Нить Велегряда

Анастасия Бекей (2024)

Говорят, что все счастливые семьи похожи друг на друга, но каждая несчастливая семья несчастлива по-своему. А знаете, что еще никогда не будет одинаковым? Проявление любви. У Миры хорошая семья и, как у всех, у них есть свои тайны. Так что скоро девушке предстоит узнать, что скрывается за полотном с ланями, и почему она никогда не сможет покинуть родную деревню. А ведь Мира молода, жаждет увидеть мир и отчаянно пытается отстоять перед властной бабушкой это желание. Но стоит ли уезжать в поисках своего места и любви из родной деревни? Быть может, настоящая любовь находится гораздо ближе, стоит только присмотреться? Это история о первой любви, страшной тайне бабушки, преданности, а также о коварстве тех, кто хочет получить себе всю власть в деревне. Добро пожаловать в Велесову Гряду!

Глава 2. Лан — сын плотника

Он видел как она выходит из леса, помахивая полным ведром.

Нет, этот молодой человек не следил за девушкой, но всегда был рад, когда их пути, так или иначе, пересекались. Поскольку он был подмастерьем плотника, а она — внучкой вдовы бывшего старосты, видеться им было особо негде. Но Лан всегда надеялся на случайную встречу, на миг, на взгляд.

Среди всех молодых девушек, а их было немало, его заинтересовала именно она.

Тихомира.

Девушка, которая ненавидела всей душой свое полное имя, и всегда просила называть ее коротко — Мира. Лан помнил, что в детстве она даже дралась с мальчишками, которые пытались обращаться к ней «Тихомира», игнорируя ее просьбы.

В ней, в этой хрупкой девушке с каштановыми волосами и серо-зелеными глазами, он видел и находил силу, которой сам не обладал.

Но кто он такой, чтобы хотя бы просто представить, помыслить, о том, чтобы прийти к ней свататься? Безымянный сын плотника Богдана, прекрасно знающий, что был когда-то усыновлен. Родные родители от него отказались, бросили, обрекая на голодную смерть среди холодов февральской зимы… Лан был никем. Его прошлое — темное пятно.

А бабушка Миры — мудрая и суровая Анна, вдова старосты, никогда не одобрила бы такой брак.

Так что все, что ему оставалось, — это пустые взгляды да вздохи.

* * *

— Я отправил тебя час назад, — немного возмущенно сказал Богдан — отец Лана, когда молодой человек вошел в конюшню. — Что можно было так долго делать? Или ты замечтался и опять заблудился в трех соснах?

Лан покраснел.

— Извини, — он передал отцу холщовый мешок с покупками, за которыми тот его отправил в лавку краснодеревщика. — Тут все, что ты просил.

— Спасибо, — кивнул Богдан, забирая мешок. Развернув, он достал оттуда бутыльки с красителями и морилкой — для будущих стульев, которыми сейчас занимался. Внимательно все рассмотрев, и убедившись, что Лан купил то, что было нужно, он снова кивнул. — Молодец. В следующий раз постарайся не задерживаться.

— Извини, — снова повторил Лан.

Мужчина вздохнул, а потом сел на недоделанную скамейку. Каждое его изделие было воплощением вкуса и утонченности, и посему было удивительным, что доступные цены на услуги Богдана позволяли почти всем жителям иметь дома такую красоту.

— Кажется, нам с тобой пора поговорить, — протянул мужчина, смотря на сына.

«В какой момент он так сильно вырос? — удивленно подумал Богдан, рассматривая высокую фигуру Лана, мускулистые руки, кучерявые волосы с отросшей челкой, которая все время лезла в глаза и вынуждала сдувать себя. — В какой же момент ты перестал быть мальчиком и превратился в мужчину? Как же я это упустил?»

— Я слушаю, отец, — послушно ответил Лан и приготовился внимать словам Богдана.

— Думаешь, я не знаю, что с тобой происходит? — наугад спросил мужчина. Разумеется, он не знал в чем дело, но рассчитывал получить от сына подсказку.

Тот, как и предполагалось, смутился.

— Все так очевидно?

— Я же твой отец. И ты можешь мне рассказать.

Лан переступил с ноги на ногу и смущенно уставился в земляной пол конюшни.

— Я… влюбился.

«Боги, — промелькнуло в голове у Богдана, — а я ведь мог и догадаться. Парню ведь уже семнадцать… самое время».

Мужчина кивнул.

— Расскажешь… кто она?

«Ох, хоть бы Рада или Лина».

Лан еще больше смутился. И ответил то, чего Богдан услышать никак не ожидал.

— Это… Мира.

Мужчина пару раз моргнул.

— Мира? Внучка… Анны?

Парень кивнул, не поднимая на отца карих глаз. Тот растерянно потер переносицу и покачал головой.

— Сынок… она же… — и замолчал. Как сказать? Как сказать сыну правду так, чтобы не ранить его? Чтобы не растоптать доверие к себе, не уничтожить на корню первую влюбленность и будущую возможность любить?

— Что? — Лан поднял глаза. — Не пара мне? Я это и так знаю, отец.

«Если бы дело было только в этом», — подумал Богдан. В его голове роем закрутились мысли: надо сказать, что Мира — внучка покойного старосты и хранительницы, что ее властная бабка никогда не позволит своей кровиночке связать жизнь с безродным парнем… Вопрос крови у этой семьи стоял на первом месте, и было ясно почему — им нужен был сильный род, чтобы хранить Велегряд… Чтобы защищать его и удерживать в этом мире…

Но Богдан сомневался, что Анна когда-нибудь захочет посвящать в тайны Велегряда такого, как Лан. Для нее он был недостойным знаний, обыкновенным человеком, который всю жизнь должен быть в тени. И как же мужчина не хотел, чтобы его сын всегда оставался слеп!..

— Лан. — Осторожно начал Богдан, глядя сыну в глаза. — Мира — прекрасная девушка, я уверен, что она станет замечательной женой и матерью. Но ее род, ее семья… Они… не такие как мы, понимаешь?

Лан хмыкнул и кивнул.

— Да. Ты просто другими словами пытаешься сказать, что мы с ней не пара.

Богдан вздохнул.

— Если от горькой правды тебе станет легче, то да. И дело не в том, что я так считаю, а в том, что…

Парень его перебил. Грубо и непочтительно, но Богдан не стал заострять на этом внимание.

— Что так считает и будет считать Анна.

— Мне жаль. Подумай на счет Рады. Мне кажется, что ты ей по нраву.

«Только вот она мне — нет, — с горечью подумал Лан, — и Рада никогда не займет в моем сердце столько места, сколько заняла Мира».

Но говорить это отцу он не стал. Не было смысла. Поэтому Лан промолчал и отвел взгляд, надеясь, что Богдан больше ничего на эту тему не скажет.

И мужчина понял желание сына. Кашлянул, встал со скамьи, и провел рукой по волосам, взъерошив их. Так что он заговорил о том, о чем знал лучше — о делах. И Лан внутренне облегченно выдохнул, порадовавшись, что отец не стал развивать тему.

— К зиме нужно сделать сани, которые сможет потянуть Сивый, — принялся перечислять дела Богдан, — вряд ли семья Рады сможет позволить себе другого коня. А сани, которые их лошадь сможет вытянуть по снегу, — вполне.

Лан покивал.

Его отец говорил о семье местной портнихи Марьи. Глава семейства умер пару лет назад, оставив после себя долги, дочь и хилого коня Сивого. И эту девушку Богдан готов был посватать ему… Нет, она была красивой и хорошей, но… По меркам деревни — она была никем.

Впрочем, как и он.