Моя цена – жизнь

Анастасия Маркова, 2018

Тик-так, Лея, часики стучат. 13 лун – именно столько осталось до того момента, как собственная магия сведет меня с ума. Проблема давно бы решилась, если бы сердце не вступило в смертельную схватку с разумом. Я полюбила того, кого должна была ненавидеть – великого блюстителя магии. Однако события разворачиваются таким образом, что и его часы начинают обратный отсчет. Я готова ему помочь, но у всего есть своя цена. И моя – жизнь. Жизнь, которую он подарит моему ребенку. Согласится ли великий инквизитор со столь высокой платой?

В оформлении обложки использована фотография автора Boiko Olha «Close up winter portrait of a beautiful red haired girl in green medieval dress in a hood. Pretty young model between red roses under snowflakes. Art work» с https://www.shutterstock.com/ru/image-photo/close-winter-portrait-beautiful-red-haired-530899900

Глава 1

Рыжеволосый слегка полноватый мужчина средних лет испытующе смотрел на меня, ожидая ответа. Впрочем, как и всегда. Он приходил ко мне каждый месяц на протяжении последних двух лет. И чем ближе было мое двадцатипятилетие, тем чаще становились его визиты.

— Я тебе в тысячный раз говорю — «нет»! — мое терпение нынче походило на тонкую натянутую струну, которая могла порваться в любой момент. Интересно, он глухой или недалекий?

— Слышишь? — Моран поднял вверх указательный палец, призывая к вниманию.

— Что? — растерянно взглянула на черного мага. Резкая перемена его настроения выбила у меня из-под ног почву.

— Тик-так, тик-так… Твои часы начали обратный отсчет, — ответил он с ехидной улыбкой.

— Пошел вон! — сорвалась на крик, не сумев сдержать рвущуюся наружу ярость.

— Ты еще приползешь ко мне, — злобно прошипел Моран. — На коленях будешь умолять меня, чтобы спас от неминуемой участи. Но теперь даже не надейся стать моей женой. Отныне тебе уготовано место любовницы, и не более.

— Если немедленно не уберешься, то лично познакомишься с моей магией, — открыто угрожала ему.

Я щелкнула пальцами, и в правой руке появился ледяной шар со множеством острых шипов. Серые глаза черного мага стали темными, как грозовые тучи. С моим нравом ему уже довелось познакомиться, поэтому понимал — пора уносить ноги.

— Тик-так, Лея, — бросил на прощание Моран и направился к выходу.

Я облегченно выдохнула, едва он закрыл дверь с обратной стороны. Однако через мгновение она снова со скрипом отворилась.

— Ну все, тебе не жить! — со злостью выпалила на одном дыхании.

Ледяной шар, повинуясь силе мысли, стремительно полетел к открывшейся двери. Мои глаза расшились от ужаса, едва я увидела, кто входил в комнату. Среагировала мгновенно — разорвала заклинанием невольно выпущенный снаряд на мелкие кристаллики, осевшие водной пылью в полуметре от случайной жертвы.

Мое сердце колотилось, как сумасшедшее. Из-за своей несдержанности я едва не покалечила единственную подругу, которую считала младшей сестрой. Ближе и роднее нее у меня никого не было. Мы вместе росли, вместе взрослели, как когда-то наши матери.

— Тише ты! Я это! — воскликнула перепуганная Тирра и тут же горько усмехнулась: — Который раз за месяц?

Неделя разлуки с ней показалась мне вечностью. Если не считать обязательных явок в Управление по контролю магии, мы практически не расставались. Поэтому тревога и беспокойство за подругу ни на минуту не покидали меня, пока снова ее не увидела.

Тирра была красивой черноволосой миниатюрной девушкой со слегка вздернутым носом и темно-карими глазами. Именно они выдавали принадлежность мага к той или иной стихии. И для подруги это была земля. Уровень магии — два из десяти. Тирра, в отличии от меня, не представляла никакой опасности для империи. Мое же имя пять лет назад внесли в список самых опасных черных магинь империи.

— Четвертый, наверное, — призадумалась я на мгновение, — может, третий. По правде говоря, сбилась со счета.

— А он настойчивый!

— Чересчур, — недовольно фыркнула в ответ. — Давно приехала?

— Пару часов назад, — Тирра присела за стол, а я поставила перед ней кружку с ягодным морсом.

— Долго ты что-то в этот раз. Я волновалась. Что слышно в столице? — мое сердце пропустило несколько ударов, а затем пустилось вскачь. Мне не терпелось узнать хоть что-нибудь о великом инквизиторе.

— Ничего, все по-прежнему, если не считать очередной непонятной хвори, охватившей некоторых столичных жителей, — подруга сделала большой глоток. Мне не понравилось то, как она отвела в сторону взгляд.

— Думаешь, опять дело рук Розалии? — я пристально смотрела на Тирру, пытаясь понять причину ее странного поведения. Она уверенно кивнула, но на меня так и не взглянула.

— Поймали бы ее поскорее. А то скоро нам придется появляться в столице каждый месяц… — тяжело вздохнула подруга.

— Это все?

— Да, — коротко ответила Тирра и перевела разговор на мои отношения с Мораном: — Лед так и не тронулся?

— Нет, — ответила я чуть слышно.

— Уступи ему, — в голосе Тирры звучала мольба.

«А вот это что-то новенькое!», — пронеслась в голове мысль, но вслух я ответила твердым отказом:

— Не могу.

— Лея… — напористо начала Тирра.

— Нет, нет и еще раз — нет!

— Понимаю, стихия управляет твоими эмоциями. Но не пора ли выпить зелье беспамятства и лечь к нему в постель? Или ты хочешь сойти с ума? Подобных примеров предостаточно, поэтому даже не надейся, что данная участь обойдет тебя стороной.

— Что-то ты неласкова сегодня со мной.

С моих пальцев сорвались темные ручейки магии. Несомненно, это не укрылось от ее внимания. Она даже не попыталась выстроить охранный щит, ведь знала, что это бесполезно — я пробила бы его в мгновение ока.

— Не смей! — пригрозила Тирра пальцем, плотно сжав пухлые губы.

— Что ты от меня скрываешь? — я отозвала магию, и в кухне повисло гнетущее молчание.

— Тебе будет больно… — в темно-карих глазах появилось беспокойство. — Хотя, может, все складывается как нельзя лучше.

— Не томи! — порывисто проговорила я, сгорая от нетерпения.

— Он женится, Лея.

— Кто? — сердце сжалось в мучительном спазме.

— Элан.

Имя любимого мага, слетевшее с ее губ, в один миг вышибло из меня дух, и я ошеломленно заморгала.

— Это неправда, — я отрицательно замотала головой, не желая мириться с неожиданной новостью. — Мы виделись всего-то два месяца назад. У меня еще есть время.

— Лея, я сама слышала, как глашатай на площади объявил о его женитьбе, — с сожалением сказала Тирра, встала из-за стола и успокаивающе положила руки на мои плечи.

— Покажи! — я не могла поверить. Мне требовалось подтверждение ее слов.

Она колебалась около минуты, но затем сдалась:

— Хорошо.

Темные потоки магии в очередной раз сорвались с моих пальцев и понеслись к подруге, окутывая ее в черный кокон. Все события того дня пронеслись перед глазами, словно сама пережила его.

Тирра не лгала. Элан на самом деле женится через две недели. Я почувствовала, как стала задыхаться от удушающего приступа, сжавшего горло в мучительном спазме. Что-то раскаленное обволокло сердце, обещая выжечь его изнутри. Я так сильно старалась не расплакаться, что лицо сморщилось, словно от боли. Видеть сочувствие на лице лучшей подруги не было сил. Хотелось уединиться, дать волю рвущимся наружу слезам. И только одно место подходило для этого как нельзя кстати.

Я обернулась. Синее платье с тихим шелестом упало на пол.

— Лея! — испуганно закричала Тирра, пытаясь схватить меня.

Но я выпорхнула в открытое окно серовато-рыжей совой раньше, чем тонкие пальцы подруги сомкнулись на моем хрупком тельце.

Лететь было недолго, минут десять. Когда достигла цели, бесшумно спланировала на траву и снова приняла человеческое обличье. Среди густого лиственного леса, переливаясь в лучах яркого солнца, юркой змейкой бежал веселый ручеек, вдоль которого неприступными стенами возвышались могучие деревья. Где-то вдали слышался стук дятла, упорно добывавшего себе еду. В траве трещали кузнечики, жужжали пчелы, собиравшие пыльцу, мохнатый шмель ворчливо перелетал с цветка на цветок, склоняя к земле благоухающие бутоны тяжестью своего тела.

Родная стихия, почувствовав живительную силу, радостно встрепенулась, поторапливая меня ступить в холодные воды. Каждый корень, вылезший из земли, и тяжелые камни устраивали преграды веселому течению. Весь путь ручья казался полосой препятствий.

А что теперь делать мне? Опустить руки и смириться со своей участью или попробовать сразиться за свое счастье?

С тех пор, как я повстречала много лет назад Элана, мое сердце и магия не откликнулись больше ни на одного мужчину. Воспоминания стремительно ворвались в мое сознание.

* * *

— Восемь из десяти, — изрек охотник после звукового сигнала индикатора. — Отныне проверку будете проходить у великого инквизитора, — эти слова прозвучали, как смертный приговор. Встреча с сильным светлым магом, как Элан Лонгинистер, имя которого знал едва ли не каждый житель империи, не сулила мне ничего хорошего. — Вам на третий этаж, — сказал мужчина после того, как выписал и протянул магический пропуск. — Следующий! — закричал во всю мощь стражник, отчего я нервно дернулась.

Собравшись с силами, направилась вверх по лестнице в поисках нужного кабинета, который довольно скоро обнаружила. Я затаила дыхание и прислушалась к звукам по ту сторону двери. Ничего. Тишина. Словно там никого не было. Однако все же нерешительно постучалась.

— Входите! — раздался грозный голос, и я несмело нажала на ручку.

Яркий свет полуденного солнца, щедро лившийся в помещение, озарял волшебным сиянием мужчину, стоявшего у огромного окна. На вид ему было около двадцати шести лет, но, возможно, я ошибалась. Его длинные светло-русые волосы, зачесанные назад и заплетенные в неплотную косу, открывали широкий лоб и казались пепельными. Цвет глаз со слегка опущенными уголками выдавал родную силу мага — стихию огня, и казался нереальным — янтарным, со вспышками жгучего желтого, пламенно-рыжего, и, скорее всего, темнеющего до медово-коричневого, когда мужчина злился. Четко выраженные скулы, широкий нос с небольшой горбинкой и волевой подбородок указывали на повелительный характер мужчины. Он обладал внушительным ростом, широким разворотом плеч и гордой осанкой. Простая одежда — черные кожаные штаны, заправленные в высокие добротные сапоги, и длинная белая хлопковая рубашка с расстегнутым воротом дополнялись висевшем на шее на тонкой серебряной цепочке загадочным амулетом. Он напоминал пятиконечную звезду с большим прозрачным красным кристаллом по центру, искрившимся и подмигивавшим в ярком свете солнечных лучей.

Великий инквизитор долго и с интересом рассматривал метку на моей правой щеке, поставленную при рождении его отцом. Я затаила дыхание и внутренне сжалась под его цепким взором, однако глаза в сторону не отвела.

— По какому вопросу? — хмуро спросил мужчина. Меня настолько заворожила внешностью инквизитора, что я не смогла вымолвить ни слова, продолжая открыто на него пялиться. — У меня еще уйма дел, так что извольте поторопиться!

Его резкий тон, граничащий с презрением, в одночасье привел мысли в порядок.

— Вот, — заикаясь, ответила я и протянула выданную охотником бумажку.

Широкие брови великого инквизитора удивленно взлетели вверх, когда он прочел содержание записки.

— Такая молодая и уже такая проблемная. Что же с тобой дальше будет?

Я посчитала этот вопрос риторическим и не стала на него отвечать. Мужчина поднял руку к моему лицу, и я интуитивно сделала шаг назад.

— Боишься? Это хорошо, — произнес он, ухмыляясь, и положил ладонь на мою щеку. Я с трудом заставила себя не уклониться, когда ощутила легкое покалывание и жжение в области метки.

В янтарных глазах полыхнул огонь, и цвет кристалла сменился на синий. Маг наконец-то убрал руку. Я тут же принялась потирать кожу, где мгновение назад прикасался инквизитор.

— Если однажды он почернеет, тебе не жить, — предупредил светлый маг.

«Специально что ли запугивает?».

Хотелось произнести колкость в ответ, но с этим человеком шутки были плохи, поэтому просто поджала губы и легонько зажала между зубами язык, чтобы в его адрес нечаянно не вырвалось какое-нибудь нелестное словечко.

Он молча обогнул массивный деревянный стол, сел в удобное кресло, открыл увесистую книгу и взял в руку перо.

— Имя? — приказным тоном потребовал великий инквизитор.

— Лея Колгомери, — я назвала фамилию матери, ведь кровный отец так и не признал меня.

Рука с пером зависла над страницей, и чернила капнули на уже написанный текст. Но, казалось, инквизитора это не заботило. Его пронзительный взгляд, устремленный на меня, наполнился ненавистью. Значит, ему прекрасно известна история, произошедшая много лет назад между моей матерью и его отцом. Возможно, именно она и стала камнем преткновения в наших отношениях.

С той самой поры его чувства ничуть не изменились. Каждый раз, когда я являлась по вызову в Управление, он одаривал меня не самым дружелюбным взором, быстро проверял уровень магии, который за пару лет достиг максимума, наличие нарушений и выдворял прочь из кабинета.

Скорее всего, Элан и рад бы меня кому-нибудь сплавить, да не мог. Сильные и представлявшие угрозу империи маги проходили контроль только у него. Лонгинистеры обладали особым даром — чувствовать черных магов, выслеживать их и не поддаваться чарам. Именно поэтому на протяжении нескольких веков они неизменно занимали столь высокий пост и поддерживали с помощью других инквизиторов порядок в империи.

* * *

Прислушавшись к зову родной стихии, осторожно ступила в ручей. Холодная вода в тот же миг стремительно поползла вверх по обнаженному телу, наполняя его силой. Она притупила душевную боль и сердечные терзания, помогла успокоиться и вдохнуть животворящий воздух полной грудью…

Я уже сидела на нагретом июньским солнцем камне, поджав под себя ноги, когда услышала сквозь шелест листьев, песню ветра и журчание ручья приближавшиеся шаги.

— Так и думала, что найду тебя здесь, — запыхавшись, проговорила Тирра.

Ее лицо побагровело, волосы, недавно заплетенные в тугую косу, растрепались от быстрого бега. На левой щеке виделось несколько царапин и ссадин. Правый рукав блузки был разорван. Мне стало стыдно. Ведь в тот момент, когда меня захватили эмоции, думала только о себе и совершенно не заботилась о чувствах родного мне человека.

Тирра аккуратно положила на траву мое платье, заботливо прихваченное с собой, и присела рядом со мной.

— Лея, я понимаю, тебе сейчас мучительно больно, но постепенно все забудется, — вкрадчиво заговорила подруга.

— Вряд ли. Только если безумие захватит мое сознание в плен, — ответила я, горько усмехнувшись в ответ.

— Огонь и вода, лед и пламя… Ты прекрасно знала с самого начала, что у тебя нет ни единого шанса завладеть его сердцем, ведь он ненавидит подобных нам женщин. Возможно, все сложилось бы иначе, если бы не та история с его отцом.

— Знаю, Тирра, и все прекрасно понимаю. Но сердце говорит иначе… — чуть слышно сказала я, сорвав травинку и растерев ее в ладонях. — С тех пор, как встретила его, мне больше никто не мил.

— Прошу, уступи Морану, пока не поздно. Не оставляй меня одну, — в темно-карих глазах застыли с трудом сдерживаемые слезы.

— Что ты причитаешь по мне, как по покойнику? У меня есть еще в запасе как минимум три луны, чтобы зачать ребенка.

— Ты и глазом моргнуть не успеешь, как пролетит время. Будешь откладывать это до последней минуты. Знаю я тебя! — упрекнула подруга.

— Может, свести ее? — высказала вслух шальную мысль, указав на метку.

— Лея, ты же знаешь, что за это предусмотрена смертная казнь! — с ужасом воскликнула Тирра, побледнев, как полотно.

— Зато лицо Элана — будет последнее, что я увижу в этой жизни.

— А ну выбрось эту глупость из своей головы! Ты должна его ненавидеть всем сердцем, а не любить до беспамятства! Забыла по чьей вине осталась сиротой? — подруга гневно сверкнула глазами.

— Мама прекрасно знала, на что шла, когда сводила метку.

— И ты хочешь повторить ее участь? Вот только, если верить слухам, Элан обладает еще более развитым нюхом и интуицией, чем его отец. Он не позволит тебе беззаботно наслаждаться жизнью на протяжении нескольких лет, как это произошло с тетей Айрис. Этот охотник будет преследовать тебя до тех пор, пока ты не обессилишь. В итоге, однажды ты либо сама сдашься в его власть, либо он все-таки тебя настигнет… — на мгновение она смолкла, но затем заново начала старую песню. — Лея, ну не будь ты такой упрямой! Поклонись Морану. А там глядишь, быстренько сыграете свадьбу, а через какое-то время на свет появится красивый мальчик.

Меня передернуло от описанных ею перспектив. К сожалению, природа черных магинь устроена таким образом, что от черных магов рождаются только мальчики, тем временем как девочки — только от светлых.

— Такой же рыжий, как и его отец, — недовольно фыркнула я.

— Не рыжий, а золотой, — поправила Тирра.

— А я девочку хочу с такими же, как у меня, темно-синими, подобными двум океанам, глазами. Ты же прекрасно знаешь, как мало осталось сильных магов воды в нашей империи. Они же уникальны! — с восхищением заговорила о родной стихии. — Ведь только им свойственно принимать другое обличие.

— Ну и где твои мозги? Ну родится у тебя маг земли, что в этом плохого? Главное — ты жива и здорова останешься, — пыталась достучаться до меня подруга.

— Мама пожертвовала своей жизнью ради того, чтобы продлить наш род, а ты сейчас предлагаешь мне взять и загубить все ее старания? — негодующе возмутилась я.

— А где ты раньше была?! — закричала подруга, вспугнув птиц, которые вспорхнули и улетели прочь. — Только и делала, что сидела и томно вздыхала по Лонгинистеру! — она не щадила моих чувств.

— Ты же знаешь, что это не так! — воспротивилась ее высказыванию.

— Ничего не хочу слышать! Ты упустила и шансы, и время. Поэтому теперь сжала зубы и, опустив низко голову, пошла к Морану просить прощение. Хочу опять-таки тебе напомнить, что по вине отца обожаемого тобой Элана твоя метка стоит на лице, а не на руке, как у всех остальных магов. Из-за нее тебя сторонятся нормальные мужики. Так что, извини, Лея, выбирать не приходится.

— Знаю, Тирра, знаю! — завелась я, словно ужаленная. — Могла и не напоминать.

— Так что насчет Морана? — она не намеревалась сдаваться.

— Я обещаю хорошенько подумать над его предложением.

— Лея! — грозно вымолвила подруга, нависнув надо мной.

— Дай мне две недели, — посмотрела на нее с мольбой в глазах. Я понимала, что она говорит и поступает так только из любви ко мне, но мое сердце по-прежнему надеялось на какое-то чудо.

— Ровно две недели, ни днем больше. Иначе потом сама за руку отведу к нему! — решительно заявила Тирра.

Я торопливо надела платье, и мы направились в сторону нашего поселка.

* * *

Черные маги опасны. Так всегда считали, считают и будут считать. С малых лет это вкладывалось в сознание людей и светлых магов, сеялось зерно презрения, страха и неприязни. С каждым годом нас все больше ограничивали в правах, неустанно отслеживали и держали под контролем. Возможно, это правильно. Но нельзя судить обо всех по поступкам немногих. Плохие встречались не только среди нас. Конечно, намного проще очернить именно черных магов, сделать их изгоями, заставить оправдывать навязанные опасения, впуская тем самым тьму в свое сердце. Когда возможностей и сил бороться с общественным мнением уже нет — просто соответствуешь тому, кем тебя хотят видеть.

Чтобы поддерживать издавна существующие устои, принимались законы, принуждающие черных магов селиться в глухих местах. Это делалось, чтобы предотвратить конфликты, все чаще вспыхивающие между людьми, светлыми и черными магами.

Недовольство росло со всех сторон. Из-за магинь, подобных Розалии, которых великая сила сводила с ума и подначивала творить бесчинства, нам оказывалось все меньше доверия. Явки в Управление становились все чаще — сильные маги вместо двух раз нынче обязаны были проходить проверку три раза в год, а слабые — два. Хорошо мне — обернулась и полетела в столицу, а другим приходилось пользоваться платными имперскими порталами или по несколько дней трястись в почтовых каретах. Но и для меня эти перелеты казались изнурительными. Порой приходилось делать по несколько остановок, прежде чем я добиралась до цели.

Несмотря на свою уникальность, магам воды приходилось жить вблизи водоемов, рек, озер, чтобы черпать из них силу. Без нее они быстро угасали, теряли свою сущность и умирали. Глоток воды, оторванной от природы, утолял лишь жажду, но не исцелял тело, не наполнял его энергией.

Люди боялись черных магов, однако им частенько приходилось к ним обращаться. Не только для того, чтобы кого-нибудь приворожить или узнать будущее, но и купить целебные зелья. Они помогали излечиться от многих болезней, с которыми не могли совладать светлые маги. Этим мы и зарабатывали себе на жизнь. Были среди нас бессовестные маги, сдиравшие с бедняг за простой эликсир от болей в желудке втридорога. Чем сильнее был маг, тем эффективнее получалось средство. Поэтому клиентов у меня всегда имелось в достатке. Бедствовать не приходилось. Еще и сестренке постоянно помогала деньгами.

На протяжении четырех лет моей матери удавалось прятаться от инквизиторов после того, как свела метку и соблазнила под видом простой девушки светлого мага. Она прекрасно понимала, что однажды поплатится за свой обман и нарушение закона, но из-за любви отважилась на отчаянный шаг.

Хоть мама и была черной магиней, в ее сердце жили доброта, милосердие и сострадание к ближним. Они же ее и сгубили. В момент, когда к нам в дом постучалась незнакомка, мама не смогла отказать ей в помощи и спасла от гибели. Однако благодарность оказалась жестокой — женщина выдала охотникам, где находится наш дом, написав на нее в Управление донос и умышленно оболгав.

За ней лично пришел тот, кому она некогда отказала в близости, тот, кого она ненавидела всей душой — Эдмон Лонгинистер — отец Элана. Именно он приговорил ее к смертной казни — сожжению на костре. Великий инквизитор мог выбрать менее мучительную смерть, но уязвленное самолюбие подтолкнуло его к нечеловеческой жестокости. Поговаривали, что мама достойно встретила смерть — с улыбкой на лице. Из ее уст не вырвалось ни единого выкрика, невзирая на невыносимую боль.

Но и на этом месть Эдмона не закончилась — он решил отыграться на мне, поставив метку черного мага на левую половину лица, изуродовав меня и усложнив и без того нелегкую жизнь.

Тирра частенько спрашивала — как я могла влюбиться в сына своего врага? Но разве мы решаем, кого полюбить? Мое сердце и вторая натура выбрали его. Я не в силах была что-либо изменить. Сколько бы ни пыталась забыть Элана, неустанно напоминая себе, кто он — не смогла. Каждый раз, когда смотрела во вспыхивающие огнем глаза, мое сердце учащенно колотилось.

Магия во мне пробудилась в восемь лет. Я просто однажды проснулась с ощущением, что пустота, которую ощущала внутри, наконец-то заполнилась, словно глиняный сосуд водой. Мир вокруг заиграл иными красками. Казалось, даже воздух стал другим — очень насыщенным. Я могла отчетливо уловить тонкий, едва осязаемый аромат любого растения. А приняв вторую сущность, близкую по духу, мои зрение и слух сильно обострились.

Обучением Тирры занималась тетя Хельга, приютившая меня после гибели матери. Она, как и подруга, была магом земли. Поэтому, к сожалению, мне самой приходилось постигать заклинание за заклинанием. Но я впитывала их, как мох утреннюю росу.

Вода подчинялась мне, ластилась к рукам, словно беззащитный щенок, меняла формы, откликаясь на зов. Маги воды уникальны, как и их родная стихия. Ведь она — единственная в этом мире способна существовать в трех формах, преобразовываясь из одной в другую. Именно поэтому маги воды способны оборачиваться животными.

Долгое время я владела лишь одной формой. В подростковом возрасте, когда эмоции бьют через край, обида и злость были моими частыми спутниками. Однажды соседские мальчишки, не упускавшие возможность лишний раз поиздеваться над моей внешностью, настолько сильно вывели меня из себя, что вода в лужах покрылась льдом, а сочная зеленая листва окрасилась острыми кристаллами инея. Обидчики убежали в испуге, яростно крича мне «ведьма» — именно так величали черных магинь в народе. Тогда я и овладела второй формой. Мне пришлось пройти долгий и тернистый путь, чтобы стать той, кем была я стала теперь.

* * *

Я поднялась по скрипучим ступеням в дом, и меня тут же приятно окутал запах трав. Их аромат всегда напоминал о детстве и родной матери, воспоминания о которой с каждым днем становились все более размытыми.

— У тебя много заказов? — Тирра последовала за мной.

— Да. Они, наверное, никогда не закончатся, — с наигранным недовольством проворчала я.

— Так это же здорово! Благодаря тебе мы никогда не знаем, что такое голод. Если бы не ты, мне уже давно пришлось бы выйти замуж и обзавестись оравой детей. Если бы я была такой же могущественной, как ты…

— Не завидуй! У каждой медали есть две стороны, — я горестно вздохнула.

— Тебе помочь?

— Было бы неплохо, — я одарила сестренку широкой улыбкой.

— Тогда за работу! — Тирра довольно потерла руки, явно соскучившись по зельям.

— За работу! — отозвалась в ответ, снимая со шнура первый пучок трав…