Возрождение Земли. Избранное

Альберт Савин

Всё, что успели накопить за множество веков от Сотворения – это тонны и тонны отходов! Коварные вспышки эпидемий не прекратить, не укротив лесные пожарища, мусор и гниль в природе – до восстановления кислородного баланса Планеты с решительным расширением естественно-целебных зелёных ареалов!

© Альберт Савин, 2020

ISBN 978-5-4498-8158-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1. О какой России речь

Применительно к разговору о возрождении Планеты — следует, прежде всего, отметить, что меньше всего оно актуально через религиозное мировоззрение и участие.

То обстоятельство, что живая, естественно-природная биологическая сущность определилась и после физической смерти с отделением души на вечное блаженство — вовсе не означает, что таким образом будет продолжено участие в судьбе населения Земли.

Возможно, так — с переселением душ на «тот свет» и являлось всё достаточно правдоподобным.

Но это если бы люди существовали в единственных экэемплярах, не размножались ещё при жизни и естественным образом не передавали души своим детям по наследству, вместе с их активным продолжением.

А сколько бы планета ни существовала от Сотворения — её избавление от мусора и гнили, с востановлением систематически уничтожающих пожарищ — подвластны только самим людям.

И такое впечатление. что вечное блаженство кажется тут, по меньшей мере — странным и неуместным попустительством злых небесных сил.

====

Когда мы говорим о России вообще, то говорим о государстве и стране — без особых акцентов на сословную обособленность различных масс населения по самому основному для жизни и быта имущественному признаку и должностному положению.

Считалось что эволюция так и продолжит обеспечивать движение вперёд, к дальнейшему прогрессу щедрыми российскими ресурсами, не оставаясь прозябать на задворках цивилизованных стран.

И никак нельзя сказать, что при этом Россия обходилась без бунтов, восстаний и иных социальных протестов, разрешаемых к благополучному исходу в основном двумя способами: либо полицейским аппаратом насилия, либо, реже, частичным удовлетворением требований протестующих.

А, по всей видимости, праздность царского двора на плечах большинства простого трудового народа — настолько разложила власть монархии в России, что оказалась не способной её удержать ни государственным аппаратом полицейского насилия, ни сподобилась даже на частичное удовлетворение требований протестующих.

И тогда само большинство простого народа, организуемое наиболее прогрессивными деятелями России, перехватили идею полувековой давности от европейских мыслителей Маркса и Энгельса о пролетарской революции всемирного масштаба.

И приблизило явление всеобщей энтропии к разрешению ситуации в стране, по которой «верхи не могли, а низы не хотели», чтобы продолжал сохраняться веками устоявшийся царский режим.

Разумеется, «режим», ничуть не лучший оказавшегося затем сталинского режима советской власти — по отношению к инакомыслящим.

Однако, как покажут последующие события, за политизированными понятиями о социализме и коммунизме — имелось ввиду возобладание государственной политики на приоритет первоочередного укрепления прежде всего самых слабых социальных звеньев российского государства!

Причём — в одной, отдельно взятой стране!

Причём — непременно через коллективизацию, которая затем вылилась в удивительный феномен преобразующей силы — когда все вместе!

А, исходя из этого и с централизованным управлением государства — по защите и регулированию различных объединившихся интересов, включая и частные (свободные на западе) деяния по собственному усмотрению выгоды!

И вот эта политика смены царского режима с сословиями богатых и бедных — на приоритетное первоочередное укрепление прежде всего самых слабых социальных звеньев, которые и составляли большинство простого трудового народа государства Российского — и должно бы (как минимум по православной вере) считаться и почитаться гуманной и благородной миссией, в сравнении с Монархом и его правом своенравно вершить судьбы народа, в том числе и массовыми способами, далеко не умиротворяющими сам народ.

Этому же способствовала и народная демократия с принципами, наиболее соответствующими большинству российского народа без каких-либо выпуклых буржуазных (аристократических, олигархических) заморочек с роскошью.

В сравнении с которой — т.н. свободная демократия прямо допускает участие частного капитала, а через частные же СМИ и рекламу — напрочь выбивает из принципа равного участия в выборах — всех менее состоятельных избирателей и претендентов на власть.

====

Итак, не лишне ещё раз переосмыслить стереотипы, в которых осуждались положения о коллективизации с централизованным государственным регулированием и защитой множества различных объединявшихся интересов!

К тому же — никого вождь большевиков не обманывал, обещая заводы и фабрики рабочим, а землю крестьянам. Потому как подобный обман утверждался лишь теми, кто привык считать, чтобы заводы, фабрики и земли непременно находились в частной собственности.

И, конечно же, не брат на брата пошёл в России, а брат-бедняк на брата-барина, который, поправ все родственные чувства, решил и бедных родственников поэксплуатировать на собственное барство.

И кулаками считали не тех, кто собственным горбом наживал состояние, а кто привлекал для этого бедных, с оплатой их труда по собственному выгодному усмотрению.

1—1. Первопроходческое восхождение к равным правам

Если судить о н о в о й России в мировом масштабе, то именно в этом измерении она явилась (хорошей для кого-то или плохой), но именно н о в о й — уже более ста лет тому назад.

Отношение к Ленину — надолго останется признаком, определяющим, на кого и как делается ставка в России: — на большинство трудового народа через финансово-доступные ему сферы развития, либо на него же для обслуживания частных хозяев жизни, с их процветанием на свободных ценах, закрывающих доступ к развитию всех остальных малоимущих.

Ульянов (Ленин) и по сей день — кому свой, а кому чужак. Но всё расставляет по местам рейтинг по принципу демократии, с выявлением большинства простого трудового народа и меньшинства господ, его эксплуатирующих и теперь желающих убрать вождя с глаз долой и из сердца вон.

Но если зашла речь о правовых критериях оценок, то, наверное, было бы логичнее опустить различные риторические доводы к тому, что, якобы, российскому народу и при царях жилось неплохо, и урожаи собирались высокие, и страна богатела, и авторитет на международном уровне был непререкаем.

А поставить всего лишь пару п р а в о в ы х вопросов: была ли дореволюционная Россия государством правовым в современном смысле?

Имелась ли правовая Конституция с правовым Судом, которые бы решали проблемы, не доводя до революционной ситуации?

Насколько известно — нет. Но ведь там, где нет правового, а потому справедливого Суда, его заменяет неписанное правило, по которому прав тот, у кого больший капитал, в том числе и на подношение взяток в судах.

Очевидно, само бесправное время подвигает разрозненные самосуды объединять одним общим мотивом борьбы за равное взаимное уважение людей, независимое прежде всего от имущественного признака — основы всей дальнейшей жизни каждого.

Да, но как ещё этот признак уравнять, если не повернуть к себе имущество, построенное простонародьем же, на землях, обихоженных им же и им же защищённых своими жизнями от супостата — и при царях и без царей! Но используемое не для себя, а прежде всего для обеспечения вольготной жизни барству за счёт себя.

Очевидно, то барство даже и не предполагало, что не так далеко то время, когда такое равенство объявят законным и правовым на международном уровне.

А тогда чего же выставлять Ленина и его соратников этакими душителями свободы, порушившими Россию?

Свои они остаются и по сей день для преобладающего большинства всех, кто был и снова возвращается к бесправным.

И, естественно, остались чуждыми лишь тем, кто воспользовался первой же возможностью в надежде вернуть-таки барство: со свободой барской, демократией барской и с правами, свободами и культурой — барскими!

В точности по консервативной вестерн-концепции без вмешательства государства в частные междусобойчики на свободном принципе отношений, заложенном ещё во времена дремучего господства и рабства.

Выходит, российские большевики ещё в начале 20 века предвосхитили нынешние права человека — практическим решением проблемы по собственности.

А что касается России, то совершенно очевидно, что в этом смысле понятия «Государство Российское» и «минимальный прожиток россиянина» — никогда не были объективно совместимыми в щедрой по ресурсам России.

Н и — к о г — д а!

А может русские сами расхотели жить в даруемых им природой роскоши и гламуре?

Нет, не расхотели!

Если бы теми ареалами вместе с людьми, не владели отдельные, избранные монаршей властью по своему усмотрению — кому купаться в роскоши, а кому на них батрачить.

И разве не абсурд в том, что государственная власть, уже избираемая самим народом — оказалась всего лишь в п а й щ и к а х у частных хозяев, которых никто не избирает кроме самих себя мешками денег для распоряжений общей государственной собственностью.

Абсурд, на который никто, кроме Путина с его командой — не обратил внимания.

Равно как и успешные бизнесмены не обращают внимания на кощунственные пляски с роскошью и гламуром — рядом с нищими, бомжами, инвалидами, безработными и всеми бюджетниками на благородном поприще решения общих для всех, включая гламурщиков, задач.

И верховодила людьми не столько официальная власть, сколько негласная, свободно-финансовая — объявляй ты формальный Декрет о свободе батраков, или снова отменяй его.

1—2. Простая отповедь инсинуациям

Инсинуациям, которые полились, как из рога изобилия на Россию 20-го века с позиции норм и принципов Международного права.

Да, действительно, с этой позиции она не в полной мере соответствовала Международному праву по разделению ветвей власти на самостоятельные, по равенству прав граждан перед Законом и Судом и по организации самих независимых правовых Судов.

Но подобная оценка была бы не столь предвзятой, если бы удосужились поставить те же вопросы предшествующей царской монархии про разделение ветвей власти, равные права граждан и наличие независимых правовых Судов.

К тому же правовые нормы и правила стали международными только со второй половины 20-века, после того, как Советский Союз совместно с инициаторами будущих правовых норм одержали победу над ещё большим злом из Европы — фашизмом!

Что лишь подтвердило жизнестойкость советского уклада на избранной национальной коллективистской основе с централизованным управлением в эксремальных ситуациях.

Но новая Россия все сто лет была в постоянных экстремальных ситуациях!

А претензии к варварству русских большевиков при переходе к советскому укладу — были бы и сегодня правомочны, если бы варварства не стало куда как больше и при Международных нормах права!

Выходит, по нынешним меркам обычное это дело — варварство и вандализм, когда чьим-то интересам требуется?

Равным ли правам отвечала частная роскошь с лимитированными бюджетниками — вновь повернувшая к России с частными пирамидами, банкротствами, безработными и обманутыми дольщиками?

Но и сегодня — то, что на Западе расценивается как ограничения прав и свобод «режимом Кремля и Путина», на самом деле есть стремление к полной свободе всему добропорядочному!

Думается, что История всё же пишется не событиями и фактами, а задолго предваряющими их побудительными мотивами.

Без которых она — всего лишь голая Статистка, готовая служить каждому, кто заинтересован в её использовании по собственному усмотрению, не брезгуя и задним числом копаться в исподнем архивном белье Статистки.

Но ещё пагубнее для будущих времён оценивать Историю по отдельно взятому периоду, вырванному из её общего контекста.

Так — кому-то очень хотелось бы перегораживать полноводные реки на частные куски со своими непроницаемыми плотинами. Не получится.

Оценка «варварства» преобладающего большинства простого народа в России 20 века, включая религиозный антагонизм — будет оставаться субъективно-предвзятой ровно до тех пор, пока рядом с его непосредственными исполнителями не поставят известных европейских авторов самой идеи пролетарского варварства!

А также, коминтерновских вдохновителей, подстрекателей и организаторов, упорно настаивающих на неизбежности и необходимости п о д о б н о г о варварства.

А самое существенное состоит в том, что идея пролетарского варварства родилась в самой цитадели вальяжного либерализма в Европе, на полной свободе и неподсудности различных политических убеждений!