Охотник за нечистью и Похититель душ

Анастасия Видана, 2022

В мире, где магия соседствует с обыденностью, иногда рождаются дети, наделенные странным даром – чуять нечисть. Они способны узнавать демонов, монстров и колдунов в любом обличье; знают их слабые стороны и умеют им противостоять. Это – истинные Охотники, но их совсем мало, и люди опасаются их не меньше прочей нечисти, потому что не понимают. Таков Венельд, главный герой книги. Раненый в недавней схватке со злобной бестией, он приходит отлеживаться в Талсбург, где у него есть друзья. Однако с недавних пор на него самого открыта охота. Кажется, покоя не будет, пора убираться из города и снова пускаться в путь! Как нельзя кстати подворачивается новый заказ – не совсем его формат, но лучше так, чем совсем без дела. Венельд соглашается, однако треклятый заказ путает ему все планы и оборачивается совсем уж неожиданными неприятностями… Комментарий Редакции: Авантюрные предприятия, как ни что другое, проверяют людей на прочность. А еще именно они открывают сердце для большой любви. Вашему вниманию восхитительное фэнтези, которое не оставит вам шансов не влюбиться в главного героя.

Глава 1. Утро

Венельд приоткрыл глаза и тут же зажмурился. В голове будто разом взорвалась тысяча маленьких злобных солнц. Хозяйская девчонка (Пенни, припомнил он) сидела в оконном проёме, болтая тощими ногами в полосатых чулках. И как только Дарвел допустил её сюда? Словно подслушав мысли хозяина, сокол расправил крылья и пронзительно закричал. Венельд поёжился и втянул голову в плечи, опасаясь, что она попросту треснет. Сколько же он выпил вчера?

Пенни осторожно хихикнула — кажется, Дарвел напугал её, но она старалась не подавать виду. Венельд приоткрыл один глаз:

— Что?

— Ты смешной, — пискнула Пенни. — У тебя сено в волосах.

Ну, ещё бы, учитывая, что он провёл эту ночь на сеновале. К слову, пахло здесь упоительно!

Венельд повозился, прислушиваясь к собственным ощущениям. Желудок мерзко зашевелился в ответ. Так, резких движений делать, пожалуй, не стоит. Даже с закрытыми глазами он чувствовал на себе взгляд девчонки. Жалкое, должно быть, зрелище! Интересно, что она об этом думает? Впрочем, кого он обманывает? Ему давно уже нет дела до чужих мыслей.

— Ты есть хочешь? — вновь подала голос Пенни.

При мысли о еде парня едва не стошнило, а вот пить захотелось неимоверно. Он с трудом разлепил пересохшие губы:

— Лучше воды.

Девчонка спрыгнула на пол, подняв облачко трухи и пыли:

— Я мигом!

К тому моменту, как она вернулась с кувшином, Венельду удалось сесть и приоткрыть глаза. День выдался на удивление яркий, солнце светило в окно, и в его широких лучах весело плясали пылинки. На улице щебетали птицы, дождя как не бывало. Принимая из рук Пенни запотевший кувшин, Венельд подумал, что Гурт будет ох как недоволен тем, что его младшенькая тут ошивается.

— А где Вельда? — с этой служаночкой его кое-что связывало, было бы неплохо увидеть её вновь.

Пенни неопределённо шевельнула острыми плечиками:

— Она у нас уже года два не работает.

Да уж, давненько он не бывал в этих краях!.. Венельд отпил ещё глоток, чувствуя, как возвращается к жизни тело:

— Что так?

Девчонка забавно сморщила нос:

— Замуж вышла да и уехала. А ты к нам надолго?

Теперь настал его черёд пожимать плечами. Откуда ему знать? Заказов не было, так что он никуда не спешил. Если так пойдёт, придётся в вышибалы к Гурту проситься… Вот смеху-то будет!

Дарвел закричал снова, и тут же снаружи раздался недовольный голос хозяина таверны:

— Пенни! Пенни, дрянная девчонка! Ну, если ты там, держись у меня!

Пенни взвизгнула и бросилась к Венельду. Это что ещё за новости? Когда дверь распахнулась, и разъяренный Гурт возник на пороге, едва не выворотив притолоку, его младшая дочь пряталась за спиной парня — только косички из-за плеча торчали. Лохматые брови Гурта стремительно сошлись на переносице, и Венельд примирительно вскинул руки:

— Спокойно, старина! Она просто принесла мне воды.

— Воды? — зарокотал тот. — Сколько я могу повторять, не трись около постояльцев! Не будет добра!

— Но это же Венельд…

— Эй, эй, — охотник за нечистью повернулся к девчонке. — То, что ты знаешь моё имя и видела меня несколько раз, ещё ничего не значит. Люди сюда заезжают всякие — да и не только они. Понимать надо!

— А я ей чего говорю? — Гурт боком протиснулся в двери, привалился могучим плечом к жалобно скрипнувшему косяку. — Не ровен час, нарвётся на лиходея какого…

— Так Венельд же, — проскулила Пенни.

— Заладила — Венельд, Венельд, — тут же вспылил отец. — Тоже мне, образец добродетели… А ну-ка, пшла отсюда! Брысь! У тебя дел невпроворот, а ты тут ошиваешься.

Девчонка хмуро выбралась из-за спины отцовского гостя, отряхнула прилипшие к чулкам соломинки и неохотно, нога за ногу, двинула к выходу. Гурт беззлобно замахнулся, когда она с ним поравнялась:

— У, бестолочь!

Дочь порскнула за дверь, и отец невесело усмехнулся. Венельд отпил из кувшина:

— Прежде ты так не осторожничал…

Хозяин таверны махнул рукой, заставив Дарвела тревожно распахнуть крылья, вытянуть шею и переступить лапами.

— Что?

— Озоруют тут одни. То ли разбойники, то ли наёмный отряд… Приезжают вроде честь честью, слишком не безобразничают, за постой и выпивку платят. Да только люди после их отъезда, говорят, пропадают — молодые девчонки в основном. Хватишься, а и нет уже — умыкнули, и концов не сыщешь.

— Так…

— Да чего «так»-то, чего «так»?! — взвился Гурт. — Ты, парень, в это дело не лезь! Ты человек прохожий, сегодня здесь, завтра там. Наша сторона тебе незнакомая, люди чужие. Передохнешь — да и ступай себе восвояси.

Венельд хмыкнул, отставил в сторону изрядно опустевший кувшин, выбрался из сена и принялся отряхиваться. Дарвел следил за хозяином, не отводя круглых немигающих жёлтых глаз.

— Вельду-то тоже они, небось?..

— Замуж она вышла, — хмуро ответил Гурт, глядя в сторону, и провёл широченной ладонью по окладистой бороде. — Вышла и с мужем уехала, а куда, не знаю — неместный он был.

Охотник нарочито небрежно потянулся, хрустнул шеей:

— И много девок у вас тут вот так замуж повыскакивало?

Гурт воинственно задрал бороду, и Венельд понял, что больше ничего из него не вытянет — напрямую, по крайней мере. Он пожал плечами:

— Не хочешь, так не рассказывай. И без тебя есть кого расспросить.

— Спрашивай, коли ума нет. Попадешь в передрягу, попомнишь мои слова! Рожа-то твоя на каждом столбе, или не видал?

Венельд недоуменно вскинул брови:

— Да ну? И кому я понадобился?

— А это тебе лучше знать, парень, — да только награду золотом обещали. Местные если чего пронюхают — мигом тебя сдадут.

— Я в ваших краях несколько лет не был, Гурт.

Хозяин таверны поднял вверх палец:

— Вот то-то и оно. Я на твоем месте сидел бы да не высовывался. А уходить станешь — ночью иди, да чащей, людных мест избегай, ни в какие дела не ввязывайся. Понял, что ли?

Венельд прищурил зелёные глаза, будто кот, жмурящийся на свет, и усмехнулся:

— За совет спасибо, только когда я к советам прислушивался?

— Ну и дурак! — в сердцах бросил Гурт. — Шрамов-то вон, я смотрю, поприбавилось, а ума не нажил.

Венельд привычным жестом потёр три безобразных рубца на шее — те заживали плохо и нередко напоминали о себе ноющей болью, особенно в плохую погоду. Вот тут Гурт прав, не поспоришь. Эту рану Венельд точно по собственной глупости получил. Больно самоуверен стал! Бестия, казалось, уже издохла, ну, он и расслабился, наклонился голову отрезать — доказательство проделанной работы! — да и поплатился: тварь на последнем издыхании дотянулась когтями, располосовала шею. Благо, он к некоторым ядам устойчив, но восстанавливался все равно долго… Голову бестии, кстати, утащил кто-то, так что оплату он так и не получил. А с тех пор и заказов-то больше не было.

Гурт удовлетворённо кивнул, наблюдая, как ухмылка Венельда сменилась досадой. Этот парень был ему не чужой: много зим назад он выследил и убил монстра, почти уничтожившего поселение, где прежде жил Гурт. Талиша, жена Гурта и мать троих его дочерей, тоже стала одной из жертв чудовища. Пенни было тогда два года… Жители деревни собирались хорошо заплатить ведьмаку, который возьмется избавить их от монстра, так что, когда в их краях таковой объявился, они отдали ему все, что у них было, ибо он потребовал плату вперед. Больше его никто не видел. К тому моменту, как Венельд прослышал о чудовище и добрался до пострадавшего поселения, платить стало некому: в живых остался лишь полубезумный от горя отец троих девчонок, его дочери, дряхлый дед, увидевший гибель всего своего рода, да молодая женщина, недавно выданная замуж в эту деревню, и оставшаяся вдовой. Она ждала ребенка и была сама не своя от ужаса. Никто из выживших уже ни на что не надеялся, однако Венельд взялся за дело — и довел его до конца. Без оплаты, вот так-то. «Мрачный, нелюдимый, ни с кем не сближается», — вспомнилось Гурту. Ну-ну!

— Вот что, парень: оставайся пока тут, да чтоб носа не высовывал! Пенни тебе поесть принесет, а я покамест попробую что-нибудь разузнать. Ты ж, как я понял, никуда не торопишься? Ну, вот и ладно.

— Гурт! — попытался возразить Венельд, но тот только махнул огромной ручищей и скрылся за дверью.

«Интересно, и кому я понадобился — да так, чтоб золотом за меня платить? Видно, какому-нибудь вельможе дорогу перешел, не иначе…» — Венельд вылил на голову остатки воды из кувшина, встряхнулся, точно собака, откинул со лба неровно остриженные мокрые пряди. Затылок отозвался тупой ноющей болью — крепкая все же медовуха у Гурта, ничего не скажешь! Тело так и молило прилечь отдохнуть — снова зарыться в душистое сено да и проспать аж до завтрашнего утра, вот только щадить себя Венельд не собирался. Тяжело вздохнув, он поднял с дощатого пола ножны, вынул меч и начал смертельную схватку с собственной тенью…