Морфо

Амелия Грэмм, 2021

Говорят, что нет ничего хуже смерти. Флинн тоже так думал, пока не умер. Теперь он – один из обитателей бесконечного города призраков, полного тайн и опасностей. Чтобы выбраться и исправить ошибки прошлого, Флинну нужно пройти испытания: океан Гнева ждет его, болото Безысходности жаждет поглотить, а коридор Прощения не отпустит никогда. А еще этот город хранит множество секретов, которые мечтают вырваться наружу. Но у Флинна тоже есть тайна, и больше всего на свете он боится, что кто-нибудь о ней узнает… В формате a4.pdf сохранен издательский макет книги.

1. Воды Былого

Придя в себя, Флинн понял, что влип. Конкретно так влип. Он лежал в небольшой лодке посреди моря и не мог пошевелиться: руки и ноги были крепко связаны. Флинн хотел поднять голову, но не вышло: от боли она превратилась в гирю. В глазах потемнело, мерзкий ком подкатил к горлу, стало трудно дышать. И дернул же черт связаться с этими подонками! Теперь придется расхлебывать по полной. Целое море в его распоряжении!

— Давай быстрее, у нас мало времени, — раздался чей-то холодный голос.

Страх разъедал изнутри, тело почти не слушалось, но Флинн все же смог найти силы и приподнялся. На носу лодки сидел наемный убийца, в этом не было сомнений. Настоящий профессионал, не какой-нибудь тупой громила. Да уж, мистер Баедд раскошелился. Таких нанимают разве что для устранения высокопоставленных лиц; один точный выстрел — и дело сделано.

Мужчина был одет просто, но элегантно: черное двубортное пальто, дорогие туфли, брюки со стрелками. Руки, скрытые кожаными перчатками, покоились на коленях. Лицо его словно было высечено умелым скульптором: прямой нос, острые скулы, волевой подбородок. Черные волосы идеально уложены — воплощение безупречности. Но больше всего поражали глаза незнакомца — абсолютно пустые.

— У меня нет того… того, что вы ищете, — с запинкой проговорил Флинн, облизав пересохшие губы. — Мистер Баедд зря потратил деньги.

Мужчина медленно сцепил руки в замок, не проронив ни слова. Двигался он странно, немного неестественно. Флинн с трудом поднялся и сел, подтянув к себе ноги.

— Я не знаю, где конверт. Я его потерял, когда меня преследовали, — полушепотом продолжил он.

Флинн понимал, что нет смысла врать, оправдываться, умолять, ведь сейчас его все равно убьют. Мистер Баедд не прощал ошибок.

— Я тут не из-за мистера Баедда, — ледяным тоном сказал мужчина.

А вот такого поворота Флинн никак не ожидал.

— Выкуп за меня вы не получите, у моей семьи нет денег, — признался он.

— Деньги меня не интересуют.

«Мои органы ему тоже без надобности, иначе бы я и не проснулся, но тогда… Черт!» — подумал Флинн, и внутри у него все оборвалось. Оставался самый страшный вариант из всех возможных — перед ним маньяк. А это означало только одно: смерть будет долгой и мучительной.

Флинн лихорадочно искал пути спасения. Если он выпрыгнет из лодки, то все равно утонет, руки-то связаны.

— Я не маньяк. И не советую прыгать за борт. Вода тебе уже не страшна, а вот то, что обитает в ней, — представляет угрозу, — ровным голосом произнес мужчина.

Флинн от удивления открыл рот. Чертовщина какая-то. Неужто этот тип умеет читать мысли? Нет, это невозможно! Скорее догадался, ведь все жертвы думают одинаково.

— Тогда зачем вы похитили меня?

— Я не похищал.

Флинн только сейчас понял, что мужчина разговаривал совсем без интонаций. Ровным, бесцветным голосом, без намека на какие-либо эмоции. Не человек, а машина с железным сердцем.

— А кто же тогда меня связал? — спросил Флинн.

— Уж точно не я, — ответил мужчина, смахивая со своего плеча невидимые пылинки. — Повторяю: у нас мало времени. Соображай быстрее.

— Что я должен сообразить?! — Флинн дернулся всем телом, пытаясь ослабить веревки, но тщетно: тот, кто его связал, знал свое дело. — Если не вы меня похитили, то помогите освободиться. Развяжите!

Но незнакомец не отреагировал, по-прежнему сохраняя невозмутимое спокойствие.

— Даже если бы захотел, не смог бы. Пока не поймешь, не освободишься. Ты лучше осмотрись.

Громко дыша от нахлынувшего раздражения, Флинн все же огляделся. Безмятежное свинцовое море, густая белая мгла и пугающая тишина: ни крика вечно голодных чаек, ни единого всплеска воды. Мертвый штиль.

— Я не знаю, какую игру вы затеяли, но участвовать в ней я не желаю, — сказал Флинн, собрав остатки храбрости.

Незнакомец вселял в него необъяснимый ужас, хотя Флинн никогда не считал себя трусом. Он был одним из самых бесстрашных в своей банде и самым безрассудным. За это, видимо, и поплатился.

— Давайте так: вы меня развяжете, мы доплывем до берега и разойдемся, — предложил Флинн, но мужчина промолчал. — Понял, договариваться бесполезно…

Из-за всей этой сырости Флинна пробил озноб. Как же он сейчас мечтал оказаться у себя дома, рухнуть на кровать, укрыться пледом и заснуть, забыв обо всем на свете. О мистере Баедде, об этом пугающем незнакомце, о потерянном конверте, о своей дрянной жизни. Как только эта мысль посетила его голову, он увидел нечто, плывущее по воде.

— Что за?.. — не договорил Флинн.

Это был его плед. Он узнал все неотстирываемые пятна и дырку, которую никак не мог зашить, все руки не доходили. Туман стал реже, и Флинн увидел другие вещи. Вот проплыл школьный дневник с кучей двоек, а вот альбом для фотографий с надписью «Мои счастливые моменты» (совершенно пустой). Где-то вдалеке дрейфовало пианино, на котором в детстве его учила играть мать. Она так надеялась, что ее сын станет великим пианистом, но у Флинна не было ни слуха, ни желания исполнять чужие мечты. Деревянный меч, подаренный отцом, ошейник его пса по кличке Ферни, коллекция карточек с мотоциклами, пластинки любимых музыкальных групп, кеды, в которых он выиграл свое первое школьное соревнование по бегу, перочинный нож, полученный на день рождения от лучшего друга, — здесь была вся его жизнь. Прямо-таки барахолка воспоминаний.

— Как тут оказались мои вещи? — с трудом выговорил Флинн: воздух застыл в легких.

— Их принес сюда ты, — ответил мужчина, небрежно окинув взглядом плавающие предметы. — Все это — твое прошлое. И только от тебя зависит, пойдешь ли ты дальше или навеки останешься здесь.

Флинн подумал, что нести полную чушь с таким умным видом могут разве что сумасшедшие, и тут картинка сложилась: перед ним сидел не маньяк, не наемный убийца, а самый настоящий псих. Легче от этого не стало, но появилась хоть какая-то ясность. С умалишенными ему еще не приходилось сталкиваться, поэтому он не знал, чего ждать и как себя вести.

Взгляд Флинна невольно заскользил по морской глади. Перочинный нож подплыл к лодке и теперь глухо бился о деревянный борт, точно кто-то стучал в дверь.

«Странно, почему нож не тонет? Он же из металла, — вяло размышлял Флинн. — Жаль, не дотянуться».

— Ножом эти веревки не разрезать. Я уже говорил, что тебе нужно просто понять, — сообщил мужчина.

— Да что же я должен понять? Я не знаю, где я, не знаю, кто вы, не знаю, зачем вам нужен! — вспылил Флинн, но тут же остудил гнев. Он не должен ему поддаваться.

— Неправда, ты знаешь, кто я, — возразил мужчина. — В глубине души ты знаешь.

— Поверьте — нет! Я вижу вас впервые!

— Хорошо, я дам тебе подсказку, — сказал мужчина. — Слушай внимательно: я тот, кто приходит ко всем и ко всему, я один, но для каждого я разный. Все боится времени, а время боится меня, ведь оно закончится, если я приду. Кто я?

Флинн терпеть не мог головоломки, ему казалось, что их выдумывают всякие умники, чтобы поиздеваться над глупыми, но все же призадумался. У всего на свете есть время. Оно тянется, начиная с рождения, и обрывается, когда приходит… Догадка раскаленной иглой пронзила голову.

— Смерть, — выдохнул он.

Веревки запылали ярким пламенем и в одно мгновение превратились в пепел. Флинн коротко вскрикнул от неожиданности.

— Правда освобождает, не так ли? — Мужчина сдержанно похлопал в ладоши. — Меня зовут Танат, — представился он. — Ты прав, я — твоя Смерть.

— То есть вы меня все же убьете? — обреченно спросил Флинн.

— Нет. — Танат покачал головой. — Ведь ты уже мертв. Я твоя Смерть, а не твой убийца.

Флинн больше ни на минуту не сомневался, что этот странный тип сбежал из психушки. Наверное, он долго следил за ним, как-то усыпил, взял ключи от дома, забрал некоторые вещи, скинул их в море, а теперь разыгрывал эту нелепую сцену. Все было ясно как день, правда, фокус с веревками вызывал много вопросов. Возможно, они были пропитаны какой-то самовоспламеняющейся жидкостью; единственное, что Флинн никак не мог понять, почему на руках не осталось ожогов.

— Ладно, — сказал Флинн, разминая запястья. Он решил подыграть. Вдруг появится шанс спасти свою шкуру? — Вы говорите, что я умер, но мертвым я себя не ощущаю. Я испытываю боль, голод, жажду, я чувствую запахи. — Он глубоко вдохнул. Пахло сыростью и рыбой. — Вряд ли такая роскошь доступна мертвецам.

— Ты умер недавно, это лишь отголоски жизни.

— Но прямо сейчас проверить это я не могу. — Флинн пожал плечами. — Вам все же придется меня убедить.

— Ты хочешь доказательств? — безразлично спросил Танат.

— Любой здравомыслящий человек захотел бы.

— Хорошо, я докажу, но ты пожалеешь об этом. — Танат нагнулся. — Посмотри мне в глаза, — приказал он, и Флинн послушался, а после действительно горько пожалел.

Мир пропал. Исчез. Хотя нет, это Флинн исчез: упал в черные глаза самой Смерти. Он целую вечность летел во мраке и одиночестве, забыв собственное имя. Когда же из памяти стерлось последнее воспоминание, он растворился в этой бесконечной тьме, став с ней единым целым. Став ничем.

Тьма выбросила Флинна обратно. Он снова находился в лодке посреди туманного моря и кричал. Долго и пронзительно. Новообретенный мир казался ему чужим и пугающим, как будто после падения в бездну для Флинна в нем уже не было места.

— Нет, этого не может быть, — придя в себя, быстро зашептал он. Его взгляд лихорадочно бегал и никак не мог за что-то зацепиться: все кружилось перед глазами.

— Но это так, — ответил Танат. — И в глубине души ты знаешь, что это правда, иначе бы твои оковы не пали.

— Но я не помню, как умер! — Флинн почувствовал себя вывернутым наизнанку.

— Сначала никто не помнит. Настанет время — и ты узнаешь.

— Нет, нет, нет! Это все не по-настоящему, это сон, — убеждал себя Флинн, похлопывая по щекам. — Это кошмар, сейчас я проснусь! — Он начал щипать свои руки, но боль была слишком реальной. Надежда, что это всего лишь дурной сон, разбилась вдребезги, осколки уже не собрать.

— Смерть чем-то похожа на сон. На очень длинный сон, — произнес Танат. — Только вот проснуться ты уже не сможешь, как ни старайся.

— Я не мог умереть! Не мог! — завыл Флинн, раскачиваясь из стороны в сторону. — Мне ведь и семнадцати нет. Я ничего не успел. Почему я? Нет, нет, это все неправда! — Он закрыл лицо ладонями, горячие слезы рвались наружу. Нет, плакать нельзя. — Домой, я так хочу домой…

— Ты не сможешь вернуться. Это невозможно. Теперь у тебя только два пути: идти вперед или остаться здесь. Выбирай.

— Вперед? — Флинн резко поднял голову. Его сердце забилось чаще, в сознании замелькал калейдоскоп мыслей. — И что меня ждет впереди? — Голос предательски задрожал.

— Узнаешь, если осмелишься, — сказал Танат, пристально посмотрев на него. — Будущее зависит от человека, что создашь — то и будет.

Флинну показалось, что на лице Таната вот-вот появится усмешка, но нет. Его губы оставались идеально ровными. Одновременно с этим Флинн почувствовал, как кто-то проткнул шарик страха и гнева, распиравший грудь изнутри. Лишние эмоции испарились, стало легче и спокойнее. Он был уверен, что без Таната тут не обошлось.

— А что насчет прошлого? Ведь за него, — Флинн замялся, — наверняка придется расплатиться.

— Да, придется, — кивнул Танат. — Человек после смерти должен вынести некий урок, иначе жизнь была прожита зря.

— То есть меня ждет что-то вроде исправительного лагеря? — предположил Флинн.

— Можно и так сказать, но выбор по-прежнему за тобой: до конца мира скитаться среди руин прошлого или заново построить свое будущее. Предупреждаю: строить всегда сложнее. Будет непросто, очень непросто. Решай, время на исходе. — Танат скрестил руки на груди.

— Да уж, выбора практически и нет, — рассеянно сказал Флинн.

— Он есть всегда, но порой нам сложно принять последствия того или иного выбора. — Танат достал из кармана пальто часы и открыл золотую крышку, на которой был выгравирован знак бесконечности. — Хватит транжирить время, оно все же не безгранично, хоть само и уверено в обратном. Еще минута — и я исчезну.

Флинн с печальным вздохом посмотрел на море. Столько хлама, а ведь когда-то многое из этого он считал настоящим сокровищем. Теперь-то он четко осознавал, что в мире живых есть только одно сокровище — время. И хорошо бы воспользоваться им верно. Флинн так и не смог.

— Ну же, решай, — поторопил его Танат, не отрывая глаз от часов. Он протянул руку.

Флинн посмотрел на ладонь в черной кожаной перчатке. Самое ценное он уже потерял — свою жизнь, — так что терять ему больше нечего.

— Я согласен идти дальше, — твердо произнес он, пожав руку Танату.

Часы издали оглушительный звон, будто внутри них проснулся колокол.

— Что происходит?

— Время пришло, — сказал Танат, убирая часы обратно в карман. — Приготовься.

— К чему? — спросил Флинн и чуть не упал за борт: лодку сильно качнуло.

— К первому испытанию.