Хочешь жить – умей вертеться

Ана Сальваторе, 2021

Жить и не бояться за жизнь близких людей, не вздрагивать при виде полиции, со спокойной душой выходить из дома без ножа – вот, о чём она мечтала. Но не всем мечтам дано сбыться. В один момент судьба юной Кэролайн оказывается перечёркнута. Отец, – единственный родной человек, – при смерти, и виной тому сама Кэролайн. На родине оставаться нельзя, нужно уезжать, заметая следы. В попытке укрыться от полиции и заработать денег для дорогостоящей операции, девушка попадает в маленький криминальный городок. Знакомых здесь нет, денег тоже, а смерть буквально дышит в затылок. Связавшись с местной бандой, Кэролайн все силы бросает на то, чтобы любыми путями оплатить операцию отцу. Малознакомые парни, бандиты и чувство накатывающей безысходности каждый раз, когда выходишь на улицу. Чем же станет Тихоозёрск для юной Кэролайн: шансом на спасение или неминуемой гибелью? Содержит нецензурную брань.

Глава первая.

— Ты же понимаешь, что он просто жалок, — небрежно сказал Клаус, делая глоток пива.

— Ты не прав, — покачала головой Кэролайн, сжимая и перекручивая тонкими пальцами серебряный браслет на запястье. Сердце пропускало несколько ударов, словно отказываясь биться в нормальном ритме. Нужно было успокоиться, но не получалось.

— Он ничего из себя не представляет. Он просто бегает за тобой, как собака с высунутым языком, старается получить хоть каплю твоего внимания, а ты упорно веришь в дружбу между вами.

— Прекрати…

— Смотри правде в глаза. Он надеется, что у вас типа всё наладится, что ты будешь с ним, но это тупая, бессмысленная надежда, из-за которой он не видит ничего вокруг себя. Такие люди жалки, им нет цены. Ты должна прекратить общение с ним, — отрезал Клаус.

— Я итак из-за тебя перестала общаться почти со всеми своими друзьями, не отнимай у меня хотя бы Джереми.

Взгляд её голубых глаз уставился на него, но Клаус был непреклонен. Его лицо было серьёзным, осунувшимся после бессонной ночи, а тонкие губы замерли в слегка надменной улыбке. На белой рубашке, выглядывающей из-под воротника куртки, красовалось свежее пятно от пива, а волосы пропахли табаком.

— Ты должна общаться с нормальными людьми, которые знают себе цену, а не ведут себя, как половая тряпка.

— И кто же, по-твоему, «нормальные» люди?

— Да кто угодно. Бен, Лука, Оскар…

— Стоп, стоп, Клаус. Это твои друзья.

— И что? Тебе ничего не мешает сделать так, чтобы они стали и твоими друзьями. А этого жалкого Джереми давно пора выкинуть из жизни.

Он поправил светлые, почти белые волосы и закурил. Лицо его вновь обрело привычное горделивое, даже несколько гневное выражение. Подул прохладный ветер, тормоша кроны деревьев. С верхних веток осыпался снег. Кэролайн молчала. На фоне белой пелены снега, укутавшей газон за их спинами, бледное лицо девушки казалось ещё белее. Отец всегда считал это изюминкой, и называл Кэролайн аристократкой. Большие глаза, длинные светлые волосы, прямой нос и полупрозрачная фарфоровая кожа действительно придавали её внешности нечто сказочное. Но сама Кэролайн отказывалась воспринимать это.

— Ты пойми, я ведь делаю это ради тебя, — сказал Клаус, обняв её за плечи. — Всё исключительно для твоего же блага.

Кэролайн молчала. Игнорирование Клаусом её желаний уже давно выбило из колеи, и теперь сил на сопротивление и отстаивание своей позиции уже попросту не оставалось. Кэролайн глубоко вздохнула, переводя дыхание, и посмотрела на Клауса. Рядом с ним хотелось быть сильной, самостоятельной, чтобы не опускаться до уровня тех, кого он считал недостойными. Растянув в улыбке губы, Кэролайн положила голову ему на плечо.

— А, и кстати, парни сейчас заедут за нами.

— Зачем? — не поняла Кэролайн.

— Лука добыл новую порцию стаффа¹, говорит всё чётко. Надо заценить.

Она вновь не стала возражать. Лишь снова вздохнула, устало потёрла переносицу, но тут же натянуто улыбнулась и повернулась к Клаусу. Так было проще: делать вид, что всё хорошо. В этом Кэролайн уже убедилась. Но несмотря на подобные ситуации, она всё равно смотрела на Клауса с неподдельной любовью в глазах. Любовью, смешанной с надеждой на лучшее.

Пока Бен, Оскар, Лука и Клаус болтали, Кэролайн молча смотрела в окно, наблюдая за мелькающими улицами. Ей нравилось, как Лука водит машину: одновременно быстро и аккуратно. В салоне стоял едкий запах сигарет, и даже болтающаяся на зеркале заднего вида ароматическая ёлочка не спасала ситуацию. Кэролайн приоткрыла окно и втянула носом свежий воздух.

— Кэр, ты чего? — дёрнул её Клаус.

— Надымили мы тут, дышать тяжело.

— Я не про это.

— А про что?

— Про настроение твоё.

— Всё нормально, просто голова немного кругом.

— На этот счёт не переживай. До хаты доедем, попробуешь находку Луки, сразу легче станет, — улыбнулся Клаус своей обычной хищной улыбкой.

Но переживала она вовсе не из-за этого.

Стафф действительно оказался хорошим, и пока Кэролайн расслабляло на диване, парни обсуждали подробности сделки, которую собирались провернуть. Сама же она даже не пыталась участвовать в этом разговоре. Она была погружена в свои мысли, пока её не позвал Бен.

— Кэролайн, ты тут? — спросил он сиплым голосом.

— А?

— Ты как будто вообще в другом мире. О чем задумалась?

— Да так, — она непринуждённо улыбнулась. — Ерунда.

— Короче, со сделкой решили, — подытожил Оскар, высокий парень с большими щенячьими глазами. — Пойдёмте теперь в клуб.

— А меня пропустят? — тут же засомневалась Кэролайн.

— Со мной тебя пропустят куда угодно и когда угодно, — заверил Клаус, поцеловав её в макушку.

До клуба они добрались пешком. У входа стоял крупного телосложения охранник с каменным выражением лица. Вокруг шумел город, из клуба доносилась энергичная музыка и голоса людей.

— Добрый вечер, — подошёл к охраннику Клаус.

— Добрый. Паспорта, будьте добры.

Парни по очереди показали документы, и только Кэролайн вопросительно взглянула на Клауса. Тот одобрительно кивнул. Тогда она неуверенно достала паспорт и протянула ему. Он взял из кармана пару купюр, и, прижав их пальцем к обложке паспорта, отдал охраннику.

Войдя в клуб, они сели за столик, заказали пару бутылок водки и кальян. Задорная толпа танцевала, повсюду пахло алкоголем и смесью различных духов. Били стробоскопы, толпа буквально разрывала танцпол. Какая-то девушка в коротком зелёном платье взгромоздилась на барную стойку и, как ни в чём не бывало, продолжила танцевать. Атмосфера постепенно расслабляла Кэролайн, мысли рассеивались, и она плавно вливалась в беседу.

— Лука, тебя отпустило? — спросил Оскар, намекая на действие стаффа.

— Ну, типа.

— Кажется, кто-то начинает привыкать к этим ощущениям.

— Это так не работает, — криво улыбнулась Кэролайн.

— Она права, — отозвался Лука. — Как бы часто я ни курил, меня всё равно торкает.

— Не думал бросить? — поинтересовалась Кэролайн.

— Бросать то нечего, я спокойно могу и без этого.

— Типа ты не торчишь? — с ухмылкой спросил Бен.

— Торчит у нас только Джимми.

— Кстати, а где он сейчас? — задумался Клаус. Он выпил рюмку, и ни один мускул на его лице не дрогнул. Он вытер рот тыльной стороной ладони и поставил рюмку обратно на стол.

— Да чёрт его знает, — пожала плечами Кэролайн. — Он же в розыске, значит в бегах. Если ещё не сел, конечно.

— А за что его? — спросил Оскар.

— Чересчур много и неаккуратно барыжил², — объяснил Лука.

— Ох, да нас походу всех это ждёт. В особенности Клауса, — рассмеялся Бен.

— У меня, в отличии от Джимми, голова на плечах есть, — угрюмо ответил тот. — И я не полезу за закладкой³ в лес, который уже почти месяц мусора контролят.

Через какое-то время мимо их столика прошла эффектная брюнетка в бордовом платье и села неподалёку. Лука проводил её озабоченным взглядом. Заметив это, Клаус довольно усмехнулся:

— Понравилась?

— Ещё бы, — Лука был похож на маленького ребёнка, которому показали его любимое мороженое.

— Тогда в чём проблема?

Перебросившись неоднозначными взглядами с Клаусом, Оскаром и Беном, Лука расплылся в неприятной улыбке. Поднявшись с места, он, чуть пошатываясь, двинулся к девушке. Кэролайн держала в руках стакан с колой и не отводила взгляда от Луки и брюнетки. Тот нещадно лез к ней, то приобнимая, то кладя руку на бедро. Девушка же постепенно отсаживалась от него, но его это не останавливало.

— Может, стоит вмешаться? — сказала Кэролайн. — По-моему, ей не очень нравится.

— Да не, — с улыбкой отмахнулся Клаус, потягивая кальян.

— Ты уверен?

— На сто процентов.

Но Лука уже вовсю хватает девушку за руки, что ей совершенно не нравилось. Чувство несправедливости и потерянности буквально захлёстывало ударной волной.

— Нет, я так не могу! — Кэролайн поставила стакан на стол и решительно поднялась, но Клаус вцепился ей в запястье мёртвой хваткой.

— Сиди.

— Но она против! Так нельзя, надо остановить его!

— Сиди, я сказал, — Клаус грубо одёрнул её руку, и пришлось сесть.

— Клаус…

— Замолчи.

Кэролайн опустила взгляд в полупустой бокал, лишь бы не видеть всего этого. Ужасно хотелось вмешаться в этот беспредел и прекратить это, но суровый взгляд Клауса подавливал это желание. Вскоре Лука и несчастная брюнетка куда-то ушли. Клаус довольно улыбнулся и позвал Бена на перекур. Кэролайн же, отходя от произошедшего, отправилась в туалет. Она умылась ледяной водой, облокотилась о раковину и посмотрела на своё отражение в зеркале. Светлые локоны обрамляли бледное лицо. Из зеркала на неё смотрели большие хрустально-голубые глаза, доставшиеся ей от матери. Кэролайн наклонилась к раковине, чтобы ещё раз окатить себя водой, но обернулась на звук открывающейся двери. Зашёл Оскар.

— Ты спутал, бро. Это женский туалет, — усмехнулась она.

— Мне нужно с тобой поговорить, и сейчас это единственное место, где Клаус нам не помешает, — тон его звучал удивительно серьёзно.

— Что же это за тайный разговор?

Оскар коротко взглянул на неё, затем тут же отвернулся, упираясь затылком в стену. Глубоко вздохнув, он начал:

— Кэр, я давно хотел тебе сказать, что ты для меня…

— Оскар, не надо, — тут же перебила Кэролайн.

— Надо. Я слишком долго держал это в себе. И я не хочу больше видеть тебя как свою подругу. Я… хочу большего.

— Напился и смелость появилась?

— Пусть так, — медленно кивнул он, задумавшись. — Но я говорю правду.

— Ты же понимаешь, что у меня есть Клаус, — выдохнула Кэролайн, убрав прядь волос за ухо.

Оскар резко отпрянул от стены, словно его ударило током, и, подойдя почти вплотную, посмотрел Кэролайн в глаза. Размеренным тоном он произнёс:

— А ты понимаешь, что он та ещё сволочь.

Кэролайн молча смотрела на Оскара, но казалось, что взгляд проходил сквозь него. Он в свою очередь тоже не сводил с неё глаз. Из кабинки вышла изрядно пьяная девушка, и, шатаясь, покинула помещение.

— Этот разговор ни к чему не приведёт. Я пойду, — Кэролайн сделала шаг в сторону двери, но Оскар мягко взял её за руку.

— Не обманывай себя, — почти умоляющим тоном сказал он. — Клаус последняя тварь, мы все это знаем. Хватит терзать себя. Дай же себе шанс стать счастливой.

— Дай пройти.

Но Оскар только прижал её к стене.

— Ты же знаешь, что я прав. Просто боишься сказать это вслух. С Клаусом тебя ничего не ждёт, кроме страданий и вечных проблем. Тебе нужен нормальный парень, который сможет дать тебе всё, чего ты хочешь.

— И этот парень — Клаус.

— Кэролайн, со мной ты будешь счастлива!

— Пусти меня! — крикнула она.

— Да услышь же ты меня!

Оскар взял её за шею, посмотрев в глаза. Его рука еле ощутимо дрожала, и Кэролайн чувствовала, как сильно он нервничал в этот момент. Она глубоко вздохнула, затем резко ударила его коленом между ног. Тот с коротким стоном согнулся пополам, выпустив Кэролайн из рук. Она невозмутимо наклонилась к его уху и медленно произнесла:

— Если ты не прекратишь страдать этой ерундой, я скажу Клаусу, что ты домогался до меня, и тогда тебе придётся собирать свои зубы с кафеля.

— Дура, — прохрипел Оскар.

Кэролайн молча вышла. Слова Оскара всё ещё эхом отзывались в голове. И о чём он только думал, когда заводил этот бессмысленный разговор?

Где-то через час она сказала, что отцу нужна её помощь, и нужно срочно уехать.

— И на чем ты поедешь? Два часа ночи, автобусы давно не ходят, — сказал Лука.

— Возьму такси, не впервые.

— У тебя остался налик? — спросил Клаус.

— На дорогу хватит.

Они попрощались, и Кэролайн вышла из клуба. На улице стало ещё холоднее, чем днём, но свежесть зимнего воздуха приятно окутала тело после духоты клуба. Поёжившись от ветра, Кэролайн прошла квартал и, завернув в один из дворов, достала телефон.

— Ты где? — спросила она, набрав номер покрасневшими от холода пальцами.

— Буду через пару минут.

— Засекаю.

Ветер дул в лицо, усыпая мелкими снежинками. Щёлкнула зажигалка, Кэролайн закурила. В голове снова и снова прокручивался диалог с Оскаром. И хоть весь этот разговор особо не был наполнен смыслом, что-то всё же заставляло задуматься, начать копаться в этом, как в старых вещах, о которых в какой-то момент резко забыли.

— Извини, я старался быстрее, — раздалось сзади.

Кэролайн обернулась. На асфальтированной дорожке стоял молодой парень с рыжими волосами и яркой татуировкой на шее. Огромная тёмно-синяя куртка выглядела на нём несколько нелепо, но сам парень довольно улыбался. Сунув руки в карманы, он смотрел на Кэролайн, чуть наклонив голову вбок, и в глазах его сверкали огоньки. Джереми.

— Ничего, — она мятежно улыбнулась и обняла его за плечи.

— Как ты? — спросил Джереми, когда они уселись на витиеватую лавочку с уютным навесом над головой.

— Бывало и лучше.

— Что-то случилось?

— Оскар решил признаться мне в своих чувствах. И единственный его аргумент на то, чтобы я была с ним, это крики, что Клаус якобы сволочь.

Джереми тихо хмыкнул, опустив взгляд под ноги. Широкие брови медленно поползли вниз.

— Ну, моё мнение насчёт Клауса ты знаешь.

— Да, у вас с ним взаимная неприязнь, — тут же затараторила Кэролайн. — Он тоже тут выдал, что мы с тобой не должны общаться.

— Это ещё почему? — удивился Джереми.

— Что-то типа ревности.

— А ты уверена, что дело в этом?

— Нет конечно. Но это та версия, которую мне проще принять. И приятнее…

— Боже, Кэр, — он устало провёл двумя ладонями по голове, зачёсывая волосы назад, и шумно выдохнул. — И что ты будешь с этим делать?

— Я не могу не общаться с тобой. Ты мне дорог, — измученно улыбнулась Кэролайн и опустила голову ему на плечо.

— Хоть это радует.

— А у тебя как дела?

— Да ничего, сойдёт. Моя жизнь не такая весёлая, как у тебя.

— Порой это «веселье» я просто ненавижу, — призналась Кэролайн.

Они молчали некоторое время, наблюдая за ночным небом, освещённым тусклым светом старых фонарных столбов. Джереми обнимал Кэролайн за плечи и прислушивался к её размеренному дыханию, пока она мирно лежала у него на плече.

— Отец не разозлится, что ты так поздно пришла? — спросил Джереми, задумчиво уставившись куда-то вдаль.

— Он привык. Так что всё нормально.

— А с Еленой у тебя как?

— Ой, лучше не спрашивай.

— Почему?

— Терпеть её не могу, и ты это знаешь.

— Кэр, вот хоть убей, я не понимаю, за что ты с ней так, — признался Джереми, почесав бровь.

— Она заняла место моей матери. Этого достаточно, чтобы ненавидеть её.

— Но если твой отец выбрал её, то почему ты не можешь хотя бы делать вид, что нормально относишься к ней?

Кэролайн нервно вздохнула, подняла голову с его плеча и закурила.

— Я ненавижу притворяться. Отец предал память о моей маме ровно в тот момент, когда пустил Елену на порог нашей квартиры.

— Но прошло уже два года с момента, как её не стало, — Джереми замолчал на секунду, затем положил ладонь поверх руки Кэролайн. — Твой отец не может вечно быть один.

— Я отказываюсь принимать этот факт, — отрезала Кэролайн. — Я очень его люблю, но сейчас я совершенно его не понимаю. Как он мог так поступить?

— А что бы ты сделала на его месте?

Кэролайн резко замолчала, выдохнула облачко дыма и, опустив взгляд, сказала:

— Я не на его месте. Мне и так тяжело после смерти мамы, а теперь вдвойне тяжелее. Я понимаю, что он тоже страдал, но как можно было так просто переключиться на другую женщину, я не представляю. Елена для меня враг. Так было и так будет, — она повернулась к нему лицом и грустно улыбнулась. — И это моя позиция.

— Хорошо, — выдохнул Джереми. — Я уже даже не буду пытаться тебя переубедить.

— И на том спасибо, — она выкинула окурок в урну, стоящую у лавки.

— Но я хотел сказать тебе кое-что ещё, — Джереми поднялся на ноги, отряхивая куртку от прилипшего снега. — Я понимаю, что у тебя сложная ситуация в жизни, тебе нелегко. Но я хочу, чтобы ты помнила: даже если я далеко, мысленно я всегда с тобой и за тебя, что бы ни случилось. У меня для тебя есть небольшой подарок, — он достал из кармана маленькую коробочку с красной лентой и протянул её Кэролайн.

Она неуверенно взглянула на него, коснувшись пальцами коробки. Джереми медленно кивнул, и его круглое лицо просияло от улыбки. Открыв коробочку, Кэролайн достала кулон в виде окрылённого сердца, украшенного камнями, поблёскивающими в свете уличных фонарей. Улыбка расплылась на её лице.

— Пусть этот кулон будет напоминать тебе обо мне, — с нежностью произнёс Джереми.

— Боже, оно прекрасно, — растаяла Кэролайн и, поднявшись, обняла Джереми. — Спасибо тебе большое. И за подарок, и за всё, что ты для меня делаешь.

Глава вторая.

Кэролайн вернулась домой уже за полночь. Тихо закрыв входную дверь и скинув вещи, она прошла на кухню. Глаза постепенно привыкали к темноте. Было свежо и прохладно от приоткрытой форточки. Кэролайн села за стол, облокотившись о поверхность, и задумалась. Но не прошло и двух минут, как за спиной раздались неторопливые шаги, включился свет. Кэролайн поморщилась и обернулась. На пороге кухни стояла Елена. На её стройной, даже худощавой фигуре висел шёлковый халат, волосы собраны в небрежный хвост на затылке.

— Почему так поздно? — спросила она, но в голосе не было строгости. Была, скорее, неуверенность.

Ответа не последовало. Тогда Елена невозмутимо села за стол и посмотрела на падчерицу. Лицо её выражало ни то спокойствие, ни то отречённость.

— Кэролайн?

— Я гуляла, — сухо ответила она.

Елена чуть наклонила голову, принюхалась. Её тонкие брови едва заметно нахмурились, и лбу проступили маленькие морщинки.

— Ты опять пила?

— Твоё какое дело? — прищурилась Кэролайн.

— Не груби мне. Я всё-таки твоя… — она тут же замялась, не сумев подобрать нужных слов.

— Кто? — язвительно переспросила Кэролайн. — Мать? Даже не мечтай!

— Почему ты так себя ведёшь? Я же не сделала ничего плохого.

— И ничего хорошего тоже, — фыркнула Кэролайн, скрестив руки на груди.

— Могла бы быть благодарна хотя бы за то, что я хорошо отношусь к тебе и твоему отцу, делаю дела по дому.

Кэролайн резко встала со стула и пристально взглянула в глаза мачехе:

— А теперь послушай, что я тебе скажу. То, что ты спишь с моим отцом, не означает, что я буду хорошо к тебе относиться.

— Да как ты смеешь так говорить? — хлопнула глазами Елена.

— Как ты смеешь врываться в мой дом и качать тут свои права?

— Кэролайн, я понимаю, тебе неприятно, что я теперь здесь, в доме, где жила твоя мама, но… я не желаю тебе зла. Я, наоборот, хочу, чтобы у нас с тобой были хорошие отношения.

— Запомни одну вещь: для меня ты никто, — огрызнулась Кэролайн, затем молча развернулась и вышла. Елена, сжав губы, смотрела вслед уходящей фигуре. Именно так всегда и проходили их редкие беседы: ссоры, оскорбления, крики. Только при отце Кэролайн изредка старалась делать вид, что всё хорошо, но стоило ей остаться наедине с Еленой, она никогда не упускала возможности опустить её ниже плинтуса. Когда в коридоре стало пусто, Елена закрыла глаза, и по её бледной щеке пробежала слеза.

Этой ночью Кэролайн не спала. Сон не шёл, зато прекрасно шли мысли. Об отце, Елене, Клаусе и Джереми. Это уже становилось замкнутым кругом, выбраться из которого, казалось, было невозможно. Ближе к утру Кэролайн вернулась на кухню и, выпив кофе, принялась готовить завтрак. Вскоре хлопнула входная дверь, и Кэролайн облегчённо вздохнула. Елена ушла на работу. А через несколько минут в кухню вошёл улыбающийся Дэвид. Хоть у кого-то с утра было хорошее настроение. Он, как это обычно бывало, остановился в дверном проёме и, упираясь ладонями в деревянные панели, потянулся, разминая мышцы.

— Доброе утро, — улыбнулась Кэролайн.

— Доброе утро, дочка, — он поцеловал её в макушку и, воровато оглядевшись, принялся заваривать чай.

— У тебя выходной сегодня?

— Да.

Ещё раз поставив чайник кипятиться, Дэвид сел за стол. Кэролайн продолжала что-то делать у плиты.

— До сих пор не понимаю, как ты с такой работой с ума не сошёл, — она по-доброму усмехнулась, подошла к отцу и поставила перед ним тарелку с завтраком, а сама, налив молока, села напротив.

Дэвид уже больше десяти лет работает патологоанатомом. Он всегда говорил, что ему нравится это, и редко находил хоть чьё-то понимание. Единственный человек, который понимал его страсть к исследованию трупов и с увлечением слушал все истории с работы, была Ванесса, мать Кэролайн. Каждый раз, когда он уходил на ночную смену, она не ложилась спать, а ждала его прихода. Встречала на пороге, целовала в колючую щёку и заваривала кофе с молоком. А потом они ещё долго сидели на кухне, болтая. Это был их своеобразный ритуал. Но теперь Ванессы нет. Есть только Елена, которая жалуется на трупный запах и просит не шуметь, когда Дэвид возвращается с работы под утро.

— Каждому своё, — он улыбнулся своей лучезарной улыбкой, и его карие глаза заблестели. Именно таким он был, когда говорил о работе, и в эти моменты даже морщины на его смуглом лице слегка разглаживались. — А что там с твоей учёбой?

— Пап, ты же знаешь, что я на заочном. Так что на меня фактически всем плевать.

— Но не мне.

— Если тебе станет легче, то у меня всё хорошо.

— Уверена?

— Абсолютно.

— Хорошо. Какие планы на день?

Дэвиду показалось, что Кэролайн переменилась в лице, словно задумалась о чём-то неприятном. Выдержав недолгую паузу, она сказала:

— С Клаусом договорились встретиться. «И он обещал дать какой-то мощный психотроп» — мысленно добавила она. — А у тебя?

— У меня? — он рассмеялся. — Отдохнуть по-человечески.

— С банкой пива у телевизора?

— Вроде того. Кстати, ты же помнишь, что у меня скоро отпуск?

— Помнишь, — кивнула Кэролайн.

— Я подумал, почему бы нам не съездить на дачу? — Дэвид на секунду замолчал. — Мы там не были уже…

— Два года, — резко ответила она. — С момента, как не стало мамы. Последний раз мы были там через полторы недели после похорон.

Дэвид закрыл глаза, словно его пронзила сильная боль, потёр виски, затем медленно разомкнул глаза и посмотрел на дочь.

— Да, именно. Мне было тяжело приезжать туда, там всё напоминает о Ванессе…

— А теперь, значит, легко?

— Не кипятись, дочка. Я всего лишь хотел сказать, что мне хочется вновь ощутить ту атмосферу… которую создала Ванесса. Хочу заново оказаться там, словно ничего не произошло.

Кэролайн молчала, обдумывая сказанное.

— Елены не будет. У неё много работы, да и я не уверен, что везти её туда было бы хорошей идеей. Так что только ты и я.

Кэролайн грустно улыбнулась, поднялась с места и подошла к отцу, обняв его за шею. В нос ударил запах пены для бритья и зубной пасты.

— Я люблю тебя, папочка.

Его грузная рука аккуратно легла поверх её ладоней.

— И я тебя. Больше всех на свете.

После завтрака Кэролайн всё же поспала несколько часов, но, проснувшись, поняла, что это было зря. Всё тело ломило, глаза то и дело слипались. Но нужно было идти. Переодевшись, Кэролайн подошла к двери в комнату отца и ненавязчиво постучала.

— Да?

— Пап, я побежала. Буду поздно, — она чмокнула его в колючую щёку.

— Хорошо. Только будь осторожна.

Клаус встретил её возле дома. На улице сыро, шёл мелкий дождь со снегом. Густой туман затягивал улицы. Сегодня Кэролайн предстояло неизвестное ощущение от неизвестного наркотика, обещающего жёсткие галлюцинации и незабываемый трип. Она долго пыталась отказаться, но Клаус наотрез не воспринимал отказы. Было много разногласий на этот счёт, но убедить Клауса в том, что он в чём-то не прав, казалось, невозможно. Пришлось согласиться.

— Привет, — улыбнулся он и поцеловал Кэролайн, когда она вышла из подъезда.

— Привет. Давно ждёшь?

— Только подошёл.

— Хорошо.

— Стафф у меня на кармане, можем пойти ко мне или прогуляться, как тебе больше нравится.

— Тут сыро, — угрюмо констатировала Кэролайн. — Пойдём лучше к тебе.

— Без проблем.

— А что за стафф-то? — поинтересовалась Кэролайн, когда они переходили дорогу.

— Очень интересная штучка под названием дурман.

Кэролайн остановилась и недоверчиво взглянула на Клауса:

— Ты сейчас серьёзно?

— Абсолютно.

— Ты где его достал? Зима на дворе.

— Это связи, детка, — подмигнул он.

— Клаус, мне как-то не по себе, — призналась Кэролайн.

— Да расслабься ты. Я буду рядом.

Он провёл пальцами по её шее, притянул к себе и крепко поцеловал.

— Я люблю тебя, — блаженно шепнула Кэролайн.

— И я тебя.

Стоило только зайти в квартиру, как в нос ударил стойкий запах табака. Клаус часто курил прямо в помещении, и казалось, что от этого запаха уже не избавиться. Кэролайн сняла куртку, и внимание Клауса тут же привлёк блестящий на её шее кулон.

— Это откуда? — спросил он.

— Купила неделю назад, но забыла о нём. Вчера нашла.

Клаус не ответил. Они молча прошли в комнату. Повсюду валялись следы прошлых посиделок: где-то пустая банка пива, где-то смятые вещи и грязные тарелки. Кэролайн тяжело вздохнула, окидывая взглядом помещение. Каждый раз, приходя к Клаусу, она упрекала его бардаком, который в последствии сама же и убирала. Но сейчас её это не волновало. Кэролайн открыла окно и, облокотившись о подоконник, закурила. Прохладный воздух окатил лицо, горечь табака обожгла горло. Клаус встал напротив, сунув руки в карманы.

— Где ты была этой ночью? — невозмутимо спросил он.

— Я же сказала, нужно было помочь отцу.

— Посреди ночи?

Кэролайн устало закатила глаза:

— Ты же знаешь, что у него сейчас проблемы с ногой. Ему нужны были лекарства.

— Врёшь, — отрезал Клаус. — Ты была с Джереми, да?

Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но тут же умолкла. Глаза Клауса сверкали злостью. Кэролайн часто видела его таким, но до сих её трясло от одного такого взгляда, способного, наверное, испепелить любого.

— С чего ты взял?

— Тебя видели, Кэролайн. Я же сказал тебе не общаться с ним! — вдруг крикнул он. — Тогда какого чёрта ты творишь?!

Она молча подняла руку, чтобы затянуться, но Клаус схватил её за запястье, и сигарета упала на подоконник. Тонкий дымок от горящего уголька медленно потянулся вверх.

— Если я узнаю, что ты общалась или виделась с ним, я его так разукрашу, что мать родная не узнает, — прошипел он. — Ты меня поняла?

— Поняла, — буркнула Кэролайн, вырвала руку из хватки Клауса и, подняв сигарету, швырнула в окно.

Время тянулось медленно. Кэролайн съела дурман, когда на часах было пять, а от недавнего разногласия с Клаусом не осталось и следа. Эффект не заставил себя долго ждать, и уже через полчаса Кэролайн слышала искажение голосов, словно звук тормозил. Клаус сказал, что это нормально. Сам он не принимал. Ещё через некоторое время Кэролайн пробил сушняк, и она, шатаясь, пошла на кухню. Клаус остался сидеть на диване в комнате. Поначалу его не особо волновало состояние Кэролайн, но, когда её не было несколько минут, он всё же отправился на кухню. Она стояла у открытого холодильника и сжимала дрожащими руками бутылку колы. Лицо её было расслабленным, не выражающим никаких эмоций.

— Ну и чего залипла? — спросил Клаус.

— Не могу прочитать, что это, — ответила Кэролайн, то приближая, то отдаляя от себя бутылку.

— Это обычная кола.

Кэролайн повернула голову в сторону Клауса, а потом вдруг рассмеялась. Но когда появились тошнота и сильная жажда, стало уже не смешно. Клаус взял Кэролайн под руку и отвёл в комнату.

— Я хочу пить, — проскулила она.

— Пей, бутылка у тебя в руках.

— Открой, — попросила она, протянув колу.

Но она всё никак не могла напиться. Казалось, будто во рту целая пустыня, и это омерзительное чувство никак не проходило. Кэролайн не сиделось на месте, и она ходила вдоль комнаты, шатаясь из стороны в сторону.

— Что ты чувствуешь? — вдруг раздался в пространстве голос Клауса.

Но он не понял ни слова из той бессвязной речи, что произнесла Кэролайн. Она подошла к окну, пытаясь достать из кармана пачку сигарет, но её внимание привлекло стекло, точнее капли дождя, которые разбегались в разные стороны. Галлюцинации. Со стороны Кэролайн выглядела, как потерянное в пространстве существо, тщетно пытающееся найти выход. И в какой-то мере так оно и было.

Спустя ещё некоторое время у Кэролайн поднялась температура, но ей, судя по всему, было всё равно. Она собирала что-то невидимое с подоконника, роняла и снова собирала. Движения выглядели механическими, словно заученными наизусть. Перед глазами всё плыло, Кэролайн казалось, что прямо перед ней лежит что-то очень важное, и это надо взять, но руки проскальзывали в пространстве. Клаус в это время напряжённо писал что-то в телефоне, развалившись на диване среди кучи мусора.

— Кэр, — позвал он. Та медленно повернулась к нему. — Ты понимаешь, что я говорю?

Она кивнула.

— Хорошо. Помнишь, я типу одному дал пару граммов, а тот клялся, что сегодня отдаст?

Кэролайн снова кивнула.

— Пойдём сейчас к нему, он написал, что вернёт деньги.

— Где он живёт? — быстро и более-менее разборчиво спросила она.

— Он твой сосед, Кэр, не тупи, — раздражённо ответил Клаус, поднялся с дивана и стал собираться, а Кэролайн лишь заливисто смеялась над его последней фразой.

Выходя из квартиры, Кэролайн шатало хуже, чем от алкоголя. Хотелось просто заснуть и проснуться тогда, когда всё уже закончится. С этой мыслью в голове Кэролайн тут же увидела перед собой большую кровать со взбитыми подушками и перьевым одеялом. Губы расплылись в улыбке, колени подогнулись, и Кэролайн медленно падала лицом в подушку. И когда уже казалось, что вот-вот и она ляжет, сильные руки схватили её за плечи. Кровать тут же испарилась, перед глазами неразборчиво показался бетонный пол подъезда. Оказавшись в вертикальном положении, Кэролайн увидела перед собой Клауса. Он что-то говорил, скорее даже кричал, но она слышала лишь пустой грубый звук, режущий слух, а лицо его растекалось, как лужа бензина на асфальте. В следующую же минуту её потянуло вперёд. Клаус держал её под руку, они двигались до лифта. Там Кэролайн облокотилась о стену и уставилась на Клауса. Тот стоял, сунув руки в карманы чёрных спортивных штанов. На запястье поблёскивали золотые часы.

— Ты как? — донеслись, наконец, разборчивые слова.

— Всё хорошо, — выдала Кэролайн после недолгого молчания.

Они вышли из дома. На воздухе голова закружилась ещё сильнее. Пока они петляли между домами, Кэролайн смотрела под ноги, наблюдая, как кроссовки проваливаются в лужи какой-то чёрной смеси. С каждым шагом ей казалось, что она тонет в зыбучих песках, и с каждым пройденным метром эти лужи песка увеличивались. Кэролайн моргнула, а когда открыла глаза поняла, что уже стоит в лифте своего дома. Они вышли на её этаже. Джона ещё не было. Тогда они уселись на ступеньки, и Кэролайн с интересом наблюдала, как кожа становится прозрачной. Каждая клеточка тела буквально растекалась в пространстве. Но потом неприятная горечь сдавила горло, снова хотелось пить, Кэролайн начала рыскать руками в воздухе в поисках бутылки с колой, но не могла найти. Клаус что-то говорил, но она вновь слышала не его, а какие-то отрывки звуков. Худое лицо Клауса с колючей щетиной расплывалось перед глазами. Жгучее чувство тяжести вдруг сдавило грудь, откуда-то извне доносились непонятные звуки. Среди шума и писка Кэролайн услышала слова «дыши» и сделала резкий глубокий вдох, затем выдох. Звон в ушах наконец пропал, Кэролайн вновь увидела перед собой Клауса.

— Ты слышишь меня?

Она не могла произнести ни звука, поэтому просто кивала. Колкая боль вдруг пронзила запястье, разливаясь по всей руке.

— Слышу, — наконец сказала Кэролайн.

— Всё нормально?

— Да.

В этот момент открылась дверь. На лестничную площадку вышел Джон, невысокий парень с редкими тёмными волосами. На нём висела яркая длинная футболка. Но для Кэролайн Джон был лишь цветным пятном, которое резко появилось в поле зрения. Увидев его, Клаус едва заметно улыбнулся.

— Здарова, — сказал Джон и пожал руку Клаусу.

Кэролайн молча смотрела в пустоту.

— Что с ней? — спросил Джон.

— Забей, — тут же отмахнулся Клаус. — Деньги принёс?

— В смысле?

— В прямом. Ты мне денег за стафф должен.

— Я тебе? Ты что-то путаешь, братан.

Клаус хищно посмотрел на Джона и улыбнулся, обнажая неровные клыки:

— Я ничего не путаю. Ты взял у меня стафф и поклялся, что отдашь бабки, как только получишь зарплату.

— Уильямс, ты чё, издеваешься?

К этому моменту Кэролайн уже разбирала слова и, поднявшись со ступеньки, встала между Клаусом и Джоном. Рукава её фиолетовой куртки окрасила побелка стен. В голове крутились чёткие мысли о том, что нужно вмешаться.

— Ты не понял? — грубо спросила она, всё ещё немного пошатываясь. — Деньги верни.

— Ты-то куда лезешь? Я же сказал, что я ничего не брал.

Злость горящим пламенем разливалась в груди. Это было действие дурмана, но Кэролайн

и не подозревала об этом. Она чувствовала лишь пылающую внутри ярость, сдержать которую было труднее, чем стаю бешеных собак.

— А кто тогда брал?! — крикнула она. — Я что ли? Если ты сейчас же не вернёшь деньги, то ты больше и шагу сделать не сможешь!

— Кэролайн, ты вообще слышишь, что я тебе говорю?

— А ты меня слышишь? — она толкнула его в плечо. В глазах пылали языки яростного пламени. Клаус же молча стоял у перил и наблюдал за ними.

Джон поднялся на пару ступенек выше, обойдя Кэролайн, и закурил. Всем своим видом он показывал безразличие. Косматые брови нахмурены, большие губы потрескались от мороза, лицо расслаблено.

— Я никому ничего не должен. Бабки брал у меня Клаус, и я здесь, чтобы получить их, — спокойным тоном сказал он, выдохнув серый дым.

— Да кому ты врёшь?!

— Кэролайн, успокойся! — едва повысил он голос.

— То есть ты должен денег, а ещё и смеешь меня успокаивать? — хищно ухмыльнулась она. — Да я из тебя лепёшку сделаю! — яростный крик разнёсся по подъезду.

Джон затянулся сигаретой и тяжело вздохнул. Он невозмутимо выкинул окурок и посмотрел на Кэролайн, пробежавшись взглядом сверху вниз.

— Джон, не нарывайся, — предупредил Клаус, заметив, как он разглядывает Кэролайн.

— Ты обдолбанная, это я уже понял, — всё так же спокойно констатировал он, обращаясь к Кэролайн. — И я не буду говорить в таком ключе. Уильямс должен мне бабок, это всё, что я могу сказать.

— Ты совсем страх потерял?! — снова крикнула Кэролайн.

Пока она пылающими от злости глазами прожигала Джона, до хруста сжимая пальцы, где-то позади послышался звук открывающейся двери. В подъезд вышел Дэвид. Судя по всему, услышал крики.

— Что здесь происходит? — он стоял в широкой клетчатой рубашке и домашних шортах, с растрёпанными чёрными волосами и очками на носу.

Глава третья.

— Не лезь, — рявкнула Кэролайн.

— Детка, что случилось?

— Не лезь, я сказала! Мы сами разберёмся. Для тебя это опасно.

— Клаус, может хоть ты мне расскажешь, что здесь, чёрт подери, происходит?

— Джон отказывается отдавать мне деньги, которые задолжал, — подозрительно спокойно ответил тот.

— Хватит врать, Уильямс, — устало закатил глаза Джон. — Мы оба знаем, что это ты, так что лучше просто отдай мне бабки и забери свою психованную суку.

— Зря ты это сказал, — процедила Кэролайн.

Она резким движением выудила из кармана куртки нож, который всегда носила с собой.

— Уильямс, забери её! — тут же заверещал Джон, поднимаясь вверх по лестнице.

Кэролайн, стоя на середине лестницы, двинулась за Джоном, но отец вцепился в её плечи. Его столь родное прикосновение вдруг больно обожгло кожу.

— Кэролайн, посмотри на меня! Успокойся, пойдём домой, — вмешивался Дэвид.

На мгновение Кэролайн застыла, уставившись огромными глазами на отца. В ушах стоял звон, неконтролируемая агрессия металлическими тисками сдавливала грудь.

— Не делай глупостей, я прошу тебя, — мягко звучал голос Дэвида.

— Не сегодня, папочка! — рявкнула Кэролайн и, отталкивая отца, с силой ударила его локтем в челюсть.

Тот, пошатнувшись от неожиданного удара, споткнулся о ступень и упал в лестничный проем, ударившись головой о перила и рухнув на этаж ниже. Кэролайн, зависнув лишь на мгновение, моментально забыла о Джоне и бросилась к перилам, посмотрев вниз. С криком ужаса Кэролайн побежала по лестнице. Джон бросил взгляд на Клауса, но тот, казалось, не проявил никаких эмоций. Кэролайн рухнула возле лежащего на холодном полу отца. Глаза обожгли слёзы.

— Пап, — всхлипнула Кэролайн, коснувшись его руки. Глаза его были открыты, но выглядели они совершенно пустыми. Из-под макушки просачивалась струйка крови. — Пап, ты слышишь меня? — рыдая, спрашивала Кэролайн, сидя на коленях. В руке у неё по-прежнему был нож, а под коленями стремительно растекалась кровь. — Папа! Глаза застилали слёзы, и Кэролайн, утирая их, пыталась привести отца в чувства. Но он не реагировал.

Сверху громом послышался голос Джона:

— Да я сдам вас полиции, грёбанные наркоманы!

Резкий звук удара, падения тела и торопливых шагов по лестнице. Клаус вцепился в руку Кэролайн:

— Уходи!

— Я никуда не пойду!

— Уходи, я сказал! Я вызову скорую и найду тебя. Быстрее, пока тот фрик не очнулся!

— Нет, я не уйду, мне страшно! — рыдала она.

Клаус поднял её на ноги и посмотрел в глаза:

— Всё будет хорошо, слышишь? Иди в лес на наше место, ни с кем не разговаривай, поняла? Я скоро вернусь за тобой.

Кэролайн, вытирая слёзы, интенсивно закивала. Убрав нож, она ещё раз взглянула на отца. глаза выглядели безжизненными, тёмные волосы окрасила кровь, согнутые руки застыли в неестественной позе. Крепко зажмурившись, Кэролайн развернулась и побежала к лифту. В глазах всё двоилось и плыло, дрожь молотом била по телу.

Холодный ветер дунул в лицо. Кэролайн выбежала на улицу, её тут же ослепило яркое фиолетовое солнце, и лишь отдалённо она понимала, что это галлюцинация, ведь время было около часа ночи. Она побежала, не понимая, куда именно. Она держала в голове слова Клауса о том, что нужно в лес, но разум словно напрочь отказывался вспоминать туда дорогу. Из снега начали выползать змеи, Кэролайн закричала и побежала как можно быстрее. Волосы падали на лицо, куртку развевало леденящим душу ветром. Отовсюду доносились какие-то высокочастотные крики, режущие слух. Кэролайн бежала и вдруг увидела ориентир: старый газетный киоск, за которым был узкий проход к лесу. Кэролайн, спотыкаясь и огибая бордюр, двинулась к лесу. Как только она оказалась там, яркое фиолетовое солнце пропало, пространство окутала не просветная тьма. Ветки царапали лицо и руки, кроссовки утопали в снегу. Вдруг среди деревьев показались огни полицейской сирены, раздались выстрелы. Машина выехала на тропинку, по которой бежала Кэролайн, перекрыв путь. Звук сирены заглушал всё вокруг. Из машины вышел толстый полицейский. Кэролайн, не раздумывая, выхватила из кармана нож и с криком кинулась на него. Но как-то только лезвие коснулось тела мужчины, Кэролайн упала лицом в снег. Она тут же приподнялась на локти и перевернулась на спину. Полицейского и машины не было. Тогда она вскочила на ноги и побежала дальше. В глазах то и дело темнело, но тут же ослепляли яркие вспышки света.

Она не знала, сколько просидела в старой разваливающейся беседке посреди леса. С разных сторон возникали непонятные тёмные силуэты, и Кэролайн сидела на прогнившей лавочке, обхватив колени руками и сжимая в одной руке нож. Всё тело бил озноб, и казалось, это единственное, что чувствовала Кэролайн, не считая бешеного страха, пульсирующего в висках. Очередная тень угрожающее нависла над ней, Кэролайн закричала, отбиваясь.

— Тихо, это я! — раздалось где-то вдалеке.

Тень рассеялась, и Кэролайн увидела перед собой Клауса. Разрыдавшись, она вскочила на ноги и обняла его за шею. Его рука, казавшаяся чересчур тяжёлой, легла на её талию. Они простояли так некоторое время и наконец сели на лавку.

— Ч-что с папой? — запинаясь, спросила она дрожащим голосом.

— Он жив, это главное, — Клаус вытирал подтёки туши с её лица. — Я вызвал скорую, оставил врачу твой номер. Тебе позвонят, когда что-то будет известно.

— Господи, — ужаснулась Кэролайн, закрыв глаза руками. — Какая же я дура…

— Ты не виновата. Это всё дурман. Как ты, кстати?

— Ужасно, — всхлипнула она. — Жёсткие галюны. Всё как будто в тумане.

— Это нормально, скоро отпустит. Но, Кэр, — он замолчал на мгновение, покрутив в руках незажжённую сигарету. — У меня для тебя плохие новости.

— Что случилось? — напряглась она. Лицо Клауса растекалось в пространстве.

— Я не смог договориться с Джоном. С утра он идёт писать заявление в полицию.

— Господи… И что теперь делать?

— Тебе нужно уехать из города. По-другому никак.

— А если меня объявят в розыск?

— Это вряд ли.

— А как же отец? Я не могу его бросить! — вскочила Кэролайн, зажав рот ладонью.

— Так будет лучше, Кэр, — Клаус тоже поднялся, встал напротив неё и мягко взял её ладони в свои. — Тебе нужно уехать туда, где тебя никто не знает, в какую-нибудь провинцию. Это безопаснее, чем оставаться здесь. Я приеду к тебе, как только всё решу.

— Клаус, но я не могу, — глаза вновь наполнились слезами. — Мне страшно.

— Не бойся, всё будет хорошо, обещаю, — мягко сказал он, гладя её по щеке. — Нужно просто пережить этот момент, потом мы снова вернёмся домой и всё будет как раньше.

— Но куда мне ехать?

— Решишь сама. Потом напишешь мне название города, но ничего больше, чтобы не было возможности засветиться.

— А сейчас-то мне что делать?

— Нужно где-то продержаться эту ночь, а с утра на вокзал. Да и тебя должно отпустить. Скоро начнутся отхода, готовься.

Кэролайн, всхлипнув, поднялась на носочки и поцеловала Клауса. Но когда она вновь опустилась на полную стопу, земля под ногами пропала. Кэролайн падала куда-то вниз, она хотела закричать, но голос пропал, горло сдавило и резкий порыв ветра обжёг глаза. Солёные слёзы струились по щекам, заливаясь в уголки губ. Кэролайн стремительно падала в пространстве, вокруг был лишь яркий белый свет. Она видела свои дрожащие руки с длинными ногтями, выкрашенными чёрным лаком, как вдруг на костяшки пальцев капнула кровь. Кэролайн в ужасе подняла голову. На лицо падали крупные капли крови. Её становилось всё больше и больше, она капала откуда-то сверху. Кэролайн усердно протирала рукой лицо, чтобы кровь не заливала глаза. Вдруг внизу показался мокрый асфальт. Кэролайн приземлилась на ноги, почувствовав удар ступней о твёрдую поверхность. Колени подогнулись, и она упала спиной на камни. Подача воздуха резко прекратилась, Кэролайн, поднявшись на ноги, осознала, что задыхается. Она начала расстёгивать куртку, пытаясь хоть как-то облегчить дыхание, но ничего не получалось. И тут резкая боль в рёбрах…

Кэролайн распахнула глаза и закашляла. Она лежала на снегу, перед ней сидел Клаус, который, увидев испуганный взгляд Кэролайн, облегчённо вздохнул.

— Ну и напугала ты меня, — выдал он, проведя рукой по затылку.

— Что случилось? — голос был хриплым, приглушённым.

— Ты потеряла сознание. Как ты?

— Ужасно.

Клаус поднялся на ноги и подал руку Кэролайн.

— Голова не кружится?

— У меня кружилось всё, пока я была без сознания. Это были… жуткие галлюцинации.

— Скоро отпустит, не переживай. А сейчас надо уходить.

Когда они вышли из леса, было около трёх ночи. Идти домой к Клаусу нельзя, нужно было что-то делать. Он принял решение остаться до утра у Оскара. Тот ещё с порога закидал их вопросами о том, что случилось, но Клаус умело игнорировал их. Он отвёл Кэролайн в комнату, а сам вернулся на кухню к Оскару. Кэролайн понимала, что ей нужно отдохнуть и прийти в себя, но чувство вины и галлюцинации не покидали её. В голове крутилась тысяча мыслей о том, что будет дальше. Лёжа на боку и притянув к себе подушку, Кэролайн смотрела в пустоту и утирала слёзы тыльной стороной ладони. В ту ночь она так и не смогла заснуть.

Глава четвёртая.

Лишь под утро она задремала ненадолго. Открыв глаза, обнаружила, что Клауса уже не было. Он оставил записку, где писал, что у него срочные дела и нужно отъехать ненадолго. Кэролайн на ватных ногах поплелась по коридору. Вторые сутки без здорового сна давали о себе знать. На кухне с кружкой кофе сидел Оскар. По телевизору мелькала какая-то передача, из приоткрытого окна тянулся лёгкий шлейф холодного воздуха. На столе, рядом с кружкой, стоял ноутбук.

— Доброе утро, — с трудом выговорила Кэролайн.

— Доброе утро, Кэр. Как ты?

— Нормально. А… ты?

— Что вчера было?

Кэролайн замялась.

— Клаус ничего мне не сказал. Может, хоть ты будешь откровенней?

— Извини, Оскар, но все вопросы к Клаусу.

Тот не ответил. Кэролайн подошла холодильнику и, открыв дверь, пробежалась взглядом по полкам. Поесть надо было, но так не хотелось. В желудке по-прежнему неприятные ощущения. Кэролайн закрыла холодильник и двинулась к выходу из кухни, но в дверном проёме решительно встал Оскар.

— Ты чего? — спросила Кэролайн.

— Я знаю, что произошло. Мне просто было интересно, поделишься ли ты этим со мной.

— И зачем ты мне это говоришь?

— Затем, что ты не всё знаешь.

— Оскар, мне некогда, — резко ответила она и, отодвинув парня от двери, пошла собираться.

У неё не было с собой никаких вещей, кроме тех, что ночью принёс Клаус: рюкзак, паспорт, телефон и немного денег. Ещё раз проверив наличие кошелька, Кэролайн вызвала такси и, быстро попрощавшись с Оскаром, вышла на улицу.

На вокзале было много людей, время от времени мелькали полицейские, изрядно напрягая Кэролайн. Ехать на поезде нельзя — потребуется паспорт. Изучив табло, Кэролайн купила билет на ближайшую электричку. Она шла до Тихоозёрска, небольшого провинциального городка. Сев в холодный прокуренный вагон, Кэролайн набрала номер Клауса, но тот не ответил. В телефоне нагнетающим баннером висело несколько пропущенных от Джереми.

Кэролайн сидела, подпирая голову рукой, и смотрела на мелькающие за окном улицы. Слёзы струились по щекам, и ей было плевать на людей вокруг. Душевная боль была слишком невыносимой, чтобы держать себя в руках. В голове вновь и вновь прокручивалась прошедшая ночь, от воспоминаний по телу била крупная дрожь. Кэролайн ненавидела себя за то, что случилось.

Несколько дней назад.

— Клаус, зачем это?

— Я же уже объяснял тебе, что психотроп — это не так плохо, как ты думаешь.

Мы сидим в небольшом кафе возле дома Клауса. Время позднее, и посетителей почти нет. Дрожащими руками я держу кружку горячего шоколада, Клаус невозмутимо тянет сигарету, стряхивая пепел в маленькую пепельницу.

— Что в этом хорошего?

— Ты сможешь познать себя.

— Я не думаю, что это хорошая идея… тем более, почему ты не хочешь со мной?

— Потому что я это уже делал и не раз. А вот тебе не помешало бы глубже погрузиться в своё сознание.

— Мне страшно, — признаюсь я.

— Да расслабься ты. Я буду рядом.

Ну да, он был рядом. Но от беды это не спасло.

Полтора года назад.

Мы идём по каменистой дорожке парка. Позднее лето, осень уже стучится в окна. Я держу его под руку, он увлечённо смотрит по сторонам. Мы с папой часто бываем здесь, это его любимый парк. Как хорошо, что он всего в десяти минутах от дома.

— Пап, — аккуратно зову я.

— Да?

— Ты никогда не рассказывал, как вы с мамой познакомились.

Я вижу, как в его глазах на секунду мелькает тоска, но он тут же улыбается накатывающим воспоминаниям.

— Ох, Ванесса, — протянул он, поднимая глаза к небу. — Я увидел её в кафе. Она сидела с подругами и смеялась. Я сразу влюбился в её звонкий заразительный смех, — папа улыбается. — Весь вечер не мог набраться смелости подойти и заговорить с ней.

— Ну раз я сейчас здесь, значит всё-таки набрался, — хитро говорю я.

— Да. Она уже уходила, я догнал её на улице. Пришлось включить всё своё обаяние, чтобы она обратила на меня внимание. Я попросил у неё номер телефона и на следующий же день позвонил, пригласил на свидание. Именно тогда судьба мне и улыбнулась.

Губы растягиваются в улыбке, хотя глаза на мокром месте. Какой же он у меня хороший.

— Когда она согласилась стать моей женой, я понял одну простую истину: если ты чего-то хочешь, то только ты способен сделать так, чтобы это случилось. За тебя этого никто не сделает, — он смотрит на меня и улыбается. — Именно поэтому, дочка, я всегда старался и буду стараться донести это до тебя: ты сама строишь свою судьбу.

— Господи, пап, даже не представляю, чтобы я делала без тебя, — невольно срываются слова.

Он на мгновение удивляется, но потом крепко обнимает меня за плечи.

На железнодорожную платформу Тихоозёрска электричка прибыла только ближе к семи часам вечера. За всё это время Клаус так и не перезвонил. Кэролайн вышла с вокзала и, закурив сигарету, встала у уличного фонаря. Город был довольно мрачный, со старыми домами, петляющими тропинками во дворах и узкой проезжей частью. Город мало освещался, резные фонари стояли на довольно большом расстоянии друг от друга. Их жёлтый свет пятнами падал на старые дорожки. Изредка доносился шум проезжающих машин, но в целом было тихо. Стояли витиеватые лавочки, возле урн валялись пустые пластиковые бутылки и фантики. В окнах домов горел мутный свет. Людей немного, от вокзала все разбредались в разные стороны. Одинокая женщина с пропитым лицом тянула за поводок чёрную собаку крупной породы. Двое молодых парней попрощались у платформы и разошлись. У всех свои дела. И только Кэролайн не знала, куда ей идти и что делать. Город для неё абсолютно чужой, она никого и ничего здесь не знает. Полупустые улицы давили накатывающей печалью, дул холодный ветер, тормоша кроны деревьев. В голове непроглядная пустота и туман.

Раздался звонок телефона.

— Кэролайн Харрисон? — спросил женский голос на том конце провода.

Замерло сердце. Она побоялась, что это из полиции, и продолжила молчать.

— Меня зовут Катерина Игоревна Федюнина, я лечащий врач Дэвида Харрисона. Ваш номер оставил молодой человек, который вызвал скорую. Вам удобно говорить?

— Да-да, — с неким облегчением закивала Кэролайн.

— Ваш отец жив, но состояние тяжёлое. Его пришлось ввести в искусственную кому. Нужна операция, времени мало…

Дальше всё как в тумане. Катерина Игоревна назвала стоимость операции. От таких цифр у Кэролайн закружилась голова. Она не помнила, как закончился диалог. Кэролайн начала что-то соображать только когда джинсы намокли от снега. Она сидела на земле, дрожащими руками сжимая телефон и уставившись в пустоту. Денег на операцию не было. А без операции отец умрёт. И в этом виновата она сама. Закрыв на секунду глаза, Кэролайн разрыдалась от накатывающего бессилия и потерянности. Внутри разрасталась дыра, оставшаяся от осознания того, что произошло.

Она выкурила ещё сигарету, затем, глубоко вздохнув и немного успокоившись, набрала номер Клауса. Тот, на удивление, ответил почти сразу.

— Да, Кэр, привет. Ты доехала?

— Да, — охрипшим от слёз голосом ответила она.

— Что случилось?

Разрыдавшись вновь, она всё рассказала Клаусу. Морозный ветер нещадно трепал волосы.

— Погоди, успокойся, — сказал Клаус. — Нужно всё разложить по полкам. Ты в другом городе, значит, ты в безопасности, а это главное. Я постараюсь найти деньги. А сейчас тебе нужно уходить как можно дальше от вокзала. Там обычно много мусоров.

— Но как ты найдёшь такую сумму? — недоумевала она.

— Я разберусь. Всё будет хорошо. Созвонимся позже, ладно?

Она поднялась со снега. Холод пробивал до костей. Сунув руки в карманы, Кэролайн нащупала какую-то цепочку. Это оказался тот самый кулон, который Джереми подарил ей в последнюю встречу. Окрылённое сердце вызвало измученную улыбку. Замёрзшими пальцами расстегнув куртку, Кэролайн накинула кулон на шею и, укутавшись обратно, пошла дальше. Отыскав по картам в телефоне ближайшую гостиницу, Кэролайн отправилась туда. Неизвестная местность угрожающе давила на подсознание. Она двигалась вдоль старых гаражей, пиная кроссовками снег и утирая слёзы. Цены в гостинице оставляли желать лучшего, как и сам номер, но всё же это лучше, чем спать на улице. Комнатка была маленькой, только скрипучая старая кровать с одной одинокой подушкой, маленький кофейный столик и длинный комод у стены. Пахло сыростью и моющим средством. С собой у Кэролайн не было ни вещей, ни средств личной гигиены. Всё это нужно было купить, но уже завтра. Остался только зарядный блок, телефон, документы, кошелёк и пачка сигарет. Кэролайн открыла окно и, опираясь о подоконник, закурила. За последний час она курила слишком много, и во рту появился неприятный привкус. Откашлявшись, Кэролайн вновь затянулась и окинула взглядом город. Тихоозёрск выглядел чересчур мрачно. В ночной пелене невысокие старые дома угрожающей тенью стояли со всех сторон. На улице практически не было людей, только небольшая компания шумных подростков у одинокой лавочки.

Кэролайн выдохнула облачко дыма, и тут у неё зазвонил телефон. На дисплее светилось «Джереми». Кэролайн устало потёрла переносицу, но всё-таки подняла трубку.

— Ну наконец-то, Кэр, я так волновался! — выпалил Джереми. — Как ты?

— Бывало и лучше.

— Куда ты пропала? Я зашёл к тебе, у Елены такой измученный вид, но она ничего мне не сказала.

— И правильно сделала.

— В смысле? Где ты? Я приду к тебе.

— Я уехала по делам. Скоро вернусь.

— Что случилось?

Кэролайн не ответила.

— Да не молчи ты, Кэр! Что случилось?

— Не переживай, Джер, всё хорошо, — она закусила губу и выкинула сигарету, закрыв за собой окно.

— Ты можешь мне нормально всё объяснить?

— Не могу. Прости.

Она положила трубку и упала на кровать, разрыдавшись. «Никто не должен знать где ты и что произошло» — бегущей строкой мелькало перед глазами. Кэролайн лежала на жёсткой кровати и долго смотрела в потолок, заливаясь горькими слезами. Папа. Перед глазами стоял его расплывчатый силуэт. Господи, как бы сейчас хотелось оказаться рядом с ним, прижаться к его груди, расплакаться и просто молчать, слушая его мерное дыхание. Кэролайн перевернулась на бок и подложила под голову подушку. Постельное бельё пахло затхлостью.

— Я спасу тебя, папочка, — прошептала Кэролайн, крепко зажмурившись. — Я обязательно тебя спасу.

С утра она отправилась в магазин. Денег было немного, так что она взяла только самое необходимое и вернулась обратно в номер, проплаченный только до вечера. Нужно в срочном порядке искать деньги. Целиком и полностью надеяться на Клауса нельзя. Кэролайн быстро отыскала в интернете доску объявлений по Тихоозёрску и принялась листать доступные вакансии. Из того, что более-менее подходило по возможностям, была только вакансия официанта в кафе на другом конце города.

По дороге туда Кэролайн в основном видела только местных гопников, пьющих пиво в десять утра. Особо не было даже спешащих на работу людей. Местный контингент начинал напрягать. Двое взрослых мужчин, идущих на встречу, уставились на неё озабоченным взглядом. Кэролайн, почувствовав себя неуютно, прибавила шаг. В целом город выглядел неплохо, старые дома и рисунки «уличных художников» на стенах домов и на заборах даже придавали антуража.

Устроиться на работу не получилось. Работодатель сказал, что Кэролайн слишком юна и неопытна для такой специальности. «Звучало так, словно я пришла порно актрисой устраиваться» — подумала она, выйдя из кафе и закурив сигарету. На душе было мерзко, терзало чувство вины и потерянности. В голове снова и снова прокручивалась сцена в подъезде, падающее тела отца и лужа крови. Кэролайн всячески старалась отгонять от себя эти мысли, но они ударной волной атаковали снова и снова. Кэролайн докурила и двинулась дальше. Путь обратно лежал через сомнительный узкий переулок между старыми пятиэтажками. Тревожное чувство зарождалось в груди. Кэролайн сунула руку в карман, нащупав рукоятку ножа, и, сжав её, ускорила шаг. Но тут резкий удар по голове заставил выпасть из реальности.

Кэролайн открыла глаза. Она лежала на холодном асфальте, голова трещала. Поднялась на ноги и приложила руку к затылку, поморщившись от боли, а затем посмотрела на ладонь. Кровь. «Только не это» — подумала Кэролайн и проверила карманы. Не осталось ничего ценного, даже сигареты забрали.

— Твою мать, — выругалась она и выбежала из переулка, оглядевшись по сторонам. Бесполезно. Ни единой души в округе. Тихо, как в морге.

К вечеру её выселили из гостиничного номера. Теперь у неё остался только потёртый пустой рюкзак. Вытирая слёзы, Кэролайн вышла на улицу и обессиленно рухнула на лавочку в паре кварталов от гостиницы. Поднималась метель, пуская в лицо мокрый снег. Кроны деревьев шатало от ветра. Похолодало. В животе крутило, руки краснели от холода, а глаза заливали горькие слёзы. Идти некуда, денег нет, в городе одни незнакомцы. Казалось, хуже ситуации нельзя вообразить.

Глава пятая.

Кэролайн проснулась от того, что кто-то трогает её за плечо. Открыв глаза, она резко приподнялась и тут же пожалела об этом. После ночи, проведённой на лавочке в минусовую температуру, всё тело болело и отнималось. Руки красные от мороза, пальцы не гнулись, бил озноб. Рядом с ней на корточках сидел молодой парень с длинными светлыми волосами, собранными в тугой хвост на затылке. Лицо у него было широкое, смуглое, с внимательным, гипнотизирующим взглядом.

— Всё нормально? — низким голосом спросил он. — У тебя кровь на волосах.

Он так неожиданно появился, что Кэролайн не могла выдавить из себя ни слова.

— Ты тут всю ночь пролежала? — спросил неизвестный, заметив её синие губы.

Кэролайн лишь резко неестественно кивнула.

— Господи, — поднявшись, парень снял свою длинную куртку. Сев рядом, он накинул её на плечи Кэролайн. Едва ощутимое тепло пробежало по плечам, от куртки исходил еле уловимый запах кедра и сандала.

— Спасибо, — шепнула она.

— Из дома выгнали?

— Нет. Просто ночевать негде.

— Те6я как зовут-то?

— Кэролайн.

— Как тебя так угораздило, Кэролайн?

— Приехала два дня назад, а вчера обокрали. Ни паспорта, ни денег, ни мобильного, — она грустно усмехнулась и добавила: — Ни черта у меня нет.

— М-да уж, обычное явление здесь, — сказано было толи с иронией, толи с сочувствием.

Парень достал из кармана тёмно-зелёной толстовки пачку сигарет. Выглядел он довольно озадаченно. Ловкими движениями он перекатывал между пальцами фильтр сигареты.

— Не угостишь? — попросила Кэролайн.

Неизвестный протянул ей сигарету и поджёг. Пламя зажигалки на мгновение осветило бескровное лицо девушки.

— Полагаю, по голове тебя тоже вор ударил?

— Да.

— Ты его хотя бы запомнила?

— Я его даже не видела. Со спины нападал, крыса.

— В целом, классика. Говоришь, ночевать было негде… — задумчиво протянул парень, перескакивая с темы на тему. — Почему к знакомым не пошла?

— Я здесь никого не знаю.

Собеседник ухмыльнулся, одной рукой накинул капюшон толстовки.

— То есть ты на полном серьёзе приехала одна в город, где совершенно никого не знаешь? Забавно. Уверен, что причина этому слишком личная, и спрашивать об этом не стоит.

Он повернулся к Кэролайн лицом. У него были зелёные глаза, тонкие губы расплывались в добродушной улыбке. Он не был похож на какого-то маньяка и сильно отличался от тех людей, которых Кэролайн встречала на улице. Лицо его было добрым, с широкими скулами и впалыми щеками, а в уголках глаз залегли маленькие, едва заметные морщинки.

— Спасибо за понимание, — еле заметно кивнула Кэролайн и выкинула окурок.

Парень некоторое время молчал, изучая её. Кэролайн старалась не смотреть в его сторону: недоверие всё же тихо пульсировало под рёбрами. Парень вдруг встал и протянул ей руку.

— Пойдём.

— Куда?

— Тут недалеко есть неплохое кафе, хоть накормлю тебя и отогрею. Не могу смотреть, как ты мучаешься.

В голову закрались некие сомнения. Но, с другой стороны, вариант пойти с первым встречным куда более перспективный, чем замёрзнуть до смерти на улице. Улыбнувшись уголком губ, Кэролайн подала незнакомцу руку. Тепло его пальцев приятно обожгло кожу. Ноги онемели, идти было трудно.

— Как мне тебя называть, спаситель? — спросила Кэролайн, еле передвигая ноги.

— Спаситель тоже подходит, — подмигнул он. — А вообще, зови меня Акула.

— Интересно, — улыбнулась Кэролайн. — Прозвище?

— Ну типа того, да.

Акула решительно двинулся вперёд. Кэролайн наблюдала за ним, восхищаясь его добротой и отзывчивостью. Пульсирующее под рёбрами недоверие наконец угомонилось. Кажется, в этом городе не всё так плохо, и есть на кого положиться. Или так только кажется на первый взгляд?

Петляя по тихим улочкам, Кэролайн наконец смогла осознанно оценить место, куда её занесло. Жилые дома невысокие, старые, двери в подъезды хлипкие, деревянные. Многие окна разбиты. Магазины встречаются редко. На старых заборах, стенах зданий, некоторых лавочках нарисованы граффити, рядом валяются пустые смятые банки от энергетиков и пива. На узорчатых лавочках изредка попадаются бабушки, обсуждающие соседей, но в целом людей на улицах немного, а те, что встречались по пути, чаще всего были представителями той или иной субкультуры. Гопинки, скинхеды и вылитые бандиты — основной контингент, который заметила Кэролайн. По дороге в кафе в поле зрения всё-таки попал обычный на вид мужчина средних лет, но, увидев Кэролайн, он едва ли не шарахнулся в сторону. Осознав всю ситуацию, Кэролайн, стараясь не отставать от Акулы, запустила пальцы в волосы, стараясь хоть как-то избавиться от засохшей крови. Наконец, выйдя из очередного поворота, перед ними показалось здание кафе с пошарпанной старой вывеской. Напротив тянулись рельсы и медленно двигался старенький трамвай. Зайдя в кафе, они сели за дальний столик у окна, и Акула сделал заказ.

— Спасибо тебе, — поблагодарила его Кэролайн.

— За что?

— За то, что не прошёл мимо. Мне действительно сейчас тяжело.

— Я не мог поступить иначе.

Кэролайн смущённо опустила взгляд.

— Мне на самом деле очень интересно, что заставило такую девушку, как ты, уехать в незнакомый город, не имея ровным счётом ничего, — он немного помолчал, словно ожидая ответа. — Но я понимаю, что это личное. Так что придётся мне потерпеть со своим любопытством, — улыбнулся Акула.

— Что же ты успел такого во мне увидеть, от чего пришёл к выводу, что я не могла просто так уехать?

— Ты не похожа на бродягу.

— А ты похож, — подмигнула Харрисон.

Официант — молодой симпатичный парень с серьгой в носу, — принёс заказ.

— Так и есть.

— Родился здесь?

— Да. До шестнадцати лет в детдоме обитал.

— А потом? — Кэролайн решила, что тема про родителей будет неприятна ему.

— Потом сбежал. Надоело всё.

— Тебя что, даже не искали?

— Нет конечно. Тут всем на всех плевать.

— Забавно.

— И не говори. Ты, кстати, что дальше-то планируешь делать?

— Понятия не имею, — пожала плечами Кэролайн. — У меня даже нет денег…

Она резко замолчала и посмотрела на Акулу. Закусив губу, Кэролайн грустно вздохнула, потирая онемевшие ладони.

— Я поступила глупо. В состоянии аффекта покалечила собственного отца. Нужны большие деньги на операцию. И, возможно, я в розыске. Поэтому мне пришлось уехать.

— Вот это поворот, — присвистнул Акула, удивлённо вскинув брови. — В состоянии аффекта, говоришь… наркота?

Кэролайн еле заметно кивнула. Неприятные воспоминание вновь поглотили сознание.

— Осуждаешь? — спросила она, стараясь не смотреть ему в глаза.

— Нет, — вдруг сказал он, и Кэролайн от удивления невольно подняла взгляд. — Ни капельки. Я столько всего пережил здесь, что наркотой меня не удивить.

— Звучит не очень оптимистично.

— Я привык. И ты привыкнешь.

— Не хочется, если честно, — призналась Харрисон.

— Но, полагаю, другого выхода у тебя нет.

— К сожалению, ты прав.

Акула смотрел на Кэролайн, чуть наклонив голову. Взгляд скользил по её светлым волосам, острым скулам, ключицам. Акула улыбнулся своим мыслям и наконец посмотрел ей в глаза:

— Мы с пацанами снимаем квартиру на окраине. Люди мы, конечно, своеобразные, но, думаю, тебе понравится в наших рядах. Тем более, пока лучше варианта я не вижу.

Предложение было одновременно заманчивым и пугающим. Но в одном Акула был прав: другого варианта действительно не было.

Глава шестая.

Местные подъезды оставляли желать лучшего. Стены разрисованы, витал запах сигарет и пива. В углах валялись фантики, пошарпанные тёмные стены словно всей силой давили на подсознание. Лифта не было. Пешком поднявшись на третий этаж и стоя у самой двери в квартиру, Кэролайн одолели сомнения. Пульс застучал в висках, ладони вспотели. Кэролайн вдруг поняла, что поступок был необдуманным, безумным, возможно даже опасным. Неизвестно, кем окажутся эти люди и что будет дальше. За этой старой дверью — неизвестность, которая может оказаться такой же пугающей и опасной, как город за пределами этого подъезда. Кэролайн уже хотела было развернуться и броситься прочь, но Акула открыл перед ней входную дверь.

— Не бойся, — сказал он, словно прочитав её мысли.

Они переступили порог. Пахло непроветренным помещением и деревянными полами. Акула повесил куртки, закрыл входную дверь, и, окинув взглядом квартиру, двинулся к дальней комнате, позвав за собой Кэролайн. Она медленно ступала по недавно вымытому тёмному ламинату, оглядываясь по сторонам. Справа от прихожей виднелась кухня: небольшая, с квадратным столом из тёмного дерева, старым диваном у стены и широким окном без занавесок. Но Акула вёл Кэролайн дальше.

— Здарова, черти, — ухмыльнулся он, войдя в просторную комнату, служившую, судя по всему, гостиной. Кэролайн стояла за его спиной, нервно переминаясь с ноги на ногу. Сердце бешено колотилось в груди, и его удары эхом отзывались в голове. С каждой секундой дышать становилось всё труднее.

Аккуратно выглядывая из-за широких плеч Акулы, Кэролайн огляделась. На длинном диване сидели два молодых парня, а напротив в кресле третий. На кофейном столике были разложены карты, стояло несколько рюмок и скромная тарелка закусок. За креслом стоял старенький телевизор. В комнате пахло свежестью, смешанной с парами спирта.

— Тебя где носило? — сходу спросил стриженный под ноль парень с татуировкой на лице. Он выглядел сурово, хоть и широко улыбался. Густые брови не были нахмурены, взгляд тоже был спокойным, даже тёплым, но что-то всё равно придавало его лицу какой-то угрюмости.

— Зашёл в магазин, а нашёл кое-что поинтереснее, — Акула сделал шаг в сторону, и парни увидели Кэролайн. Один из них удивлённо присвистнул.

— Привет, — постаралась улыбнуться Харрисон, но голос предательски дрогнул.

— Акула, объяснишься? — спросил пухлый паренёк, тасуя в руках колоду карт. На его румяном лице играла вопросительная улыбка.

Акула рассказал, как всё было, не упомянув лишь истинной причины, по которой Кэролайн приехала. На удивление, парни положительно отреагировали на её появление. Пухлый оказался Мотылём, с татуировкой на лице — Хорь, а парень на кресле — А́мба. Акула ушёл за рюмкой для Кэролайн, которая уже сидела на диване в окружении Мотыля и Хоря. В квартире было уютно и по-домашнему, так что парни с их блатным внешним видом не особо вписывались в обстановку. Кэролайн сидела, стараясь максимально вжаться в диван, слиться с ним и стать невидимкой. Но всем нутром она ощущала прикованные к себе заинтересованные взгляды парней. Хорь, искоса поглядывая на неё, убирал со стола мусор.

— Нервничаешь? — спокойно спросил он.

— Есть немного.

— Конечно нервничает, Хорь, чё за вопросы? — Мотыль вскинул широкие брови. — Но ты не переживай, мы совершенно нормальные люди.

— Чесслово, Мотыль, лучше бы ты молчал, — заёрзал Хорь. — Ну и кто после этого нам поверит?

Кэролайн рассмеялась, но смех вышел скорее истерическим, чем радостным. К счастью, парни не обратили на это внимания.

— А где Анархист? — появился в дверях гостиной Акула.

— За сигаретами ушёл. Скоро должен вернуться, — ответил Хорь, принявшись открывать бутылку водки. — Кэролайн, ты чё: чистоганом или разбавить чем?

Кэролайн подняла на него взгляд. Несмотря на угрожающий внешний вид, Хорь казался открытым и располагающим к себе, как и остальные парни, но ниточка сомнений всё равно плелась где-то внутри. «Ладно, — мысленно сказала Кэролайн. — Хуже уже не будет».

— Можно и чистым.

Хорь одобрительно улыбнулся.

— За знакомство, — поднял рюмку Амба. Он казался моложе остальных, его бодрое вытянутое лицо явно говорило о спокойствии и непокорности.

Выпив, Кэролайн коротко вздохнула, положив ладони на колени. Её немного потряхивало, но жгучее тепло алкоголя на секунду расслабило мышцы спины.

— Почему ты выбрала именно Тихоозёрск, когда, по сути, на кону стояла твоя дальнейшая жизнь? — поинтересовался Мотыль, отставляя на стол рюмку.

— Я и не выбирала, — пожала плечами Кэролайн. — Это был ближайший поезд до провинции, — ухмыльнулась она, стараясь не показывать грусть от накатывающих воспоминаний.

— Да уж, тяжко тебе будет, — заметил Хорь.

— Почему?

— Опасный городишко, хоть и кажется маленьким, — раздался незнакомый прокуренный голос.

Все обернулись. В дверях гостиной стоял высокий мужчина с густыми чёрными волосами, убранными за уши, и глубоким рваным шрамом поперёк правого глаза. Казалось, что мужчину создали профессиональной компьютерной графикой, настолько он гармонично выглядел, и Кэролайн неосознанно пыталась рассмотреть, уловить каждую деталь. Его образ словно был пропитан благородством. Лёгкая кожаная куртка утягивала подкаченную фигуру, выражение лица было серьёзным, аскетическим, хоть тонкие губы и замерли в односторонней улыбке. Тёмная щетина выделялась на фоне бледной кожи и квадратных скул, а ярко-выраженный шрам придавал ему какого-то шарма. Выглядел незнакомец на пару лет старше остальных.

— Здесь больше половины населения бандиты или наркоторговцы, — спокойно сказал он, словно воспринимал это как должное. — Грохнут в подворотне и не заметят, — сказал он и, подойдя ближе, протянул руку Харрисон. — Анархист.

— Кэролайн, — она подала руку. Его холодные губы мягко коснулись её кожи.

— Уже бухаете? — обратился он к остальным, резко перескочив с эпохи галантных кавалеров до наших дней.

— Культурно пьём за знакомство, — поправил Акула.

— Ну, тогда наливай.

Анархист сел рядом с Мотылём и внимательно посмотрел на Кэролайн.

— Какими судьбами?

— Пришёл бы ты минут на десять раньше, узнал бы, — ответил Хорь.

Кэролайн едва заметно улыбнулась. На этот раз она сама рассказала Анархисту историю своего появления. Они выпили ещё. Мотыль постоянно шутил на разные темы, а остальные, казалось, смеялись больше над его заливистым смехом, чем над самими шутками. Глядя на них, Кэролайн с каждой минутой доверяла им всё больше. Парни очень по-доброму отнеслись к её появлению, а не оставили одну в незнакомом городе, и, по мнению Кэролайн, это уже было достойно уважения. После очередного шота она почувствовала, как алкоголь снимает внутренние блоки.

— А вы? — спросила она. — Чем вы занимаетесь?

— Собственно говоря, практически тем же, о чём сказал Анархист, — хохотнул Мотыль.

— Не слушай его, он уже нахрюкался, — хитро сказал Хорь, похлопав друга по животу.

— У нас нет официального места работы, если ты об этом, — продолжил Амба. У него были забавные ямочками на щеках и прямой аристократичный нос. — Но, в общем-то, Мотыль прав, и мы действительно занимаемся чем-то похожим на то, чем обычно промышляет местный контингент.

— Мы работаем на одного пафосного Ублюдка, — сказал Акула. — Как человек он омерзительный, но работать с ним сплошное удовольствие.

— И что же вы делаете?

— В основном лёгкое хулиганство, если можно так назвать. Вынести магаз или прижать кого-нибудь.

— Так спокойно об этом говорите…

— Скрывать нечего, — развёл руками Хорь.

— А не боитесь, что поймают? — спросила Кэролайн, намекая на срок.

— Не особо. Если что-то пойдёт не так, Ублюдок решит этот вопрос, — спокойно улыбнувшись, ответил Акула.

— Выходит, не такой уж он и ублюдок.

Мотыль деловито почесал подбородок, прищурившись, затем улыбнулся:

— Ну, вроде того.

— Получается, вы прямо настоящие блатные парни. А… почему не найдёте нормальную работу? — поинтересовалась Кэролайн.

— Это не выгодно, — подключился Анархист. — На «нормальной» работе ты сидишь и как идиот ждёшь зарплаты в виде сраных двадцати тысяч. А мы можем поднять те же двадцать тысяч за пару дней.

— А ещё у некоторых из нас есть судимость, что усложняет подбор вакансий, — улыбнувшись, пожал плечами Амба.

— Становится всё интереснее и интереснее, — хмыкнула Кэролайн.

— Так что, Кэролайн, если хочешь зарабатывать легально — не тот город ты выбрала, — подмигнул Хорь.

Эти слова комом встали поперёк горла. Однажды нелегальная деятельность уже привела к ужасным последствиям: Кэролайн чуть не убила собственного отца. Так сможет ли теперь нелегал принести Кэролайн не ещё бо́льшие страдания, а помощь?

Они снова выпили. Атмосфера становилась всё более тёплой. Парни уже казались теми, кому можно доверять. Спустя ещё один шот Кэролайн спросила, где здесь можно покурить.

— Балкон или подъезд, — ответил Амба. — Если хочешь, пойдём на лестницу, составлю тебе компанию.

Они вышли на лестничную клетку. Амба протянул Кэролайн сигарету и зажигалку. Руки у него были крепкие, с загрубевшей кожей на пальцах. Амба смотрел на Кэролайн с живой неподдельной улыбкой, серые глаза внимательно изучали её. Он стоял, опираясь о стену. Подкаченное тело утягивала чёрная футболка, от него пахло гелем для бритья и табаком.

— У тебя вещи-то хоть с собой? — спросил он, вспоминая историю её появления в квартире.

— Нет. Телефон, деньги, сигареты, документы, — всё украли.

— Как так?

— Пыталась устроиться официанткой в кафе, вроде Рандеву называлось. На работу не приняли, а по пути обратно в переулке по голове ударили и обчистили, твари.

— Да ты прям везунчик, — невесело ухмыльнулся Амба, затянувшись.

— И не говори.

— Что дальше делать будешь?

— Акула спрашивал тоже самое, а я и не знаю. Но, судя по всему, в первую очередь пытаться выжить. Ну а так, надо деньги искать.

— В чём сложность выжить? Ты теперь не одна.

— Как минимум то, что я толком не могу за себя постоять. А в вашем городе, как я поняла, без этого умения слишком быстро станешь трупом.

— В этом я могу тебе помочь.

— Стать трупом?

Амба рассмеялся и стряхнул пепел с сигареты. От улыбки у него вновь проступили ямочки, и Кэролайн поймала себя на мысли, что это выглядит слишком мило для его сурового образа жизни.

— Насчёт самообороны.

— Каким образом?

— Зайдём в квартиру, узнаешь.

Сзади послышался скрип двери. Кэролайн обернулась, из дверного проёма их квартиры чей-то силуэт юркнул обратно в прихожую, закрыв дверь.

— Кто это? — спросила Кэролайн.

— Анархист, вроде. Его куртка была.

— Странный он какой-то, — хмыкнула Кэролайн.

— Есть такое. Он самый старый среди нас, ему, кажется, двадцать четыре. Классный парень, но со своими заморочками. Акула какое-то время думал, что у него психическое расстройство.

— Почему?

— Анархист всегда был довольно скрытым и грубым человеком. У него настроение меняется по щелчку пальцев. Он может сначала вести душевные разговоры, помогая решать чужие проблемы, а потом резко замолчать и уйти. Да и порой кажется, что общество ему не особо нужно, — Амба затянулся сигаретой, потом вдруг расплылся в улыбке и, отпрянув от стены, развёл руки в стороны. — О чём речь, если дословно «Анархист» на тюремном жаргоне означает «одиночка».

— Но раз он с вами, значит не такая уж и одиночка.

— В какой-то мере. Наша компашка давно вместе, мы уже как братья.

— Наверное, всё друг про друга знаете?

— Естественно. Я тебе хоть сейчас могу составить психологический портрет любого из нас.

Кэролайн многозначительно улыбнулась:

— Интересно. Что скажешь, например, про Хоря?

Амба вновь упёрся затылком в стену, серые глаза чуть прищурились. Он затянулся сигаретой, загадочно улыбнулся.

— Хорь неплохой парень, но он агрессор. Нервный, раздражительный, чуть что не так — сразу в драку. Темперамент, видимо, такой. Но при этом он очень душевный человек. Хотя с ним порой бывает трудно.

— Как и с каждым человеком, — кивнула Кэролайн.

Докурив, они вернулись в квартиру. Голова слегка кружилась от алкоголя.

— Иди, я догоню, — сказала Кэролайн.

Амба кивнул и скрылся в дверях гостиной. Кэролайн же зашла в ванную, прикрыв за собой дверь, и, расставив руки на раковине, посмотрела на своё отражение в зеркале. Щёки покраснели от алкоголя, под глаза осыпалась тушь. Взгляд затуманенный, усталый. Намочив ладони, Кэролайн умылась и вновь посмотрела на себя в зеркало.

— Ты справишься, — одними губами сказала она своему отражению.

Когда Кэролайн вернулась, черти загадочно посмотрели на неё, улыбаясь.

— Кэр, мы тут посовещались, пока тебя не было, и пришли к очень интересному решению, — начал Акула.

— Какому?

— Если хочешь, оставайся с нами, — вдруг сказал Анархист. — Мы поможем тебе заработать денег, да и с нами безопаснее, чем одной.

— Ну, и веселее, — подмигнул Мотыль.

Внутри что-то приятно дрогнуло. Губы Кэролайн расплылись в улыбке, она не могла сказать ни слова. Серые цвета, в которые за считанные дни окрасился её мир, стали чуточку ярче.

— Ты согласна? — спросил Амба.

— Конечно, — поспешно закивала она. — Спасибо вам большое.

Кэролайн поймала на себе взгляд Анархиста. Он с нескрываемым интересом разглядывал её, раскинувшись на диване и упираясь затылком в подголовник. Лицо его озаряла односторонняя улыбка.

— Отлично. В таком случае, вникай в свежий план заработка на этот день, — Акула жестом предложил ей сесть рядом. — Чем раньше начнём, тем лучше, так ведь?

Она довольно кивнула.

— Речь всё о том же пафосном Ублюдке, на которого мы работаем.

— Он у вас постоянный заказчик? — поинтересовалась она.

— Ну типа того, да. Ему нужно устранить конкурентов в отношении своего бизнеса.

— Будь проще, — Мотыль пихнул друга локтем в бок, затем, играя бровями, посмотрел на Кэролайн. — Нужно прессануть кое-кого.

— Надеюсь, убивать не придётся?

— Пока нет, — подмигнул Анархист. Кэролайн, несколько помедлив, улыбнулась ему в ответ.

— Есть один тип, сын предпринимателя Комиссаржевского. Сосунок ещё тот, но папаня незадолго до смерти передал ему своё дело, — объяснил Хорь.

— Теодор, — сын Комиссаржевского, — планирует устранение конкурента, — продолжил Акула. — Судя по всему, он собирается заказать киллера. Ублюдок просит нас припугнуть Теодора, чтобы тот отстал от него наконец.

— Думаете, это поможет? — вполголоса спросила Харрисон.

— Должно. Иначе не заплатят.

— Есть план?

— Я смотрю, ты входишь во вкус, — ухмыльнулся Амба.

— Хочешь жить — умей вертеться.

— Мне нравится эта мысль, — медленно кивнул Анархист. — Надо запомнить.

— Комиссаржевский в основном находится либо у себя дома, либо в офисе своей компании, это в ближайшем крупном городе. Мы думаем, что проще будет попасть в офис под предлогом работодателей, якобы у нас есть какой-то чудный план продвижения его бизнеса.

— Версия про работодателя исключительно для секретарши. Войдя в кабинет, мы сразу его накроем, — улыбнулся Мотыль.

— А вы не думали о том, что она может нас не пропустить? — засомневалась Кэролайн. — Или что там всё камерами утыкано?

— Не парься, всё продумано. Немного замаскируемся, а насчёт секретарши… В этом нам поможешь ты.

— Каким образом?

— Будешь своеобразной приманкой.

Глава седьмая.

— В смысле?

— Комиссаржевский имеет неконтролируемую слабость на красивых девушек. Плюс к этому, он слишком озабочен своим бизнесом, так что отказаться от новой тактики работы он вряд ли осмелится. Или, по крайне мере, выслушать её.

— Он мне всё больше и больше не нравится, — скривилась Кэролайн.

— Поддерживаю, — бегло улыбнулся Хорь.

— Так, окей. Допустим, что я согласна. Но я не похожа на работодателя.

— Это легко исправить. Сходите с Акулой до ближайшего магазина и купите, что нужно, — ответил Амба.

Акула посмотрел на Кэролайн и улыбнулся:

— Готова окунуться в наш мир?

Они быстро собрались и уже стояли в прихожей, когда из гостиной широким шагом вышел Амба.

— Кэр, подожди, — он завернул в комнату, где ещё не была Кэролайн, а через мгновение вышел оттуда со складным ножом в чёрном кожаном чехле. — Я пообещал, так что держи. На первое время достаточно, а дальше разберёмся. Пользоваться умеешь?

— Да, — с улыбкой кивнула Кэролайн. — Спасибо.

Выйдя на улицу, Акула подкурил сигарету и передал Кэролайн зажигалку. Из-за свежевыпавшего снега на улице было довольно светло. Во дворе их дома стояла старая школа, поэтому сейчас все ближайшие детские площадки были заполнены курящими малолетками. Видимо, перемена.

— Парням ты понравилась, — сообщил Акула, когда Кэролайн вернула ему зажигалку.

— Я боялась, что будет наоборот.

— Никогда не нужно бояться. Это только всё усложняет.

Кэролайн на некоторое время задумалась о словах Акулы, пиная кроссовками рыхлый снег. Вдруг под ногами ей попался маленький кусочек синей изоленты. Кэролайн пренебрежительно пнула его ногой и отвернулась. Повернув за угол дома и выкинув окурок, она тяжело вздохнула:

— Акула, можно тебя кое о чём попросить?

— Всё, что угодно.

— Я могу от тебя позвонить?

— Конечно.

Он остановился и достал из кармана мобильник.

— Я подожду тебя вон на той лавочке.

— Спасибо.

Акула отошёл, а Кэролайн принялась по памяти набирать номер. Пальцы отчего-то дрожали.

— Привет, это я.

— Кэр? — удивился Клаус. — Что за номер? У тебя всё нормально?

От его голоса на мгновение стало теплее.

— Относительно. Вчера я пыталась устроиться на работу, но ничего не вышло, а по пути обратно меня ещё и ограбили. Вытащили ровным счётом всё.

— М-да, хорошее место ты выбрала.

Кэролайн закусила губу и опустила взгляд под ноги.

— Это не то, что я хотела от тебя услышать в такой момент.

— Чей номер-то? — спросил Клаус.

— Знакомого, — выдохнула она. — Что там с Джоном?

— Не знаю. Я не видел его с того дня.

— Чем ты там вообще занимаешься?! — воскликнула Кэролайн. — Или тебе совсем плевать?

— Не повышай на меня голос! Я искал его.

— Ладно, извини…

— Окей, раз ты так хочешь знать, то новость у меня есть. Но она плохая.

Кэролайн закрыла глаза, нервно сглотнула. В голове уже закрутилась тысяча возможных вариантов того, что может сказать Клаус. Вдохнув полной грудью, она выпалила:

— Говори.

— Тебя ищет полиция.

— Что? — голос оборвался до шёпота.

— Этот урод всё-таки написал на тебя заяву.

— Откуда ты знаешь?

— Попросил одного знакомого пробить твоё имя.

— Господи… И что теперь делать?

— Скрываться. И стараться не высовываться.

— Какой ужас, — Кэролайн закрыла лицо рукой. Казалось, что ещё секунда, и она разрыдается. — Не могу поверить, что это происходит со мной…

Несколько секунд висела тишина.

— Когда ты приедешь? — негромко спросила Кэролайн.

— Дня через три. Остались ещё незаконченные дела.

— Хорошо. Буду ждать.

— Люблю тебя.

— И я.

В трубке раздались короткие гудки. В груди остался неприятный осадок от разговора. Тебя ищет полиция. Как же дико и нереально это звучит.

Акула и Кэролайн доехали до торгового центра на старом автобусе, который, казалось, вот-вот развалится на ходу. Выйдя на остановке, Кэролайн втянула носом воздух. Пахло бензином и сыростью. Здание торгового центра оказалось удивительно большим для такого маленького города. Акула как будто сразу знал, на какой этаж какого крыла им нужно. Подобрав несколько разных платьев, Кэролайн ушла в примерочную. Первые три Акуле не понравились, четвёртое не подошло по фасону, но, когда Кэролайн вышла в последнем платье, у Акулы, казалось, челюсть отвиснет.

— Нравится? — спросила Кэролайн, покрутившись.

— Мягко сказано. Подберём ещё несколько аксессуаров для большей анонимности и вообще пушка будет. Какие-нибудь очки в тёмной тонкой оправе. И подвеску… — он чуть прищурился. — На длинной цепочке.

— Я смотрю, ты неплохо разбираешься в моде, — улыбнулась Кэролайн.

— Да, есть немного, — Акула смущённо почесал бровь. — Моя бывшая была стилистом, у неё и нахватался кое чему.

— Интересная польза от отношений, — хмыкнула она.

Когда они вернулись в квартиру, началась активная подготовка к выходу на задание. Пока парни копошились в комнатах, Кэролайн сидела перед Анархистом с тюбиком тонального крема и кисточкой. Всё это также пришлось докупить в магазине. Кэролайн осматривала предстоящий фронт работы. Грубый шрам тянулся от верхней линии брови, частично пересекая её, и до кончика носа.

— Анархист, можно нескромный вопрос? — спросила Кэролайн, выдавливая крем на тыльную сторону ладони.

— Удиви.

— Откуда…?

Он едва заметно ухмыльнулся.

— Год назад ехали с другом по трассе под дождём. Дорога скользкая была, он тогда только права недавно получил. На повороте не справился с управлением, пару раз перевернулись и в кювет улетели. Машина разбита, двери заблокированы, друг без сознания. Я взял его в охапку и через разбитое окно полез. Пока вылезал, по осколку стекла лицом проехался. Удивлён, что глаз не потерял.

— Какой ужас…

— Полагаю, всё же лучше, чем сдохнуть.

— Не спорю. Жаль, что так вышло.

Замазав шрам, Кэролайн принялась работать над татуировками Хоря. Цветные чернила на его лице гораздо хуже поддавались тональному крему, но Кэролайн всё же удалось справиться с ними. Закончив, бригада покинула квартиру.

Лифт остановился на пятом этаже. Двери открылись, и в коридор, цокая высокими каблуками, вышла Кэролайн. Обтягивающее чёрное платье с тонким кремовым ремнём идеально сидело на её стройной фигуре, а «V» — образный вырез подчёркивал грудь. Светлые волосы были собраны в пучок, на носу тёмные очки. В руках она держала толстую папку с бумагами. Сразу за Кэролайн к стойке вышли Анархист, Амба и Хорь. На всех были белые рубашки, застёгнутые на все пуговицы, и тёмные очки. Мотыль и Акула остались у лифта, чтобы не допускать лишних свидетелей.

— Добрый день, — губы Кэролайн, накрашенные ярко красной помадой, расплылись в улыбке.

— Здравствуйте, — секретаршу, кажется, несколько смутили суровые парни, стоящие за спиной Харрисон. — Чем могу помочь?

— Аманда Сандерс, начальник отдела по маркетингу, — представилась Кэролайн. — Я по деловому вопросу к гражданину Комиссаржевскому.

Секретарша вопросительно посмотрела на парней.

— Они со мной. Охрана, — подмигнула Кэролайн.

Поколебавшись ещё несколько секунд, девушка зажала кнопку на селекторе:

— Теодор Маркович, к вам посетительница. Говорит, начальница отдела маркетинга.

— Пропусти.

Кэролайн намеренно наиграно улыбнулась секретарше и вошла в кабинет. За длинным офисным столом сидел молодой мужчина с жидкими тёмными волосами. Мелкие черты его лица терялись на фоне желтоватой кожи.

— Здравствуйте, — кокетливо поднял брови Комиссаржевский, увидев Кэролайн. — Чем могу помочь?

— Например, избавить от своего присутствия, — невзначай ответила она.

В помещение вошли парни. Прежде, чем Комиссаржевский успел хоть что-то сказать, Анархист, словно пуля, подлетел к нему и, прижав того лицом к столу, склонился над его ухом:

— Попытаешься вызвать охрану — задушу тебя прямо на этом столе, — прошипел он. — Ты меня понял?

— Понял, — прохрипел Комиссаржевский.

Тогда Анархист схватил его за воротник рубашки и рывком посадил обратно на стул. Он сделал несколько шагов назад и, остановившись за креслом Комиссаржевского, посмотрел на чертей.

— Кто вы такие и что вам нужно? — не понимал Комиссаржевский.

— Редклифа Вуда помнишь? — спросил Хорь.

— Допустим.

Хорь вальяжно, со спокойным выражением лица подошёл к Комиссаржевскому почти вплотную. Чуть наклонив голову вбок, он резко ударил Теодора по лицу. Тот охнул от боли и вдобавок ударился головой о подголовник стула.

— Не «допустим», а чётко отвечай на поставленный вопрос, — процедил Хорь и вернулся на исходное место. У Кэролайн, казалось, сейчас откажут лёгкие. Она старалась дышать как можно глубже, чтобы успокоиться, но ничего не получалось.

— Помню его, и что?

— Оставь в покое Вуда и его бизнес, — удивительно спокойно для самой себя произнесла Кэролайн, хотя внутри всё тряслось и сжималось.

— Да зачем мне его бизнес?! — воскликнул Теодор.

— Поубавь свои децибелы, когда девушка говорит, — с расстановкой произнёс Амба.

— Если тебе не нужен его бизнес, тогда зачем ты суёшь свой нос в его дела? — продолжила Кэролайн.

— Пытаешься пришить его, — поддержал Акула.

— Я не понимаю, о чём вы.

— Слышь, упырь, если ты продолжишь дурачка из себя строить… — взъелся Хорь и вновь двинулся к Комиссаржевскому, но Кэролайн мягко остановила его за плечо. Внутри бушевали эмоции, ладони потели. Казалось, что любой из присутствующих здесь сейчас накинется на неё саму.

— Хватит лапшу на уши вешать! — прикрикнул Анархист. Он достал из кармана нож и приставил к горлу Комиссаржевского. Кэролайн в ужасе уставилась на Анархиста. — Не тех пытаешься обмануть, сосунок.

— Хорошо, хорошо! — заверещал Теодор, боясь пошевелиться. — Я вас услышал! Вуда больше и пальцем не трону!

— Правильное решение, гражданин Комиссаржевский, — язвительно бросил Амба. — Если не сдержишь слова, мы тебе голову оторвём.

— Уяснил? — Анархист сильнее прижал лезвие к горлу Теодора.

— Уяснил.

— Молодец.

— Надеюсь, не нужно предупреждать, что если история о нашей дружеской беседе разлетится дальше, то со своей смазливой рожей ты распрощаешься ещё быстрее? — раздался стальной голос Хоря.

— Я всё понял.

Анархист улыбнулся и убрал нож. Его взгляд метнулся на стол Комиссаржевского. Там, помимо всякого хлама и бумаг, лежали ключи от дорогой машины.

— А вот это, — Анархист пальцами подхватил ключи. — Мы конфискуем. Чтобы воспоминания о нашем трогательном знакомстве не выпали из твоей головы.

— Приятно было пообщаться, — бросил Амба, когда они выходили из кабинета.

Быстро минуя секретаршу, они дошли до лифта.

— Свидетелей не было? — спросил Хорь, когда они встретились с Акулой и Мотылём.

— Всё чисто.

— Не считая тараканов, — улыбнулся Мотыль.

— Тогда валим.

Быстро забрав вещи из гардероба, они вышли на улицу. Кэролайн жадно глотала воздух. Казалось, сердце сейчас вырвется из груди. Перед глазами до сих пор стоял Анархист с приставленным к горлу Комиссаржевского ножом.

— Ты как? — спросил он, оказавшись рядом.

— Трясло на нервиках, — призналась Харрисон.

— Ты ни чё так держалась для первого раза, — похвалил Хорь.

— Спасибо. Зачем ты забрал ключи? — обратилась к Анархисту Кэролайн.

— Так ведь интересней, — он вдруг с улыбкой приобнял её за плечи. — Прокатимся хоть.

От его прикосновений по телу вдруг пробежала волна мурашек.

— Как думаете, он нас понял? — спросил Амба.

— Думаю, после того как Анархист его чуть не прирезал, у него даже мыслей не будет о том, чтобы продолжить свои делишки в сторону Ублюдка.

— Я, честно говоря, думала, что ты его убьёшь, — призналась Кэролайн, глядя на Анархиста.

— Может и стоило бы.

— Интересно, Ублюдок за это заплатил бы?

— Не думаю, — ответил Мотыль. — Это не в его интересах.

— Сейчас надо встретиться с ним, забрать деньги, — напомнил Акула.

— И эту задачу нам благополучно облегчил Анархист! — довольно возгласил Амба.

Они вышли на парковку и быстро отыскали машину. Это оказался белый «Range Rover». За руль сел Акула, рядом с ним Мотыль. Остальные устроились сзади, а Кэролайн сидела на коленях у Анархиста.

— Кэр, эту хрень можно как-то смыть? — спросил Анархист, коснувшись кончиками пальцев тонального крема на лице.

Кэролайн впервые услышала, как он произнёс её имя. И хоть это было такой мелочью, но почему-то заставило сердце биться чуточку быстрее. Губы невольно тронула улыбка.

— Хороший вопрос, — поддержал Хорь.

— Нет, ребят, — она грустно покачала головой. — Вам придётся ходить так всю оставшуюся жизнь.

Хорь, изобразив щенячий взгляд, уставился на Кэролайн. Усмехнувшись, она ответила:

— Дома смою. Сейчас нечем.

— Хорош трепаться. Вы готовы? — спросил Акула, заводя машину.

Донеслись довольные возгласы. Машина сорвалась с места. Громко играла музыка, все болтали и смеялись, на время позабыв о проблемах. Кэролайн наконец отвлеклась от состояния опустошённости и отчаяния, которое поселилось внутри неё, и сейчас просто получала удовольствие от момента.

Перед тем, как ехать на встречу с Ублюдком, Акула объехал, казалось, пол города. Но все были только за.

— Мотыль, пали, чё могу, — сказал Амба и, опустив стекло, наполовину высунулся в окно. Он довольно завопил, подняв руки в воздух и подставив лицо морозному ветру.

Акула метнул взгляд в боковое зеркало и, рассмеявшись, крикнул:

— Слезай, дебил!

— Да брось, не будь таким скучным!

Наконец машина остановилась у старого гаражного кооператива. В углу стоял невысокого роста мужчина с сигаретой в зубах. У него были короткие взлохмаченные волосы и солнечные очки на кривом носу. Берцы утопали в снегу.

— Я уж думал, что не дождусь вас, — сказал он скрипучим голосом, когда черти вышли из машины. — Откуда тачка?

— У Комиссаржевского позаимствовали, — улыбнулся Анархист.

— Красавчики, — его взгляд остановился на Кэролайн, брови изумлённо приподнялись. — Миледи, какими судьбами?

— Она с нами, — тут же ответил Амба, и Кэролайн показалось, что он подался вперёд, прикрывая её.

— Оу, — он странно улыбнулся.

— Редклиф, давай без этого дерьма, — закатил глаза Хорь.

— Узнаю своего старого друга.

Он отдал каждому по пачке купюр. Черти пересчитали деньги. Кэролайн, искоса глядя на них, тоже сделала вид, что пересчитывает купюры, хотя понятия не имела, сколько их должно быть. Акула чуть улыбнулся, кивнул Ублюдку и развернулся на пятках. Черти последовали за ним.

— Машину оставьте, — бросил Ублюдок напоследок.

— Зачем? — обернулась Кэролайн.

— Так надо, малышка.

От его тона стало мерзко, Кэролайн хотела ещё что-то сказать, но Акула мягко взял её под локоть и шепнул:

— Забей. Всё в порядке.

Время было уже ближе к полуночи, и черти решили отправиться в местный клуб.

— Но мне нет восемнадцати, — предупредила Кэролайн.

— Здесь на это всем насрать, — заверил Хорь. — И в клубах, и в барах, и в магазинах.

После этого они всё же дошли до клуба. Кэролайн про себя отметила, что место довольно неплохое. Это было невысокое старое здание с узкими колоннами у входа. В центре танцпола плясала толпа людей, кто-то сидел у бара и болтал с барменом, а кто-то расшатанной походкой двигался к выходу. Светомузыка окутывала помещение, пахло потом и алкоголем. Черти сели за столик, заказав две бутылки виски. Атмосфера клуба сразу отозвалась в голове чем-то приятным и успокаивающим.

Глава восьмая.

— Ну что, — сказал Амба, разливая по стаканам. — За успешно проделанную работу!

Они выпили и попросили у официанта пепельницу.

— Как вообще образовалась ваша банда? — поинтересовалась Кэролайн.

— Мы с Хорем и Амбой были в одном детдоме, — начал Акула. — Там и познакомились. Везде вместе ходили, мечтали о нормальной жизни. А когда шестнадцать стукнуло, сбежали оттуда.

— По началу жить было негде, но улицы и то лучше, чем тот сраный детдом, — признался Хорь. — Там тебя вообще ни во что не ставят, — он внимательно смотрел на Кэролайн, и в его голубых глазах мелькали искры от стробоскопов.

— Потом я наткнулся на Ублюдка. Он тогда только начинал строить свой бизнес, и ему нужна была охрана, как мы тогда думали. Он предлагал хорошие деньги, мы согласились, а потом узнали, что это ни черта не просто охрана, — ухмыльнулся Акула.

— Но так стало даже интереснее, — хищно улыбнулся Амба. — Правда мы начали вкуривать, что втроём вряд ли справимся.

— И как по иронии судьбы, сразу после осознания этой мысли мы нашли Мотыля.

— Я валялся набуханный в стельку в каких-то кустах, — хохотнул Мотыль. — Родители-алкаши выгнали меня из квартиры, а я не придумал ничего умнее, чем нажраться, как свинья. Гены, походу.

— Зато место правильное нашёл, прям под нашим подъездом, — улыбнулся Хорь.

— А дальше мы наткнулись на Анархиста.

— Забавная история была, — улыбнулся тот. — Они тогда должны были грабануть какого-то чела, а у того своя компания оказалась. Они и полезли в драку, видно Хорь первый сорвался. Ну а я что? Тоже полез, борцом за справедливость был. Соперников-то на трое больше было.

— Только благодаря Анархисту нам тогда физиономии не снесли. Короче, после этого мы посидели в баре, заобщались.

— Я и подумал, почему бы не остаться с ними, — ехидно сказал Анархист и потушил сигарету о дно пепельницы.

— Действительно забавная история получилась, — улыбнулась Кэролайн. — Но круто, что всё сложилось хорошо.

— Ну, что есть, то есть, — согласился Мотыль.

— Правда я одного не понимаю.

— Чего?

— Акула говорит, что вы мечтали о нормальной жизни. Не сочтите за грубость, но разве о такой жизни вы мечтали?

Парни на мгновение затихли, и Кэролайн почувствовала себя очень глупо. Она уже хотела начать извиняться, но Хорь сказал:

— Нет, конечно. Но так получилось, что у нас особо выбора не было. Мы либо из херовых семей, либо сироты. А в Тихоозёрске если даже ты «золотой» ребёнок, прорваться в свет всё равно не просто.

— Не говоря уже о том, если ты рос в детдоме и не получал хорошего образования, — добавил Акула.

— Мы пытались добиться чего-то, — сдержанно кивнул Анархист. — Но всё сложилось так.

— Мне жаль, что так вышло, — с искренним сочувствием произнесла Кэролайн.

— Да брось, — улыбнулся Амба. — Это было очень давно. Сейчас мы привыкли и даже можем ловить кайф от этого.

— Особенно ты, — пихнул его в бок Мотыль.

— Что ты имеешь ввиду? — спросила Кэролайн, поглядывая то на него, то на Амбу.

— Об этом я тебе позже расскажу, — подмигнул Амба.

— А, кстати, Кэр, тебе не стрёмно было так легко довериться Акуле? — спросил Хорь. Он смотрел на неё, не отрывая глаз, и едва заметно улыбался.

— Стрёмно конечно. Но он не производит впечатление наглого психопата, — подмигнула Кэролайн. — А это уже более перспективно, чем улицы Тихоозёрска с их гопниками.

— Аргумент, не докопаться, — рассмеялся Амба.

— Но хочу тебя предупредить, что мы тут все в какой-то мере психопаты, — вальяжно сказал Мотыль и приобнял Кэролайн за плечи.

— Я, кажется, тоже.

— И за это надо выпить, — предложил Акула, разливая виски.

— Кэр, нескромный вопрос, — обратился к ней Амба, опустошив стакан. — Ты в незнакомом городе совершенно одна. Куда смотрят твои родители?

Кэролайн переменилась в лице. Воспоминания больно царапнули по сердцу. Глубоко вздохнув, она посмотрела на парней. Черти, несмотря ни на что, казались ей хорошими людьми, и она не долго думала, прежде чем рассказать им историю своего отъезда из родного города. Закусив губу, она ещё раз набрала побольше воздуха в лёгкие и сказала:

— Мама умерла два года назад. Отец женился на другой женщине, которую я терпеть не могу. А недавно… мой парень предложил мне попробовать дурман.

— Ууу, — перекосившись, протянул Анархист. — Лютая вещь.

— Да… пожалуй, да, — Кэролайн замолчала на некоторое время. — Я по неосторожности покалечила собственного отца, и теперь нужны большие деньги на операцию. В городе я оставаться не могла, возможно, меня ищет полиция, — она наиграно улыбнулась, скрывая подступавшие слёзы. — Поэтому я здесь.

— Вот это жесть, — вскинув лохматые брови, Мотыль потёр лоб, переваривая полученную информацию.

— Кэр, извини, я не хотел напоминать тебе об этом, — Амба виновато опустил взгляд вниз.

— Всё нормально. Не парься.

— Я уверен, что всё будет хорошо, и ты спасёшь его, — подбодрил Хорь.

— А мы тебе в этом поможем, — заверил Акула.

— Спасибо, парни, — улыбнулась Кэролайн и встала из-за стола. — Ну что, пойдёмте лучше потанцуем. Если я напьюсь, кто понесёт меня домой?

Кэролайн, Амба и Хорь танцевали, музыка оглушала, вокруг сновали люди, свет от стробоскопов окутывал танцпол. Кэролайн, закрыв глаза, двигалась в такт музыке. Клуб, алкоголь и хорошая компания смогли на некоторое время отвлечь её от всех проблем, что на протяжении нескольких дней буквально дышали в спину.

В какой-то момент Хорь, взяв Кэролайн под локоть и наклонившись так, чтобы она могла его расслышать, предложил выйти покурить. Кэролайн не стала возражать. Освежающая зимняя прохлада волной окутала пылающее жаром тело. Хорь уткнулся плечом в стену клуба, шаря рукой по карманам. Кэролайн, встряхнув светлые волосы, глубоко вдохнула. Они были без верхней одежды, но холод зимнего вечера ещё не успел пробрать до костей. Вспыхнула зажигалка, осветив угловатое лицо Хоря.

— Ну что, как тебе местечко? — спросил он, кивнув на здание клуба.

— Очень даже неплохо. Я ожидала худшего, если честно, — улыбнулась Кэролайн. На морозе её постепенно начинало косить из-за алкоголя. — А… тебе? — спросила она и в ту же секунду подумала, что вопрос звучал глупо.

Хорь ухмыльнулся.

— Мне нравятся такие места. Можно расслабиться, временно не думать о проблемах. Это прикольно, — он затянулся сигаретой. — Но главное не переборщить. А то надоест.

— И такое бывает? — она с игривым прищуром вскинула тонкие брови.

— Да, было пару раз. Какое-то время назад мы с пацанами почти каждый день зависали в таких местах. Анархист слился первым, он не сильно любит такие тусы. Потом слились Амба с Акулой, не выдержали огромного количества пойла, и мы с Мотылём вдвоём зависали, — Хорь блаженно улыбнулся, погружаясь в воспоминания. Мерцающий огонёк сигареты поблёскивал в темноте. — Мы, наверное, ещё неделю протусили, пока у меня не начала подкатывать тошнота от одной мысли о клубе. Понял, что устал. А самое хреновое знаешь, чё было?

— М?

— Мне хотелось отдохнуть. Но я не знал, как, ибо единственный мой способ отдыха отметался, — хохотнул Хорь.

Кэролайн тоже рассмеялась и, сделав последнюю тягу, выкинула бычок в урну.

— И какой же выход ты нашёл?

— Открыл для себя удивительное место — улица. Звучит смешно, но на тот момент для меня было жёстким открытием, что типа можно просто взять и пойти ночью погулять. Успокаивает, — подмигнул он.

— Это точно, — согласилась Кэролайн. — Ночью всегда всё по-другому ощущается. Как в другой мир попадаешь.

— Ты меня понимаешь, — констатировал факт Хорь. — Мне это нравится.

Некоторое время они просто молча стояли, улыбаясь и глядя друг на друга. Кэролайн поймала себя на мысли, что ей вдруг стало безумно интересно, что скрывается под этой маской резкого серьёзного парня. И является ли это на самом деле маской? Где-то в глубине души зародилось чёткое осознание того, что рано или поздно она поймёт, кто он на самом деле.

Вернулись они изрядно пьяными только под утро. Это был первый день в городе, когда удалось по-настоящему расслабиться. Черти застыли в прихожей, раздеваясь. Хуже всего было Амбе: он облокачивался о дверной косяк, то и дело сползая, и Акула постоянно подхватывал его и заново ставил на ноги. Последний бокал был лишним. Но сейчас стоял вопрос о том, где будет спать Кэролайн.

— Могу любезно предоставить частицу своей кровати, — играя бровями и ухмыляясь, предложил Хорь.

— Успокойся, татуированный, — бросил Анархист, и его тон показался Кэролайн каким-то странным.

— Чё, снова обострение? — вдруг рявкнул тот. — Время добренького Анархиста истекло?

— Успокойся, я сказал.

Хорь отодвинулся от стены, на которую опирался, и закатал рукава.

— Посраться со мной хочешь?

— Я ничего не хочу, Хорь. Просто заткнись.

Обстановка стала несколько напряжённой. Кэролайн смотрела то на Хоря, то на Анархиста. Лишь бы не сорвались.

— Парни, давайте не сейчас, — встрял Мотыль.

Анархист стоял напротив Хоря и пристально смотрел ему в глаза. «Интересно, они всегда такие, когда пьяные?» — подумала Кэролайн.

— В гостиной вполне удобный диван, — сказал Анархист, а затем повернулся к Кэролайн. — Придётся поспать со мной в одной комнате. Не переживай, я буду на кресле.

Он двинулся в гостиную. Переглянувшись с остальными, Кэролайн отправилась за Анархистом. Кофейный столик уже стоял у окна, а кресло возле стеллажа. Видимо, днём парни просто сдвинули всё к дивану, чтобы комфортно посидеть. Анархист быстро разложил диван, достал из стеллажа два комплекта постельного белья, кинул одно на кресло, а второе принялся стелить на диване.

— Что… это было в коридоре? — робко спросила Кэролайн, чуть пошатываясь.

— Не понимаю, о чём ты.

— Ты на Хоря так…

— Даже не продолжай, — оборвал он. — Я всё равно не буду тебе ничего объяснять.

«Мог бы и повежливее», — недовольно подумала про себя Кэролайн. Закончив с бельём, Анархист посмотрел на неё.

— Не думаю, что в этом доме тебе дадут долго спать. Так что ложись.

— Спасибо, — Кэролайн улыбнулась уголком губ.

Анархист разложил кресло и, быстро застелив, лёг, уставившись в потолок. Кэролайн тоже не торопилась засыпать. Висела тишина. Анархист не спешил или просто не хотел заводить диалог, и поэтому Кэролайн погрузилась в воспоминания об истинной причине отъезда в Тихоозёрск.

Десять месяцев назад.

— Клаус, — тихо зову я, не открывая глаз.

— М?

— Ты любишь меня?

Мы лежим на свежевыпавшем снегу. Тёмное полотно ночного неба разрезают верхушки деревьев. Стоит весна. Ещё прохладная весна. От снега намокли куртки, вокруг тихо. Лес.

— Почему ты спрашиваешь?

— Хочу знать, кто я для тебя.

Его холодные пальцы, сжимающие мою ладонь, разомкнулись и бесшумно опустились на землю.

— Ты… для меня… — медленно повторяет Клаус, словно пробуя слова на вкус. — Не знаю. Ты важна мне.

— Важна? Что это за чувство такое?

— Не знаю я, Кэр, — он резко садится. От хруста снега я открываю глаза, повернув голову к Клаусу. — Я хочу быть с тобой. Помогать тебе. И чтобы ты помогала мне. Так что… наверное, да. Я люблю тебя.

Я не знала, улыбнуться мне сейчас или расстроится. Клаус, словно почувствовав это, молча взял меня за руку и лёг обратно на землю.

С утра она проснулась с дикой головной болью. В животе завязался тугой узел, голова словно разрывалась на куски. Кэролайн, морщась от боли, приподнялась на кровати. Анархиста в комнате не было. Кэролайн решила, что он проснулся раньше, но его нигде не было. В доме тихо и прохладно. Кэролайн достала из кармана куртки пачку сигарет и выскочила в подъезд. Подташнивало, голова периодически кружилась после выпитого вчера алкоголя. Срочно нужна какая-то таблетка, но сейчас не до этого. Закурив сигарету, Кэролайн облокотилась о шершавую стену. Из-за отсутствия вещей сразу после пробуждения пришлось нацепить джинсы, и она чувствовала себя неуютно. Кэролайн затянулась сигаретой, но вдруг с верхнего этажа донеслись какие-то голоса и смех. Топот тяжёлых ботинок, и вот по лестнице на их этаж спускаются трое парней. Выглядят они странно, в грязной поношенной одежде, постоянно шмыгают носом, взгляд безумный, бегающий из стороны в сторону. На одном из них была чёрная кепка с помятым козырьком.

— Опа, — присвистнул незнакомец в кепке, увидев Кэролайн. — Какая краля! Чего это ты тут трёшься одна?

Кэролайн машинально отпрянула от стены и постаралась принять самую непринуждённую позу, но в груди мигом начало нарастать волнение. Неизвестные вразвалочку спускались вниз по лестнице.

— Пацаны, да она не местная походу, — проскрипел другой.

Кэролайн не могла сказать ни слова. Она лишь глупо смотрела на приближающихся незнакомцев. Вдруг один из них поднял руку, чтобы почесать затылок, и кофта его приподнялась. Из кармана его рваных брюк торчал маленький пакетик на магните. «Вот оно что, — мелькнуло в голове. — Местные наркоманы».

— Ты язык проглотила или чё? — рявкнул вдруг третий из них. — Мы с тобой разговариваем!

Резким движением выкинув сигарету, Кэролайн сорвалась к двери, дёрнула ручку и скрылась в квартире. Захлопнув дверь, она повернула все замки и прислонилась спиной к поверхности двери. Из подъезда донеслись ругательства, мат и несколько ударов в дверь. Кэролайн сжалась, сердце бешено колотилось в груди. Она несколько раз глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. Из-за двери донеслись последние оскорбления, и всё стихло.

— Слава богу, — прошептала Кэролайн, убрав от лица спутанные волосы.

Отпрянув от двери, она вернулась на кухню и дрожащими руками налила себе стакан воды. Осушив его, подошла к окну. От ветра качались деревья, небо затянуто свинцовыми тучами. Возле старой школы нерешительно топтались молодые парень с девчонкой и держались за руку. Кэролайн стояла у окна, скрестив руки на груди, и взгляд её бегал по старым окнам соседнего дома. Интересно, какие люди там живут? Такие же, каких она только что видела в подъезде? Или, может быть, такие же, как черти? Или, наоборот, законопослушные граждане, которым просто не повезло родиться в Тихоозёрске?

Ветер безжалостно трепал кроны деревьев, сугробы грязного снега окутывали тротуары. Глубоко вздохнув, Кэролайн подошла к холодильнику и задумчиво окинула взглядом полки.

Когда она уже практически приготовила завтрак, на кухню начали подтягиваться сонные парни.

— Как же всё-таки кайфово иметь девушку в доме, — с ходу сказал Хорь, потянувшись.

— Доброе утро, — улыбнулась Кэролайн.

Налив себе в кружку горячего шоколада, Кэролайн села за стол.

— Как спала?

— Нормально. Только кто-то полночи храпел за стенкой, — хихикнула она.

— А, это Мотыль, — прыснул Хорь. — Скоро привыкнешь.

Следом за Хорем вошёл Амба с синяками под глазами, лохматыми русыми волосами и каким-то блокнотом в руке. Он был в одних джинсах, и на его подкаченном теле играли кубики пресса.

— Как голова, как печень? — с дружеской издёвкой спросила Кэролайн.

— Печень вроде на месте, а насчёт головы я бы поспорил.

На стол плюхнулся блокнот.

— Что это? — поинтересовалась Кэролайн.

— А, да так. Рисую эскизы татушек по заказам.

— Ого, — приподняла брови Кэролайн. — Можно?

— Пожалуйста, — он равнодушно махнул рукой в сторону блокнота. Встав к раковине, Амба налил себе стакан воды и залпом осушил его.

Кэролайн листала страницу за страницей, и удивление на её лице сменялось восторгом. Розы в шипах, необычные абстракции, мультяшные герои, оформленные красивым шрифтом надписи, киты и прочие животные. Все линии были чёткими и аккуратными, а рисунки настолько шикарными, что казалось, будто Амба занимается этим всю жизнь.

— Да у тебя талант, — с улыбкой посмотрела на него Кэролайн.

— Ой, не смущай.

— Нет, Амба, серьёзно. Это очень красиво.

— Спасибо, — он довольно улыбнулся, опустив взгляд.

— Интересно, насколько продлится это увлечение, — хмыкнул неожиданно появившийся в дверях Мотыль.

— Что ты имеешь в виду? — обернулась к нему Харрисон.

— Мои увлечения долго не живут. Я их слишком часто меняю, — пожал плечами Амба.

— Почему так?

— Со временем попросту надоедает. Теряется изначальный азарт.

Вскоре на кухню подтянулся и Акула. Он выглядел свежо, словно и не пил вчера вовсе. Усевшись за стол, Кэролайн окинула взглядом парней.

— А как у вас… — неловко начала она. — С соседями?

— Что ты имеешь ввиду? — посмотрел на неё Мотыль.

Кэролайн закусила губу, опустив взгляд. Она начала нервно мять в руках салфетку, собираясь с мыслями.

— Да, я вышла утром покурить в подъезд, а там какие-то парни… торчки, кажется.

— Всё в порядке? — тут же спросил Хорь. — Они ничего не сделали?

— Нет, не успели, — качнула головой Кэролайн. — Я забежала в квартиру ещё до того, как они подошли. Но мне как-то… не по себе.

— О, не переживай, Кэр, — добродушно сказал Мотыль. — Они не с нашего дома. Это была просто случайность.

— Почему ты так уверен?

— Мы всех соседей знаем, — заверил Амба. — Они, конечно, далеко не фонтан, но съехавших с катушек торчков среди них точно нет.

— Эти просто залётные, скорее всего, — согласился Акула. — Всё будет хорошо.

За завтраком они начали обсуждать планы на день.

— Анархист должен был подкинуть идею, как заработать без помощи Ублюдка, — сказал Акула. — Кстати, где он?

— Когда я проснулась, его уже не было.

— Видимо, похмелье замучило, — ухмыльнулся Мотыль.

— Вы каждый день ищите, как заработать? — спросила Кэролайн.

— Не совсем, — ответил Амба. — Сейчас просто небольшой напряг с деньгами.

— Совсем маленький, но не суть. За квартиру скоро платить.

— А так, мы часто просто всякой ерундой маемся, — улыбнулся Хорь. — Надо же как-то развлекаться.

После завтрака все разбрелись по делам. Амба уехал в соседний город, Мотыль пошёл на встречу с другом, а Кэролайн отправилась в магазин за пижамой. Хорь с Акулой сидели в комнате и пили пиво. Диван, на котором спала Кэролайн, был собран, продолговатый кофейный столик вновь придвинут к центру комнаты, а на нём стояла тарелка с орешками и сушёной рыбой. Фоном разговаривал старенький телевизор, стоящий на мебельной стенке цвета белого дуба.

— Чисто ради интереса, — начал Хорь. — Что она такого успела сделать, что ты так просто решил взять её к нам?

— Ничего, что могла представить твоя больная фантазия.

— Допустим, — рассмеялся тот. — Но всё же.

— Если честно, не знаю. Она чем-то напомнила мне Амбу. Ну, того, каким он был пару лет назад.

— Ты про ту ситуацию с Жуликом?

— Да.

— Не улавливаю связи, — нахмурился Хорь.

— Кэролайн тоже оказалась в безвыходном положении, как я понял. Она была совсем одна. Если бы я оставил её, вряд ли она выжила бы.

— Акула-ценитель-чужих-жизней-больше-своей снова в деле?

— Он всегда в деле. Тем более, что Кэр классная девчонка.

— Ну, с этим я согласен.

Они чокнулись бутылками.

— Если подумать, то любой из нас мог оказаться на её месте. И любой бы хотел, чтобы ему кто-то помог.

— Я бы не хотел.

Акула, прищурившись, посмотрел на друга.

— Ты бы хотел сдохнуть на улице?

— Я предпочёл бы сам найти выход из положения.

Акула лишь усмехнулся.

— Не все такие, как ты, Хорь, — полунасмешливо улыбнулся он. — И то, что кому-то нужна помощь — это нормально.

— Допустим, что я с тобой согласен.

Акула улыбнулся, покрутил в руках бутылку и вновь посмотрел на друга:

— Ну а ты?

— Что?

— Как она тебе?

— Да, ни чё особенного.

— Не ври старому другу, чувак, — исподлобья глянул на него Акула. — Я видел, как ты пялился на неё вчера в клубе.

Хорь тихо рассмеялся, отпил пива. Почесав лысую голову, он сказал:

— Ну, она красивая. Интересная. Но мне явно ничего не светит.

— Что-что? — Акула комично приложил ребро большого пальца к уху. — У меня, кажется, начались проблемы со слухом. Хорь не уверен в себе? Не может быть!

— Хорош стебаться, — отмахнулся тот. — Она такая… нежная, женственная… и я такой, — он покрутил ладонью перед своим лицом. — Лысый агрессивный гопник.

Акула снисходительно улыбнулся и, отставив пиво на стол, скрестил руки на груди.

— Самокритичность всегда была одной из твоих сильных сторон, — хмыкнул он. — Но это не тот случай, чувак. Отбрось ты свою грёбанную самокритичность куда подальше и борись. Если действительно этого хочешь, конечно.

— Но она…

— Без «но», — оборвал Акула. — Ты не знаешь её. Мы все понятия не имеем, какая она на самом деле. Вдруг ты как раз её типаж?

Хорь посмотрел на друга и не смог сдержать улыбки. Да, Акула всегда мог найти нужные слова.

— Может ты и прав, — сказал Хорь. — Чё-то я рано раскис.

— Вот именно.

Акула взял со стола свою бутылку и протянул её к Хорю:

— Давай, за всё хорошее и не очень.

Они чокнулись, сделали по несколько глотков. Хорь улыбнулся:

— Спасибо, Акула. Без тебя я бы и не стал пытаться.

— Обращайся.

Кэролайн шла по пустынным улицам города, по памяти вспоминая дорогу до дома чертей. Она изредка поднимала голову и оглядывалась по сторонам. И в один такой момент её резко пронзил укол воспоминаний.

Шесть месяцев назад.

Разгар лета. Солнце безжалостно печёт. На мне солнечные очки и кепка, но и это не спасает. Мы с Клаусом идём по территории парка аттракционов, в руках по стакану с холодной освежающей колой. Он держит меня за руку и, щурясь от яркого солнца, оглядывается по сторонам, выбирая, на какой аттракцион пойти. Вот так вот: вроде уже не маленькие, а такие места всё равно любим. Я смотрю на него и улыбаюсь. Как же мне повезло с ним. Высокий, симпатичный, решительный и любящий парень. Наверное, именно так выглядит счастье.

— Может на «Американские горки»?

Я всё ещё смотрю на него в упор, улыбаясь своим мыслям.

— Кэролайн? Кэр, ты чё застряла?

— А? — резко моргаю я. Клаус останавливается и поворачивается ко мне. — Ты что-то сказал?

— В каких облаках ты витаешь? — игриво спрашивает он.

— Я просто… — я смущённо улыбаюсь, смотря ему в глаза. — Рада, что ты сейчас со мной.

Он самодовольно улыбается, наклоняется ко мне, притягивая за талию, и крепко целует в губы. Привкус колы и табака. Земля словно уходит из-под ног, хочется раствориться в этом моменте и никогда не отпускать его.

«Господи, Клаус, как же я по тебе скучаю» — с тоской подумала Кэролайн. Вернувшись в квартиру, она сразу отправилась в комнату. Скинула вещи у порога и села на диван, подогнув под себя ноги. От недавних посиделок Акулы и Хоря остался лишь слабый витающий запах пива. Кэролайн тяжело вздохнула и прикрыла глаза. Пугающая неизвестность комом стояла поперёк горла. Не было возможности даже позвонить отцу и услышать его голос. Не было денег на операцию. Были лишь черти, которые помогали ей, и хоть это привносило красок в жизнь. Но Кэролайн всё равно было тяжело. Губы задрожали, и по щеке потекла солёная слеза, попадая в уголок рта. Смахнув её, Кэролайн плюхнулась на спину, раскинув руки в стороны, и уставилась в потолок. Такая, казалось бы, незначительная ошибка привела к таким ужасным последствиям — отец в больнице, и ему жизненно необходима операция. Как всё ужасно и несправедливо…

Через некоторое время объявился и Анархист.

— Привет, — сказал он, остановившись на пороге.

— Привет.

— Чего одна?

— Только пришла.

Анархист промолчал и остался на пороге. Он неуклюже мялся с ноги на ногу, затем наконец сунул руку в карман и достал свёрнутый чёрный пакет.

— Держи, Харрисон, — сказал он, протянув ей пакет.

Кэролайн с недоумением посмотрела на него.

— Откуда ты знаешь…?

Губы Анархиста тронула лёгкая улыбка, он кивнул на пакет. Там оказался телефон, паспорт Кэролайн и немного денег.

— Как ты это нашёл? — недоумевала она.

— Подслушал тогда ваш разговор с Амбой в подъезде. По твоим скромным объяснениям понял, где тебя обокрали. А там рядом магазинчик, где мой кореш работает. Я глянул записи с камер, а дальше дело за малым. С паспортом, правда, проблемно было, они его уже выкинули. Заставил их рыться в помойке. Так что за аромат не обессудь. Ах да, из денег осталось пару тысяч. Не успели потратить. Кошель они тоже выкинули.

— Спасибо большое, Анархист. Для меня это очень важно.

— Там это, — он неловко потёр висок. — пропущенные вызовы. Поговоришь, приходи на кухню. Надо кое-что обсудить. И ещё… Я взял тебе новую незарегистрированную симку на случай, если ты не захочешь иметь какие-то связи со своим городом.

— Спасибо.

И он ушёл. Кэролайн со вздохом облегчения взглянула на новую сим-карту. Это было как раз кстати. Она разблокировала телефон. Пара пропущенных от Клауса, Джереми, Елены и… Оскара. Это становилось интереснее.

— Привет, — сказала Кэролайн, когда тот поднял трубку.

— Привет. Я уж думал, ты не перезвонишь.

— Не было возможности.

— Как ты там? — спросил Оскар.

— Нормально. У тебя как дела?

— Ты тогда так и не дослушала меня, просто уехала на вокзал. Но я должен это сказать. Ты… — он замешкался. — достойна знать правду.

— О чём ты?

— Та ситуация с Клаусом и Джоном. Всё совсем не так, как ты думаешь. Клаус знаком с Джоном давно, но всегда отзывался о нём хреново. Единственное, что ему нравилось в нём — это его наивность и качество стаффа, которым он барыжит. Около месяца назад у Клауса были проблемы с деньгами, а он дико хотел кайфануть. Тогда он списался с Джоном и договорился на несколько граммов, обещая, что вернёт, как только бабки будут.

Кэролайн закрыла глаза, нервно закусила губу. По телу волной пробежали мурашки, ведь она уже понимала, что последует дальше.

— Он обманул тебя, Кэр, — выдохнул Оскар, и эти слова больно кольнули в грудь. — Клаус не собирался возвращать денег Джону, а тот постоянно писал ему. Тогда Клаус решил избавиться от него… Но была загвоздка — они были типа друзьями, но в мутках, что вызвало бы подозрения в невиновности Клауса. — Оскар на несколько секунд замолчал. — Клаус хотел избавиться от Джона твоими руками. Он прекрасно знал о действии того дурмана и знал, что, если тебя взбесить, ты перестанешь себя контролировать. Но появился твой отец и всё пошло не по плану.

— Доказательства? — дрожащим голосом спросила Кэролайн.

— Я могу отправить тебе запись телефонного разговора. Там левая незарегистрированная симка Клауса, так что он не боялся говорить об этом.

— Да-да, — закивала Кэролайн, стараясь сдержать подступающие слёзы. — Скинь. Спасибо, Оскар. Спасибо за честность. Мне пора идти.

Вынув сим-карту и швырнув её и телефон на кровать, Кэролайн босиком вылетела на балкон. Доказательства были не нужны. Кэролайн уверена, что всё сказанное — правда. Клаус мог провернуть такое. Но Харрисон никогда не думала, что он мог поступить так с ней. С ней, с человеком, которого ты обнимал, целовал, защищал и клялся в любви. Сдерживаться не было сил: Кэролайн разрыдалась.

Глава девятая.

Семь месяцев назад.

Мы сидим на втором этаже клуба, стряхивая пепел в резную пепельницу и обсуждая дальнейшие действия.

— Ты уверен, что это хорошая идея? — я всё ещё сомневаюсь.

— Она не просто хорошая. Она лучшая.

— Соблазнить хозяина клуба и незаметно забрать документы, как ты себе это представляешь?

— Точно также, как ты сейчас сказала. Всё же просто, чего ты боишься?

— А если он изнасилует меня? Или того хуже, заметит попытку кражи и убьёт?

— Если сделаешь всё аккуратно, то не заметит, — грамотно проигнорировав мой первый вопрос, он шумно затягивается сигаретой и, пожевав фильтр, раздавливает бычок о пепельницу. Это была его ужасная привычка: жевать фильтр до тех пор, пока он не перестанет держать форму. Классическим жестом поправив волосы, он улыбается, обнажая клыки. — За дело, детка.

Глубоко вздохнув, я поднимаюсь с места и отряхиваю тёмное платье, которое, наверное, хорошо сидит по моей фигуре. Поправив декольте, я натягиваю улыбку и нехотя двигаюсь в другой конец зала. Мужчина румынской наружности, с крупными чертами лица и в дорогом костюме сидит за столом, потягивая кальян. Его чёрные сальные волосы липнут к лицу. Замедлив в нескольких метрах от стола, я обречённо вздыхаю. Сую руку в сумочку и, достав маленький флакончик духов, несколько раз пшикаю на шею и волосы. Подойдя ближе к столу, достаю из арсенала свою самую обворожительную улыбку.

— Негоже такому мужчине сидеть в одиночестве.

— Кэролайн, какая встреча! — восклицает Генри и, поднявшись с места, чересчур нежно целует мои пальцы. — Давно тебя не было видно.

Мы садимся за стол, и я как-бы невзначай закидываю ногу на ногу, слегка оголяя бедро. Господи, какой бред… От Генри исходит приторный запах кальянного дыма.

— Да, закрутилась в делах, — я поправляю волосы, улыбаюсь заигрывающей улыбкой. Но внутри всё кипит от отвращения. — Соскучилась, решила навестить тебя, узнать, как ты.

— Соскучилась? — густые брови Генри в удивлении ползут вверх. — Приятно слышать это от тебя.

Я двигаюсь ближе, аккуратно поправляю воротник его рубашки. Главное не морщится, иначе он поймёт, насколько мне противен. Медленно провожу кончиками пальцев по его шее. Наклонившись ближе к его лицу, шепчу:

— Насколько приятно?

— Ты даже не представляешь, насколько, — сглотнув, отвечает он. Я чувствую возбуждённое напряжение, одолевшее его тело. Кажется, он прямо сейчас готов наброситься на меня. Какая мерзость.

Я закусываю губу, игриво улыбаюсь и наклоняюсь к нему так близко, чтобы губы щекотали мочку уха, и шепчу:

— У тебя есть прекрасная возможность показать.

Генри не нужно повторять дважды. Он тут же поднимается на ноги и требовательным жестом берёт меня за руку. Я не перестаю улыбаться, хотя внутри бушует шторм далеко не самых приятных эмоций. Генри настойчиво ведёт меня через зал, огибая снующих из стороны в сторону людей. Добравшись до кабинета, он чуть ли не заталкивает меня внутрь. Прижав меня к стене, он собирается поцеловать меня, но я ловко и как бы случайно приподнимаю голову так, что настойчивые губы Генри впиваются в шею. Его руки начинают бессовестно шастать по моему телу.

— Подожди, — я беру его за запястья и мягко отодвигаю от себя. — Принесёшь мне вина?

Генри на секунду удивляется этой неожиданной просьбе, но тут же улыбается:

— Конечно. Я вернусь ровно через минуту.

Он выходит, прикрыв за собой дверь. Я тут же бросаюсь к первым попавшимся ящикам стола. Адреналин зашкаливает, руки дрожат. Внутри засел неприятный осадок после случившегося, но я открываю ящик за ящиком, наскоро просматривая бумаги. Захлопнув последний ящик, я принимаюсь перебирать папки, лежащие на столе. В одной из них документы на клуб. Быстро спрятав папку под платье, я бросаюсь к двери, но на пороге чуть ли не врезаюсь в Генри. Застыв на месте, испуганно смотрю на него, как загнанный в ловушку зверёк, и не могу пошевелиться.

— Уже убегаешь? — он крутит в руках бутылку красного вина.

— А, да, мне нужно… — я судорожно показываю дрожащими пальцами на дверь, поспешно натягиваю улыбку. — Меня зовут…

— Да успокойся, Кэролайн, — негромко говорит Генри. — Подождут, — его руки нагло касаются моей талии и тут же ощущают твёрдые края папки.

Я резко бью его по лицу и кидаюсь к двери, но Генри хватает меня за руку и дёргает на себя. Не устояв на ногах, я падаю на пол, прокатившись до окна и ударившись спиной о стену. Разъярённый Генри двигается ко мне. На его лице бушует злость и какая-то нездоровая похоть: смесь эмоций, от которой мне становится жутко. Он опускается передо мной на корточки.

— Решила соблазнить меня и выкрасть документы? — ядовито усмехается он. — Сучка!

Он бесцеремонно суёт руку под платье, вытаскивает папку и швыряет в сторону, затем принимается расстёгивать ремень.

— Клаус!!! — завопила я, отбиваясь от хозяина клуба.

— Заткнись! — он грубо зажимает мне рот рукой, продолжая бороться с собственным ремнём одной рукой.

Я бью его ногами, стараясь вырваться, и когда уже кажется, что выхода нет, в кабинет с криком влетает Клаус и тут же огребает Генри дубинкой по голове. Месяц назад, когда Клаус выкрал эту дубинку у местного полицейского, я долго убеждала его выкинуть её, но сейчас была даже рада, что он этого не сделал. Генри бесчувственно свалился на мои колени. Откинув его от себя, я тут же поднимаюсь на ноги и кидаюсь на шею к Клаусу.

— Я так испугалась! Слава богу, что ты…

— Кэролайн, нам надо уходить, — он поспешно отстраняется от меня. — Где папка?

Несколько секунд я ошеломлённо смотрю на него, в глазах застывают слёзы.

— Тебе какая-то сраная папка дороже меня? — медленно спрашиваю я.

— Чёрт подери, давай не сейчас!

— Клаус, этот урод чуть не изнасиловал меня из-за этой идиотской идеи!

— Где папка?

Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но лишь коротко вздыхаю и, достав из-под лежащего Генри папку с документами, кидаю ею в Клауса и выхожу из кабинета.

Спустя некоторое время Кэролайн зашла на кухню. Парни о чем-то говорили. Из приоткрытого окна тянуло лёгким морозцем. Черти сидели за квадратным столом, укрытым выцветшей скатертью, и о чём-то говорили.

— Есть виски? — сходу спросила Кэролайн.

— Да, в шкафу над раковиной, — отозвался Мотыль.

Кэролайн достала бутылку и стакан. Быстро выпив, она села, вытянув ноги под столом. «Глаза, наверное, красные, — подумала она. — Плевать».

— Всё в порядке? — поинтересовался Анархист, стараясь поймать её взгляд.

— Да, — натянуто улыбнулась она.

Анархист посмотрел на неё недоверчивым взглядом. Опираясь о спинку стула, он сидел, вальяжно раскинув руки на столе.

— В общем, — начал он. — У меня есть знакомый, которому нужен стафф. И довольно много.

— Что конкретно? — спросил Хорь.

— Гашик.

— Почему он сам не может заказать? — сухо спросила Кэролайн, наливая ещё виски.

— Боится забирать оптом.

Она усмехнулась.

— И он решил сделать это через нас. И ему стафф, и нам выгода.

— Обоснованно, — кивнул Акула.

— А много получим? — озабоченно поинтересовался Мотыль.

— Нормально, — сдержанно ответил Анархист.

— Я за, — отозвался Акула.

Все поддержали. И только Кэролайн молча пила виски. Из головы никак не выходил разговор с Оскаром. Кэролайн, уставившись в стакан, пыталась представить, как Клаус сидит и строит план, как убить Джона руками самой Кэролайн. «Нет, — она качнула головой, отгоняя мысли. — Такого попросту не может быть».

Идти всей толпой забирать закладку не было смысла, поэтому в лес отправились Хорь и Кэролайн. Они долго шли по заснеженной тропинке между высокими деревьями, потом наконец завернули, и Хорь резко остановился, уставившись в экран телефона.

— Пришли?

— Почти, — ответил он и покрутится на месте. — Тут чё-то непонятно.

Они сдвинулись с места на пару метров, и Хорь оглянулся в поисках ориентира. Пока тот копал, Кэролайн стояла у дерева, подкурив сигарету, и смотрела, чтобы никто не пошёл. Она изредка поглядывала на Хоря. Закатав рукава куртки, он сосредоточенно раскапывал рыхлый снег. На его крепких руках проступили вены.

— Часто вы наркотиками торгуете?

— Нет. Дело гнилое, но прибыльное. Лично я не кайфую.

— Есть те, кто кайфует от этого?

— Угадай, — скептически посмотрел на неё Хорь.

— Анархист, — усмехнулась Кэролайн, отводя взгляд в сторону.

— До того, как к нам присоединился, этим в основном и зарабатывал. Потом успокоился.

— Чем ему это так нравится?

— У него лучше спроси. А вообще, он сам раньше торчал.

— А сейчас?

— Говорю же, успокоился уже. Понял, что всё это — полнейшее дерьмо.

— Интересное кино. А ты? Юзал когда-нибудь?

— Пробовал, — покачал головой Хорь. — Но как я уже сказал, дело гнилое. Ничем хорошим это не закончится при любом раскладе.

— Да уж… Ты там долго копать-то будешь?

— Всё уже. Нашёл. Пойдём.

Перед тем, как выйти к дороге, Хорю и Кэролайн нужно было преодолеть километр пути по лесу. Среди сугробов едва проглядывала узкая тропинка, идти было трудно. Кэролайн по-прежнему путалась в своих мыслях, которые медленно, но верно убивали её. Она никак не могла выстроить в голове логическую цепочку произошедших событий. Сознание отказывалось верить в то, что Клаус мог так поступить.

— Погода сегодня хорошая, скажи же? — раздался стальной голос Хоря. Он буквально был напряжён всем телом.

— Да, — чуть кивнула Кэролайн. — Неплохо для зимы.

— Сколько граммов? — спросил Амба.

— Двадцать, — ответил Анархист, посмотрев на экран весов. — Ровно.

Пока черти фасовали товар, Анархист договаривался по телефону с потенциальным покупателем.

— Шестеро заберут сегодня, — сказал он, когда всё было готово. — Остальные завтра. Край — послезавтра.

— Сколько всего кусков надо? — спросила Кэролайн.

— Одиннадцать.

Отсчитав нужное количество, она посмотрела на Анархиста.

— Только не говори, что собираешься идти один.

Тот вопросительно посмотрел на неё.

— Ты один это всё до ночи разносить будешь.

— И?

— Раскидаем по встрече на каждого из нас, быстрее будет.

— Я никуда не тороплюсь.

— А торопиться и не обязательно. Можно просто сэкономить время, — недовольно ответила Кэролайн.

— Нет.

— Она права, — вмешался Акула. — Так действительно будет лучше.

Анархист нехотя согласился. Перед тем, как отправиться на встречу, Кэролайн установила переадресацию звонков, чтобы вызовы приходили на её новую незарегистрированную симку. Выйдя на улицу, Харрисон первым делом зашла в первый попавшийся салон связи и купила себе новый недорогой телефон. Вставив в него сим-карту, она двинулась дальше. Так внутри зародилось слабое, ещё неокрепшее чувство безопасности.

У Кэролайн уже был опыт передачи из рук в руки, так что она не волновалась. Быстро всё передав какому-то мутному парню и забрав деньги, она по памяти двинулась в сторону дома. Внутри сидел неприятный осадок после этой встречи. Торговать запрещёнкой — не то, о чём она мечтала. А ещё в мысли то и дело лез недавний разговор с Оскаром. От всех этих раздумий начинала кружиться голова. Противный рингтон нового мобильника эхом отозвался в голове. На дисплее высветился знакомый номер телефона. Недовольно вздохнув, Кэролайн всё же подняла трубку.

— Кэролайн Харрисон, где тебя черти носят?! — раздался возмущённый голос мачехи.

Девушка мысленно усмехнулась, ведь парней в самом деле называли чертями.

— Где надо, там и носят. Что тебе нужно?

— В смысле «что мне нужно»?

— В прямом. Или ты уже забываешь, как людскую речь понимать?

— Почему ты так со мной разговариваешь? — её голос стал тише.

— А с чего мне с тобой говорить как-то иначе? — Кэролайн закурила. Елена наверняка услышала чирканье зажигалки, но ничего не сказала.

— Чёрт тебя подери, да что я тебе плохого сделала?

— Зайдём с другой стороны: что ты мне хорошего сделала? С чего мне хорошо к тебе относится? С того, что ты охмурила моего отца и нагло заняла место моей матери?

— Я никого не охмуряла…

— Даже слушать тебя не хочу, — раздражённо оборвала Кэролайн.

— Где ты?

— Не твоё дело.

Елена глубоко вздохнула, голос её дрожал.

— Что случилось с Дэвидом?

— Откуда мне знать? — стараясь не выдавать дрожи в голосе, спросила Кэролайн.

— Скорую вызвал Клаус Уильямс.

— И что? Я ничего не знаю.

— Кэролайн…

Она бросила трубку. От напоминания о случившемся в груди неприятно кольнуло. Перед глазами тут же пронеслись моменты, связанные с отцом: вот он, тяжело дыша, забегает в актовый зал детского сада, где уже пять минут идёт утренник маленькой Кэролайн; вот он обнимает маму, и они вместе провожают Кэролайн на первый в её жизни школьный урок; тут он вместе с Кэролайн катается на велосипедах в парке; вот он приходит с букетом цветов и охапкой воздушных шаров, поздравляя её с днём рождения; ночные разговоры по душам на кухне и совместное приготовление завтрака; вот его тело летит в лестничный проем и с глухим ударом падает на пол. Еле сдержав накатывающие слёзы, Кэролайн глубоко вздохнула. «Я справлюсь, — мысленно сказала она. — Всё будет хорошо, папочка. Обещаю».

По пути домой Кэролайн зашла в магазин и купила бутылку виски и пачку сигарет. В Тихоозёрске действительно всем было плевать, и у неё даже не попросили паспорт. Когда она зашла в квартиру, Мотыль уже сидел на кухне и увлечённо что-то тыкал в телефоне.

— Какой ты быстрый, — похвалила Кэролайн, подойдя к холодильнику.

— Не во всём, — подмигнул тот, погасив телефон и положив его на стол. Теперь его довольное пухлое лицо было устремлено к Кэролайн.

Она ухмыльнулась.

— Будешь что-нибудь?

— Нет, спасибо. Я подожду похода в бар.

Кэролайн глянула на него, вопросительно подняв тонкие брови.

— Надо же будет отдохнуть после раздачи товара, — пожал плечами Мотыль.

— Не нравится мне эта «работа», — призналась она.

— Мне тоже. Но это же ненадолго.

Немного подумав, он добавил:

— Хотя, если честно, всё же есть в ней один плюс.

— Какой?

— Деньги, — блаженно улыбнулся Мотыль, откинувшись на спинку стула.

Кэролайн театрально закатила глаза.

— Не, ну а что? Деньги — это всегда хорошо. Хотя бы вкусно покушать всегда можно, — он довольно похлопал себя по большому животу.

За окном уже темнело, летели крупные хлопья снега. Уличный фонарь, стоявший напротив окна их квартиры, зажегся мутно-оранжевым светом. В прихожей раздался звук поворота ключей в скважине. Зашли парни.

— Ну что, успешно? — спросил Анархист, разуваясь.

— Более чем, — кивнула Кэролайн.

— А я уж ненароком подумал, что ты не справишься, — подколол её Амба.

Кэролайн хитро улыбнулась, пихнув его в плечо.

Пока черти сидели на кухне и о чём-то говорили, Кэролайн лежала на диване в комнате и вновь вспоминала разговор с Оскаром. Звонить Клаусу не было никакого смысла. Он скоро должен был приехать, и они спокойно всё обсудят. «Возможно, Оскар ошибся, и Клаус не хотел ничего плохого» — успокаивала себя Кэролайн. Но вдруг сознание пронзило неприятное воспоминание.

Пять месяцев назад.

Джереми, договаривая шутку, уже сам заливается смехом. Я тоже смеюсь, но от этого живот болит только сильнее. Поскорее бы сделать заказ.

Мы заходим в небольшое кафе. Разнообразие запахов тут же ударяет в нос. Я даже останавливаюсь, расслабившись на мгновение, и прикрываю глаза, наслаждаясь. Нутром ощущаю, что Джереми встаёт рядом и тоже закрывает глаза. Несколько секунд мы просто стоим. Наконец открыв глаза, я вдруг чувствую что-то неладное. Оглядываюсь по сторонам. За одним из столиков я замечаю подозрительно знакомый силуэт… узкие плечи, светлые волосы, идеально выглаженная белая рубашка с замятым воротником и оторванной верхней пуговицей. Он сидит, одной рукой обнимая какую-то длинноволосую брюнетку. На столе стоит полупустая бутылка дорогого вина, нетронутые две тарелки какого-то салата и до боли знакомый серебристый портсигар. Чуть прищурившись, я понимаю, что именно его я дарила ему когда-то. Сердце замирает, в висках стучит пульс. Я просто стою, безвольно опустив руки и уставившись на них. У самого уха раздаётся голос Джереми:

— Эй, ты чего залипла?

Я молчу, но в следующую же секунд Джереми тяжело вздыхает. Кажется, он тоже увидел. Я слышу, как он скрипит зубами и до хруста сжимает кулаки.

— Ну я ему сейчас устрою… — бурчит он.

— Нет, Джереми, не надо! — тут же вскрикиваю я, хватая его за локоть. Как раз-таки на мой крик он и оборачивается…

Глаза его на секунду округляются, но в следующее же мгновение взгляд вновь стал холодным и отречённым. Он говорит что-то своей спутнице и, поднявшись с места, качающейся походкой движется к нам. Мне вдруг становится страшно, но я не понимаю, от чего. Просто стою, как вкопанная, и глупо пялюсь на то, как он приближается.

— Оставь нас, — небрежно бросает он, мельком глянув на Джереми.

— Чего? — тут же взъелся он. — Ты берега не попутал случаем?

И тут я понимаю, чего боюсь. Боюсь его слов. Что бы он ни сказал, я заранее боюсь этого. Вдруг он скажет, что это его новая девушка, а я больше не интересна?

— Джер, пожалуйста, — сиплым голосом говорю я.

Он несколько секунд неуверенно смотрит на меня. Я медленно киваю. Тогда он удаляется и садится за дальний столик.

— Клаус… — почти с мольбой говорю я. — Объясни…

— Я должен объяснить? — шипит он, не дав мне закончить. — А может тебе стоит объясниться?

— Ч-что?

Клаус грубо хватает меня за руку и тащит куда-то вперёд. Мы оказываемся в пустом коридоре, который ведёт к уборным. Клаус резко останавливается и толкает меня спиной к стене. Больно ударившись затылком, я тихо вскрикиваю, но тут же замолкаю, уставившись на него. Он стоит напротив меня, почти вплотную, и лицо его исказила гримаса злобы. Густые светлые брови сдвинуты над переносицей, губы скривились в недоброжелательной ухмылке.

— Какого чёрта ты делаешь здесь с этим ублюдком? — шипит он мне в лицо.

— Клаус, — голос звучит настолько жалобно, что мне самой тошно. — Ты здесь с другой девушкой, а ещё смеешь в чём-то обвинять меня?

— Ты чё несёшь? — он вдруг хватает меня за горло. — Мы обсуждали подробности нового дела.

— Какое ещё дело обсуждается под бутылку вина? — через силу спрашиваю я, и тут же его рука сильнее сдавливает мне горло. Дышать практически невозможно. Его горящие злостью глаза буквально прожигают во мне дыру.

— О заказе товара, дура! Это не просто тёлка, а дочь богатенького урода на тонированном мерсе. И как я по-твоему должен был добиться её расположения? — он почти кричит мне в лицо, и я боюсь даже пошевелиться. — А вот ты… — он издевательски склоняет голову набок. — Припёрлась со своим «другом» на свидание, надеясь, что я ничего не узнаю?

— Это не правда, — шепчу я.

— Не ври мне! — он сжимает горло ещё сильнее, и я начинаю задыхаться. Больше нет сил сказать что-то, я выставляю ему в грудь ладонь, стараясь оттолкнуть от себя, но ничего не выходит.

— Эй! — вдруг раздаётся крик. — Руки убрал от неё!

Клаус оборачивается, но меня не отпускает. Я едва не сползаю вниз по стене.

— Опять ты, щенок, — устало, с отвращением выдаёт он.

— Я сказал, руки убрал от неё! — более жёстко говорит Джереми, и, подойдя ближе, бьёт Клауса кулаком в челюсть. Тот мигом отпускает меня, отшатнувшись в сторону. Я падаю на пол, жадно глотая воздух и тут же закашливаясь.

— Чё, щенок, зубки чешутся? — ядовито усмехнувшись и потирая челюсть, спрашивает Клаус.

Джереми стоит ровно, с вызовом глядя на него.

— Ладно, твоя взяла, — снова усмехнулся Клаус. — Но только сегодня.

Он мельком смотрит на часы на руке, затем на меня и Джереми.

— Ещё раз вас вместе увижу, пеняйте на себя.

И он уходит. Такой же наглой качающейся походкой, какой шёл сюда. Джереми опускается ко мне, гладит по волосам, испуганно осматривая меня с ног до головы.

— Ты в порядке? — спрашивает он.

— В полном.

Вдруг в комнату вошёл Хорь. Он отсмеивался после шутки, брошенной Мотылём. Увидев Кэролайн, он чуть улыбнулся, и лицо его стало мягче обычного. Но в белой рубашке, с лысой головой и татуировками на лице он по-прежнему выглядел угрожающе.

— Кэр, пойдём.

— Куда? — она села на диване, подогнув под себя ноги

— В бар.

— Хорь, я, наверное, останусь тут.

— Почему? — он прикрыл за собой дверь и опустился на корточки напротив Кэролайн.

— Я… — она замялась. — Плохо себя чувствую. Хочу лечь спать пораньше.

— Может тебе обезбола принести? — аккуратно положив ладонь поверх её холодной руки, он старался поймать взгляд её голубых глаз, но она усердно скрывала его.

— Нет, нет, спасибо. Всё нормально. Просто нужно немного отдохнуть.

Хорь недоверчиво оглядел её, чуть наклонив голову вбок. Прищурившись, он едва заметно кивнул:

— Заливаешь?

— Нет, правда. Я, наверное, просто устала.

— Ну хорошо. Если что, аптечка над микроволновкой.

И он, подмигнув, ушёл. Через пару минут хлопнула входная дверь. Кэролайн вздохнула и, встав с дивана, взяла с подоконника бутылку виски. Послышался скрип двери. Кэролайн резко обернулась. На пороге стоял Анархист в чёрной рубашке с закатанными рукавами и сигаретой за ухом, частично скрытой под чёрными волосами. Лицо его было обыденно серьёзным, но глаза чуть блестели.

— Ты не пошёл с ними? — спросила Кэролайн.

— Так же, как и ты.

На несколько секунд повисло молчание. Анархист подошёл ближе и встал напротив, нагло изучая её взглядом. Ему приходилось нагибаться, чтобы заглянуть ей в глаза.

— Что с тобой сегодня?

— В смысле? — она постаралась удивиться.

— Что-то случилось, и я это вижу.

— Всё нормально.

— Не пытайся меня обмануть, Харрисон. Всё равно не получится, — он чуть улыбнулся.

Кэролайн потянулась к крышке бутылки, но Анархист мягко забрал её. Открыл, поболтал содержимое и вернул обратно. Кэролайн сделала глоток виски. Обжигающее тепло разлилось в груди. Она села на край дивана. Анархист всё ещё стоял напротив.

— Я не понимаю, что происходит в моей жизни, — разочарованно выдохнула Кэролайн. — Человек, которого я считала близким, похоже, предал меня. Испортив при этом жизнь мне.

— Начало, безусловно, интересное, — Анархист медленно опустился рядом. — Но если ты хочешь, чтобы тебе стало легче, может стоит быть чуточку откровенней?

Она посмотрела ему в глаза. Они были карими, но радужку обрамляла ярко-голубая каёмка. Кэролайн впервые видела такие глаза, и ей моментально захотелось утонуть в них. Анархист казался серьёзным, неприступным, но что-то в нём притягивало, располагало к себе. Он сидел рядом с ней на диване, и хоть между ними была дистанция, Кэролайн всем нутром ощущала его близость. Она шумно втянула носом воздух и вдруг прикрыла глаза. Анархист. Его запах. От него пахло свежестью. Весенней морозной свежестью. Стараясь отложить в памяти этот запах, Кэролайн медленно открыла глаза и вновь посмотрела на него.

— Знаешь, почему я в этом чёртовом городе?

— Ну-ка, удиви.

— Я встречалась с парнем. Всё было хорошо, за исключением того, что он торчал, торговал наркотиками и держал в страхе полрайона. А я что? — она глотнула виски, поморщилась и рассмеялась. — А меня пафосно называли девушкой барыги. Недавно он дал мне дурман. Отвратная вещь, как вспомню эти дикие галлюцинации, сразу в дрожь бросает.

— Ещё и ощущение, что твоё собственное тело пытается тебя выплюнуть.

— Что-то вроде того. Под действием дурмана мы пошли к его знакомому, который должен был ему денег. Я взбесилась и попыталась напасть, но в итоге чуть не убила своего отца. Он в жутком состоянии, ему нужна операция. А денег на неё нет денег. А ещё, — она снова издала истерический смешок. — сегодня мне позвонил наш общий знакомый и сказал, что всё было подстроено. Что мой парень хотел убить своего врага моими руками! Клаус хотел прикончить того парня! А мой отец просто не вовремя появился!

Она глотнула ещё виски и вдруг расплакалась. Весь ком обиды вылился наружу.

— И ты поверила этому знакомому?

Кэролайн посмотрела на Анархиста и измученно улыбнулась. В глазах застыли слёзы.

— Знаешь, что самое смешное? Клаус мог пойти на такое, — она приложила указательный палец к виску. — И умом я это понимаю. А сердце кричит, что это всё неправда. Что он любит меня, а та ситуация просто грубая ошибка.

Анархист ненадолго замолчал, а затем поднялся на ноги.

— Пойдём, — сказал он. — Вытирай слёзы и пойдём.

— Куда?

— Я не очень хороший психолог, поэтому помогу тебе так, как сам когда-то справлялся с проблемами. Пойдём, — снова повторил он.

Глава десятая.

Они вышли на улицу. Стемнело, поднялась метель. В окнах домов изредка мерцал свет. Кэролайн стояла в распахнутой куртке и тонкой майке, ветер пробирал до костей. Застегнувшись, она посмотрела на Анархиста. Он выглядел спокойным и непринуждённым.

— Может объяснишь? — спросила она.

Он молчал, двигаясь дальше. Кэролайн догнала его и схватила за плечо, резко развернув к себе.

— Ты издеваешься?! Я тебе фактически душу открыла, а ты тащишь меня куда-то, даже ничего не сказав! Так по-твоему выстраиваются нормальные отношения с людьми?

Анархист вдруг подошёл к ней почти вплотную и, опустив голову, заглянул в глаза.

— Во-первых, не кричи, — спокойно сказал он. — Во-вторых, ты не можешь понять, что к чему. Не можешь собрать мысли воедино, не можешь осознать. Это барьер в твоей голове, и это нормально. Я сталкивался с этим и знаю, что можно сделать. Я куплю тебе психодел.

— Что? — голос оборвался, и сердце пропустило несколько ударов.

— Расслабься. Обычные марки⁴. Потом ещё спасибо скажешь.

— Но…

— Это не так люто, как дурман, — тут же объяснил Анархист. — Ты просто получишь лёгкие галлюцинации, визуалы и огромный поток мыслей. Тебе ничего не угрожает.

— Анархист…

— Ни слова больше. Просто доверься.

Он провёл кончиками пальцев по её щеке, улыбнулся односторонней улыбкой и двинулся по переулку.

— Не отставай. Нам надо дойти до одного типа.

Поравнявшись с ним, Кэролайн дрожащими пальцами выудила из пачки сигарету и закурила, затем свободной рукой вытерла остатки туши на щеках. По неволе вспомнился разговор с Хорем о том, что Анархисту нравилось торговать наркотиками. Вся эта история, крутившаяся вокруг этих веществ, начинала выбивать из колеи. Кэролайн больше не хотела этого, но жизнь продолжала ставить палки в колёса.

— Почему ты это делаешь? — спросила Кэролайн.

— Хочу помочь.

— Я же тебе никто.

— Акуле ты тоже никто, однако он не оставил тебя на улице, — коротко сказал Анархист.

— Там была угроза моей жизни. А здесь…

— Можешь считать, что тоже.

— Я тебя не понимаю, — выдохнула она.

Он с улыбкой обнял её за плечи. Так же, как и у выхода из офиса Комиссаржевского.

— Порой не нужно чего-то понимать. Нужно просто довериться.

Они дошли до нужного дома и поднялись на второй этаж. В подъезде воняло так, словно кто-то умер. Лестница уже наполовину сгнила, старые стены с облупившейся краской были закрашены каракулями местных вандалов.

Анархист позвонил в звонок. Спустя некоторое время дверь со скрипом открылась. На пороге стоял молодой парень в широких шортах до колен и серой футболке. В руке он держал косяк, а из квартиры доносился стойкий запах марихуаны. «Даже не стесняется», — недовольно подумала Кэролайн.

— Какие люди, — криво улыбнулся парень. — Здарова, брат.

Они пожали друг другу руки.

— Это Кэролайн, — представил он. — А это Адам, мой старый приятель.

— Очень приятно, юная леди.

— Взаимно, — улыбнувшись, кивнула она. «На самом деле не очень».

— Адам, мы по делу.

— Не удивлён, — ухмыльнулся тот. — Зайдёте?

— Можно.

Адам прошёл в квартиру, продолжая что-то говорить. Кэролайн посмотрела на Анархиста, в глазах читалось сомнение. Анархист наклонился к ней и шепнул на ухо:

— Не бойся, я с тобой.

Они вошли, даже не снимая курток. Квартира была однокомнатная, на серых стенах ошмётками висели старые обои. Пахло марихуаной, потом и затхлостью. Ужасная смесь, от которой лёгкие словно отказывались функционировать. В комнате стояло два дивана. На одном две девушки распивали бутылку мартини, на втором парни курили травку. У потолка рассеивался дым, на полу валялись игральные карты.

— У нас гости? — гадко улыбнулась девушка с каре.

— Мы ненадолго, — угрюмо бросил Анархист.

— А чего так? — худощавый парень передал косяк другу и подошёл к Кэролайн, нагло осматривая её. — Хотя, ты можешь идти. А девчонка пусть с нами отдохнёт, — он взял локон её волос, поднёс к лицу и шумно вдохнул.

— Руки убрал от неё! — рявкнул Анархист и оттолкнул наглого мерзавца. Его крепкая рука обвила плечи девушки, прижимая к себе. Кэролайн нещадно трясло.

Тут уже опомнился Адам:

— Анархист, Кэролайн, пойдёмте на кухню.

Они прошли по узкому коридору, завернув в маленькую прокуренную кухню, и Адам прикрыл дверь.

— Что за выродки? — недовольно бросил Анархист. — Где ты их взял?

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Стафф — наркотик (в дан. контексте)

2

Барыжить — заниматься мелкой частной торговлей

3

Закладка — место, где торговец прячет наркотические вещества

4

Марки — полусинтетическое психоактивное вещество (жарг.)