Второй шанс 2. Возвращение

Анастасия Кобякова, 2022

Книга 2. Каково родится от смешанного брака землянки и нимфа, а потом разрываться между мирами и навязанными жизненными стереотипами родителей? Ливерия выросла дерзкой и независимой девушкой, она точно знает, что хочет от жизни, только вот до поры до времени. Она идёт по жизни одна, старается не привязываться ни к парням, ни к мирам, а что если судьба распорядится так, что она окажется избранной очень давнего знакомого собственного отца. Что ей с этим делать? Как быть дальше?

Глава 15. Начало новой жизни

Никогда не знаешь, чем закончится очередная

история в твоей жизни, но пока она длится,

цени каждый момент, каждую секунду, каждый миг.

Жан де Лабрюйер

Наяда. Земли рода Цветущих лиан

Глаза непривычно болели от слепящего света, что обрушился всем своим теплом и нестерпимой яркостью на меня, привыкшую к тишине и полумраку. А тут, тут кругом всё жужжало, свистело, пищало и копошилось. Проще сказать, что здесь этим самым покоем и не пахло, везде кипела жизнь, не останавливаясь ни на секунду будто эта жизнь бесконечна, но я ведь достоверно знала, что жизнь существ, имеющих физическое тело ограничена сроком жизни этого самого тяжёлого и неуклюжего тела.

Но не смотря на все трудности иметь тело, способное дарить и принимать прикосновения — незабываемый опыт. А ведь я сама когда-то должна была прожить подобную жизнь, иметь собственное тело и даже родителей. Только я ничего из этого не помню, и раньше это меня совершенно не волновало, я как-то не интересовалась своей прошлой жизнью, тогда это всё казалось неважным. Сейчас же, снова обретя физическое воплощение этот вопрос всплыл сам собой в моей голове, только я теперь далека от озера Снов и ответ не смогу найти в его прозрачных холодных водах.

Так неожиданно слова «тепло» и «холодно» вошли в мой лексикон, когда не ощущаешь ничего, то и слова такие не употребляешь, они словно стираются из памяти, а на самом деле прячутся где-то глубоко на задворках сознания, чтобы в нужный момент вернуться в строй.

Жилище, созданное Тезарием ещё для своей первой тиали я помнила отлично, не раз наблюдала за Оливией в своё время, хотела понять, что же в ней такого раз сразу двое мужчин сходило по ней сума. И чем больше я за ней наблюдала, тем непонятнее мне всё становилось, на вид она самая обычная женщина ничего сверхъестественного в ней не было, абсолютно всё как у всех. Но, тем не менее, Родэн её буквально боготворил, я все его чувства пропустила через себя, когда посвящала нимфа в Видящие.

Зачем я это сделала? Хороший вопрос, ответ на который я и сама не знаю толком. Обычно я выпиваю чувства и оставляю их в себе в специальном хранилище, а тут я решила пропустить его чувства через себя, примерить, ощутить каково это — любить, переживать, надеяться… Вот и ощутила, да так, что после этого не смогла от них отделаться и до сих пор обдумываю. При всём при этом мне во что бы то ни стало захотелось добиться любви Родэна, именно его, самого лучшего для меня мужчины и никакой другой мне не нужен.

Ощущая чувства этого нимфа, я узнала его душевные качества, поняла насколько он красив внутри, и мне захотелось сделать его счастливым. Только я могу сделать его по-настоящему счастливым, а никакие там другие женщины и даже тиали, я сделала первый шаг для этого, Родэн, жди меня, я к тебе спешу.

Почему лиана не могла подождать и подарила свой знак этой выскочке Ливерии? Она любит только себя, живёт для себя, не считаясь даже со своими родителями, и почему именно ей выпало такое счастье, как Родэн? Это несправедливо! Я более достойна этого нимфа и приложу все усилия для того, чтобы он стал моим и только моим.

Я подошла к почти неприметным зарослям, которые таили в себе скрытое от посторонних глаз убежище. Нимфы-то сразу его определили бы, но вот другие далеко не так хорошо разбираются в лианах, чтобы заподозрить что-то неладное.

Место входа в этом сплошном зелёном ковре я не увидела и не вспомнила где он был, этот момент, как совершенно неважный элемент, не отложился в моей памяти. Но зато я выудила из памяти один факт — вход в жилища нимфов можно сделать с любой стороны и из любого места, нужно только положить ладонь на лианы и представить то, что ты от них хочешь.

Я так и сделала, закрыла глаза, положив ладонь на тёплые, пригретые лучами побеги лиан и представила вход, такой большой, величиной с мой рост и круглый. Под руками ничего не зашевелилось, и я представила ещё раз, а потом ещё и ещё, всё было с тем же результатом. Эти чёртовы лианы не желали выполнять мои желания! Они осмелились ослушаться!

— Негодные деревяшки, — зашипела я, со всего размаха пнув лианы, — противные ветки! — завыла я, почувствовав, что такое боль.

От тела получаешь не только приятные ощущения, но и даже очень и очень неприятные, осознала я слова Видящего.

Я не привыкла сдаваться, тем более кому? Жалким безмозглым растениям, у которых даже души нет! Я злилась, продираясь через ветки кустов местами уже высохших, но доставляющих этим ещё больше проблем. Я искала в доме, точнее в его стенах, самое слабое место, где можно было бы выломать неплотно сплетённые лианы и всё же попасть вовнутрь.

Мне сказочно повезло, вместо небольшой прорехи я обнаружила окно. Помнится, Оливия питала слабость к таким вот вещам, всё к лучшему.

— Этот её каприз мне теперь очень поможет, — бурчала я, очищая это само окно от толстого слоя паутины и отгоняя прочь возмущенных моими действиями пауков.

— Кто сильнее — тот и прав, — сказала я последнему, самому здоровому и откормленному пауку, подталкивая его сухой веткой под брюшко, придавая тем самым ускорения в пользу освобождения обжитой им давно и прочно территории.

Окно располагалось на уровне моего пояса, поэтому залезть в него получилось довольно легко, а если его изначально сделали бы ещё чуть побольше, то вообще всё замечательно бы сложилось. Ну а так пришлось кряхтеть, но лезть, хорошо хоть Ливерия имела худощавое телосложение, будь она потолще, подобный фокус мне бы провернуть никак не удалось.

— Фух, — выдохнула я, перевернувшись с рук, на которых пришлось стоять, на ноги.

А паутины и пылищи в этом жилище оказалось видимо — невидимо, я и не думала, что пыль так сильно раздражает нос, мне пришлось чихать раз десять подряд и почти без остановки делать ещё несколько заходов.

— И как мне со всем этим бороться? — размышляла вслух я, — лианы меня не слушаются, паутину я смогу собрать, намотав на палку, а как быть с пылью?

Она была повсюду, её нечем смыть и некуда смахнуть, этот дом закрыт наглухо, а с миром его связывает лишь небольшое открытое окошко.

— Вот эти нимфы жмоты, — обходила я небольшое пространство домика, — даже постельное бельё умудрились утащить, вынесли всё подчистую.

— Хотя, за сотню лет оно бы уже само истлело, от возраста, если я хоть что-то помню о вещах, — сказала я, задумчиво проводя пальцами по толстому слою пыли и оставляя там следы в виде зигзагов, — возможно, это и есть остатки от постельного белья, уж слишком толстый и ровный слой этой самой пыли остался на кровати.

Итог моего похода оказался неутешительным — в этом доме таком удобном для меня жить оказалось просто невозможно, вот с чего я взяла, что лианы станут меня слушаться? Я же не нимфа и даже не тиали нимфа, пока не тиали, но копия знака Родэна же есть на моей шее, пусть этот знак всего лишь рисунок, обманка. Этого никто не распознает, кроме самого Родэна, и он это сделает не скоро, я не буду давать ему прикасаться к своей шее, тогда он тоже ничего не поймёт.

Выбора у меня не было, изначально хорошая идея на самом деле представляла из себя червивое яблоко, кстати о яблоках, и вообще о еде. При упоминании о съедобном у меня странно заныло в животе и, кажется, рот наполнился слюной. Похоже, тело подаёт мне сигналы о том, что я голодна. Этого мне только сейчас не хватало. Где же мне эту самую еду искать? Я немного помню, что на вид много всего съедобного существует, но вот часть из этого всего разнообразия ядовита и спокойно смертельно навредит моему хрупкому физическому телу. И как же мне определить, что можно есть, а что нет?

— Вот незадача! — досадливо бросила я, — а план был так хорош, но вот такие мелкие и весьма неудобные особенности тела мешают и заставляют менять все планы.

Как бы я не хотела, но обстоятельства вынуждают меня выходить в общество, не удастся мне отсидеться в глуши и постепенно освоиться с телом.

Пришлось совершать обратные манёвры, пролазить на волю.

И опять же новая задача: где же мне отыскать нимфов? Я не знаю даже основного — в какую сторону идти, хоть карту какую-нибудь мне дали что ли. Вместо этого выбросили из портала посреди леса как слепого котёнка. А дальше сама выбирайся как знаешь. Тоже мне, Видящий, называется. Никакой заботы о ближнем. Хотя о чём это я? У него же чувств нет.

Пробовать идти куда глаза глядят? Таким образом я могу бродить сотню лет и не найти никого, тогда как же мне быть? Позвать Видящего к великой радости Создателя? Ну уж нет, я ни за что не пойду к ним на поклон, особенно спустя лишь пару часов, как появилась.

— Мама, ты слышала? По-моему, кто-то разговаривал в стороне заброшенного дома, там призраки? — спросила тонким голоском молоденькая нимфа.

— Тише, Риса, мне тоже так показалось, надо не спугнуть, — ответил второй голос.

— Нам здесь совершенно некого бояться! Я покажу призракам как среди бела дня показываться! — весело воскликнула Риса, а я поняла, что это мой шанс выйти из щекотливого положения.

— Добрый денёчек, — улыбаясь во весь рот поприветствовала я двух нимф, возвращавшихся с корзинками фруктов наперевес.

— Ливерия, ты как здесь? — удивлённо подняла свои тонкие светлые брови Верния.

— Да так, заблудилась немного с непривычки, — развела я руками, копируя земные жесты.

— Я слышала, что ты ушла к троллям, — будто невзначай заметила Риса.

— Так и есть, я направлялась к троллям, но немного заблудилась.

— Немного, — хмыкнула Верния, — ну уж нет, дорогая моя, ты очень сильно заблудилась, тролли живут совершенно в другой стороне.

— Давненько я тут не была, — как можно невиннее улыбнулась я, а хотелось в голос закричать, что я тут вообще никогда не была, глупые вы курицы!

— Тогда тебе лучше вернуться в Терем и одной больше не пытаться добраться до троллей, — назидательно заметила Риса — старшая дочка Вернии.

— Да, наверное, это станет более благоразумно с моей стороны, — согласилась с нимфой я, откидывая с шеи волосы.

— Постой-ка, что это у тебя? — заинтересовано уставилась на мою шею Верния.

Вот, чёрт! Совсем забыла про татуху, теперь придётся раньше времени объясняться.

— Наша Ливерия не успев вернуться стала чьей-то тиали, — в голос рассмеялась Риса, — тут многие годами не могут найти себе пару, а она только вернулась и спустя пару дней — уже тиали.

— Это грубо, Риса, — одёрнула дочь Верния, и очень даже вовремя, иначе я сама бы ей наговорила кучу такого, чего потом не унести, — ты знаешь, чей это знак?

— Знаю, — ещё шире разулыбалась я, — это лиана Родэна расстаралась.

— Неожиданно, — охнула Верния, — мы скоро породнимся, получается.

— Ты не рада? — подначила я Вернию.

— Рада, это открылось мне так неожиданно, что я как-то растерялась.

— Представь только как я растерялась! — начала придумывать я на ходу, подцепив будущую родственницу под локоток и увлекая в путь, в процессе рассказа не забывая таскать из её корзинки фрукты.

— Родэн не успел нам рассказать такую невероятную новость, хотя…, мама Меллоуна и Родэна на него накинулась с расспросами, что ему и рассказывать было некогда, только успевал отвечать.

— Ага, бабушка у нас любит поболтать, — хихикнула Риса.

— Понимаю теперь, как ему нелегко было в себе держать такие важные новости, — качала головой Верния, слушая мой рассказ.

— Но он держался молодцом, не выдал ни одним словечком, — добавила Риса.

— Родэн всегда был не особо многословен, так что ничего удивительного, — пожала плечами Верния, — ты лучше расскажи, как вы дальше будете жить, когда свадьба?

— Сначала дочку Деливер и Жанера выдать надо, потом уже о себе подумать, а то как-то неудобно получится, если мы своей новостью затмим мероприятия троллей.

— В этом ты права, — согласилась со мной Верния, — я об этом как-то не подумала.

Этих двух наивных нимф я обработала как надо, они даже не почувствовали никакого подвоха, я собой была горда, всё получилось очень легко и непринуждённо, я теперь нисколько не сомневалась в своих дальнейших успехах.