Грация королевы небес. Тайна Адель

Ана Шерри, 2021

Уже пять лет Адель работает стюардессой и ни капли не жалеет о своем выборе. Ее любовь – небо, а Марко остался в прошлом… Марко теперь примерный семьянин, воспитывает дочь Фаби и живет с Патрицией. Он старается быть идеальным мужем, но каждый раз, когда оказывается в аэропорту, ему мерещится Адель. Кажется, что их дороги разошлись навсегда, или… «Шарлеман» – уникальный проект для богатых людей, о котором говорит весь мир. Организаторы набирают штат сотрудников из разных стран. Для Адель – это прекрасный шанс заработать. Для Марко – отличная возможность показать свой профессионализм. Их дороги пересекутся в небе, когда они совсем этого не ждут, но чем же закончится этот полет?

Глава 6

Дальше вечер проходил в веселье, шуме и танцах. Только не для Марко — он ушел сразу, как репортеры двинулись к нему с глупыми вопросами. Даже Адель не стала причиной, чтобы остаться. Скорее напротив, надо было обо всем подумать и настроить себя на работу с ней в одном экипаже. Это будет сложно.

Когда они проходили мимо, их взгляды встретились в немом молчании. Но им было что сказать друг другу, просто все случилось так неожиданно, что слов пока не находилось.

Марко не пошел в отель, он гулял по городу, слушая его звуки и наблюдая за людьми: они куда-то бежали, скорее всего, домой к своим семьям, чтобы получить порцию тепла и уюта. А он шел один, подняв воротник куртки, прикрываясь от ветра, но поймав себя на мысли, что домой бы ему сейчас не хотелось.

Телефон разрывался: звонящие решили, что ему есть дело до всех них. Лука точно звонил, чтобы выразить свой восторг от того, что видел Адель по телевизору. Мама звонила, чтобы узнать, что Адель Марко безразлична. А хитрая Патриция никогда не признается, что прекрасно знает о том, что в одном экипаже с ее мужем — бывшая его любовница.

Марко ненавидел это слово! Адель никогда не была любовницей, она была любимой женщиной, а это большая разница. Но Патриции нечего боятся, он не приблизится к своей стюардессе и не причинит ей новую боль.

В гостиницу Марко пришел поздно, когда совсем замерз. Стукнул кулаком по кнопке вызова лифта, и двери тут же открылись.

— Капитан, — на него смотрел один из стюардов его экипажа. Марко еще не успел познакомиться с ними со всеми.

— Прошу прощения, забыл имя. Вернее будет сказать — я его не знал. — Прямолинейность Марко удивила стюарда, и он протянул руку.

— Кевин.

— Марко.

Они устало пожали друг другу руки.

— Как прошел вечер?

— Они классно придумали шоу с танцовщицами, — усмехнулся Кевин, — все прошло достойно. Жаль, что вы ушли.

Двери распахнулись на нужном этаже, и Марко вышел:

— Люблю тишину.

Кевин кивнул, слегка улыбнувшись, и двери стали закрываться, но он остановил их рукой:

— Они зря позвали прессу, надо было сделать вечер закрытым.

Марко молча кивнул и направился в свой номер. Сколько прессы ему еще предстоит пережить. А этот стюард не промах! Он много помнит, скорее всего, то, как неугомонная пресса гонялась за капитаном сгоревшего «Боинга». А еще он крутится рядом с Адель! И это нервирует. Марко открыл дверь и вошел в номер, снимая куртку и кидая ее на кровать. Снова раздался телефонный звонок, он достал телефон и ответил.

— Я весь вечер пытаюсь тебе дозвониться. — Недовольство в голосе Луки ощущалось очень ярко.

— Чтобы позлорадствовать?

Лука усмехнулся:

— Может, хочу посочувствовать.

— Я тебе не верю. Говори быстрее, мне надо спать, завтра сложный день.

— Ладно, ладно, — голос брата тут же стал живее, — я хотел сказать, что мама все видела по телевизору, они полвечера обсуждали с отцом, как предотвратить твою измену.

Марко закатил глаза, надеясь, что этой глупости они не сказали Патриции.

— И пришли к выводу, если ты вернешься к мальтийке и бросишь Патрицию, то они от тебя откажутся.

Марко засмеялся: даже предположить не смел, что окажется все так просто.

— Им совсем на старости лет заняться нечем?

— Ну надо же как-то себя развлекать. Марко, можно тебя попросить?

— Боюсь даже предположить, о чем…

— Ты можешь узнать, как поживает Элис…

— Элис? — удивился Марко. — Во-первых, между вами все закончилось, а во‐вторых, я не думаю, что Адель будет любезничать со мной и рассказывать о личном своей семьи.

Лука вздохнул, слыша, что было в‐третьих:

— И у тебя есть Лилиана, на которой ты собрался жениться. Ты либо женись, либо интересуйся бывшей.

— Я посмотрю на тебя, братец, что скажешь ты о своей жизни через месяц.

— Давай, давай, — съязвил Марко, — уверяю, моя жизнь не изменится, у меня жена и дочь.

Лука хихикнул, попрощался и отключил абонента. Все, больше он трубку не брал. Лишь позвонил Патриции, успокоил ее тем, что даже на празднике не был. Услышав такое, ее голос смягчился:

— Мы с Фаби скучаем.

— Я тоже по вам скучаю.

Но как только Марко отключился, то сразу вспомнил об Адель. Это будет сложная битва с самим собой. Радует лишь то, что она его ненавидит и сможет поставить на место.

Спать он ложился, думая уже о работе: завтра их всех привезут в аэропорт к самолету для знакомства. Тоже можно было пропустить этот момент, Марко его уже видел. Но будет некрасиво избегать своего экипажа второй день. Рано или поздно ему придется начать работать с Адель, смотреть ей в глаза и разговаривать. Надо дать себе установку — ничего личного! Только работа!

Адель ушла с праздника раньше всех: переволновалась, и праздновать совсем не хотелось. Придя в свой номер, она набрала Элис и просто молчала. Зато та не молчала. Адель чего только не выслушала про Марко, Луку и всю семью дель Боско.

— Лука тут вообще ни при чем, смею напомнить, что это ты его бросила, — произнесла Адель, но Элис ее не слышала. У нее виноваты были все кругом! Даже Рикардо вставил пару «ласковых» слов, хотя его никто не спрашивал.

Ночь прошла в попытках настроить себя на работу. Надо было выкинуть Марко из головы, выполнять свои обязанности стюардессы, зарабатывать деньги. Кстати, потом она купит дом и уволится, и Марко навсегда исчезнет из ее жизни. За три года она налетается вдоволь в авиакомпании Charlemagne, а потом найдет другую работу.

Она спустилась к завтраку, увидев за одним столом почти всех своих коллег. Заспанных, но пытающихся проснуться от чашки кофе.

— Доброе утро. — Она села рядом с Саманьей, и та ее обняла.

— Зря ты ушла рано, вторая половина ночи была жаркая.

— Я не люблю жару, — усмехнулась Адель, испытывая к Саманье теплые чувства. За вчерашний вечер она узнала всех, но им предстоит еще месяц быть в одном коллективе, чтобы узнать друг друга еще лучше.

Больше всех ей была симпатична дружелюбием и яркостью Саманья. Ее запоминаешь сразу. Кевин не в счет, Адель с ним уже хорошо сдружилась, чтобы быть более откровенной. Хотя она о себе мало рассказывала, только то, что можно знать, и не более.

За столик к ним подсел второй пилот Ханс Беккер — молчаливый, симпатичный блондин, на которого сразу запала Барби-Арани.

— Хорошо, что мы сегодня никуда не летим, — прокомментировала его вид Эмма, поправив очки. В школе она точно была отличницей, хотелось бы ее спросить, почему она не пошла работать в Исследовательский институт, но на это еще будет время.

Все захихикали, даже Адель улыбнулась, но зато Ханс посмотрел на всех очень грустно и закатил глаза:

— Именно поэтому они устроили праздник вчера.

— Сегодня все такие, — засмеялся Кевин, желая поправить галстук, но поняв, что его нет, — черт, я забыл надеть галстук.

Все снова засмеялись.

— Хорошо, что штаны надел, — заглянула под стол Саманья.

Вот только мусульманка Хадия старалась не уподобляться глупым шуткам, скромно опустив глаза. Хватит и того, что она сняла платок ради участия в этом проекте. Но каждый месяц теперь будет вымаливать грехи.

— Аллах, что вы такое говорите!

— Привыкнешь, — засмеялась Арани, — когда увидишь Кевина без штанов.

Все снова засмеялись, кто-то застонал от головной боли, а над столом послышалось:

— Доброе утро.

Марко присоединился именно к этому столику, хотя не думал, что все сядут вместе. Уже сплотились! И замолчали при виде его! Улыбка спала почти у всех, кого он обвел взглядом.

— Я не кусаюсь, — произнес он, не желая сейчас смотреть на Адель, хотя видел ее прекрасно, пока шел сюда. А шел медленно, чтобы рассмотреть получше. Что-то в ней изменилось, она стала взрослой, гордой. Хотя она была взрослой не по годам еще пять лет тому назад. Внешне она тоже изменилась, ее тело округлилось. Он прекрасно помнил ее тело.

— Доброе утро, капитан, — бодро сказала Тора, — среди всех нас вы один выглядите человеком. Можно даже лететь сегодня.

Ханс снова закатил глаза и улыбнулся, протягивая Марко руку:

— Вчера погуляли очень хорошо.

— Отлично, — улыбнулся Марко, ему никогда не выпадало возможности работать в одном экипаже долгое время. Он не знал, каково это, но надо было начинать рулить всеми уже сейчас, — вы знаете, кто я, но я еще незнаком с вами. Завтрак самое время, чтобы начать делать это.

— Вы всех не запомните с первого раза, — Эмма снова поправила очки.

— Я запоминаю с первого раза то, что мне говорят диспетчеры, а это гораздо больше информации, чем имена.

— Тоже верно, у пилотов хорошая память. — Тора хлопнула в ладоши, и все внимание устремилось на нее. — Марко, я ваша старшая стюардесса, меня зовут Тора. Если вы хотите кофе или обед, а также поругать кого-то из экипажа, то милости прошу ко мне.

Марко усмехнулся и кивнул:

— Буду иметь в виду, особенно насчет еды.

— А я Саманья, — тут же вставила чернокожая девушка, — меня ругать не надо.

— Меня тоже, — пискнула девушка-азиатка, — я Дав. Критику я принимаю близко к сердцу.

— Я не умею ругаться, — усмехнулся Марко, принимая из рук официантки чашку эспрессо.

— А мы и не дадим повода. Я Кевин, вчера мы познакомились в лифте.

Марко кивнул, прекрасно его помня. А еще он хорошо запомнил, что этот Кевин крутится возле Адель. И он ему уже не нравился, хотя при других обстоятельствах они бы нашли общий язык.

— А я Арани, — протяжно произнесла блондинка. Вчера она спросила его про жену — это Марко тоже прекрасно помнил, — надеюсь стать лицом авиакомпании Charlemagne.

— Надеюсь, у тебя получится.

Марко перевел взгляд на сидящего рядом с ней второго стюарда, от которого слов вообще не было слышно.

— Фритц, — кивнул тот, — я просто хорошо работаю.

Все засмеялись, кто-то толкнул его со словами «я тоже, ты забрал мою идею».

Все они были молоды, полны энергии, желания работать. С ними было легко. Даже в голове не укладывалось, что будет все так просто. Марко перевел взгляд на Адель, и ему показалось, что она вздрогнула, но точно заволновалась, потому что ее грудь стала подниматься и опускаться чаще. Очередь дошла до нее.

— Адель, — произнесла она, и больше слов было не надо, он даже помнил все родинки на ее теле и знал о ней больше, чем кто-либо сидящий здесь. Она все так же прекрасна, какой осталась в его памяти. А эта зеленая форма больше всего шла именно ей. Марко опустил взгляд на чашку с кофе, помня, как она выпытывала у него информацию про авиакатастрофу. А сейчас сидит в роли стюардессы, как будто вовсе не боялась летать. — Моя любовь — это небо.

Он снова перевел на нее взгляд, она прочитала его мысли. Он думал как раз о том, что она хотела сделать ему сюрприз. Вот только сюрприз получила сама от Марко. А он лишь догадывался о ее сюрпризе.

— Уверен, что на земле тоже есть любовь, — ответил он, а она гордо произнесла:

— Конечно, есть!

— Лирики и поэты, — засмеялась Саманья, перебивая их, — о любви поговорим позже. Кстати, пилоты умеют любить?

— А что, мы не люди? — встрял в разговор второй пилот Ханс. — Между прочим, мы романтики.

— Пилоты-романтики! — воскликнула она. — Может, высадим паксов³, где им надо, а сами улетим на остров на целый месяц? Море, солнце и песок!

— Это романтика? — возмутилась Тора. — Это безделье! Давайте дальше!

Она кивнула Хадии, которая все время скромно молчала:

— Я Хадия, отличаюсь от всех вас тем, что мой Бог — Аллах.

— Какая разница, — фыркнула Эмма, — я вообще верю только в то, что вижу. Я Эмма — серая и невзрачная мышь в этом саду красивых девушек.

Кто-то хлопнул ее по плечу, все засмеялись.

— Зато я тебя запомнил самую первую, — произнес Марко, и это было правдой. — Человека красит не внешность, насколько я помню.

— Да? А выбирают красоток. Вот ваша жена сто процентов очень красивая женщина, капитан.

Марко автоматически перевел взгляд на Адель, не желая, чтобы она вообще что-либо слышала про Патрицию. Эта тема больная. Она разорвала зрительный контакт, а Марко даже не знал, что ответить.

— Я Роза! — произнесла последняя девушка громким голосом. Он посмотрел на стюардессу с копной черных волос под шапочкой и яркой красной помадой на губах. Наверняка сицилийка.

— Я всех запомнил, — сказал капитан, — надеюсь, что наш экипаж будет работать в этом же составе долгие годы.

— Можно сменить этого выскочку? — заныла в шутку Саманья, смотря на Кевина, и он сделал веселую гримасу, уставившись на нее.

Марко снова перевел взгляд на Адель, она следила за этими двумя и улыбалась. Тихая скромная Адель решила делать вид, что она его не знает. Вернее, это он начал эту игру, она ее поддержала, но личное между ними пусть останется лишь личным. За связь с капитаном ее просто в экипаже не примут. Да и связи никакой уже нет.

— Сейчас мы поедем в аэропорт, — слова Марко вынудили всех замолчать, — посмотрим наш самолет, а завтра у нас первый рейс в Осло. Мы вернемся в Люксембург не скоро.

— Мы облетим всю планету? — мечтательно пролепетала Дав.

— Почти. Вы готовы?

— Всегда! — произнес кто-то, и многие этот голос поддержали.

— Тогда вперед, — Марко указал на выход, — машина ждет.

Ножки стульев начали скрипеть об пол, люди вставали из-за стола. Тора тут же сделала объявление громким голосом:

— Посмотрите на свои места, чтобы ничего не забыть. Кевин, иди за галстуком, мы ждем тебя в машине.

Под восторженные взгляды присутствующих в этом кафе экипаж Charlemagne направился к выходу. Марко не торопился, пропуская всех и желая, чтобы они все вышли быстрее. Он не все сказал, и было важным продолжить: он схватил Адель за руку так, чтобы никто не увидел. Тянул ее назад, и она на удивление оказалась податливой. Хотя если бы он сейчас получил от нее пощечину, то был бы только рад этому.

Пока десять человек вместе со вторым пилотом, смеясь, пытались протиснуться в проходе, он перевел на нее взгляд:

— Адель…

— Не надо, Марко, — она убрала руку, — не трогай меня.

— Нам надо поговорить.

— Ты уже все сказал, — она впилась в него взглядом, стоя напротив, как пять лет назад. А казалось, что этого времени не было.

— Мы будем работать в одном экипаже, где нет места обидам и недосказанностям. Я знаю, что поступил по отношению к тебе как последний ублюдок и толком ничего не объяснил…

— Меня меньше всего волнуют твои объяснения пять лет спустя.

Она развернулась, боясь, что стала эпицентром внимания экипажа, но ошиблась — они все ушли. А Марко снова оказался рядом. Черт! Потому что он теперь всегда будет рядом.

— За всю свою летную карьеру я не принял более тяжелого решения, чем в тот момент, когда решил остаться со своим ребенком. Наверняка каждый бы сделал так же.

— Наверно, — прошептала она, не оборачиваясь, но не тронулась с места, — я тебя не виню в этом, ты поступил как настоящий отец. — Она резко развернулась к нему. — Мой отец меня бросил, это был ужасный поступок, но ты решил иначе. Скажи, у тебя сын или дочь?

Марко не ожидал такого. Лучше бы она ударила его, накричала, но он видел лишь смирение:

— Дочь.

Адель кивнула, и это получилось грустно. Она перевела взгляд на присутствующих, которые сидели в этом ресторане и поедали свой завтрак, понимая, что все на них смотрят. Надо было уходить, и она пошла к выходу в вестибюль, который оказался пуст.

— Я бы не хотел, чтобы между нами была недосказанность, — Марко шел рядом, — поэтому ты сейчас можешь высказать все, что хочешь мне сказать, а потом мы сядем в машину, зайдем в самолет и будем работать вместе долгие годы. Возможно, с обидой, но не показывая ее.

Она остановилась и обернулась:

— У меня только одна просьба: забудем вообще, что когда-то были «Марко и Адель». Это в прошлом. Оставим его позади, каждый пошел своей дорогой. И пусть наши дороги пересеклись, но «нас больше нет».

Она сказала его словами, ее голос слегка дрогнул. В ней сидело больше обиды, чем она показывала, Марко прекрасно это знал. Даже в этой едкой фразе он ощутил ее горечь, которую сам лично подарил ей.

Примечания

3

Паксы — пассажиры (сленг авиационный).