Краткий справочник по общению со злодеями

Анастасия Чернышева

Вы когда-нибудь задумывались, что делать, если вас вызвали к директору вашего колледжа, сыну знаменитого Кощея Бессмертного, и вы получили задание: достать перо Жар-птицы? Главное, не попасться на пути какого-нибудь заморского злодея, однако если это все же произошло, то дам один маленький совет: попытайтесь сделать злодея счастливым. Однако помните об осторожности! Один неверный шаг – и вы невеста злодея! Можно пойти в отступление, но ведьмы без боя не сдаются, а потомки Бабы Яги тем более!

3. Драгомира

Мы шли по протоптанной тропе, через глухую чащу Дышащего леса, к дому деда.

— Слышал, что не каждому поручают такое задание, — похоже, папа испытывал за меня гордость. Я и сама была счастлива, если бы не один момент — мне не особо хотелось ловить птицу под руководством Злыдня. С него станется уязвить меня. Ещё чего доброго — скажет чудо-птицу голыми руками ловить!

— Обычно его все проваливают, — улыбнулась я. — Но думаю, дедушке будет приятно утереть нос внуку Змея Горыныча.

— Кстати, ты прямо таки побледнела, когда узнала о его руководстве над этим заданием. Чувствую, что вы с ним не очень-то и ладите!

— Так и есть!

Тут папа очень некстати вспомнил о заклинании метаморфоз и нашем втором домовом:

— Юная леди! Потрудитесь объяснить, что за случай с заклинание превращений или как там его…

— Метаморфоз, — подсказала я и тут же прикусила язык. Почему я вообще говорю это, если мне нужно всеми силами уводить разговор в другую сторону?!

— Да, так и про подопытного домового! Мне прямо на охоте пришёл вызов от директора! Я жду объяснений!

Значит, всё-таки я была права, и папа был оторван от охоты. Надеюсь, мои объяснения придутся ему по вкусу!

Эх! Не легка всё же жизнь ведьмы — вот делаешь добро, а за него тебе ещё и ответ приходится держать!

— Ну, мне стало жалко Голубу Ждановну! — а теперь поговорим о хорошем, дабы хоть чуточку задобрить папу. — А кто тебе утром пирожки с мясом готовит?! А? Если бы не Голуба Ждановна, никаких пирожков не было бы!

Да, утренние пирожки с мясом — это весомый аргумент для папы. Уж я то знаю. Ведь наш прежний домовой, он же следит за всем хозяйством, Семён Зверополкович никогда не готовил — поэтому всегда готовила мама. А с появлением Голубы Ждановны всем стало жить легче.

Папа, подумав, кивнул и, хитро улыбнувшись, продолжил:

— Теперь о заклинании!

— Я всего-то хотела, чтобы Злыдень был счастлив! Глядишь, если женить его, то он изменится и будет как Мстислав Кощеевич! Тот же после женитьбы на своей Зарине стал добрее!

Папа покосился на меня и недоуменно спросил:

— Могу я поинтересоваться, кто такой Злыдень?

Я мило улыбнулась:

— Это прозвище Добромира Горыныча. Так его за глаза зовёт весь Колледж. Поверь мне — добрым его назвать сложно! — ну, я несказанно добра к своему куратору — что сказать?!

Теперь уже улыбался папа:

— Весело у вас в Колледже! Так что всё-таки ты сделала?

Поковыряв носком туфли землю, я ответила:

— Я подложила ему в кровать заколдованную лягушку, и он её поцеловать додумался! Ну, так говорят. Иначе вроде бы заклинание не действует.

Вдали показался домик дедушки. Он был двухэтажный и имел пристройку в виде небольшой баньки. Домик окружал лес, полный скрытых одним нам известных троп.

— Ну, ладно уж! Всё, беги. Я расскажу маме всё, чтобы не волновалась. Сегодня ночуешь здесь, а завтра дед тебя перенесёт. Смотри потом — на миссии своей руки не опали! В семнадцать лет без рук, думаю, как-то не весело жить! Будь осторожна, Мира! Постарайся хотя бы быть осторожной!

— Хорошо, пап!

Когда папа ушёл домой через портал, я подошла к деревянному домику, в котором я с детства проводила первую половину летних каникул. Вторую половину я жила у бабушки.

— Деда! — во всё горло позвала я, как делала, когда приезжала сюда на каникулы. Обычно меня встречал на пороге сам дедушка, но сейчас похоже его не было дома — либо ушёл собирать необходимые травы, либо его позвал к себе кто-то из местных. Если так, то, дедушки может не быть до самой ночи.

Из дому на мой крик выскочил домовой дедушки — Емельян Ратиборович:

— Мирка!

Я со всех ног бросилась к нему, чтобы сжать в объятьях:

— Емельян Ратиборович!

У представителя маленького народца была густая русая борода, добрые карие глаза и милая соломенная шляпа в придачу. Он ходил в традиционной рубахе и портах, на ногах были соломенные лапти, которые по его словам были очень удобны.

— Дитятко, ты рано! Ещё цвет шиповник не показал, а ты уж тут! Или чего-сь опять понадобилось? — сейчас была цветущая весна, я же приезжала сюда в первый день лета, к тому времени начинал своё цветение шиповник, который рос под окном у дедушки в огромных количествах. Иногда я думала, что кусты под окнами у него растут специально, чтобы знать, когда я приеду. Но как знать — дедушка мой не так прост, как может показаться по началу.

В прошлом же месяце мама посылала меня к дедушке за нужными ей травами и я, гостя у него, поделилась с домовым новостями о нашей новой домовой Голубе Ждановне и лягушке-не-до-царевне.

— Я к дедушке, за советом. Меня посылают за пером Жар-птицы! — с ходу вывалила я на Емельяна Ратиборовича всю важную информацию.

Глаза домового расширились. Он удивленно смотрел на меня, но видимо справившись со своими чувствами, взял за руку и повел в дом:

— Идем, дитятко! И кто ж тебя за птицей-то дивной послал?

— Мстислав Кощеевич, ну, он же сын Кощея Бессмертного и он же директор Колледжа колдовства и магических искусств, учебного заведения, в котором я учусь.

Домовой покачал головой и кивнул:

— Садись! Дед твой, берендей вернется скоро, а я тебя покормлю пока! Ишь как исхудала! Глядишь, совсем вас там голодом морят!

— Да, нет! Нормально кормят! — вступилась я за повара. Кормили нормально. Другое дело я не всегда успеваю поесть из-за нагрузок в учебе.

— Эх, горе ты наше луковое! Сейчас покормим!

Люблю домашнюю еду, приготовленную домовыми. Они всегда с любовью готовят и знают что ты больше всего любишь. И никакой другой повар не сравнится в готовке с ними.

Передо мной поставили тарелку свежего борщика (видно деда ушёлд на сбор трав, а значит скоро придёт — голодный будет!) и принялись расспрашивать:

— Ну, Мирка рассказывай про своё житьё-бытьё!

— Да, нечего рассказывать, Емельян Ратиборович! — грустно сказала я, похлёбывая супчик, и тут же пожаловалась домовому, кто мне жить нормально мешает. — Злыдень жить не даёт со своими бесконечными домашними заданиями и уроками. Даже поесть некогда! Не то, что жить! Только и делаешь, что козни ему строишь да пытаешься увернуться от его наказаний!

— Правильно! — поддержал меня домовой. — Надо учить уму разуму этих супостатов окаянных! А то совсем распоясались! — тут Емельян Ратиборович внезапно сменил тему нашего разговора. — Как там дома Голуба Ждановна?

— Ну, готовит вкусно, живет у нас после своего вызволения хорошо! — я внимательно и хитро взглянула на домового дедушки. — А вы, Емельян Ратиборович, никак влюблены в неё?!

Домовой смутился, но быстро взял себя в руки и как можно безразличнее фыркнул:

— Что за глупости, Мирка! — и грозно добавил. — Ешь да помалкивай!

Я, низко опустив голову, усмехнулась — в моей буйной головушке зрел план по сватанию Голубы Ждановны! Она ведь тоже, затаив дыхание, слушала все мои рассказы о Емельяне Ратиборовиче! Жаль будет папу, конечно, ведь он так любит пирожки, которые печёт домовая, но… ему придётся смириться.

Увидев мой отсутствующий взгляд и озорное выражение лица, домовой насупился и погрозил мне пальцем:

— Ты это, девка, делать чего не вздумай!

Я невинно пожала плечами, взглянула «честными» глазами на него и не менее честно произнесла:

— Что вы, как можно?! И в мыслях не было! — отставила пустую тарелку и схватила кружку с любимым клюквенным морсом.

Емельян Ратиборович подозрительно косился на меня, но вскоре поверил и утратил бдительность. Отлично! Как буду дома, начну воплощать свой грандиозный план в жизнь! У меня ж много таких планов — кажись, к окончанию Колледжа я полноценной свахой стану! С Добромиром Горынычем не вышло, так авось с Голубой Ждановной выйдет. Вот тогда-то я делов наворочу!

Входная дверь скрипнула, возвестив о прибытии гостя, и в кухню вошёл мой дедушка Златомир. Я, оставив недопитый клюквенный морс, бросилась ему на шею:

— Деда!

— Внучка! Ты рано. Не ждал тебя, думал, только через месяц будешь! Сама же говорила мне в прошлый раз.

— Да я ненадолго. Завтра уже в Колледж опять надо.

У деда были седые волосы до плеч, аккуратно стриженая борода и карие глаза, которые достались и папе.

— Меня отправляют за пером Жар-птицы.

Дед вздохнул и сразу же догадался, зачем я сюда явилась:

— Тебе нужно узнать от меня способ её поимки! — это был не вопрос — утверждение.

Я кивнула.

— Присядем, Мири!

Мы сели на скамью. Дедушка закатал рукав, и я увидела ожог, про который спрашивала ещё в детстве. Ответы тогда были односложными и размытыми, но сейчас осознание накрыло меня с головой, и я шокировано спросила:

— Ты пытался поймать Жар-птицу?

Он молча кивнул, поправил рукав, поднявшись, достал с полки на стене резную шкатулку, на которой были вырезаны магические защитные руны. Дед сам эту шкатулку вырезал и накладывал на неё защиту — такую ничто не возьмёт! Лишь тот, кто вырезал шкатулку, может её открыть и только если подарить кому-либо шкатулку, её сможет открыть этот человек. Он провел над ней рукой, крышка откинулась, и меня ослепило золотое сияние, идущее из ларца.

— Ты достал его! — моему восторгу не было предела — мой дедушка смог достать перо Жар-птицы.

— Со временем перо превращается в металл, в злато, но не теряет своего свечения и остаётся таким же горячим, как и прежде.

Я могла бы смотреть на перо вечно, но дедушка резко захлопнул шкатулку и пояснил свои действия:

— Так можно лишиться зрения! А оно тебе ещё понадобиться, внучка!

— Ты… Ты расскажешь мне, как приманить дивную птицу? — я горела нетерпением узнать секрет поимки райской птицы.

— Как только отобедаю, Мири, так расскажу! — таким образом, мой пыл был несколько охлаждён.

Я кивнула и подобрала корзину, полную трав, предварительно посмотрев, какие именно травы наполняют корзину.

— Дедушка, эти травы, ну, некоторые из них, они не применяются в одной настойке. Так и отравиться не долго!

Он улыбнулся и кивнул:

— Я знаю.

— Ты будешь делать с ними что-то по отдельности?

— Посмотрим. Летом ведь ты приезжаешь ко мне. Вот и разберемся. Просто… молодые травы часто помогают лучше, чем любые другие. Из них сделаешь настойку, оставишь, а она и через несколько лет будет горазда, помогать при разных болезнях. Может, пока сходишь к Ружене, она будет рада с тобой повидаться.

Я радостно закивала, поставила корзину возле двери, что вела в комнату, где дед травничал, и побежала по знакомой тропинке к болоту.

Ружена была моей давней подругой, мы дружили ещё с детских лет, несмотря на некоторые различия между нами.

Ружена была болотницей и вместо человеческих ног имела лягушачьи лапки. У неё были светло-зелёные до пояса волосы и ярко-изумрудные глаза, кожа была так же лёгкого салатового оттенка.

Наше с ней знакомство было довольно необычным. Ружена практиковалась ночью в создании болотных огоньков, которые так часто заманивают неосторожных путников в топь, я же проходила мимо, идя по важным делам по нахождению клада, который открывал к себе дорогу лишь в полнолуние, и (ну, как и все впрочем) пошла на огоньки, пока не свалилась к ней в болото. Обычно болотницы заманивают в топь путников-мужчин, болотники — всех без разбору. Почему именно так — знают только сами болотные обитатели, но своих профессиональных секретов никому не раскрывают. Ружена, увидев, что я девчонка, начала голосить на весь лес о своей неудаче. Но лес то ночью опаснее, чем днем. Я быстро закрыла ей рот рукой, дабы хоть как-то отвести беду, что могла прийти на плач маленькой болотницы. Вот тогда мы и познакомились.

Сейчас, она сидела на нашей коряге, болтая ногами в воде и поднимая фонтаны брызг. Я тихо подошла сзади и, закрыв руками её глаза, не своим, грозным голосом сказала:

— Угадай кто!

Ружена потрогала мои руки и недоуменно спросила:

— Мира?

Я убрала руки, а когда она повернулась ко мне, то весело сказала:

— Сюрприз!

— Мира! — мы радостно обнялись, всё-таки целую зиму не виделись. — Как твои дела? Насколько хорошо была прожита эта зима?

— Хорошо, освоила заклинание метаморфоз, — с гордостью сказала я, присаживаясь рядом с ней и думая, о том, где я его применяла.

— Ты уже успела пустить его в ход! По улыбке вижу. Так что сделала?

Я подумала и взяла неё обещание:

— Только, чур — ты не будешь обижаться!

Ружена удивилась, но кивнула. Я тут же выдала:

— В общем, я превратила одну девчонку со своего потока, которая меня несказанно раздражала, в лягушку, а ночью её поцеловал Злыдень.

Реакция на мои слова была странной, очень странной: Ружена сначала выпучила глаза, видимо осмысляя информацию, а потом хохотала так, что чуть не свалилась с коряги в омут.

— Ну, ты даёшь! Вот ведьма, так ведьма!

Мы ещё немного поговорили о колледже и зимовке под водой, но мне настало время возвращаться к деду — всё же на меня была возложена важная миссия. Кто знает — что со мной сделают Мстислав Кощеевич и Злыдень, если я не добуду перо Жар-птицы?!

— Через месяц приеду ещё! Не переживай!

Ружена кивнула и помахала мне рукой, когда я была уже на тропинке.

Солнце медленно клонилось к закату, темнело медленно, а потому я быстро и без приключений дошла до дедушкиного дома.

Дедушку я нашла за разбором трав. Не отвлекаясь от дела, он сказал мне:

— Присаживайся, и, пока разбираем травы, внимательно послушаешь меня.

Мне выдали рабочий фартук и, усадив напротив, выдали пучок травы из корзины, который нужно было внимательно разобрать на отдельные травки, по отдельным группкам.

— Сейчас есть только один способ достать перо Жар-птицы. Как известно дивная птица невероятно любит разные лакомства. У меня припасена бочка заморского красного вина. В прошлый раз один царевич поймал её в золотую царскую клетку, на молодильные яблоки, которые птица любит.

Я выпучила глаза:

— Ты предлагаешь напоить птицу? Заморским вином?

— Когда птица пьёт вина, её сияние становится меньше, тускнеет. Тогда если в специальных рукавицах вырвать перо, оно вновь ярко засияет и начнёт жечься. Потому и нужны рукавицы.

— А они у тебя есть? — не лезть же мне к птице с голыми руками, а судя по полученной информации и увиденному ожогу на руке дедушки, она сильно жжётся!

Дедушка загадочно улыбнулся и встряхнул седыми волосами:

— Ну, колдун я или как? Конечно, найдутся у меня такие рукавицы! Тем более для родной ведьмочки! Должен предупредить насчет птицы: когда из её пышного хвоста выдёргивают перо, Жар-птица испытывает жуткую боль и приходит в ярость, но сначала она будет плакать, тем самым вызывая твою жалость к ней. Если ты остановишься и вернёшься к ней, дивная птица заклевать может. Поэтому, как вырвешь перо, так беги без оглядки, да перо держи крепко. Иначе выронишь — назад не сможешь за пером прийти. Птица запомнит обиду и захочет сделать тебе больно. Может просто обжечь сиянием и жаром, а может и что-то похуже!

Спрашивать, что может быть хуже разъярённой жгучей птицы, я не стала, лишь кивнула, уяснив сказанное, и продолжила разбирать травы на отдельные группки.

Утром дед презентовал мне для охоты за пером Жар-птицы целую бочку заморского вина, того о котором он мне рассказывал, те самые специальные рукавицы и перенес меня прямо в кабинет Мстислава Кощеевича.

Директор был несколько удивлен, увидев меня с винной бочкой и рукавицами, но выяснив в чём дело серьёзно кивнул:

— Итак, у нас есть всё необходимое. С тобой отправляются Бажена, Велимудр, Ладомила, Славен, Молнезар и куратор вашего потока Добромир Горыныч.

Странный набор получился в этой нашей небольшой группе, но кто я такая, чтобы перечить сыну Кощея Бессмертного?!

Бажена была берегиней и моей лучшей подругой. У неё были длинные русые волосы, которые она заплетала в косы, и светло-зелёные, как молодая травка, глаза. Половина водяников и лесовиков с нашего потока были, откровенно говоря, поголовно влюблены в неё и её соратниц, но берегини — девушки скромные, а потому все — и водяники, и лесовики — страдали от их отказов.

Велимудр являлся волкодлаком. Носил короткую стрижку на чёрных волосах, которая ему невероятно шла, и имел серый цвет глаз. По полнолуниям пропускал занятия, как и все волкодлаки в Колледже (к тому обязывал устав Колледжа), и бегал где-то в густых лесах, ожидая, когда зайдёт за горизонт полная Луна.

Ладомила была внучкой Кикиморы болотной и попросту лесавкой. Иначе говоря, любила хулиганить в лесу, сбивая путников с дороги, как делали вся её родня. Однако если дело касалось чего-то серьёзного, то могла оказать нужную поддержку и помощь. Имела светло-зелёную кожу и вороные волосы, с вкраплениями зелёного цвета. Глаза у неё были насыщенного голубого цвета.

Славен происходил из древнего рода земляных кошек, тех, что охраняют подземные клады и богатства. У него были каштановые, до плеч волосы и жёлтые, светящиеся в темноте кошачьи глаза. Он обладал способностью превращаться в кота с горящими кончиками ушей, как и весь его род.

Молнезар был одним из многочисленных сыновей Водяного, водяником. Его глаза были насыщенного синего оттенка, а иссиня-черные волосы, доходили до лопаток. Входил в число самых отчаянных поклонников Бажены. Не редко моя подруга находила у себя в постели квакающую любовные серенады лягушку или, услышав стук в дверь и открыв её, находила любимый мармелад (почти каждый день в её доме что-нибудь да случалось — подруга не однократно мне жаловалась на свою нелёгкую жизнь).

Таков был наш отряд, для выполнения миссии.

— Когда мы отправляемся?

— Сегодня же, как только сюда придут все названные мной личности и получат инструктаж.

— Значит, я могу идти готовиться в поход?

— Вы идёте не на длительное время, поэтому можешь идти отдохнуть пока, в гостевой комнате, — пожал плечами Мстислав Кощеевич.

Я кивнула директору и подошла к двери. За ней было тихо — значит ещё шли уроки. Это хорошо, мне как раз нужен отдых. Я волнуюсь всё-таки.

Прижав рукавицы к груди и выйдя в коридор, я плотно заперла дверь, но обернувшись, уперлась в чью-то обтянутую черной атласной рубашкой грудь. Когда владелец столь внушительного размера мускулатуры подал голос, в его личности у меня не осталось сомнений:

— Драгомира! Ой, да совсем забыл, как я должен к вам обращаться! Уважаемая Драгомира Всеславовна! Что не так с моей рубашкой, что она вас так заинтересовала?

Я подняла глаза и встретилась с пристальным взглядом изумрудных глаз. Сегодня его пепельные волосы были собраны в высокий хвост, лишь две пряди обрамляли его лицо, на котором столь явно был виден шрам. Почему он такой высокий? Чтобы смотреть ему в лицо я должна запрокидывать голову. Жизнь не справедлива!

Оглядев внешний вид куратора, вынуждена была признать… Злыдню невероятно шла эта чёрная рубашка. Да и вообще чёрный цвет прекрасно гармонировал с его длинными пепельными волосами.

Опомнившись от ступора, я как можно вежливее спросила:

— Простите, а что вы тут делаете? — получился какой-то мышиный полузадушенный писк.

— Простите! — передразнил он моё жалкое пищание и в своей обыкновенной манере рыкнул на меня. — А можно я пройду к директору?!

Несколько секунд я задумчиво осмысляла сказанное, лишь, когда до меня уже дошёл смысл его слов, Злыдень просто… отодвинул меня со своего пути:

— Вижу вы, Драгомира Всеславовна, сегодня круто тормозите! — и как ни в чём не бывало, зашёл к Мстиславу Кощеевичу.

Он просто взял и отодвинул меня! Вот это обидно было!

Я пошла в гостевую комнату, встретив по пути всех, кто отправляется со мной на миссию. Поприветствовав их, я уже целенаправленно топала, желая наконец дойти до места. Скоро намечался обеденный перерыв, желудок уже урчал в ожидании кормёжки.

Пока я лежала и глазела в потолок, раздумывая над предстоящим делом, примчалась Бажена.

— Мира! Это ж классно! Представь только — мы побываем в райском саду! В самом Ирие! Мстислав Кощеевич сказал, что ты знаешь, что нужно будет делать! И он сказал, что после обеда мы выдвигаемся. Нужно одеться удобно. И поесть плотно, чтоб потом внезапно не захотеть!

— Наверное, надо собрать какой-нибудь сухой паёк! — присоединилась я к метаниям лучшей подруги.

— Может по-быстрому домой слетать?

— Точно!

Бажена нахмурилась и упёрла руки в бока:

— Стоп! Куда же я полечу, если летать я не умею, и метлы у меня нет?!

Я вскочила на ноги и трижды ударила ногой о пол. Тут же в моих руках возникла метла, подаренная мне мамой на моё тринадцатилетие.

Бажена ведьмой не была, потому и метлы своей у неё не имелось, а потому я добродушно предложила:

— Мы и на моей поместимся!

Я уселась на свой летательный аппарат. Когда она устроилась позади меня и плотно обвила руками мою талию, я спросила:

— Летим?

— Летим! — твердо ответила она.

— Хотя нет, подожди! — я подлетела к столику и, взяв чистый лист бумаги и перо, начертала записку Мстиславу Кощеевичу. Перо послушно выводило буквы под мою диктовку — не зря же я первый курс заканчиваю. Впереди ещё пять лет обучения! Взмахом руки, письмо было отправлено к адресату.

— Вот теперь летим! — я сжала на метлу и добавила. — Держись покрепче!

Окно под напором ветра распахнулось. Со свистом, что закладывал уши, мы вылетели из окна и понеслись к моему дому.

Через полчаса мы уже с собранными рюкзаками сидели в столовой колледжа и обедали. Мстислав Кощеевич пощадил нас и не задал трепку. Злыдень только фыркнул и презрительно глянул в нашу сторону. Он успел переодеть свою атласную рубаху на кожаный чёрный жилет, открывавший мускулистые руки куратора. Ещё бы! Физрук и был бы не в спортивной форме!

Мстислав Кощеевич обещал доставить нас прямо к вратам Ирия, что облегчало задачу — найти Жар-птицу, напоить вином, вырвать перо, бежать, бежать, бежать от разъяренной птички!

С другой стороны: как иначе протащить бочку с вином и корыто для него?! Правильно — только через портал!

Когда мы все поели, нас собрали на площадке, находившейся за зданием колледжа, и Мстислав Кощеевич сосредоточился на создании портала. Вспышка, и земля проваливается, образуя воронку, в которую нам требуется прыгать.

— Вперёд! — бодро сказал сын Кощея и добавил. — Удачи вам!

Везёт ему! Он-то тут остаётся, а нам в воронку прыгать! Первым пошёл Велимудр, за ним Славен и Молнезар. Теперь очередь предстояла мне.

Злыдень таки не удержался от язвительного комментария:

— Что, Драгомира Всеславовна? Нет у вас в крови отцовской храбрости?!

Ну, всё! Довел! Я обернулась и зло посмотрела откровенно потешающегося куратора:

— Не дождётесь!

И спиной прыгнула в портал-воронку, с удовольствием заметив растерянность в изумрудных глазах. Вот такие вот дела, Добромир Горыныч! Это вам не лягушек целовать!

Приземлилась я на мягкую траву. Небо было светлым, по нему плыли нежно-розовые облака. Волкодлак, водяник и земляной кот тоже с интересом осматривали окрестности рая.

Вскоре из портала выпали Бажена и Любомира, за ними подтянулся и Злыдень.

В своей обычной манере, презрительно глянув на меня, фыркнул и рявкнул:

— Поднимаемся и идем к воротам! — и уже спокойнее добавил, — Мстислав Кощеевич закинул бочку и корыто в сад. Наиболее близко к месту обитания дивной птицы. Мы должны отыскать их. Отыщем — найдём и обиталище Жар-птицы.

Золотые ворота в Ирий были распахнуты, наша группа беспрепятственно вошла сюда. Оглядевшись, мы таки отыскали нужную тропу, и пошли через лес. Все деревья здесь были золотистыми, а трава светло-зелёной.

После бессмысленных блужданий по саду, мы набрели на поляну, где сиротливо стояла бочка, чуть поодаль лежало корыто.

— Отлично! — возмутился наш сопровождающий. — И как к этому подобраться?

Неожиданное предложение внес Славен:

— Я могу обратиться котом и оббежать поляну. Инстинктивно птицы всё равно боятся кошек и улетают. Если здесь поблизости и есть Жар-птица, то она улетит, и мы выиграем время.

— Неплохо! — одобрил Злыдень. — Действуй!

Славен резко выбросил из ножен кинжал, так, чтобы он воткнулся ровно в землю, и перекувыркнулся через него, став земляным котом, который по определению был больше обычной кошки. Краем глаза я заметила, как усмехнулся Велимудр. Ну, ещё бы — это ведь ритуал обращения в волка по собственному желанию. Лишь каждый месяц, в полнолуние обращение происходило само по себе. О роде земляных кошек я слышала даже, что когда Славену исполнится двадцать пять, так он пройдет тайный ритуал и сможет обращаться в кота и без кинжала. Так было всегда в роду земляных кошек.

Вскоре Славен вернулся и, повторив весь ритуал в обратной последовательности, обратился в человека (нож ведь оставался воткнутым в землю):

— В округе никого! Думаю, можно начинать!

Меня распределили в одну пару с Велимудром — вполне себе повезло, а вот Бажене достался водяник — один из тех самых поклонников, что подкладывают поющих лягушек в кровать (стало быть, что я основательница подкладывания лягушек в постели!). Ладомила соответственно встала в пару со Славеном. Эти тоже сдружились, ведь в Купальскую ночь многие ищут клады, которые стерегут земляные кошки. Лесавки проказницы да болотницы же пускают болотные огоньки, на которые, не задумываясь, идут люди, и сбивают тех с пути к кладам подземным. Им можно сказать ещё целую жизнь быть бок о бок! Злыдню пары не досталось, да и не понадобилась она ему! Он взял на себя труд следить, чтобы всё прошло гладко.

Он рассадил нас по разным сторонам поляны, а сам перерубил своим клинком из чёрной закалённой стали бочку, чтобы наполнить корыто.

Пока мы сидели и ждали Жар-птицу, Велимудр внезапно решил заговорить со мной:

— Это правда, что твой дед берендей?

Я посмотрела однокурсника и удивленно кивнула:

— Да, а что? — все вопросы задаются не беспричинно! Значит, есть что-то за этим вопросом, что интересует волкодлака!

— Слышал, берендеи могут оборачиваться в медведей без кинжала, как и земляные кошки после тайного обряда.

Я лишь пожала плечами:

— Насколько я знаю своего деда — да, он может и без кинжала.

Велимудр завистливо вздохнул:

— Мне бы так!

— Я не знаю, как точно происходит переход, но могу потом спросить, если не забуду к тому времени! — попыталась я утешить волкодлака. — Хотя мне кажется всё дело в магии. Все берендеи ведь колдуны!

— Не задумывался над этим! — честно признался он и, задумавшись над чем-то спросил. — А ты не можешь?

— Не могу чего? — не поняла я.

— Обращаться в медведя. Если твой дед берендей, так быть может и ты можешь обращаться?

Я покачала головой:

— Если бы я могла обращаться, то эта способность проявилась бы в более раннем возрасте. Сейчас уже точно понятно, что у меня нет дара обращения в медведицу.

Велимудр кивнул и уставился на корыто, сиротливо стоящее посреди поляны. Вокруг стало тихо. Подозрительно тихо. Когда мы держали сюда путь, то вовсю пели птицы, а сейчас мёртвая тишина — затишье перед бурей, ага!

Разве что с противоположного конца поляны доносились горячие признания Молнезара в любви. Ох, и не завидую я Бажене! Как бы она его не удушила там, пока мы сидим в засаде! Бажена, хоть и тихая, а за себя постоять сумеет. Возьмет и тихо же прикопает его там.

— Ты сегодня ключевая фигура в нашей миссии? — загадочно улыбаясь, спросил Велимудр.

— Ну, не то чтобы ключевая, но у меня есть рукавицы, которыми можно достать перо.

Тут наш разговор нарушили:

— Может, хватит уже тут миловаться? — шипел Злыдень, глядя на нас сверху вниз, и гневно посмотрел на меня. — На тебя возложена важная миссия, а ты тут только языком мелешь! Смотри не оплошай мне тут!

Как только Злыдень удалился к своему краю поляны, Велимудр наклонился ко мне ближе и тихо сочувствующе спросил:

— Тяжелые взаимоотношения с учителем?

Я тяжело вздохнула:

— Ненависть с первого взгляда.

Волкодлак понимающе кивнул, и мы оба вновь уставились на корыто с вином, в ожидании дивной птицы, которая, словно почуяв наше присутствие на своей территории, никак не желала появляться и показываться на глаза!

Вскоре, когда мои глаза уже начали слипаться, и навалилась жуткая усталость, я увидела яркое пятно, которое опустилось на наше корыто. Приглядевшись, я поняла, что жертва наших ожиданий проглотила наживку — птица начала пить вино.

Я пихнула в бок дремлющего Велимудра, который уже видел седьмой сон, и указала ему на птицу.

— Как только она выпьет всё до дна, свечение угаснет, и Жар-птица начнет петь, тогда можно перо вырвать, — решительно прошептала я, во все глаза, разглядывая райское создание. Птичье оперение переливалось всеми оттенками рыжего, жёлтого и красного.

— И как ты собираешься к ней подобраться? Не просто ведь подойдёшь?

— Можно попробовать и ползком, — внесла я своё предложение, — А как перо будет у меня, так можно вскочить, и бежать.

Птица подняла голову и, пьяно покачиваясь на бортике корыта, запела песню. Доселе мне ни разу не удавалось слышать столь дивной песни, как эта. Теперь в бок меня пихал Велимудр:

— Ну, чего ждешь? Давай!

Ну, полетели! Тьфу ты! Я ж не на метле! Поползли тогда уж надо говорить!

Пару раз песня Жар-птицы обрывалась, и она оглядывалась в поисках источников звука — это я случайно чихнула. Но она ничего не заметила (видно вино было хорошее) и продолжила петь.

И вот я добралась до своей цели — перед моим носом тянулся широкий птичий хвост, сверкающий различными золотыми оттенками. Надев рукавицы, я присмотрела симпатичное пёрышко и, ухватив его, из всех сил дёрнула.

Жар-птица обернулась и, распахнув широкие крылья, по-птичьи закричала, а потом и заплакала. Именно об этом предупреждал дедушка! Она издавала жалостливые звуки. Однако я, по совету деда, со всех ног бросилась бежать. Вся наша группа уже ждала меня. Их взгляды были направлены куда-то мне за спину. Впрочем, мне было главное добежать до края поляны и скрыться в райском лесу. А там и до ворот Ирия добраться не долго!

Тут я услышала погребальную песню и похолодела. Оглянувшись, я увидела, что Жар-птица перелетела с бортика корыта на ветку дерева. А рядом с ней сидела птица вестница смерти — Сирин. С головой черноволосой женщины в короне из тёмного золота и угольно-чёрным оперением она выглядела устрашающе. Погребальная песня принадлежала ей. Однако, несмотря на мрачность песни, её звучание было настолько прекрасным, что я невольно заслушалась.

Тут мою грудь прошила насквозь боль, и из неё показался конец клинка из чёрной стали. Я не могла поверить — неужели на Злыдня так повлияла песня Сирин, что его ненависть ко мне многократно усилилась, и он пошёл на убийство?! Я упала на траву, мои глаза медленно закрывались. Повернув таки голову, я увидела мертвых одногруппников. Они лежали на земле бездыханные. Значит, Злыдень всё-таки страдает ненавистью ко всем нам. Ещё бы, ведь он внук самого Змея Горыныча. Кто мы такие, чтобы он с нами общался?

Я хотела, чтобы боль ушла. Перо дивной птицы я выронила, когда меня пронзили мечом. Хотя, наверное, даже оно мне сейчас не поможет.

Закрыв глаза, я провалилась во тьму…

Это странное ощущение, когда ты попадаешь в Мир теней и стоишь в очереди на аудиенцию к Кощею Бессмертному. Ты вроде как умер, но жив. И стоишь в очереди, чтобы дождаться упокоения себя, ну, точнее собственной души. Народ тут говорит, что только Кощей, его сын или их заместитель могут давать разрешение на проход в Ирий, зависит всё от твоих земных поступков. Вел себя хорошо — попадаешь в Ирий-сад, место, где зимуют перелётные птицы, был плохим — будешь иметь дело со страшилой Вием и с его подручными чертями и тому подобными чудищами. Ну, а в Ирие я была, мне как бы туда и не надо — как сказал дедушка: птица дивная помнит обиды! Мне что в Ирий-сад, что в Мир теней — всё равно! Мне б обратно — там с бабушкой и мамой переговорить. Да и вообще — я ещё пожить хотела бы!

Тут я оторвалась от земли и понеслась к выходу из Мира теней. Ну, вот! Я уже половину очереди прождала, а сейчас опять стоять придётся. Или мои мысли и желания были услышаны высшими силами и я выберусь?! Второй вариант моих размышлений привлекал меня больше.

Однако, пройдя сквозь грань Мира теней, через реку Смородину, что отделает наш мир от Мира теней, память отшибло. Я помнила лишь чёрную сталь, выходящую из своей груди и ужас, охвативший меня при виде моих мертвых друзей.

— Отлично! Перо всё-таки обладает большими целительскими свойствами, — услышала я далекий голос Мстислава Кощеевича.

Стоп! Что делает в Ирие наш директор? Я бы не удивилась, если бы вдруг встретила его в Мире теней — там его родина, так сказать, но в раю? Мы все умерли что ли?

— Она будет жить? — услышала я голос Злыдня. И как ему не стыдно?! Он убил меня! Чтоб ему… Чтоб ему… жениться на лягушке!

— Будет она жить, будет! Куда денется-то?! — уверенно ответил ему директор.

Титаническим усилием я смогла открыть глаза, которые тут же закрылись. Тело что вообще перестало мне подчиняться?!

— Что я говорил! Будет жить. Только нужен отдых. Она слишком долго пробыла в Мире теней.

Мир теней? Не правда! Я была в Ирие, пока собственный куратор не убил меня! Но я так чувствую сейчас мы находимся в директорском кабинете.

Хлопнула входная дверь, и я услышала недовольный и возмущённый голос мамы:

— Где моя дочь, ты змеевское отродье? — и, видимо увидев меня, продолжила допытывать Злыдня. — Что ты сделал, гад ползучий? Что с ней? Ты мне за всё ответишь! Мстислав Кощеевич! Я забираю Миру домой! Моей дочери необходим отдых и забота!

— Рогнеда Белогоровна! Сейчас идёт конец семестра и…

— Я напишу заявление на освобождение её от занятий! Ей нужен отдых и лечение. Она учится хорошо — все зачеты сдаст позже! — непреклонно заявила мама.

Мне и правда нужен был отдых от пережитого потрясения, а зачеты… Да кому они вообще нужны?!

Зашуршала бумага — видимо мама всё же написала заявление и сказала:

— Доброго вечера, Мстислав Кощеевич! — и зло добавила, обращаясь, по всем моим догадкам и подозрениям, к Злыдню. — Мы ещё поговорим с тобой! Злыдень!

Я почувствовала, как меня окутывает лёгкий дымок портала мамы. Сознание, до этого свободно подчиняющееся мне (жаль с телом сейчас не так), утянуло меня во тьму.