Сорок истин

Ана Ховская, 2021

Ульяна не провинциалка и не жительница мегаполиса. Судьба многого лишила ее, но щедро одарила творческим чутьем и природным обаянием. Женская сила и мудрость всегда помогали ей с достоинством справляться с неудачами. Но, не выдержав предательства мужчины, не желая мириться с унижениями от близких, Ульяна решается переехать в огромный город, и именно там находит работу мечты. И только она расправила крылья и ощутила себя свободной от чьих-то прихотей, как судьба преподносит новое испытание – испытание непреодолимой страстью, извращенной жестокостью и хищным оскалом хозяина жизни. Ей приходится поступиться многими принципами, когда появляется тот, кому нельзя отказать и кого невозможно игнорировать, кто подчиняет ее инстинкты и будит безрассудное желание обладать тем, что ей неподвластно. Однако здесь, в мире больших возможностей, падение в бездну искушений открыло ей новый путь к самой себе и к главной истине: у любви не всегда ангельское лицо, но даже демоны сдаются на ее милость…

21 глава

К обеду Ульяна чувствовала себя на новом месте как рыба в воде: разложила свои вещи, изучила несколько технических заданий и с умиротворенным вдохновением под альбом Эннио Морриконе, занималась прорисовкой эскизов. Но к обеденному перерыву у нее вдруг погас монитор. Она набрала Василия Алова, но тот ушел на обед раньше.

Ульяна думала застать его в кухне, но там оказался только Петр, за чашкой кофе задумчиво перебирающий страницы каких-то бизнес-планов.

— Тебе что, поручили бизнес-план в картинках изобразить? — улыбнулась Ульяна.

— А-а? — оглянулся Петр. — Да, нет. Это мы с Васьком решили замутить свое дело… Так, в нерабочее время, есть продукт, есть исполнители, а тяму пока не хватает организовать все это юридически и документально… Расчеты надо провести. В общем, мозг взрывается…

— За пустым кофе, конечно, мозг хорошую идею не выдаст. Я заметила, что ты не обедаешь. Скоро будешь тощий, как наша язва, — прошептала последнюю фразу Ульяна, заметив Березину, идущую по коридору.

— Вложился хорошо, пока не до обедов, — лохматя густой затылок пятерней, сказал Петр и снова погрузился в бумажки.

Березина вошла в кухню, поставила свою чашку под носик кофемашины и продолжила с кем-то переписываться в телефоне.

Ульяна открыла холодильник, взглянула на свой небольшой контейнер с салатом и бутерброд и с улыбкой повернулась к парню.

— Я тоже экономлю, но все же важно употреблять необходимый минимум полезных веществ в день. Это совсем не дорого. Я с тобой поделюсь обедом, а ты со мной — вашей задумкой. Я немного в этом разбираюсь…

— Ты?

Ульяна засмеялась, оттого что Петр оглянулся с таким энтузиазмом не из-за порции салата.

— Бери вилку…

— Нет, я лучше ноут возьму, чтобы сразу все тебе показать, — сорвался со стула Петр и выбежал из кухни.

Выбегая за угол, Алов чуть не столкнулся с Барховским и Киреевым.

— Извините, — смутился парень и вновь ускорился.

— Перспективный мальчишка, — усмехнулся Артем.

— Они с Василием мне оба нравятся, — согласился Кирилл. — Ты знаешь, что у них интересная задумка есть насчет программного обеспечения по инфобезопасности. Надо время найти обсудить с ними проект. Пока такие таланты под носом, нельзя упустить.

— Давай кофе выпьем? — останавливаясь перед входом в кухню, предложил Артем.

— Я еще не обедал.

— Все-то у тебя по расписанию. Как ты до сих пор так живешь? — усмехнулся тот и отвлекся на телефон.

— Привычка, — сказал Кирилл, а услышав знакомый смех, оглянулся на кухню. За тонированным стеклом он заметил Березину и Исаеву.

— Впервые вижу такое: одеваешься ты неплохо, а на еде экономишь? — успокоилась от смеха Мирослава.

— В этой жизни все бывает. Не зарекайся, — ответила Исаева в своей привычно-сдержанной манере, будто ничем ее не сломить.

— Да мне-то что? А попросить денег у своего кошелька на ножках слабо? — хмыкнула Березина.

Кирилл презрительно сузил глаза.

— Даже если он у меня есть, то тем более не попрошу, — категорично ответила Исаева, поднялась и одернула подол платья.

— Почему?

— Не люблю быть должной.

— Просто у тебя его нет, — ухмыльнулась Березина. — А вообще, ты — дурочка. Это они всем нам должны, мы же даем им себя трахать. Пусть благодарны будут!

— А ты разве удовольствие не получаешь? Благодарный секс, вообще-то, дело обоюдное.

— Получаю, но это же для них важнее, — хмыкнула Березина.

— Неслыханное заблуждение, — беззлобно улыбнулась Исаева.

— Поменьше пафоса, Уля, — раздраженно поморщилась Березина и вдруг замолчала, заметив двух мужчин за стеклом.

Ульяна оглянулась, мельком окинула лица учредителей и сухо проговорила:

— Да, пойду подышу воздухом, выветрю патетику.

С вежливой полуулыбкой кивнув Кирееву и даже не взглянув на Барховского, Ульяна обогнула мужчин и пошла в гардеробную.

На углу коридора встретилась с Петром, который спешил к ней с ноутбуком.

— Ты куда?

— Знаешь, хочу подышать. Пойдем со мной? На кухне стало токсично, — поморщила нос Ульяна, намекая на Березину.

— Тут есть кафе на тридцать втором, пойдем?

— А пойдем, — довольно взяла под руку парня Ульяна.

В уютном стильном кафе они заняли место у панорамного окна. Петр разложил свои черновики и раскрыл ноутбук. Он взахлеб рассказал Ульяне об идее разработки программного обеспечения в области информационной безопасности при удаленной работе с приложениями для разных сфер услуг.

Ульяна ничего не понимала в программировании и в информационных технологиях, но искренне радовалась за парня, который с блеском в глазах, возбужденно размахивая руками, делился своим с братом детищем.

Выслушав и расспросив Петра, как они планируют осуществить задумку, Ульяна порекомендовала обратиться к некоторым законодательным актам, с которыми не раз работала с Масловым, и обратить внимание на несколько банковских положений, раз уж требовался солидный кредит. Петр немного приуныл, но лишь из-за понимания, какая серьезная предстоит работа.

— Ты такой умничка! — поддержала Ульяна. — И у вас все получится! Начинать всегда немного страшно. Но потом все пойдет как по маслу.

— Да я не хлюпик, как некоторые считают, — хмуро отозвался Петр.

— Ты, что ли, Березину наслушался? Она же язва…

— Да, у меня в печенке. Слава богу, больше не сижу с ней рядом.

— Ты на своих амбициях концентрируйся, а не на чужих. А бизнес-план мне перешли, я дома накидаю основные положения, потом еще раз обговорим. Бумажку составить нетрудно. Главное — все правильно просчитать.

— Спасибо тебе, Уль. Я не хотел привлекать сторонних. Столько сейчас на чужих идеях прилипал выезжает.

Петр собрал свои черновики, пролистал их веером и с сомнением спросил:

— Там одна бухгалтерия, наверно?

— Там не только бухгалтерия, а еще немного экономики, юридических и маркетинговых заморочек.

— Мы, вообще, думали взять кредит под левый проект, раскрутиться…

— Большой кредит под подложный проект не так легко взять. Кредитная комиссия не одобрит абы какой проект. Ты в нем разбираться должен… Тебе его защищать придется.

— А банкам что, не все равно? Ну плачу я им проценты регулярно, и пусть радуются…

— Прости, но это мнение дилетанта. Зачем тебе бизнес с лишних проблем начинать? Пусть все будет открыто и прозрачно. Может, и спонсоры найдутся легко, обойдетесь без кредита.

— Кредит придется взять…

— И все же лучше под реальный проект. Если такие авантюры и задумываются, то не проходят без своего человека в банке, хотя бы руководителя среднего звена.

— А жена руководителя подойдет? — задумчиво протянул Петр.

Ульяна звонко рассмеялась и кивнула.

— Ну если она хорошая жена и друг, то подойдет. Но ты же понимаешь, о чем я?

— Понимаю. Главное — с бюрократией покончить, а там дело пойдет…

Ульяна снова рассмеялась, и похлопала парня по руке.

— Верь в себя, Петр Первый!

— Спасибо, Уль! — улыбнулся тот и мельком глянул на часы. — О, побегу, а то скоро заказчик придет. А Васька сейчас найду и пошлю твой монитор посмотреть.

Ульяна улыбнулась на прощание и повернулась к окну, чтобы еще немного полюбоваться видом на Москву, на реку и морально настроиться на встречу с серьезными заказчиками, о которых предупреждала Маевская. Было красиво, спокойно смотреть на все с высоты. Приятная музыка расслабляла, и Ульяна настолько погрузилась в созерцание этого умиротворяющего вида, что не сразу поняла, что к ней кто-то обращается.

Она рассеянно оглянулась, вернулись голоса, звуки чашек и столовых приборов, а пристальный взгляд серых глаз тут же вывел ее из состояния безмятежности.

— Я могу присесть? — снова повторил Кирилл.

— Э-э… Я уже ухожу, — отводя глаза, поднялась Ульяна.

— Я вас не прогоняю. Пообедайте со мной.

Это было скорее указание, а не дружелюбное предложение.

— Я уже пообедала, — солгала Ульяна.

— Хорошо врете, — усмехнулся тот и настойчиво указал ладонью на кресло.

— Я уже опаздываю, — вновь попыталась отказаться она.

— Ваши заказчики будут только после двух, — не отступал Кирилл и бросил взгляд на кресло, будто приказывал сесть.

«Хорошо!» — терпеливо вздохнула Ульяна и села.

К столику сразу подошел официант.

— Вам, сюда подать чай, Кирилл Александрович?

— Закажете что-нибудь? — не обращая внимания на парня, но внимательно глядя на женщину, спросил Кирилл.

Ульяна мягко улыбнулась официанту и спросила:

— У вас чай не пакетированный?

— Нет, что вы, — усмехнулся тот, но поймав на себе посерьезневший взгляд гостьи, сразу принял обычную дежурно-вежливую мину.

Ульяна и сама понимала, что это не столовая и не дешевое бистро, но как-то растерялась. А Барховский продолжал сканировать ее непроницаемым взглядом.

«Ляпай, но уверенно! У них это называется эксцентричностью…» — вспомнила она слова Людмилы из фильма «Москва слезам не верит».

— Увы, бывает, — тихо заметила она. — Зеленый чай с мятой.

— Что-то еще?

Ульяна терпеливо посмотрела на официанта.

— Может, меню посмотрите?

Она молча покачала головой, чувствуя, что не понимает, почему ей так сложно здесь и сейчас, почему не знает, как себя вести. Вроде бы и ничего не должна Барховскому, и вместе с тем он вызывал у нее странную скованность, а из-за этого и раздражение.

— Ваш фирменный десерт… — теряя терпение, заговорил Кирилл.

«Если сейчас он скажет «этой женщине», я выцарапаю ему глаза!» — подобралась Ульяна и вдохнула для смелости.

–…моей коллеге, — неожиданно договорил тот.

Она даже почувствовала досаду, что он не дал ей повода как следует разозлиться, а потом встать и уйти.

Пока официант раскладывал на столе приборы, оба молчали. Исаева смотрела на реку, а Кирилл задумчиво разглядывал ее. Он прекрасно слышал, о чем она говорила с Петром Аловым, когда обедал за соседним столиком позади них, и был удивлен ее осведомленностью во многих вопросах и таким искренним участием.

— Расскажите о своем опыте работы.

Ульяна перевела подозрительный взгляд на Барховского и спросила:

— Дизайнером?

— Вы ведь не только дизайнером работали? — расстегнув пиджак, Кирилл вальяжно откинулся в кресле.

Она отвернулась к окну и скрестила руки на груди: «С какой стати?»

— Вас не удовлетворила моя работа?

— Я задал вам конкретный вопрос. Не увиливайте, Ульяна Олеговна.

Тон, не терпящий пререканий, лишил Ульяну выдержки и излишней скромности. Она перевела на мужчину прямой взгляд и скопировала его позу в кресле.

— Я не увиливаю, а не понимаю цели вашего вопроса. Мой опыт — это мое прошлое, и оно никак не связано с настоящим, — спокойно ответила она.

Кирилл ухмыльнулся и чуть придвинулся к столу.

— Хорошо, расскажите о себе. Или предпочитаете держать интригу?

— Нечего рассказывать. Обычная провинциалка, как вы заметили однажды, — с той же снисходительностью, с которой говорил сам Барховский, проговорила Ульяна.

— С характером, — усмехнулся тот.

— Ну что ж, раз вы такой любопытный, — придвинулась к столу она и снова пристально посмотрела ему в глаза. — Интеллект в пределах среднего, общительна, прямолинейна, круга среднего, комплекции средней, интересы, как у среднестатистической женщины средних лет… Что-то еще?

— Как много среднего, — насмешливо прищурился Кирилл, понимая, что Исаева провоцирует его.

Выставив локти на стол, сложив одну ладонь под другую и поставив на них подбородок, Ульяна улыбнулась:

— Не всем же быть «Светом очей».

— Насчитал уже три булыжника в мой огород, — улыбнулся Барховский.

Она сузила уголки глаз и мягко проговорила:

— Ну что вы, всего лишь галька. Полезно бывает смешивать почву с камешками: воздух легче циркулирует.

— Вы и сельхознауки изучали?

— Я выросла в сельхозкрае.

То, как она это сказала, как держала голову, осанку, как щурила свои необыкновенные глаза, Кирилла снова позабавило.

Нет, Исаева точно не была провинциалкой в полном смысле этого слова. Даже не так проста, как ему показалось сначала, и не так прямолинейна, как заявляла, с характером, безусловно, но держать себя умела. Ему определенно нравилось, как она отвечает на колкости, сохраняет достоинство. И его захватил интерес: насколько силен ее самоконтроль, как быстро он сможет вывести ее из себя и она проявит истинное лицо.

Кирилл знал лишь несколько женщин, преданных своим принципам и глубоко порядочных даже в условиях современных рыночных отношений, вели они себя по-разному, но никогда не теряли уважения в его глазах. «А что эта из себя представляет? Немного провинциального налета, хитрости и вышла покорять столицу? Не могу понять… Да, дизайнер — без вопросов: Бут отхватил приз… Но строит недотрогу — марку держит? Может, и переспал бы с ней разок — экзотика…»

— Видно, в вашем возрасте патетике уже не выветриться, — не удержался Кирилл.

Ульяна вытянулась: он наступил на больную мозоль, да еще так по-хамски.

— А ваши бесцеремонность и эгоизм, очевидно, только расцветают? — прямо ответила она, раз уж он перешел границы такта.

— Эгоизм? — лукаво вскинул бровь тот.

— А о ком вы думали, когда забыли меня в машине? — ехидно напомнила Ульяна.

Строгое лицо Барховского вдруг разгладилось, и он улыбнулся.

— За это прощу прощения. Со мной такое редко случается.

— Да неужели? А мне кажется, вы регулярно бросаете женщин, — усмехнулась Ульяна, но тут же осознав, как прозвучали ее слова, быстро добавила: — В беде… Сколько, интересно, отморозило себе ноги?

Тут Кирилл не выдержал и тихо рассмеялся.

Ульяна с трудом подавила улыбку, настолько заразителен был его смех. Да и та ситуация уже казалась комичной. Она опустила глаза и повертела в руках чайную ложку.

Официант принес заказ. Ульяна убрала руки со стола и посмотрела на десерт. И сразу узнала его: лимонный торт с меренгой выглядел шикарно, но вряд ли она станет его есть.

— Вы ведь не чистокровная русская?

Неожиданный вопрос выбил Ульяну из колеи. Она перевела недоуменный взгляд на мужчину, но, заметив ожидание ответа в его глазах, со спокойной гордостью ответила:

— Мой отец был наполовину казах, поэтому я русская на три четверти.

— Так вот откуда такой разрез глаз…

Ульяна смущенно опустила глаза и, чтобы разговор не зашел не туда, решила перевести тему:

— А как вам макет все-таки?

Барховский взял свою чашку и медленно отпил из нее, все это время не прекращая мерить Ульяну снисходительно-изучающим взглядом.

— Отправляйте на печать.

«Ага, вот так просто! А раньше он мне сказать не мог?»

— У нас сейчас загружено производство, — перешла на деловой тон она. — Если только в понедельник…

— Мне решить вопрос с Бутом или вы все же самостоятельно разберетесь? — изменился и его тон.

Его манера все время намекать на некомпетентность начинала всерьез раздражать Ульяну. Но она терпеливо продолжила:

— Я постараюсь это уладить. Заеду в типографию и отправлю вам макет курьером. Вас устроит?

— Макет должен быть у меня в воскресенье в подарочной рамке. Как и когда вы его добудете, мне не интересно.

— Тогда разрешите откланяться, — поднялась Ульяна.

Кирилл улыбнулся уголком рта, заметив, как Исаева старается не показать ему своего недовольства.

— Вы не попробовали десерт.

— Уверена, я это переживу, — ответила Ульяна и повернулась к выходу.

— В 8:00, а не в 23:59, — ровно проговорил Барховский.

Ульяна замерла на полушаге от стола, но не оглянулась.

— Как скажете, господин Барховский.