Аспирантка для май(ж)ора

Анастасия Зинченко, 2022

Только я задалась целью соблазнить майора полиции, отца-одиночку с внешностью телезвезды, телом Апполона и взглядом порочного падшего ангела, как судьба подкинула сложности в лице нахала на «Гелике». Прямо перед свиданием с моим Люцифером! И ведь я четко говорила мальцу: «Гуляй, Вася!», но он почему-то слышит: «Попробуй укротить!». И что теперь имеем? Двое мужчин, абсолютные противоположности. Но они оба жаждут оказаться подле меня единственным. Думала, выбор очевиден, но… Содержит нецензурную брань.

Глава 1

Несколькими неделями ранее

Я зависла, не сразу услышав, что мне рассказывает трехлетняя Танечка. Белокурый ангелок с двумя косичками, которому я приходилась тетей, увлеченно вещала о том, как прошел ее день, и как она рада, что я пришла забрать ее из детского садика. А сменять на посту мою старшую сестру мне пришлось из-за задержки последней на работе. Конец квартала, отчетные периоды, и бухгалтерия стоит на ушах. Разумеется, я вызвалась в ряды помощниц, семья как-никак, а у меня свободные вечера, не переломлюсь, если лишние пару часов в день посвящу родным, покатавшись по городу.

Вот только никак не ожидала, что именно в детском саду найду идеал.

Причиной моей невнимательности к словам племянницы и полной прострации, выбившей почву из-под ног, явился Он. Высокий брюнет с белозубой улыбкой.

Охренительно сексуальная щетина, пленившая подбородок с ямочкой, пространство над чувственными губами, и уходящая дальше, к высоким скулам. Голубые глаза в обрамлении черных ресниц, которым может позавидовать любая девушка. Модная стрижка, да едва уловимый запах парфюма, от которого подгибались коленки. Это Божество, что спустилось не иначе, как с голливудских экранов или билбордов, присел на корточки, поправляя смешную шапку на голове у маленькой девчушки, которая хныкала, не давая застегнуть ей курточку.

— Тань… а ты знаешь, этот дядя, что помогает девочке с темными волосами — ее папа?

Танюша выглянула из-за меня и помахала рукой малышке.

— Соня, это твой папа?

Браво, Ася! Нашла, у кого спрашивать.

Однако брюнет повернулся одновременно с гордым «Да» от Сонечки.

Улыбнулась мужчине.

— Добрый вечер.

— Добрый-добрый.

Мать моя! Какой голос!

Кажется, я потекла от одного тембра.

Ты настоящий, чудо мужчина?

Словно моя ожившая сексуальная фантазия. Где это мне так повезло, что сегодня звезды сошлись для знакомства с эталоном мужественности?

— А Вы… ведь не мама Танюши? Я помню, ее забирала другая девушка.

Еще и с памятью на лица.

— Я — Ася. Тетя.

— Марк. Папа.

Хмыкнула.

Как лаконично. Да и понятно после детских подсказок.

— А мы пойдем на горку?.. Пожалуйста! — Танюша начала канючить.

— Я тоже на горку хочу-у-у! — присоединилась к стенаниям Сонечка, за что я ее готова была расцеловать.

Да-да, солнце! Продолжай! Против женских слез не выдержит ни одно мужское сердце.

И не прогадала. Марк вздохнул, взглянул на наручные часы, и обреченно кивнул.

— Хорошо. Но недолго!

— Ура! — девчонки побежали наперегонки из группы, а я… застыла, глядя, как медленно, но верно наступает голубоглазый красавчик.

— Вы ведь не против? Если Соня чего-то захочет, ее за уши не оттащить. А в компании, как понимаю, всем детям тяжело сказать: «Нет, пора домой».

— Ну что Вы! Я только «за». Прогулки на свежем воздухе лишь на пользу. — Помедлила. — И ко мне на «ты» можно.

— Тогда и ко мне обращайся также. — Легко пошел на уступку Апполон. Или Люцифер?

Соблазнительный падший ангел. М-м-м…

Мысленно скрестила пальчики, да сделала себе пометку подарить любимой сестре хорошее вино. За сводничество! Пусть незапланированное, но такое удачное.

Мы вышли на крыльцо, глядя, как дети спускаются с лестницы, да бегут на площадку к любимым развлечениям.

— Иногда мне кажется, что я ращу Маугли. Будь у Сони выбор, она бы жила на улице, валялась в снегу, и лепила снеговиков.

— Ну… с нашей погодой зима не всегда щедра на снег. Вместо снеговиков чаще получаются грязевики.

Марк фыркнул.

— Верное замечание.

Мы наблюдали, как девочки, цепляясь за деревянные поручни, забирались по маленьким ступеньками, да с визгом скатывались с миниатюрной горки друг за другом.

— Как мало детям нужно для счастья, — невольно растянула губы в улыбке.

— Да. Иногда жалею, что повзрослел. Сейчас с удовольствием тоже лепил бы снеговика, а не думал над квартальным отчетом.

— Работа в бухгалтерии?

— Не совсем. В органах. Делаю сводку по раскрытым/закрытым делам минувших месяцев.

— Оу! Значит, полицейский?..

— Майор Ольховский, — приставил руку к виску Марк, вытягиваясь смирно.

— Майор, — протянула, уже мысленно раздевая наделенного властью. — Твоей жене повезло. Такая замечательная дочь, да и муж, с которым не страшно идти поздней ночью.

— Я не женат.

Господи, ну точно я что-то сделала хорошо! Подарок-то какой!

— А… — не знала, как тактичнее обозначить вопрос, но Марк помог.

— Я был женат. Но развелся. Жена посчитала, что Соне будет лучше со мной, а сама укатила с новым мужем за бугор.

Вот же дрянь!

Да как в здравом уме можно оставить такой экземпляр? Да еще и дочь?!

— Прости, но у меня нет печатных эпитетов, чтобы охарактеризовать твою бывшую.

Марк дернул уголком рта.

— Я оставил обиды в прошлом.

— Кто прошлое помянет, тому глаз вон?

Он прищурился, рассматривая меня внимательнее.

— Да. Что-то вроде. А ты… всегда помогаешь сестре? Как же парень, не ждет дома?

О-о-о! Значит, заинтересовался?

Кокетливо взмахнула ресницами.

— А нет никакого парня. И мужа. Свободна, как птица в небе. С моей учебой заводить долгосрочные отношения не получается.

— Ты еще учишься?

— В аспирантуре. В меде.

— Неожиданно. Значит, ты медик?

— Хирург, если быть точной.

Марк округлил глаза.

— Да-да, знаю, что моя внешность не совсем совпадает с выбранной профессией. Мне бы скорее в менеджеры идти или секретарши. А я… пошла по зову сердца.

— Кромсать людей?

— Сшивать. Лечить. Помогать менять внешность. Я — пластический хирург.

— Вау. — Ольховский еще раз прошелся по мне оценивающим взглядом. — В первый раз общаюсь с пластическим хирургом.

— Ну, точнее, почти что квалифицированный пластический хирург. Впереди последний семестр и защита диссертации.

— Поправь меня, если не прав. Аспирантура предполагает, что ты пошла на кандидата наук?..

Очаровательно улыбнулась, поправляя куртку.

— Ну да. Кандидат медицинских наук. Звягина Ася Николаевна.

— Значит, предпочтение все же в образовательной сфере? Будешь просвещать юные умы?

— Я думала об ординатуре. Но да, мне ближе профессорская работа. Теперь главное защитить кандидатскую.

— Учительница и медсестра в одном флаконе, — Марк потер подбородок, хитро улыбаясь.

Не стала его поправлять, что сестринское дело, вообще-то совершенно другое направление. Потому что ход его мыслей мне определенно нравился.

— И белый халат имеется. И очки. — Серьезно кивнула, после чего не выдержала, и подмигнула ему.

Хотела развить тему, но позвонил телефон. Это Катя решила поинтересоваться, забрала ли я ее чадо.

— Да, Кать, мы с Танюшей гуляем на площадке. Да, хорошо. Поняла.

Повесила трубку, разрываясь от желания продлить прогулку, но понимала, что если Екатерина уже едет в сторону дома, мне нужно успеть довести Танечку, да, как добропорядочной сестре, сварганить что-то уставшей и замотавшейся старшенькой.

— Кажется, нам пора. — Грустно посмотрела в сторону веселящихся деток.

— И мы поймем. — Марк поднял руку, подзывая к себе дочь. — Сонюш, солнце, давай ко мне! Таня с тетей Асей уходят.

— Мы уже уходим?! — Танюша состроила моську.

— Звонила мама, сказала, что едет домой. А нам ведь нужно сделать ей приятное, и приготовить ужин. Что скажешь?

— Нужно…

— Значит, пора выдвигаться к дому.

Девочка обняла подругу, и послушно подошла ко мне, хватаясь за протянутую ладонь.

— Было приятно познакомиться, Марк.

— Взаимно, Ася.

***

— Ка-а-ать! А ты чего не рассказывала про майора из вашего сада?

Сестра, только уложившая малышку спать, да вернувшаяся на кухню, закатила глаза.

— О! И ты туда же.

— Не поняла.

— Даже не мечтай, Ась. Наши мамочки с ног сбились, желая привлечь его внимание. Этот Ольховский неуловимый, как ветер. Проскальзывает сквозь пальцы даже у самых настойчивых. Помнишь, я тебе рассказывала про маму Олежки? Тамару Васильевну?

— Ну?

— Так она каждый раз за сыном приходила в чулках и юбке-карандаш, что ой-ах, якобы случайно задиралась, стоило лишь этой пергидрольной блондинке с накаченными губами присесть или наклониться, чтобы задницей быть кверху, да прямохонько на линии взгляда майора.

— А он?..

— Ноль эмоций. Причем взгляд возьми, да задержи. Но никаких комментариев, и, тем более, приглашений на свидание, не поступало.

— Так чего бы мужику, тем более здоровому, не полюбоваться тем, что ему, считай, на блюдечке с голубой каемочкой преподносят?

— Тоже верно. — Хмыкнула Катюша. — Но, говорю тебе, зайка, этот волк нам не по зубам.

— Нам? — изогнула бровь.

— Грешна, каюсь! Тоже был период, когда засматривалась на холостяка. Но он прошел. Ты же знаешь, у меня отношения с Володей.

— Который мог бы почаще приезжать.

— У него контракт. И по нему невозможно бросить службу, не завершив прописанное в договоре.

— Да знаю я. Но вам же с Танюшей папа здесь нужен.

— И деньги зарабатывать тоже нужно, — назидательно изрекла сестра и тяжко вздохнула. — Мои бухгалтерские замашки пока не вывели до главбуха. Вот окажусь в кресле начальницы, тогда и оклад сразу станет приятным. И смогу поманить Володю поближе, чтобы здесь искал себе место, а не горбатился у черта на рогах.

— Ладно, с Володей. Ты давай про майора расскажи. Что знаешь? Почему воротит нос от мамочек?

— Ну… как я поняла, после расставания с женой решил не пускаться в серьезные отношения. Видимо, обидела она его.

— Конечно, обидела! Бросила такого мужика! Да и с ребенком! Вообще не понимаю, что в голове у мамы Сонечки творилось.

— Что-что, беременность очередная. Она же укатила с новым мужем не просто так, а уже в положении. А бойфренд, видать, настоял, что на новом месте нужно будет с нуля начинать, и чужие дети ему не удобны.

Я закатила глаза. Типично мужское поведение. Которое я не одобряла.

— Допустим. Ольховского обидела бывшая. Но заводить интрижки-то никто ему не мешает…

— О, так ты нацелилась ему в любовницы?

— Кать. Ну ты же видела Его! Да я рядом готова быть разве что не в роли вешалки. Лишь бы поддерживать его одежду. Желательно, наблюдая, как он от нее избавляется.

Сестра прыснула.

— Главное ему об этом не говори. Мне кажется, такой мужчина, как майор, любит, чтобы девушки ценили себя. И преподносили себя соответствующе.

— Вроде бы ему понравилось, как я себя представила. Даже пошутил относительно стереотипов.

— Каких, можно узнать?

Хитро улыбнулась, поправляя воображаемые очки.

— Ну как?.. Я же преподавать собираюсь… у медиков.

— Учительница? Ты сказала ему, что ты — преподаешь?

— Я сказала, как есть. Что заканчиваю аспирантуру.

— Но ты же не до конца решила, будешь стоять на кафедре, или все-таки пойдешь вставлять импланты. Первое образование-то тебе позволяет удариться в практику.

— Это я решила не упоминать.

Катерина прищурилась.

— Ты решила взяться за него, да?..

Я пожала плечами, прикусив ноготь.

— А почему, собственно, отказывать себе в удовольствии?

— Марк Ольховский — орешек стойкий. Не пугает?

— Так и я не пальцем деланная.

— И как ты собираешься его соблазнять?

— Ну… во-первых, стать отличной тетей для Танечки. И почаще забирать ее из сада.

— Это ты скорее хорошей сестрой заделаться решила. Параллельно желая показать свою нескромную натуру.

— Как печатно! — показала ей язык. — Так что скажешь, нужна помощь в заборе малышки из детского учреждения?..

— Думаешь, я упущу возможность не делать крюк по пути домой? Нужна! Вот только не возьму в толк, что тебе будет от парочки мимолетных встреч. Ольховский-то тоже будет домой спешить после работы.

— Это уже мои проблемы. Главное — начать. И выработать у него привычку видеть меня.

Катя потянулась к нарезанной моркови, начав хрумкать лакомством Танечки.

— Ну, если ты уже все решила… Начнем завтра?

— Нет. Через два дня. Не хочу быть легкодоступной.

Катя приподняла брови.

— Оу. А у тебя тактика.

— К тому же… надо узнать, во сколько господин Ольховский освобождается с работы и приходит за дочкой.

— Вот, откуда ноги растут… И как ты собираешься это вычислить?

— Подарить Танечке часы, разумеется. И попросить проследить, во сколько ее подружка Соня уходит.

— Хитрая лиса!