Фиалки завяли – остался лишь цвет

Амид Голт

Сборник рассказов.

От второй мамы не скроешься

Я чувствовал себя прекрасной блондинкой из фильма «Кинг-Конг». Только я вовсе не блондинка и вовсе не прекрасная. Конечно, имеется ещё ряд различий — основное, помимо цвета волос, тряпочкой безвольно болталось на ветру. Здесь кто-то криво сработал, и модули внезапно поменяли поведенческие сценарии, неожиданно напав и связав меня. Трусы-то зачем было снимать? Теперь я подвешен на краю скалы, привязан к шестам за руки и за ноги, как белка летяга, а сквозь лес, ломая деревья, ко мне продирается какая-то здоровенная тварь.

Вот из-за елей показалось оно. О, боги! За мной прислали, мать твою, Белоснежку! Птички вились вокруг её волос. Ничего лучше не могли придумать? Может быть, это глюк? Я провопил три ключевых стоп-слова: «Навуходоносор, тёща, девственность!». Слова подбирали так, чтобы ни при каких других обстоятельствах я не произнес их все вместе, но консоль так и не появилась — связи с богами не было.

Пальцами-брёвнами, рискуя переломать мне руки и ноги, Белоснежка не без труда сняла меня с шестов, после чего, зажав в кулаке вниз головой, понесла сквозь лес, продолжая валить зелёные насаждения своими туфлями, украшенными массивными пряжками. Самое унизительное, что всё это время она с идиотской физиономией и тупым выражением глаз пела голосом трансвестита «Someday-My-Prince-Will-Come». Оставалось радоваться тому, что она не сунула меня себе под юбку.

Внизу я услышал истошные вопли. Это была Морковка. Она бежала и размахивала руками с двумя теннисными ракетками. Милая, милая Морковка! Она пыталась защитить меня. Она осталась верна мне! Рыжая спасительница бросилась на ногу Белоснежки и принялась бить спортинвентарём по туфле, но похитительница отбросила бедняжку и… наступила на неё. Из глиняных следов, оставленных обувью псевдопринцессы, торчали грязные пятки моей возлюбленной да две ракетки для тенниса.

Оставалось ждать развязки: кому это всё понадобилось? Белоснежка, продолжая петь, пронесла меня через зелёное море леса. Она остановилась у одинокой, нелепо торчащей скалы, на самом верху которой располагалось гнездо. К моему облегчению, гномов там не было, однако там стояли и грелись на солнышке два розовых яйца в человеческий рост. Мне уже захотелось лично познакомиться с архитектором этого абсурда, чтобы долго и мучительно потом его убивать. Эти душегубские мысли нарушил хруст. По левому яйцу пробежали трещины, из образовавшегося маленького отверстия высунулся палец с ярко-зелёным ногтем. Теперь я знал, кто это! Может быть, я мыслю несколько предвзято, но мне кажется, что все стервы любят зелёный цвет. Это была Зина — моя супруга. Она уже сбрасывала яичные скорлупки, когда стало трескаться и второе яйцо. Там находился более возрастной «клон» моей жены — Рада Степановна в платье в горошек. Беда не приходит одна…

— Сыночек! — тёща, перешагнув через остатки скорлупы, расставив руки и фальшиво улыбаясь, приближалась ко мне.

Метнуть в неё было нечего, и я съежился, представляя себе неизбежные липкие объятья.

— Как вы обе сюда пробрались?

Отвратительный характер всей этой ситуации оттенял тот факт, что Белоснежка продолжала тихо петь и моргать.

— Мамочка всегда найдет своего мальчика! — Рада Степановна погрозила мне пальцем, а потом потрепала по щеке, как нашкодившего мальчишку. Зинаида тоже подплыла, в руке она держала какие-то документы.

Две кровососущие змеи в свое время оплели меня и долго душили, забирая все жизненные силы — никогда не встречал подобного единения между матерью и дочерью. До сих пор обидно, что именно я оказался жертвой этого партеногенеза. Единственным выходом было сбежать сюда, оставить им всё, спрятав моё бренное, дряблое тело, которому, впрочем, в реальном мире я уделял не так уж много внимания.

И вот эти гарпии здесь, в моём мире, топчут мой рай своими туфлями на широких каблуках. Сколько же они угрохали, чтобы отыскать меня и заставить изменить реальность!? Подозреваю, что жена присосалась к президенту Института Уберту.

— Пока ты здесь прохлаждаешься, мы претерпеваем невзгоды и трудности, — наконец приступила к основной части важного разговора Рада Степановна.

— Я оставил всё. Денег на пару тысяч лет хватит.

— Ты забыл кое-что. Патенты! — и она, схватив руку дочери со свернутыми в трубочку документами, помахала ею перед моим носом.

Очевидно, это Уберт! Только у него есть такие возможности и соответствующие потребности.

После вируса «Восьмерка» на планете остался «золотой миллиард» и всего два государства. Мне повезло — я оказался в государстве хоть и авторитарном, но хорошо оплачивающим идеи. Проект парящего стадиона «Лужники» обеспечил моих потомков на века, а разработки виртуальных миров, самосовершенствующихся за счёт реальности, обеспечили мне неприкосновенность. Но из-за этих двоих я был вынужден спрятаться в свой собственный мир, самый сложный, отлично защищенный, смоделированный лично мной и независящий от реальности.

— Патенты! — Рада Степановна уставилась на меня своими черными как у злобных зверьков глазами.

— Они достанутся империи.

— А мы? Твоя семья? Дети?

— Детям всем за сорок! У каждого по архипелагу.

— Подписывай! Мы нашли твое тело. Не согласишься — будут последствия.

Её глаза-бусины не мигали. В том, что она не блефовала, я был уверен. Супруга, улыбаясь, погладила меня по волосам, после чего передала документы и гусиное перо. Не было смысла сопротивляться или пытаться скрыться: всё было под их контролем, как и там, в реальном мире.

Я подписал документ. Моя подпись засветилась зелёным, её удостоверение прошло, и документ исчез.

— До скрой встречи, сыночка.

От этих двух баб осталась лишь скорлупа.

— Навуходоносор, тёща, девственность, — в отчаянии произнёс я. Сработало!

— Можете это объяснить? — с максимальным спокойствием попытался спросить я у внезапно появившихся трёх «адептов» реальностей.

— Исправим, — не пытаясь оправдаться, ответили они хором.

— Интересно, как? Ведь я создатель этой хрени! Вы-то что можете сделать?

— Престиж компании под угрозой. Если кто-то узнает, что реальность изменили грубо и без разрешения, Институт понесёт невосполнимые потери. Нас временно заблокировали единоличным решением президента, поэтому мы не смогли вмешаться, но имперская полиция не дремлет — оставлять в частных руках разработки, да и ещё против вашей воли наверху никто не позволит. Нам помогли, и мы доработали вашу реальность «Дублёр», в которую смогли попасть эти женщины. Они будут находиться в ней до появления особых распоряжений, не подозревая о ложности окружающего мира.

Я улыбнулся. Не ожидал от них такого…

— Теперь я хочу сам немного поработать со своим детищем.

Троица синхронно кивнула и пропала, а консоль высшего управления осталась полностью в моем распоряжении.

Ну вот и месть за тебя, моя Морковка. Что же такого устроить в этом «Дублёре» для моих родственниц? Опять эпидемию, захват доблестной империи Объединенными демократическими республиками, сделать их секс-рабынями? Нет, им ещё понравится… Здесь, грешен, не сильно баловал вторую половинку. Надо подумать.

— Неси меня обратно! — крикнул я певунье.

Белоснежка послушно протянула мне свою ладонь.

— И не пой! — приказал я, устраиваясь поудобнее.