Приговор подпишем сами

Альберт Байкалов, 2011

Британские спецслужбы выходят на контакт с руководством московской частной службы безопасности «Риф». Ее фактический хозяин – опальный олигарх Блиновский, прячущийся в Англии и ненавидящий Россию, – совместно с англичанами планирует убийство премьер-министра России. Совершить этот дерзкий теракт сотрудники «Рифа» должны во время празднования Дня ВМФ в Севастополе. Но о преступных планах становится известно российским спецслужбам. Сорвать их планы поручается группе спецназа ГРУ подполковника Филиппова по прозвищу Филин…

Глава 2

Часть боевиков рассредоточилась вокруг развалин, часть прошла внутрь. Послышался шум. Это отбрасывали разный хлам, которым был засыпан тайник. То и дело в проломах, в которые превратились из-за разрушений окна, мелькали занятые работой бандиты. Затем воцарилась тишина. Значит, подняли из ямы мешок. С минуту боевики что-то оживленно обсуждали. Из-за большого расстояния нельзя было разобрать слов. Голоса стали приближаться к выходу.

— Приготовились, — пробормотал Антон и направил ствол «Винтореза» на дверной проем.

Он не собирался уточнять задачи офицерам. Каждый знал, что ему делать в той или иной ситуации. Вся территория делилась на сектора. Следовательно, оказавшиеся в них бандиты обстреливались конкретными спецназовцами. По возможности максимальное количество боевиков необходимо взять живыми. Главаря банды, который выделялся на фоне остальных не только поведением, но и габаритами, желательно только ранить. Еще Филиппову очень хотелось пообщаться с боевиками, имевшими явно славянскую внешность.

Первым из развалин вышел худощавый мужик с автоматом Калашникова наперевес и сразу о чем-то заговорил с находившимся все это время снаружи дружком. Определить с ходу, какой они национальности, было сложно. Арабы быстро усваивали языки народов Северного Кавказа. Многие знали русский. Часто среди них встречались и те, кто в свое время окончил в России институт или даже университет Дружбы народов. Вторым появился бородатый громила, который, по мнению Антона, и был главарем этой банды. С трудом перешагнув кучу битого кирпича, он вытер обратной стороной ладони пот со лба. Следом за ним рыжеволосый бандит, едва передвигая ногами, тащил мешок, который снизу придерживал молодой, с редкой бородкой парень в афганской шапке-нуристанке. Они пронесли его в тень от стены и осторожно положили на землю. Парни со славянской внешностью, бросая по сторонам подозрительные взгляды, подошли к нему и стали разбирать содержимое. Они выкладывали на траву коробки с патронами, гранаты и пластиковые бутылки, заполненные взрывчаткой. Антон заподозрил, что эти люди будут собирать дистанционные взрыватели и сейчас подбираются к упакованным в полиэтилен радиодеталям. Он прицелился в колено главаря. Тот как раз стоял, широко расставив ноги, лицом к нему. Сунув большие пальцы рук за широкий кожаный ремень, бородач о чем-то сосредоточенно размышлял. Филиппов выбрал свободный ход спускового крючка и задержал дыхание. В этот момент бандит будто что-то почувствовал и встрепенулся. Его и без того коричневое лицо потемнело. Но было поздно. Пуля мягко прошла по стволу, а приклад, словно старый друг, несильно ударил в плечо.

Звук подвижных частей механизма его ВСС утонул в треске автоматных очередей и криков. Эфир взорвался матом и короткими фразами целеуказаний.

— Татарин, левее…

— Банкет, лысый в твою сторону уходит…

Тем временем бандиты бросились в разные стороны. Один, коснувшись земли, тут же вскочил, крутанулся на одной ноге вокруг своей оси и упал. Это был рыжий боевик, вытащивший из развалин мешок.

Бородач, в которого стрелял Филиппов, рухнул на бок, неестественно вытянул ногу с простреленным коленом, потом попытался ее согнуть, однако тут же его рот исказила гримаса боли.

— Это Филин, прекратить стрельбу! — скомандовал Антон, сдвинул микрофон в сторону и слегка приподнялся: — Предлагаю сложить оружие! В этом случае вам будет гарантирована жизнь…

Автоматная очередь одного из славян вдавила его в землю.

— Сука! — крикнул Дрон, по-видимому решивший, что командир убит. Тут же раздались подряд три хлопка его «Вала».

У руин кто-то взвыл.

— Это Филин, — больше для того, чтобы дать понять, что он живой, заговорил Антон. — Прекратить огонь!

— Слава богу! — облегченно вздохнул головной телефон голосом Дрона.

— Моя смерть не дает повода к ликвидации банды, — зло ответил ему Антон. — Джин!

— На связи, — ответил Вахид.

— Предложи им сдаться, — приказал Филиппов.

Джин громко заговорил на чеченском языке. Антон сдвинул наушник.

Как всегда в таких ситуациях, для начала Вахид спросил, кто среди боевиков главный. Ему долго не отвечали, но и не стреляли. Наконец раздался срывающийся голос:

— А ты кто такой? Милиция? Кадыровец?

— Зачем тебе? — с иронией спросил Джин. — Мы сильнее. Просто стало вас жалко. Давайте договоримся.

— Мы не торгуемся с предателями, — раздался тот же голос.

Как Антон ни старался, не мог определить, кто говорит с Джином. Но точно не подстреленный им в колено бородач. Именно его он принял за главаря. Неужели ошибся, или ранение причиняет бандиту столько страданий, что он не в силах отвечать?

— Тогда умрете, — предупредил Джин. — Подумайте о своих детях. Кому они будут нужны?

— Не дави на жалость, — попросил бандит, — все равно у тебя ничего не выйдет. Нам нечего терять, и мы будем драться. Лучше подумай о себе. Ведь и у тебя тоже есть семья.

— Нет, — ответил Джин. — Я знал, на что иду, и не стал обременять себя лишними проблемами.

Антон разглядел двух славянской внешности бандитов и между ними бритого наголо чеченца. Он лежал на животе, слегка приподняв голову. По лицу было заметно — бандит сильно нервничает. Левее, всего в паре шагов от него, притаился и раненный Филипповым бородач. Теперь его лицо было бледным. Он то и дело морщился и что-то бормотал. К нему никто не спешил на помощь. Странно. Антон прицелился в лоб лысого и надавил на спуск. Голова чеченца дернулась, и он уткнулся в согнутую в локте руку. Озираясь по сторонам, бандиты со славянской внешностью стали отползать назад. Один из них был ранен — он кусал нижнюю губу и морщился при каждом движении.

— Джин, повтори, — приказал Антон и медленно переполз ближе к забору.

— Смотри, вас стало на одного меньше, — заговорил Джин. — Неужели ты так же хочешь закончить свой жизненный путь? Разве для этого тебя растили мать и отец?

Вместо ответа развалины треснули автоматными очередями.

Антон уткнул голову в землю.

— Ну что, так и будем сидеть и смотреть? — с нотками недовольства в голосе спросил Банкет.

— Группа, это Филин, огонь! — произнес Антон и снова посмотрел в сторону разрушенного дома.

Бородач в этот момент преодолел несколько метров, отделявших его от развалин, перевалился через порог дверного проема и ящерицей заполз за стену. Его маневр хотел повторить худощавый чеченец. Он встал на четвереньки, оттолкнулся руками от земли и, пригибаясь, бросился за спасительные руины. Однако тут же вскрикнул и повалился на землю.

— Это Туман, — раздался голос заместителя, — у нас минус два.

Майор находился по другую сторону развалин, и Антон не мог видеть, что там происходит. Однако по докладу стало ясно: Туман и бывшие неподалеку от него офицеры уничтожили двух боевиков. Трое выведены из строя с направления, на котором находился Антон. Еще немного, и они попросту всех перестреляют, а условия и внезапность позволяли сделать это уже в ближайшие несколько минут. Антон снова приказал прекратить огонь. Джин приступил ко второму этапу переговоров:

— Еще не поздно одуматься!

— Тебе ясно сказали: мы лучше умрем, чем запятнаем себя таким позором! — прохрипел голос из руин.

— Брестская крепость, мать ее, — проворчал в микрофон Дрон.

— Ты трус, — между тем заявил Джин. — Боишься суда.

— Суда я точно не боюсь, — заверил бандит. — Только что толку, если я сейчас пойду у тебя на поводу? Зачем обрекать себя на годы в неволе, если можно красиво умереть и отправить в ад нескольких неверных и их приспешников?

Наконец Антон увидел говорившего. Вернее, часть его туловища. Бандит лежал в кустарнике, росшем под наклонившейся стеной развалин. Затаив дыхание, Филиппов прицелился ему в щиколотку и надавил на спусковой крючок.

— Кто стрелял? — раздался удивленный голос Шамана.

— Я, — уверенный, что его узнают по голосу, ответил Антон, с удовольствием наблюдая, как вздрогнула ступня бандита, обутая в ботинок с высоким берцем. — Вперед!

Он встал на четвереньки, оттолкнулся руками от земли и бросился к дому. Пробежав несколько метров, упал в небольшое углубление в земле, боковым зрением заметив, что то же самое сделали Шаман и Татарин.

Из развалин ответили двумя короткими очередями. Антон стал стрелять поверх одного из славян. Тот уткнулся лицом в землю. Тем временем Дрон проскочил мимо и рухнул в траву за небольшую кочку. Теперь они могли забросать бандитов гранатами — впрочем, как и те их. Однако воцарилась странная тишина.

— Вы не передумали? — не дожидаясь команды Антона, крикнул Джин. — Еще не все потеряно!

Вместо ответа над грудой кирпича появилась окровавленная рука. Это был бандит, которому Антон прострелил щиколотку.

— Ах ты, сука! — неожиданно крикнул на чисто русском один из парней со славянской внешностью и вскочил во весь рост. Однако выстрелить в сдающегося он не успел. Его опередил Дрон. Хлопок из его «Вала» заставил бандита шагнуть назад, а потом рухнуть на спину.

Антон поморщился. Он четко видел, как пуля вошла в грудь. В тот же момент напарник убитого принялся разряжать свой автомат в то место, где лежал Дрон. Несколько пуль прошелестели над головой Антона и со шлепками врезались в стоявшие позади деревья. Опасаясь за Дрона, Антон дважды выстрелил в бандита. Автомат замолчал.

Филиппов медленно приподнялся и перебежал вперед.

— Не стреляйте! — раздался приглушенный голос. — Мы сдаемся.

* * *

Кляня жару и неисправный лифт, Эдгарс Баладис пешком поднимался на седьмой этаж дома, где располагалась квартира, купленная компанией специально для приехавших из-за рубежа сотрудников. Он не относил себя к таковым, но был обязан имитировать работу помощника начальника отдела маркетинга. В Москве Эдгарс торчал уже два месяца, считая свою командировку наказанием за допущенные весной просчеты. До этого он работал в Англии с эмигрантами из стран Восточной Европы и отвечал за вербовку и подготовку агентов. Почти все они после приезда в Россию были нейтрализованы, после чего курировавший Эдгарса представитель МИ-6 Джеп Давенхейм предложил ему самому поработать в стране, считавшейся его родиной. До развала СССР родители Эдгарса жили в Ленинграде. В голодные девяностые они не решились возвращаться на историческую родину в Прибалтику, а выехали в Англию. Как ни странно, но отца Эдгарса, ведущего специалиста по электронным средствам постановки помех против систем наведения корабельных ракет, беспрепятственно выпустили из страны. Туманный Альбион с распростертыми объятиями принимал не только людей с темным прошлым, но и лучшие умы развалившейся империи. Может, не в таких количествах, как в США, но в портовом городе Плимуте, где устроился работать Баладис-старший, оказалось много специалистов со знанием русского языка. Так что большую часть своей жизни Эдгарс провел в Великобритании. После Лондона он никак не мог акклиматизироваться и практически все это время ощущал дискомфорт. Сухой и аномально жаркий климат российской столицы, тополиный пух, пробки к концу дня выматывали его «на нет».

На первом этапе работы в его задачу входило просто привыкнуть к Москве, притереться к людям, совершенствовать свои навыки в общении на русском языке. В то же время, отправляя его сюда, Мэйфилд говорил, что он должен вникнуть в работу на новом месте и отнестись к ней серьезно. В противном случае его некомпетентность может вызвать подозрение у настоящих сотрудников компании, а это провал, потому как он не исключал, что среди них есть люди, работающие на ФСБ. Поводом так считать было недавнее разоблачение сотрудника британской разведки. Он чудом избежал ареста и ретировался. Однако теперь репутация «GMB» в глазах русских спецслужб была подорвана, что обязывало действовать вдвойне осторожно. Эдгарс, насколько мог, изучил все необходимые документы, которые касались его деятельности, вник в специфику работы по своей должности. Рутина надоедала. Ежедневно, к исходу дня, он должен был собирать, перерабатывать и сдавать начальнику уйму отчетов, касающихся продвижения товаров на российском рынке. Дела у компании шли в гору. Позади остался кризис, который, к удивлению Эдгарса, не особенно отразился на российской элите. Как раз наоборот — олигархическая верхушка умудрилась на нем еще больше разбогатеть. Зато это нельзя было сказать о периферии. По стране прокатился бум банкротства предприятий, без работы остались целые города. На этом фоне росла армия алкоголиков и наркоманов. Вымирал Дальний Восток, постепенно превращаясь в китайскую провинцию. Англичане пристально следили за экспансией восточного соседа русских и пришли к выводу, что если не поторопиться, то в будущем все лакомые кусочки будут заселены «желтой саранчой». Россия умышленно рубила сук, на котором сидела. Она повально сокращала на том направлении свои армии и бригады. Воздушный флот по количеству и качеству самолетов давно уступал Южной Корее, не говоря уже о других, более реальных угрозах. Отошла к Китаю часть стратегически важных островов на Амуре. Скудное финансирование сделало некогда самую охраняемую границу практически прозрачной. В русских словно была заложена программа самоуничтожения.

За размышлениями Эдгарс не заметил, как почти поднялся на свой этаж. Оставался один пролет. Сверху раздались торопливые шаги, потом женский вскрик:

— Ой! Мамочки!

Он ускорил шаг и вскоре увидел на площадке девушку. Держась за щиколотку, она сидела на корточках. В правой руке небольшая сумочка.

«Вот и первая ласточка от ФСБ», — с иронией подумал он, а вслух спросил:

— Болит нога?

— Кажется, подвернула, — подтвердила его предположение девушка, поморщилась, смешно оттопырила нижнюю губу и сдула со лба челку.

«Сейчас по закону жанра я должен пригласить ее в квартиру и вызвать врача, — стал он фантазировать. — Между нами завяжется бурный роман. Она наставит у меня везде где можно «жучков», будет поить по вечерам водкой и выпытывать секреты».

Однако дальнейшие события если и не опровергли его предположений, то, по крайней мере, заставили в них усомниться.

— Настенька, это ты кричала? — раздался откуда-то сверху женский голос. — Что случилось?

Девушка, которую назвали Настей, выпрямилась и схватилась за перила.

— Все, мама, я, кажется, добегалась. Накрылась сегодня моя работа медным тазом.

— Я сейчас же пойду в ЖЭК и такое им устрою! — послышались торопливые шаги и тяжелое дыхание грузного человека. — Сколько они лифт будут ремонтировать?

На лестнице появилась полная женщина. На щеках нездоровый румянец, на голове, под платком, бигуди. Одета в халат и тапочки. Ноги в узлах раздувшихся от варикоза вен.

— Какой сейчас ЖЭК? — выдавила из себя Настя, пытаясь выпрямиться. — Уже вечер. Там днем-то никого на месте не найдешь.

«Неужели ошибся и это случайность? — удивился Эдгарс, доставая ключ. — Не может быть. Просто квартира куплена компанией несколько лет назад. В ФСБ узнали, что в ней будут жить граждане Великобритании, и поселили сюда своих агентов. Надо будет узнать, сколько они живут в этом доме».

Между тем женщина наклонилась и стала ощупывать голень дочери.

— Мама, не тут! — девушка двумя руками схватилась за перила.

Женщина обняла ее за талию:

— Я тебе помогу.

Неожиданно Эдгарса осенила мысль: «А что, если сделать вид, будто клюнул?»

— Подождите! — крикнул он и устремился следом. — Я помогу вам!

— Бросьте! — испуганно отмахнулась Настя. — Я сама!

Она поставила ножку на ступеньку выше и ойкнула. Неожиданно он увидел, что щиколотка правой ноги у девушки значительно толще левой. Ему стало неудобно за свои мысли о ФСБ. Одновременно он вдруг ощутил необычайный прилив сил и какой-то странной радости, сродни полету. Эдгарс вспомнил, что не раз видел маму Насти и ее саму. Но издалека, мельком. Во дворе, в лифте, на лестнице.

— Подержите, — он всучил портфель женщине, а сам присел, подхватил девушку на руки и как ни в чем не бывало направился вверх по лестнице.

— Что вы… Что вы себе позволяете?! — Настя вдруг уперлась ему в грудь кулачками. Лицо залил легкий румянец.

А между тем Эдгарс не узнавал себя. Задыхаясь от аромата женского тела, он вдруг ощутил странный трепет.

«Как жаль, что скоро будет ее этаж, — шагая по ступенькам, подумал он. — Пусть бы лестница не кончалась. Так и вбежал бы с ней на самое небо».

— Сюда, — мама Насти обогнала Эдгарса и бросилась к оставленным открытым дверям. — Проходите…

— Дальше я сама! — хныкала девушка, стыдливо пряча взгляд.

В это время мама распахнула сначала одни, массивные железные двери, потом вторые, деревянные.

«Странно, как она могла услышать крик на лестнице?» — Эдгарс вновь заподозрил подвох.

— Поставьте меня на пол! — потребовала Настя и смешно нахмурила брови.

Но Эдгарс развернул ее головой вперед и осторожно вошел в прихожую. Вокруг суетилась мама Насти, напоминая курицу-наседку, чем только мешала. Наконец они оказались в комнате. Эдгарс попытался уложить Настю на диван, но та осталась сидеть. Мама тут же сняла с нее туфли.

Эдгарс не удержался, присел перед девушкой на корточки и осторожно, большим и указательным пальцем надавил на припухшее место.

— Ой, зачем?! — Настя смешно поджала ногу. — Вы что, врач?

— Немножко, — улыбнулся Эдгарс. — Но надо вызвать специалиста. Надо рентген.

— Спасибо вам большое! — Мама Насти всучила ему портфель, потом ойкнула и выхватила его обратно: — Получается, будто я вас гоню. Может, чаю?

— Мама! — позвала Настя. — Нога.

— В другой раз, — заторопился Эдгарс. — Вам сейчас не помешает вызвать «Скорую помощь».

— Да, да, конечно, — часто закивала женщина, провожая его до дверей.

— У вас, наверное, хороший слух, — не удержался Эдгарс, решив посмотреть, как отреагирует женщина на его вопрос. — Через две двери не так легко услышать слабый крик. Или это материнское сердце подсказало, что ваш ребенок попал в беду?

— Что вы имеете в виду? — не поняла вначале, о чем речь, женщина и неожиданно улыбнулась: — Так ведь я снаружи была, на площадке! Двери протирала, — она показала на тряпку и ведро, стоящее в углу прихожей.

Заваривая кофе и поджаривая тосты, Эдгарс снова и снова мысленно возвращался к происшедшим на лестнице событиям. Неожиданно он понял, что, скорее всего, с этого момента его жизнь поделена на две половины. Одна, до встречи с Настей, серая и унылая, — и другая, которая началась после нее. Совсем незнакомая и такая манящая…

«Настя сказала, что на работу сегодня уже не пойдет, — стал размышлять он, усевшись за стол. — Наверное, она медицинская сестра, которая дежурит. Хотя нет. Она даже не предприняла попытки оказать себе первую помощь. Да и шла на работу вечером. Странно, какая у нее профессия? Может, она проститутка?» Однако Эдгарс тут же отогнал от себя эту мысль. Ни одежда, ни макияж не соответствовали его представлениям о женщине легкого поведения. Да и вела она себя скромно.

* * *

Антон медленно приближался к развалинам. Из трех поднявшихся с земли и державших над головой руки бандитов один оказался славянской внешности. Один из чеченцев был ранен в ногу. Играя желваками, он держался за плечо своего товарища. Трое остались лежать. Никак не отреагировал на предложение выйти наружу заползший в развалины дома толстяк.

С другой стороны к пленникам выдвигались Туман и Татарин.

Когда до бандитов оставались считаные шаги, русский вдруг резко нагнулся и схватил лежавший на земле автомат. Однако больше он ничего сделать не успел. Сразу несколько пуль прошили его тело. Охнув, он застыл на боку, неестественно суча ногами. Его дружки вздрогнули и присели. Джин с Шаманом подскочили к оставшимся бандитам, повалили их на землю лицом вниз и стали обыскивать. Стропа и Туман отбежали в разные стороны и заняли позиции с севера и юга от развалин. Никто не мог дать гарантий, что поблизости больше нет боевиков. Звук стрельбы мог переполошить и чеченскую милицию.

Татарин и Банкет осторожно прошли в дом. Вскоре оттуда послышался шум, и на пороге появился Банкет.

— Что у вас? — Антон посмотрел на него.

— Ранен, без сознания, — Банкет обернулся и снова посмотрел на командира. — Татарин его осматривает.

— Дрон, — позвал Филиппов, — доложи Родимову.

— Борт просить? — доставая трубку спутникового телефона, уточнил майор.

— Погоди, — Антон оглядел высоту, на которой заметил бандитов. — Надо точно убедиться, что больше в окрестностях никого нет. А то взлететь не дадут.

Он отыскал взглядом Тумана. Майор листал отобранную у бандитов записную книжку.

— Туман, — позвал его Антон.

— Я, — майор подошел ближе.

— Пройди с километр по их маршруту, — Филиппов показал взглядом в сторону высоты, на которой они в первый раз заметили бандитов. — С собой возьми Стропу.

— А Гущин? — насторожился Туман.

— Кого я в охранении оставлю? — вопросом на вопрос ответил Антон.

Осыпалась стена. Филиппов развернулся в сторону развалин, приготовившись броситься на помощь оставшемуся там наедине с бандитом Татарину, однако тут же опустил ствол «Винтореза». Придерживая бородача за талию, доктор подводил его к выходу. Штанина на ноге бандита была обрезана, а колено сияло стерильной повязкой. Перетащив раненого через остатки порога, Татарин опустил его на землю и прислонил спиной к стене.

Тем временем Джин с Шаманом развели пленных в разные части поляны и стали допрашивать.

Антон присел перед бородачом на корточки. В нос ударил резкий запах немытого тела и чеснока. Пока группу интересовал один вопрос: какова численность банды и где остальные.

— Как тебя зовут? — спросил Филиппов.

Вместо ответа бандит отвернулся.

— В глаза смотри! — Татарин бесцеремонно взял его за бороду и развернул голову в исходное положение.

Бандит что-то зло прошипел.

— Ху ашу богх? — повторил вопрос на чеченском Антон.

Бандит никак не отреагировал.

Филиппов выпрямился и перевел взгляд на Татарина:

— Как у него колено?

— Инвалидом останется, — Татарин сплюнул на землю и тоже встал.

Антон наступил бородачу на повязку.

— Мм-ых! — с губ бандита сорвалась пена. Он побледнел, глаза округлились от боли.

— Тебе вопрос повторить или как?

— Моханнада мое имя, — на русском заговорил бандит.

— Откуда приехал? — догадавшись, что перед ним араб, задал Антон следующий вопрос и убрал ногу.

— Саудовская Аравия…

ПУ суфлировало всех, кто говорил, поэтому Филиппову пришлось наклониться к бандиту, чтобы лучше слышать его.

–…почему сразу не сдался, почему стрелял? — хрипел наушник голосом Джина.

–…последний раз спрашиваю, — в унисон ему раздался голос Шамана.

— Понятно, — Антон упер «Винторез» прикладом в землю. — Давно?

— Уже три месяца.

— Странно, — пробормотал Антон. По идее, информация об арабе уже должна была оказаться в распоряжении ГРУ. — Кто закладывал схрон?

— Не знаю, — покачал головой араб.

— Верю, — согласился с ним Антон. — Где собирались использовать пластит?

— На дороге, — араб пожал плечами, давая понять, что конкретного места пока нет.

— Хорошо, — Антон посмотрел на Татарина: — Пообщайся пока с ним.

Часть спецназовцев занималась допросом, часть уложила рядком убитых и осматривала их вещи. Остальные рассредоточились вокруг полянки, наблюдали за подступами.

— Как успехи, Джин? — глядя на чеченца, который о чем-то говорил с сидевшим у дерева пленником, спросил в микрофон ПУ Антон.

— Нормально, — ответил майор.

Антон подошел к нему и встал сзади. Джин задавал вопросы раненному в щиколотку боевику, тот бойко отвечал.

Бандиты не запирались. Быстро удалось установить, что здесь все. Командиром этого небольшого отряда, состоящего из двух русских, четырех чеченцев и одного араба, был чеченец по имени Тайрулло, которого убили в первые минуты боя. Все, кроме русских, араба и Тайрулло, до последнего времени жили со своими семьями. Один даже оказался из госслужащих — возил главу администрации. На прошлой неделе поступил сигнал, который обязывал собраться в условленном месте. Им оказалось давно оставленное людьми небольшое селение в предгорье. К назначенному времени пришли не все: из десяти человек Амиру подчинились только трое. Там уже их ждали командир и араб. Двое русских появились спустя сутки. Их привезли на белой «Ниве» без номеров люди Амира.

Убежденный в том, что на его вопрос ответ знает араб, Антон вернулся к развалинам. Бандит покрылся крупными каплями пота. Куртка была также насквозь мокрой.

— Он что, ласты решил склеить? — насторожился Филиппов.

— Обычная реакция в таких случаях, — со знанием дела ответил Татарин.

Он присматривал за арабом и одновременно наблюдал за подступами со стороны равнинной части.

— Ты меня слышишь? — Антон присел перед бородачом на корточки.

Тот едва заметно кивнул.

— Откуда в отряде взялись русские?

Бородач неожиданно уронил голову на грудь и замер.

— Чего это с ним? — расстроился Антон.

— Косит, — Татарин стволом автомата ткнул ему в забинтованное колено.

— Ах! — подскочил араб и заскрипел зубами. На шее от напряжения вздулись сизые вены, а глаза вылезли из орбит.

— Где ты русских подобрал? — повторил вопрос Антон.

— Приказ Доку Умарова взять с собой и ни в чем не отказывать, — прохрипел боевик.

— Это как понять? — не сообразил Филиппов.

— Эти русские на один месяц приехали, — араб с шумом втянул через стиснутые от боли зубы воздух, — должны устроить как минимум две диверсии.

— Откуда они?

— Из Москвы.

— Это что, очередные любители острых ощущений из богатеньких? — Антон невольно перевел взгляд на сложенные рядком трупы.

— Не знаю, — отрезал чеченец. Было видно, он просто выполнил приказ, беря их с собой. Кто, откуда и с какой целью эти люди здесь появились, не знал.

— Это Туман, — раздался в наушнике голос заместителя. — Маршрут проверил. Чисто.

— Понял, возвращайся, — приказал Антон.

— Ну что, борт вызывать? — спросил Дрон.

— Давай, — кивнул Антон и встал. — Приготовьте дымы, чтобы обозначить площадку.

* * *

Эдгарс Баладис сидел на кожаном диване в кабинета директора и наслаждался прохладой, которую подавала включенная на полную мощность сплит-система. Два часа он провел в пробке при неработающем кондиционере. Вернее, в машине, в которой он ехал, его совсем не было. На свою голову накануне Эдгарс изрядно набрался и сегодня добирался на такси. Поводом возлияния послужила обыкновенная тоска, накатившая после очередного возвращения в пустую квартиру. Ему уже скоро сорок; ни жены, ни детей… К тому же в ближайшей перспективе изменений в семейном положении не предвидится. Более того, теперь он вынужден жить в постоянном напряжении, в окружении врагов. В Англии Эдгарс имел возможность навестить родителей, провести выходные в обществе друзей. Там ему казалось, что еще все впереди. Семью и домашний уют он считал излишеством, которое пока, из-за специфики работы, не мог себе позволить. Хотя его коллеги по службе так не думали. Здесь, в России, он особенно остро почувствовал, что ошибался. Чем-то напоминая сам себе человека, выброшенного на заселенный лишь дикими зверями остров в океане, Эдгарс практически постоянно находился в депрессивном состоянии. Особенно это чувство усилилось после общения с Настей. Все чаще и чаще он мысленно возвращался к тому вечеру, пытаясь понять, какое впечатление произвел на девушку. Между ними была большая разница в возрасте и куча инструкций. Хотя в разведке были случаи, когда агенты, легализуясь, женились на гражданках той страны, против которой вели свою деятельность. Но это, скорее, исключение, чем правило.

За столом для совещаний юрист компании Юрий Круглов проверял текст договора об оказании охранных услуг, которые предстояло заключить с компанией «Риф».

— И все равно, — сухощавый брюнет в очках откинулся на спинку стула и посмотрел на директора, — не могу понять, чем хуже наши старые партнеры? С ними мы работали на протяжении семи лет. Никаких нареканий. Добились скидок…

— Ваше дело, господин Круглов, осуществлять юридическое сопровождение сделок, — строго напомнил Эл Торранс.

— Извините, — Круглов уткнулся в документ.

— Именно потому, что они так долго работают с нами, нужно их менять, — уже более мягче сказал Торранс. — Не обижайтесь, но Россия для нас чужая страна. Наша компания и деятельность под пристальным вниманием конкурентов. Вы, русские, не так страшны. Вас мало интересуют новые технологии и разработки в нашей области. Свои не внедряете. Но вот китайцы… За столь долгий срок они вполне могли найти подход и подкупить руководство охранной фирмы.

— Да, азиаты бессовестно копируют все лучшее, — поддержал директора Эдгарс, — а потом продают по ценам в два раза меньше. К тому же качество хромает. Вы в курсе, но они у себя практически всю военную технику русских производят?

— Извините, — юрист кивнул. — Я сказал глупость.

— Ну что вы, господин Круглов! — директор заулыбался. — Вы просто спросили, а я немного жестко ответил.

— В общем, я ознакомился с договором и не вижу оснований в его доработке, — наконец вынес свой вердикт Круглов.

— Вот и хорошо, — директор посмотрел на часы, потом на него. — Вы свободны.

— На какое время назначена встреча с русскими? — спросил Эдгарс, когда за юристом компании закрылась дверь.

— Они с минуту на минуту должны быть здесь, — директор протянул руку к селектору, но тот ожил раньше, чем он коснулся кнопки.

— Мистер Торранс, к вам господин Остряков, — объявила девушка.

— Пусть войдет, — Торранс метнул на Эдгарса осуждающий взгляд, встал, одернул пиджак. Эдгарс последовал его примеру, торопливо поправил галстук.

— Здравствуйте! — невысокого роста, коротко стриженный мужчина прошел в услужливо открытые секретарем двери.

Торранс вышел из-за стола навстречу.

— Рад приветствовать вас! — пожимая руку, улыбнулся он. — Как доехали?

— Нормально, — пожал плечами Остряков и вопросительно посмотрел на Эдгарса.

— Это наш сотрудник, Эдгарс Баладис, — спохватился Торранс.

— Я могу идти? — обменявшись с гостем рукопожатиями, спросил у Торранса Эдгарс.

— Да, конечно, я вас больше не задерживаю, — закивал директор.

Эдгарс вышел. Дело сделано, его представили заместителю директора «Рифа». Бывший комитетчик наверняка догадался, что их встреча не случайность.

— Что-то ты сегодня неважно выглядишь, — заметил шеф, когда он вошел в отдел.

— На меня плохо действует жара, — развел руками Эдгарс. — Никак не могу привыкнуть.

— Сейчас так везде, — цокнул языком шеф и прошел мимо.

Эдгарс уселся на свое место, пошевелил «мышью». Экран монитора засветился. Он оглянулся на коллег. Все были заняты работой. У него тоже накопилось несколько отчетов. Собравшись с силами, он взял трубку радиотелефона. Нужно было обзвонить представительства, собрать данные за неделю, сбить в таблицу и составить график. Как он не любил эту возню! Из-за жары ничего не клеилось. Люди на местах делали все в два раза медленнее и допускали ошибки. Вдобавок ко всему после обеда завис главный компьютер, и все долго ждали, когда системный администратор устранит неполадки. День показался вечностью. Но еще тоскливей становилось от того, что скоро придется повторить поездку домой по забитой машинами Москве.

Порог дома Эдгарс перешагнул, когда на город уже опустились сумерки. Улицы заливало светом фонарей, реклам, витрин магазинов. С мечтой о прохладном душе, чашке кофе и постели он разделся и направился в ванную. И тут в дверь неожиданно позвонили.

— Кто это может быть? — подумал он вслух.

Теряясь в догадках, накинул халат и направился в прихожую. Заглянув в глазок, удивился. На площадке стоял молодой мужчина в майке и шортах. Некоторое время Эдгарс размышлял, что все это могло значить. Наконец открыл замок.

— Ты англичанин? — Мужчина упер руки в бока и исподлобья уставился на Эдгарса.

— Что вы имеете в виду? — растерялся Эдгарс, разглядывая его лицо. — Вообще-то по национальности я латыш.

У незнакомца были болотного цвета глаза, прямой, слегка искривленный нос и бесцветные брови. Соломенного цвета волосы закрывали уши.

— Что имею, то и введу, — между тем проговорил мужчина и приблизился к Эдгарсу, буквально втолкнув в глубь коридора.

— Позвольте спросить, кто вы? — Теряясь в догадках, Эдгарс попытался выглянуть через плечо незваного гостя на лестничную площадку. Он вдруг подумал, что к нему пришли из ФСБ и сейчас будет обыск.

— Я жених Истоминой, — чеканя каждый слог, проговорил мужчина. — Зовут меня Влад.

— Какая Истомина? — ничего не понимая, Эдгарс часто заморгал глазами.

— Ты девчонку неделю назад на руках домой нес? — удовлетворенный впечатлением, которое оказал на Эдгарса, Влад уже вошел в прихожую.

— Ах да, Настя! — решив, что его пришли отблагодарить, Эдгарс расплылся в улыбке и часто закивал. — Да она подвернула ногу. Кстати, как Настя чувствует себя сейчас?

— А это не твое собачье дело! — Влад схватил его за халат и тряхнул. — Еще раз увижу тебя рядом с ней, не посмотрю, что американец.

— Я английский подданный, — пролепетал Эдгарс, наконец догадавшись, зачем пожаловал гость. — И почему вы говорите: «Еще раз увижу»? Вы не могли видеть меня рядом.

— Ты не понял? — Влад навис над Эдгарсом.

— Но я не претендую на руку вашей невесты! — возмутился Эдгарс, одновременно чувствуя, что врет.

— Она на тебя претендует, — по складам проговорил Влад.

— Покиньте мою квартиру, — неожиданно спохватился Эдгарс. — По какому праву вы заходите без приглашения? Я сейчас вызову милицию.

— Да пошел ты! — с этими словам Влад положил ему на лицо свою пятерню и с силой толкнул.

Эдгарс полетел в глубь квартиры, однако стенка между выходом из кухни и зала остановила полет. Врезавшись в нее затылком, он словно разлетелся на сотни мелких кусочков, вмиг растворившихся в темноте.