Ночь в моей голове

Анастасия Ронис, 2022

На заре далеких времен господин Время и госпожа Вселенная задумали создать собственные королевства – несравненной красоты и необъятных просторов. Ими должны были править их мудрые и прекрасные наследники. Немало чудесных миров засверкало своим волшебным великолепием, и безудержное счастье их обитателей, казалось, вовсе не имело конца, пока в сердце одного из наследников не поселились злоба, жадность и гордыня. Теперь все перевернулось с ног на голову, а жизнь обычных людей померкла в черных красках. Двенадцатилетний Чарли узнает от дедушки невероятную тайну его жизни, историю, лишенную цвета солнца. Он слышит сказание о странном госте по имени мистер Че, который явно знает больше, чем показывает. Мальчик отправится в путешествие длиною в целую жизнь. Его ждут полеты на пространственных котах, захватывающие погони за беглыми озерами, ожесточенные схватки с огненными великанами, невероятные приключения на морских волнах, сверкающие алмазы, глубины радужных песков и затерянных миров. Вместе они приоткроют завесы тайн, проникнут в самую суть добра, что точно сильнее зла, даже в особенно мрачные часы отчаяния.

Глава 4

Королевство Первого солнца. Начало пути

— С тех далёких пор свет от дворца тускнеет. Боюсь, что в недалёком будущем он полностью погаснет. И мы замрём, следом за потерянными одиннадцатью королевствами! — Сола взмахнула руками и кратко остановилась. — Мы понаставили вокруг даже фонари, но и они давно уже не спасают нас. Я знаю, Че, прекрасно знаю, что мы гаснем! — с бездонным отчаянием Сола бросила советнику.

— Лилиан, солнечные люди, как и лунные, из королевства Девятой луны, связаны со светом внутри собственного мира, который исходит из веры каждого жителя. Но этот свет стал гаснуть из-за пустот, которые оказались чересчур сильны. Поглотив 11 королевств, постепенно их энергия стала пробираться и в сохранённые миры, отнимая у нас нашу веру. Взамен пустоты оставляют отчаяние и страх. Поэтому солнечный и лунный народы вслед за своими солнцем и луной стали тускнеть. Их свет продолжит гаснуть до тех пор, пока мы не отыщем пути в потерянные королевства и не заберём оттуда пустотные монеты. Если нам это не удастся, сначала потеряются королевства Первого солнца и Девятой луны, а за ними настанет очередь и 14-го, которое ты знаешь, как Земля, — объяснил мне мистер Че.

Он продолжил, посмотрев на меня более серьёзно.

— Я сказал мы, потому что ты похож на меня больше, чем думаешь, — я вспомнил его слова о том, что мы одинаковые. — Ты, так же как и я, обладаешь потерянной душой, — он положил мне ладонь на грудь, и я снова услышал внутренние крики.

— Потерянные души рождаются раз в 108 лет в хаотичном порядке в совершенно разных мирах — произнёс он, убрав свою руку и вернувшись к камину. — Однако после событий Великой войны небесная система оказалась разрушена, и многие тысячелетия подряд я больше не встречал никого, кто бы родился с потерянной душой. Я веками блуждал по мирам в поисках дорог в утраченные королевства, постоянно выискивая хоть одну потерянную душу. Но снова и снова терпел неудачу. Разве никого, кроме меня, нет? Пророчество только обо мне? Я задавался я вопросами, но не находил на них ответы. И когда я окончательно отчаялся, ты позвал меня, вернее, твоя душа откликнулась на мой зов. А спустя пару лет после нашего с тобой знакомства я остро почувствовал неожиданное появление королевства Второго солнца, — мистер Че посмотрел на Солу. — Это всего лишь один мир. Знаю, что этого недостаточно, но всё же, моя королева, мы только начинаем, — мистер Че снова улыбнулся, явно довольный собой.

Его радость Сола не разделила.

— Но как же колдун и кошмары, которые выбрались из Страны вечной ночи? Ты сказал, что они рядом, — напомнила она слова мистера Че с явным беспокойством в голосе.

— Да, так и есть. Но я уверен, что у нас всё получится. И мы первыми сможем отыскать монеты и спасти все королевства. Я верю в это и надеюсь, что и ты сможешь поверить, — мистер Че посмотрел в глаза королевы с надеждой.

— Ты и правда изменился! Стал как моя сестра! Верить! Хм! — она фыркнула. — Где же эта вера, когда мой народ, мой дворец вот-вот погаснет?! А монеты? Что вы собираетесь с ними делать? Открывать усыпальницу? Начинать новую войну? — тут я увидел не просто гнев на лице Солы, а истинный страх перед новыми потерями, которыми может завершиться не начавшаяся война.

— Мы найдём выход. Уверен, королева Мона уже что-то придумала.

— Найдут они выход! Она тысячелетия не выбирается из своего дворца в поисках этого выхода! И всё тщетно! Всё бесполезно! — она упала на колени.

Мистер Че склонился и приобнял её.

— Дорогая моя королева, совсем недавно я также думал, что всё тщетно, что мы совершили огромную ошибку и остается только смириться с настоящим. Но когда я услышал, как душа Лилиана, — он показал на меня, — воззвала ко мне, я понял, что пророчеству суждено сбыться. Не время поддаваться унынию, время исправить то, что мы совершили. Посмотри, твое сияние стало чуть ярче! — мистер Че явно лукавил, королева выглядела более блеклой, чем при нашей первой встрече.

— Надеюсь, ты не ошибаешься. Нам хватает неправильных решений, — она встала, вернув себе безмятежный вид, и с нежностью посмотрела на меня. — Лилиан, дорогой, думаю, с тебя, как и с нас всех, на сегодня хватит. Пойдём, тебя проведут в твою комнату, — она позвонила в колокольчик, и тут же явились Тим и Том.

Они взяли меня под руки, забрали мои вещи и шумно проводили меня до комнаты. Я упал на кровать без сил, проспав, казалось, долгую вечность.

Когда я открыл глаза, комната уже заполнилась ярким светом. Высокие окна в пол с выходом на небольшой балкон кто-то распахнул настежь. Я почувствовал тёплый лёгкий ветер, слабо колышущий тёмные шторы. Я осмотрелся. Комната, в которой я провёл ночь, была круглой с расписными стенами. На них я рассмотрел изображения, похожие на те, что я встречал в огромной ванной. Кровать тоже оказалась круглой формы, с висячими занавесками и выбитым солнцем на плоском потолке. Возле кровати стоял металлический стул и письменный столик с графином воды и пустым стаканом. На стуле лежало аккуратно сложенное выходное платье, явно отличавшееся от моей прежней одежды. Её в комнате я нигде не увидел.

Выпив стакан воды, я надел свежие брюки из мягкой и тонкой ткани, белую сорочку, натянул грубый сюртук и новые лакированные ботинки, начищенные до блеска. Такую обувь я видел на ногах лишь у самых состоятельных господ, вечно спешащих через грязные улицы бедных районов Белфаста, наверное, случайно забредших и желающих поскорее оттуда сбежать. Мне стало дискомфортно в новой одежде, я не знал, как повернуться и как вести себя теперь. К тому же я не мог найти монету. Я подумал, какой же я растяпа, как вдруг мои терзания прервал мистер Че.

— Мой дорогой друг! Прости, я не стал стучать. Услышав шум, я решил войти, — он снял цилиндр и протянул мне руку, — прекрасно выглядишь! Надеюсь, тебе удалось отдохнуть, — мистер Че слегка потрепал меня за плечо.

— А можно мне мою прежнюю одежду? — спросил я с надеждой, переживая о том, где я мог оставить монету.

Вчера был безмерно долгий и непонятный для меня вечер. Я настолько оказался истощён, что не помнил, как добрался до комнаты, куда бросил свой костюм, и как потом заснул. Всё казалось мне удивительным и странным сном. Но чем больше я вглядывался в окружавшую меня реальность, тем больше убеждался в истинности происходящего. Это меня не пугало, наоборот, я был полон решимости и азарта. Мне не терпелось начать наши путешествия, которые в тот момент представлялись невероятно заманчивыми. Но я понимал, что, не успев приступить к спасениям миров, я уже подвёл мистера Че. Монета, я потерял её, столь значимую вещь для королевств. Я решил не тянуть с признанием и сказать всё сразу на чистоту.

— Мистер Че, я должен сообщить тебе важную вещь, — начал я. — Дело в том, что мне не просто так нужна старая одежда, — я запнулся. Оказалось, что сообщить о пропаже монеты было не так-то просто, — пойми меня, я вчера сильно устал и не обратил внимания, куда она могла подеваться. Прости… Я знаю, я должен был внимательнее отнестись к своим вещам, но…

— Лилиан, мой дорогой друг, твоя одежда постирана и заштопана, сейчас она еще у дворцового портного, он хочет над ней немного поворожить. Прости, а кто она и куда делась?

— Нам надо срочно к портному! Мистер Че, монета, я говорю про неё, она осталась в моём жилете. Так я думаю, нет, я уверен в этом!

— Подожди, мой друг, остановись, — мистер Че взял меня за рукав моего нового сюртука, — если ты переживал из-за этого, то можешь успокоиться, — он вынул монету из маленького мешочка на своем поясе, — вчера ты и правда, сильно утомился. Конечно же, а как иначе! Столько информации свалилось на тебя. С нашей стороны всё же было нечестно рассказать обо всём именно так.

Мистер Че серьёзно посмотрел на меня. Затем вернулся к монете, как-то слишком легко завертев её в своей руке.

— Монета выпала, когда ты уронил одежду в библиотеке. Я не стал обращать на это внимание и просто поднял её. Наверное, справедливо будет её вернуть тебе, — он положил монету мне в руку, — береги её.

Я подумал, что лучше бы ее оставить у королевского советника, который точно знал, что с ней делать. Ведь наедине с этим ключом он провёл намного больше времени, чем я. Но, растерявшись перед его прямотой, я взял монету, ещё раз взглянул на печать солнца и луны и положил её во внутренний карман сюртука. После мы отправились обедать.

В большой дворцовой трапезной нас ждал огромный вытянутый овальный стол. Он ломился от тяжести бесконечного разнообразия блюд. Здесь стояло всё — от жареной картошки и запечённой индейки до нежнейших воздушных пирожных и диковинного огненного мороженого, искрящегося в золотой чаше. У меня побежали слюнки. Я проголодался и намеревался попробовать всё, до чего смогу дотянуться. Королева Сола уже ждала нас. Увидев, что мы приближаемся, она немного привстала из-за стола и сделала лёгкий реверанс в ответ нашему приветственному поклону.

— Мои друзья! Рада видеть вас! — сегодня её кожа светилась ярче, чем накануне. Крепкий сон явно шёл ей на пользу. — Но прежде чем приступить к трапезе, я бы хотела извиниться. Вчера я не сдержала себя, позволив излишние эмоции, не подобающие настоящей королеве, — она сделала паузу, — больше такого не повторится.

Жестом Сола пригласила нас за стол. Тим и Том уже стояли рядом. Они шумно разливали земляничный отвар и раскладывали мясо с овощами по тарелкам. Лакеи дурачились, что искренне забавляло и разряжало слегка напряжённую обстановку. Сначала я чувствовал себя неловко, не решаясь и кусочек положить в рот. Мистер Че, заметив мою робость, широко улыбнулся и с вызовом взял огромный кусок печёного мяса. Он с усилием попытался впихнуть его в себя, отчего я не сдержался и засмеялся. Сола тоже улыбнулась проделкам советника. Я почувствовал себя лучше и приступил к еде. Всё, что я пробовал, казалось невообразимо вкусным. Ничего подобного, слаще и сочнее, я в своей жизни не ел. Да и после этого обеда мне уже ничего похожего на дворцовую кухню королевы солнца больше не встречалось.

— Сола, моя дорогая, думаю, что нам пора выдвигаться в путь, — насытившись, мистер Че вернулся к вечернему разговору. Его слова расстроили королеву. — Дорога в Страну надежд и воспоминаний вернулась, я её чувствую. Значит, я могу свободно её открыть. Именно там, как ты знаешь, остался наш Сойя. Думаю, он сможет нам помочь. Нужно только найти его.

— Сойя? Ты уверен в этом? Ведь там все еще могут находиться пустоты!

— Я на это рассчитываю, моя королева. Мы вернём монету. И после этого королевство Второго солнца очнётся, проснётся и Сойя. И да, я уверен в том, что он не откажет нам и поможет найти следы оставшихся потерянных десяти королевств.

— Вы собираетесь идти прямо сейчас, даже не закончив обед? — жёстко заметила Сола.

Ей совершенно не нравился этот разговор. Королева надеялась, что он отложится на день, два или неделю. Она давно уже не верила в то, что пророчество может сбыться. Она жила настоящим и только им спасалась от одиночества и внутренних сожалений. А активность мистера Че пугала её, предвещая изменения, которые могут оказаться слишком сильными для неё. Для того чтобы её отношение поменялось, Соле требовались неопровержимые доказательства. Ей нужно было почувствовать успешность дела, которое пока что кроме новых возможных потерь ничего не предвещало. Также королева солнца всё же не до конца верила в энтузиазм советника. Мистера Че чересчур долго не было, чтобы снова без сомнения доверять его суждениям.

— Если ты позволишь, Сола, мы всё же завершим свою трапезу, — спокойно произнёс мистер Че.

— А Лилиан, что думает он? Ты готов к опасностям, которые вас обязательно настигнут, мальчик? — она пристально посмотрела на меня.

Признаться честно, в тот момент я был не готов ни к каким опасностям, ни к чему такому, да и уходить из дворца мне тоже не хотелось. Я бы с удовольствием остался здесь, в дворцовой столовой, рядом с вкуснейшими пирожными и незабываемым земляничным отваром. Но внутри меня словно что-то зудело, бесконечно призывая к таящимся впереди трудностям, которые следовали за предстоящими приключениями.

— Я готов, мэм! Мисс! — поправился я, с вызовом взглянув на неё. — Я бы хотел помочь, правда. Если у меня есть такая возможность, то я готов, точно готов к предстоящему будущему, — мои слова явно понравились мистеру Че, который, словно кот, расплылся в довольной улыбке.

Зато королева, напротив, не скрывала своего недовольства. В ответ только фыркнула.

— Хорошо! Ты знаешь моё отношение к этой вашей миссии. Мне совершенно не нравится эта идея, она сумасбродна, как и большинство идей моей сестры. Но я не могу отпустить вас на такой ноте. Поэтому, несмотря на своё несогласие, я поддержу вас. Главное, вернитесь оба, — она встала из-за стола. — Если вы собираетесь в Страну надежд и воспоминаний, то, как мне помнится, в таком виде вы замёрзнете, — Сола указала на нашу лёгкую одежду. — Тим и Том приготовят вам тёплые платья к полудню. Теперь простите меня, мне необходимо побыть одной.

Наблюдая за тем, как королева удалялась, я, не останавливаясь, продолжал есть. Мистер Че, заметив моё обжорство, пошутил, назвав меня маленькой чёрной дырой. Я ничего не понял и продолжил жевать. Только после того, когда я вдоволь насытился, я спросил, что мы будем делать теперь.

— Сейчас, мой дорогой друг, тебе следует отдохнуть, иначе одно неосторожное движение, и — бац! Ты лопнешь! — он улыбнулся и потрепал меня за щеку.

— Я серьёзно, куда мы теперь? — его шутка мне не понравилась.

— В королевство Второго солнца, в Страну надежд и воспоминаний, там остался мой старый друг, он поможет нам отыскать потерянные миры.

Вскоре мы поднялись из-за стола и направились за тёплой одеждой.

Прощание с королевой было недолгим. В зимнем пальто, длинных меховых сапогах и шапках мы стояли возле колыбели миров, у которой встретились в первый раз. Она поцеловала каждого из нас в лоб, пожелав нам удачи на выбранном пути. Мистер Че начертил символы в воздухе, и я увидел знакомый тоннель, который в конце выплёвывал своих посетителей, словно огромный змей, решивший пообедать не подходящей ему пищей.

— Пусть луна и солнце осветят ваши поиски! — сказала она нам вслед. — Да сберегут вас звёзды!

Медленно шагая по тоннелю, я обернулся и увидел, что королева стоит печальная и одинокая, почти неподвижная, будто потерявшаяся на мгновение в глубине мыслей. Вздрогнув, она отвела взгляд и направилась прочь от колыбели 14 королевств. Её свет почти не мерцал.

Больница. День 3

Мистер Дрим остановился и внимательно посмотрел на Чарльза.

— Чарли, дорогой, я что-то устал, — он тяжело взглянул на солнце в окне, — сегодня, пожалуй, хватит. Ты придёшь завтра?

— Конечно, деда, обязательно приду, — он поцеловал Лилиана, взял рюкзак и вышел из комнаты, — пока!

После того как основные в школе занятия завершились, Чарльз пошёл в летний пришкольный лагерь. Его организовали для детей, которые на все каникулы оставались в городе. Родители Чарли в очередной год работали все летние месяцы, поэтому проводить с ним целый день они не могли. Пришкольный лагерь стал отличным вариантом, который оказался удобным всем. Мистер и миссис Дрим получали спокойствие и уверенность, что их ребёнок под присмотром, а Чарльз мог заниматься своим любимым делом — при лагере действовала небольшая лига юных футболистов. Он безгранично обожал этот вид спорта, готовый ради него даже на самые скучные для него уроки. Мальчик мечтал, что, когда вырастет, станет великим футболистом, как немецкий защитник Лотар Маттеус или бразилец Кафу. Каждый день он представлял, как забивает победный гол на чемпионате мира и его чествует не только вся команда, но и миллионы болельщиков, без остановки скандируя имя. «Чарли Дрим! Чарли Дрим…»

Родители поддерживали его увлечение, всячески пытаясь помочь ему развиваться в этом направлении. Даже несмотря на то, что каждый из них мечтал, что Чарльз, когда вырастет, пойдёт по их медицинским стопам. Втайне они надеялись, что футбол — это просто увлечение. Но никто из них не хотел давить на сына открыто. Миссис и мистер Дрим старались прямо не навязывать ему собственных желаний. «Ребёнок должен сам определиться, кем и как хочет стать», — часто повторяли они себе как мантру, лишь изредка подсовывая Чарльзу как бы невзначай какой-нибудь очередной медицинский журнал с новыми научными открытиями или десятью лучшими интересными фактами о медицине, мгновенно отправлявшимися пылиться в дальний ящик.

Отец Чарли, Грегори Дрим, работал хирургом, он продолжил династию врачей, пойдя по стопам матери. Он был старшим, усердным и спокойным ребёнком, выбиравшим всегда усидчивые игры, которые требовали терпения и сосредоточенности. В отличие от своего взбалмошного младшего брата Руби, постоянно находившего себе приключения, Грегори предпочитал книги реальным людям, а знания — фантазиям и мечтам. Руби же никогда не мог усидеть на одном месте. Ему постоянно нужно было что-то творить. При этом в любом деле, какое бы он ни выбирал, он старался стать первым. Руби всегда отличался заносчивостью, честолюбием и упрямством.

Младший сын Лилиана Дрима имел тёмные, почти чёрные, как у отца, волосы и, как отец, он был до крайности авантюрен. На своего светловолосого брата Руби походил только густотой бровей и несколькими родинками на лице. Подгоняемый духом приключений, Руби с раннего детства хотел достичь самых высоких вершин и бесконечного признания. Став, как дедушка, лётчиком-испытателем, он опередил всех на своём курсе в достижениях, как в учебной, так и практической части. Казалось, он ничего не боялся, жил одним днём, ярко и с улыбкой на лице.

Чарли его безмерно любил, желая стать таким же, как он, героем, лучшим лётчиком своего времени. Но всё изменилось в один из пасмурных октябрьских дней, когда брат Грегори исчез. В то утро Руби Дрим занимался тем, что получалось у него лучше всего — летал, испытывая новые технологии, встроенные в последнюю модель истребителя. Не обращая никакого внимания на дождь и грозу, которые случились неожиданно для всех, он не отказался от полета. Поднявшись в небо, мужчина был уверен, что справится с надвигающейся тёмной тучей, переливающейся раскатами молний, которые словно десятки маленьких и больших змей расползались по своему жуткому змеиному гнезду. Но он так и не пересёк её, исчез, как только перешел грозовую грань.

Чарли слишком тяжело переживал эту трагедию. Он никак не мог понять, почему его любимый дядюшка не возвращается, решив, что Руби бросил его. В порыве сильных смешанных эмоций мальчик отказался от желания стать похожим на дядю. Разочарованный, он бросил свою большую мечту о небе, постепенно забыв о ней. В это непростое для него время Чарльз случайно наткнулся на лёгкие биографические фильмы о лучших футболистах мира. Так ребёнок нашёл новых героев, серьёзно заинтересовавшись футболом. Этот спорт затянул его, заполнив образовавшееся пространство внутри него.

Его мать по имени Сара, как и отец, тоже работала ведущим хирургом местной больницы. Именно там его родители познакомились. Она переехала в их город Кокроубрук и поступила на работу в отделение Грегори. Сара была серьёзной и рассудительной девушкой, отличавшейся добротой и сердечностью к окружающим её людям. Однако к Лилиану Дриму она не всегда оказывалась терпимой, иногда слишком резко выражая своё критическое отношение к тому, что говорил отец её мужа. Но Сара искренне любила Грегори. И вместе они образовывали гармоничный союз. Они чувствовали, что невероятно подходят. Даже внешне они напоминали друг друга, высокие, большеглазые, со светлыми золотыми волосами.

Чарли любил родителей. Но из-за их высокой занятости Сара и Грегори редко проводили всё свое время вместе с ними. Даже в раннем возрасте мальчик не помнил, чтобы его семья часто собиралась полностью вся. Чаще он коротал часы с бабушкой и дедушкой или с дядей Руби. Так было до тех пор, пора Руби не пропал, а его бабушка Мэри не умерла. Потом Лилиан Дрим сильно отстранился. И лет с девяти Чарли оставался сам по себе, под присмотром школы или приглашённой няни.

Обычный день Чарльза проходил по примерному одному и тому же распорядку: проснувшись, он ел приготовленный ему мамой или папой завтрак. Кого-то из них или обоих уже не было дома — вызовы и дежурства менялись постоянно. После завтрака Чарльз брал с собой готовый обед, рюкзак, свежую форму и направлялся в пришкольный лагерь. Занятия длились полудня, после начинались лучшие за день два часа тренировки. После занятий, уже на протяжении последних полгода, Чарли спешил навестить дедушку. Госпиталь находился в двух кварталах от летнего лагеря, поэтому мальчик мог спокойно передвигаться сам. Когда ему исполнилось 12, родители позволили ему гулять одному в пределах одного района. У мистера Дрима Чарльз проводил несколько часов, слушая его сказки или делая задания, пока дедушка спал. Потом он возвращался домой вдоль центрального парка. Часов в шесть или семь мальчик грел себе ужин или заказывал пиццу. Обычно, взяв с собой еду, он садился на мягкий бежевый диван с синим шерстяным покрывалом, включал спортивный канал и под голос комментаторов неспешно ел. Около десяти вечера он уже спал в кровати. Иногда, в самые насыщенные дни, Чарли засыпал прямо на диване. Родители, возвращаясь домой поздно ночью или к утру, аккуратно перекладывали его в кровать и нежно укрывали махровым одеялом. В такие дни Чарльз проводил все утро дома, пропуская занятия. Они вместе готовили или играли, занимая все пространство только собой. Он любил эти редкие часы больше всего на свете.

К обеду отец завозил его на тренировку. И они всю дорогу болтали о футболе, в котором Грегори совсем ничего не понимал.

— Пап, а дедушка рассказывал тебе о мистере Че? — в этот раз Чарльза не интересовал футбол. Он был серьёзен и немного напряжён.

— Мистер Че? Нет, впервые слышу. Хотя, погоди, кажется, я где-то слышал это имя, — Грегори Дрим пытался всколыхнуть свои воспоминания, ведущие прямиком в его детство. — Знаешь, лет 25 назад, когда мне было 10 или 11, я часто слышал это имя, только не от твоего дедушки, от Руби, — он остановился, зная, как сильно мальчик скучал по дяде.

Он взглянул на Чарли, но его сын оставался спокойным. Тогда Грегори осторожно продолжил:

— В те годы Руби очень сблизился с нашим отцом, они постоянно где-то пропадали, вместе секретничали и смеялись. Мне всё это было неинтересно и казалось детским ребячеством. Поэтому я старался не обращать на них внимания и сосредоточивался на том, что мне действительно было важно — на изучении естественных наук. И знаешь, что я хочу тебе сказать. Я был прав в этом. Потому что все мои труды помогли мне стать ведущим и уважаемым хирургом нашей страны, — слегка с гордостью произнёс он.

— Да, конечно, — потянул Чарльз.

Грегори понял, что отец ему ничем не поможет.

— Не забивай себе голову, Чарли, дедушка всегда любил что-то рассказывать. Иногда он, правда, увлекается и его истории выходят за рамки нормального. Он начинает говорить так, будто это они были его жизнью, а не мы, — с нотами незабытой обиды произнёс отец Чарли. — Скорей всего, это очередной персонаж из его сказок, не более того. Главное, помни, это всего лишь выдумка богатого воображения твоего дедушки, — он сделал паузу. — Будь реалистом, Чарли, мир фантазий вреден и никакой практической пользы не несёт.

За время разговора они доехали до летней школы. Грегори потрепал сына за ухо, поцеловал его и направился дальше на работу. А Чарли, погружённый в свои мысли, постоял некоторое время возле школьного стадиона и направился в раздевалку.

Тренировка в этот день совсем не задалась. Чарли чувствовал себя чересчур растерянным и никак не мог сосредоточиться. Он слово находился не среди своих товарищей на футбольном поле, а где-то в мирах странного дедушки, всё пытаясь для себя понять, почему Лилиан Дрим выдает свои фантазии за реальность.

После того как тренировка завершилась, Чарли помчался в госпиталь святой Женевьевы. Ему не терпелось узнать продолжение истории мистера Дрима.

— Чарли, мой дорогой, я так рад, что ты смог зайти, — дедушка улыбнулся ему. — Мне ещё многое нужно тебе рассказать! — он снова безнадёжно взглянул на окно и после недолгого молчания вернулся к тому, на чём остановился. — Мы шли всё дальше по живому тоннелю, так сильно напоминавшему мне гигантскую змею.