Искупление Дамира

Ана Сакру, 2022

Дамиру Керефову, успешному молодому человеку тридцати двух лет, не нужна жена… Да какая жена! Даже постоянные связи его мало интересуют. Он женат на своей работе и его это совершенно устраивает. А женщины приходят в его жизнь, робко топчутся на пороге и тихо исчезают, ни оставляя после себя никаких следов. Жене Дубиной, девушке-программисту двадцати шести лет, не нужен муж. Ей не нужен вообще ни один мужчина на этой планете. Она их избегает и делает всё для того, чтобы они тоже избегали её. Но одна случайная ссора в клубе, одна случайная встреча на работе после… И их мир уже не будет прежним. И, даже если в первый раз не срослось, возможно, они просто не той стороной повернули свои кусочки общего пазла? Предыстория "Наказание Дамира". Содержит нецензурную брань.

2.

Возращение Дамира я не вижу — у меня плотно закрыты глаза. Но слышу его уверенные приближающиеся шаги, ощущаю тонкий пряный запах разгоряченного мужского тела, чувствую тепло кожи, когда под ним прогибается матрас.

— Ежик, только не говори, что опять спишь, — растерянно и недовольно бормочет Керефов совсем близко от моего лица, а затем раздается глухой стук стекла о дерево, когда он ставит стакан воды на прикроватную тумбочку.

Улыбаюсь. Слышу, как он с облегчением и усмешкой выдыхает. Моей задницы и поясницы быстро и с нажимом касается бумажная салфетка, а затем наверно летит куда-то на пол.

— Пей, ты хотела, — коротко приказывает Дамир.

Отрицательно мотаю головой, так и не открывая глаз. Меня так разморило, что даже это лень… По ощущениям понимаю, что Дамир вытягивается рядом на кровати, устроившись на боку. Лицо начинает характерно покалывать — рассматривает, наверно… Горячая шероховатая ладонь ложится приятной тяжестью мне на плечо, чуть сживает, идет дальше — гладит щеку, висок, убирает челку со лба, проходится по затылку, щекотно тормоша короткие волосы, спускается на шею. Мужские пальцы очерчивают каждый позвонок, спускаются вниз к лопаткам и опять возвращаются к желобку позвоночника. Я чуть выгибаюсь под его рукой — так приятно, что хочется мурчать от этих легких, изучающих прикосновений.

Надо было не пускать его. Я же хотела расстаться. Но…

Поворачиваю голову на другой бок и открываю глаза. Нега пропадает от этих мыслей. Взгляд упирается в окно, за которым сереет небо белой ночи. Дамир наклоняется и целует меня в плечо горячими сухими губами. Его влажное дыхание оставляет на коже остывающий след. Мурашки рассыпаются по всему телу от этого мимолетного прикосновения — оно какое-то особенное, не про секс. Более интимное что ли. Мужская рука замирает на моей пояснице, не идя дальше, жаркие губы прижимаются к шее. Дамир пододвигается ближе, и мой левый бок начинает гореть от прикосновения его тела к моему. В горле образуется скребущий ком, потому что я вдруг отчетливо осознаю, что, по его мнению, инцидент исчерпан и возвращаться он к нему не намерен. Просто сделает вид, что ничего не было. Но я не согласна так.

— Дамир, это не значит, что я передумала, — выдаю отрывисто, все — таки поворачиваясь к нему и встречаясь взглядом с черными пронзительными глазами.

Керефов тут же поджимает губы недовольно, по щекам прокатываются желваки. Убирает руку с моей поясницы и с досадой трет переносицу, немного отворачиваясь.

— Женька, ты издеваешься? — выплевывает наконец — Я извинился, ты в ответ меня сама в спальню практически потащила, а теперь что? Мне извиняться опять? И сколько раз? У тебя лимит определенный какой-то? Такса?

Он раздраженно разводит рукой, снова переводя на меня горящие недовольством глаза.

— По-моему, ты даже не понял, за что извинялся, — скептически фыркаю, приподнимаясь на локтях.

— Прекрасно понял!

— И? — вопросительно выгибаю бровь.

Дамир молчит, всем своим видом говоря: «ты серьезно???». Буквально физически ощущаю его невероятное желание послать меня с этим неприятным ему разговором. Но, видимо что-то во мне убеждает его, что лучше смириться.

— Женька, я не думал, что всё повернется так, — вздыхает Дамир, проводя рукой по лицу и снова смотря куда-то мимо меня, — Это больше не повторится.

— Что это? — перебиваю я, заводясь, — Больше не выставишь меня одноразовой шлюхой?! Видимо потому, что больше никому не покажешь…Я вообще не понимаю, зачем ты пришел. Я же говорю, не получится ничего…Тебе реально другая нужна…

Качаю головой, хмурясь, но Дамир подцепляет пальцами мой подбородок и заставляет посмотреть на него.

— Жень, хватит! — его черные глаза раздраженно сверкают в полумраке, и еще в них сквозит какая-то суровая решимость, отчего меня берет оторопь, — Сказал же уже — не решай за меня! Не нужна мне другая. Я с тобой попробовать хочу. Помнишь, я говорил в машине, когда мы обратно ехали, что, если женщина выводит меня из себя, то мне проще с ней расстаться, ведь она же не последняя на Земле, да? Так вот…

Он хмурится и проводит пальцем по моей щеке, очерчивая овал, задевает большим пальцем губы, чуть оттягивая нижнюю.

— Оказалось, что не проще. Вообще не получается. Я с воскресенья… — замолкает, сжимая челюсти. Черные глаза чуть щурятся, пытливо всматриваясь в меня, — Ты говоришь, что это мне не надо, а у меня вот обратное ощущение. Что как раз тебе не надо, Жень. Тебе надо, скажи?

Мучительно краснею, с трудом выдерживая его взгляд. Внутри что-то начинает панически дребезжать, будто Дамир, сам не зная, с разбегу наступил на болевую точку.

— Я не знаю… — честно признаюсь тихо, отводя глаза.

— Не знаешь, — повторяет Дамир глухо.

Пальцы на моем подбородке сильнее вдавливаются в кожу, причиняя короткую боль, и он отпускает, откидываясь на подушки и закрывая лицо предплечьем.

— И как мне это понимать?

— Я не знаю, — опять прозношу, улыбнувшись и искоса поглядывая на него.

— Не знаешь… — эхом вторит он, тоже начиная улыбаться, — И что будем делать?

— М-м-м… — я пододвигаюсь к нему ближе и кладу руку на мерно поднимающуюся волосатую грудь.

Верхняя половина мужского лица прикрыта запрокинутой рукой, и я вижу только ровный нос и лениво улыбающиеся четко очерченные губы в окружении коротко стриженной черной бороды. Любуюсь, прижимаясь щекой к месту, где под ребрами бьется его сердце, — ничего не могу с этим поделать. Когда Дамир так близко, меня окутывает, дурманит его жаром, привлекает его внешность. И кажется просто безумием — отталкивать.

— Ничего не будем делать. Пусть идет как идет, да?

— Попробуем, — Дамир убирает руку со своего лица и скашивает на меня внимательный взгляд из-под густых ресниц.

Вздохнув, небрежно проводит пальцами по моим коротким волосам. Уворачиваюсь и целую его открытую ладонь. Потом грудь, ключицу, шею. Солоноватый теплый вкус кожи растекается на языке, наполняя зудящим жаром низ живота в предвкушении. Дамир снова откидывается на подушках и прикрывает глаза, расслабляется. Больше не о чем говорить…

Прикусываю его подбородок, нежно целую приоткрытые, мягкие сейчас губы. Ладошка скользит по подрагивающему от прикосновений пальцев мужскому животу вниз. Обхватывает твердеющий член. Провожу языком по его губам и короткими поцелуями опускаюсь вниз по телу Дамира вслед за рукой.

***

Просыпаюсь я рано от ощущения какой-то духоты. Мужская тяжелая рука давит на живот, от закинутой на бедро ноги немеет тело, спину и ягодицы печет чужим зноем, и влажное горячее дыхание назойливо щекочет макушку. С одной стороны мне уютно, с другой — слишком жарко, и от этого внутри зреет неконтролируемое раздражение. Да еще и дико хочется пить.

Приподнимаю руку Керефова и аккуратно выбираюсь из мужских объятий под его невразумительное ворчание. Оглянувшись на своего незваного гостя, на цыпочках покидаю спальню.

В квартире еще серо и тихо, часы показывают шесть утра. Первым делом крадусь на кухню, чтобы попить, потом все так же бесшумно проскальзываю в душ. И, только встав под тугие горячие струи воды, разрешаю себе подумать о произошедшем.

Чё-ё-ёрт…

Я почти уже смирилась, что всё кончено. И что теперь? Опять? Заново?!

Ощущение, что это путь в никуда, не отпускает и порождает внутри глухую злость. На Дамира, что давит. На себя, что такая бесхарактерная. На весь этот мир, который не гарантирует никакого хэппи энда, как в фильмах, а, скорее, как раз наоборот…

Ладно, к черту всё. Пусть он просто будет. Никаких планов, никаких фантазий… Секс отличный, что еще надо, да? Моя задача сделать так, чтобы потом не было мучительно больно.

Быстро помывшись и не высушив голову, я возвращаюсь на кухню. Обычно я завтракаю кофе и парой наскоро слепленных бутербродов, но сейчас на часах еще нет и семи утра, а в спальне у меня все-таки гость…Поэтому, вопреки всем своим привычкам и обетам не делать для этих недоотношений НИЧЕГО, я достаю яйца, молоко, муку и… блинную сковородку, к которой в последний раз прикасалась, наверно, в прошлом году.

Нет, это просто потому, что у меня масса свободного времени…И нет, мне не принципиально накормить его завтраком!

Как бы то ни было, а горка золотистых блинов рядом со мной постепенно растет, а по небольшой квартирке расползается аппетитный масляный запах, который сложно с чем-то перепутать.

Кажется, я вся уже пропитана им, когда в кухонном проеме появляется заспанный Дамир в одних серых боксерах.

— Привет, — бросаю глухо, искоса глянув на него, и отворачиваюсь.

Он такой непростительно домашний и…голый, что мне неловко. Инстинктивно поплотнее запахиваю шелковый халатик на груди, остро ощущая, как провокационно он липнет к телу и еле прикрывает задницу. В ванной был же еще махровый, огромный как дедовский тулуп, чёрт…

— Привет, — бормочет Дамир сонным голосом, — Ты спала вообще? Семь утра…

Трет красные, не открывающиеся глаза и подходит ко мне сзади. Мимолетно целует в шею у самой ключицы, щекоча отросшей за ночь бородой, оглаживает бедро сквозь шелковую ткань.

— Час назад встала, — сглатываю, ощущая, как по телу рассыпается горячая нервная дрожь от его хозяйских прикосновений.

Не могу…

Мне слишком нравится и напрягает одновременно. Я, наверно, схожу с ума…

— Ты слишком жаркий, — с укором добавляю под влиянием внутреннего раздрая.

— Это претензия или комплимент? — бархатно мурлычет Дамир мне в шею, и его рука перемещается на мой живот.

— Еще не решила, — прикусываю губу, чтобы не улыбаться.

— Мог и не спрашивать, ты как обычно, — фыркает Керефов наполовину весело, наполовину раздраженно, и отпускает меня.

Почесывая голый рельефный живот и щурясь спросонья, начинает с любопытством осматривать кухню. И это меня нервирует тоже…Будто в душу лезет с ноги.

— Ты что, дизайнера приглашала? — интересуется Дамир, проводя рукой по деревянной столешнице, зачем-то дергает смеситель, трогает верхний шкафчик, словно я ему эту квартиру продавать собираюсь, и его священный долг — тут все оценить.

— Это претензия или комплимент? — выгибаю бровь, смотря вполоборота.

— Еще не решил, — мажет по мне Дамир горящим насмешливым взглядом и продолжает досмотр, подойдя к холодильнику, облепленному магнитиками.

— Нет, я сама все подбирала. Сейчас это не сложно. Достаточно посидеть на паре форумов, — все-таки решаю уточнить насчет обстановки, уже в открытую следя за перемещениями Дамира по моей кухне. Он же не стесняется тут все разглядывать, почему я должна?

— Тебе их дарят? Или ты великая путешественница? — Керефов отрывает магнитик с надписью"Териберка"и косится на меня, — Странный тут набор для девушки.

Улыбаюсь шире и теперь уже искренне.

— Нет, тоже сама. Я очень люблю пешие походы. Ну, и новые места.

— Пешие походы, — недоверчиво тянет Керефов, — Это те, что с огромным рюкзаком, потной спиной, стаей комаров и ночевкой в брезентовой тряпке? Это вот эти походы?

Смеюсь. Он тоже начинает.

— Дам, открою тебе страшную тайну — прогресс давно ушел вперед и палатки из брезента уже не делают…

— Бл..ть, пешие походы… — не слушая меня, бормочет Дамир, — Знаешь, Ежик, а я уже не удивляюсь, потому что просто задолбался удивляться. Ты может скалолазка еще?

— Нет, я боюсь высоты, мимо! — смеюсь, переворачивая последний блин.

— И если я приглашу тебя на Бали, ты откажешься и потащишь меня в Приэльбрусье или Прикамье какое-нибудь?

— Не обязательно, можем пешком походить по Бали, — сообщаю примирительно, ставя тарелку с блинами на стол, — Садитесь, дитя цивилизации. Тут подано пожрать. И даже без комаров.

Дамир кивает, но продолжает изучать миллион магнитиков, приклеенных к дверце, пока не останавливается на одном. Когда я вижу, на каком именно, тело пробирает озноб и ладони предательски влажнеют. Воцарившаяся было легкая атмосфера густеет за мгновение, приближаясь по консистенции к бетонной плите, грозящей меня раздавить.

Надо было его выкинуть…Давно!

Улыбка сползает с губ, делая лицо каменным. Я отворачиваюсь от Дамира и начинаю суетиться, прикрываясь тем, что надо сварить кофе.

Действительно ведь надо…А это просто глупое фото, и ничего такого в нем нет.

— Жень, это ты? — летит изумленное мне в спину.

Хлопаю шкафчиком, так и не повернувшись к нему, и огрызаюсь, потому что просто не могу это контролировать.

— Да, я. А что?

Дамир не отвечает сразу, так как занят разглядыванием. Он срывает злополучный магнит с холодильника и задумчиво ведет по нему пальцем, очерчивая изображение, пока садится за стол. Отворачиваюсь, насыпаю кофе в кофемашину, ставлю чашку, выбираю режим…

— Ты здесь другая, — наконец выдает Дамир глухо и даже как-то растерянно.

Бесит.

С грохотом ставлю перед ним чашку кофе и отправляюсь сварить себе.

— Просто длинные волосы, — буркаю себе под нос, — Ну, да, еще мини, каблуки…

— Нет, я даже не про это… — рассеянно бормочет Дамир, кладя магнитик на стол и постукивая около него пальцами.

Мельком смотрю на несчастную фотографию. Она с выпускного в универе, на ней я и Катька, стоим в обнимку с шампанским и дико хохочем. У меня запрокинута голова и выгнута шея так, что распущенные длинные волосы достают почти до талии, я кокетливо улыбаюсь фотографу, мои губы растянуты улыбкой и кончик языка прижимается к ряду верхних зубов. Кажется, будто я пытаюсь соблазнить объектив, и по сути это наверно было правдой. Я была очень открыта, очень беспечна и очень уверена, что мне за это ничего не будет…

— Будто светишься, — завершает Дамир свою мысль, поднимая на меня разделывающий на молекулы взгляд.

— А сейчас не свечусь, значит, — фыркаю я, усаживаясь напротив с кофе и беря блин с общей тарелки.

Дамир отвечает не сразу, внимательно смотря на меня. Так внимательно, что глотать больно…

— Не такая откровенно сексуальная, — наконец произносит он, тоже беря блин, — На этом фото девушка, которая точно знает, что все хотят ее трахнуть и она наслаждается этим.

— Может я теперь не хочу, чтобы все меня трахали? — выгибаю бровь.

— Я сказал"хотят"а не делают, Жень. Хотеть всем нравиться — это естественно, особенно для девушки, — черные глаза цепко держат мое лицо, ловя каждую ответную эмоцию, и потому я прикрываюсь чашкой кофе, смотря поверх нее.

— Даже"хотят", Дамир, не для всех приемлемо. Я не кусок мяса…И вообще, ты слишком примитивного мнения о девушках, тебе не кажется?

Он, хмыкая, криво улыбается в ответ.

— Хорошо, ладно…Но тебя-то что заставило измениться? Это ведь не так давно снято? Катерина вон почти такая же, как сейчас.

— Пять лет назад, — уточняю я.

— Отлично, пять… — кивает Дамир.

Делает паузу, ожидая ответа, но я молчу.

— Так что? — повторяет.

Механически улыбаюсь, отставляя чашку. В голове мелькает безумно — садистская мысль ответить прямо и наблюдать, как от шока перекосит его красивое бородатое лицо, но я, конечно, сдерживаюсь.

— Ничего, повзрослела. Поняла, что не хочу липких взглядов, — выдаю туманную, но вполне рабочую версию.

— М-да… — со вздохом отпивает кофе Дамир, а потом начинает хитро улыбаться, и в черных глазах пляшут весёлые черти, — Ну, может…Будешь так одеваться…Просто так…Для меня…Можно даже только дома…Мой липкий взгляд выдержишь?

— Пф-ф-ф…Сомневаюсь. Ты по липкости переплюнешь целый батальон, — смеюсь я, но мне приятно.

Приятно, что Дам вовремя перевел все в шутку. Внутри даже зреет какая-то плотная, уютная теплота к этому человеку, совершенно не связанная с чувственной стороной наших отношений. Наши взгляды встречаются, и смех замирает на моих губах. Неловко почему-то, щеки начинают гореть. Пара бесконечных, тягучих секунд, и Дамир первый отводит глаза, принимаясь за свой блинчик. Рвано выдыхаю, сердце странно колотится. Чёрт…

В ушах закладывает от прилившей крови так, что я даже не сразу слышу его вопрос.

— Какие планы на вечер?

— М? — тупо мычу, хлопая глазами.

— Планы, Жень, — нарочито терпеливо повторяет Дамир и уголок его губ привычно ползет вверх в кривой улыбке, — У меня сегодня пару встреч сложных, но к восьми должен освободиться. Можем куда-нибудь сходить. Я бы даже в кино…Тысячу лет не был в кино. Купим ведро попкорна. Будем бесить остальных…

— Вечер? Нет, я не могу, — наконец оживаю, — У меня сегодня бокс с Саней, так что никак. Извини. Можем за..втра…

Замедляю речь, видя, какой тяжелый Дамир устремляет на меня взгляд исподлобья. Теряюсь. Что? Что я не так сказала опять?

— И ты мне так спокойно это сообщаешь? — со звенящей угрозой в, казалось бы, ровном тоне интересуется Керефов.

— А что такого? Он мне просто друг. У нас давняя традиция… — передергиваю плечами, с трудом удерживая на своем лице невозмутимость.

Температура на кухне будто резко опускается на пару десятков градусов и тянет поежиться и обнять себя руками. Я внезапно вспоминаю, что Дамир — не мальчик с соседнего двора, а вполне успешный руководитель достаточно большого предприятия.

— Традиция, — издевательски тянет он в ответ, криво улыбнувшись — вот только эта улыбка до глаз не доходит…Их выражение все такое же напряженное и враждебное.

— Жень, — обманчиво мягко продолжает, — Даже если опустить тот факт, что в дружбы между мужчиной и женщиной не бывает, то…

— Пф-ф-ф…Стоп! — перебивая я, фыркнув, — Что за бред? Конечно, бывает!

— Нет! — Дамир повышает голос, очевидно, еще больше раздражаясь, — Они либо хотят переспать — оба или кто-то один. Либо уже переспали, но первому не понравилось, а второй мечтает повторить.

От такой версии у меня брови начинают ползти к линии роста волос, и даже не пытаюсь их остановить.

— Что за… — только и делаю, что и невнятно повторяю.

— Причем в вашем случае, — Дамир с грохотом ставит чашку кофе на стол, прожигая меня взглядом, ангела судного дня, — Я склоняюсь к мысли, что между вами с этим Саньком как раз второй вариант! Ну, Женька, скажи мне честно, я не прав? Было же?!

Я в растерянности замираю. Сглатываю, смотрю в упор в эти черные проницательные, такие до боли колючие сейчас глаза и…У меня просто нет сил соврать.

— Знаешь, это вообще не твое дело, — хриплю севшим голосом самое тупое, что вообще можно было придумать, — Сейчас в любом случае ничего…

— То есть я прав! — взрывается мгновенно Дамир. Даже со стула подскакивает, не в силах оставаться на месте. Меня буквально сносит плотной горячей волной его агрессии. И я инстинктивно отшатываюсь, до хруста в костяшках сжимая несчастную чашку кофе в руках.

— И ты… Глядя мне в глаза сообщаешь… Что… — у него сбивается дыхание от попыток сдержаться и вывалить на меня свою мысль до конца.

Дамир делает пару шагов около стола, словно тигр, кружащий по клетке. А потом резко подается вперед, упирается кулаками в столешницу и нависает как дамоклов меч надо мной. Все тело прошивает нервной жаркой дрожью, забивающей мышцы и напоминающий паралич. Я просто не могу пошевелиться — только смотрю на него во все глаза.

— Вместо того… — с тихим рыком, вкрадчиво продолжает Дамир, — Чтобы побыть вдвоем… Ты лучше пойдешь лупиться с мужиком, с которым раньше спала. Так?

— Не кричи, — только и выдаю я занемевшими губами.

— А как? — еще громче и дико искренне недоумевает он, подаваясь еще ближе, — Как я бл..ть должен реагировать на это, Жень?!

— Точно не орать на меня, — настаиваю механическим тоном.

— Не орать?! Да я тебя убить готов!!!

— Значит бокс мне точно пропускать не стоит, — делаю вполне логичный, как мне кажется, вывод.

Видимо, так кажется только мне, потому что Дамира буквально перекашивает от заклокотавшего возмущения.

— Знаешь, ты… — хрипит как раненый зверь мне в лицо, наклоняясь ближе, отчего сердце пугливо заходится. Тычет пальцем у самого носа, не находя слов, и отшатывается как от прокаженной, запальчиво бормоча что — то по не — русски.

Это до безумия глупо, но по-настоящему плохо мне становится только в этот миг — когда он отстраняется. Потому что из его взгляда исчезают даже колючки, с лица эмоции. Совершенно непроницаемый вид. Пустой.

— Все, я наелся, — сообщает Керефов, тормоша волосы на затылке и отступая от меня еще на шаг, бросает короткий взгляд на часы на микроволновке, — Мне на работу пора. Спасибо за блины. Вкусные.

Провожаю его фигуру, исчезающую в дверном проеме, прикусывая губу до крови.

Черт. Черт — черт — че-е-ерт!!! Ну, не так же!

— Дамир! — вскакиваю наконец со стула и выбегаю с кухни в коридор.

Керефов уже выходит из спальни, застегивая рубашку. Мажет по мне закрытым взглядом. Проходит мимо. Надевает ботинки.

— Дамир, давай поговорим. Это смешно просто… — обнимаю себя руками, смотря с какой невероятной скоростью он покидает мою квартиру.

Молчит. Заканчивает с одеждой. Щелкает дверным замком, тянет вниз дверную ручку.

— Позвони, если передумаешь, Жень, — бросает через плечо ровно и хлопает дверью, больше ничего не сказав.