Цена счастья

Аля Кьют, 2019

Он словно весь был соткан из власти и подчинения. Ему невозможно было противиться, отказать, ослушаться. Он Мастер до мозга костей. И не важно, что я не его покорная, что я без ошейника и вне игры. Я хотела быть его куклой, его игрушкой, его послушной девочкой. Хотела быть кем угодно, только бы снова и снова ощущать это потрясающе мощное доминирование и контроль, прогибаться под его обезоруживающую уверенность в себе. История Артура и Айзы Казаевых. Содержит нецензурную брань.

Глава 2. Артур

Иногда я думал, что наблюдаю за сценой в каком-нибудь низкопробном борделе Иркутска, а не в элитном БДСМ-клубе Москвы.

Как? Почему? В честь чего эти двое придурков смеют называть себя доминантами?

Кто позволил им взять в руки флоггеры?

Вадик? Ах, конечно. Кто же еще.

По большому счету смотрителю и владельцу интересны лишь членские и благотворительные взносы, которые оставляют вот такие недоучки с замашками садистов. Я знал много разных историй, видел всякое, но каждый раз меня трясло, когда все это прикрывалось названием БДСМ. Особенно на подобных вечеринках, где проводились показательные демонстрации для новичков.

Да эти двое сами ничего не умеют. Слава богу, у меня здесь был вес и право голоса. Не было сил смотреть, как морщится и вздрагивает покорная совершенно не от удовольствия, явно раздвигая свои пределы боли. Ради кого? Вот этих двух извергов?

— Стоп, — проговорил я громко, но спокойно. — Остановите сцену.

Один остановился сразу, а второй продолжал хлестать связанную на кресте покорную.

— Стоп, я сказал стоп.

Он очнулся и взглянул на меня яростно. Типичный садист. Для него, конечно, тоже найдется пара, но не та, что привязана к кресту.

Не Айза.

— Ты кто такой?

— Жень, придержи коней, — одернул своего дерзкого приятеля более вменяемый участник сцены. — Он наблюдатель.

— И что с того?

— Я имею право остановить сцену, если она опасна для покорной, — нервно объяснил я.

Господи, он и правил не знает. Мимо шел что ли? Дай зайду, выпорю какую-нибудь девицу на глазах у изумленной публики.

Куда катится мир?

Мой наставник за такое уложил бы меня самого на лавку и отходил бы розгами.

— Ну ладно. Так чего надо? — продолжал искрить вежливостью дом из Южного Бутово.

— Надо понимать, друг мой, — проговорил я нарочито снисходительно и спокойно, — что двойная флагелляция имеет очень серьёзные последствия, если исполнять ее неправильно. Также она может принести покорной море удовольствия, но это не ваш случай.

— Она не сказала стоп-слово, Артур, — выпалил тот, кто меня, кажется, узнал.

— Судя по всему, она и не скажет, но вы оба не видите, что ей больно и плохо.

— С чего ты взял?

Я подошел к кресту и оттянул тугую веревку, которая фиксировала запястье покорной.

— Во-первых, путы уже стерли ее кожу до крови.

Взяв со стола нож, я аккуратно разрезал веревки. Айза всхлипнула, освобождаясь. Она молчала, не реагируя, не поднимая на меня глаз, но я сразу ощутил, что теперь она ориентирована именно на мои приказы.

Помнит правила. Молодец.

— Стой прямо, — велел я ей.

Она не шелохнулась, лишь расправила плечи. Я коснулся ее живота, который стал алым от интенсивных и частых ударов.

— Оба ваши флоггера слишком жёсткие, почти опасные. Я сам никогда такие не использую. Конечно, есть возможность для игр с продвинутым мазо, но это не ее случай.

— Откуда ты знаешь? Она не остановила, не пискнула, — ожил грубиян.

— Назовем это опытом, интуицией и внимательностью. С каждым ударом она не стонала, а кривилась от боли. Ты, разумеется, этого не видел, потому что сильнее озабочен флоггером в руке, чем покорной.

— Это претензия, что ли?

— Это факт. Вы ведете обучающую сцену и должны понимать…

— Ох, ладно, — перебил он меня, махая руками. — Поняли. Теперь можно ее привязать обратно, и мы продолжим не с такой силой…

— Нет. — Как же тяжело давалось спокойствие. — Никакой сцены не будет, пока ее кожа не заживет. Если только кто-то из присутствующих не согласится заменить Айзу.

Как только я произнес ее имя, она чуть вздрогнула. Я обвел взглядом собравшихся. Свободная девушка сразу опустила глаза, а своих покорных ни один доминант, конечно, не предложил.

Я взял со стула халат и накинул Айзе на плечи.

— Умойся и приходи в свободную спальню на второй этаж.

— Да, сэр, — тихо ответила она, аккуратно натягивая рукава на травмированные руки.

— Сцена закончена, господа. В соседнем зале идет демонстрация шибари. Советую посмотреть, — проговорил я и отправился в свободную игровую.

— Разве он не должен был нас спросить? — услышал я за спиной. — Она ведь наша.

— Нет. Теперь она его. Черт, Кость, я же просил тебя не…

Дальше я уже ничего не разобрал, да и не хотел. Больше меня интересовало наличие в игровой восстанавливающей мази, потому что эти два придурка даже не думали банально обработать раны покорной.

Член дернулся в штанах от одной мысли, что я сейчас прикоснусь к ней. Сколько раз я видел ее в клубе, но не вмешивался, не присоединялся. Часто мне казалось, что ее удовольствие на грани, но… Мало ли кто как развлекается. А вот сегодня я просто не смог проигнорировать издевательства над красивой женщиной, опытной покорной.

Все же, почему она сама не сказала хотя бы «желтый». Не знаю, стоит ли спрашивать об этом. Есть ли у меня право…

Я наблюдатель, а не ее Мастер.

От одной мысли об обладании ею всецело я снова ощутил болезненно сладкий укол в паху.

Черт, она меня заводит одним своим существованием. Надо держать себя в руках.

Отринув похоть, я открыл ящик шкафа с девайсами для игр. Да, имелся крем. Спасибо, мать твою, Вадик хоть за это. Наверное, не будь здесь «Бепантена», игровую можно было бы смело называть пыточной.

Когда я поднялся на второй этаж, то сразу заметил распахнутую дверь спальни и Айзу на коленях в позе ожидания. Эрекция снова вдохновила меня на подвиги не одной заботы ради, но я опять отважно справился с вожделением.

Черт, я же мог трахнуть ее столько раз. Наверное, надо было, чтобы не психовать сейчас. Она ведь просто покорная. Не хуже и не лучше других. Но только рядом с ней мне хочется послать все к черту.

Она смотрела в пол и молчала, когда я прошел и положил крем на тумбу у кровати, завернул в ванную, чтобы вымыть руки.

Спокойна, выдержана, красива.

Ничего такого, что я раньше не знал об Айзе Агеевой.

Ладно, сейчас главное — ее запястья.

— Сядь на кровать. Можешь вести себя свободно, — проговорил я, вытирая руки бумажным полотенцем, сканируя полки на предмет наличия дезинфицирующих средств.

— Спасибо, сэр, — тут же откликнулась она, грациозно поднялась с пола и устроилась на краешке кровати.

Я сел рядом, взял ее за руки, чтобы лучше рассмотреть.

— Пидорасы, — не сдержался.

Айза, которая украдкой меня разглядывала, опустила голову слишком резко и прыснула.

Я разозлился, не особенно разделяя ее веселье.

— Полагаешь, позволять такое с собой делать — это смешно?

— Нет, сэр.

— Что же за улыбочки и смешки?

— Вы очень забавный, когда так нетолерантно выражаете свое отношение к доминантам.

— Они не доминанты, а два гондона.

Она снова хихикнула.

Я прикрыл глаза и сцепил губы, чтобы прекратить ругаться. Она, черт подери, права. Пусть пацаны и дали жару, но выражаться при покорной… Которую они чуть не покалечили… Эх, да кого я обманываю. Скоты они.

— Ладно, давай займемся делом, девочка.

Я взялся за смоченные «Мирамистином» тампоны и стал аккуратно прикладывать их к ссадинам. Айза почти не показывала боли, хотя точно не получала от нее удовольствия. Когда я стал наносить крем, она скривилась.

— «Бепантен»? — уточнила она.

— Да, а что?

— «Пурелан» лучше, сэр. У меня есть в сумочке, если бы вы разрешили…

— Нет, — обрезал я.

Я всегда пользовался этим кремом, и ни одна покорная не жаловалась. Для Айзы я тоже не собирался делать исключение. Если у нее гламурные предпочтения, то пусть в следующий раз вручит своим садистам розовые флоггеры с пропиткой из «Шанель №5».

Почему-то я адски злился и никак не мог перестать. Причем злился на всех. На недодоминантов, на Айзу, на себя. Вообще на систему клуба, которая окунула нас в эту ситуацию и заставила меня быть с ней наедине.

— Простите, — проговорила Айза и опустила глаза.

Только что она была собой, но тут же выключилась и стала снова просто куклой для утех, покорной, рабыней.

С другой я бы этому обрадовался, но с ней — нет.

Наконец, взяв себя в руки, я занялся ее запястьями, но и привычные манипуляции не принесли покоя. Каждое касание, каждый взгляд, каждый вдох рядом с ней становились сладкой пыткой. Я должен был остаться в стороне, поручить ее кому-то из надежных знакомых, но прекратить уже не было сил.

Она больше ничего не говорила, лишь доверчиво поворачивала руки и чуть слышно застонала, когда я нанес крем.

Закончив, я поспешил встать, и это снова было ошибкой. Ее глаза оказались на уровне моего паха, Айза как раз подняла голову и точно заметила, что мой член натянул брюки.

Она шумно сглотнула и облизала губы.

— Спасибо, сэр.

— Пожалуйста, девочка. Пообещай больше не играть с садистами и дилетантами.

— Обещаю, — спешно выпалила она. — Могу я отблагодарить вас?

Она соскользнула с кровати и встала на колени, протянула руки. Вид ее ссадин немного отрезвил.

— Нет. Твои руки.

Она взглянула на запястья и убрала их за спину.

— Они мне не понадобятся. Позвольте послужить вам, сэр.

Какого дьявола?

Я дернул пуговицу, молнию, освободил член из белья и протолкнул его ей в рот.

Это же обычная практика. Я вступился за нее, а она отсосет в знак признательности. Покорные были готовы всегда. Для меня уж точно. Я мог выбирать самых умелых, самых послушных, самых красивых.

Но вот сейчас я все же чувствовал, что это она меня выбрала. Хотя ее трахала половина клуба, но она все равно оставалась королевой. Каким образом? Без понятия.

Все мысли о причинах и следствиях моего особого отношения к Айзе рассыпались в прах, едва она взяла член в рот.

— Это не будет нежно или медленно, — предупредил я, кладя ладонь ей на затылок.

Она подняла глаза лишь на миг, но в ее взгляде я прочел полную готовность и отсутствие сомнений.

Она знала, что справится со всем, что я решу ей дать, и это возбуждало еще сильнее.

Айза не разочаровала. Мне нравилось трахать ее рот, жестко, поворачивать ее голову, входить глубоко, задерживаться, чувствуя, как сжимается горло. Нравилось, как текла слюна по ее лицу, по моем члену. Нравилось, как она зажмуривалась и хрипела, когда я отступал на пару секунд. Но этого ей хватало, чтобы побороть рвотный рефлекс и восстановить дыхание.

Я знал, что она будет невероятной, и теперь не мог остановиться. Яйца болели, требуя разрядки, но я продолжал смаковать ее рот, оттягивая оргазм, продлевая удовольствие.

— Ляг на кровать, на спину, чтобы голова свешивалась.

— Да, сэр, — тут же откликнулась она и поспешила исполнить.

— Руки разведи в стороны. Не хочу задеть твои ссадины.

— Конечно, сэр. Спасибо, сэр. Вы так внимательны.

Я потянул за пояс ее халата, обнажая тело. Кожа на животе и бедрах покраснела, но не критично. Я вовремя остановил сцену. А вот сам не смог остановиться. Да и был ли у меня шанс? Кажется, Айза обрекла меня на оргазм, едва я коснулся ее кожи.

Сейчас, толкаясь в ее рот максимально глубоко, я чувствовал нечто большее, чем удовлетворение от глубокого горлового минета. Она была хороша, прекрасна. Это я знал и раньше, но проверить — бесценно. Я видел, как ее половые губы блестят от смазки, но не коснулся их ни пальцем, ни губами. Меня заводил сам факт, что она вся мокрая, заведенная, нуждающаяся.

Почему-то я был уверен, что ее смазка была только в честь меня. Ну, не верилось совсем, что те издевательства на кресте приносили ей удовольствие.

Нет, нет и еще раз нет. Это только мое.

Я толкнулся, замер, оттягивая разрядку до спазма, и отпустил, наконец выстрелив ей в горло спермой. Тут же пожалел, потому что захотелось кончить на ее грудь или на лицо.

Черт, я бы столько всего хотел с ней попробовать.

Но беззвучный сигнал тревоги в голове уверил, что и этот инцидент не должен был иметь место.

Как бы то ни было, я уже кончил. Глупо сожалеть о том, что уже случилось. Тем более, она сама предложила, а я был бы кретином, если бы отказался.

Я Доминант, а она Покорная. Ей нравится служить, а мне не противен минет. Тем более такой.

— Твоя благодарность принята, девочка, — проговорил я, поднявшись. — Можешь встать.

Кажется, она хотела продолжения. Или мне показалось, что на миг лицо Айзы омрачилось. Она встала с кровати, провела ладонями по идеальным каштановым блестящим волосам и проговорила:

— Если я вам больше не нужна, сэр, могу вернуться на вечеринку?

— Нет, — ответил я, даже не задумываясь. — Вечеринка для тебя окончена. Оденься, собери вещи и выйди к главному входу. Я отвезу тебя домой.

— Но меня ждет машина…

— Отпусти.

— Но, сэр…

— Проблемы со слухом или с моим приказом?! — рявкнул я, теряя терпение.

Да, я опять злился, потому что сейчас сам нарушал правила, заставляя покорную ехать со мной. Она должна была повиноваться лишь в стенах клуба.

— Я вас поняла, сэр.

— Жду в машине через пять минут.

Я поправил брюки и вышел из спальни.