Любовь подаётся холодной

Анабель Ли, 2018

Шестая и заключительная книга в серии "Академия Воартер". Предыдущие части «Кому что нравится, тот тем и давится», «Терпенье и труд и дракона изведут» и «Чем дальше в лес, тем краше волки», осветили историю не всех героев Воартера, оставляя полюбившегося персонажа – очаровательного вампира Пэрита, в одиночестве. Но ведь, каждый должен стать счастливым в этом мире, да и во всех других. У нас нет выбора, кроме как наказать заброшенного Вампира любовью, что и происходит в этой книге. (Заглавие книги дословно не переведено. Чтобы предложить свои варианты поучаствуйте в конкурсе Вконтакте.)

Глава 3

У меня сердце ухнуло в пятки, когда я увидела, что какой-то мужик держит Томаса за грудки и тычет в него баночкой для семени. У меня в глазах всё исчезло вокруг, я только видела цель и у меня, как у терминатора крупными красными буквами мигало: «Уничтожить».

Добежав, я поняла, что Томаса отпустили, мне стало немного спокойнее и я оглядела незнакомца.

Преступник был выше меня примерно на голову с абсолютно чёрными волосами, причем, похоже, длинными. Одет весьма странно: брюки и пиджак, почему-то рваный и на голое тело, правда застегнутый до середины груди. На лицо он был очень привлекательный, даже удивилась, я преступников по-другому представляла.

— Девушка, мне кажется тут какое-то недопонимание. Мы привезли Партию материала, но я так понимаю ваш сотрудник принял нас за кого-то ещё.

У меня по спине сползла холодная капля. Это я только что перед секретными службами опозорилась. Кошмар!

— Вы привезли партию? — мне удалось не заикаться. Я даже огляделась. — Сколько вас?

— Двое, моего коллегу ваш сотрудник определил в эту комнату. — Мужчина указал на кабинет для сбора семени. Я покраснела, как никогда в жизни. В этот момент из процедурного выглянул красный, как помидор мужчина средних лет с ошарашенными глазами.

— Мам, я всё сделал, как учил тупой самец.

Две пары глаз тайных агентов выкатились практически одновременно и тот, что красивый переспросил:

— Какой самец?

Я прикрыла глаза.

Как мне жить с этим позором теперь? С Томасом у меня будет серьёзный разговор.

— Простите ради бога, — я постаралась быть невозмутимой, насколько это возможно. — Сейчас я покажу, куда поставить материал. Один кивнул, но тот, что постарше просто озирался вокруг.

Через десять минут мы ставили ящик в холодильник лаборатории.

Цвет моего лица возвращался к здоровому румянцу и я ещё раз извинилась:

— Умоляю вас, простите. Мой сын сегодня весь день встречал гостей по настоянию руководства и у него просто заел текст на повторение.

— Ничего страшного, — улыбнулся высокий мужчина.

— Может я могу как-то сгладить вину? Может хотите чаю?

— С удовольствием! — согласился красавец, а его коллега испуганно помотал головой.

На кухню мы прошли в полной тишине. Я расставила кружки и включила чайник, а Томас залез в холодильник и вытащил орехи в шоколаде, печенье и шоколадные рулетики.

— Как вас зовут? — Я не сразу поняла, что мужчина обращается ко мне, поскольку наливала заварку, стоя к гостям спиной.

— Лили. Я как раз и буду завтра изучать и тестировать новые, разработанные нами средства с вашим материалом, — улыбнулась я.

— Очень приятно, — мужчина подошел и, взяв две кружки, отнёс их к столу. — Я Пэрит.

— Какое у вас….необычное имя, — ответила я. Никогда не слышала, наверно родители любители экзотики. По крайней мере не Банана Смузи, как, я недавно читала в газете, семья из Ньюкасла назвало дочь. В США родители вообще назвали ребёнка Бак со средним именем Мусор.

За столом второй гость и Томас наперегонки поедали шоколад. Кто мог подумать, что мужчине так понравится. Я порадовалась, что удалось сгладить неловкость. Сама же я смотрела на загадочного гостя с загадочным именем. Может это и не настоящее имя. Они же из секретных служб. Вот он — настоящий Бонд. Ясно почему на таких постоянно виснут женщины. Он наверно пиджак на задании порвал, а рубашкой вытирал пол от крови, чтобы смыть следы. Просто обалдеть. Теперь сидит тут со мной, а я млею.

— Магистр Пэрит…, — вдруг просипел второй гость и у меня всё похолодело внутри, когда я увидела, что он весь побледнел и пошёл пятнами. — Я не могу дышать.

Мужчина рухнул на пол прямо со стула. Томас вскрикнул.

Пэрит кинулся к товарищу и схватил за запястье. Я вытащила телефон и стала набирать скорую.

— Нужно срочно назад, — констатировал Бонд.

— Да вы что! Я скорую вызываю, — запротестовала я. — Они будут тут через три минуты и помогут, всяко быстрее ваших вертолётов Ми6. Они опытные врачи.

— Я чувствую, это отторжение вещества в крови, — сообщил Пэрит и я ничего не поняла. Он что ещё и врач? — Лили, вы думаете эти врачи, лучше наших лекарей?

— С мамой лучше не спорить, — сообщил Томас, стоя на коленях рядом с Пэритом и глядя на меня.

Скорая приехала быстро и диагностировала острую аллергическую реакцию. Мужчину увезли в больницу и нам сказали, что навестить можно будет только завтра.

Сегодня проклятый день. Мне не везёт с самого утра. Вернувшись на кухню, я принялась прибирать со стола и ставить кружки в посудомойку. Наверно Ми6 разорвёт контакт с нами за отравление ключевых агентов.

Пэрит вошёл неслышно:

— Мне очень жаль, что так вышло и мы доставили неприятности.

Я повернулась:

— Да вы что! Это я не знаю, как ещё извиниться! Накормила вашего коллегу шоколадом, перед этим наорала на вас, а Томас заставил несчастного собрать материал. Я даже представить не могу, что теперь ваше руководство о нас подумает.

— Я не собираюсь рассказывать, — ответил мужчина. — Вы знаете где эта больница, куда завтра прийти навестить Кайрэ?

— Конечно — Центральная клиника. Вы что не из Лондона?

— Нет.

— А откуда? — Томас встрял в разговор.

— Из Воартэра. Вы что, про договор не в курсе? — удивился Пэрит.

— Ну вы же понимаете, такие вещи простым смертным не рассказывают. А где этот город?

— Это другой Мир.

Я подняла глаза на Пэрита: — Сейчас не время для шуток.

— Это правда, мам. Я видел, как они появились из голубого шара. — Томас подошёл к мужчине. — Это правда именно сейчас Я не шучу, хоть мне это и не свойственно, — подхватил идею сына Пэрит.

— Это у вас задача такая не говорить правды? — настаивала я. — Могли бы что-то пообыденней придумать. Например, что вы из Манчестера и зовут вас Джеймс Бонд.

— Не вижу смысла врать. Я сказал вам своё настоящее имя.

Я разозлилась:

— Вы думаете я поверю, что кто-то назовёт ребенка Пэрит? Это вообще что-то значит? На каком языке?

— Вы знаете, я первые несколько сотен циклов тоже был не в восторге, но со временем привык. Моё имя переводится «Смерть Луны» с воартерского.

— Кошмар! — подытожил Томас. — Дурацкое имя.

— Томас, помолчи.

— Точно дурацкое, — согласился обладатель имени.

— А где вы в Лондоне остановились? — спросил сын.

— Нигде. Я думал сразу обратно, — мужчина развёл руками. — Может поблизости есть Таверна?

— Таверна? — Я окончательно убедилась, что Бонды уже не те и мир в опасности. — Вы из какого века выпали? В гостиницу идите.

— Может вы у нас переночуете? — встрял Томас и мне захотелось его встряхнуть.

— Отличное предложение! — обрадовался Пэрит, прежде чем я успела ответить:

— Нет!

— Ладно, не самое отличное, но я буду благодарен, — мужчина сложил руки на груди.

Я закатила глаза.

— Спать будете в гараже.

— Я не буду спать. Лучше книг мне дайте — я почитаю, — ответил напросившийся гость.

— Вы не устали? — удивилась я.

— Я очень люблю читать.

— Мы тоже, правда, мам!

В машину мы сели около девяти вечера, но зато без пробок добрались домой. Я решила не заезжать в гараж, чтобы оставить там место парковки для мужчины на ночь.

Когда заходили в дом, я сообщила план действий:

— Заходим, снимаем обувь, идём мыть руки и садимся в гостиной ждём ужин.

— А кто принесёт ужин? — поинтересовался Пэрит.

— Я, когда приготовлю. Это инструкции для вас с Томасом. Вы уяснили?

— Да мама, — ответил сын.

— Можно я не буду называть вас мама? — гость имел наглость усмехаться, но встретившись с моим каменным выражением лица, добавил: — Я могу помочь.

— Вы умеете готовить?

— Нет пока, но я уверен, что в этом нет ничего сложного.

— Мам, сначала надо будет кофе выпить. Он же в кастрюлях, — напомнил мне Томас и я повернулась к мужчине. — Вот вы кофе и займётесь. Мне нужны чистые кастрюли и кружки.

Представить Бонда на кухне я не смогла, пока, собственно говоря, он там не расположился. Видя, как он за три приёма осушил три кружки холодного кофе я сжалилась:

— Я имела ввиду, что надо вылить и помыть посуду.

Тот ничего не сказал, но из кастрюли пить не стал — слил.

Не смотря на то, что я злилась на мужчину за его враньё, мне хотелось его как-то удивить. Не могла понять, что за блажь меня взяла впечатлять лживых агентов. В морозилке достала картофель по Малазийский с фрикадельками в чесночном соусе. Поставив протвень в духовку, пошла принять душ первой и заодно спрятать всякие мелочи, которые гостям видеть не пристало: например моё бельё развешанное на сушилке напротив душа.

Всё шло по чётко заведённому ритуалу, душ — двадцать минут, легкая уборка — семь минут, слегка просушить волосы — пять минут. Трудность было только с выбором вечернего домашнего наряда. Позориться в растянутых штанах и толстовке перед мужчиной который сам был в рваной одежде, не хотелось, потому что в этом я уже опозорилась, поэтому одела джинсы и футболку.

Вниз на кухню я спустилась за минуту до того, как прозвенела духовка. Накладывая еду на троих, невольно вспомнилось про Майка, наш тихий семейный вечер, где я готовлю, Томас делает задания для школы, а Майк смотрит телевизор. Так привычно казалось. И так искусственно идеально. Кажется будто вчера было, хотя уже прошло два года. Взгляд затуманился, но я отогнала навернувшиеся слёзы.

В гостиную я вкатила тележку с тарелками и приборами и чуть не рухнула, споткнувшись о препятствие. Поперёк порога валялась какая-то деревянная палка, и ещё несколько расположились на моём белоснежном ковре у камина. Подушки на диване отсутствовали, зато они присутствовали на голове гостя, лежавшего на полу у окна, и Томаса, лупившего его другой подушкой по голове.

— Что тут происходит!

Оба замерли, но первым нашелся Томас:

— Мы играем в войну с Нечистями!

— Где вы набрали палок? — негодовала я, наклоняясь и пытаясь собрать неожиданно нарисовавшиеся дрова. — Быстро всё прибрали!

— Извините, это я виноват, — мужчина подошел и взял у меня две деревяшки, что я успела подобрать. — Сейчас я уберу.

Я отвернулась и пошла обратно к тележке, но когда потянула её к дивану, обалдела: деревяшек не было ни одной.

— Куда вы их дели?

— Убрал, я же сказал, — ответил Пэрит.

— Под диван?

— Нет, их нет в доме.

Я перевела взгляд на Томаса, который вдруг засуетился, избегая смотреть мне в глаза и встав, сообщил:

— Я пошёл мыть руки.

Глядя, как сын поднимается бегом по лестнице, я повернулась в Пэриту:

— Что за фокус у вас?

— У меня нет фокусов. А что это?

— Не прикидывайтесь дурачком, я вас раскусила.

— Обычно кусаю я.

Я начала закипать:

— Где дерево?

— Мне показалось, что вы были ему не рады.

— Я и вам не рада, вы же не исчезаете.

— Мне для этого нужен портал.

— Так! Вы сейчас же прекращаете нести эту чушь или я отправлю вас в соседнюю палату к вашему товарищу.

— Как мне вас убедить? Я абсолютно честен с вами. — Пэрит провёл рукой по волосам. — Я с самого начала говорю правду, а вы не верите, это просто удивительно.

— Удивительно, что вы до сих пор на улице расхаживаете, а не в лечебнице для душевнобольных, — ответила я, протягивая ему тарелку. — Вот в этом графинчике соус, его сверху полейте. Ешьте, и чтобы до утра я про вас забыла, ясно?

— Вам надо войском командовать.

— А вам уборщиком быть, мусор просто как по волшебству испаряется.

Томас вернулся в комнату и мы замолчали, правда не на долго:

— Что вы к соусу принюхиваетесь? Я не буду вас травить. — Поинтересовалась, видя, как Пэрит буквально позеленел, поднеся графинчик к носу.

— Да, вы травите по одному воартерцу в день — я понял. Что в этом соусе?

— Сыр, яйца и чеснок.

Мужчина поставил обратно емкость с соусом:

— В еде нет чеснока?

— Нет, а что такое? — если честно меня начало подбешивать, что он такой придира. Вернее продолжило подбешивать.

— У меня аллергия на чеснок.

— Никогда такой чуши не слышала.

— Мы уже выяснили сегодня, что вы много чего не знаете.

— Вы про те фантазии, что рассказываете весь вечер? Вы не сказочник по профессии? — подколола я.

— Нет. Я преподаватель в Академии. К вашему сведению, кучу Адептов каждый цикл обучаю, — мужчина похоже обиделся. Не ясно на что, сам виноват.

— И как ваша куча потом справляется в реальном мире?

— Прекрасно!

— Я пойду спать, — заявил сын. — Мама ты почитаешь мне про Вампиров?

Пэрит подавился:

— Про кого?

— Нет, дорогой, на сегодня сказок достаточно, — я многозначительно поглядела на гостя, умоляя его молчать, хотя бы про вампиров, хотя по тому, как у него загорелись глаза я сразу поняла, что высказаться ему очень хочется. — Я зайду тебя укутать.

Томас ушел, а я стала уносить тарелки со стола. Мужчина поднялся и решил мне помочь, но ничего не говорил.

Я оставила посуду в раковине и пошла на верх. «До чего невыносимый тип». Просто удивительно, как он мне сначала понравился, а оказался просто больным на всё голову, хоть и красивым. Главное врёт тоже красиво — это наверно врождённое: с красивой мордашкой — подвешенный язык. Жаль мозгов нет, ну или здравого смысла.

Я зашла к Томасу, который уже сидел в кровати в пижаме.

— Мам, я думаю он Вампир.

— Кто?

— Пэрит.

— Милый, у нас в мире нет Вампиров.

— Так он же из Воартера.

— Не надо верить всему, что говорит этот человек.

— Подумай сама: он умеет колдовать, он не может есть чеснок, он бледненький.

— Томас! Прекращай. Или мы больше не будем читать про Вампиров никогда, — пригрозила я. — Он просто больной человек. Завтра мы от него избавимся и забудем.

— Вот увидишь, я прав.

— Спи. — Я подвернула одеяло и поцеловала сына.

На кухне меня ждал сюрприз — посуда вся была вымыта и даже не разбита, а странный мужчина стоял в гостиной и разглядывал книги на полках у камина.

— Посуду можно было не мыть. Идите спать. Я разрешаю вам остаться тут на диване потому что у меня просто нет сил тащить вам надувной матрас в гараж.

— Вы очень добры, Лили. До завтра.