Отныне и навсегда

Анара Ахундова

В сборник «Отныне и навсегда» вошло тридцать коротких рассказов. Написанные в разное время, в разных странах, они объединились в одной книге. Рассказы аллегоричны и созданы в жанре так называемой «городской притчи». Они связаны негласной идеей того, что никто не одинок на свете и адресованы всем, кто верит в добро и умеет сопереживать. Обложку сборника украшает удивительная работа «Плывущая с расплетенной косой» художника Элины Геродес.

Природа страданий

В сени миндаля сидел Мастер. Он видел, как издалека по направлению к нему движется точка. Точка росла и росла, пока не обрела очертания человека. Человек этот был молод, даже юн. Наконец, он дошел до миндаля и почтительно склонился перед Мастером.

— О, непревзойденный! — воскликнул Юноша горячо. — Я проделал долгий путь! Я стерпел проливные дожди и палящее солнце, трудности и лишения. И все ради того, чтобы проситься к тебе в ученики. Прошу, обучи меня своему искусству. Я желаю этого больше всего на свете!

Мастер внимательно оглядел Юношу.

— Желание — это немало, — отвечал он. — Но этого недостаточно. Что ты умеешь?

— Ничего, — растерялся Юноша. — Я думал, ты мне все поведаешь…

— Я не беру таких учеников, — покачал головой Мастер. — Ступай и выучись. И приходи ко мне через три года. И приноси лучшую из своих работ. Тогда, возможно, я возьмусь совершенствовать твои навыки.

Юноша ушел раздосадованный. Но как не горько было ему, он твердо решил воротиться сюда через три года и убедить Мастера в своей пригодности.

Прошло три года. Вновь стоял Юноша под сенью миндаля перед Мастером. Глаза его светились гордостью! Все это время он работал, не зная усталости, забыв об отдыхе. Он учился у разных умельцев и проявлял такое усердие, которое редко видели те. И вот, он вернулся и принес венец своих трудов — выточенный из мрамора бутон розы. Работа эта была так искусна, что цветок казался живым. Мастер долго и с удовольствием разглядывал вещицу.

— Что ж, — сказал он, наконец, — я вижу, ты недаром провел эти три года.

Юноша довольно улыбнулся.

— Однако, умение — это еще не все. Одного умения мало, — проговорил Мастер. — У тебя должно быть основание. Почему ты хочешь заниматься искусством?

— Почему? — удивился Юноша. — Потому что это дело моей жизни. Потому что у меня есть способности. Потому что я получаю удовольствие от этого. Потому что хочу добиться чего-то!

— Все не то, — покачал головою Мастер. — Ступай и определи истинную причину. И через год возвращайся с ответом. И тогда, может быть, я стану совершенствовать твои таланты. И не переставай практиковаться.

С трудом удерживая слезы разочарования, пошел Юноша прочь. Он даже решил в сердцах, что не вернется более к черствому старику! Однако, дорога остудила его пыл. Он успокоился и обещал себе, что обязательно выполнит новое условие Мастера.

Прошел год. И вновь пришел Юноша к Мастеру. На этот раз глаза его светились радостным светом. И свет этот, казалось, лился наружу.

— Непревзойденный! — заговорил он с волнением. — Я нашел! Я понял! Это произошло случайно. Я пошел навестить тяжелобольного соседского мальчика и принес ему фигурку деревянного коня. Мальчик так обрадовался этой игрушке! И радость эта стала потихоньку теснить болезнь. А вскоре он совсем выздоровел. И тогда я почувствовал: я хочу нести людям свет и добро, дарить им счастье и надежду, и, даст Бог, утешать их страдания!

— А что ты знаешь о страданиях? — прервал его Мастер.

— Что я знаю? — опешил Юноша. — Люди страдают… по разным причинам. И я бы хотел…

— Твое основание чисто и прекрасно, — смягчился Мастер. — И это тот самый ответ, которого я ждал от тебя. Тому мальчику ты помог, ибо сам был когда-то ребенком и знаешь, каково это — получить занятную игрушку. Можно даже побороть болезнь этой нехитрой радостью. Но как будешь ты справляться с другими? Как утешишь ты нищего, ежели сам никогда не знал нужды? Как вселишь ты надежду в слепого, когда сам — зрячий? Как подаришь ты свет матери, потерявшей дитя, коли сам ничего подобного не испытывал в жизни?

Юноша молчал, опустив голову.

— Иди, — вздохнул Мастер, — и познай боль. И воротись тогда, когда сам решишь. И продолжай практиковаться.

Юноша ушел. В нем не было ни злости, ни разочарования, ни обиды.

Минуло пять лет. Под раскидистой кроной миндаля сидели двое: Мастер и Юноша. Да только был это теперь уже не юноша, а молодой человек. Огонь в его глазах погас. Он рассеянно ловил облетающие с миндаля цветки и молчал, потупив взор.

Наконец, он собрался с мыслями.

— Все тщетно, — проговорил он. — Все пустое. Пять лет назад я оставил свой дом и пошел бродить по свету без гроша. Я голодал и жил на улице, и это было страдание. Я встречал недобрых людей на своем пути, и это тоже было страдание. Я болел и был на краю гибели. Я видел несправедливость. Я был одинок. Но всех бед, всей боли я познать не могу! — вдруг вскричал он. — Дорога привела меня в здравницу для бедняков. Я устроился туда санитаром. Рабочих рук там так мало, что берут всех, даже таких, кто совсем не знает медицинского дела. Я видел многих несчастных людей. Болезнь — лишь малая часть тех страданий, что выпали на их долю. И я рыдал вместе с ними. И я убивался их горем. И было мне так плохо, что мрак окутал мою жизнь. И никакого просвета не было в ней. И я спрашивал Господа, за что эти люди так мучаются? И я понимал, что никак не имею права утешать их, — покачал головою Молодой Человек. — Ведь не могу же я отнять себе ноги, чтобы ободрить калеку. Или лишить себя слуха. Или устроить так, чтобы мои родные ушли из жизни…. И я пришел к тебе сказать, что ничего у меня не вышло. Что все зря…

Мастер положил руку на плечо Молодого Человека.

— Боль — не враг нам, — сказал он. — Она дана нам для того, чтобы обогатить нас. Чтобы сделать нас лучше. И, разумеется, это невозможно — познать всю боль на свете! Но ты познал нечто большее. Ты познал природу страданий. Выстрадать чужую боль, пропустить через свое сердце чужое несчастье — не так легко, как может показаться. Ты не просто справился. Ты превзошел мои ожидания!

Молодой Человек удивленно глядел на Мастера. Он молчал долго. А затем в глазах его появился прежний, хоть и очень слабый, огонек надежды.

— Значит, — проговорил он неуверенно, — теперь ты станешь меня учить?

Мастер рассмеялся добрым красивым смехом.

— Мне больше нечему тебя учить! — отвечал он.