Моя прекрасная Сафо

Алёна Сергеевна Ильчукова, 2023

Мира Серова – энергичная девочка-романтик, которая сама пишет стихотворения. По жизни она оптимистка и обожает своих друзей. Вот только одно омрачает жизнь Миры – её безответная любовь к парню своей подруги.Маруся Аронова – сдержанная и серьёзная девчонка, между прочим, староста в классе. Аронову делает сильной одна ситуация, после которой она узнает страшную тайну своей сестры.Всё меняет один майский вечер. Мире начинают приходить сообщения от некого Савелия, который, по его словам, влюбился в девушку. Что на самом деле хочет этот Савелий и зачем добивается встречи с Мирой? Сможет ли Мирослава сдержать свои чувства и не сломать отношения Маруси и Матвея? И как изменятся отношения подруг после того, как тайна станет разгадана?

2 глава

Маруся

Проводив Мирославу до калитки, я вернулась к беседке, где меня ждал Матвей. Парень сидел, облокотившись на перила террасы и смотрел в свой смартфон. Лёгкий ветерок обдувал его светлые короткие волосы и создавал из них нечто странное. Я тихонечко подкралась к Зефирову и потрепала его по волосам.

— Ну Ма-а-ша! — протянул он. — Как ты так беззвучно подошла?

— Я лёгкая, как одуванчик! — похвасталась я. — К тому же, Матвюша, ветер, ты из-за него ничего не слышишь!

— Ну насчёт того, что лёгкая, как одуванчик, ты права! Такая худая, на диетах что ли вечно сидишь? — он посмотрел на меня строгим взглядом.

— Да нет… Я сама по себе такая, по природе. Ты Маринку видел? Она ж такая же, явно не толще меня будет.

— Твоя сестра, насколько я знаю, хорошо питается, а ты и мяса-то не ешь, Аронова!

— Ну всё, всё, успокойся, я всё ем! Просто обычно у меня не бывает аппетита. Я ж не Марина, чтоб всё подряд в рот класть.

Парень странно посмотрел на меня.

— Чего?

— Да не, просто. Может покатаемся сходим? Всё равно делать нечего, — предложил Матвей. — Я специально для тебя шлем прихватил у бати с гаража!

— Да-а-а?! — обрадовалась я. — Ну тогда, конечно, поехали. Я сейчас только маме скажу забегу.

Я, быстро пронёсшись по лестнице, забежала в прохладную прихожую. Мама в это время разбирала нашу с Маринкой коллекцию кепок, которая стала у нас настолько большой, что половину просто нужно выкинуть или отдать тем, кому они нужны явно больше, чем нам.

— Господи, Маруся, долго меня пугать будешь?! Десять раз сегодня дверями хлопаешь. Между прочим, папа попросил не будить его, — возмутилась родительница, напомнив мне об отце, который спал после ночной рыбалки.

— Да я пришла сказать, что с Матвеем пойду покатаюсь на мотике, недолго, полчасика или меньше, — улыбнулась я.

— Опять эти мотоциклы, Маруся! Ладно, иди уж, только пусть Матвей аккуратнее ездит, — она поцеловала меня в макушку.

— Хорошо, мам, я ему скажу, — ещё раз улыбнулась я, обрадовавшись тому, что мама меня отпустила. — Кстати, я, как и обещала, помогу тебе с бельём. Когда приеду, через полчаса.

— Давай, иди уже, время идёт, пока болтаешь тут всякое!

Я выбежала из дома и, открыв калитку, подошла к мотоциклу Матвея. Он уже в это время напяливал на себя шлем.

— На, а это тебе, — он протянул мне шлем, который был чуть поменьше, чем его.

— Ого! Это что, новый?

Раньше он мне давал какой-то другой шлем. Хотя что я в них понимаю? Они ж все совершенно одинаковые!

— Да! Я ж рассказывал, что батьке на работе выдают, вот он половину себе, половину мне отдаёт. У меня ещё в гараже таких четыре, — похвастался парень.

— А на фига твоему папе столько шлемов выдают? — удивилась я.

— Ну-у-у вот такое вот щедрое у него начальство. Ладно, что мы тут стоим, погнали кататься! С ветерко-о-ом! Вечером, конечно, покруче будет, но утром тоже ничего.

— Погнали! А-то я маме обещала через полчаса приехать, ей с бельём помочь нужно.

— А Маринка дома вообще появляться не собирается?

— Нет, Матвей, ты забыл, что она у нас слишком занятой человек!!! — промямлила я, передразнивая сестру. — А вообще завтра у нас важный день. Дядя Вова этот со своими дочурками приезжает, я так волнуюсь…

— Да нормально всё, Мирка сыграет свою роль, а нам и играть не надо, — Матвей улыбнулся и обнял меня. — Да, ведь?

— Да… — смущённо улыбнулась я и обняла парня в ответ. — Погнали кататься, пока ветер шумит!

Кататься на мотоцикле с парнем твоей мечты в майское утро — то ещё удовольствие! Я не перестаю благодарить себя за то, что когда-то не побоялась и призналась в своих чувствах Зефирову. И, как оказалось, они были взаимными. Мы влюбились друг в друга практически одновременно, что очень умиляло и его, и меня. А главное — мы, как и хотели, выпустимся из школы парой. Парой, которая вместе уже почти полгода.

Мы неслись навстречу тёплому ветру. Я убрала волосы в небрежный пучок и надела на голову бандану. Ту, которую мне Матвей подарил мне в начале мая. Точнее, привёз с морского курорта, куда он ездил вместе со своей семьёй. Я тогда жутко обрадовалась, ведь вообще не думала, что Матвюша что-то мне оттуда привезёт, а как он вручил мне этот подарок, сразу бабочки в животе запрыгали. От удовольствия? От прилива эмоций? От любви? Не знаю… Не знаю, что больше всего помогает им расшевелиться.

Мы остановились у киоска с мороженым. С самого утра им торговала вечно улыбчивая пожилая женщина, которая хоть и была уже в возрасте, но никогда не старела душой. Сезон она всегда открывает ещё в начале мая, на праздники. Надевает солнечные очки, соломенную шляпку и идёт торговать. А мы с Матвеем чуть ли не постоянные клиенты у неё. Она нас уже знает. Да и Мирка с нами вечно туда ходит, её тоже продавщица запомнить успела. Даже уже знает, как нас зовут.

— Здравствуйте, ребятня! Катаетесь уже с утра? — рассмеялась женщина.

— Здравствуйте Валентина Станиславовна, да, ветер сегодня тёплый, — улыбнулась я ей в ответ. Матвей снял шлем и тоже поздоровался.

— У меня клиентов сейчас столько, просто ужас! Каждый десять минут подходят, скоро и мороженого-то не останется! — пожаловалась нам продавщица.

— Ну это ж хорошо, Валентина Станиславовна, много заработаете! — проговорил Матвей, показав как обычно свою яркую и красивую улыбку. — Мы вот с Маруськой тоже свой бизнес открыть хотим, да ведь, Аронова?

— За себя говори! — строго посмотрела на него я. — Я, например, не представляю себя бизнесменшей.

— Ой, ребят, а я всё думаю, когда же вы свадьбу-то уже сыграете?! — вновь рассмеялась Валентина Станиславовна, искренним взглядом посмотрев на нас.

Я покраснела, а Матвей ей ответил:

— Да вот пора бы уже, Маруська ж всё откладывает!

Как обычно наплёл пожилой женщине первое, что в голову взбрело! Мы даже ни о какой свадьбе не говорили с ним!

— Маруська, Мару-у-уська… — протянула женщина. — Зря ты так, Матвейка парень-то хороший!

— Ой, Валентина Станиславовна, вы его очень плохо знаете! — рассмеялась я, строго посмотрев на Зефирова. — Ладно, мы пойдём наверно, сейчас только у вас мороженого какого-нибудь возьмём…

Я оглядела прилавок. Сегодня действительно уже многие мои любимые вкусы раскупить успели.

— А «бананчика» не осталось? — грустным голосом спросила я у продавщицы.

— Ой, Марусечка, на «бананчики» спрос большой, всё уже раскупили сегодня. Ты бы мне сказала оставить, я бы тебе оставила, — с сожалением в голосе произнесла она.

— Ничего страшного, Маша и без «бананчиков» обойдётся, ничего! Давайте нам лучше пломбирчика, и побольше! Я ещё домой унесу, — сказал Матвей.

— Хорошо! Заворачиваю. Кстати, а где у вас подружка сегодня? Мирославочка.

— Она, Валентина Станиславовна, по важным делам сегодня отправилась, — улыбнувшись, произнёс Матвей. — Да ведь, Маруська?

— Да, да, успокойся уже! — фыркнула на него я.

Купив у Валентины Станиславовны вкусный пломбир, мы снова уселись на мотоцикл Зефирова и погнали по просторной улице. Людей с утра вообще не было, не понимаю, чем все занимаются в такое время. Гулять надо! Погода шепчет!

— Куда гоним, молодёжь? — нас остановил мой сосед — дядя Паша, который вечно недовольствовался тем, что Матвей постоянно гоняет на мотоцикле по нашему району. Сегодня он снова был не в духе и, кажется, опять решил прочитать нам с Матвеем нотацию.

— Катаемся! — нагло произнёс Матвей.

— Для чего, парень, так гонять? — обратился он к Зефирову.

— Экстрим, знаете ли! Молодым что ли не были?

Я недовольно сняла шлем и уставилась на дядю Пашу.

— А если на людей наедете? Вы ж без прав ещё!

— Павел Сергеевич, мой папа — известный в нашем городе мотоциклист, поэтому я ещё с детства прекрасно знаю азы вождения.

— Твой папа, скорее всего, такой же экстремист, как и ты, а значит ничего безопасного здесь нет.

— Поехали, Матвей, а? — обратилась я к парню. — Дядя Паш, а вы лучше за собой следите, а не Матвея вечно задевайте.

С рёвом и на полной скорости мы пронеслись мимо дяди Паши, не дождавшись его ответа. Мне даже было его не жаль, он вечно цепляется то ко мне, то к Матвею. Вечно он нами недоволен. Зато Маринку, мою сестру, ой как уважает! Она ему помогает с яблони в его дворе яблоки собирать, и деньги взамен не берёт! Самая лучшая! А мы с Зефировым попросту отдуваемся. Да уж… Вот такие мы — хулиганы-экстремалы!

***

До речки мы доехали быстро, и Матвею зачем-то взбрело в голову ещё остановиться и посмотреть, как какие-то хулиганы-мальчишки пытаются переплыть на другой берег. Зефиров окликнул их:

— Э-э-эй, ребятня! Чего там делаем?

Мальчики оглянулись.

— На другой берег хотим… — ответил один из них. Вроде бы, самый старший. А вообще на вид им всем было по десять-двенадцать лет.

— Чего там делать? — не отставал Матвей. Ой, как я раньше, в их возрасте ненавидела вот таких вот как Матвей. Прям презирала. Один раз нам так с Миркой один парень Матвеиного возраста не дал мне в любви признаться. А я ведь я была так близка… Ну зато сейчас с Матвеем! А ведь этого могло и не быть, если б тот парень ответил взаимностью.

— Мы хотим пикник устроить, нас там девочки ждут, мы за продуктами ездили в магазин! — выкрикнул тот же мальчик.

— Костёр разжигать не будете? — уже более спокойным голосом спросил Матвей.

Мальчики посмотрели друг на друга.

— Не будем! — ответил их «главарь». — Слово даём!

— Верю! Но если что… — Матвей, посмеявшись, посмотрел на меня. — Мы с тётей Марией на чеку!

Мальчики, тоже слегка заржав, продолжили свой путь. Их ещё и девчонки там заждались уж наверно. Да-а-а, в детстве очень интересно по таким местам лазить, по себе говорю! Вечно мы с подружками по таки-и-им местам ходили, сейчас даже вспоминать страшно. Особенно помню шалаши и домики всякие любили строить, а там постоянно пауки ползают… Бе-е-е! Сейчас бы ни за что туда не пошла. Уж вообще с ума сойти можно.

— Смотри, Маруська, какая гусеница красивая! Разноцветная такая, — будто прочитав мои мысли проговорил Матвей. Знает ведь, что я этих насекомых, как огня, боюсь. И, честно говоря, погрузившись в детские воспоминания, даже забыла, что со мной рядом сейчас Матвей.

Парень взял её в руки и поднёс ко мне.

— Нравится? — ехидно посмеялся он.

— Ты дурак что-ли? — Я, поморщившись, отодвинулась от него. — Убери!!!

— Ну вот что ты их боишься? Они же такие маленькие, крохотные даже, смотри! Прелесть! — Матвей всё продолжал любоваться этой длиннющей гусеницей, сидевшей у него на ладони.

— Ничего в них прелестного нет! Брось уже её, подойти к воде страшно! — распсиховалась я, державшись от Матвея на расстоянии.

— Ты просто ничего в этих насекомых не понимаешь, Маруся! — он всё-таки усадил её на одну из травинок. — А я, знаешь ли, насекомых очень-очень люблю! Ещё с детства, как с папой и Максом на рыбалку ходить стал! Знаешь, сколько их там! Да на каждом кустике!

— Тоже мне, энтомолог нашёлся! — посмеялась я, уже смелее подойдя к воде. В реке отражалось утреннее солнышко.

— Я, кстати, много чего из этой науки уже знаю! — похвастался Матвей. — И знаешь откуда?

— Наверное, ты в школе учил биологию! — тихонько посмеялась я.

— Не-е-ет, биологию я, конечно, особо не учил, но мой братец в этом деле спец!

— Твой автогонщик Максим спец в такой серьёзной науке, как энтомология? — я непонимающе посмотрела на Зефирова. — Что-то я, Матвеюшка, сомневаюсь.

— Ну и зря! А он, между прочим, биологический заканчивал. Хоть и сейчас каким-то, как ты выразился, автогонщиком работает.

Максим, старший брат моего Матвея, и вправду заканчивал биологический факультет. Точнее, конечно, сказать так и не закончил. Вечно бросал, возвращался, снова бросал и так и до конца не доучился. Его попросту отчислили. Поэтому, он стал интересоваться гонками на скоростных машинах и сейчас этим зарабатывает деньги. Ну а вообще, как мне кажется, на Матвея он плохо влияет. Вечно его в какие-нибудь дела впутывает.

— Так, ладно, накатались мы уже на сегодня, — сказала я, облизывая пломбир. Специально достала его, ещё когда мы остановились у речки. — Надо маме помогать, Маринку фиг дождёшься!

— Не нравится мне, что твоя сестра так много времени проводит у своего Макара, — покачал головой Матвей. Он подошёл к мотоциклу и стал надевать шлем.

— Подожди, дай мне мороженое доесть, — произнесла я. — А насчёт Маринки, ну да, вот такая вот она и есть, её с детства ничего не заставляют. А я с детства — обязательная. Всегда была за старшую. Матвей, вот так вот у нас в доме повелось, ну что потом поделать?

— Мы с тобой так мало времени проводим вместе, вот завтра уже опять школа, — вздохнул Матвей.

— Да знаю я, но летом будет больше времени, я тебе обещаю, — подошла я к парню и обняла его.

— Давай доедай, и я тебя увезу. Всё равно сегодня ещё надо до батиной работы сгонять, помощь там ему нужна, — проговорил Матвей, уже полностью надев шлем.

— Видишь, ты всё равно занят, а так хоть родителям оба поможем, — жуя, сказала я. — Поехали! Пока будем мчаться до дома, доем мороженое.

Мы уселись на уже родной мотоцикл и с ветерком помчались в сторону моего дома. Как же хорошо в мае — я бы так весь год с Матвеем на мотоцикле гоняла!