Его рабыня

Амира Алексеевна (2024)

Еще в прошлом месяце я была начинающей бизнес-леди, с перспективным планом на свое будущее, с реальной, осуществимой мечтой на счастливую, обеспеченную жизнь. А сегодня я уже никто. Жизнь несправедлива и жестока. И жесток мой парень, сбежавший от меня со всеми моими деньгами. Теперь он скрывается черт знает где, его телефон отвечает на мои звонки все одной и той же фразой: «Абонент находится вне зоны действия сети или временно недоступен». Полиция, вместо того, чтобы искать реального преступника-Кротова Леонида Григорьевича (это мой уже бывший парень), завела на меня уголовное дело по мошенничеству. Но разве это проблема? Все ужасы еще впереди.

Глава 3

Пиццерия располагалась в пятистах метрах от моей съемной квартиры. А если пройтись по грунтовой дорожке, можно срезать путь до ста метров (что соответственно мы и сделали в дальнейшем).

Уличные фонари тусклым светом освещали покрытую инеем землю. Чувствовался легкий морозец. Середина ноября — сегодня-завтра должен выпасть первый снег. Я поднесла к губам замершие пальцы, а после убрала руки в карманы пальто.

— Холодно. — Произнесла я дрожащим голосом.

— Да-а-а. — Протянула Машка, устремив все свое внимание на припаркованный напротив моего подъезда автомобиль модели Matiz, где этим временем сидела девушка. — Может, тоже купить себе машину? На машине куда комфортнее передвигаться по городу, нежели трястись в общественном транспорте.

— Не понимаю, зачем он нацепил на себя темные очки? — проговорила я, задумчиво разглядывая мужчину за рулем черной Тойоты, припаркованного рядом с Matiz. — На улице же темно.

— Может, он спит? — предположила подруга.

— Возможно.

Мы пошли дальше. Пройдя метров десять, я обернулась. Мужчина все еще сидел в машине, но его голова уже была повернута в нашу сторону.

— Понравились, наверное. — И Машка тем временем смотрела на него.

— Мы ему в дочери годимся. — Сморщилась я, представив его в роли любовника.

— Подумаешь, — отмахнулась Машка, — у богатых это нормально — заводить молоденьких любовниц. Судя по его шикарному автомобилю — в кармане водятся немалые деньги.

— С чего ты взяла, что эта машина его? — я отвернулась и больше не смотрела на него. — Мне же кажется, что он простой водитель. Видишь, какой на нем обычный черный костюм? И очки эти…. Как у телохранителей богатых бизнесменов.

— Может, пойдем и спросим его? — остановилась вдруг подруга. В ее глазах заискрил веселый огонек.

— Такие люди обычно не церемонятся. — Усмехнулась я, взяла за руку подругу и потянула ее вперед. — Он или пошлет тебя куда подальше или скрутит руки и будет задавать один и тот же вопрос — «Кто такая и как ты нашла меня»?

В ответ Машка лишь фыркнула. Дальше мы уже шли молча.

Пиццерия оказалась довольно уютной: небольшой, но вполне вместительный зал, тихая атмосфера, вежливые официанты, а главное — наивкуснейшая пицца, какую я прежде еще никогда не пробовала. Мы с Машкой испробовали все двенадцать разновидностей пиццы: с традиционными немецкими копчеными колбасками, с шампиньонами, с различными экзотическими морепродуктами, с ананасами и даже со знаменитой картошкой фри. Боюсь даже представить, что теперь будет с нашим животом. Все было так вкусно, что мы напрочь позабыли о своих фигурах и о многочисленных калориях в пицце.

— Пусть этот день нам запомнится на всю жизнь. — Грустно вздыхала Машка после каждого кусочка пиццы. — Когда в следующий раз мы еще так с тобой посидим? Знай, ты была для меня самой верной, самой преданной подругой. Я тебя очень, очень люблю! — в знак своей чрезмерной любви ко мне и долгой дружбы Машка крепко обняла меня.

— Ты словно сидишь на моих похоронах….

— Аня! — с недовольством воскликнула Машка и легонько стукнула меня по плечу.

— Что? Разве не так? Прекрати прощаться со мной. Ведь очень скоро мы уже увидимся. Я тебе назову свой новый адрес, и ты приедешь ко мне. Только учти, никто не должен знать, где я нахожусь.

— Могла бы мне этого не говорить. — Подругу немного обидели мои слова. — Я бы даже под жестокими пытками не выдала тебя.

— Знаю, извини. — Я улыбнулась в ответ, и она немного успокоилась.

— Может, получится договориться с этим.… Как его там?

— С Литвиным? — я сморщила нос и задумалась. — Легче договориться с неговорящим единорогом, нежели с ним.

— Но все же….

— Ты хочешь, чтобы я стала его рабыней? Маш, если я завтра не решусь на побег, то я уже никогда не уеду из этого города. Понимаешь это? — я беспричинно разозлилась на Машу. А во всем виноваты мои расшатанные нервы. За последние два месяца я хожу словно пороховая бочка — одна искорка и тотчас же прогремит взрыв.

— Прости. Я в полной растерянности. Я не знаю, что мне делать дальше. У меня нет денег, нет своего жилья. У меня даже нет родителей, к кому бы я смогла обратиться за помощью. В детский дом, где я росла все восемнадцать лет, меня уже не впустят. В том городе, конечно, остались давние друзья по приюту, но мне нельзя туда возвращаться. Литвин, заметив мое отсутствие, первым же делом отправится в мой родной город.

— Согласна. — Кивнула Машка. — Вот мне интересно, где сейчас находится Лёня? Странно, что Литвин его до сих пор не разыскал.

— Надеюсь, он никогда его не разыщет….

— Что?

— Может, пойдем домой? Я так наелась этой пиццы, что не могу больше вынести запах еды.

— Да, конечно. — Согласилась со мной Маша, и мы начали собираться домой.

Выйдя из пиццерии, Маша вызвала такси, а потом еще долго прощалась со мной со слезами на глазах.

— Аня, только не пропадай. Пиши мне каждый день. Как только приедешь в новое место, сразу же дай мне знать об этом. Хорошо? Ты же знаешь, как сильно я переживаю за тебя.

— Я позвоню. — Пообещала я.

Возвращаясь домой по тому же самому пути, по которому мы с Машей шли часом ранее, я заметила у своего подъезда уже знакомую мне Тойоту и с тем же самым седовласым мужчиной в черных очках. И рядом с этой машиной стояла другая, такая же Тойота.

«Устроили тут выставку своих автомобилей. Даже не пройти нормально». — Проворчала себе под нос и незаметно для солидных мужиков в машинах нырнула в свой подъезд.

Не помню, как поднялась до своей квартиры и как открыла дверь. Все мои мысли сейчас занимал Лёня. Я прохожу в зал и включаю свет.

— Добрый вечер, Анна Игоревна. Вы куда-то собрались уезжать?

Я замерла на месте.

«Что Литвин здесь делает? Как он вошел в мою квартиру?» — молниеносно пронеслось в голове.

Я обернулась на входную дверь. Но позади меня встали два огромных бугая и заполнили своими массивными телами весь коридор.

— Анна Игоревна, не стойте в дверях. Проходите в зал. — С издевкой произносит Литвин, по-хозяйски восседая в моем кресле возле окна.

И кто мое кресло перетащил туда?

— А можно? — спросила я с сарказмом.

Чтобы кто-то в моем же доме указывал мне, что делать, а что нет?! Да никогда!

— Нужно. — Все с тем же нахальным выражением лица произносит Литвин, после чего один из его гигантов силой усаживает меня на стул напротив него. — Не хотите ли кофе?

В этот самый момент мне безумно захотелось его ударить, чем-то тяжелым, чтобы неповадно ему было. Но пораженная такой чрезмерной самоуверенностью и наглостью, я тупо сидела с открытым ртом, так и не найдя ни единого слова, чтобы ему ответить.

— Может, чай? — продолжал издеваться надо мной Литвин.

Я молчала, намеренно всем своим видом показывая, как же сильно он мне неприятен.

Так и не дождавшись моего ответа, Литвин все же приказал одному из своих телохранителей заварить нам две чашки кофе.

— Я, наверное, пришел не вовремя? Вы куда-то собрались уезжать? — он перевел свой пронзительный взгляд от меня на дорожную сумку, и потом обратно на меня. — Куда вы едете? — снова спросил он. — Как мне помнится, я не давал вам разрешения покидать город.

— Я не ваша собственность, чтобы вы мною управляли, как вам заблагорассудится. — Процедила я сквозь зубы, с трудом сдерживая вырывающийся наружу гнев. — Я требую немедленно покинуть мою квартиру!

— Ген, ты слышал? — обратился Литвин к одному из своих телохранителей. — Она требует покинуть квартиру…. — И он тотчас громко захохотал, так, что его смех звонким эхом пронесся по всей моей полупустой квартире. — Ну, раз хозяйка просит…. — он привстал с кресла, но потом вновь присел. — Нет, я все же еще посижу здесь немного. К тому же я еще не выпил кофе. Эй! — неожиданно крикнул он громко, так, что я вздрогнула. — Сколько можно ждать кофе?!

Уже в следующую секунду в зал вошел его второй телохранитель, аккуратно неся в руках две чашки горячего кофе.

Одну из чашек он сразу же вручил своему боссу, и только потом дал мне.

Литвин с шумом сделал глоток и тут же выплюнул все обратно в чашку.

— Что за гадость ты мне принес? — он сморщился так, будто ему принесли сок свежевыжатого лимона.

— Растворимый кофе. Другого не было. — Растерянно отвечает мужчина.

Неожиданно Литвин выливает горячий кофе прямо в горшок с моими любимыми живыми розами, подаренные Лёней в прошлом году.

— Что вы делаете?! — вскричала я, спрыгивая со стула. Но крепкие мужские руки тотчас опускают меня обратно на стул. — Вы же погубите растение!

— Эти цветы вам так дороги? Они от вашего Леонида?

— Да. — Гордо вскинула я подбородок. — Не смейте ничего трогать в моей квартире.

— Иначе что? — Литвин встает с кресла и подходит к горшку с цветами. — Вы заявите на меня в полицию?

Вдруг он берет с подоконника горшок с моими розами и с силой бросает его в стену. Осколки глиняного горшка разлетаются по всему полу, и вместе с ними на пол валится земля и сломанный куст розы.

Кровь застыла в жилах. Белые пятна гнева вылезли на моих щеках. Лишившись всякого контроля над собой, я подхожу к Литвину и со всей силы бью его по щеке…

Острая, жгучая боль пронзила всю мою ладонь, будто удар пришелся не по человеческому лицу, а по чему-то очень твердому, стальному. Я вскрикнула от боли.

— Всем выйти из зала! — вдруг приказал своим телохранителям взбешенный Литвин, и все тотчас же удалились, плотно прикрыв за собою дверь.

Передо мною стоял сам дьявол. Его без того темные глаза стали еще темнее. Он смотрел так, будто мысленно убивал меня. Его руки плотно сжаты. Что он хочет сделать? Ударить меня в ответ?

Мною овладел страх. Я сделала шаг назад — он два шага ко мне навстречу. Я попыталась убежать, но тотчас же была схвачена им и заключена в крепкие объятия. Он схватил меня со спины, больно скрутив руки.

— Не трогайте меня! Пустите! — кричу слабым, охрипшим голосом. Чем больше я сопротивлялась, пытаясь освободиться от его хватки, тем быстрее я теряла силы.

Неожиданно он отпускает меня и бросает в стену, как минутой ранее бросил горшок с цветком. Я ударяюсь головой об стену и, не теряя ни секунды времени, делаю еще одну попытку сбежать от него. Но Литвин снова не дает мне уйти. Он прижимает меня к стене, навалившись всем своим огромным телом. Его руки снова крепко стиснули мне кисть. Я вскрикнула от боли, но он и не думает меня отпускать, а прижимает еще сильнее.

Я чувствую его аромат духов, и уже возненавидела этот запах. Ощутила его колено на своей попе. Он водил им по моей ноге к попе, вниз — вверх, и так несколько раз, пытаясь таким образом унизить мое достоинство и показать свою власть надо мною.

Я крепко стиснула зубы, пытаясь побороть это унижение.

— Позволь, я тебе прочитаю короткую лекцию о том, как приручают необъезженных, диких кобыл. — Прошептал он мне в ухо, стоя за спиной. — Прежде чем использовать ее для езды верхом или работе в упряжке, животное необходимо приучить к человеку, упряжи, обучить специальным командам. Обладая острым умом, они быстро усваивают новую информацию, но встречаются и упрямые, своенравные особи. Чтобы питомица стала надежным партнером в работе и верным другом, нужно знать, как правильно приручить лошадь. Итак, как мы поступим? Будешь послушной кобылой? Или, может, ты предпочитаешь жесткую порку хлыстом?

Я вновь попыталась освободиться, но все безуспешно — он еще крепче сжал мои руки. Решила успокоиться. Остудила пыл или иными словами лишила себя иллюзий о всяком спасении.

— Хорошо. — Произношу я, тяжело дыша. — Отпустите меня, и я обещаю больше не сбегать от вас.

— Почему я должен вам верить, Анна Игоревна? — Литвин ослабил хватку, но по-прежнему продолжал удержать меня.

— Я живу на пятом этаже. Думаете, я прыгну в окно? — Начала я, пытаясь «держать себя в руках» и говорить как можно спокойнее. — Или у меня хватит ума побежать к выходу, где за дверью стоит вся ваша многочисленная охрана?

Я почувствовала, как он освободил мои руки. После чего сразу же обернулась, и смело взглянула ему в глаза.

— Что вам нужно от меня?

— Полное подчинение. — Отвечает он, делая шаг назад.

— Что вы подразумеваете под этим словом? — спрашиваю я, непривычным для меня командным тоном.

В глазах мужчины мелькнула непонятная мне искорка. Я тотчас отвела глаза в сторону, не в силах больше смотреть на него. Вдруг он сделал шаг навстречу, между нами оставались считанные сантиметры, и коснулся ладонью до моего лица. Его теплые пальцы плавно скользнули по щеке к шее, оставляя за собой странные ощущения. Я почувствовала, как запылали мои щеки. Взгляд панически забегал по комнате, в поисках «спасательного круга». Я попыталась зафиксировать взгляд на журнальном столе и подумать о чем-то «далеком».

А его руки тем временем спускались все ниже и ниже.

— Ты будешь выполнять все мои приказы. Без исключения. — Его рука скользнула вниз, плавно проходя между чашечками бюстгальтера. Он наверняка почувствовал, как от его прикосновений участилось биение моего сердца.

Я затаила дыхание, замерев в ожидании, что же будет дальше. Но вдруг он убирает от меня свои руки и отходит к журнальному столу.

— Твое тело меня не интересует. Не обнадеживай себя лишний раз. — Произносит он с усмешкой на губах. — Ты не в моем вкусе. И к тому же….

— Будь вы единственный мужчина на земле, не в силах были бы уговорить меня лечь с вами в одну постель. — Кричу я, краснея от злости, так, что меня услышала даже стоящая за дверью охрана.

— Хм, — мужчина принял задумчивый вид, — будь вы единственной женщиной на свете…. Пожалуй, я занялся бы с вами любовью….

Его слова все больше и больше оскорбляли мое достоинство. Я чувствую, как начинаю терять над собой контроль. А он этого и добивался — хотел унизить меня, вывести из себя, подчеркнув тем самым свое превосходство.

«Ну уж нет! Я не дам себя в обиду!»

— Вот как? Вы бы занялись со мной любовью? — спрашиваю спокойным, ровным тоном, хотя у самой внутри так и бурлило все от злости.

— Скорее всего, это будет секс без обязательств. Будем исключительно доставлять друг другу физическое удовольствие, без каких-либо чувств симпатий и привязанности друг к другу. — Его пристальный взгляд скользнул по моему телу и остановился на раскрасневшемся лице.

Наш «любезный» разговор неожиданно прервал входящий звонок на телефон Литвина.

Но мужчина не стал отвечать на звонок, лишь взглянул на экран мобильного и засунул его обратно во внутренний карман пиджака.

— Что же, Анна Игоревна, — обратился Литвин фальшивой деликатностью, не спеша застегивая пуговицы на своем пиджаке, — у меня больше нет времени продолжать с вами разговор. Впрочем, как и желания. Завтра в восемь утра я жду вас в своем офисе. И не опаздывайте.

Он тотчас же вышел из комнаты, даже не дождавшись моего ответа.

— Я не буду работать на вас! — кричу ему вслед, но он даже не обернулся.

Мне еще много что хотелось кричать ему вслед, но боюсь, эти слова вернули бы его обратно. И тогда, наш диалог не закончился бы лишь обменом взаимных грубых слов.

Как только в коридоре послышался звук захлопнувшейся двери, я наконец-то позволила себе выговорилась, при этом не перед кем не стесняясь в своих выражениях.

— Ань, ты чего? — неожиданно в дверях показалась Маша, до глубины души шокированная услышанным (прежде ей никогда не приходилось слышать от меня столько неприличных слов). — Кто эти люди, что вышли сейчас из твоей квартиры? Это и есть Литвин? — ее взгляд упал на разбитый горшок со сломанными цветами. — Они били тебя?! Пытали?! Что они сделали с тобой?!

Одним рывком Маша оказалась возле меня. И теперь она старательно осматривает меня с ног до головы, пытаясь найти следы побоев.

— Нет, никто меня не бил. — Нахмурив брови, отвечаю я.

— А это что тогда? — Маша пальцев указала на мои руки, где отчетливо выделялись красные пятна. — Я как чувствовала, что надо вернуться.

— Кстати, что ты здесь делаешь? Мы же попрощались уже с тобой. Ты не должна здесь быть. Как видишь, со мной находиться совсем не безопасно.

Хотя в глубине души я была рада неожиданному визиту подруги.

— Ты как хочешь, но эту ночь я останусь здесь. А завтра лично посажу тебя на автобус.

Спорить с ней я не стала. Жизненная сила и способность разумно мыслить ушли вместе с Литвиным, оставив за собой лишь опустошение и чувство сильнейшей усталости.

Убравшись в квартире, мы тотчас же отправились спать. Маша не стала задавать мне какие-либо вопросы, она прекрасно видела мое подавленное состояние. А еще завтра предстоит тяжелый, ответственный день…