мной. Вместо того, чтобы успокоиться и вздохнуть с облегчением, что не отхватил стулом по башке, Север решил меня окончательно довести. Даже такой знакомый огонёк азарта зажёгся в его глазах.

— И что ты мне сделаешь? Ударишь беременную? — прищурилась, наслаждаясь «ответкой». — Тогда ты не мужик!

Это был удар ниже пояса. Северов аж отшатнулся, словно ему пощёчину влепили.

Так-то, козёл!

Правда, он быстро нашёлся с ответом и в следующее мгновение уже мне стало дурно.

— Мне не обязательно бить, чтобы наказать. Я просто посажу тебя под замок и напомню, кто в моём доме главный. Усекла? А теперь закрыла рот и пошла в постель, пока я добрый! — рявкнул на меня так, что стены задрожали.

Я ненавидела его в тот момент. Презирала. Все те давно забытые чувства вернулись и вместо своей дурацкой любви к этому подлецу, я испытывала лишь отрицательные эмоции.

Как же ошибалась я, придумав себе какую-то слащавую, детскую сказку о вечной любви и о чудовище, что превратится в принца.

Дура!

Принц-то бракованный попался, а куда вернуть теперь не знаю.

Хотя, кого я обманываю… Я влюбилась не в подобие сказочного принца, а в сволочь и гада. Вот теперь и расплачиваюсь за свою слабость.

Но в постель таки пошла. Выхода особо не было, да и не поспоришь с ним.

— Так-то лучше, — хмыкнул позади, а я чисто машинально начала искать взглядом новое оружие. — Даже не думай, кошка. Привяжу к кровати и буду трахать, пока не заскулишь.

Что ж, я очень хорошо знаю Севера, чтобы не поверить его угрозам. А еще, с недавних пор я должна думать не только о себе, но и о ребёночке. Не хотелось бы ему навредить, а Северов может…

— Ты никогда не изменишься, Матвей. Всю жизнь гадом был, есть и будешь.

— Ты сама меня вынуждаешь. Ничего сверхстрашного не произошло. Всего лишь раз спустил, а скандал устроила, как будто мир пошатнулся.

Он и пошатнулся.

Мой мир.

Правда, доказывать что-то Северову я не стала. Всё равно не поймёт. Мы из разных измерений. Что для него хорошо, для меня — неприемлемо.

Мысленно пожелала ему скорейшей импотенции и залезла под одеяло, а уже в следующую секунду меня схватили бандитские ручищи и прижали к железной груди.

— Спи, моя кошечка, я люблю тебя.

Какая же странная у тебя любовь, Северов. И ведь не осознаёт, что ею меня убивает. Истязает и мучает, вынимая из груди сердце.

* * *

Утром меня ждал сюрприз. Всем сюрпризам сюрприз, я бы сказала. На маленьком стеклянном столике у кровати ещё исходила паром яичница, тосты и чай, а завершала сию великолепную картину — алая роза. Такая яркая и красивая, что, казалось, искуственная.

— Ничего себе… Эм… Матвей? — позвала, но в комнате его не оказалось. — С ума сойти.

Из ванной комнаты донёсся какой-то шум и я, укутавшись в мягкий банный халат, потопала на звук.

Открыла дверь и, открыв рот, замерла, как парализованная.

Да, мне доводилось видеть Северова голым и, честно говоря, стесняться ему нечего, что несомненно завораживает. Но так бессовестно я его ещё не разглядывала. Подозреваю, что ещё немного и потекли бы слюни…

Он стоял ко мне спиной. Полностью забитой татуировками и мелкими шрамами. Широкоплечий, мощный. Опустилась взглядом ниже и прикусила губу до крови. Крепкие ягодицы так и манили… Пощупать. Но я сдержалась, правда, не без труда.

Гормоны, чтоб им. Всему виной они.

Внезапно Матвей резко повернулся и уставился на меня с долей насмешки и собственного превосходства.

Павлин несчастный.

Снова опустила глаза вниз и сглотнула. Его ровный, большой, подозреваю, что совершенно идеальный член, был уже «во всеоружии», а я почувствовала, как сводит мышцы живота от желания, что становилось в последнее время невыносимым.

— Иди к дяде Северу, маленькая, — нахально заухмылялась бандитская морда, а я…

Я пошла, как послушный телок. Ну, конечно же. Разве могло быть иначе? Этот гад гипнотизирует меня, как удав несчастного кролика. Как-то в зоопарке мне пришлось наблюдать эту жуткую картину… На всю жизнь психологическая травма. Подозреваю, что сейчас я выглядела так же, как тот бедный зверёк, чьи желания и надежды никого не волновали.

— Давай снимем эту херню, — содрал с меня халат и, подхватив одной рукой за талию, затащил к себе в кабинку. — Сейчас я тебя искупаю, — бормотал озабоченный, растирая своими ручищами моё тело, взбивая гель для душа до пены. — Моя маленькая грязнуля, — подхватил меня под ягодицы и, прижав к стенке, заставил обвить его туловище ногами.

И снова я пропала. Сдалась, как слабохарактерная нимфоманка, позволив этому проходимцу делать со мной всё, что придёт в его голову.

Пока он овладевал мной, нежно и так непривычно, я просила большего, умоляла трахнуть меня так, как он делает это всегда. А потом кричала от двух оргазмов подряд и снова признавалась ему в любви.

Глупая… Какая же дура.

Матвей кончил в меня и с той же нахальной ухмылочкой отстранился, разглядывая моё пылающее лицо. А я ненавидеть себя начинала. Не за то, что так легко сдалась ему после измены, а для меня это было именно изменой. А за то, что влюбилась в него. Так глупо, так губительно для себя. Ведь не о такой жизни я мечтала. Не собиралась становиться подстилкой богатого мужика, который, ко всему прочему, еще и старше меня на полжизни. А еще опасный, взрывной, да псих он полнейший. И я… Тупица из Чекалина.

— Иди сюда, — чмокнул меня в щеку и, прижав к себе, вытащил из душевой кабинки.

Взял полотенце и начал вытирать меня, особо бережно промакивая капли воды на груди. А я стояла, как кукла безвольная. Не знала, как реагировать на него, не могла забыть ту сладкоголосую девицу, что звонила ночью. Не могла принять то, что он сделал и сопоставить с его отношением ко мне.

Его ласка и забота никак не вязались с тем, что ещё совсем недавно он трахал другую. В то время, когда я ждала его в Чекалине, день ото дня гипнотизируя окно и надеясь увидеть знакомый внедорожник. Как ревела в подушку, надеясь всем сердцем, что завтра он приедет и заберет меня.

Матвей мог бы, конечно, навешать мне лапши на уши и сказать, что эта девица была с ним давно. Ещё до меня. Мог, но не стал. Для него это в порядке вещей… Он не посчитал нужным оправдываться. И от такого отношения было вдвойне больней. Лучше бы я ничего не знала и жила в счастливом неведении.

— Я сама, — отобрала у него полотенце, когда опустился с ним ниже живота и стала остервенело натирать кожу, где ещё несколько минут назад касались его пальцы. Ласкали, сжимали, раздражали кожу своей шероховатостью и в то же время заставляли извиваться от сумасшедшего наслаждения. Звериного, больного, почти мазохистского.

Матвей прищурился, но полотенце забирать не стал.

— Может хватит дуться на меня, Стеш?

Может и хватит. А может и нет. Лично я склонялась ко второму варианту. Уж больно спокойно он выглядит, в то время, когда меня изнутри разрывает от ревности. Когда хочет бить его по лицу наотмашь, чтобы почувствовал, чтобы понял, как мне больно.

— Больно нужен ты мне, дуться ещё, — отбросила полотенце в сторону и прошла мимо него.

Вернее, хотела пройти.

Северов не дал.

Схватил меня за запястье и дёрнул на себя. Глаза зажглись нехорошим огнём — вывела, значится. Что ж, приятно. Хоть и крайне опасно.

— Притормози, маленькая. Не забывай, с кем разговариваешь, — говорил, стиснув зубы, тщательно сдерживая ярость.

Зацепили, видимо, мои слова.

— С кем же? С бандитом? С кобелём? С насильником? А может… — его тяжёлая рука легла мне на губы, принуждая замолчать.

Северов подступился ко мне вплотную и прошипел в лицо, бешено сверкая потемневшими глазами:

— С твоим будущим мужем! И не смей так со мной разговаривать, Стеша, иначе, будешь наказана. Закончились игры.

— Ой-ой! Как же я испугалась! Поджилки затряслись прямо! — парировала, оттолкнув его ручищу от своего лица и, скрестив руки на голой груди, встала в воинственную позу. — Я лучше за блохастого орангутанга замуж выйду, чем за тебя!

Север поднял указательный палец к моему лицу, но разгореться скандалу не дали. Раздался дверной звонок, который, судя по всему, и спас меня. А может Севера. Как знать…

— Я тебе новые шмотки купил. Там, в гардеробной. Оденься, — толкнул дверь ногой и вышел, по пути собирая свою одежду.

Надо же… Шмотки он купил. Заботливый какой. А там внизу, наверное, сладкоголосая его пришла. От этой мысли стало тошно и захотелось плакать. Ну или просто убить кого-то. К примеру, Северова, а за компанию и его подружку.

Надела первый попавшийся свитер и джинсы, бросилась вниз, где, я была уверена, встречу… Соперницу? От такого предположения даже сплюнуть захотелось. Да кто такой Северов, чтобы я за его членом в очереди стояла?! Тоже мне, прЫнц дефективный.

Твёрдо решила пойти и раскроить ему черепушку, чтобы не смел ко мне так относиться, но была приятно удивлена, когда вместо сладкоголосой увидела Самсона.

Он подмигнул мне и, как всегда, широко улыбнулся.

— Ярик! — бросилась ему на шею, полностью игнорируя рядом стоящего Северова.