Морфо

Амелия Грэмм, 2021

Говорят, что нет ничего хуже смерти. Флинн тоже так думал, пока не умер. Теперь он – один из обитателей бесконечного города призраков, полного тайн и опасностей. Чтобы выбраться и исправить ошибки прошлого, Флинну нужно пройти испытания: океан Гнева ждет его, болото Безысходности жаждет поглотить, а коридор Прощения не отпустит никогда. А еще этот город хранит множество секретов, которые мечтают вырваться наружу. Но у Флинна тоже есть тайна, и больше всего на свете он боится, что кто-нибудь о ней узнает… В формате a4.pdf сохранен издательский макет книги.

3. На другой стороне

Туман ушел куда-то за горизонт. Тьма распространилась так быстро, что Флинн даже не успел удивиться. Он почувствовал себя слепым: в глаза точно чернил залили. Ему показалось, что их с Танатом выбросило куда-то к Плутону, туда, где есть только холод, мрак и одиночество. И лишь крохотный огонек маяка сиял для них подобно далекому Солнцу. Далекому и безразличному.

Флинн поежился от гнетущих мыслей, забивших голову, но тут же отвлекся: вдоль бортов зажглись вереницы продолговатых фонарей. Лодка будто надела сияющую юбку. Вместе со светом пришла и крохотная надежда. Она зацепилась за ребра и начала расти, окутывая сердце теплым коконом.

Маленькая белая лодка быстро рассекала чернильные воды, но маяк никак не желал приближаться. Флинну подумалось, что это какая-то игра: только они подплывали ближе, как тот отдалялся. Танат тоже это заметил. Он встал на нос лодки, достал из кармана подзорную трубу и посмотрел в нее.

— Прекрати бояться, — сказал Танат. — Твой страх не дает подплыть к маяку.

— Легко сказать, — мрачно отозвался Флинн. — Я все еще смутно представляю, что меня ждет впереди.

— Тебе дадут шанс все исправить.

— А что будет, если у меня не получится? — Голос Флинна дрогнул.

— Все люди одинаковые. — Танат покачал головой. — Вы предпочтете плавать в своем ужасном прошлом, боясь открыться чему-то новому, даже не зная, каким оно будет.

— Но я ведь уже отбросил прошлое. Что еще надо? — спросил Флинн, насупившись.

Танат сложил подзорную трубу и сел на место.

— Ты завис между «было» и «будет». Откройся будущему, иначе до скончания времен будешь плыть в этой тьме: видя цель, но не достигая ее.

Флинн посмотрел на свои ладони. При жизни он сделал много ошибок и за все был готов ответить. Ему дают шанс. Он должен, обязан им воспользоваться, иначе все жертвы были напрасны, иначе…

«Бульк», — послышалось откуда-то снизу. «Бульк, бульк!» — снова раздался всплеск.

Из-под лодки выплыли светящиеся рыбы. Они весело били хвостами о борт и выпрыгивали из воды, делая в воздухе сальто, точно на представлении. Одна из рыбешек, расправив огромные плавники, больше похожие на крылья, с интересом уставилась на Флинна, а после выпустила изо рта струю воды прямо ему в лицо.

— Вот же мелкая дрянь! — выругался он.

Рыба издала странный звук, напоминавший сдавленный смех, вильнула хвостом и скрылась в глубине.

— Мы наконец-то покинули воды твоей жизни, — сказал Танат, вновь доставая из кармана подзорную трубу. Он раскрыл ее и протянул Флинну. — Взгляни.

Флинн рассерженно вытер мокрое лицо и посмотрел в трубу. Его взору открылись маяк, пристань, куда прибывали сотни белых лодок — почему-то пустых, — а еще город, сверкавший сотнями огней, — не иначе звезды прилегли на берег отдохнуть.

Небосвод ожил: по черному полотну фиолетовыми и оранжевыми пятнами растеклись туманности, белыми брызгами разлетелись незнакомые созвездия. Одновременно взошло несколько лун: рогатых и полных, золотистых и серебряных. Небо постоянно менялось, словно не могло решить, в каком же наряде ему лучше.

Из-под черной глади показывались все новые и новые морские обитатели. Они радужной рекой текли под водой, то и дело меняя направление. Их полупрозрачные тела, сияющие всевозможными цветами, слепили глаза, но Флинн не зажмурился. До этого момента он был слеп и ничего, кроме света далекого маяка, не видел. А теперь мир проявлялся, как проявляется фотография, — постепенно вырисовывая новые и новые линии, становясь ярче и четче. Он хотел вдоволь насладиться этим потрясающим зрелищем. Счастье и восторг заполнили его от макушки до пят.

— Что происходит? — пораженно спросил Флинн. — Что с этим местом? Почему оно так изменилось?

— Ты открылся своему будущему, а оно открылось тебе, — ответил Танат. — Потусторонье впускает в себя только тех, кто действительно готов идти дальше.

— Потусторонье? — переспросил Флинн, про себя отметив, что лодка замедлила ход.

— Да, — сказал Танат. — Так называется мир, который находится за порогом жизни. По ту сторону бытия.

Они остановились, дальше не проплыть. От берега их отделяли десятки пустых лодок.

— Как же мы доберемся до пристани? — растерялся Флинн. — Может, стоит подплыть с другой стороны?

— Иногда стоит, — согласился Танат, — а иногда нужно идти напролом.

Мужчина встал, поправил ворот пальто и с легкостью перешагнул в другую лодку. Флинн проделал то же самое, но вышло у него крайне неуклюже. Хоть лодки оказались довольно устойчивыми, грациозностью он никогда не отличался.

— Тебе помочь? — предложил Танат, глядя на его старания.

— Спасибо, не надо. Вы для меня и так много чего сделали. Например, помогли умереть, — с горькой усмешкой проронил Флинн.

— Повторяю: я твоя Смерть, а не твой убийца, — сказал Танат. — Не стоит винить меня во всех неприятностях. Я лишь итог, черта между одним и другим. Я пришел ровно тогда, когда закончилось твое старое время и началось новое.

— Ладно, ладно, никаких претензий, — ответил Флинн, подняв руки, и перепрыгнул в следующую лодку.

Ему показалось, что они играют в потустороннюю разновидность классиков. Эта мысль развеселила его.

— А почему вы такой м-м-м… бесчувственный? — продолжил Флинн. — Вы за все время ни разу не улыбнулись, не рассердились.

— Смерть не должна иметь чувств, — отрезал Танат.

— Почему? Что в этом плохого?

— А что хорошего?

— Ну… вы бы могли быть более справедливым, если бы испытывали эмоции, — предположил Флинн.

— Это люди должны думать о справедливости. — Танат резко остановился. — Смерть забирает всех, не делая различий: богатых и бедных, больных и здоровых, молодых и старых. Я — исход определенных событий, но эти события мне неподвластны. Я могу только наблюдать и ждать. Если бы Смерть могла чувствовать, то она бы сгорела, так и не выполнив свое предназначение. Теперь ты понимаешь?

Флинн ответил молчанием, слова в который раз ускользнули от него. Да и как он мог спорить со Смертью?

Танат прыгнул в последнюю лодку и оказался у пристани. Он взобрался по лестнице, достал карманные часы и взглянул на них.

— Мы последние. Быстрее, скоро начнется, — поторопил Танат.

— Начнется что? — спросил Флинн, схватившись за ржавую ступеньку.

Стоило ему вскарабкаться на пристань, как под его ногами появилась сияющая дорожка, золотой лентой убегающая вдаль. Он метнулся вправо, потом влево, но она последовала за ним, как приклеенная.

— Что это? И почему оно прилипло ко мне?

— Даже не старайся сбежать. Это твоя новая судьба, — пояснил Танат.

Флинн неуверенно сделал шаг, потом еще один и еще. Золотая дорожка продолжала тянуться в неизведанную даль, меняясь, подстраиваясь.

Они шли по улицам старого пыльного города. Фонари то на мгновение гасли, то вновь ярко загорались, словно переговаривались между собой, передавая сигнал бедствия. То тут, то там Флинн видел прозрачные кристаллы, практически захватившие это место. Они росли из стен домов, выглядывали между камнями мостовой, свисали с проводов. Город был похож на столетнюю черепаху, обросшую ракушками.

За всю дорогу в горящих окнах не промелькнуло ни единого силуэта. Они также не встретили ни одного прохожего, будто город в одночасье покинули все жители, оставив дела, заботы. Просто исчезли. Флинну стало не по себе, но он отогнал жуткие мысли, как стайку назойливых мух. Глупо ведь бояться, когда ты мертв, — самое худшее с тобой уже произошло.

В воздухе разлился горьковатый аромат, и с неба посыпалась снежная крупа. Она быстро запорошила улицы, покрыв их белесым слоем. Город еще больше состарился и теперь напоминал поседевшего старика.

— Неприятное место, — сказал Флинн, ссутулившись. Ветер бил ему в спину, продувая куртку насквозь.

— Иногда вещи меняются, стоит лишь посмотреть на них под другим углом.

Танат протянул руку. Снежная крупа падала на его ладонь, с глухим стуком ударяясь о кожаную перчатку.

— Присмотрись, — посоветовал он.

Флинн взял крупинку и растер между пальцами — не растаяла. Он принюхался, а затем положил ее в рот — вкус моря растекся по языку. Это был вовсе не снег! С неба на землю падала морская соль.

Ветер принес к ногам Флинна бумажную маску, такую старую, что в руки страшно взять — рассыплется в прах. Когда-то она была яркой, но краски с годами выгорели.

— Примерь, — предложил Танат.

— Эту рухлядь? — хмыкнул Флинн, аккуратно поддев маску ногой.

— Не отказывай городу. Ты очень обидел его, назвав неприятным. Теперь он хочет показать себя с другой стороны.

— Город хочет показать себя с другой стороны? — переспросил Флинн с недоверием. Он все еще не привык к странностям загробной жизни.

— Да, — ответил Танат.

— Ладно, — согласился Флинн. — Если городу от этого полегчает.

Он достал из карманов руки, которые все это время пытался безуспешно согреть, и поднял маску. Как только она коснулась его лица, все преобразилось: город стряхнул с себя пыль, соль и время. Оранжевые отблески фонарей метались внутри кристаллов, точно светлячки в банке. От запаха жареных каштанов заурчало в животе. В окнах появились силуэты людей. Шум, гам и музыка веселым потоком вытеснили тишину. Из домов вышли смеющиеся люди. Одеты они были немного старомодно, а их лица скрывали бумажные маски, такие же, как у Флинна, только новые. Прохожие беззаботно раскрывали зонтики, прячась от солепада. В городе проходил маленький карнавал.

— Ничего себе! — ахнул Флинн. — Это город призраков?

— Нет, этот город сам призрак. Когда-то он умер, погребенный под тоннами воды. И все, что ты видишь, — лишь вспоминания о том, каким он был раньше, до потопа. У городов плохая память на лица, поэтому все эти люди носят маски.

— Но где же все остальные умершие? Кроме этого города, других призраков мы не встречали.

— Неправда, ты их уже видел, — возразил Танат.

— Когда это? — удивился Флинн, роясь в памяти. — Ведь вы сказали, что эти люди — лишь воспоминания. — Маска на его лице растаяла, и город снова опустел и постарел.

— А как же та рыбешка, которая облила тебя водой?

— Это была чья-то душа?

— Не чья-то, а рыбья, — уточнил Танат, сцепив руки за спиной.

— Как это — рыбья? — У Флинна не укладывалось это в голове.

— По-твоему, у рыб нет души? Чему ты удивляешься? Даже звезды, которые ты видел, уже не существуют в мире живых. Потусторонье само по себе состоит из призраков.

Сейчас Танат выглядел особенно отстраненным. Флинн хотел еще о многом спросить, но мысли оборвались. Его сияющая тропа слилась с широкой золотой дорогой впереди. По ней бы запросто могла пройти сотня человек, взявшись за руки, но она пустовала.

— Это главная улица? — спросил Флинн.

— Нет. — Танат покачал головой. — Это река.

Флинн с опаской приблизился к реке и наклонился. Течение было медленным, а золотая вода тягучей, как кисель. В глубине что-то плавало, но он не смог рассмотреть, что именно. Река немного вспенилась, забурлила, словно задумала выйти из берегов. Откуда-то из глубины послышался голос. Сначала далекий, неразборчивый, но он все приближался и приближался, пока не достиг ушей Флинна.

— Я твоя колыбель, — мягко шептала река. — Однажды я принесла тебя в мир живых, теперь же я унесу тебя в мир мертвых. Не бойся, окунись в меня.

Река манила, облизывая ноги Флинна теплыми волнами, но он не спешил поддаваться ее уговорам. Страх цепями сковал тело.

— Я помогу. — Железный голос Таната перекрыл бархатный шепот реки. — Увидимся по ту сторону, — добавил он и толкнул Флинна в спину.

Его подхватило сильное течение. Он судорожно греб руками, но это не помогало держаться на поверхности. Флинн с самого детства плохо плавал, а однажды чуть не утонул. Он попытался лечь на спину, но ничего не вышло: паника овладела им и потянула ко дну. Сладковатая вода вытеснила весь воздух из легких.

— Не бойся меня, — прошептала река. — Позволь отнести тебя в твой новый дом.

Флинн перестал сопротивляться и отдался течению, погружаясь все глубже и глубже. Он не задыхался, но и не дышал. Думать связно получалось все сложнее, сознание медленно угасало. Кончики пальцев начало покалывать, и они сделались прозрачными. Мягкий свет обнял Флинна, и его тело стало легче перышка. Сквозь прозрачные веки он увидел бесконечное множество силуэтов — души людей, плывущие в неизвестность.

Ему показалось, что он вот-вот растворится в золотой реке, став одним из ее потоков. Скоро он полностью исчезнет из бытия. Неужто это конец и дальше ничего нет? Неужто Танат ему соврал?

— Смерть не умеет лгать, — послышался знакомый голос.

Флинна мигом вырвало из убаюкивающей золотой реки. Он закашлялся, выплевывая воду. На губах остался сладковатый привкус.

— Где это я? — простонал Флинн, чувствуя себя рыбой, выкинутой на берег.

— По ту сторону жизни, — бесцветным голосом сообщил Танат. — Уже официально.