Большая проблема

Альмира Рай, 2018

Тяжело живется высоким девушкам – ни тебе подходящих по размеру парней, ни романтических свиданий, ни красивых платьев под каблуки. Но судьба неожиданно подкинула мне сюрприз. Мужчину! Красивого! Сильного! Высокого, черт возьми! Вот только… он мой БОСС. И теперь у него больша-а-ая проблема!Содержит нецензурную брань.

Глава 6

Так безумно я не нервничала даже перед самым страшным экзаменом. Нарядилась в чудесное платье, перемеряла всю обувь, что имелась, даже попыталась в мамины туфли на несколько размеров меньше влезть — не вышло. В итоге, подумав, что моих черных босоножек и видно под платьем не будет, плюнула и начала мудрить с прической.

— Вот зря я ее послушала, — ныла я, стоя у зеркала. — Чертовы косички!

Их было около сорока. Дрожащими от нервозности руками я расплетала каждую. И чем больше расплетала, тем больше хотелось плакать.

— Ба-а-а! — завопила я, увидев в отражении настоящий ужас. — Я хотела кудри! Кудри я хотела! А это что?

— А-а-ась?

— Это же грива льва!

Явила свою персону бабуле, но она лишь мельком взглянула и отмахнулась. Конечно, сериалы важнее.

— И так красавица.

Раздраженно зарычав, «красавица» потопала обратно.

— Ладно, Ирочка, выдохни! — уговаривала саму себя.

Намочила руки, пригладила волосы, а потом и вовсе собрала их в пучок, чтоб не раздражали. Поставила греться утюжок.

— Буду выравнивать! — уверенно заявила я и приступила к макияжу.

Стрелки, как обычно, давались тяжко. Первый глаз еще куда ни шло, а вот второй никак не хотел совпадать с первым. В итоге и на них плюнула и в кои-то веки вспомнила о тенях. Когда-то мы с подружкой друг на друге тренировались делать ночной макияж, вот только на мне это смотрелось так, будто я зарабатываю на жизнь интимом. Притом, давно.

В этот раз я очень старалась не переборщить с черным, даже золотистого добавила. И…

— Ужас!

Отшвырнула всю косметику, села на пуфик и разревелась.

— Я ему не понра-а-авлю-юсь.

Вошла бабушка. Громко шмыгнув носом, я посмотрела на нее с надеждой. Она всегда знала, что делать. А сейчас зачем-то принесла графин с янтарной жидкостью.

— Это что? — полюбопытствовала я.

— Настоечка успокоительная, — поведала бабуля, уже наливая мне алкоголь. Никогда прежде она подобным не занималась.

— Ты, что же, меня споить решила? — возмутилась я. — Перед моим первым в жизни настоящим свиданием?

— Ой, прям! Тут ее с наперсточек, — запричитала бабушка и всунула мне в руки наполовину полный стакан. — Давай-давай, пей. Бабушка плохого не посоветует.

Пожав плечами, даже не нюхая, выпила до дна и тут же скривилась.

— Жуть какая!

— Ничего, сейчас полегчает. Ты пока иди, это, моську свою умой. Буду красить тебя.

Я скептически посмотрела на бабулю, у которой в арсенале были лишь ядерные голубые тени и засохшая коричневая тушь.

— А ты уверена, что справ…

— Ась?

— Уже смываю, — заворчала я.

Умылась холодной водой, взбодрилась, и даже как-то веселей стало. А еще жарко! Но забавно.

Бабушка усадила меня возле окна, разложила на подоконнике косметику и принялась прихорашивать мое опухшее от слез лицо, а заодно и жизни учить.

— Целоваться на первом свидании неприлично.

— Угу, — согласилась я, но почему-то было смешно от всего происходящего. От того, с каким серьезным видом она все это делала, и того, что у меня вообще появился кавалер. И как с ним дальше-то быть, если он фактически мой босс?

— А вот на третьем можно, — напутствовала бабуля.

— До него еще дожить нужно.

Не знаю, то ли бабушка программ по уходу за собой насмотрелась, то ли успокоительная настойка подействовала, но когда я себя увидела в зеркале во второй раз, то очень даже удивилась.

— Неплохо!

Бабуля потопала на кухню и, пока я себя рассматривала, притащила кастрюлю с горячими бигудями.

— Сейчас из тебя куклу будем делать, — недовольно объявила она. Прямо-таки с огромным одолжением.

— Так мне же так и надо! Чтоб Макс на меня посмотрел и… все!

— Что все-то? — возмутилась бабушка.

— Влюбился, — скромно произнесла я и хихикнула.

Бабуля только покачала головой.

— Эх, дите ты мое. Не нужны тебе все эти краски, чтобы мужчину влюбить. Собой надо быть. Себя ему дарить. Всю себя — улыбки, смех, сердце, душу. Вот тогда будет любовь.

Красиво она сказала. И правильно.

— У вас с дедушкой так и было? — спросила я.

— Так и было, Ирочка. Максим мне его очень напоминает. Такой же высокий, ладный. И добрый. Береги его и другим в обиду не давай.

Я опять расхохоталась.

— Да уж! А то он такой беззащитный.

— С виду сильный, — серьезно проговорила бабушка, — а в глазах грусть. Обидеть человека намного проще словами и поступками, нежели силой. А его кто-то обидел. Вот я и говорю тебе — береги его.

Бабуля справилась за полчаса до назначенного времени, когда Максим обещал заехать. И эти тридцать минут показались мне вечностью. Удивительно, но я сама себе нравилась. Даже очень. Кудри легли красиво, глаза были подведены в меру, присутствовал здоровый румянец, а губы я рискнула накрасить красной помадой в тон платья. Смотрелось роскошно. Но я все же очень переживала. То и дело расхаживала на высоких каблуках перед зеркалом вдоль коридора, пытаясь не выглядеть как корова на льду.

— Сланцы бы надела, да и пошла, — посоветовала бабушка. Я взглядом выразила все, что думала о ее предложении. И в этот момент позвонили в дверь, а я едва не упала от испугу. Схватилась за стеночку, захихикала, пригладила на себе платье и пошла открывать двери трясущимися руками.

Открыла. Обалдела. Одно дело, когда видишь мужчину своей самой наглой мечты каждый день в джинсах и рубашке, и совсем другое — когда он же является в потрясающем костюме с огромным букетом красных, как мое платье, роз. Я смотрела на Максима во все глаза, позабыв даже о приветствии. И он. Он смотрел точно так же на меня.

Между нами проскользнула бабушка, выхватила цветы и обратилась к гостю:

— Давай сюда эту красоту. В вазу поставлю. Максюш, ты же мне Иринку береги.

— Ась?

Я засмеялась, когда он рассеянно посмотрел на свои руки, будто не понял, куда делся букет, и только сейчас заметил перед собой бабушку. Он лишь быстро ей улыбнулся, кивнул, и наши взгляды снова встретились.

— Идите уже! — скомандовала Варвара Кузьминична. — Эх, молодежь.

Я сняла с вешалки золотистый клатч и сделала неуверенный шаг. Ноги и так тряслись, а от страха упасть и опозориться — вдвойне. Максим протянул мне руку, а когда я приняла ее, притянул к себе и обнял. За нами уже и двери закрылись, а он все меня не отпускал. И я не отходила. От него исходило какое-то волшебное тепло, а еще он потрясающе пах.

— Привет, — наконец прошептал он и очень нежно поцеловал меня в щеку. Его губы всего мгновение касались моей кожи, но мне показалось, что меня подожгли изнутри. При желании можно было увидеть искры.

— Привет, — ответила я, потупив взгляд. Галстук у него был красный, и вместе мы смотрелись как прекрасное дополнение друг друга.

— Ира? — Максим очень нежно прикоснулся к моему подбородку, заставляя посмотреть ему в глаза. Правду бабушка говорила, была в них какая-то назойливая грустинка. Как же мне захотелось убрать ее. — Ты очень красивая, — произнес он.

— И ты, Максим, — честно призналась я, и даже не было неловко. Я же правду говорила. — Очень-очень. И духи у тебя вкусные.

Не удержалась и, закрыв глаза, вдохнула поглубже. А вот признаться, что я бы его понарошку съела, смелости не хватило.

— Идем, — торопливо произнес он и шепнул на ухо: — Бабуля подслушивает, как всегда.

Я хихикнула и, приняв надежную мужскую руку, пошла на свидание.

— А куда мы?

Максим открыл для меня двери такси и помог забраться внутрь. И когда я садилась, моя ножка то и дело норовила оголиться по самое бедро.

— В мэрию, — огласил Макс, глядя исключительно на оголенный участок кожи.

— А там что?

— Благотворительный прием. Слушай, а у тебя другое платье есть? Может, переоденешься?

Я с прищуром покосилась на мужчину. Он с мольбой на меня. Пожала плечами и покачала головой.

— Есть сарафан летний. Синенький в ромашки.

— Давай! А еще лучше спортивный костюм.

Еще раз осмотрела всю эту красоту перед собой: красный галстук, белую рубашку, черный костюм, и, громко фыркнув, постучала по сиденью водителя.

— Поехали! — скомандовала я. — В мэрию.

Машина тронулась, а я сложила руки на груди и выдвинула свое предположение:

— Это тебя дочка мэра пригласила?

— Откуда ты знаешь? — удивился Макс.

Хмыкнув, раздраженно бросила:

— От верблюда. Не зря же она пороги твоих бутиков обивает. Слушай, а может и правда, не надо мне ехать?

Максим нахмурился, а после и вовсе придвинулся так близко, что я снова оказалась в его объятиях, окруженная им и его запахом.

— Ир. Та единственная, с которой я хотел бы пойти на прием в мэрию или куда-либо еще, сейчас со мной.

— Я?

— Ты!

Улыбнулась, ощущая тепло в сердце от его уверенного тона и обещающего взгляда. Приятно.

— Хорошо.

Макс как-то невесело улыбнулся.

— Надеюсь.

— А что не так? — осторожно спросила я. — Мне кажется, что ты… далеко от меня. То есть сейчас близко, но вообще… Дело во мне?

Максим хитро улыбнулся и намотал на палец мой локон.

— Ты идеальная, — вдруг заявил он. — А я просто боюсь тебя спугнуть. Потому не буду спешить. Хорошо?

Вот! Как еще это расценивать, как не признание в серьезности намерений? Склонившись к нему провокационно близко, я шепотом поделилась:

— Я тебя почти не боюсь!

А он в ответ рассмеялся.

— Почти!

В мэрию мы вошли, держась за руки и счастливо улыбаясь. Мне было так хорошо находиться с ним рядом, просто смотреть на него, дышать им, знать, что моя привязанность взаимна. Максим одним лишь своим существованием делал меня самой счастливой девушкой на свете. А еще я впервые ощутила себя настоящей красавицей. Под таким-то взглядом и не ощутить!

— Такие платья нужно запретить законом, — ворчал мужчина, когда мы вручили охране свои пригласительные. В мэрии я была впервые. И, конечно, не могла не восхититься величественностью архитектуры. Главный зал, где проходил прием, находился под стеклянным куполом, над которым растянулись розово-красные облака. Пару часов, и будут видны звезды и полная луна. В самом же приемном зале имелась небольшая сцена, напротив которой полукругом расположилось с десяток больших круглых столов. Белые скатерти, яркие букеты и очень изысканная сервировка. Но также было много и свободного пространства, видимо, для танцев. А вдоль стены стояли длинные банкетные столы с закусками на любой цвет и вкус.

— Сегодня проведут аукцион, и вырученные средства пойдут на благотворительные цели, — поведал Макс и подмигнул. — Надеюсь! У нас пятый столик. Идем?

Я с удовольствием приняла его приглашение и сделала всего несколько шагов, как мой взгляд привлекла знакомая парочка — дочка мэра и ее подружка. И сидели они, по закону подлости, именно за пятым столиком.

Макс резко остановился как вкопанный. Но смотрел он не дочку мэра, которая вынарядилась весьма экстравагантно, а на соседний столик, за которым пока что сидели только двое: смазливый парень и расфуфыренная фифа. И все они — дочка мэра, ее подружка, смазливый и фифа — пораженно смотрели на нас.

— Большов? — с какой-то непонятной мне злой насмешкой и удивлением воскликнула фифа.

Но это, казалось, заметила только я, потому что через мгновение все внимание Макса привлекла дочка мэра.

— Максим! — а вот это уже звучало с нескрываемым восторгом и восхищением.

Всучив бокал шампанского подружке, Катерина вскочила с места и с раскинутыми руками пошла к нам. Моя ладошка все еще покоилась на его предплечье, потому я четко ощутила момент, когда он напрягся.

— Как я рада, что ты все же смог прийти! — заверила Катерина. Даже на высоченных каблуках она не могла достать до щеки Макса, когда полезла к нему целоваться. Не знаю, на что она надеялась. Что он отпихнет меня, упадет перед ней на колено и начнет лобызать ее ручку? Ну… этого не произошло.

Вышло неловко. Максим слегка отступил назад и протянул Катерине руку для приветствия. Та с натянутой улыбкой ее пожала и, наконец-то, посмотрела на меня.

— О, тебе вовсе не обязательно было приводить сотрудницу, — абсолютно бестактно заявила эта нахалка. — Я же говорила, что с радостью составлю тебе компанию.

Максим положил вторую руку на мою в защитном жесте и обратился к мегере официальным тоном:

— Екатерина Львовна, это Ирина. Моя девушка.

Он ласково мне улыбнулся, а я закусила губу, сдерживая распирающее веселье, а вместе с тем и гордость. Я — девушка Максима! Да, черт возьми! Мы одновременно посмотрели на Катерину, с умилением наблюдая, как ее и так натянутая улыбка превращается в опасный оскал.

— Что ж, — произнесла она так, будто кто-то помер прямо сейчас. — В таком случае, тебе сегодня повезло вдвойне.

Конец ознакомительного фрагмента.