Рейс № 103 Нью-Йорк – Москва

Анастасия Маркова, 2018

«Пришел, увидел, победил». Это точно не про меня. Прилетела в чужую страну, набедокурила и даже домой вернуться без происшествий не смогла. Да еще новый босс… Моя жизнь и так напоминала гонки на виражах, а теперь и вовсе превратилась в американские горки. Кто знает, а вдруг всему виной обратный рейс?

Глава 3

— Позвольте представить вам нового президента компании Орешкина Константина Евгеньевича, — проблеял Роман Павлович.

Я ещё никогда не видела его таким нервным. «Что же он так перед ним стелется? Неужели боится босса? Или же это всего лишь игра?»

— Приятно познакомиться. К сожалению, всех имён я сейчас не запомню, как бы ни старался, но, думаю, со многими мы ещё увидимся, — многообещающе произнёс молодой мужчина чарующим бархатистым голосом, оторвав от меня взор, в котором не было и капли удивления. Многие приняли его высказывание на свой счёт и расцвели, будто майские розы.

Орешкин развернулся и вышел из кабинета, ни сказав больше ни слова. Но его взгляд был красноречивее всяких слов. Не стоило даже тешить себя надеждой на то, что он не вспомнит меня. В его тёмно-синих глазах отразилось всё, о чём так старалась забыть: две порции бренди в баре, бокал шампанского, поднятый с ехидной усмешкой, сетования на жизнь под песню «Лондон», показ нижнего белья и спасительные объятия.

А что, если я вслух назвала его противным типом с мерзким характером, и он это услышал? «Мамочки, как же мне всё это пережить? Что теперь будет?»

— Какой он всё-таки красавчик! — с восхищением воскликнула Светлана, едва за мужчинами закрылась дверь.

— И не говори, — поддакнула Лиза, мечтательно подперев подбородок ладонью.

— Арина, а чего ты так вдруг покраснела, когда он посмотрел на тебя? — язвительно спросила Лерка, заметившая мою реакцию. — Небось, понравился новый президент? — я открыла рот, чтобы ответить на её колкость, но она продолжила: — Упустила ты шанс предстать перед ним в лучшем свете, надо было готовиться… — намекнула девушка на мой не накрашенный вид.

Махнув на неё в сердцах рукой, уставилась на экран, и перестала замечать, что происходит вокруг. Мои мысли постоянно возвращались к Орешкину. Тяжело вздохнув, застучала пальцами по клавишам, набрав всего несколько строк. Вскоре принтер распечатал документ. Я поставила размашистую подпись и, наконец, принялась за работу. На душе стало легко и спокойно. Я смирилась с предстоящей участью.

* * *

За час до окончания рабочего дня случилось то, чего ждала весь день.

— Соловьёва, ты совсем одурела?! — прокричал побледневший Роман Павлович, едва влетел в кабинет.

Лера расплылась в ехидной улыбке и с вызовом посмотрела на меня. Не удивлюсь, если это её рук дело. Остальные недоумевали, что происходит.

— Что-то случилось, Роман Павлович? — решила я подтвердить свои догадки.

— И ты ещё спрашиваешь?! Хорошо же ты провела презентацию! Нет, ну я всякое предполагал, но такого даже в самом кошмарном сне представить не мог!

— Кто же с вами уже поделился информацией? — свирепо глянула на Леру, продолжавшую обольстительно улыбаться. Хоть бы не палилась так.

— Какая разница? Не хватало, чтобы она дошла до Орешкина. Мой тебе совет: пиши заявление об увольнении по собственному желанию, если не хочешь заработать в трудовую какую-нибудь нехорошую статью, — произнёс он по-отечески.

— Вот, — встала из кресла и протянула ему лист бумаги.

— Занеси в кадры. Я оставлю на нём свою резолюцию.

— Могу быть свободна? — с надеждой посмотрела на «Рому с космодрома».

— Да, — коротко произнёс он и вышел из кабинета, не пожелав ничего на прощание.

Несмотря на обращённые на меня взгляды коллег, я старалась сохранять спокойствие. Выключила компьютер, взяла своё заявление, сумочку, сухо бросила «прощайте» и, не дождавшись ни слова в ответ, покинула помещение, из последних сил пряча наполненные влагой глаза.

Вероника Валерьевна, начальник отдела кадров, с сочувствующим видом приняла заявление и попросила зайти завтра за своими документами. Я молча кивнула.

Домой не хотелось от слова «совсем», поэтому, едва вышла из здания, набрала Лёлю.

— Привет, — настроение было мрачным.

— Неужели ты соизволила мне позвонить? — саркастически хмыкнула подруга.

— Нужна скорая помощь, — я пропустила мимо ушей её высказывание.

— Совсем скорая? — поинтересовалась Лёля уже серьёзным тоном после недолгих раздумий.

— Да. Можно к тебе приехать?

— Мда, Арина… Похоже, твои дела и правда плохи.

— Ты права, — я тяжело вздохнула.

— Так, бери такси и срочно дуй ко мне, — решительно заявила Лёля.

— Уже, — я нажала на кнопку отбоя.

Взгляд, прожигающий спину, заставил обернуться. Я подняла голову и в одном из окон на последнем, третьем этаже, увидела темноволосого мужчину, ставшего моей головной болью. Он не таясь наблюдал за мной. Хотелось широко улыбнуться, помахать ему рукой на прощание, но я сдержалась. Я села в такси, стоявшее у обочины. «Вот и всё, Арина. Считай, кошмар остался в прошлом. Надо с улыбкой встретить завтрашний день и неустанно повторять, что всё наладится. И тогда непременно всё так и будет».

По пути к своей лучшей подруге отправила Шурику сообщение, что задержусь на работе, которой у меня, по сути, больше не было. Жених тут же попытался до меня дозвониться, но я сбрасывала его до тех пор, пока он не сдался. Вечер, чувствую, будет замечательным — мне светила головомойка. Ничего, переживу. В первый раз что ли?

— Горячий шоколад, тёплый плед и твоя подушка ждут тебя, — заботливо проговорила подруга, как только открыла дверь.

— Спасибо, — на душе разлилось приятное тепло. Кто бы ещё стал так со мной возиться?

Я сняла ботинки, пальто, повесила сумочку на вешалку и прошла вслед за Лёлей в гостиную. Почти всё пространство комнаты занимал огромный мягкий кожаный диван цвета слоновой кости — любимое место наших посиделок.

— Ну, рассказывай, — проговорила она, как только я удобно устроилась под пледом и обняла руками небольшую подушку. На стеклянном столике дымились две чашки с ароматным тягучим напитком.

— Даже не знаю, с чего начать, — я сделала глоток горячего шоколада.

— Лучше с самого начала, чтобы я знала, откуда ноги растут, — Лёля не сводила с меня тревожного взгляда.

— Значит, с того момента, как окатила Фишера минералкой…

— Арина, ты же не хотела, чтобы так вышло. Это всё из-за нервов, — пыталась она успокоить меня.

— Я чувствовала себя на той презентации, как Сигурни Уивер в фильме «Сердцеедки», когда она пришла в русский ресторан с тем курильщиком и заказала сырое мясо, поскольку знала всего одно слово «да», — шмыгнула я носом.

— Ты утрируешь, — возразила Лёля.

— Возможно. Всё равно время вспять не повернуть, ничего не изменить, — мои пальцы напряглись, и я уставилась в чашку с горячим шоколадом.

— А что насчёт мужчины? Это же не Фишер? — хоть она и пыталась скрыть свой интерес, у неё это плохо получалось.

— Нет, — мрачно изрекла я. — Им оказался мой новый босс. Правда, теперь уже бывший, — поспешила добавить.

«И снится нам не рокот с…» — донеслось из прихожей, в которой осталась моя сумка. И что ему от меня надо? Заявление написала, с глаз долой исчезла…

— Отвечать не собираешься?

— Нет, — испустила я тяжёлый вздох и поставила опустевшую чашку на стол.

— На чём мы остановились? — спросила Лёля, как только смолк телефон. — А! На твоём новом боссе. Он красивый?

— Угу, — нехотя призналась подруге.

— Вот так новости! — удивлённо воскликнула она. — Не припомню, когда ты в последний раз давала такую оценку хоть одному мужчине. Значит… — Лёля обмозговывала услышанное, главное, чтобы она не сочинила небылиц, а потом сама же в них и не поверила, иначе мне придётся нелегко. — Теперь признавайся, что выкинула? — потребовала подруга. Я, то краснея, то бледнея, поведала ей о своих приключениях по пути в Москву. — Вот это да! — с восторгом произнесла она, но затем нахмурилась. — А почему ты назвала его бывшим?

— Я написала заявление об увольнении, — выпалила на одном дыхании, крепко вцепившись пальцами в подушку.

— Ну ты и… — Лёля вовремя придержала язык за зубами, за что была ей благодарна. Всё-таки она владела неплохим арсеналом ругательств. — Ты слишком близко всё к сердцу принимаешь. Не стоило так горячиться.

— Слушай, почему мне везёт, как утопленнику? — мои глаза снова предательски защипало.

В комнате повисла тишина, подруга явно подбирала нужные слова, однако вскоре вскочила с дивана и решительно заявила:

— Пойдём!

Блеск в её серо-голубых глазах не предвещал ничего хорошего. Точно что-то придумала. Она выхватила у меня подушку, затем отбросила в сторону и плед.

— Куда? — растерянно посмотрела на неё, но Лёля схватила меня за руку и потянула без объяснений в спальню, усадила на пуфик перед туалетным столиком, а сама встала позади.

— Посмотри на себя!

— Что не так? — допытывалась я.

— Тебе определённо стоит заняться собой, — сказала она тоном, не терпящим возражений. — Арина, ты красива, но надо подчеркнуть свои достоинства, чтобы не растворяться каждый раз в толпе, — со знанием дела советовала подруга. — У тебя красивые светло-карие глаза, но стоит усилить их цвет с помощью контактных линз, заодно и щуриться перестанешь. — Я недовольно поморщила нос, но Лёля не обращала никакого внимания на мои недовольства. — Тебе нужно сбросить пару килограммов.

— Я не толстая! — возмутилась её замечанием.

— Конечно нет, Арина, но фигуру определённо стоит подкорректировать. Походи в тренажёрный зал, бассейн, посети СПА-салон. Придай своей коже красивый бронзовый оттенок с помощью солярия. Постарайся после шести не ужинать. И перестань есть столько конфет и булок!

— Может, мне совсем завязать с едой? — ехидно спросила у неё.

— Было бы неплохо, но ты нужна мне живой, — перевела Лёля всё в шутку. — Просто перейди на салатики.

— Ешь сама свой силос, — проворчала я и встала с пуфика. — Каким образом мне это поможет?

— Ты станешь более уверенной в себе и не будешь попадать в такие нелепые ситуации.

— Всё, пойду, а то Шурик скоро…

— Спустит своего пса с цепи, — продолжила она за меня. — Проходили такое, и не раз.

— Лёля, за что ты его так не любишь? — решила задать вопрос, который три месяца не давал мне покоя.

— Тебе соврать или правду сказать? — подруга приняла воинствующую позу, явно собираясь отстаивать своё мнение.

— Правду.

— Он тебе не пара!

— Это я уже слышала, — с моих губ слетел тяжёлый вздох.

— Арина, он тебе ещё никто, но уже ограничивает свободу. Кто ему дал право решать за тебя, что делать, а что нет? — судя по ярким красным пятнам, появившимся у неё на щеках, она начала злиться.

— Лёля… — упрекнула её, насупившись.

— Ты хотела правду, — достаточно резко сказала подруга. Её глаза стали почти серыми.

— Это ведь не всё?

— Извини, но для одного дня достаточно потрясений, — она явно была не настроена больше разговаривать о Шурике. Я молча кивнула, соглашаясь с ней. — Салат, бассейн, СПА-салон, — напомнила на прощание подруга с улыбкой на губах. — Вот увидишь, всё будет хорошо!

— Спасибо, Лёля, — мы крепко обнялись, и я ушла. На улице вызвала такси и позвонила Шурику. Надеялась, он выпустит пар до того, как доберусь до квартиры. Но самым странным оказалось то, что от «Ромы с космодрома» пришло два сообщения.

«Арина, перезвони!» — гласило первое, и я без колебаний нажала на «корзину». Следующее мало чем отличалось от предыдущего: «Соловьёва, срочно перезвони!!!»

Ага, размечтался. Вторая весточка от вице-президента по развитию полетела вслед за первой. Если хорошенько подумать, то на нём отчасти также лежала вина за то, что случилось на презентации. Бросил меня на амбразуру, а сам в окопе отсиживался. Как можно было отправить на такое важное дело младшего сотрудника? Теперь мне одной приходилось за всё отвечать.

Я долго переминалась с ноги на ногу возле двухкомнатной квартиры, принадлежавшей Шурику, не решаясь войти. Несомненно, жених будет рад моему увольнению. Но сначала надо как-то пережить скандал. «И пусть даже не рассчитывает, что в ближайшие же дни я не займусь поисками новой работы».

— Явилась? Не запылилась? — рявкнул он, как только переступила через порог. — Ты где была? — тёмно-карие глаза метали молнии. Я же сдерживалась из последних сил, чтобы не нагрубить в ответ, ведь будет только хуже. — Не утруждай себя сочинениями сказок о том, что всё это время усердно пахала. Я позвонил в твой отдел, и, оказалось, ты ушла даже раньше положенного.

— И никто не поделился с тобой информацией, что я больше там не работаю? — моя фраза произвела должный эффект — он растерялся.

— И где ты была всё это время? — поинтересовался Шурик, прищурив глаза. Конечно же, он мне пока не верил. Ему потребуется пару минут, чтобы всё связать воедино.

— У Лёли, — без заминки вымолвила, сняв ботинки.

— Почему не приехала сразу же домой? — спросил он намного мягче, пытаясь скрыть довольную улыбку. Значит, дошло. — Я бы заказал что-нибудь вкусное.

«Ты меня променяла на свою закадычную подругу», — эта фраза должна была прозвучать следующей. Я ведь специально не сказала ему, что собираюсь к Лёле, иначе бы он примчался к ней и тарабанил бы в дверь. В результате, мне пришлось бы отправиться с ним домой уже через полчаса. А звонить Лёле Шурик не решался с тех самых пор, как подруга послала его далеко-далеко и пожелала никогда больше оттуда не возвращаться. Вот такая у них взаимная нелюбовь.

— Саша, прошу, не злись, и так на душе кошки скребут, — с мольбой посмотрела на него.

— Это из-за презентации?

— Угу, — буркнула в ответ.

— Ужинать будешь? — заботливо сказал Шурик.

— Только салат, — меня саму передёрнуло от своих слов.

— А как же картошечка жареная с мясом? — его глаза заметно округлились.

— Спасибо, но что-то ничего не хочется, — солгала в ответ и тут же услышала недовольные завывания желудка. Несомненно, они донеслись и до Шурика, но я сбежала прежде, чем он успел что-либо сказать по этому поводу. — Ты даже кровать за целый день не заправил! — возмутилась, едва зашла в спальню.

— А зачем? Скоро ведь снова в неё ложиться, — его ответ поразил до глубины души. Вот никогда мне, наверное, не удастся, постичь мужскую логику. Действительно, зачем?

Со своим ужином — салатом, состоявшим из томатов, огурцов и огромного количества рукколы, расправилась буквально за считанные мгновения и удалилась в другую комнату, чтобы не сорваться, наблюдая за тем, с каким аппетитом Шурик уплетает за обе щеки картошку с хрустящей корочкой и солёненькими огурчиками.

Раз нельзя было получить удовольствие от телесной пищи, решила насладиться духовной. Я прочла несколько романтических рассказов, то и дело отвлекаясь на созерцание выскакивающей рекламы туристических агентств, на которых были изображены песчаные пляжи и бескрайнее синее море.

«А вдруг уступит?» — пронеслась в голове мысль, и я решила действовать.

Шурик смотрел в гостиной какой-то боевик. Мне такие фильмы мне были не по нраву, однако я удобно устроилась у него под боком. Иногда приходилось чем-то жертвовать.

— Саша, а давай махнём куда-нибудь по горячей путёвке? Полежим на солнышке, кости погреем? — вкрадчиво проговорила я спустя несколько минут.

— Арина, мне такой отдых не нравится, и ты прекрасно об этом знаешь, — он скривился так, словно лимон съел.

— Только не говори, что медовый месяц мы тоже проведём в шумной Москве! — вспылила в ответ.

— Ты, наверное, голодная, — внезапно выдал Шурик. У меня весь запал мигом куда-то испарился. Я на какое-то время даже потеряла дар речи.

— С чего ты взял? — недоумённо посмотрела на него.

— Ты всегда злишься, когда хочешь есть.

— Ошибаешься, — раздосадовано вымолвила я и ушла в ванную комнату, хотя мой желудок сжался в болезненном спазме, словно поддакивал жениху.

Обычно мне нравилось долго нежиться под душем, подставлять лицо тёплым потокам воды, но сегодня даже они не смогли справиться с нервным напряжением. Что-то тревожило меня, не давало покоя…

Мы лежали в постели, часы показывали начало второго, когда рука Шурика легла на мое бедро и стала мягко его поглаживать. Я замерла, надеясь, что парень на этом и остановится, но у него были совсем другие намерения на ближайшее время.

— Саша, давай не сегодня, — еле слышно произнесла, поскольку никакого желания предаваться любовным утехам не испытывала. Он молча убрал руку и повернулся на другой бок. С одной стороны, я испытала облегчение, а с другой — некую горечь. Несмотря на душевные переживания, сон всё же скоро сморил меня.

Утром, хоть и отключила с вечера будильник, проснулась в привычное время — шесть часов. Проворочавшись около часа в тёплой постели, поднялась и заварила кофе. Круассан с шоколадом словно магнит притягивал к себе взгляд, но я устояла перед ним и съела на завтрак творог.

Возможно, Лёля сотворила со мной что-то невероятное. Возможно, мне и самой захотелось измениться, но почти всё утро я провела за ноутбуком в поисках близлежащих СПА-салонов и тренажёрных залов.

Шурик ещё мирно посапывал, когда за мной закрылась дверь. Телефон для надёжности я отключила, но перед уходом оставила на столе записку: «Буду поздно. Целую. Арина».

День не просто пролетел, он промчался со скоростью ракеты. Я ходила по бутикам, посетила первое занятие по спортивной аэробике, солярий, прошла курс косметических процедур и понежилась под умелыми руками массажистки.

Домой заявилась к пяти часам, уставшая, но счастливая. Невзирая на мои ожидания, Шурик не устроил никаких сцен.

— Иди пока в ванную, а я накрою стол, — такими словами он меня встретил.

Я едва не выронила свои покупки, но, быстро совладав с эмоциями, молча кивнула. Я долго простояла под душем. В солярии кожа приобрела лёгкий бронзовый оттенок. Удивительно, но даже один день, подаренный себе, позволил почувствовать себя иначе — более счастливой, более значимой.

Я посмотрела на себя в зеркало и заметила, как невероятно притягивали взгляд мои горящие глаза. Затем нанесла на кожу крем, накинула махровый халат и вышла из ванной.

На кухне меня ждал салат, любезно приготовленный Шуриком. Аппетит был таким зверским, что я с жадностью набросилась на еду. Но моей душе не давало покоя поведение жениха. Но уже скоро я выяснила, что он проверил историю запросов в интернете на моём компьютере и понял, где я провела всё это время. Полный контроль, и никак иначе.

Включив телефон, обнаружила четыре сообщения от Романа Павловича, однако на этот раз все они полетели в «корзину» без прочтений. Ещё несколько пришло от Лёли. Мне хотелось поделиться с ней своими пусть и небольшими, но все же достижениями, поэтому набрала подругу. Проболтав около часа, отправилась спать, снова отключив мобильник.

* * *

В пятницу я все-таки решилась сходить за своей трудовой книжкой, а заодно и разобраться, почему мне пришла только часть положенных денег, да и то с опозданием в два дня. Надевать свой привычный рабочий костюм не имело смысла, поэтому выбрала трикотажное платье кораллового цвета, нанесла неброский макияж. Волосы оставила распущенными, слегка подкрутив их плойкой. Шурик любезно предложил подвезти, но мне хотелось прогуляться по городу, поэтому деликатно отказала.

Стоило только показаться зданию рекламной компании, как я стала часто бросать взгляды в окна, где видела бывшего босса.

Я зашла в отдел кадров, но Вероника Валерьевна сказала, что и моё заявление, и трудовая с понедельника лежат у Орешкина, и тот до сих пор ничего не вернул. Первой моей мыслью было развернуться и уйти, но документы нужно было забирать. Хотя часы приёма еще не наступили, я, всё же попросила секретаршу доложить обо мне.

— Не видите, что ли? Приёма пока нет! — проворчала она, сжав плотно губы.

— Пожалуйста, мне всего на пару минут, — я решила не сдаваться.

— Наглость какая! — поразилась женщина, перебирая при этом какие-то бумажки. Бросив на меня испепеляющий взгляд, она всё-таки взяла трубку интеркома и нажала кнопку: — Константин Евгеньевич, прошу прощения за беспокойство, но тут к вам Соловьёва… — она резко замолчала, видимо, тот давал ей какие-то указания. — Проходите, — недовольно буркнула секретарша.

Сердце тут же ушло в пятки, а каждый нерв в теле начал отплясывать какой-то неведомый танец. Сколько бы себя не обманывала, я боялась этой встречи, мечтала, чтобы он сослался на большое количество накопившихся дел и не принял меня. Однако судьба распорядилась иначе. Один на один. На его территории. Как пережить?

Я сняла пальто, повесила его на вешалку и расправила на подоле несуществующие складки. Сделав глубокий вдох и выдохнув изо всех сил так, что ощутила боль в лёгких, нажала на ручку.

Орешкин сидел в удобном чёрном кожаном кресле за массивным столом и что-то усердно царапал в блокноте. То ли мне показалось, то ли сегодня он казался ещё красивее, чем я его запомнила. На нём снова был тёмно-синий костюм, но на этот раз в тонкую, едва заметную полоску.

Президент компании делал вид, что не замечает моего присутствия, пока я на негнущихся ногах подходила всё ближе к столу. Наконец, мужчина поднял глаза и прошёлся по мне нарочито оценивающим взглядом, мне захотелось сбежать отсюда подальше.

«Ещё немного, ещё чуть-чуть. Скоро всё закончится», — успокаивала я себя, хотя во рту уже пересохло, ладони вспотели, а сердце колотилось так, словно готово было выскочить из груди.

— Добрый день! — произнесла, как можно увереннее, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

— Добрый день, Арина Юрьевна! Присаживайтесь, — мужчина вежливо указал жестом на кресло напротив себя. Я села, придавленная его внимательным взглядом. — Что же вы прогуливаете работу? — строго спросил Орешкин, закрыв чёрный ежедневник с тиснением и отложив его в сторону. Меня бросило в жар, а потом будто окатило ледяной водой.

— Как так? — еле слышно вымолвила, нервно сглотнув, и впилась пальцами в сумочку, словно она могла спасти меня сейчас от удушливого чувства стыда.

— Вот и я хотел спросить «как так?» — мужчина сцепил руки в замок и положил их перед собой.

— Я же… и Роман Павлович… — моя речь была связной. Он издевается надо мной что ли?

— На данный момент решения об увольнении работников, также как и о их найме, принимаю только я, — его голос стал достаточно резок. — Я не подписал ваше заявление.

— Но…

— Что такое, Арина Юрьевна? — вопросительно изогнул он свою изящную бровь. На мгновение я растерялась, в голове была каша, но я нашла в себе силы признаться в произошедшем.

— Я провалила презентацию, — выпалила на одном дыхании.

Орешкин слегка прищурился, и его губы расплылись в самодовольной улыбке. На внешних уголках глаз появились небольшие морщинки.

— Знаю. Вы же сами рассказали мне об этом ещё в прошлую пятницу, — намёк на обратный рейс заставил запылать даже уши. Интересно, фраза о мерзком типе была до или после? Покопавшись в своей памяти, я вспомнила: после. С моих губ срывается огорчённый вздох, и очередная волна краски заливает лицо и шею.

— Я была расстроена, — попыталась оправдать своё поведение.

— Я так и подумал, — едко усмехнулся он, продолжая сверлить меня взглядом. На что это Орешкин намекает? — Что-то ещё? — последовал его вопрос. Я отрицательно покачала головой. — А сейчас извольте приступить к своим обязанностям. Думаю, у вас предостаточно накопилось дел, — распорядился мужчина. — Прогулы отработаете сверхурочно, — президент компании демонстративно посмотрел на свои дорогие часы, — двадцать девять, — коротко произнёс Орешкин, но мне и так было понятно, о чём он. — Этот вопрос я беру под личный контроль.

«Стоп! Откуда у него такое число взялось? Три на восемь плюс четыре…»

— Двадцать восемь, — поправила его.

— То есть, понедельник не в счёт? — Орешкин откинулся в кресле. Сложилось впечатление, что его забавлял наш разговор. Я опустила низко голову, поскольку возразить было нечем. Мог бы хоть на этот час глаза закрыть! В тот момент, когда собиралась встать и покинуть его кабинет, прозвучал весьма странный вопрос: — Вы быстро набираете тексты на компьютере? — мужчина нахмурился.

— Да, — мгновенно оживилась я, и складка на лбу Константина Евгеньевича разгладилась.

— Вот и замечательно. Завтра выйдете вместо Аллы Владимировны. Надеюсь, знаете кто это? — насмешливо проговорил мой босс.

— Секретарь, — пробубнила себе под нос.

— Объём работы уточните у неё сами.

— Но… — вырвалось у меня, однако продолжить не осмелилась. А смысл? И за что мама наградила его таким именем? Мало того, что Орешкин, так ещё и Константин. Да он же непробиваем, как скала. Подобных ему людей не трогают ни слёзы, ни мольба. Стоило представить, что я выслушаю от своей мамы, как сердце упало куда-то вниз, гораздо ниже желудка. Да что там мама? Шурика гнев будет пострашнее её обиды. Внутренности сжались в единый тугой узел. Орешкин же открыл ежедневник, показывая всем своим видом, что наш разговор на этом закончен.

— Хорошего дня, — пожелала ему и встала с кресла. Я смотрела в пол, спеша убраться отсюда подальше.

— И вам, Арина Юрьевна, — отозвался босс. — На английский все же запишитесь, пригодится в будущем, — бросил он мне вдогонку.

Я закрыла за собой дверь и направилась к секретарше, которая засияла, словно путеводная звезда, едва узнала, что завтра у нее выходной день. Она заговорила со мной так ласково, будто я медаль ей вручила, как лучшему сотруднику года.

Оказалось, на мою долю выпало набрать огромный отчёт для предстоящего внеочередного собрания акционеров и ещё заполнить кучу всяких карточек. Женщина, посочувствовав мне, заверила, что выпишет всю необходимую информацию на листок и оставит его на столе, чтобы я могла спокойно работать, не рыская в огромном количестве папок. Радовало то, что по выходным в здании компании не бывает ни души, значит, никто не будет отвлекать, и дело пойдет быстро. Правда, рассчитывать на то, что справлюсь с таким количеством работы раньше четырёх часов даже не стоило.

«И снова седая ночь…» — всплыла в памяти песня, едва вспомнила о своём «Отелло». Грозы точно не миновать, да еще и названивать будет каждые полчаса, проверяя, на работе ли я.

* * *

— Добрый день! — громогласно поприветствовала своих змей, то есть коллег, как только вошла в кабинет.

К сожалению, Орешкин прав — дел накопилось несметное количество: куча отчетов и служебных записок. Начало месяца — горячая пора. В эти дни хотелось притвориться больной или заняться поисками новой работы. И не стоило даже надеяться, что кто-то из девушек взял на себя хоть часть моих обязанностей, поскольку и у самих было работы под завязку.

— Ариночка, как ты поживаешь? Похорошела-то как! Отдых идет тебе на пользу. За вещами небось пришла? А мы уже все собрали, — звонко защебетали они наперебой. Ничего, сейчас зашипят. Ну что, поехали?

— Спасибо! Что у нас тут нового? — поинтересовалась у коллег, пока снимала пальто.

Я почти физически ощутила на себе сразу несколько недобрых и завистливых взглядов. Лучше бы надела черное платье. Теперь буду до конца рабочего дня выделяться на их фоне ярким пятном. Если и до этого стремились ужалить побольнее, не зная, на ком лучше сцедить свой яд, то теперь он и вовсе потечет словно вода из крана, на котором сорвало вентиль.

Лера заметно напряглась при слове «нас», на которое остальные не обратили даже внимания.

— Ой, ты вовремя ушла! Орешкин тут зверствует просто! — начала рассказывать Раиса Васильевна, но была остановлена.

— Нас? — поспешила уточнить самая ядовитая змея. — Ты не оговорилась? — в кабинете повисла гнетущая тишина, и все восемь коллег уставились на меня испытующими взглядами.

«Ну что, поехали?!»

— Нет, не оговорилась. Я не уволена и продолжаю работать в этом отделе. Еще есть вопросы? — с вызовом посмотрела на Леру, решив на корню пресечь любые попытки продолжить эту тему. Она с достоинством выдержала мой свирепый взгляд, плотно сжав губы.

— Ариночка, ну что ты так, — укоризненно проговорила Раиса Васильевна, выступившая в роли миротворца. — Ты не знаешь, как мы по тебе тут скучали! Каждый час о тебе вспоминали! Так ведь, девоньки?

— Да-да! — проговорили они хором, словно сговорившись.

«Ага! Так скучали, так скучали, что вещи собрали. Явно только и делали, что кости мне перемывали, — пронеслась мысль. — Ну да ладно, хоть артрита не будет».

— Так что у нас нового? — повторила вопрос, включив компьютер. На моем столе устроили целую свалку. Горы непонятно откуда взявшихся бумаг заслоняли обзор.

— Орешкин зверствует: на обед не выйдешь раньше двенадцати. Вернуться следует за пять минут до его окончания. Да еще и аттестация на носу, грозился лично на ней присутствовать, — начала рассказывать Светка.

«Всего-то пытается навести порядок в компании, и сразу «зверствует», — мысленно усмехнулась. — Что это со мной? Совсем что ли рехнулась? Мне из-за него предстоит пройти вечером огонь, воду и медные трубы, а я его, видите ли, защищаю».

Сперва я позвонила в бухгалтерию и разобралась с поступившими на карточку деньгами. Как оказалось, мне перевели зарплату за прошлый месяц, а вот на вопрос: «Почему с опозданием?» последовала тишина. Ну да ладно, не столь важно. Я старалась не думать о плохом и занялась делами, иногда поглядывая на мобильник.

В три часа раздался звонок, которого так боялась:

— Любимая, ты где там пропала? — ласковым голоском поинтересовался Шурик, как только я подняла трубку.

— На работе, — коротко проговорила, заметив, что мои коллеги навострили уши.

— На какой работе? — растерянно спросил явно шокированный жених. — Тебя же уволили!

— Оказалось, нет, — работа в кабинете приостановилась. Им явно не терпелось узнать, как мне удалось удержаться на этом месте. Между прочим, я и сама была не прочь получить ответ на этот вопрос.

— Почему? — его голос стал подобен стали.

— Саша, давай дома поговорим об этом, — взмолилась в ответ. — Если у тебя ничего серьезного, то я отключаюсь. Работы валом, — поспешила добавить.

— Хорошо, — согласился он после повисшей паузы.

— Ты заберешь меня?.. — нерешительно пробормотала я.

— Как обычно?

— Давай к шести.

— Договорились, — вымолвил он после нескольких секунд сопения в трубку, а затем положил ее.

После этого звонка я смогла наконец-то полностью расслабиться и с головой погрузиться в работу. Несмотря на то, что старалась не обращать внимания, частенько чувствовала на себе недовольные взгляды своих коллег.

Наверное, мне не дано было понять происходящего в нашем отделе. Как можно невзлюбить человека только за то, что он чуточку тебя счастливее? Да и радовала ли меня ревность Шурика, переходящая порой в какую-то манию? Однако верила, что он успокоится сразу после нашей свадьбы, едва наденет мне на палец обручальное кольцо.

* * *

Отдел я покинула последней, как и договорилась с женихом, в шесть часов вечера.

— Рассказывай! — скомандовал мой властелин, как только я села в машину.

— Что именно?

— Почему тебя оставили?

— Новый президент компании решил пожалеть меня и дал еще один шанс…

Если бы я сказала, что моим боссом является тот самый красавчик, которого он видел на стоянке у аэропорта, то однозначно пришел бы к совершенно иному выводу.

–…Саша, мне очень важна эта работа. Скажи, ну сколько я буду скакать с места на место? Тут и зарплата хорошая, и добираться удобно, да и график неплохой. Не сидеть же у тебя на шее?!

— Было бы неплохо, — усмехнулся он.

— Прости, но я так не могу. Мне тоже хочется чего-то добиться, а не зависеть всю жизнь от мужа, — недовольно проворчала в ответ.

Конец ознакомительного фрагмента.