Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Иллюзориум»

Альманах, 2021

«Иллюзориум» объединил в себе очень разных людей: юных и зрелых; опытных авторов и недавно открывших поэтический дар; живущих в самых разных уголках России и даже за ее пределами; имеющих разные профессии и взгляды. Тем интереснее то, как в стихах раскрывается основная тема сборника. Лирика выступает как «исповедальное творчество», самовыражение, самораскрытие, ведь авторы делятся уникальным переживанием мира, чувствами, мечтами, фантазиями. Подборка получилась особенно глубокой, искренней и волнующей – возможно, потому, что многие авторы впервые опубликовали свои стихи. Тексты, включенные в сборник, очень разнообразны. Представьте себе «бабушкин сундучок» с непредсказуемым, но таким интригующим содержимым. Вы найдете стихи на любой «вкус и цвет»: уютные клубочки сказок, переделанных на новый лад, шероховатую патину мифов, яркую палитру эмоций… Здесь и увеличительное стекло отстраненной рефлексии, и пласты незаживающей боли, и нравственный компас, ведущий к жизненным смыслам, и буддийские колокольчики, звонящие о бессмысленности бытия… Ну и, конечно, все стихи сборника – о любви, в самом широком смысле этого слова. О любви к Богу и людям, к жизни во всех ее проявлениях: детям, городам, простым радостям… и просто к себе самому.

Аэлита Воробьёва

Немного о мире и людях, немного об искусстве и любви… Эта юная поэтесса из Москвы затрагивает в своем творчестве темы, которые так или иначе встречаются в жизни каждого.

С начала 2020 года девушка приняла участие в поэтическом перфомансе «ЭТО», двух литературных вечерах «Вселенское немолчание» и напечаталась на страницах нескольких сборников современной поэзии.

Аэлита всегда рада новым знакомствам, сотрудничеству и объективной критике.

«Быть инкубатором счастья сложно…»

Быть инкубатором счастья сложно.

Эта ответственность каждый день

Делает жизнь бесподобной…

Все же отметкой на нежной коже

Пылкой любви остается след.

Быть безучастной к родному сердцу —

Больно. И где бы набраться сил?

Горечь разлуки бесплодна.

Месяц, который мешает согреться,

Март, поначалу приветлив, мил,

Нынче ввергает все глубже в кому.

В пыли туманной весь город сник.

Холодно. Каждый простужен.

Снова всем легче, когда весомый

Повод быть вместе зовет любить.

Игры голодных до счастья всюду,

Правил наставили небоскреб.

Быть хоть кому-нибудь нужным,

Руки любить, эти плечи, губы —

Это сто раз оправдает все.

«Как хочется проснуться, не сгорая…»

Как хочется проснуться, не сгорая

И в пепел не ссыпаясь, словно прах…

Открыть глаза в день солнечного мая,

Сиренью насладиться на губах.

Не хочется растрачиваться всюду

В агонии предвешней суеты.

Пройдет мороз, старания забудут, —

Останется лишь ждать другой зимы.

Так хочется напомнить: освещая

Пути чужие, можно стать золой.

Ведь люди в жизни разные бывают —

Не каждый благодарен за огонь.

Тут, в мире, где горят мосты и свалки,

Любой из книжных Данко обречен.

А может, не любой, решают ранги

И то, что не идет под общий счет.

В преддверии весны надежд все больше.

Вся зимняя усталость топит снег.

А солнца жажда стала жаждой общей,

Которую питает человек.

Нет смысла у горения без цели —

На древе надпись выжжена живьем.

А кем бы были, если б не горели?

…Безжизненным отмокнувшим углем.

При пламени все люди всемогущи.

Пусть фениксом не может стать никто,

Затушенный огонь, нам всем присущий,

С апрельским вздохом выйдет в оборот.

Так хочется проснуться, не сгорая,

В рутине свой огонь не потеряв.

Так хочется светить, как солнце в мае,

И в пепле зимнем вновь найти себя.

В прожженном месте не бывает пусто,

Бывают зимы, свалки из идей.

А жизнь таит великое искусство:

Гореть с умом для правильных людей.

«Измотан жестокостью, снова взволнован…»

Измотан жестокостью, снова взволнован,

Боец прирожденный, и мужество в венах,

Он холоден, груб, но собою доволен,

Он столько увидел, пусть так еще зелен.

Изгнанник у страха, любимчик у ринга.

Как будто в вольере с животными вскормлен,

Сейчас у него каждый импульс в шеренге;

Пока неизвестен, готов, но не сломлен.

Среди живодеров запрятался Стержень:

Она где-то рядом, боится и верит,

Готова любить: в ней и сила, и нежность.

Она — его муза, опора и трепет.

Удар, предвещающий бой, отдалился;

Взревела толпа: жаждет зрелищ и крови.

Он вскользь замечает, как просто забыться,

Как взгляды его пожирают, хоронят.

Вскрываются карты, взметаются кости;

Проделаны все предпоследние вздохи,

И крепостью камня, защиты и злости

За ним расправляются крылья свободы.

«Вечерний туман восхитителен…»

Вечерний туман восхитителен.

Витрины закат отражают,

И девочка в солнечном свитере

Невзгоды зимы провожает.

Она, как обычно, растеряна.

Повеяло сдобой и медом,

Далеким советом потерянным,

Отчаянных мечт позолотой.

Гирляндой из всех одуванчиков

Увенчаны светлые кудри,

Лисенок свернулся калачиком,

Запрятавшись в теплые руки.

Беспечная, яркая, легкая,

Румянец из нежного мая,

Открытая всем, ясноокая

И в хлопковом лишь сарафане.

Людьми обесценена искренность!

Все ищет, подобная Принцу,

Любовь, бескорыстье, единственность —

Средь самых забытых провинций.

Погода и девочка — летние.

Держась за подножку трамвая,

За эту весну уж последнего,

Девчушка в депо уезжает.

Ее я увидел, прекрасную,

Лет в двадцать, на грани июня,

Для грубых и злых беспристрастную,

Счастливую, скорую Юность.

«Бесспорно, велик. Благороден. Прекрасен…»

Бесспорно, велик. Благороден. Прекрасен.

Влюбленный в огонь, он приветлив и мил.

Безмерно богат и до слухов ужасен,

Он гордым величьем весь мир возлюбил.

Имеет отмычки к сложнейшим натурам,

Войну перенес вместе с юностью. Смел,

Бесстрашен в пути к испытаньям, оковам,

Ему неизвестны преграды, предел.

Но есть та любовь, что пророчит лишь горе,

Его — вожделенна, как раз из таких.

Ужасна. Из самых великих историй,

В таких лишь трагедию можно найти.

Ведь девушки властны вычеркивать жизни!

Зеленый фонарик в мгновенье померк…

Велик, но до горечи жалок наш Гэтсби:

Под грузом мечтаний настигнута смерть.

«Возгорись предрассветным пожаром…»

«Возгорись предрассветным пожаром.

Заверни в отголоски света,

Забери и домчись до неба,

И лови, чтобы я не упала, —

Мне чего-то всегда не хватало…»

Ты мой милый, мой добрый Ангел!

У тебя есть, по сути, все,

И никто это не возьмет.

Пусть позарятся, ты — другая.

Все, чего тебе не хватает,

Ожидает тебя сегодня

Или в будущий выходной

На безлюдной совсем Тверской,

Замороженным ранним утром

В теплом свете, в горячем кофе.

Остается лишь сесть в автобус,

Протянуть ко всему ладонь.

Тут бездумный твой марафон

Превратится в сожженный опус

И подарит тебе возможность.

Под жужжащую дрожь проспекта

Пролетают мгновенья вдаль.

И тебе не должно быть жаль

О не сделанном прошлым летом,

О прозябших во мгле рассветах.

Нам слова не забрать обратно —

О несказанном не жалей.

В этом месяце хмурых дней

Все восполнится многократно,

Теплый свет разукрасит пятна.

А все боли пройдут с весною —

Там начнется такой пожар,

Что пылает под звон гитар,

Прожигает сердца в основе

И людей пробуждает новых.

Ты ведь вспомнишь меня однажды.

Пусть пройдет очень много лет:

Я тебе отошлю привет,

Эфемерный, как день вчерашний.

И тебе он не будет важен,

Но поздней, без сомнений, станет

В череде из усталых дней.

Милый Ангел, ты будь смелей:

Не беги от людей, обманов

И люби бесконечно жадно.

Ты достойна быть ярким светом,

И с улыбкой достойна быть,

И писать, позабыв лимит,

Наслаждаясь весенним ветром,

И безудержно быть любимой.

Впредь, мой милый, мой добрый Ангел,

Ежедневно влюбляйся в жизнь.

Не скупись на мгновенья, риск

И не бойся открыть изнанку.

Впредь будь счастлива без оглядки.