В лабиринте переходов

Альберт Власин, 2016

Потоки времени ветвятся и расходятся, создавая новые реальности, в каждой из которых живут и стараются выжить люди. Древний мир магии, привычная действительность и мир апокалипсиса – они такие разные, эти частички магического Узора, крошечные фрагменты огромного целого, но в каждом из них есть место любви и ненависти, вражде и дружбе. Повсюду идет борьба за власть и Силу. Война продолжается. Магия – смертельное оружие или исцеление? Что дает обладание этой Силой, и какова цена этого дара? Содержит нецензурную брань.

Глава 1

Егор сидел за дальним столиком в полумраке придорожного ресторанчика «Теремок» и задумчиво смотрел, как улыбчивая, чуть полноватая женщина грациозно скользит между столов. В этих плавных движениях отчетливо читалось та спокойная стать, трепетная и не скрываемая, которая присуща каждой счастливой женщине. Блеск влюбленных глаз, излучающих то волшебное теплое сияние, невозможно спутать ни с чем. Она улыбалась доверчиво и открыто, наполняя светом окружающих. И люди улыбались в ответ, сами не зная почему, откликаясь на искреннюю теплоту этого голоса.

— Добрый день. Хотите покушать? — остановилась она напротив.

Бархатистый, до боли знакомый голос словно вскрыл давнюю, не залеченную рану в душе, подняв внутри теплую волну необъяснимого, не забытого, но так и не понятого до конца.

— Да, конечно хочу. Черный кофе с сахаром и бутерброд с сыром, — растерянно пробормотал Егор.

— Хорошо, — улыбнулась она уже лично ему, щелкнув зажигалкой над свечой на столе и обдав волной томного легкого аромата знакомых духов. — Вот меню. Если надумаете, обращайтесь — не пожалеете. У нас хороший повар.

— Спасибо, я подумаю, — выдавил из себя Егор, с трудом пропихнув плотный ком в горле.

А что сказать еще? Какими словами выразить чувства, которые копились мучительно и бесконечно, зажатые в глубине ощущением вины? Вины не явной, пусть тысячу раз оправданной сознанием, но не сердцем. «Здесь» и «сейчас» они не знакомы, и встретились впервые. Здесь, в спокойно тихом мирке, неспешно живущим по устоявшимся законам и правилам, они ни разу не встречались. Эмоции и переживания, которые связывали тонкой нитью отношений, остались в тех, безумных и жестоких мирах. И теперь ниточка тянулась в пустоту прошлого, обрываясь безнадежно и непоправимо. В прошлом, которое было таким только для него. Нить, упруго извиваясь, со временем стала похожа на трос, которым чистят засоры в трубах. На толстый прочный трос, который вращаясь в старых, никому не нужных отложениях, иногда колючим дальним концом цеплял тяжелый осадок в глубине ощущений, снова и снова отдаваясь болью потревоженного былого.

«Так тебе и надо, — грустно размышлял Егор. — Зачем ты сюда заехал? Убедиться, что у нее всё в порядке? Наверное, нет. Хотя… так было бы проще и легче. Остынь, успокойся. Прими сложившееся, как логичное и удачное окончание очередной истории, а лучше — выброси из головы! Здесь и без тебя хорошо. Другие люди любят и ждут тебя, потому что ты им нужен «здесь», «сейчас».

Стоп, хватит себя изводить! Поем, съезжу до поселка, где встретил Вана, и домой».

Дверь ресторанчика негромко хлопнула за спиной, отсекая пусть небольшой, но очень важный кусочек прошлого. Теплого, нежного, почти родного. Егор помотал головой, печально вздохнул и не спеша пошел к машине.

Следующее «огорчение» поджидало спустя час в виде гаишников на потрепанном «жигуленке», притаившихся за поворотом. Радостно напомнив о неприметном знаке, простоявшем после уже незаметного ремонта дороги никак не меньше года, они продемонстрировали цифры на радаре и многозначительно пригласили «оформить протокол» — схема отработанная годами и потому, безотказная. Занятый невеселыми мыслями, Егор не стал спорить, поэтому «процедура» прошла гладко — после дежурного диалога, «служители закона» привычно обменяли ему «права» на пару заветных купюр, посоветовав наставительным тоном не нарушать ПДД.

Общение на пустынном шоссе хоть и отвлекло от переживаний, но таки добавило капельку грусти в печальный настрой. Дальше Егор уже ехал не спеша, продолжая размышлять о превратностях своей судьбы. Надежда найти нужного ему пса оставалась слишком призрачной, продолжая теплиться вопреки всякой логике: если собака прошла переход и во второй раз, то почему не оказалась рядом? Забросило туда, где они встретились впервые? Абсурд? Наверное, но чем черт не шутит? Даже если пес не узнает его, останется шанс подружиться снова, и хотя бы этим заглушить непонятные муки совести, «грызущие» последние полгода. Поначалу Егор тешился мыслью, что Ван объявится сам. Шло время, постоянное разглядывание пробегающих мимо собак стало привычкой, но увы…

Светлана, да и Арсаныч с Саней, наслушавшись историй о невероятных похождениях, как будто верили, хотя ощущение некоторого сомнения все-таки просматривалось. Для них произошедшее выражалось в том, что установка в лаборатории теперь выдавала только помехи, грубо прекратив сеансы связи. Поэтому на Егора поглядывали с некоторым сочувствием, но скоро успокоились, поняв, что подобные «фобии» совершенно безобидны.

Несмотря на приложенные старания, поиски и в этот раз ничем не увенчались. Необъятная продавщица придорожного магазинчика уверенно заявила, что такой собаки среди местных псов нет, и на ее памяти не было. Она понимающе качала головой и картинно вздыхала, но помочь ничем не могла, оживившись только один раз, когда он покупал пачку недешевых сигарет. Егор, на всякий случай, объехал немногочисленные улочки поселка на три раза — безрезультатно, и печальный настрой пополнился еще одной «грустной каплей», намекая на то, что пес в этом мире оказаться не смог.

Вяло накрапывающий дождик постепенно усилился, а когда Егор выбрался на пустынную трассу, уже монотонно поливал темный асфальт и расписывал узором кругов лужи на обочинах. Небо, плотно затянутое пеленой туч, тяжело нависло над землей и скрыло зыбкой завесой горизонт, сразу сузив окружающий мир до пугающе малого размера.

Торопиться никуда не хотелось. Егор заглушил мотор, закурил сигарету, выпуская струйки дыма через чуть приоткрытое окно:

«Где же этот пес? Где же он бегает в этом мире? А если допустить, ну так, в качестве бреда, что он у деда Матвеича в Максимовке? Да нет, с какой стати? Егор сам привез пса туда перед первым переходом, но это было уже после той точки во времени, куда амулет доставил его самого в последний раз. Значит — Ван и Федор Матвеич еще не знакомы. А если пес сам нашел деда, ведь уже полгода прошло? Но с какой стати ему искать неизвестного старика за сто верст? Нет, это уже смахивает на мистику, или на сказку. Если рассуждать логично, то он здесь, или поблизости. Должен быть, но здесь нет — тупик, круг замкнулся».

Устав гонять по кругу одни и те же мрачные мысли, Егор затушил окурок в пепельнице и огляделся. Снаружи ничего не изменилось — дождь, асфальт и темный лес вдалеке.

«Ну вот, и погода дает мне «знак», что пора ехать обратно домой. Там меня уже потеряли», — подумал он, заводя двигатель. Неожиданно, когда мотор ожил первыми вспышками в цилиндрах, Егор вдруг отчетливо почувствовал легкую вибрацию и тепло на груди, там, где носил амулет в замшевом мешочке на шнурке. Еще не поверив до конца, начал торопливо доставать амулет из-под одежды и когда заветный янтарный шарик осветил приглушенным светом ладонь, Егор ощутил уже слегка позабытое чувство направления, которое тянуло в неизвестность. Амулет снова указывал путь — звал назад, к мрачным горам перевала, окутанного облаками серого тумана!

Егор сунул амулет обратно за пазуху, машинально застегнув ремень безопасности, с хрустом воткнул первую передачу. Старенькая «девятка» натужно загудела двигателем и понеслась, разбрызгивая лужи и дребезжа всеми частями на неровностях пожилого асфальта.

«Что это? Куда он меня зовет? В том направлении расположен «Теремок» или все-таки в город? К установке?! Неужели сеансы связи возобновятся?» — заметались растревоженные мысли.

Равнина закончилась, дорога начала постепенно сворачиваться в петли горного серпантина, петляя между начавшихся холмов. Дождь лил не переставая. Похоже, что непогода пыталась остановить, швыряя навстречу тугие струи. «Дворники» с трудом успевали разогнать водяную пленку со стекла, жалобно поскрипывая при каждом махе. Дорога пошла на подъем. Недавно купленная по случаю машина, уже так многое повидала на своем веку, а потому резвостью не радовала. Хмурый день накрыло промозглыми сумерками. Среди деревьев, плотно подступивших к дороге, ветер стал тише, сердито шелестя мокрой листвой наверху. Дождь понемногу утих. Через полчаса сквозь деревья снова показались огни знакомого ресторанчика, и Егор постепенно снизил скорость, припомнив давние приключения, связанные с этим местом. Машина, как старая усталая лошадь, облегченно вздохнула выхлопом и заурчала ровнее и спокойнее.

Плавно выкатившись из последнего поворота, Егор внимательно огляделся и чуть не выматерился — на стоянке у резного крыльца стоял одинокий черный джип!

Трасса мимо ресторана шла под уклон. Машина на «нейтралке» медленно и почти бесшумно катилась мимо, пока Егор судорожно соображал, как поступить дальше.

Он пригляделся внимательнее и вздохнул с облегчением — старый угловатый «Чероки», скорее грязный, чем черный. Определить истинный цвет джипа в сумерках было сложновато, сквозь слой грязи и ржавчины местами поблескивали былым хромом облезлые трубы «кенгурятника» с двумя круглыми фарами и только.

«Джип другой — это хорошо. Надо бы Саньке позвонить, но… Да ну их, к бесу! Место явно проклятое. Как ни заеду — так жди неприятностей!»

Прокатившись по инерции до небольшого подъемчика, Егор включил «третью» и выжал педаль газа до упора. Впереди ждал спуск с перевала, а там уже не разгонишься — «серпантин», да и скользковато сегодня для гонок.

Лихо проскочил длинный прямой участок и, оттормаживаясь перед крутым поворотом, очередной раз взглянул в зеркало.

Ну почему?! За что мне это всё?! — сзади сверкнули огни четырех фар, в которых без труда угадывался недавний джип — неужели снова «попал»?! Одно радует — на спуске такую тяжелую колымагу не разгонишь. Тут улететь с дороги — раз плюнуть.

Но водитель джипа, похоже, так не считал, постепенно нагоняя «девятку».

«Неплохой водила там сидит — лихо рулит! Но законы физики не объедешь, да и я не «чайник». Умею кое-чего!» — злорадно ухмыльнулся Егор, отпуская педаль тормоза и ввинчивая машину в очередной зигзаг трассы.

Отчаянно кренясь в поворотах и норовя местами сорваться в занос, две машины летели по петлям горной дороги. Бешеный темп гонки не давал расслабиться ни на секунду. От постоянного напряжения уже ломило спину. Жарко, но Егор не мог отвлечься от управления, чтобы открыть окно и выключить «печку» — не до того теперь.

«Чуток оторвался, но скоро горы закончатся, и на ровных участках чертов джип меня догонит! С таким мотором я ему не соперник! — осознал вдруг Егор, — и до ближайшего поселка еще далековато!»

Будто подтверждая мысли, трасса выскочила из последних холмов, вытягиваясь в прямую полосу асфальта. Вдалеке мелькнули красные огни одинокой попутной машины. Егор бросил взгляд в зеркало — четыре хищных глаза фар начали стремительно нагонять его «старушку», отчаянно крутившую двигатель на предельных оборотах.

Попутка была уже рядом, когда машина внезапно вздрогнула от тяжелого толчка сзади. «Девятка» вильнула кормой и зацепила правыми колесами обочину. Что-то сильно ударило в переднее колесо, машину подбросило, развернуло боком, и картинка за окном перевернулась несколько раз подряд. Земля неожиданно оказалась сверху и гулко ударила по крыше. Раз, другой, третий! Лобовое стекло мгновенно затянула паутина трещин, удар — и сознание, полыхнув резкой болью, провалилось в черноту.

Комнатку в дальнем крыле Храма освещал только рассеянный облаками свет дальнего зарева, разлившегося по горизонту, и поэтому темнота казалась полной. Размытые тени предметов сливались между собой, образуя причудливые очертания, скользя по потолку и стенам, не позволяя рассмотреть деталей. Изредка вспышки молний, добавляющих к краскам зарева ярко-синие нити, на миг выделяли четкие тени, и тогда издалека доносились едва слышные раскаты грома. За дверью раздались тихие шаркающие шаги.

— Входи, — послышался хриплый низкий голос.

Дверь протяжно скрипнула, впустив сгорбленную фигуру, закутанную в темный плащ с глубоким капюшоном, и с глухим стуком закрылась.

— Погаси свет! — раздраженно произнес сидящий в кресле пожилой человек в таком же плаще.

Вошедший поспешно загасил крохотный масляный светильник, который принес с собой, и комната снова погрузилась в сумерки.

— Неосторожность однажды тебя погубит, старый идиот! Тебя мне не жалко, но если от этого пострадает дело — пощады не жди, даже за Порогом смерти! Ты понимаешь это?

— Да, господин.

— Что, да?!

— Понимаю, господин.

— Тогда, какого дьявола ты самовольно хотел пробраться к Источнику? Или ты не знал, что теперь там сильная охрана и тебя обнаружат в любой миг?

— Я не думал, что там так серьезно.

— Думал? А кто тебе позволил думать? Для того чтобы думать, нужны мозги, а твоё дело — исполнять! После смерти Верховного, постоянно дежурит несколько жрецов. И заметь, не самых слабых — тебе не чета. А если бы тебя схватили? Поверь, что они умеют развязать язык даже мертвому.

— Я хотел…

— Я знаю, чего ты хотел! Это бы нам помогло, но такие заклятия и в таком месте — не твой уровень.

— Я понял, господин.

— Хорошо понял, или мне подкрепить объяснение чем-нибудь посущественнее? — с явной угрозой в голосе произнес сидящий в кресле.

— Нет, господин. Я понял.

— К Источнику пока не пробраться. Используем другие способы, которые действуют не хуже искажающего заклятия.

— Какие, господин?

— После смерти Рикко-тара власть оказалась в руках этого выскочки Локка-тала. Вот, к нему и нужно подобрать средство.

— Покушение? Убийство? Чары?

— Нет. Магией не возьмешь — он невероятно силён. Но и у него есть недостатки.

— У него? Какие недостатки? — изумился посетитель.

— У каждого есть недостатки и слабые места: кто-то жаден до денег, кто-то не устоит перед женскими «прелестями». Варианты найдутся всегда. Тут сложнее, но не безнадежно. Честность и порядочность — вот его недостатки!

— И как же это можно использовать?

— Поверь мне, еще как можно. Но этим я займусь сам. А для тебя — другая цель.

— Ученик Вана-тан?

— Надо же! У тебя нашлось немного мозгов! Конечно! Через него разрушили Узор силы, через него идет связь с другим миром. Он быстро учится, набирает силу и становится опасным. Очень быстро!

— Убить?

— Нет, это слишком явно. Действовать нужно тоньше. Всего лишь ослабить. Настолько, чтобы он не смог поддерживать контакты с другим миром — тогда эта ниточка оборвется. Хозяин готовит новое плетение Узора Силы, и мы должны помешать разрушить его.

— И как это сделать?

— Как? Ты не знаешь, как можно лишить молодого жреца Светлой силы?

— Я знаю несколько способов, но они к нему не применимы, по крайней мере, на этом уровне.

— А если я скажу тебе, что он недавно прошел обряд Наполнения?

— Ха! Не знал. Это меняет дело. Это я могу. У меня как раз припасен человек, который полностью подходит!

— Вот и займись, но только осторожно. Действуй наверняка.

— Хорошо, господин.

— Всё, иди. И помни, о чем я тебе сказал в начале разговора!

— Я помню, господин.

Посетитель поклонился и едва слышно выскользнул за дверь. Шаркающие шаги стихли в глубине коридоров. Храм снова погрузился в тишину.

— Ну, и где тебя носило всё это время?

— Меня?! Это вы болтаетесь неизвестно где! Скачете по Потокам, как макаки по веткам. Вот ты сам-то, где ошивался последние полгода?

— Где надо, там и был! Не твоего это ума дело! Работа у меня такая.

— Ага, знаю я вашу работу! Загорал на песочке?

— Много ты знаешь! Тут такое творится! За последние сто лет никакого продыху не дают — то там напакостят, то тут напутают. Не успеваем подчищать за вами.

— А чего это — «за вами»? Ты «нас» и «вас» не путай! Мы тут не причем. Мы люди маленькие. Это там, наверху, куролесят постоянно, а нами потом дыры затыкают.

— Так вас для того и держат. А что, не нравится? Хочешь остаться и тихо-мирно кормить блох… лет эдак десять? — в голосе прозвучали откровенно-ехидные нотки.

Егор отрешенно слушал, как два голоса беседуют в гулкой темноте. Один голос знаком — глуховатый, чуть шепелявый с легким присвистом, но вспомнить, чей именно, не получалось. Попытка пошевелиться ни к чему не привела — ощущение собственного тела отсутствовало!

— Злой ты! Знаешь куда бить, — добродушно огрызнулся второй голос.

— Я не злой — я справедливый!

— Это уж кому как. У каждого своя справедливость.

— Не хочешь работать — никто тебя не держит. Оставайся в этом теле.

— В этом?!

— А что не так? Люди любят, кормят, гулять выводят, — снова ехидно выдал первый.

— Чтоб ты знал о такой жизни?! Бывают приятные моменты но, в общем-то, не сахар.

— А что, в прошлый раз лучше было?

— Брр! Не надо о грустном! Как вспомню, так вздрогну!

— Вот, и не надо тогда плакаться. И вообще, пора за дело приниматься. Хватит отлынивать! Ты ситуацию понял?

— Угу. Объяснили уже. Только вот… ой! — испуганно пискнул второй голос.

— Здрав будь, мил-человек! — произнес первый голос, резко сменив тон на доверительно-сказочный.

Из темноты, как из-за занавеса показалось знакомое взъерошено-бородатое лицо.

— Ерофеич, ты?!

— Я. А кто ж еще-то? — расплылся в довольной улыбке домовой. — Кто ж еще человеку поможет в трудный момент, как не я? На то мы и поставлены.

— Погоди, ничего не понимаю. Где это я?

Егор попробовал оглядеться, но вокруг висела полная темнота. Тела как будто не было, но голова все равно кружилась, как от передоза спиртного, и где-то ниже затаилась весьма неприятная тошнота, грозя подняться и выплеснуться наружу. Где это «ниже» и куда «наружу»? Непонятно! Ситуация совсем нелогичная и даже нереальная.

— Где? Ну, считай ты у меня в гостях, — Ерофеич попытался улыбнуться еще шире, но шире уже было некуда. — Не это главное.

— Да? А что?

— Главное, что ты жив и почти здоров.

— Почти?! Как это?

— Ну, вообще-то ты в больнице валяешься, вернее в травмпункте. Головой легонько приложился, но ничего страшного. Синяки пройдут. Главное — мозги на месте. Щас, я тебя еще подлечу чуток, и будет ладненько.

— Круто! Ты меня успокоил, — недоверчиво ответил Егор, отмечая про себя, что «вертолет» в голове замедлился и тошнота, если не ушла полностью, то затаилась в где-то глубине.

— Так лучше?

— Вроде, получше. А почему не болит ничего, если я ударился и в синяках?

Ерофеич отвел глаза в сторону:

— Поболит слегка, когда очнешься, конечно.

— А я что, без сознания?

— Вроде того.

— Тогда как я с тобой разговариваю?

— Как-как. Как духи бестелесные разговаривают?

— Духи?! Я что, вроде как умер?

— Типун тебе на язык! — отмахнулся «специалист по разговорам с духами» — Скажешь тоже! В отключке, ненадолго. Проблема в том, что поговорить мы с тобой можем только так, потому, как иначе не получается.

— Так может ты это специально устроил?

— Я?! Ну, нет! Что я, изверг что ли? Просто — случай подвернулся.

— А кто тогда? Кто за мной опять гнался? И чего им от меня всё время нужно?

— А вот про это я и хотел с тобой поговорить, — домовой вдруг сморщил нос, вроде как, попытался чихнуть и даже набрал воздуха, но разочарованно выдохнул, — Вот же, досада, и чихнуть не моги. А так хочется иногда, но не воплощаться же для этого каждый раз? Так вот, о чем это я? Ах, да! Ребятки эти тобой сильно интересуются потому, как амулет твой им надобен, хоть и не по своей воле они этим заняты.

— И по чьей же такой воле? — спросил Егор, силясь вникнуть в смысл беседы.

— Там, где жрецы с «темными» схлестнулись, заварушка никак не закончится. Колдуны снова Узор Силы изменили, и амулет им может снова сильно напакостить. Да и у жрецов не шибко ладно меж собой. Амулетик-то у тебя остался? Вот за ним и охотятся. Повезло, я вовремя вмешался, спугнул ребяток.

— Он поэтому снова активировался?

— Как? Акти… ну, вроде того.

— И куда он меня на этот раз тянет?

— Пока это только сигнал вызова на связь. Сам понимаешь, очень ты жрецам нужен. Но опасаются они, что помогать им теперича не захочешь. Тогда придется заново делать-заряжать, опять настраивать, а это — время. Да и не факт, что получится. В прошлый раз повезло им с тобой сильно.

— Ага. Как будто в прошлый раз у меня был выбор! Вокруг меня такое началось!

— Знаю. Скверно получилось, — сокрушенно произнесла голова Ерофеича, — Но в этот раз по-другому и у тебя выбор имеется — или ты отказываешься, отдаешь амулет, и тогда всё заканчивается, или помогаешь. Тогда мы — на твоей стороне.

— А «мы» — это кто? Жрецы и ты?

— Отчего ж, не только — многозначительно улыбнулся Ерофеич, — еще найдутся помощники.

— А что в этот раз «по-другому»? Тогда также было?

— Может теперь твой мир лихо и не коснется — Узор иначе проложен.

— Ничего себе, уже не коснулось!

— Ты про аварию? Ну, это бывает, «издержки производства», так сказать. Если амулет из этого мира убрать в этот раз, то и не случится ничего, я так думаю.

— А могут быть еще разы?

— Всяко может быть, пока война идет. Кто и как следующий ход сделает — не известно.

— А что еще за помощники у вас? — поинтересовался Егор, вдруг вспомнив второй голос в недавнем диалоге.

— А о них ты сам потом узнаешь, если согласишься помогать, конечно. Пока тебе об этом знать ни к чему.

Ерофеич замолчал. Повисла неловкая для Егора пауза, пока он лихорадочно укладывал в голове полученную информацию. С одной стороны — ввязываться снова неизвестно во что не особо хотелась, учитывая как было в прошлый раз. С другой — сама причастность к событиям такого масштаба, когда решаются судьбы миров и у тебя в союзниках такие могущественные люди, придавала значимость собственной персоне и, чего греха таить, элементарно тешила самолюбие. Опять же, неизвестно чем там у них закончится, и как здесь отзовется.

Спокойная жизнь, наступившая после волнующих приключений, на самом деле покоя не принесла. В душе у Егора осталось чувство скрытой неудовлетворенности, даже странного сожаления, что всё уже закончилось. Хотелось бежать и спасать, ощущая себя чуть ли не героем из легенды. Наверное, тяга к подобным приключениям сродни наркотику, который будоражит ум и заставляет сильнее биться сердце, наполняя тебя адреналином. А главное — Егор на удивление болезненно перенес потерю контакта с Лизой и Ваном. Эти потери, как занозы, постоянно напоминали о себе, принося тихую и необъяснимую печаль. После того, что случилось с ними, он твердо усвоил, что настоящие друзья — это дар судьбы, у которого цены нет. Ведь каждый из них оставляет частичку себя, делает сильнее, наполняет жизнь смыслом. И не важно, почему друга уже нет рядом: обстоятельства, смерть или он неожиданно меняется, став другим, ты каждый раз что-то непоправимо теряешь.

— Ну как, подумал? — прервал грустные мысли Егора Ерофеич.

— Подумал.

— Что решил?

— Решил, что если нужна моя помощь, значит — нужно помогать!

— Молодец! Вот это правильно! — облегченно выдохнул Ерофеич, — А я там, наверху, похлопочу за тебя, чтоб ты в накладе не остался.

— Это ты о чем?

— Да, это я так, о своем, по-стариковски рассуждаю.

— И что мне сейчас делать?

— Слушай амулет, а потом тебе всё растолкуют, — загадочно произнес Ерофеич и, как будто к чему-то прислушался, — Всё, пора мне. Пока. Выздоравливай.

Голова домового скрылась за пологом темноты. В ушах у Егора что-то звонко щелкнуло, и мир вокруг резко наполнился светом и звуками.

Как и обещал Ерофеич, вместе с сознанием вернулась и боль. Правда, настоящей болью ее назвать было бы неправильно — так, зудело несколько царапин, заклеенных пластырем, пара синяков вообще никак не проявляли себя, если их не тревожить, слегка гудела голова, отзываясь покалыванием в приличной шишке на затылке — вот, в общем-то, и все неприятности.

Позднее зашел капитан в больничном халате, накинутом поверх формы. Он что-то долго писал в своих бумагах, не особо прислушиваясь к словам Егора и, подсунув свою писанину на подпись, с нескрываемой скукой в голосе сообщил, что свидетелей нет, виновник скрылся, номера не установлены, остатки машины они увезли на стоянку. Привычно-безнадежная интонация его голоса отчетливо намекала на то, что шансов нет никаких, но: «Если в ходе расследования появятся сдвиги, то вас немедленно оповестят. А если вы что-нибудь еще вспомните, обязательно обращайтесь к следователю, номер телефона которого есть в копии протокола». Многозначительно выделив слова «если» и «обязательно», он торопливо ушуршал халатом восвояси, а уже через пару часов за Егором приехали встревоженные родители.

Дома Егор был немедленно уложен в постель, обложен со всех сторон подушками и строго предупрежден о невозможности любых попыток избежать постельного режима на несколько дней. Хорошо хоть телефон не отключили…

Через некоторое время Егор с огромным удовольствием лицезрел преданно-тревожные глаза Светланы, которая хлопотала вокруг, доверительно держала его за руку, каждые пять минут проверяла температуру и мгновенно кидалась выполнять любое его желание. Конечно, о «заветных» желаниях речи не шло, но и остального вполне хватало, чтобы получать удовольствие от происходящего. Егор даже немного начал подыгрывать, чтобы казаться более слабым и больным, рассчитывая взять реванш в «заветных» желаниях немного позднее.

За последние полгода отношения со Светланой укрепились настолько, что временами Егор недоумевал — почему они до сих пор не живут вместе. Их родители уже успели перезнакомиться, подружиться и вовсю называли друг друга «сватами», непременно и ожесточенно споря при каждой встрече, где и как будет жить молодая пара. «Молодые» же на все подобные вопросы отвечали многозначительным пожиманием плечами и всячески уклонялись от конкретики, чем вызывали праведный гнев «старшего поколения». Света скромно уходила от ответа, а Егор справедливо полагал, что всё идет своим чередом в нужном направлении, о чем известил старшее поколение и особо по этому поводу не переживал.

Вскоре их навестил Саня, и Егор поведал о том, что с ним приключилось, продемонстрировав в доказательство своих слов «оживший» амулет. Рассказ Егора вызвал вполне понятное легкое недоверие, но янтарный шарик, пульсирующий мягким светом кружащихся в нем искорок, был намного убедительнее слов. Наблюдая то изумление, с каким они разглядывали амулет, Егор сначала не понимал такой реакции, но вдруг до него дошло, что Саня и Светлана впервые видят его таким! Что та, прошлая, реальность безвозвратно утеряна. И от этого снова стало немного грустно.

— Тебе сообщили, что это — вызов к новому сеансу связи? — задумчиво спросил Саня, разглядывая амулет на просвет.

— Да, вроде так.

— Тогда, установка снова начнет работать?

— Наверное, — пожал плечами Егор и с интересом прислушался, как Светлана гремит тарелками на кухне, пытаясь организовать традиционное чаепитие.

— Нужно звонить Арсанычу. Порадуешь старика сам или мне доверишь? А то он скис совсем в последнее время. Столько надежд было, а толку нет.

— Звони, — благосклонно позволил Егор, устраиваясь между подушек поудобнее.

Пока Саня, не откладывая на потом, набирал номер научного руководителя и сообщал последние новости, в голове у Егора постоянно крутилось что-то, о чем обязательно нужно было рассказать. Но о чем? Он посмотрел на заклеенный пластырем порез на руке и хлопнул себя по лбу, неосмотрительно вызвав легкое головокружение:

— Черт! Забыл предупредить! Теперь, когда амулет снова активен, нам всем нужно быть очень осторожными!

Позвякивание посуды на кухне резко стихло.

— Снова? — недоуменно оторвался от телефонной трубки Саня.

— Ах, да! Вы же не верите, что такое уже было? Но это сейчас неважно. Теперь, когда амулет активен, за ним идет настоящая охота. Думаете, что авария была случайно? Есть люди, а может и нелюди — точно не знаю — которые пойдут на всё, чтобы заполучить его, и это очень опасно!

— Что-то ты опять заговариваться начал, — участливо сказал Саня, — видимо сотрясение мозга все-таки есть.

— Я не шучу! Это так! Правда, опаснее всего тому, кто держит амулет при себе, но кто знает, что у них там на уме?

— Да, кто эти «они»? — вступила в разговор Света, внося поднос, уставленный чашками дымящегося чая. Пахнуло обволакивающим запахом мяты.

— Понятия не имею! Если верить жрецам, то это что-то вроде зомби. То есть это люди, но ими управляют другие, внедряясь в сознание.

— Ужас! — охнула она, по-детски округлив глаза.

— Может и не ужас, но нужна связь со жрецами. Надеюсь, что тогда все прояснится. Что-то там у них опять произошло, судя по всему, не очень приятное.

— Тебе щас лежать надо, связной ты наш! — попыталась урезонить его Светлана.

— Сейчас надо выяснить всё, и как можно быстрее. Мало ли что может еще случиться?!

— Ну, хорошо, давай завтра вечером попробуем? — предложил Саня и, дождавшись кивка Егора, сказал в трубку, — Завтра организуемся, как обычно? О.К. Договорились.

Информация к размышлению быстро закончилась, чай пили в тишине, безрезультатно гоняя про себя возможные варианты развития событий. Довольный Егор смотрел на Саню со Светланой и смаковал одну незатейливую мысль: «Хорошо, все-таки, когда рядом есть друзья!.. Почему хорошо?.. Потому, что они просто есть!.. И вообще, нипочему — просто, хорошо и всё!»