Месть до первой крови

Анастасия Логинова (2013)

Очередное дело маленького детективного агентства кажется незамысловатым: заказчик подозревает молодую жену в измене и требует предоставить доказательства. Однако чем дольше Миша Дорофеев наблюдает за юной и взбалмошной Линой, тем больше не доверяет самому заказчику, которого он даже ни разу не видел — общение идет через посредника. Но и изменница Лина не так проста, как кажется на первый взгляд — у нее гостит подруга, которая оказывается ни много, ни мало следователем прокуратуры. А другая ее подруга найдена убитой при загадочных обстоятельствах.

Глава 2. Первые шаги

Развлечь себя Катя решила походом по магазинам, благо квартира Лины располагалась как раз в центре, там же, где и лучшие бутики города. Она даже купила себе очередную юбку, еще одну сумку, две пары туфель и едва не приобрела платье, стоящее половину ее месячной зарплаты. Правда, вовремя спохватилась, вспомнив, что зарплаты у нее больше не будет. К тому же, ни покупки, ни прогулка так и не порадовали.

Снова с прежней силой накатила тоска. Захотелось опять спрятаться в своей скорлупе, точнее в роскошной Линкиной квартире. Встал вопрос: как возвращаться на Суворова? Можно было вернуться на проспект, а там поймать маршрутку, а можно сократить путь и пройтись дворами. Здесь недалеко, и заблудиться в небольшом городе невозможно.

Мысленно Астафьева все чаще возвращалась к разговору с бывшим шефом и уже не была так уверена, что ей никогда не захочется вернуться к привычной работе. Она же больше ничего не умеет, кроме как находить огрехи в работе полиции и за счет этого вытаскивать своих клиентов. А что если на должность судьи ее так и не назначат? На что ей тогда жить? Миф о деньгах, якобы наворованных папой, сильно преувеличен: и без него было кому те деньги поделить. Только кто же поверит, что свою пулю в голову отец получил ни за что…

Погруженная в себя, Катя не сразу сообразила, что шагает уже не по чистенькой и ухоженной дорожке с пышными кустами шиповника по обе стороны, а по разбитому асфальту какой-то мрачной улицы. С удивлением она обнаружила, что в Старогорске далеко не все улицы такие же вылизанные и аккуратные как Суворова. Переулок, куда она забрела, был на удивление безлюдным, только мерзко каркали вороны на сухих карагачах.

Когда навстречу ей неизвестно откуда выплыл мужчина в застиранной клетчатой рубашке и, заметив ее, начал приближаться, Катерина и вовсе запаниковала. Она готова была уже развернуться и спасаться бегством, когда мужчина окликнул ее:

— Девушка! Девушка, можно вас на две минуты буквально?

— Меня? — Катя инстинктивно шагнула назад.

— Ага, вас!..

На мгновение Катерине показалось, что незнакомец опасности не представляет, и она даже позволила ему приблизиться, о чем сразу пожалела. Мужчина ненавязчиво взял ее под локоток, и путь назад уже был отрезан.

— Вы понятой⁷ не побудете? Это на две минуты, не больше, — просительно заглянул он ей в глаза и представился, — лейтенант полиции Страхов.

И тут же показал удостоверение сотрудника МВД.

Астафьева еще ничего не ответила, а он уже настойчиво подталкивал ее в сторону колючего шиповника. Кусты были очень неприглядными, и Катя не сомневалась, что ничего хорошего ей эта встреча не принесет. Удостоверение он даже не раскрыл, да и вообще такую книжицу на любом рынке купить можно… Но бежать было некуда: улица длинная и безлюдная, а она на каблуках, с грудой пакетов, и бегунья из нее та еще…

— Осторожно… не поцарапайтесь, — мужчина задержался, отодвигая для нее колючую ветку, и заботливо подал руку. Вот тут-то Катя, бросив пакеты и наплевав на туфли, в несколько шагов прямо по грязи оторвалась от спутника. Правда, все равно пришлось остановиться: в траве, у самых ее ног, ползал еще один мужчина — это-то уж точно был полицейским. По крайней мере, форма выглядела натурально. Невдалеке тоже на корточках копошились, выискивая что-то, еще двое. За газоном, на асфальтированной дороге были припаркованы полицейские УАЗы, черная «Волга» и микроавтобус, в каких выезжают на место происшествия следственные группы СК⁸. Возле машин тоже были полицейские — кто в форме, кто в штатском.

Никогда еще Катерина так не радовалась встрече с родной полицией.

— Девушка, что же вы пакетики бросаете! — снова придержал ее за плечо лейтенант Страхов и крикнул кому-то: — Денис! Вот… еле нашел. Сейчас еще кого-нибудь приведу.

Денисом он назвал молодого следователя, который, впрочем, не обратил на Катю внимания, а возился с бумагами. Некоторый опыт общения с полицией Катерина имела и понимала, что две минуты, которые обещал лейтенант, растянутся минут на сорок. Если еще в отделение ехать не заставят. Так что самым разумным было воспользоваться моментом и уйти. Так бы, наверное, Катерина и поступила, но, оглядевшись, заметила лениво переговаривающихся у «Волги» двух полковников и знакомого ей мужчину в штатском. Пару секунд она размышляла, как поступить, а потом уверенно направилась к троице.

— Юрий Николаевич, — бесцеремонно вмешалась Катерина в беседу, — вот уж не ожидала вас здесь встретить.

Полковники дружно оценили ее взглядом и как по команде приосанились и подтянули животы. Третий — Юрий Николаевич Ваганов — не потрудился даже руки из карманов вынуть, и живот не подтягивал, потому как его не было. Астафьева улыбнулась полковникам и еще обворожительней улыбнулась третьему.

— А уж я-то как не ожидал, Катерина Андреевна! — ответил Ваганов.

Это был заместитель начальника Следственного отдела СК Старогорска. Познакомил Катерину с ним Максим Федин во время все той же вынужденной командировки полгода назад. Не сказать, что их отношения с тех времен были теплыми, но, встретив сегодня Ваганова здесь, Катя искренне была ему рада. Даже настроение улучшилось.

Перекинуться хотя бы парой слов они не успели: следователь попросил подойти понятых, и Катерине показали только что найденные в траве ножницы. Лезвия были перепачканы то ли ржавчиной, то ли кровью — даже вникать не хотелось. Астафьева быстро расписалась на всех страницах протокола и вернулась к замначальнику следствия. Они стояли чуть в стороне от огороженного лентой участка, где все еще проходили следственные действия. Видимо звезды сегодня сошлись очень удачно, потому что, вопреки обыкновению, Ваганов был само обаяние: с интересом расспрашивал Катерину, сам много и охотно говорил, даже пошутил пару раз вполне смешно. Оказалось, что во внеслужебное время он совершенно адекватный человек.

Один только раз в разговоре Катя омрачилась.

— Я на днях как раз с Алексеем Никитиным разговаривал по телефону, он вам привет передавал, — осторожно поделился Ваганов и быстро добавил: — на случай, если я вас увижу, конечно.

— Да? И как он?

Леша Никитин, адвокат из Санкт-Петербурга, это тот эпизод Катиной жизни, который бы она хотела забыть вовсе. У них был роман — командировочный, двухнедельный и закончившийся так же неожиданно, как и начался. Вспоминать не хотелось, но уж если Ваганов сам поднял тему…

— Да ничего, вроде бы.

— Кто бы сомневался! — слишком резко ответила Катерина.

Повисла неловкая пауза, в течение которой Катя лихорадочно выдумывала тему для продолжения разговора.

— Катя, зря вы сердитесь на Алексея, — первым заговорил Юрий Николаевич, — он во всем был прав тогда: зря я вас втянул в ту операцию с киллером. Глупо с моей стороны было надеяться, что обойдется без перестрелки. Я очень перед вами виноват.

Он испытующе и прямо смотрел ей в глаза — Кате стало не по себе и захотелось сменить тему:

— А мне вот пришлось из юридической консультации уволиться. Частично из-за той истории, — выпалила она первое, что пришло в голову, и вымученно улыбнулась.

— Да, но я слышал, что вы вроде в Судейскую Коллегию подавали документы?

— Подавала… Но сомневаюсь, что что-то получится.

Катя произнесла это и вдруг впервые осознала, что шансов у нее действительно нет. Если не позвонили до сих пор, то надеяться уже не имеет смысла. Ваганов покивал, как будто подслушал ее мысли. У Кати появилось ощущение, что он сомневается, сказать или не сказать что-то еще. Но все-таки произнес:

— А поработать в СК вы не думали? Квалификация у вас подходящая, а у нас в отделе как раз место недавно освободилось.

— Юрий Николаевич, — замялась Катя, — я ведь адвокат бывший, вряд ли что-то выйдет. Да и вообще…

— Ерунда все это — насчет адвоката, — заверил Ваганов, — любой вопрос решается, если есть поддержка сверху. А у вас она есть.

— Спасибо за предложение, очень лестно его получить от вас, но… — Катя осторожно покачала головой, больше всего на свете боясь обидеть Ваганова.

— Дело ваше, но все-таки вот моя визитка — вдруг передумаете. Но даже если и не передумаете, не выбрасывайте. Можете обращаться ко мне по любому вопросу.

— Даже по личному? — хмыкнула Катя, понимая, что ни с того ни с сего вдруг начинает кокетничать, и стрельнула взглядом в Ваганова.

— Личному вопросу буду особенно рад, — через мгновение отозвался Юрий Николаевич и натужно улыбнулся. Правда, Кате эта улыбка показалась теплой и очень многозначительной.

Они попрощались, но не успела Астафьева сделать и двух шагов, как рядом остановилась та самая «Волга», а улыбчивый водитель кивнул на пассажирское сидение:

— Садитесь, Юрий Николаевич велел вас отвезти, куда нужно.

Странный он, этот Ваганов, — уже в машине думала Катя, рассматривая его простую белую карточку с высоким столбиком телефонных номеров, — неужели всерьез рассчитывает, что она пойдет работать к ним в Следственный комитет? Вот еще! Конечно, положение у нее сейчас бедственное, но не настолько же. Впрочем, скоро она пришла к выводу, что это был лишь повод, но удивляло это Катерину не меньше. Когда они общались с Юрием Николаевичем в прошлый раз, никакого интереса с его стороны Катя к себе не замечала. Хотя, тогда вокруг нее все время вился Лешка Никитин, не давая Ваганову ни единого шанса, а теперь Никитина нет — окончилась его командировка, он уехал в Санкт-Петербург, и больше Катя о нем ничего не слышала. Кроме того, что он живет вполне счастливо и шлет ей приветы через общих знакомых.

«Ну и пусть себе живет… — решительно подумала она, — а я буду ходить на свидания с Вагановым — раз они регулярно созваниваются, то Ваганов ему рано или поздно об этом доложит».

Остаток пути она ехала с легкой улыбкой на губах: жизнь потихоньку налаживалась.

***

Газета Игоря Маликова называлась «Чайковского, 8». Видимо, он хотел, чтобы адрес редакции по аналогии с «Петровкой, 38» и «Литейным, 4» стал именем нарицательным. И это у него вполне получалось. Уже несколько лет деньги на рекламу вообще не тратили — газете просто это не было нужно. Название и без того упоминалось по телевидению, на радио и в других газетах. Правда, чаще всего на журналистов «Чайковки» выливались потоки грязи, что закономерно. Просто статьи были уж очень смелыми и часто затрагивали деятельность уважаемых людей. Коллектив газеты был небольшим, но каждого сотрудника Игорь находил сам, сам же работал с ним, «натаскивал». Рядом с Игорем вчерашние, никому не известные студенты журфака становились популярными авторами за несколько месяцев. А через полгода их уже переманивали столичные издания.

Лина Сухарева имела все основания надеяться, что и в ней Игорек разглядел нечто такое, из чего можно вылепить знаменитость.

Личного кабинета, на который она так рассчитывала, Лине не выделили. Вместо этого отвели стол в общей комнате, где кроме нее обитало еще семь человек. Где было шумно, накурено и вообще все казалось не так, как она себе придумала. Оглядев новые владения, Лина все же опустилась на стул, решив, что, наверное, все знаменитые журналисты начинали свою карьеру с подобного. Несколько скрасил существование довольно мощный компьютер с выходом в Интернет и с установленной базой данных, в которой можно было найти имена и адреса всех ее подруг и друзей — чем Лина и развлекалась дни напролет.

Странно, Лина работала в редакции почти неделю, а за это время ей так и не поручили ничего написать. Да и Игорь не спешил с ней делиться секретами журналистского мастерства. Нет, проводил с ней время Игорь даже больше, чем с другими сотрудниками, но общались они в основном не о работе. Лина даже начала подозревать, что относится к ней Маликов несерьезно — почему-то это было обидно. Неласковым взглядом Лина смотрела на соседний стол, над которым голова к голове склонились журналистка Ершова и Игорь и обсуждали что-то, связанное со статьей. Лине сразу подумалось, что Ершова хоть и страшила-страшилой — всю неделю ходит в одних джинсах — но Игорек ее уважает. Завоевать уважение Игорька почему-то очень хотелось.

И тут Лина поняла, что это снова произошло — она влюбилась. Не вовремя-то как…

Игорь Маликов был очень хорош собою. Светловолосый, с тонким интеллигентным лицом и немного отрешенным взглядом за стеклами очков. Разве что очень худощавый, хотя сила в нем чувствовалась. Еще больше лицо его преображалось, когда он начинал говорить о работе. По всему было видно, что редакцию свою Игорь не просто любит — он ею живет.

Игорь мало говорил и почти никогда не шутил — гораздо больше времени он проводил в молчаливых раздумьях, но каким-то образом умудрялся быть всегда в центре внимания. Лина уже в первые дни работы в «Чайковке» поняла, что большинство девушек в редакции к Маликову неравнодушны. Одна невзначай ногу на ногу закинет, едва он входит в комнату, вторая томно понижает голос при разговоре с ним.

На новенькую Лину редакционные девицы поглядывал искоса — сперва Лина решила, что те просто считают себя звездами журналистики, которым она не чета, но быстро сообразила, что «звезды» банально ревнуют «своего» Игоря к ней. И ревнуют небезосновательно. Сухарева была единственной из всей редакции, кому главред позволял называть себя Игорьком — Лина звала его так с тех самых пор, как их познакомил ее муж. Обедали они вместе, а после работы Игорь сам отвозил ее домой. Все это она воспринимала как само собой разумеющееся — Лина привыкла к такому отношению.

Когда Сухарева впервые заметила на пальце Игоря обручальное кольцо, почувствовала неудовольствие: у нее был принцип не связываться с женатыми. Но, в то же время, Игорь ей очень и очень нравился. И еще больше расстроилась после того, как в бумажнике Игоря, когда тот расплачивался за обед, увидела фотографию миленькой девочки.

— Дочка, — не без гордости подтвердил ее догадку Маликов.

Фотографии жены, что любопытно, ни в бумажнике, ни на его столе не было, благодаря чему Лина немного утешила себя мыслью, что жена у Игорька страшная, как атомная война, старая и отвратительно готовит — поэтому Игорь такой худой. И, конечно же, обладает скверным характером, потому-то у него такой обреченный взгляд.

Тут и возникло у Лины желание заставить пожалеть Маликова, что он женат. Что Лина — молодая, очаровательная, умная и находчивая — во всех смыслах лучше его жены. Ну а как можно доказать это человеку, который больше всего на свете увлечен журналистикой?

— Игорек, я хочу написать какую-нибудь статью, — объявила за обедом Лина, почерпнув подтаявшее мороженное из вазочки.

— Про что же ты хочешь написать? — охотно поддержал ее Игорь.

— Ну, журналист я начинающий, так что в политику пока лезть не буду, про всякие преступления тоже не хочу писать. Мне бы про что-нибудь культурное… — Лина обвела взглядом площадь, на которую открывался вид из окна кофейни, где они сидели, и задержалась на уютном двухэтажном здании. Это была отстроенная уже полгода как, но так и не открывшаяся гостиница. — Да вот хотя бы, попытаюсь разобраться, почему гостиница «Старый город» до сих пор не работает — проведу журналистское расследование.

Игорь недоверчиво на нее посмотрел, потом оглянулся назад, на гостиницу, и горько усмехнулся:

— Это не про культуру, Лина. Мне кажется, ты эту тему не осилишь.

— Почему это? — изумилась она, теперь уже твердо решив, что будет писать про «Старый город» и ни про что иное.

— Ты хоть знаешь, кому эта гостиница принадлежит?

Лина пожала плечами:

— Патровой, наверное. В Старогорске почти все ей принадлежит.

По лицу Игоря она поняла, что попала в точку, чему была очень рада. Маликов откинулся на стуле и кивнул:

— Да, Патровой. А не открылись они до сих пор, потому что Администрация Старогорска теперь заявляет, что гостиница построена незаконно. Взялись проверять документы на землю, а быстро наши чиновники ничего не умеют делать, сама понимаешь. Так что я тебе и без твоего расследования скажу, что гостиница не меньше года еще простоит незаселенной.

Для Лины это было самой настоящей новостью, а дослушав Игоря, она неподдельно изумилась:

— А я думала… Патрову же местному телеканалу постоянно с кем-то из Администрации показывают. Как его? Катасонов… симпатичный такой, молодой. — Лина понизила голос, будто доверяла великую тайну. — Я слышала, что Патрова этому Катасонову и помогла-то пост в Администрации занять! Неужели он не смог ей помочь этот кусок земли выторговать?

Чашка с кофе остывала на столе перед Игорем — Игорь, уже не отрываясь, смотрел на Лину почти так же, как сегодня утром на Ершову. С уважением. Лина ликовала и больше всего боялась теперь испортить впечатление, сморозив какую-нибудь глупость.

— Ты права, Линочка, злые языки поговаривают, что Катасонов действительно занял свое место не без помощи Патровой. Еще более злые — что он получает процент с каждого отстроенного Патровой объекта. Катасонов ведь занимает не последнее место в отделе, заведующим земельным фондом Старогорска: казалось бы, помочь Патровой ему сам бог велел. Почему он этого не делает? Здесь два варианта. Кому-то в Администрации действительно не все равно, что государственную землю в центре города передают в частные руки — это фантастический вариант, — Игорь криво улыбнулся, вслед за ним вяло изобразила улыбку Лина, — а реалистический — на землю под гостиницей позарился кто-то другой, кто предложил Катасонову более высокий процент, чем Патрова.

Маликов, наконец, вспомнил про кофе и потянулся к чашке. Лина перемешивала окончательно растаявшее мороженое, и мысленно пыталась расставить по местам все то, что наговорил Игорь. А расставив, выдала:

— Давай я тогда возьмусь за Катасонова и узнаю, кто ему платит деньги за то, чтобы он придержал открытие гостиницы?

Похоже, Игорек счел ее слова глупостью и снова разочаровался в ней. Он одним глотком допил кофе и посмотрел на нее с ласковой улыбкой, как смотрел папа, когда она в детстве читала стишок, забравшись на стул. Но Лина как никогда была уверена в своих силах — есть у нее кое-какие козыри.

***

Еще на лестничной площадке Лина почувствовала невероятно вкусный запах и в очередной раз дала себе слово, что когда-нибудь научится готовить не хуже. Да что уж — хоть как-нибудь научится готовить… Как ни странно, запах доносился из-за ее собственной двери: неужели Катька, наконец, ожила? В следующую минуту Лина, как мышонок Рокфор из мультика, шла на запах, пока не отодвинула крышку сковороды и не схватила пальцами горячий кусок мяса.

— М… — постанывала от удовольствия она, — Катька, если б я знала, что ты так здорово готовишь, я бы тебя еще раньше в гости позвала…

— Руки помой хотя бы, — слабо попыталась возразить Катя и добавила: — у нас на ужин свиные отбивные с цветной капустой.

Заморив червячка, в смысле влет уничтожив отбивную, Лина решилась отпустить сковороду:

— Ты прям садистка — я же как раз сегодня решила на диету сесть.

— Так тебе салатик сделать? — всерьез спросила Катя.

— Нет уж, не сегодня. О, у нас и винцо есть? Сейчас бокалы найду… Диету ведь можно и на завтра перенести. А телячьи отбивные завтра уже остынут.

— Правильно. И вообще, тебе зачем худеть?

— Ты, наверное, специально меня раскармливаешь, — проворчала Лина, найдя бокалы и уже наворачивая мясо вместе с капустой, — говорят же: женское счастье — лысые подруги. — Божественно!.. — не прожевав кусок, похвалила она. А прожевав, спросила: — в честь чего праздник, кстати?

— В честь твоей новой должности.

Вспомнив о редакции, Лина несколько погрустнела. Она ведь и худеть собралась с одной единственной целью — больше соответствовать худосочному Игорю. Лина уже без аппетита потыкала мясо вилкой и как воду отпила вино, даже не почувствовав вкуса:

— Катьк, почему я такая невезучая? В кои веки нормальный мужик попадется и тот…

— Женат, что ли?

— Хуже. У него еще и ребенок… Слушай, ну ее к черту, эту работу — давай лучше за любовь выпьем!

— Прекрасный тост! — с интонацией Людмилы Прокофьевны из известного фильма, согласилась Катерина.

— За первого по большой любви замуж вышла — он моим одноклассником был… — Вино и отбивные, перемежая их с неспешным разговором, подруги давно прикончили. Бутылка коньяка, найденная Линой в запасниках среди прочей оставшейся от мужа роскоши, тоже подходила к концу. Возникло непреодолимо желание поведать историю своей жизни. — Привел он меня в свою квартиру, где помимо нас жили еще его мама, папа, сестра — старая дева с истериками, и полоумная бабушка с блохастой кошкой. И прошла как-то быстро любовь наша неземная. Он автомехаником работал, вечерами таксистом шабашил. Целыми днями его дома нет, а родственники меня донимают. Естественно, надолго я в той квартире не задержалась. Во второй раз замуж, конечно, больше по расчету пошла: дядечке под пятьдесят было, должность приличная, квартира огромная, самое главное родственников нет. От меня без ума был. Он детей очень хотел, поэтому и женился. Тоже мне — бык-производитель… Потом скучно мне с ним стало. Он говорить вообще ни о чем кроме работы не мог. Помню, уговорила его как-то в свет выбраться, так он, представляешь, на концерт Иосифа Кобзона билеты купил!

Катя хохотнула, вместо того, чтобы посочувствовать Линкиной беде.

— Концерт я, конечно, отсидела, потом только намекнула, что девушки предпочитают что-нибудь помолодежней Кобзона…И что ты думаешь? Он меня на «Руки вверх» пригласил! Ты представляешь? Ну, вот скажи честно, я что, похожа на фанатку «Руки вверх»? Что ты хохочешь все… Потом уговорила его оплатить мне образование в Университете, а там… Влюбчивая я очень, понимаешь, отсюда и все мои беды. У нас на кафедре аспирантик был: молоденький, трогательный, а ресницы пушистые, как у девушки… ну я и пропала. Призналась мужу, собралась вещи и к маме переехала. Какой у нас с этим аспирантиком роман был… — Лина закатила глаза, вспоминая. — Уже потом выяснилось, что у него таких, как я — полкурса. Застали его в лаборантской — в интересной позе с нашей замдекана. Бабищей в два раза старше его. А глаза — трогательные-трогательные!.. Но ты не думай, я со своими бывшими в хороших отношениях до сих пор: мужу-однокласснику одну свою подружку сосватала, а та не промах оказалась. Все его семейство теперь по струночке ходит, ее боятся. Даже кошка. А второй муж тоже, как видишь, обиды на меня не затаил: квартиру подарил, доучиться позволил, все надеется, что я к нему вернусь.

— Так ты все еще официально не разведена? — удивилась Катя.

Линка покачала головой:

— Он говорит, что женатым в его бизнесе больше доверяют. Да и мне хорошо — всегда можно сказать, что муж вот-вот вернется и отправить мальчика домой. Сплошные плюсы, по-моему.

Коньяка оставалось на пару бокалов, когда Лина, глядя в пространство, замолчала. И почти одновременно пискнула трубка телефона.

— Аллоу! — томно спросила Лина. — Слушаю вас? Вас не слышно!..

Она даже постучала ногтем по мембране, проверяя, не сломан ли телефон — собеседник, похоже, не отвечал. А когда положила трубку, взгляд ее был вполне осмысленным и трезвым, как будто бутылки коньяка не было вовсе. Лина даже начала собирать со стола пустую посуду и сделала попытку отнести ее в кухню. Но повернулась к Кате на полпути:

— Последние дни у меня такое ощущение… только не смейся… как будто на меня все время кто-то смотрит. На улице, в транспорте… даже дома. И звонки эти. Уже не первый раз так — снимаю трубку, а там молчат. Катька, может за мной следят, а? — вернув тарелки на стол, она рассеянно опустилась в кресло и ждала от подруги совета.

— Лин, ну кто может за тобой следить? Только новый поклонник, — не поверила, конечно, Катерина.

— Да ну, какие поклонники, — сразу отмахнулась Лина, — единственный вариант муж мой, который второй по счету. Больше некому. Только ума не приложу, что ему от меня нужно?

— А, может, он не просто следит, а охраняет тебя от кого-то?

— От кого? — спросила Лина дрогнувшим голосом.

— От мужа, который первый по счету! — делано страшным голосом отозвалась Катька и тут же расхохоталась. Видимо, и для нее выпитое спиртное не прошло бесследно. — Лин, ну что ты, в самом деле — показалось тебе.

Лина вяло изобразила улыбку, хотя весело ей совсем не было.

Примечания

7

Лицо, приглашаемое для участия в производстве осмотра, обыска, выемки, освидетельствования, опознания и других следственных действий в случаях, предусмотренных уголовно-процессуальным, а также административным законодательством.

8

Здесь и далее: Следственный комитет РФ — следственный орган в России, образованный вместо Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации. Начал свою деятельность 15 января 2011 года