До встречи с тобой…

Амира Алексеевна, 2019

Скарлетт, она же Жанна, вынуждена зарабатывать себе на жизнь проституцией, ежедневно испытывая отвращение ко всем представителям мужского пола, пока однажды не повстречала Глеба – властного миллиардера. Жизнь ее круто изменилась, после того, как Глеб взял ее в свой дом в качестве наложницы. Отныне она принадлежит одному мужчине. "Не влюбляться в своих клиентов" – ее главное правило, и неосознанно она нарушает это правило. Строго 18+ !!! Содержит нецензурную брань.

Глава 1

— Жанна, поднимай свой упругий зад и иди наверх, там тебя твой ребеночек заждался. Мамку зовет и грудь просит.

В комнату забежала полуобнаженная рыжая бестия, уверенно постукивая высокими каблуками по мраморному холодному полу.

— Почему мне одной постоянно попадаются спиногрызы-девственники? Их ведь всему нужно учить. Черт, да они даже к женской груди боятся притронутся! — Жанна встала со своего туалетного столика и подошла к открытому настежь окну. — Взгляни, кто шагает под руку с этой милой, скромной студенткой….

— Вижу, и что? — подруга дерзко выплюнула в их сторону жвачку, которую все это время жевала.

— А ведь он мой бывший клиент.

— Ученик. — Усмехнулась другая.

— Можно и так сказать. Самый настоящий ученик. Помнится, он был таким неуклюжим…. Таким зажатым…. А сейчас? Взгляни, идет такой уверенный, грудь вперед, мачо из себя строит, а глупые девчонки ведутся на таких. Эх, — грустно вздохнула девушка, — Лиль, когда мы, наконец-то, встретим себе сильных, уверенных мужчин? Надоели все эти молокососы, да старики извращенцы. Романтики хочется….

— Романтики? — рассмеялась на всю комнату Лилия. — С нашей-то работой ты еще ждешь какую-то романтику? Не смеши меня, подруга. Таких, как мы называют кончеными, непригодными объедками и мусором общества. А ты про какую-то романтику…. Наивная ты дура, вот, что я тебе скажу.

— Жанна! Сколько можно тебя уже ждать! — дверь с противным скрипом отворилась. Вошел Пьер — сутенер, малорослый лысый мужичок, с серьгой на правом ухе. — Деньги, большие деньги теряем с вашей болтовней! Бегом наверх!

— Да иду я, иду. Че орешь?

Нехотя, Жанна вышла из комнаты.

«Черт, когда все это закончится? Когда я выберусь из этой греховной ямы? Ах… Побыстрее бы утро и я домой….Ненавижу эту работу, ненавижу себя!»

— Ну что? Сколько сегодня заработала деньжат? Могу поспорить, у тебя как всегда больше.

В «гримерной» вновь встретились подруги, когда на часах пробило пять утра.

— Чертов подонок! — Жанна в сердцах бросила на пол парик блондинки. — Урод! Ненавижу его! Клянусь, если еще раз он посмеет меня ударить, то я….

— Снова приходил Гонсалес?

Гонсалес — прозвище, которое дали девушки одному из постоянных клиентов Жанны, так как настоящего его имени они не знали. Да и сам он, натура темная, загадочная: седовласый вор в законе, преступник, безнаказанно гуляющий на свободе. О таких людях говорят обычно:"Не им был прописан закон, они сами для себя власть, у них свой закон, по которому кого хочешь накажут".

И так получилось, что из всех прекрасных девиц легкого поведения, ему приглянулась лишь одна Жанна — прекрасная, кареглазая, длинноволосая шатенка, со смуглой кожей и с прекрасным стройным телом.

Так как Гонсалес — один из самых крупных, высокооплачиваемых клиентов Пьера, то на побои бедной девушки просто закрывали глаза. А также его влияние и угроза с расправой сыграли немаловажную роль.

Каждый раз, после бурного и жесткого секса с ним, Жанна частенько возвращалась с синяком на лице и полные глаза слез. А вот сегодня, напротив, к большому удивлению напарницы, она появилась разозленная, как никогда прежде, чертыхаясь на чем свет стоит, и еще долго не могла успокоиться.

— Тебе нужно обо всем рассказать Пьеру. — Посоветовала рыжеволосая Лилия.

— Подруга, не тупи. Пьер с самого начала знает обо всем. И до сих пор ничего не предпринял, знаешь почему?

— Ну?

— Гонсалес доплачивает Пьеру за мое избиение.

— Вот, сука…. И что думаешь делать дальше? Будешь и дальше продолжать терпеть его побои?

— Сама-то как думаешь, что мне еще остается? Буду и дальше трахаться с ним.

В маленькой, компактной комнате, где стоял лишь маленький диванчик и два туалетных столика, нависла гробовая тишина. Лишь изредка были слышны женские и мужские крики оргии, доносящиеся с верхнего этажа публичного дома.

Это здание — бывший фитнес центр, до сих пор можно было найти здесь брошенные прежним хозяином, но еще в рабочем состоянии спортивные оборудования. Кстати, Пьеру это было прекрасным укрытием от взора правоохранительных органов. Еще одним прекрасным везение Пьера в его незаконном виде деятельности было и то, что публичный дом «крышевал» как раз этот Гонсалес.

Он имел огромное влияние не только в своей «воровской среде», но и других, немало важных сферах общества. Поэтому, Пьер совсем даже не беспокоился о том, что однажды к нему нагрянут люди в погонах. Хотя, среди них найдется немало постоянных клиентов, пользующихся услугами проституток. Так, что, девочки без работы точно не останутся, по крайней мере до тех пор, пока Гонсалес желает Жанну.

Когда девушки вышли из здания, солнце вовсю уже припекало.

— Сегодня будет жарко…. — Жанна скинула с себя рубашку, оставшись в одном коротком топе, оголив тем самым плечи и живот. — Чертовы метеорологи! Из-за их очередного ложного прогноза погоды, я снова так просто таскаю с собою зонт.

— Укройся теперь от солнца. — Отшутилась в ответ подруга.

Сама она была одета довольно не прилично, даже несмотря на угрозу приближающегося дождя: топ был чем-то схож с топом Жанны, но только с глубоким вырезом декольте, и юбка с трудом прикрывала ее тело, что при малейшем наклоне тут же оголялись ее упругие ягодицы. Все это, конечно же, не оставалось без внимания прохожих: мужчины жадно пожирали ее своими похотливыми взглядами, женщины пытались прикрыть глаза своим детям, одновременно сверля на девушку своим недовольным взглядом и что-то невнятное ворча себе под нос. А старики и вовсе крестились, каждый раз пытаясь пристыдить Лилию.

Но девушка была без комплексов, на нее никак не действовали слова недовольных прохожих.

«Плевала я на нормы и правила общества. Зачем они мне? Мне и без них хорошо живется». — Говорила она каждый раз.

Жанна же, напротив, всегда старалась быть незамеченной для других людей, одевалась просто и с комфортом: в топ или в футболку, шорты, а на ноги какие-нибудь удобные сланцы или кеды. И кстати, за пределами своей работы девушка не пользовалась косметикой, все натурально и естественно. На работе же приходилось накладывать на себя тонну косметики, надевать вызывающие, откровенные наряды и обязательно парик блондинки — его Жанна надевала всегда, ибо не быть узнанной на улицах их небольшого пригорода.

— Жанн, — окликнула Лилия подругу, когда они уже попрощались и разошлись по разным сторонам дороги, — Давай сегодня сходим куда-нибудь потусить? Скажем, к часам к двум? Завтра все равно у нас выходной.

— Нет, давай лучше к трем. Хочу выспаться.

— Договорились! Я зайду за тобою в три!

— Эй, — в разговор девушек вмешались двое парней, проходящие с Лилькиной стороны, — цыпа, возьмешь и меня с собой? Отожжем вместе, развлечемся…. А может, еще чем-нибудь займемся, а? Будь уверена, тебе понравится. — Один из парней, на вид лет около двадцати пяти, дерзко шлепнул девушку по попе. — Ну что скажешь, красавица?

«Ой, что сейчас будет…» — Только успела подумать про себя Жанна, как вдруг Лилия, неожиданно для самого мачо, хватает парня за его мужское достоинство и намертво сжимает в ладони.

— Пусти, дура! — Скривившись от адской боли, парень начинает оскорблять ее, тем самым делая себе еще хуже. Лилия еще крепче сжала «содержимое» в ладони.

— Дура? Хм… пять минут назад была красавицей…. Куда подевался тот уверенный в себе жеребец?

Как же прекрасно Жанна сейчас понимает свою подругу. Парень предложил девушке то, чего у них бывает почти каждый день, и по нескольку разу: с молодыми, горячими, старыми и дряхлыми, дерзкими, как этот несчастный, а также с неуверенными и противными. Ну, просто букет кавалеров — партнеров по сексу! Но сам секс им был ненавистен, так сильно, что любое упоминание или намек о нем вызывало у Лилии гнев, а у Жанны отвращение.

— Сучкааа! Ай! — Продолжал кричать парень, с раскрасневшимся лицом от бессилия и стыда из-за своей беспомощности.

Другой же, тот, что был все это время рядом с ним, лишь нерешительно топтался на одном месте, не рискуя даже помощь другу. Жанна же с нескрываемым смехом продолжала стоять по другой стороне дороги и наблюдать за всей этой картиной.

— Еще раз посмеешь дотронуться до меня, я тебя лично, прямо здесь кастрирую. Тебе все ясно!? Не слышу!

— Ясно, ясно! Пусти теперь!

Но как только она разжала пальцы, как тут же посыпался очередной град оскорблений. Девушка не стала больше поучать обидчика, а просто пошла в сторону своего дома.

В три часа, как было обговорено ранее, Лилия зашла за подругой; вечеринку устраивали их знакомые недалеко от дома Жанны.

Жанна же жила в небольшом, съемном деревянном домишке, на самом берегу моря, возле главного пляжа. Она, конечно, могла переехать ближе к работе, так как от дома до работы полчаса ходу, как это сделала Лилия, живя рядом с публичным домом, но оставлять это райское место Жанна категорически отказывалась, как бы не уговаривала ее подруга, предлагая жить вместе. В этом доме девушка проживает уже свыше трех лет: полностью обставила его новой мебелью (занятие проституцией приносило ей хороший доход), рядом соорудила беседку, где она с подругами частенько проводила свободное время, а в будущем и вовсе планировала купить эту землю вместе с домом.

Но пока это лишь мечты. Мечты, которые она так стремится воплотить в реальность.

— Жан, — Лиля примеряла на себя одежду подруги, пока та приводила свои волосы в порядок, с трудом расчесывая их по всей своей длине — до пояса, — мы вот, сколько уже дружим? Два года?

— Два года и три месяца. — Более точно подсчитала Жанна.

— Вот, уже свыше двух лет как мы дружим, помогаем друг другу в трудную минуту, идем, как говорится, рука об руку….

— Хватит тянуть резину. Говори уже, что тебе нужно?

— Как тебя на самом деле зовут? Жанна — это же не твое имя. Так?

— Так. — Девушка надела на себя открытый купальник со стрингами, и джинсовые шорты. Ничего другого для волос не придумала, как оставить их распущенными. Все как любит — просто и комфортно.

— Может, скажешь мне свое настоящее имя?

— Прости подруга, но нет. Мое настоящее имя уйдет со мною в могилу. А сейчас хватит болтать, пошли скорее на вечеринку. Ужас как хочу потанцевать. — Жанна схватила недовольную подругу за руки и потянула к выходу. — Сегодня мы оторвемся по полной. Это я тебе обещаю.

Через десять минут они уже были на вечеринке у Стива — так себя прозвал Степа — самый обычный официант одного из элитных ресторанов побережья. Он так же, как и Жанна, жил в съемном доме, но по размеру в два раза больше, чем ее, и снимал он не один, а с двумя друзьями: Генри — охранник этого же ресторана и Вильсон — таксист.

— О! Девчонки подоспели! — С радостным воплем побежал навстречу подругам Стив, будто на их вечеринке больше не было привлекательных особ женского пола.

На самом же деле девушек было, ну, прямо скажем, пруд пруди: шатенки, блондинки и рыженькое, худышки, стройняшки и полненькие, веселые и не очень, стеснительные и развратные — в общем, выбирай любую, на свой вкус.

— Жанн, взгляни сколько парней. Ммм… Я сегодня с одним из них точно пересплю. — У Лилии просто разбежались глаза, глядя на всех присутствующих парней с голым торсом, с накаченными и загорелыми телами.

— Я удивляюсь твоей неисчерпаемой энергии и всегда голодному аппетиту. Ты же только сегодня ночью впустила в свое тело мужчин шесть, и ты хочешь еще?

— Я ненавижу тех мужчин, что приходят в бордель с намеренной целью потрахаться. Я люблю сама добиваться их, а когда добиваюсь — бросаю, потому что мне они уже не интересны. А сейчас не останавливай меня, подруга, я уже заприметила жертву.

Походкой хищницы, девушка поплыла к одному из парней.

— Да не останавливай ее, Жанн, — Стив стоял этим временем и молча слушал диалог подруг, — кому как тебе не знать, если Лилька что удумала — ее и танком не остановит.

Стив, Генри и Вильсон прекрасно знали, чем именно девушки зарабатывают себе на жизнь. И не осуждали их за это. Они прекрасно понимали, как противна для них эта работа, знали всю историю их попадания в публичный дом и как тяжела жизнь, когда рядом нет ни родителей, ни братьев, ни сестер.

— Есть что выпить? — Жанна пришла сюда расслабиться и забыться. У нее как-никак ночка выдалась довольно тяжелой.

— Думаю, пунш тебя не устроит…. Хочешь что-то покрепче?

— Ммм…. Давай начнем с пунша, а потом видно будет.

Вечеринка уже была в самом разгаре, а Жанне так и не удалось расслабиться.

— Стив, давай мне что-нибудь покрепче. Чувствую себя так паршиво….

— Блин, Жан, там пацаны израсходовали весь мой бар….

— И магазины с алкоголем уже все закрыты. — Девушка с огорчением посмотрела на время. Двенадцатый час ночи.

— Здесь недалеко есть кафе, давай сходим туда? — Предложил Стив.

— Это тот, куда разрешено входить только богачам?

— Ага.

— Согласна. И заодно покажем хозяину этого заведения, что мы плевать хотели на его правила.

Судя по говору девушки, она уже была довольно пьяна. Да и Стив уже был изрядно выпившим. И так всегда заканчивались их вечеринки: ползком домой без памяти.

Итак, довольно не трезвые Стив и Жанна, в джинсовых шортах и в купальном лифчике, в нетвердой походке, босиком по песку, отправляются прямо в одно из самых элитных заведений побережья, где обедали лишь бизнесмены, светские львицы и влиятельные чиновники.

Спустя получасовой ночной прогулки со множественными остановками, парочка гуляк наконец-то добралась до нужного заведения.

Но так получилось, что у входа их уже поджидала первая преграда, отделяющая их от одной бутылки дорогого коньяка, ради которого они и совершают этот шаг.

— Вам вход сюда запрещен. — Грозно сообщил охранник — рослый, мощный по телосложению мужчина, лет так тридцати пяти.

— Это почему мы не можем войти? — набрался храбрости Стив, для того чтобы ответить этому вурдалаку, что стоял напротив него ростом в два раза выше.

— Сказано же, запрещено.

— Ты мне объясни, зачем нельзя нам войти? У меня что, на лице написано — «Запрещено». Как вы определяете, кому можно, а кому нет?

Пока парень отвлекал охранника, Жанна незаметно проскочила в дверь. Это дело для них было привычным — Стив отвлекает, а она действует.

Минуя узкий проход, Жанна быстро направилась вверх по ступенькам. В данном здании она была впервые, поэтому не сразу поняла, куда именно ей идти. Решила для начала подняться на вверх, а дальше видно будет.

Ступеньки привели ее сразу же к одной единственной двери. Девушка дернула за дверную ручку, и она тотчас бесшумно открылась.

«Черт! Куда я забрела? Это же совсем не кафе….. Возможно, это рабочий кабинет у администратора заведения». — Подумала девушка, рассматривая под тусклый свет настольного светильника рабочий стол, кресла, что стояли по обеим сторонам кабинета, просторный диван, на вид совсем не из дешевых, и огромный шкаф у просторного, широкого окна.

«Надо сваливать отсюда. И как можно скорее»

Но стоило девушке переступить порог этого неизведанного кабинета, внизу, у входа послышался грозный окрик охранника.

«По мою душу».

В панике, Жанна испуганно заметалась по комнате, в надежде найти убежище. И вот, шаги уже неторопливо поднимаются вверх по ступенькам, все ближе и ближе к дверям кабинета…. На последней секунде Жанна все же успевает спрятаться за тяжелые, темные шторы. Дверь распахивается.

На какое-то время в кабинете образовалась гробовая тишина. Охранник остановился у дверей, но не зашел внутрь, видимо, визуально осматривал помещение, пытаясь определить: присутствует ли кто здесь из посторонних.

Жанна, затаив дыхание, все это время боялась даже вздохнуть, не то, чтобы пошевелиться. Ей все казалось, что она дышит слишком громко, что по ее дыханию охранник может определить ее месторасположение.

«О нет…» — Расширились от ужаса глаза девушки, когда неожиданно вновь послышались приближающиеся шаги. И направлялись не куда-нибудь, а в ее сторону.

Сердце бешено заколотилось. Девушка даже забыла, как правильно дышать. Ей все казалось, еще немного, и она упадет обморок.

И вот, настал тот момент, когда она все же оказалась пойманной: шторы резко раздвигаются, и перед ней предстает…. Нет, не грубоватый охранник, в армейском камуфляже…. Перед ней предстал мужчина ее фантастических грез и самых заветных, нескромных желаний и вожделений. Высокий, темноволосый, сексуальный субъект со смуглой кожей и правильным, аристократическим очертанием лица. Таких, как он, она видела лишь на глянцевых обложках модных журналов высокой моды. Все в этом мужчине было совершенно…. Так казалось ей в первые секунды их встречи, пока он….

— Какого черта здесь происходит?!

Мужчина грубо хватает за руку эту хрупкую, напуганную до бледноты девушку и с силой швыряет ее к близи располагавшемуся креслу. Жанна упала на кресло с такой силой, что даже тяжеленое кресло тут же покачнулось от удара.

— Женя! — громко подозвал мужчина охранника.

— Да, Глеб Станиславович. — Охраннику понадобилось всего лишь пять секунд, и он в кабинете своего хозяина.

— Что посторонние делают в моем кабинете?

Женя рассеянно взглянул сначала на сидящую в кресле напуганную девушку, потом снова на своего хозяина.

— Простите меня, я не хотела вламываться в ваш кабинет. — Как только Жанна немного пришла в себя, она тут же попробовала оправдаться. — Я искала здесь кафе…. Но потом заблудилась и по ошибке забрела сюда. Но вы не беспокойтесь, я уже ухожу….

Жанна, уверенная, что после краткого объяснения ее отпустят, встала с кресла и направилась к выходу. Но не тут-то было. По приказу Глеба Станиславовича, охранник перегородил ей дорогу, не давая возможности выйти из кабинета.

— Веди ее обратно.

Охранник бесспорно подчинился: бесцеремонно схватил девушку за локоть и насильно усадил на стул, что стоял возле рабочего стола.

— Пожалуйста, отпустите меня! Я ничего у вас здесь не крала! Зачем вы удерживаете меня!

Чем больше сопротивлялась Жанна, тем сильнее и больнее охранник удерживал ее.

Глеб Станиславович сел за стол, напротив своей жертвы, достал из ящика стола сигареты, и медленно покуривая, немного прищурив один глаз, стал пристально рассматривать девушку.

Жанна же в свою очередь, внимательно изучала его.

«Какие прекрасные темные глаза…. Такие длинные черные ресницы. Я впервые вижу мужчину с такими выразительными, прекрасными глазами…. Да, должна признать, он красив и очень сексуален. Жаль не видно его шикарного тела под строгим деловым костюмом. Уверена, у этого мужчины достаточно преданных ему женщин, безумного влюбленных в него. А может, одна единственная….»

— Женя. — Произнес вдруг мужчина приглушенным голосом имя своего охранника и махнул ему рукой в сторону двери. А после устало завалился на спинку стула, крепко зажмурив глаза.

«Что это значит? Я могу идти?»

Жанна вновь оказалась не права. Глеб Станиславович приказал Жене убраться из кабинета и оставить их одних.

Образовалась тишина.

— Подойди. — Первым нарушил тишину Глеб. Он продолжал сидеть в той же позе: развалившись на спинке стула, с закрытыми глазами.

Девушка встала и нерешительно направилась к мужчине. Чем ближе она к нему подходила, тем сильнее ощущала дорогой аромат его парфюма, такой свежий, приятный и одновременно головокружительный.

Подошла. Встала рядом. А он даже не сдвинулся с места.

— Пожалуйста… — Тихим голосом взмолилась Жанна, пытаясь хоть как-то растопить ледяное мужское сердце. Вдруг она сделает лишнее движение и тогда все пропало. — Позвольте мне уйти….

Сразу же после ее слов, мужчина открывает глаза и смотрит на Жанну, взглядом полного раздражения и отвращения. Что она сделала не так? Чем Жанна так разозлила мужчину?

Не в силах больше выдерживать его молчание, Жанна сделала шаг назад, в сторону выхода. Но ее уверенность в безнаказанности вновь сыграла с ней злую шутку. Мужчина будто ждал, когда она ему даст повод наброситься. И хищник набросился….

Легким движением, словно пушинку, Глеб хватает девушку на руки и жестко усаживает прямо на свой рабочий стол. Жанна не успела даже понять, что происходит, как он уже сорвал с нее верх купальника, оголив тем самым ее груди. От неожиданных агрессивных действий мужчины, Жанна испуганно вскрикнула и скрестила перед собой руки, в надежде хоть как-то прикрыть свою наготу. Но мужчина на этом не остановился. Его руки мертвой хваткой вцепились в ее джинсовые шорты и с такой же легкостью, через пару секунд они уже летят на пол, туда, где лежал вверх ее купальника. Девушка осталась сидеть на холодном, ламинированном дубовом столе в одних крошечных стрингах. Ее глаза были полны недоумения: «Зачем он это делает? Он маньяк?»

Глеб, внимательно осмотрел девушку с ног до головы все с тем же холодным, полным отвращения взглядом, и не проронил ни слова. Его глаза, словно два темных айсберга, такие холодные и одновременно загадочные, завораживали девушку, парализовали ее тело и душу. Она не противилась ему, продолжала послушно сидеть и послушно принимать все его действия.

Сердце девушки бешено заколотилось. Дыхание участилось, и она вдруг почувствовала, что…. Возбуждена. Ее крошечные стринги стали влажными, и женский организм немедленно захотел в себя этого мужчину.

«Как такое возможно? Еще прошлой ночью во мне были пятеро самых разных мужских органов. Часами они меня беспрестанно «имели», а я еще хочу этого мужчину? С каких пор я сама хочу секса? Что, черт возьми, Стив подсыпал мне в пунш?»

Когда Глеб уже потянулся к ремню своих брюк, не отрывая от девушки своего внимательного взгляда, медленно стал расстегивать молнию, вдруг у Жанны приятной болью защемило между ног. Нет, она немедленно хочет почувствовать его член внутри себя. Это нетерпимо, а он как нарочно медлил, зная, теперь-то она никуда от него не денется.

Девушка еле сдерживала себя, чтобы первой не броситься к нему, крепко уцепилась пальцами за края столов и томно, приглушенно застонала, прикусив нижнюю губу.

Глеб подошел к столу, и, схватив Жанну за ягодицы, притянул ее на себя к самому краю стола. Его руки, не отрываясь от тела, плавно скользили по телу, к мокрому уголку ее тела. При этом он внимательно следил за каждым выражением лица девушки. И вот его рука направляется ей под трусики, а после медленно погрузились внутрь, все глубже и глубже, потом обратно и снова вглубь. Движения руки стали учащаться, все ритмичней и ритмичней, вперед-назад, плотно прильнув к ее телу, пальцы каким-то образом находили самые чувствительные зоны ее тела, и так до тех пор, пока Жанна с криком мгновенного оргазма не выгибает спину вперед и не впивается ногтями ему в спину. Ее голова приятно закружилась, в глазах потемнело так, что больше она не видела его завораживающих, глубоких темных глаз.

Только сейчас она вдруг осознала, как сильно изголодалась по мужчине, по настоящему мужчине. За каких-то пару секунд, девушка впервые в своей жизни получила оргазм, настоящий женский оргазм, полный чувств и эмоций. А ведь мужчина даже не вошел в нее….

Когда туман в глазах стал рассеиваться, и сознание постепенно стало приходить к ней обратно, Жанна поняла, что все еще сидит на столе, но совершенно одна, Глеба рядом уже не было. С застегнутой молнией на брюках, с ремнем на поясе, он уже стоял возле окна и задумчиво смотрел куда-то вдаль.

Яркая алая краска стыда тут же легла на щеки девушки. Такой «грязной» она себя не чувствовала даже в публичном доме. А сейчас… Она запросто отдалась первому встречному, получив невероятное наслаждение только от одного его прикосновения пальцами.

«Что он теперь думает обо мне?» — этот вопрос ее мучал сейчас больше всего на свете.

Мужчина молча продолжал стоять у окна, тем самым еще больше усиливал напряжение, которое изначально образовалось в кабинете. Эйфория от оргазма прошла, остался лишь один стыд и неопределенность. И это явно не было насилием: она хотела его и он взял ее, не получив взамен никакого удовольствия.

«Что ж, — подумала Жанна, — как бы мне сейчас не было стыдно, хочется все же отплатить ему тем же: дать то же небесно-блаженное удовольствие, что он мне подарил. Пусть мы не знакомы и никогда после больше не увидимся, так, наверное, даже лучше».

Девушка спрыгнула со стола, поправила впившиеся в тело трусики, вновь надела свои крошечные джинсовые шортики и неуверенно стала подходить к окну, где этим временем и стоял Глеб, все так же, без малейшего движения.

В кабинете стоял полумрак. Настольный светильник был не в силе осветить весь кабинет. Девушка едва видела лицо мужчины.

Жанна вплотную подошла к мужчине и взглянул ему прямо в глаза. А он даже не смотрел на Жанну, лишь хмурил брови и неотрывно смотрел куда-то вдаль.

Так и не дождавшись от Глеба ответного взгляда, Жанна смело спустилась на корточки и уверенно дотронулась до его мужского члена под брюками.

Мужчина, видимо, не ожидал от незнакомки такого смелого, решительного действия, отчего даже немного вздрогнул. Но все же не отстранился ни на шаг, лишь молча взглянул вниз, когда Жанна уже расстегнула ширинку и вытащила, наконец-таки, немного вытянувшийся, затвердевший детородный орган.

«Ммм, а он огромный…» — Не без всякого смущения подумала она про себя.

Для утверждения своим дальнейшим действиям, девушка вновь взглянула на Глеба. Этим временем он уже смотрел на нее. В его взгляде Жанна не увидела ничего, кроме неопределенности. Так хочет он минета или нет?

Поэтому все решила сама: вкусить его запретный плод и доставить-таки взаимное удовольствие.

Опустив взгляд, она сначала нежно, а потом учащенно массажировала член, заставляя его мгновенно расти и твердеть все больше, а после умело взяла в рот, как ей часто приходилось это делать в борделе.

Тихий стон тут же раздался из уст мужчины. А Жанна вдруг почувствовала, как вновь ее трусики стали сырыми. Она сама получала от минета очередное дикое возбуждение и желание немедленно засадить его на себя.

Грязь, похоть, оргазм слились воедино. Животный инстинкт внезапно проснулся у обоих. Не задумываясь даже о предохранении, парочка стала заниматься жестким незащищенным сексом, полностью лишенным рассудка. Они словно не могли насытиться друг другом, жаждали друг друга все больше и больше, успевали лишь менять всевозможные позы из Камасутры.

Глеб брал девушку жестко и грубо, можно сказать даже где-то с силой: крепко хватал ее за волосы, за шею, стискивал в ладони ее груди, и каждый раз резким толчком входил в нее, заставляя ее вскрикивать то от боли, то от оргазма. Он обходился с ней, как с неодушевленным предметом, без чувств, без души. Брал от нее все, что ему хотелось, взамен не отдавая ничего, что хотелось бы ей.

Вся атмосфера кабинета пропиталась похотью. Рабочий стол, диван, подоконник, пол…. Везде, где только можно.

Глеб, словно робот, с нескончаемой жизненной энергией и многолетним сексуальным опытом, где-то даже поучал и давал новые знания Жанне — проститутке, у которой самой «профессиональный опыт» не один год. Но Глеб — единственный мужчина, от которого она получала такое невероятное количество удовольствия и одновременно экстаза. Он — мужчина, любовник, о котором говорят: «один такой на миллион».

Но вот «рай» закончился, оба бессильно повалились на диван, с тяжелым глубоким дыханием и учащенным сердцебиением. Разум постепенно стал отсеиваться от густого тумана, а тело освобождаться от сладостного ощущения «насыщенности».

Первым пришел в себя Глеб. Не спеша оделся и подошел к своему столу. Все его движения сейчас были неторопливыми и уверенными, что не сказать о Жанне. Ее руки тряслись от ожидания, что же будет дальше, ноги стали ватными от волнения, а щеки пылали ярким пламенем от стыда. И это вновь у нее было с ним впервые: сразу после секса ощутить стыд от невозвратимого.

Пока Глеб был возле стола, Жанна поскорее натянула на себя помятые джинсовые шорты поверх голому телу. Стринги же сейчас бесполезны: они мокрые так, что можно было с легкостью их выжать. Поэтому Жанна просто засунула их в карманы шорт.

Как только девушка надела купальный бюстгальтер, к ней подошел Глеб. Он больше не притрагивался к девушке, встав невдалеке, вдруг он бросил купюру денег на диван.

— Бери и уходи.

Его холодный тон, отстраненный взгляд в сторону словно ледяной кинжал по самолюбию и чести девушки. Жанна даже вздрогнула от неожиданного холодного поступка мужчины. И это после их бурного страстного секса, Глеб отделывается от нее купюрой денег? Но на что она еще могла рассчитывать? Глеб сейчас, как честный джентльмен, должен жениться на ней? Это полный бред. Все, на что могла рассчитывать «девушка по вызову» — это на хорошую купюру денег после ничего не значащего секса.

Но она все же надеялась….

Не говоря ни слова, оскорбленная и униженная, сгорающего от стыда, Жанна берет деньги, брошенные Глебом как подачку, и так же молча, ни разу больше не взглянув на мужчину, выходит из кабинета. Как только она оказалась снаружи, девушка тут же бросилась бежать. Не важно, куда, лишь бы подальше от этого места.

Глава 2

Прекрасное солнечное утро, из открытого окна доносится волшебное пение птиц и приятный шум гуляющих по берегу небольших волн. Но стоило Жанне открыть глаза, как ее жизнь сразу же стала серым и невыносимым.

Пара десятков принятых рюмок с горячительным напитком этой ночью дали о себе знать сразу, как только она попыталась поднять с подушки голову. Будто оказавшись «в вертолете», небольшая, ярко освещенная утренними лучами солнца комната сию секунду поплыла перед ее глазами, к горлу стал подступать неприятный приступ тошноты, и нетерпимая боль в висках, — алкоголь все еще гулял по ее обессилевшему организму, приковывая к постели на еще неопределенное время.

С трудом, но все же Жанне удалось заснуть, и проснулась она спустя два часа от громкого, протяжного стука в дверь.

«Черт. Только Лилия способна заявиться ко мне с раннего утра после бурных, ночных гулянок». — Раздраженно поморщилась Жанна, и не торопясь встала с постели.

Голова уже не так сильно болела, а «вертолет» сменился «кораблем” с морской болезнью, чувство тошноты так никуда и не ушло.

Девушка не сразу пошла открывать дверь. Зная свою подругу, Лилия будет стоять под ее дверью до победного, пока Жанна не откроет ей дверь и не пустит в дом. Она сначала отправилась на кухню, приняла таблетку от головной боли и выпила два стакана прохладной воды сразу из-под крана, и только потом впустила отчего-то возбужденную подругу.

— Ты все еще дрыхнешь? Почему так долго? — Лилия с порога накинулась на Жанну с вопросами. — Где ты была этой ночью? Стив вернулся, а тебя так и не было на вечеринке. Признавайся, с мужчиной была? Да?

— Поставь на плиту чайник. Я пойду, искупаюсь.

Не говоря больше ни слова, Жанна взяла с собой полотенце и вышла из дома. Объясняться с подругой, где она вчера была и с кем — пока не в силах, и не было никакого желания передаваться в ненавистные ей воспоминания. На ней по-прежнему был вчерашний купальник и помятые джинсовые шорты, к огромному ее стыду.

Минуя деревянную калитку, с шершавым покрытием наполовину сошедшей краской тускло-зеленого цвета, Жанна без труда добралась до моря. До него было порядком метров десять, загорающих на пляже сегодня наблюдается не так много, еще рано, хотя солнце уже палит своими яркими лучами; с дальнего горизонта со стороны моря, набирая силу и свою природную мощь, медленно и уверенно, словно хищник на жертву, подступают темные, густые тучи, беспрерывно подгоняемые усиленным ветром, отчего и волны стали приобретать высоту. Возможно, ближе к обеду случится гроза.

Медленно и неторопливо, босыми ногами по остывшему за ночь песку, Жанна подошла к самому краю берега, и тут же скинула с себя всю одежду. Оставшись нагишом, она оглянулась: в радиусе ста метров от нее не было ни одной живой души, при всем желании, загорающим просто не разглядеть ее голое тело.

Глубоко вздохнув и крепко зажмурив глаза, Жанна блаженно подняла голову вверх. В лицо приятно ударил прохладный морской ветер. Вот оно, чувство удовлетворения, безмятежности и глубокого умиротворения, которого так не хватало Жанне все это время.

Погружаясь в воду, в наготе, а впереди лишь бескрайние просторы темного моря — невольно создается ощущение свободы. Жанна поймала себя на мысли, что еще никогда она не чувствовала себя такой свободной. Будь на то воля, она бы заплыла далеко — далеко, так далеко, что ее больше никто и никогда не смог бы найти. Она больше не вернется в публичный дом, не увидит противного Пьера, и к ней больше никогда не притронется жестокий Гонсалес.

«Как я могла допустить такое унижение, опустив себя и свой моральный облик на степень порочности и разврата? А собственно кто заставляет меня всем этим заниматься? Я же могу сойти с этой кривой дорожки и начать совершенно новую, правильную жизнь!»

Прохладная, невероятно чистая, прозрачная вода приятно поглотила девушку в себя, обняла ее, и успокаивающе прижала к себе. Девушка нырнула вглубь, и словно вместе с ней нырнули все ее проблемы.

«Ах, жаль, что весь тяжелый груз и ношу я не могу оставить здесь, во власти морского царя». — Подумала Жанна, возвращаясь обратно на поверхность.

Вынырнув, Жанна заметила на берегу Лилию, она что-то ей кричала, при этом сильно размахивая руками.

«Что-то случилось?» — без всякого желания возвращаться, Жанна поплыла обратно к берегу.

— Жанна! — продолжала кричать Лилия, побледневшая, с встревоженным, бегающим взглядом, когда девушка уже шагала к берегу по колено воды.

— Что произошло? — Жанна взяла лежащее на песке полотенце и прикрыла свою наготу, плотно в него укутавшись.

— Ты…. Ты что хотела сделать!? А!? — заикаясь от волнения, вопреки всем ожиданиям, Лилия тут же накинулась на подругу с обвинениями. — Ты с ума сошла!?

— Да что произошло-то? Что я хотела сделать? О чем ты?

— Я тут, на берегу, чуть не сошла с ума….

— Лилия! — странное поведение подруги стало немного раздражать Жанну.

— Ты хотела покончить с собой?!

— Что?! — удивилась Жанна на такое довольно глупое предположение своей подруги.

— Ты нырнула в воду….

— И что?

Медленно до Лилии стала доходить вся нелепость сложившейся ситуации.

— Тебя долго не было на поверхности…. И…. Кажется, я немного ступила….

— Да-а-а, подруга, — улыбнулась Жанна, глядя на растерянное выражение лица Лилии, — тебе срочно нужно что-то делать со своим больным воображением. Оно у тебя слишком бурное. Если я хотела покончить с собой, зачем тогда мне просить тебя поставить чайник на плиту?

— Отвлекающий маневр. — Кажется, Лилия уже думала об этом, и нашла этому свое объяснение.

— И то верно. — Согласилась со своей чудной подругой Жанна. — Кстати, о чайнике…. Ты что, плиту включенной оставила?

— Ой! — пискнула Лилия и тут же бросилась бежать обратно в дом.

«Оставила». — Подумала Жанна глядя вслед убегающей подруге. — «Покончить жизнь самоубийством? Хм…. Я слишком люблю жизнь, чтобы вот так просто и нелепо прерывать свое существование, каким бы моя жизнь при этом не была паршивой».

Вернувшись в дом, Жанна застала Лилию на кухне, та вовсю уже хозяйничала за газовой плитой, разливая чай по чашкам, и уже успела приготовить на скорую руку завтрак — бутерброды под названием «Что в холодильнике нашлось» из тонких ломтиков ржаного хлеба, свежих помидоров, огурцов, копченой колбасы, и все это залила толстым слоем майонеза.

— Лилия, сколько раз тебе можно говорить, принимать в пищу майонез — очень вредно.

— Но с ним будет вкуснее. — Словно маленький ребенок, Лилия надула губы, а после откусила большой кусок опасного для здоровья бутерброда, дразняще испачкав при этом губы майонезом.

— Ну да, вкусно. Потому что для придания соусу аппетитного запаха и вкуса производители используют ароматизаторы. Накапливаясь в организме человека, они могут спровоцировать нарушения работы печени….

— Ой, ну все, снова ты начинаешь свои нравоучения. А пить алкоголь до потери пульса — так это можно? Давай лучше поговорим о том, где ты была этой ночью? — Лилия быстренько перевела тему разговора на другую, тем самым освободила себя от лекции о здоровой и вредоносной для организма пищи.

На Жанну вновь нахлынули воспоминания о страстной, и в то же время стыдливой, похотливой ночи. Девушка неприятно сморщилась, не желая больше вспоминать о том, что было этой ночью в кабинете администрации ресторана, раз и навсегда стерев из памяти этот мимолетный, но, к ее слабости, такой страстный, незабываемый секс, которого прежде у нее никогда ни с кем еще не было. Совсем не знакомый ей мужчина, которого она прежде никогда и не видела, не встречала, о котором порядком ничего не знала, смог подвести ее к экстазу, к наивысшей степени восторга и удовольствия, когда человеческий дух становится единым с Божеством, сливается с ним, тогда душа ничего не видит и не различает ни перед собою, ни в себе самой. Она словно бы становится чем-то другим, прекращает быть собою и принадлежать себе.

— Жанн, ты чего? У тебя такое выражение лица, будто ты только что травку курила. О чем сейчас ты думала?

Звучащий голос Лилии, доносившийся откуда-то издали, вернул девушку с небес на землю. Лилия все еще пытливо ожидала ответа.

— Так, ни о чем. — Жанна повернулась к окну, чтобы больше не видеть пристального взгляда подруги.

На самом деле между двумя подругами никогда прежде еще не было каких-либо секретов или тайн, они все друг о друге знали, делясь между собой самым сокровенным. Но то, что произошло вчера, Жанна не хотела рассказывать, раз и навсегда об этом попросту забыть. Ведь она больше никогда с ним не увидится, не встретит его на улице, не пойдет сама в тот злополучный ресторан и не поднимется на второй этаж, где располагается его кабинет. Поступок с той брошенной купюрой денег оскорбило девушку, пусть даже в этом и нет ничего оскорбительного, ведь она именно так и зарабатывает себе на жизнь — отдает себя всю, а взамен получает деньги.

— Жанна, что-то произошло этой ночью? То, о чем ты мне не хочешь говорить…. — Любопытство подруги нарастало. От неминуемого объяснения Жанну может спасти только…. Входящий звонок. Звонок от Стива.

— Привет, мартышка! — в трубке прозвучал бодрый голос парня. — Куда ты вчера пропала? Я тебя целый час искал вокруг того ресторана, но так и не нашел. Я уж грешным делом подумал, что ты просто решила выпить дорогого коньяка в одиночестве, не поделившись со мной.

— Привет…. — растерянно произнесла Жанна, пока не решив, что именно ответить на его вопрос.

— Тебе удалось сбежать от охранника?

— Да-да, — недолго думая отвечает она, — мне удалось сбежать оттуда незамеченной.

— Ну, хорошо, затем я тебе и позвонил, чтобы удостовериться, что с тобой все в порядке. Ладно, созвонимся чуть позже? Мне нужно на работу собираться….

— Стив! — вдруг Жанне пришла диковинная мысль. — Помнишь, ты говорил мне, что в ваш ресторан требуется официант? Вакансия еще свободна?

— Эй, ты чего удумала? — тут же влезла в разговор ошеломленная Лилия. — Не смей бросать меня, мать!

— Да, все еще требуется. — Одновременно с Лилией произносит Стив. — Хочешь поменять место работы?

— Да. — Решительно произносит Жанна, не обращая никакого внимания на недовольные возгласы своей подруги.

Это решение пришло ей спонтанно, прежде она об этом никогда не думала. Все вдруг решилось в один миг. А такому решению подвигло ничто-иное как встреча с тем загадочным незнакомцем — Глебом Станиславовичем.

— Жанн, я рад, что ты решилась наконец-то уйти из борделя. — Тихо произносит Стив в трубку, а после добавляет уже бодрым, энергичным тоном. — Так, сегодня моего начальства не будет на месте, он уезжает с генеральным на какое-то мероприятие. Приходи завтра, скажем, к девяти утрам?

— Я приду. — Пообещала Жанна.

— Договорились. А теперь, извини, я кладу трубку. Меня ждут изголодавшиеся клиенты!

— Пока. — Улыбнулась в ответ Жанна.

Настроение девушки стало понемногу улучшаться: полностью закрытое тучами небо уже не казалось таким унылым, чего не скажешь о Лилии. Ее же настроение наоборот только испортилось.

— И когда ты решила уйти с борделя?

— Ровно минуту назад.

— Не ври. — Не поверила Лилия словам подруги и еще больше нахмурилась. — Ты не доверяешь мне, своей лучшей и единственной подруге? Зачем нужно было от меня это скрывать? Ты думаешь, я бы все рассказала Пьеру? Не так ли?

— Лилия, не говори глупости. — Жанна поспешила объясниться с подругой, пока та не придумала себе лишнего. — Поверь, прежде я даже не задумывалась о том, чтобы поменять место работы. То, что произошло этой ночью….

— Значит, что-то все же произошло? — Лилия подловила ее на слове, и Жанне ничего другого не оставалось, как рассказать обо всем подруге.

Лилия слушала ее очень внимательно и не перебивала, лишь ее лицо выражало ту или иную эмоцию: удивление, непонимание, а где-то осуждение. Жанна завершила свой рассказ на том месте, где Глеб бросает ей купюру денег за проведенную ночь и она уходит, униженная и оскорбленная.

— А что ты еще могла ожидать? Подобные девушки, как мы с тобой, не вправе мечтать о принцах на белых конях и прочей тошнотворной романтики. Наше дело правое — забыть о всех своих желаниях и доставлять мужчинам удовольствие, выполняя только их прихоти и капризы.

— Поэтому я хочу уйти из борделя, понимаешь? Я хочу измениться, хочу жить как все: любить и быть любимой, быть верной женой и хорошей матерью, встречать мужа с работы горячим ужином, делать уроки с сыном или дочерью, а по выходным всей семьей выезжать на пикники….

— Ты думаешь это возможно? — усмехнулась в ответ Лилия. — Мать, спустись с небес на землю, да побыстрее, пока ты окончательно не заблудилась в своих иллюзиях. Будет очень больно возвращаться в реальность, когда ты поймешь, что судьбой тебе уже предначертана жизнь распутной, безнравственной женщины. Куда бы ты не пошла, где бы не оказалась — темный отпечаток из прошлой жизни всегда будет с тобой. Куда ты — туда и он. Поверь мне на слово.

— Лилль, зачем ты мне все это говоришь?

— Я хочу снять с тебя розовые очки, и чтобы ты посмотрела правде в глаза. Хочешь семью? Что же, давай порассуждаем. — Девушка поставила стакан с чаем в сторону и подсела поближе к Жанне. — Допустим ты встретила мужчину, прекрасного, доброго и заботливого, такого, как хотела; влюбилась в него, а он в тебя. Тут и свадьба не за горами, детишки пошли. И вот однажды, гуляя с мужем и с детьми по парку, ты встречаешь мужчину с довольно знакомыми чертами лица. А дальше все как по жанру горького реализма: он оказывается клиентом из прошлой, забытой тобой жизни, кому ты продавала свое тело, да еще и не один раз. И в какой манере преподносила себя! Ой, страшно даже подумать….

— Я услышала тебя, можешь дальше не продолжать. — Лилии и правду удалось спустить Жанну с небес на землю.

Но та даже не думала останавливаться, ее пламенная речь только-только начинала воспламеняться:

— И это только один из твоих клиентов. И хорошо, если попадется порядочный, женатый семьянин, который так же захочет оставить в тайне некоторые моменты из своей прошлой, бурной, холостяцкой жизни. А что если однажды ты повстречаешь уродца, наподобие Гонсалеса? Что будет тогда? Уверена, он не даст тебе так просто наслаждаться семейным счастьем. Кстати, о Гонсалесе. Думаешь, он позволит тебе так просто уйти из публичного дома?

— Почему ты думаешь, что не позволит? Я не его личная вещь, с которой можно распоряжаться, как вздумается.

Слова подруги очень разозлили Жанну, одно упоминание о Гонсалесе — и ее щеки тотчас покрылись белыми пятнами гнева. Не было такого человека, которого Жанна ненавидела больше, чем Гонсалеса.

Лилия на минуту замолкла. Ее задумчивый взгляд был направлен прямо перед собой — на открытое окно, и лицо вдруг побледнело, выражая без какой-либо причины волнение.

Жанна подошла к ней, присела рядом и крепко обняла.

— Лилль, давай уйдем вместе?

— Жанн, у меня какое-то нехорошее предчувствие…. Чувствую, что твой уход от Пьера ничем хорошим не закончится. Что-то произойдет…. Что-то страшное….

— Лилль, ну ты чего? — еще крепче обняла ее Жанна, пытаясь утешить поникшую подругу. — Все будет хорошо, ты меня поняла? Давай мы вместе сообщим Пьеру, что больше не намерены у него работать, устроимся в ресторан к Стиву и начнем жить новой, свободной жизнью. Отныне все будет так, как мы сами того захотим.

— Как складно ты это говоришь. Знаешь, я даже на пару секунд поверила, что все так и будет.

— Так и будет. — Заверила Жанна, на что Лилия лишь грустно вздохнула.

— Говорю же, у меня предчувствие не хорошее.

— Плюнь ты на свое предчувствие и поверь мне на слово. Ты сам кузнец своего счастья. Никто не вправе распоряжаться твоей жизнью, так как ты — хозяйка своей жизни. И пока это не вложишь в свою голову — ты так и будешь чьей-то марионеткой.

— Пьер не даст тебе так просто уйти. Нет. — Мотнула головой Лилия, настаивая на своем. — Весь его бизнес держится лишь благодаря покровительству Гонсалеса. А Гонсалес так просто ничего не делает. И нам обеим известны его истинные мотивы.

— Что же, в таком случае Гансалесу следует подыскать себе другую боксерскую грушу. Я же ею больше не намерена быть. — Решительно отвечает Жанна, наливая себе еще чашку чая. — Тебе еще налить?

— Будем надеяться, что ты права. — Лилия протянула в ответ свою пустую чашку.

Ближе к обеду, как и предполагала Жанна, пошел сильный, проливной дождь с раскатами сухого устрашающего грома и змеистых быстролетных молний. Со стороны моря пришел сильный ветер, поднимая пыль из песка и подгибая макушки деревьев под свой лад. Жанне пришлось прикрыть в доме все окна. Настала нетерпимая духота. Было принято решение продолжить чаепитие на веранде.

— Жанн, — задумчиво произнесла Лилия, глядя на живописный пейзаж перед собой: на бескрайнее волнующее море, с нависающими над ним темно-серыми тучами, и опустевший мокрый пляж, — я никогда прежде тебя не спрашивала об этом…. Что подвигло тебя стать проституткой? Для такого шага должна быть довольно весомая причина, скажем, переломный момент в жизни, потеря родных или любимого человека. Голод, в конце-то концов. Психика явно должна быть расшатана, чтобы выбрать именно такую, грязную профессию. Но если ты не хочешь говорить….

— Отчего же я не хочу? Напротив, ничего из того, что ты перечислила, не происходило в моей жизни. Родных у меня никогда не было — всю свою жизнь, с младенчества я росла в детском доме. Поэтому если бы я узнала, что моих настоящих родителей не стало — поверь, это не было бы трагическим, переломным моментом в моей жизни. — Жанна на секунду задумалась, будто что-то решая для себя, но потом продолжила, отбросив из головы все сомнения. — И любимого у меня никогда не было….

— Не было?! — перебила тотчас Лилия, удивленно вытаращив на подругу глаза. — Как не было?! Только не говори, что ты никогда не любила.

— Нет, не любила. — Тяжело вздохнула Жанна, и в этот самый момент прогремел гром громко и неожиданно, так, что девушки одновременно вздрогнули. — Черт. — Выругалась тут же Жанна и подняла ноги с пола, прижав коленки к себе. — Когда-нибудь меня сразит гром, и так завершится моя грешная жизнь.

— Не говори так. — Лилия встала с кресла и подошла к настежь открытому окну. — Ты быстрее умрешь от какого-нибудь заражения, или же от рук Гонсалеса, нежели от удара молнии.

— Утешила. — Горько усмехнулась Жанна. — Знаешь, сейчас я невольно вспомнила произведение, где одна девушка очень сильно боялась умереть от грозы. Изменив своему мужу, ее стало одолевать сильнейшее чувство страха быть поверженной молнией.

— И что в итоге? — без малейшего любопытства поинтересовалась Лилия, одновременно зевая.

— В итоге она бросилась со скалы.

— Дурочка. — Прозвучал еще один протяжный, с небольшими обрывками, гром, а за ним, через какое-то время, последовала длинная молния. — Все мы бабы дуры, когда влюбляемся.

— Ах, как жаль, что мне этого не понять.

— А вот я влюблялась. И не раз. — Произнесла Лилия, улыбнувшись. — Но со временем моя влюбленность куда-то исчезала.

— Значит, эта влюбленность не была настоящей. — Заметила Жанна.

— Говорит мне девушка, которая никогда не влюблялась. — Тут же съязвила Лилия, продолжив: — Знаешь, зачем я стала проституткой? Меня бросил мой парень, которого я очень сильно любила, и возможно, люблю до сих пор. Я меняла одного парня на другого, порой даже не запоминала их имена и лица, лишь бы поскорее забыть бывшего. А потом до меня дошла одна интересная мысль: на этом же можно неплохо заработать? И тут, как раз, я встретила Пьера, узнала, кто он такой, и понеслось.

— А твои родители? Как они отнеслись к этому? — аккуратно поинтересовалась Жанна, чтобы ненароком не задеть чувства Лилии.

— Моя мама — конченная алкашка. Отца я не знаю, а отчим — старый извращенец. Вот, как-то так. Я удовлетворила твое любопытство? Больше никогда не спрашивай меня о них.

Жанна все же невольно задела чувства подруги, и поспешила сменить тему разговора:

— Лилль, скажешь завтра Пьеру, что я заболела. Пусть он пока не знает, что я ухожу от него. Хочу для начала закрепиться на новой работе, а потом я обязательно с ним поговорю. Но только чуть позже.

— И сколько по времени ты намерена переболеть?

— Неделю.

— Хорошо. Как скажешь. — Лилия все еще была зла.

— Лилль, давай уйдем вместе?

— Хм, — усмехнулась она, скривив губы в улыбке, — нет, я не уйду. Во-первых, в ресторан требуется только один официант, для меня, как видишь, нет места, а во-вторых, я уже привыкла к роли легкодоступной женщины и к легким деньгам. Поэтому, ты уходи, раз хочешь этого. И вообще, перестань меня звать с собой. Воду только мутишь.

— Хорошо. — Нехотя, но все же согласилась Жанна, а другого выбора у нее и не было — Лилия держалась упрямо. — Как скажешь.

Дальше они уже сидели молча, каждый думал о своем, периодически вздрагивая после каждого резкого грохота на небе.

Выждав, когда закончится дождь, а он закончился спустя два часа, Лилия отправилась к себе домой, а Жанна, оседлав благоприятное для уборки настроение, принялась за домашние хлопоты: пропылесосила ковер, помыла пол, убралась во всех комнатах, вытерла пыль с полок, а после принялась готовить ужин, миновав время обеда, включив на своем телефоне песню, совсем не подходящую для приподнятого настроения, душевную — My Heart Will Go On у Celine Dion.

Одновременно в зале оставался включенным телевизор, где этим временем шли региональные новости. Жанна всегда оставляла телевизор включенным, чтобы чувствовать себя не так одиноко в четырех стенах дома, таким образом, создавалась иллюзия, будто она не одна, что помимо нее есть кто-то, с кем можно было поговорить. В данный момент этим собеседником монолога был диктор новостей.

Посадив на телефоне зарядку, девушка направилась в зал, с тем, чтобы поставить телефон на зарядку. Ее внимание тут же привлек диктор, рассказывающий этим временем о важнейшем мероприятии города — встречу зарубежных и русских бизнесменов в одном из элитных отелей города. Когда кадр переключился на тех самых бизнесменов, Жанна застыла на месте. Ее взгляд замер на одном из мужчин в деловом, черном костюме: высокий, темноволосый, со смуглой кожей и правильными аристократическими чертами лица….

«Нет, этого не может быть». — Подумала про себя Жанна, продолжая разглядывать его, при этом утешая себя в обратном. — «Это лишь совпадение. Это не он».

Кадр переключился на других членов заседания, но Жанна так и продолжала стоять на месте, пока не почувствовала сильнейший запах гари, исходящий из кухни.

— Черт! Курица! — девушка бросила телефон на стол, так и не поставив его на зарядку и рванула на кухню. А диктор тем временем продолжил:

— Сегодня был подписан важнейший для экономики нашего города договор с арабами. Прекрасная возможность заключить выгодный договор выпала одному из наших отменных бизнесменов — Громову Глебу Станиславовичу. Чем мы его и поздравляем….

Глава 3

Проснувшись рано утром, когда солнце еще не вышло из своего ночного убежища, но его первые лучи уже стали появляться из-за горизонта со стороны спокойного моря, придавая небольшим волнам золотистый отблеск, Жанна, лениво потянулась в постели, в ее голове уже сложился план на первую половину сегодняшнего дня: утренняя пробежка, душ, завтрак, создать себе строгий деловой образ и в девять утра быть на месте, в ресторане «Тихая гавань». Собеседование с администрацией ресторана, возможно, будет длиться не так долго, и к обеду она уже будет свободна. Как бывает обычно, вначале собеседование, а после, если повезет и ее кандидатуру в официантки одобрят — уже завтра она приступит к новой работе.

Оказавшись за калиткой, Жанна сделал легкую разминку, разогревая мышцы для предстоящего пробега. После вчерашнего дождя, утренний воздух казался невероятно чистым и прохладным, пляж, беспрестанно продуваемый ветром, высох, из своих домов повылезали другие ранние пташки-бегуны, пустившись вдоль просторного берега.

Размявшись, Жанна включила свой старенький плеер с зарубежной поп музыкой, засунула в уши наушники и легким неторопливым бегом отправилась за другими любителями спорта.

Свежий воздух и легкая пробежка потихоньку стали брать свое, иллюзия с мечтой о новой жизни стала рассеиваться, на ее место пришел здравый мысль:

«Верно ли я поступаю, устраиваясь на новую работу? Работа официанта не предусматривает большого заработка, как это было в борделе. Смогу ли я накопить достаточно денег, чтобы выкупить свой дом, работая лишь в ресторане?»

Жанна остановилась, взглянула на мелькающий вдали свой небольшой аккуратный домик, который, к сожалению, по-прежнему не являлся ее собственностью, и тут же отбросила в сторону все сомнения.

«Я все равно заполучу этот дом. Буду во всем экономить, буду работать без выходных, но он будет моим». — С этими мыслями Жанна вернулась в дом, быстренько приняла душ, на завтрак разогрела вчерашний ужин — отварные макароны с подгоревшей курицей, выпила стакан латте, а после, облачилась в белоснежную рубашку, юбку-карандаш из легкого материала темно-синего цвета, волосы собрала в один тугой конский хвост, — новая жизнь должна начинаться с нового, непривычного для нее облика опрятной, скромной девушки.

Нацепив на ноги удобные черные лодочки, в восемь утра Жанна уже выходила из дома, решив перед собеседованием прогуляться по городу и поразмыслить над тем, что же ей делать дальше. Сомнения правильности своего решения все еще не покидали ее.

Гуляя по городу, Жанна незаметно наблюдала за жизнью проходящих мимо горожан: как мужчина и женщина, примерно одного возраста, лет тридцати, вели за руку ребенка, должно быть в детский садик, они шли со счастливыми лицами, о чем-то разговаривали, одновременно смеялись, никого вокруг не замечая. А совсем по другой стороне дороги, по узкому тротуару шла уже другая парочка — седовласый старик и старушка, шли они медленно, никуда не торопясь, крепко держась за руки, и молчали, тихо наслаждаясь утренней прогулкой.

«Жизнь несказанно скоротечна», — подумала про себя Жанна, переводя взгляд от молодой семьи к пожилой парочке, — «не успеешь оглянуться, как тебя уже догнала старость». — С этими пессимистическим мыслями вскоре она подошла к огромному, просторному зданию, с видимой надписью сверху «Тихая гавань».

Прежде, Жанна не раз проходила мимо этого ресторана, но никогда не входила внутрь, в роли клиента. Уж очень здесь кусачие цены. Ресторан предназначался только для высшего общества, с несметным состоянием в плотных карманах. Один только шикарный внешний вид здания говорил об этом, отталкивая от себя людей со среднестатистической заработной платой.

Жанна остановилась у входа, словно в последний раз решая для себя: входить в здание, тем самым перечеркнув всю свою прежнюю жизнь, или пока еще не поздно уйти отсюда и вернуться обратно в бордель. Оглянулась по сторонам, в поиске хоть какого-то знака, который помог бы ей принять решение. Мимо, по трассе проносятся автомобили, люди спешно переходят зебру, а после разбегаются во все стороны, кто-куда. Каждый куда-то торопился.

— Жанна? Ты ли это? — вдруг позади нее прозвучал знакомый мужской голос. Генри.

— Привет. — Растерянно улыбнулась Жанна парню в костюме охранника.

— Стив, конечно, говорил мне вчера то, что ты надумала у нас работать официанткой. И сказать по правде, я не поверил ему. Видеть тебя здесь я никак не ожидал. Даже представить этого не мог! — Удивление Генри было на лицо. — Как? Как ты решилась уйти с борделя?

— Тссс. — Жанна приложила указательный палец к губам, и с опаской оглянулась по сторонам. — Пожалуйста, не говори никому, кем я была раньше. Об этом никто не должен знать.

— Да-да, конечно. Прости. — Поспешно принялся утешать Генри. — Твоя тайна уйдет со мною в могилу. Кстати, если ты пришла на собеседование, тебе следует поторопиться. Дмитрий Владимирович скоро покинет ресторан.

Жанна не стала расспрашивать Генри об этом Дмитрии Владимировиче, кто таков будет и сколько ему лет, не стала брать советы о том, как себя лучше преподнести ему, чтобы уж наверняка получить здесь работу, а лишь молча вошла внутрь здания. Время итак поджимало.

— Девушка, постойте! Вы куда?

Дальше пяти метров Жанне не дали пройти. Молоденькая девушка, в строгом черном платье и аккуратно-собранными на затылке волосами, выбежала на встречу и воинственно перегородила собой дорогу, не давая Жанне пройти дальше.

— Я пришла на собеседование к Дмитрию Владимировичу. — Кратко объяснила Жанна и попыталась пройти дальше, обойдя девушку. Но та уже руками стала останавливать:

— Нет, вход сюда вам запрещен. Я вас не пущу! Генри! — окликнула девушка охранника.

— Лиззи, что случилось? — в дверях тут же появился Генри. — А, Жанна? Тебя не пускают?

— Так вы знакомы? — вдруг без какого-либо на то повода нахмурилась Лиззи, и с некоем отвращением в глазах оглядела Жанну с ног до головы.

— Лиззи, познакомься, моя подруга — Жанна. Она пришла по поводу открытой в нашем ресторане вакансии официанта.

— Пфф, — фыркнула в ответ недовольно она, — еще одна пришла.

— А что, кто-то уже приходил сюда? — удивился Генри.

— Вот если бы ты всегда был на своем рабочем месте, знал бы об этом. Хреновый из тебя охранник, Генри. Нужно как-нибудь сообщить об этом начальству.

— Ну не злись, карамелька. — Тепло произнес Генри, коснувшись ее волос, а та тут же покраснела и отбросила его руку в сторону.

— Никакая я тебе не карамелька. И не смей так называть меня в присутствии посторонних. — Лиззи вновь бросила на Жанну недовольный взгляд.

— Это Жанна-то посторонняя? — задорно воскликнул Генри, «подливая еще больше масла в огонь». — Жанна — мой самый лучший друг! Я ничего от нее….

— Самый лучший, значит? — тут же перебила Лиззи, краснея еще больше.

Горячая перепалка между двумя влюбленными продолжилась бы и дальше, с неприятным своим завершением, но неожиданно на горизонте появилась высокая фигура, в лице молодого мужчины со светло-русым цветом волос, с приятными, мягкими очертаниями лица и с невероятно сильной энергетикой.

При виде этого мужчины, Генри и Лиззи тут же умолкли, будто никакой ссоры между ними и не было, и каждый направился по своим местам: Лиззи к приемному столику, а Генри и вовсе вышел на улицу.

«Должно быть, это и есть Дмитрий Владимирович….» — Предположила Жанна.

— Дмитрий Владимирович! — Жанна окликнула мужчину, когда тот уже выходил из ресторана. И к удивлению девушки, он даже не оглянулся и не остановился. — Черт!

Жанна бросилась бежать вслед за ним, мимо ошеломленного Генри.

— Дмитрий Владимирович! Постойте! — девушка догнала его возле припаркованного недалеко черного джипа. — Дмитрий Владимирович, мне нужно с вами поговорить. Да постойте же вы!

В порыве эмоции, которыми в это время ею управлял лишь страх остаться без работы, Жанна телом перерождает ему путь к автомобилю и тут же получает на себя убийственный, раздраженный взгляд мужчины. Но и это ее не останавливает. Она намерена до последнего сражаться за место официанта.

— Уделите мне лишь минуту вашего драгоценного времени. А больше я не намерена вас задерживать. — Скороговоркой выговорила Жанна, и с тем же темпом продолжила. К ее же удивлению, Дмитрий Владимирович замер в ожидании. — Я пришла к вам по поводу свободной вакансии официанта. Место ведь все еще свободно?

— Вы опоздали. Официанты в ресторан больше не требуются. — Произнес он ровным, но довольно холодным голосом. — И если вам больше нечего мне сказать….

— Пожалуйста…. — Тихим голосом произнесла отчаявшаяся девушка. — Любая работа…. Я умею делать все: готовить еду, мыть посуду, мыть полы….

— Увы, никто нам больше не требуется. — Сдержанно произнес Дмитрий Владимирович и глянул наручные часы. — Если через десять секунд вы не отойдете от машины — я начну брать деньги с вас за свое потраченное время.

Убитая отчаянием, Жанна с трудом сдерживает в себе вырывающиеся наружу слезы и отходит в сторону. Перед ее глазами невольно предстало старое здание борделя, с отходящей штукатуркой на стенах и со скрипучими полами, раскрасневшееся от злости лицо Пьера, и даже почувствовала прожигающие до костей, болезненные удары Гонсалеса. Уж он-то точно не оставит так просто ее решение уйти из борделя.

Дмитрий Владимирович не успевает сесть в джип, как тонированные, темные стекла со стороны заднего пассажирского сиденья опускаются, и из нее высовывается мужская рука с огромным золотым перстнем на среднем пальце. Легкий взмах рукой, и стекла поднимаются обратно, закрывая собой весь взор сидящего на заднем сиденье незнакомца.

— Как вас зовут? — неожиданно задает вопрос Дмитрий Владимирович.

— Скар…. Хм…. — На секунду Жанна даже растерялась. — Жанна….

— Жанна, садитесь в машину. — Мужчина обходит вокруг джип и открывает для девушки заднюю дверь, где этим временем еще кто-то сидел. Заметив в глазах девушки неуверенность, он произносит уже не с такой требовательностью. — Вы хотите получить работу или нет? Если вы все же намерены работать у нас, садитесь в машину. И я советую вам не медлить.

Отбросив все сомнения в сторону, лишившись разума и чувства самосохранения, Жанна обходит огромный джип и ловко запрыгивает на заднее сиденье.

Очутившись на незнакомом автомобиле, в компании незнакомых ей людей, девушка заметно заерзала на сиденье.

Дмитрий Владимирович же садится вперед, рядом с водителем — рослым мужчиной, в строгом черном костюме и лысиной на голове, и машина плавно трогается с места.

Собравшись храбростью, чего у нее почти не было, Жанна поворачивает голову в сторону рядом сидящего мужчину. Темно. В хлам тонированные стекла и расположение лица в профиль, не дают ей разглядеть его. Но этот свежий запах парфюма…. Он кажется ей довольно знакомым. Где-то она его уже ощущала.

Потеряв надежду хоть как-то разглядеть близ сидящего мужчину, Жанна отворачивается к окну и принимается разглядывать мелькающие вокруг пейзажи: просторные голые поля, густые леса, небольшие загородные дачи. Автомобиль выехал за город в неизвестном направлении.

«Если со мной что-нибудь случится, с Генри расправятся как с единственным свидетелем преступления». — Подумала девушка, с тревогой на сердце.

Привычная тишина в салоне автомобиля неожиданно прервалась, у Дмитрия Владимировича зазвонил телефон. Жанна напрягла слух, в надежде хоть что-то для себя разузнать о дальнейших планах мужчин, но не смогла понять ни слова, он говорил довольно тихо, мало, и ко всему прочему, отвечал на непонятном, иностранном языке.

— Глеб Станиславович, — вдруг произносит Дмитрий Владимирович, оборачиваясь, — арабы уже на месте.

«Что?» — Жанна резко поворачивает голову и испуганно смотрит на мужчину. — «Глеб Станиславович?!»

— Позвони Виктору, пусть подготавливает документы. — Прозвучал рядом твердый, уверенный и уже знакомый Жанне голос.

«Черт, это он». — Жанна отворачивает голову в сторону окна, прячась от Глеба. — «Узнал ли он меня или все же нет?»

Жанна вдруг почувствовала, что от волнения и чувства страха быть узнанной ее начинает тошнить; она, словно загнанный в угол кролик, неосторожно попавшая в капкан хищному зверю, и теперь не знает, как оттуда выбраться.

Тем временем автомобиль, мчавшийся со скоростью около двухсот километров в час, начал сбавлять скорость, а после и вовсе свернул с трассы на грунтовую дорогу.

Вдали мелькал двухэтажный коттедж — деревянная постройка, довольно обширная по своей площади, огражденная высоким каменным забором, с огромным балконом и вставленными затемненными, пластиковыми окнами. Больше не было никаких домов, вокруг лишь густые, темные леса.

Машина подъехала к воротам и остановилась. Почти сразу из ворот показались два силуэта довольно крепких, накаченных мужчин в камуфляжной форме, с надписью на спинах «ОМОН», они и открыли ворота для дальнейшего проезда внутрь коттеджа.

Народу было немерено: мужчины все в деловых костюмах, за исключением иностранцев-арабов, они же были в своих традиционных нарядах, а девушки, их было порядком около двадцати, были довольно близки Жанне: даже вечерние, роскошные платья не в силах были скрыть с глаз девушки их истинную принадлежность…. Принадлежность к дамам легкого поведения.

— Дмитрий, приведи арабов в мой кабинет. — Произносит Глеб твердо-поставленным голосом и выходит из автомобиля.

Жанна все же набралась храбрости и взглянула в сторону Глеба, что позволило ей лучше разглядеть его при дневном свете, и отметила для себя, что строгий деловой костюм темно-синего цвета сидел на нем просто великолепно, прекрасно подчеркивало его спортивное телосложение и придавало ему невероятный вид брутального, делового мужчины; короткостриженые волосы казались ей еще темнее, чем при их первой встрече, казались даже угольно-черными. После ее взгляд остановился на его лице и там и остался. Да, он невероятно красив собой: четкие, аристократические черты лица, выделяющиеся скулы, мужественный подбородок, прямой ровный нос, аккуратные небольшие губы, но самое завораживающее было в нем — это глаза, выразительные, темные глаза, благодаря длинным черным ресницам, и его невообразимому, колдовскому зеленому цвету глаз, утонуть в которых способен каждый, кто только однажды посмотрит в них.

— Что мне делать с ней? — вопрос Дмитрия вернул Жанну на землю. Речь шла сейчас о ней.

— Пусть ждет. — Бросил уже через плечо Глеб и направился к парадному входу дома, не обращая при этом никакого внимания на собравшихся гостей.

Жанна так и продолжала смотреть ему в след, пока тот окончательно не исчез из виду, и к ней не обратился Дмитрий:

— Выходи из машины.

Жанна послушно вышла из джипа. Дмитрий тут же схватил ее за руку и повел в дом.

— Куда вы меня ведете? — Жанна попыталась освободить руку, но вместо положенного ответа, Дмитрий еще крепче схватил ее, что очень напугало девушку, и она еще больше стала пытаться освободиться. — Отпустите меня! Вы не имеете права так вести себя со мной. Привезли, черт те знает куда, и при этом ничего не объясняете. Я требую, чтобы вы меня сию секунду отпустили!

В качестве своего протеста, Жанна остановилась на месте и больше не сделала ни шагу в сторону дома. Но вопреки своему ожиданию получить ответ на вопрос — «Зачем она здесь?», Дмитрий берет ее на руки, словно пушинку, и, перевалив через плечо, как мешок с картошкой, вносит в дом. При этом даже ни один гость не обратил на них внимание, каждый был занят своим собеседником.

— Не смейте трогать меня! — Жанна стукала своими маленькими ручонками по широкой спине Дмитрия, а тот как ни в чем не бывало продолжал нести девушку по узкому, темному коридору, минуя одну комнату за другой, пока вдруг не остановился у одной из дверей в конце коридора, открыв ее, он грубо толкнул Жанну внутрь комнаты.

— Посиди пока здесь. Жди. Через час выпущу. — Сказал напоследок Дмитрий и тут же закрыл за собою дверь на двойной, прочный замок.

Минут десять Жанна стучала в дверь и даже пинала ее ногами, звала на помощь, пока ее голос не стал хриплым — но никто так и не пришел к ней на помощь. Дмитрий знал, в какую комнату запирать ее — у нее даже не было окон. Комнату освещал лишь один небольшой тусклый светильник, мирно стоящий на тумбе возле миниатюрного дивана.

Отчаявшись быть освобожденной, Жанна от безысходности села прямо на пол, рядом с наглухо закрытой дверью, и тут же принялась ругать себя за безрассудное поведение, вот так доверчиво сесть в машину к совсем незнакомым людям.

Вскоре, в коридоре послышались неторопливо приближающиеся шаги. Звук открывающегося замка, и в дверях снова появляется Дмитрий.

Жанна как сидела на полу, так и продолжала сидеть, молча глядя мужчине в глаза.

— Успокоилась? — спросил он с некоей издевкой в голосе. — Умница. Чем больше сопротивляешься — тем хуже будет для тебя. А теперь вставай и иди за мной.

Дмитрий вышел из комнаты, и Жанна, вскочив с места, тут же бросилась его догонять:

— Зачем вы меня привезли сюда? Что вам от меня нужно?

— Вопрос поставлен не правильно. — Жанна была уверена — Дмитрий снова не станет отвечать на ее вопросы, предпочтет вновь промолчать, но к ее удивлению, он охотно с ней заговорил. — Это тебе нужна от нас работа. Так?

— Я лишь хотела работать в вашем ресторане официанткой. — Жанна продолжала следовать за ним. — А вы привезли меня куда-то и удерживаете здесь силой, против моей воли.

Минуя коридор, Дмитрий стал подниматься по лестнице вверх на второй этаж. Немного помешкав, Жанна вновь отбросила все сомнения в сторону и последовала дальше за Дмитрием. А тот, в свою очередь, даже не обернулся, был уверен в том, что Жанна последует за ним, а не бросится, сломя голову, бежать из дома.

— Тебе несказанно повезло. Глеб Станиславович берет тебя к себе на работу.

— Что? — Жанна не поверила услышанному, ей пришлось на пару секунд остановиться и поразмыслить над словами Дмитрия. — Глеб Станиславович берет меня на работу? Но кем?

Дмитрий подошел к очередной двери и открыл ее нараспашку, приглашая Жанну войти первой.

— Сейчас вам все подробно объясню.

Жанна вошла в комнату, ею оказался рабочий кабинет, должно быть, самого Глеба Станиславовича. Вся мебель была здесь темно-коричневого и черного цвета, на окнах тяжелые жалюзи, посреди кабинета ламинированный, огромный дубовый стол, рядом высокий одиночный шкаф, полностью наполненный какими-то книгами, а в самом углу два удобных кресла и между ними журнальный столик, на котором стояла пепельница с не потухшей сигаретой.

«Он был здесь совсем недавно….» — Мелькнула мысль в голове Жанны.

— Итак, — Дмитрий достает из ящика рабочего стола Глеба черную папку и подходит к журнальному столу, садится на одно из кресел и достает из папки три закрепленных друг к другу листа формата А4, — работа, которую мы тебе предлагаем, не тяжелая и куда лучше работы официанта. Работать придется шесть дней в неделю, то есть выходным днем будет считаться лишь один день, а выбирать тебе этот день будет сам Глеб Станиславович.

— Что именно от меня требуется? — Жанна присела на второе свободное кресло и взяла в руки документ.

Этим документом оказался договор с пунктами требований к «работнику», чье имя еще нужно было подписать под длинной пустой чертой, и в котором уже стояла подпись Глеба. У девушки сложилось впечатление, будто таких заранее подготовленных договоров в том самом ящике рабочего стола Глеба лежит куча, и Жанна не первая, кому предлагают эту работу.

— От тебя требуется лишь послушание. Ты должна без каких-либо возражений выполнять все то, что тебе скажет Глеб Станиславович. А взамен ты получишь, — Дмитрий вытащил с внутреннего кармана пиджака ручку и тут же начертил на свободном листе цифру с пятью нулями, — вот эту сумму. — Закончил он фразу, которая повергла Жанну в легкий шок.

— В чем подвох? — не поверила она Дмитрию. Уж очень все гладко выходит. С детства девушка знала, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

— Никакого подвоха. — Вдруг улыбнулся Дмитрий. — От вас требуется лишь беспрекословное подчинение. Я думаю, вам не составит труда выполнять все прихоти и желания хозяина. — Произнес он со скрытым намеком на что-то, потом продолжил, приложив голосу деловой тон. — Жанна, вы знакомы с культурой Востока?

— Немного….

— Вам наверняка знакома древняя восточная профессия…. Гейши? — Жанна молча кивнула, а Дмитрий тем временем продолжил. — Гейша — женщина, развлекающая своих клиентов, уточню — гостей, посетителей, японским танцем, пением, ведением чайной церемонии, беседой на любую тему, обычно одетая в кимоно и носящая традиционные макияж и прическу. Так вот, вы станете для Глеба Станиславовича его личной гейшей, будете делать все возможное и невозможное, чтобы он, скажем, расслабился после тяжелого рабочего дня. Только не путайте гейш с проституцией. Хозяин этого не любит.

Жанна невольно вспомнила ночь похоти и страсти в кабинете его ресторана.

«Интересно, узнал ли Глеб меня?» — уже не раз Жанна задавала себе этот вопрос.

— Если вы отказываетесь от этой работы — вас сию минуту увезут обратно, туда — откуда мы вас и забрали. Но знайте, никакой другой работы вы от нас не получите. Но если вы все же согласны стать его гейшей — прошу незамедлительно подписать этот документ, и мы сразу же, прямо сейчас поедем в больницу. Это что-то, в своем роде, контракт с гарантией для вас на два года. Расторжению подлежит только в том случае, если вами будет нарушен хоть один из пунктов, прописанных на втором листе договора. — Дмитрий взглянул наручные часы. — Я с вами потратил уйму своего времени.

— Зачем нам в больницу? — спросила Жанна, задумчиво прокручивая в руках договор.

— Вы сдадите анализы на ВИЧ и СПИД.

— Я не больна! — воскликнула Жанна, возмущенная предположению мужчины. Но потом тут же смирилась, посчитав это необходимым с ее-то прежней работой.

— Безопасность — превыше всего. — Лишь ответил Дмитрий и протянул Жанна свою ручку. — Итак, ваше решение? И я прошу писать в договоре свое настоящее имя.

Жанна задумалась. Но ненадолго. Взяла с руки мужчины ручку и быстрым, беглым почерком написала: Морозова Скарлетт Владимировна, закрепив документ своей подписью.

— Скарлетт? — прочитал Дмитрий с удивлением. — Кто вам дал такое…. необычное имя?

— Не знаю. Я росла в детском доме. — Объяснила девушка, равнодушно пожав плечами.

— Ясно. — Мрачно произнес Дмитрий, взял с руки девушки документы и положил их обратно в ящик стола. — Следуйте за мной.

Дмитрий вышел с кабинета прежде, чем Жанна успела встать с кресла.

«Что я делаю? Зачем я подписала эти документы?» — думала про себя Жанна, следуя вслед за Дмитрием. — «Я хотела начать новую жизнь, с чистого листа, а сама, вопреки желанию, только что связала себя по рукам и ногам новыми обязательствами. Один только Бог знает, что уготовил для меня этот мужчина».

Сразу с коттеджа, все на том же джипе, только уже без Глеба, Жанну отвезли в больницу. Там она сдала все необходимые анализы, а после ее сразу повезли домой — в ее маленький домик на берегу моря. Откуда Дмитрий знал, где она живет — Жанна даже спрашивать не стала, и то, откуда он знает, что Жанна — не ее настоящее имя. Но Дмитрий по-прежнему продолжал ее так звать, будучи уже зная ее настоящее имя.

— Жанна, завтра в шесть утра будьте готовы, я вышлю за вами машину.

— Хорошо. Что мне нужно брать с собой? — крикнула уже отъезжающему от ее дома автомобилю.

Никакого ответа, конечно же, не последовало. Жанна еще минуту стояла и задумчиво смотрела вслед уезжающей машине, а потом вошла в дом, где уже битый час разрывался от звонка висящий на стене стационарный телефон.

— Черт, Жанна! Где тебя носит?! — стоило девушке взять в руки трубку, как тут же прозвучал недовольный голос Лилии.

— Лиль, я ходила устраиваться на работу. Ты же знаешь об этом.

— К черту все! — продолжала восклицать возбужденная злобой девушка. — Возвращайся в бордель. Все пропало.

— О чем ты?

— Пьер узнал, что ты уходишь. И очень зол на тебя.

— Откуда он мог узнать об этом? — удивилась Жанна, и только потом до нее дошла догадка. — Лиля?

— А что я могла сделать, когда он меня целый час пытал с расспросами в своем кабинете? И вообще, когда-нибудь он все равно узнал бы об этом. Считай, я упростила тебе задачу.

— Когда-нибудь, но не сейчас! — Жанна почувствовала, что в ней в самой сейчас рождалась злоба. — Зачем нужно было ему говорить об этом сейчас?

— Жанн, я тебе еще не все рассказала….

— Что еще? — нахмурилась Жанна, с неприятным предчувствием на сердце.

— Гонсалес…. Он искал тебя сегодня.

— Только не говори, что он тоже узнал о моем уходе. — Образовалась тишина. — Лиля! Не верю, что ты и ему все рассказала!

Конец ознакомительного фрагмента.