Взрыв в честь президента

Альберт Байкалов, 2010

Визит президента США в Москву… Враги России намерены воспользоваться ситуацией, чтобы дискредитировать страну в глазах всего мира. Грузинская разведка начала подготовку теракта в столице, который совершат чеченские бандиты. При этом в роли смертников окажутся сами москвичи, чьи машины будут тайно начинены пластитом. Акция глубоко законспирирована, и все должно пройти как по маслу. Но случайно на грузинских резидентов выходят офицеры спецназа ГРУ. Виток за витком они разматывают клубок заговора. Но самое главное – успеть взять исполнителей до того, как будет нажата красная кнопка…

Глава 2

Едва машина выехала на шоссе, как в кармане сидевшего на переднем сиденье Киколы Паташури зазвонил телефон. Он приложил трубку к уху:

— Да! Почему? Зачем ты кричишь? Говори спокойно!

Ехавшего сзади Отари насторожили нотки тревоги в голосе начальника охраны.

–…Тогда зачем ты звонишь по телефону?! — взревел Кикола и отключился.

— Что случилось? — Отари слегка наклонился вперед.

— Шота и Таймураз опять устроили беспредел и наследили, — с досадой проговорил Кикола, убирая телефон обратно в карман пиджака.

— Что умудрились снова устроить эти два ишака? — напрягся Отари.

— Я не стал доверять разговор телефону. — Кикола развернулся на сиденье. — Сейчас опасно. Русские могут нас прослушивать.

— Ты так считаешь? — ужаснулся Отари. Хотя так же, как и его начальник охраны, практически никогда не говорил по телефону на пикантные темы.

— Разведка Грузии очень активно работает в России, — стал пояснять Кикола. — Поэтому во всех выходцах из нашей республики ФСБ видит потенциальных шпионов. К тому же род занятий, которым мы занимаемся последнее время, несмотря на соблюдение всех мер конспирации, обязывает нас быть осторожнее.

Кикола говорил намеками, но Отари понял: он имеет в виду наркотики.

Начальнику охраны было около сорока лет. Среднего роста, ничем не примечательный грузин редко повышал голос, поддерживал спортивную форму, регулярно посещая бассейны и спортивные залы, причем не жалел на это довольно серьезных денег. Именно этот факт и приличная квартира в Старом городе, которую он снимал, навели Отари на мысль, что кроме назначенного лично им жалованья, Кикола имеет еще источник дохода. В отличие от своих земляков он много читал. В бардачке всегда можно было найти свежие газеты или журнал.

Для Отари личная охрана была в тягость. Конечно, это поднимало его в глазах соотечественников, но сильно било по практически пустому карману. Кроме этого, в период кризиса сам факт наличия такой структуры в не очень большой компании может привлечь внимание представителей криминальных кругов или правоохранительных органов.

«Почему Сосо не настоял на том, чтобы сделать Киколу, например, просто администратором летнего кафе? Побоялся, что тогда этот человек не будет иметь возможности постоянно находиться рядом со мной?» — подумал Отари, а вслух спросил:

— Интересно, в какую грязь влезли эти два идиота?!

— Судя по всему, проблемы у них не маленькие. — Кикола выдержал паузу, словно восстанавливая в памяти телефонный разговор. — Шота говорит, будто им надо надолго залечь на дно.

— Даже так?! — Отари почувствовал, как неприятно заныло под ложечкой. Он вспомнил разговор с Шотой. Сразу после него помощник взял с собой Таймураза и отправился на квартиру, откуда их недавно вышвырнули. По всему выходило, что именно там они и напортачили. Скорее всего, их обидчики оказались не простыми людьми, либо Шота вновь переборщил, и эти разборки закончились поножовщиной или, что сейчас некстати, стрельбой.

Он посмотрел на часы. До встречи с Сосо оставалось около часа. Выглянул в окно. Ехали по улице Мичурина, мимо Духовной семинарии. Оставалось совсем немного. Отари выехал раньше с намерением проверить несколько расположенных недалеко от места назначенной встречи заведений, справедливо считая, что после разговора с Сосо у него для этого попросту не будет настроения.

Он тронул Киколу за плечо:

— Позвони Шоте и скажи, пусть быстро едет на набережную. Буду ждать в «Эльбрусе».

Небольшая шашлычная встретила запахом жареного мяса и роем мух.

— Так! — протянул, остановившись в проходе, Отари. — Ни одного посетителя. А чему удивляться? — Он обернулся к Киколе: — Посмотри, какая здесь грязь!

Услышав шум, навстречу спешил так называемый администратор. Это был молодой парень, который жил в двух шагах от Волги. В одном лице он выполнял обязанности бармена, а ночью, когда заведение закрывалось, наводил здесь порядок и охранял.

— Здравствуйте. — Он встал напротив Отари и вытянул руки по швам.

— Почему мух столько? Почему грязь на столе? — Отари оттолкнул его в сторону и прошел к барной стойке. — Здесь тоже грязно. Где шашлычник?

— На улице. — Парень часто заморгал.

На нем была белая рубашка, воротничок которой подпирал галстук-бабочка, и черного цвета жилет. Он держал спину прямо, но при этом слегка согнулся в пояснице и походил на тупой угол. Так обычно принимают заказ официанты, когда в зале шумно, а клиент говорит тихо. Но еще такую позу принимают готовые во всем угодить клерки.

Сзади раздался шум. Отари обернулся. В проходе стояли Шота и Таймураз. Вид у обоих был подавленный.

Отари двинулся к ним навстречу. Они молча вышли из павильона, отошли в тень деревьев.

— Рассказывай. — Отари сложил на животе руки и посмотрел на Шоту.

— В общем, мы дома Марго не нашли, — озираясь по сторонам, стал рассказывать Шота. — Поехали к матери. Она оказалась там. Разговаривать начали, мать умерла от сердечного приступа…

— Ты правду мне говоришь? — Отари бросил взгляд на проходивший мимо милицейский патруль и вновь уставился в глаза своего помощника: — У нее синяки есть?

— Да. — Шота отвел взгляд в сторону. — И у дочери тоже.

— Я же сказал, все должно быть чисто! — почти по складам проговорил Отари. — Вам удалось узнать у Марго, кто приезжал к ней?

— Бывший муж и его друг, — пряча взгляд, заговорил Шота. — Они офицеры. Она сказала, десантники…

— Где сейчас эти люди? — Отари схватил Шоту за подбородок и вынудил смотреть в глаза.

— Они не уехали. — Шота затрясся. — Остались в Самаре. Этого нельзя было предусмотреть…

— Где Марго?

— В квартире у матери. — Шота почти перешел на шепот. — Она там связанная.

— Вы оставили свидетеля? — рассвирепел Отари.

— Ее мать сама умерла! — промямлил Таймураз.

— Только после того, как вы явились туда! — Отари пришел в бешенство. — Кто только что говорил, что обе женщины в синяках? Этого мало? Вы считаете меня идиотом?

— Какой толк от того, если мы теперь убьем ее? — испуганно заговорил Шота. — Ведь бывший муж со своим другом тоже видели нас!

— И что ты предлагаешь? — Отари склонил голову набок.

— Надо лечь на дно, — едва слышно проговорил Шота. — Что бы ни случилось, в первую очередь будут искать нас. Мы квартиранты, да еще кавказцы…

— Хорошо придумал! — цокнул языком Отари. — Но уже завтра милиция установит, что вы работали у меня.

— Ну и что? — Шота часто заморгал глазами.

— Ты совсем ничего не соображаешь? — вспылил Отари.

— Хозяин, — неожиданно заговорил Кикола.

— Что? — Отари посмотрел на своего начальника охраны.

— Кажется, я знаю, что надо делать.

— Говори, — поторопил Отари.

— Надо устроить все так, будто бывший муж приезжал для того, чтобы расправиться со своей первой женой. Дома Шота и Таймураз помешали ему. Тогда он сделал задуманное в квартире у матери.

— Но ведь он выгнал нас?! — в один голос воскликнули Шота и Таймураз.

— А кто об этом знает? Хозяйка? Так вы ее сейчас тоже убьете, — хмыкнул Кикола.

— Понял? — процедил сквозь зубы Отари, не мигая глядя в глаза Шоте.

— Да. — Тот рассеянно кивнул. Было видно, ему очень не хотелось возвращаться на квартиру, где они уже оставили один труп и куда в любой момент может заявиться бывший муж.

— А если там уже милиция? — неожиданно спросил Таймураз.

— Мне кажется, будет лучше, если вы доверите этот вопрос мне, — неожиданно сказал, глядя на Отари, Кикола.

— Ты хочешь меня оставить? — удивился Отари.

Хоть общество Киколы и тяготило его, он не очень хотел, чтобы еще и этот человек оказался замешан в мокрухе.

— С вами будет Вахтанг, — пообещал Кикола.

— Хорошо, — кивнул Отари, прекрасно понимая, что другого варианта, как принять условия Киколы, у него нет.

В условленное время водитель Отари свернул на стоянку и заглушил двигатель. Не прошло и пары минут, как задняя дверца открылась, и в машину уселся Сосо. Он был в футболке и джинсах. Салон заполнил уже знакомый Отари запах одеколона. Он поймал себя на мысли, что от него ему становится не по себе.

— Добрый вечер, — Отари повернул голову: — Может, мне пересесть назад?

— Не стоит, — успокоил его Сосо. — А где Кикола?

— Он сейчас должен утрясти кое-какие дела, — уклончиво ответил Отари. — Скоро освободится.

— У тебя есть к нему претензии? — продолжал засыпать вопросами Сосо.

— Нет, — Отари покачал головой.

— Прогуляйся немного. — Сосо слегка тронул за плечо сидевшего за рулем Вахтанга.

Отари охватило волнение. Раньше он так не делал и ставил задачи в присутствии своих протеже. Значит, сейчас будет что-то более серьезное.

— На начало лета в Москве запланированы переговоры между американским и русским президентами, — дождавшись, когда водитель выйдет из машины и закроет дверцу, заговорил Сосо.

От такого вступления у Отари по спине пробежали мурашки, в правой половине груди и под лопаткой появилась ноющая боль, а на лбу вмиг выступила испарина. Чтобы не выдать своего состояния, он отвернулся в окно и кашлянул в кулак. Первое, что пришло Отари на ум, это то, что Сосо сейчас поручит ему провести диверсию в отношении одного или обоих лидеров стран.

— В Москву уже прибыли несколько сот сотрудников администрации и представителей спецслужб, которые будут готовить почву к предстоящей встрече, — продолжал Сосо спокойным, ровным голосом. — Их задача — обеспечить комфортные условия своему лидеру и до минимума снизить риск покушения. Большое внимание будет уделено изучению политической обстановки внутри страны.

Отари облизал пересохшие губы. Нет, он не пойдет на это! Но тогда как избежать дурацкого предложения? Неожиданно его осенило. Надо просто оказаться под следствием! Тогда с него возьмут подписку о невыезде или просто упекут в следственный изолятор. Предлогов оказаться там много. Можно поколотить того же администратора «Эльбруса», которого он сейчас проверял. Пусть тот напишет заявление и снимет побои. Потом в суде они сделают так, что дело закроют благодаря примирению сторон.

Отари успокоился.

— О своей деятельности они будут отчитываться перед конгрессом, — продолжал между тем вводить в курс дела Сосо. — Как правило, это со всеми подробностями освещает пресса. Необходимо сейчас спровоцировать всплеск преступности и экстремизма. Нужны избиения и убийства на почве расовой неприязни. Основной упор будем делать на грузин. В глазах мирового сообщества наша родина стала жертвой огромной страны, которая не может расстаться с мыслью, что время ее величия как империи прошло. Нужно показать общественности, что ненависть к выходцам с Кавказа распространилась на всех без исключения, что грузин одинаково ненавидят и министры, и простой народ.

— Что требуется от меня? — когда Сосо замолчал, робко спросил Отари.

— Пока ты считаешься в России честным бизнесменом. — Собираясь с мыслями, Сосо потер руки, словно они у него замерзли. — У спецслужб на тебя ничего нет, так же как и на твоих людей. Поэтому, если тебя и нескольких твоих помощников изобьют, например, где-то в окрестностях Казанского вокзала скинхеды, это не смогут представить как криминальную разборку. Тем более ты приезжий, твой бизнес в Самаре.

— Вы хотите, чтобы я и мои люди приняли участие в провокации по дискредитации режима Путина?

— Уже год как Медведева, — с нотками недовольства напомнил Сосо. Его раздражение вызвала чересчур заумная фраза.

— Значит, я должен приехать в Москву, прийти в назначенное место, где меня сделают инвалидом? — Отари развернулся всем телом к Сосо.

— Никто тебя сильно бить не будет, — поспешил успокоить его Сосо. — Так, чтобы был повод оказаться в больнице. Будешь говорить, что сильно болит голова, тебя заберет «Скорая». Там, в палате, дашь интервью. А вот твоих помощников жалеть не будут. Заранее назовешь того, кто тебе совсем не нужен.

— Его убьют? — догадался Отари.

Вместо ответа Сосо кивнул.

— Не очень хочется участвовать в таком мероприятии. — Отари заерзал на сиденье.

— Ты и твои люди не одни. В разных городах будет задействовано много грузин. Целые семьи должны сыграть роль ущемленных в своих правах людей. — Сосо потер переносицу. — Так что готовься.

С этими словами он покинул салон автомобиля.

* * *

Парень, в машину которого запрыгнули Антон и Дрон, не на шутку перепугался. Тронуться ему удалось лишь со второй попытки. Конечно, не каждый с ходу может взять себя в руки в такой ситуации, тем не менее отсутствие у него водительского опыта чувствовалось сразу.

— Тебя как зовут? — чтобы хоть как-то разрядить обстановку, спросил Антон.

— Сергей, — не отрывая взгляда от дороги, бросил парень.

— Ты, Серега, расслабься немного. — Антон выключил магнитолу, которая мешала говорить. — Не суетись.

Бандиты на первом же перекрестке успели попасть под мигающий «зеленый» и уверенно ушли влево. Хозяин «девятки», напротив, задергался. Сначала он увеличил скорость, пытаясь проскочить следом, потом вдруг перед самым поворотом надавил на тормоз. Антон едва успел выставить вперед руки, благодаря чему не вышиб головой лобовое стекло. Панель, в которую он с размаха уперся ладонями, предательски хрустнула. Двигатель заглох.

— Ты чего?! — вне себя от ярости закричал сидевший сзади Дрон. — Права небось купил?

— Нет, — бледный как мел Сергей повернул ключ в замке зажигания, забыв выключить передачу или выжать сцепление. Машина дернулась вперед, оказавшись на пешеходном переходе. Раздались вопли негодования.

Сергей совсем растерялся.

— Давай я за руль сяду? — взмолился Антон.

Это предложение, как ни странно, вернуло Сергея в нормальное состояние.

— Ага! — Он вдруг вспылил. — Сиди! Страховка на меня оформлена. Если что, я вас знаю. Потом не найдешь.

— Водить не умеет, а умных мыслей нахватался, — почти простонал Дрон.

Наконец загорелся зеленый свет.

Сергей выехал на середину перекрестка и стал пропускать встречные.

— Парень, ты никак издеваешься?! — Антону уже стало казаться, что они попросту нарвались на прикрытие злополучной «Тойоты». — Уже два раза можно было повернуть!

Сергей что-то пробормотал себе под нос и тронул машину с места. В этот момент Антон увидел несущуюся на них «Ауди». Конечно, дистанция до нее была приличной, но скорость явно в два раза больше допустимой при езде в городской черте. Было ясно: Сергей не успеет. Антон лишь обхватил голову руками и пригнулся. Раздался визг резины, затем последовал удар. Было ощущение, будто огромный железный великан хлопнул ладонью в заднюю дверцу. Антона бросило на Сергея. На какое то время его охватило оцепенение, пропали звуки. Антону показалось, что он стал невесомым. Машину, словно во сне, развернуло по часовой стрелке. Но ощущение реальности тут же вернулось. Потирая ушибленный локоть, Антон оглянулся. «Ауди» ударила «девятку» в правую заднюю часть и стояла чуть позади. Через открытые окна вырывались агрессивные звуки тяжелого рока.

— Приехали! — Сергей с силой ударил кулаками по рулю.

В это время все двери иномарки одновременно открылись, и на дорогу вышли четверо парней. Все как на подбор спортивного телосложения и коротко стриженные. У бритого наголо крепыша из разбитого лба текла кровь. Водитель слегка пошатывался и держался за грудь. Но те, кто ехал на заднем сиденье, почти не пострадали. Лишь один из них, рыжий, в майке с черепом на груди, щупал нос, словно пытаясь понять, на месте он или нет.

— Нам еще разборок не хватало. — Антон взялся за ручку двери.

Неожиданно он увидел в руках одного из парней биту. Короткий замах — лобовое стекло покрылось мелкой сеткой трещин. Инстинктивно Антон прикрыл лицо рукой. Дрон уже выскочил на левую сторону. Антон толкнул дверцу и кувырком покинул машину. В тот же момент за спиной он услышал еще один удар и догадался, что целились по нему, но попали в дверь. Антон вскочил на ноги. В его сторону тут же бросился рыжеволосый бугай с разбитым лбом. Вид этого парня был ужасен: перекошенное от злости, залитое кровью лицо, обезумевший взгляд. Со стороны могло показаться, что сейчас этот человек разорвет в клочья хоть слона. На самом деле Антон прекрасно знал, что ярость ни к чему хорошему не приводит. Затуманенный мозг не может адекватно реагировать на ситуацию. В таком состоянии человек допускает одни ошибки. Антон встретил его ударом в солнечное сплетение. Рыжий охнул и сложился. Антон, не мешкая, двинул ему ногой по лицу. Бугай взмахнул руками и полетел на спину. Раздался звук лопнувшего арбуза. Антон поморщился: парень врезался затылком в торец открытой двери «девятки». Но сожалеть по этому поводу уже было некогда. Сбоку, со спины, тут же возник бритый наголо, с бесцветными бровями крепыш. Антон ударил его локтем в носогубную складку. Голова лысого дернулась назад, словно у тряпичной куклы. В тот же момент он с криком сложился от мощного удара в пах. Тем временем Дрон уложил на живот водителя «Ауди». Парень с битой, удивленно созерцая место скоротечного боя, пятился к тротуару.

— А ну, стой! — рявкнул Антон и сделал вид, будто бросился за ним в догонку.

Парень издал протяжный вой, откинул биту в сторону и устремился прочь. Однако случилось непредвиденное: пролетев несколько метров, бита ударилась основанием о бордюр и отскочила в челюсть стоявшему на тротуаре громиле.

— Ух! — Мужчина схватился за лицо и присел. Однако его замешательство длилось недолго. В следующий момент он подобрал дубину и устремился вслед за своим обидчиком.

Антон подошел к рыжему, нащупал на шее артерию. Пульс был. Тогда он просмотрел содержимое карманов его джинсов. В них оказалось несколько «чеков» героина. Антон положил их обратно, потом вернулся к лысому. У этого карманы оказались пустыми.

Наконец из-за руля «девятки» выбрался Сергей. Он рассеянно оглядел машину, потом лежащих на земле бандитов и поднял наполненный негодованием взгляд на Антона:

— И что теперь?

— Ничего. — Дрон поднял за скобу указательным пальцем пистолет Макарова, который нашел у водителя «Ауди» под ветровкой. — Менты еще и спасибо скажут.

— Я за «спасибо» машину не сделаю, — едва не плача прогнусавил Сергей.

— Тебе для начала надо ездить научиться, — резонно заметил Дрон, вынимая из бумажника, который нашел у громилы, стодолларовые купюры.

— Ты что себе позволяешь? — Антон подошел к Дрону и огляделся по сторонам. Столпившимся зевакам не было видно, что делает майор. Он сидел к левой стороне улицы спиной, а справа его закрывала «Ауди».

— А на что Серега ремонт делать будет? — едва слышно спросил Дрон и развернулся к водителю. — Полторы «зелеными» хватит?

— За глаза, — с ходу сориентировался Сергей.

— Да у него машина столько не стоит! — возмутился Антон.

Однако Дрон пропустил эти слова Антона мимо ушей. Он сунул бумажник обратно в карман так и не пришедшего в себя бандита и протянул деньги Сергею.

— Как поступим? — спросил Антон, присев напротив Дрона на корточки.

— Ты вали, а я ГАИ дождусь, — предложил Дрон, глядя на проезжающие мимо машины.

— По-хорошему причиной аварии стало нарушение скоростного режима водителем «Ауди». — Антон оглянулся назад.

— А по-плохому? — Дрон выпрямился и отряхнул руки.

Размышляя, как быть дальше, Антон развернулся к Сергею:

— Выстави знак аварийной остановки и займись свидетелями.

— Дверцу багажника заклинило, — сокрушенно вздохнул Сергей.

В начале улицы раздался вой сирены. Толпа на тротуаре сразу стала редеть. В это время в себя пришел рыжий. Он застонал, перевернулся на бок и сел. Потряс головой, потом посмотрел на Антона:

— А что было? Авария? Где Сева? — некоторое время он испуганно хлопал глазами, сосредоточенно оглядываясь по сторонам, морщился и трогал шею. Потом все вспомнил. Антон понял это по оживившемуся взгляду:

— Оклемался?

— Ну, вы, пацаны, попали! — прошипел рыжий.

— Это ты попал. — Антон проводил взглядом мощный джип, который медленно объехал место аварии.

Где-то в сквере раздались громкие вскрики.

— Ну вот, и козла с битой поймали, — прокомментировал вопли Дрон.

Скрипнула тормозами машина ГАИ. Застонал и открыл глаза водитель «Ауди». С другой стороны улицы подъехала «Скорая помощь».

— Старший лейтенант Угольников, — отрапортовал офицер вышедшему навстречу Антону.

— Федоров Алексей Владимирович, — представился Антон, назвав свой оперативный псевдоним и кивком головы показал себе за спину: — Пассажир «девятки».

— А водитель где?

— Свидетелей ищет, — ответил Антон.

— Как я понимаю, вы пытались оказать помощь пострадавшим? — разглядывая сидевшего к нему спиной рыжего, спросил инспектор.

— Не совсем так. — Антон покачал головой. — Это с ними случилось после столкновения. Кстати, у одного найден пистолет, есть наркотики…

…К дому Жанны Антон с Дроном подъехали на такси, когда уже на город опустились сумерки.

Света в окнах не было, но это еще ни о чем не говорило. Они поднялись. Некоторое время Антон стоял молча, пытаясь понять, есть кто дома или нет. Но из квартиры не доносилось ни звука. Тогда Антон надавил на кнопку звонка. Снова тишина. Он пожал плечами и удивленно посмотрел на Дрона. Сотовый Жанны не отвечал. Антон пытался дозвониться еще в машине. Неужели что-то случилось? Неожиданно открылась дверь напротив:

— Смотрю в «глазок» и глазам не верю: Антон, ты? — Соседка Инна Матвеевна вышла на площадку. — Здравствуй!

— Добрый вечер, Инна Матвеевна. А вы не знаете, где сейчас Жанна может быть?

— Проведать решил? — Женщина прикрыла дверь. — Она квартиру сдавала двум кавказцам…

— Я знаю, — кивнул Антон. — Утром виделись. Договорились вечером встретиться.

— Странно, — на секунду задумавшись, пробормотала соседка. — Она в обед попалась мне навстречу с сумкой и чемоданом. Неужели уехала куда? И квартирантов не видно. А может, это они ее увезли? — Женщина с опаской посмотрел на лестничный пролет, потом подошла к Антону ближе: — Я ее предупреждала, не надо связываться с нерусскими.

— Понятно. — Антон заторопился. — Если появится, пусть позвонит мне.

— Хорошо, — кивнула соседка.

— Куда теперь? — спросил Дрон, когда они направлялись к шоссе.

— Ума не приложу, — откровенно признался Антон. — С того времени как мы расстались, у нее наверняка появились новые подруги и друзья, где она может провести время. Хотя можно навестить мать. В то же время, если Жанна боится мести за утренний мордобой квартирантов, то маловероятно, что поедет к ней. Там ведь ее несложно найти. Но Галина Дмитриевна может знать, где ее искать.

Они вновь воспользовались такси и вскоре стояли у дверей квартиры, где жила мать Жанны. Антон надавил на кнопку звонка. В тот же момент сзади раздались шаги. Дрон негромко присвистнул. Антон обернулся. Сверху, направив на них пистолеты, спускались два грузина. Одного Антон узнал сразу, это был Шота. В полумраке его солнцезащитные очки выглядели нелепо. Второго видел впервые. Одновременно Антон вдруг заметил, что «глазки» соседних дверей на площадке заклеены. Он чертыхнулся про себя, уже примерно догадавшись, что задумали бандиты. Снизу хлопнула дверь. Кто-то стал быстро подниматься по лестнице. Не опуская пистолета, Шота посмотрел вниз:

— Давай быстрее!

На лестничной клетке появился Таймураз. Остановившись перед последним пролетом, он тоже вынул пистолет и щелкнул предохранителем.

Антон сокрушенно вздохнул. Фокус с использованием приемов бесконтактного боя здесь уже не пройдет.

— Заходите в квартиру, — между тем приказал грузин, который на пару с Шотой спустился сверху.

Антон толкнул спиной дверь. Она оказалась не запертой. Не сводя взгляда с направленного на него пистолета, он стал пятиться. Сзади он ощутил еще чье-то присутствие. Едва Антон оказался в прихожей, как Шота и незнакомец направились следом. Антон оглянулся, и в тот же момент ему показалось, что в голове соприкоснулись друг с другом два высоковольтных провода…

Выплывая облаком пульсирующей боли из непроглядной, маслянистой темноты, Антон некоторое время не понимал кто он и где находится. Потом отчего-то ему показалось, будто он лежит на путях в метро, а сверху проносится состав. Только почему так тихо стучат колеса? Это же бьется сердце, неожиданно осенило его. В тот же момент Антон ощутил ладонью рифленую рукоять. Странно. Стал чувствовать лежащий на спусковом крючке палец. Почему в руке пистолет? Сознание и возможность восприятия окружающего мира возвращались быстро. Судя по всему, он лежал на животе, повернув голову влево. Антон разлепил веки и осторожно перевернулся на спину. В правой руке действительно был пистолет с навернутым на ствол глушителем.

— Что за чертовщина? — прошептал он. — Откуда это?

Антон медленно приподнялся на локтях. Пол качнулся и поплыл. К горлу подступила тошнота. Ему стало плохо. Он зажмурился и снова открыл глаза. Со второй попытки встал на четвереньки. Как оказалось, он лежал в дверях ванной комнаты. Завалившись на бок, в углу, у раковины, в луже крови сидела Жанна. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять — она мертва. На груди большое алое пятно, глаза открыты.

— Блин! — Не чувствуя боли, Антон сел.

Из коридора донеслись шум и голоса. Раздался грохот. Он обернулся. В какой-то момент ему показалось, что лопнули глаза. Когда Антон обрел способность видеть, то вновь оказался прижатым лицом к полу. Все это сопровождалось хрустом суставов и нечеловеческой болью. Кто-то прыгнул на него сверху и завернул правую руку за спину. Тут же он охнул от боли в запястье. Пистолет у него забрали и похлопали по левому плечу. Понятный на всех языках знак. Антон безропотно вытащил из-под себя вторую руку и дал застегнуть на ней наручники. Его поставили на ноги, выволокли в коридор и прижали грудью к стене.

— А дружок его что? — раздался голос.

Краем глаза Антон увидел несколько бойцов ОМОНа в масках и мужчину в гражданской одежде, который убирал в закрепленную под мышкой кобуру пистолет.

— Дружок, видимо, хотел предотвратить расправу, но этот гад его грохнул.

По мере того как до Антона доходил смысл сказанного, ему становилось все хуже. Значит, грузины убили Жанну и Дрона из пистолета, который потом вложили ему в руку. Все хорошо продумано. Он пытается убить бывшую супругу, но за нее вступается приехавший вместе с ним товарищ. Тогда он стреляет в него, потом в Жанну. Но товарищу хватает сил в последний момент напасть сзади и нанести удар, который выключает его до приезда милиции.

— Второй живой, — неожиданно засуетился один из омоновцев. — Врача надо!

Антон облегченно перевел дыхание. Его крепко прижимали за шею, и он не мог видеть, что творится на полу.

— В зале труп с признаками окоченелости, — раздался голос.

— Понятых зови! — распорядился тот, что в гражданке.

Омоновцы расступились. В коридор вошли мужчина и женщина.

Антона препроводили на кухню, причем сделали это так, что потемнело в глазах. Сначала ему двинули под ребра в область печени, потом скованные сзади наручниками руки резко дернули верх. Он вскрикнул и согнулся, практически коснувшись лицом собственных колен. На кухне его усадили на стул.

Рослый омоновец в маске встал напротив, направив на Антона ствол автомата «Кедр».

Следом вошел мужчина с уставшим лицом. Положил на стол папку и сел. Внимательно посмотрел на Антона:

— Фамилия, имя, отчество?

— Федоров Алексей Владимирович, — продиктовал Антон оперативный псевдоним. В удостоверении личности и паспорте записано именно так. Если отправят запрос, в чем он не сомневался, то те, кому положено, разберутся и сообщат Родимову о случившемся.

— Вы являетесь бывшим супругом Жанны Леонидовны?

Этот вопрос не был неожиданностью, но Антон вдруг понял, что в данной ситуации, которую невозможно было предусмотреть, измененная фамилия и имя могут создать проблемы. Однако отступать было поздно.

— Ну! — поторопил следователь.

— Насколько я понимаю, вас успели проинформировать. — Антон посмотрел на кран, из которого в раковину капала вода, и сглотнул слюну. Страшно хотелось пить. Следователь проследил за его взглядом:

— Сушняк мучает после возлияний?

— Я не пью, — отрезал Антон.

— Верится с трудом. — Следователь достал шариковую ручку, снял колпачок. — При каких обстоятельствах вы оказались в доме бывшей супруги?

— Я узнал, что ей угрожает опасность, и приехал, — наблюдая за тем, как Дрона грузят на носилки, сказал Антон. — А что с тем человеком, в которого я якобы стрелял?

— На твою голову, живой он остался и наверняка будет главным свидетелем в суде, — ответил следователь.

— Я здесь ни при чем. — Антон навалился спиной на стену.

— Ага, — хохотнул кто-то из-за спины омоновца.

— Дерюгин приехал, — раздалось из коридора.

Почти сразу на кухне стало тесно от ввалившегося в нее огромного мужчины, одетого в форму майора юстиции.

— Так, — протянул он, разглядывая Антона. — Дешин, что у нас здесь?

Следователь встал, заглянул в блокнот:

— В двадцать один семнадцать на пульт дежурного поступил сигнал от проживающего по соседству гражданина, что в квартире номер тридцать слышны шум и крики. Раздалось несколько выстрелов. Перед этим, в районе обеда, он видел, как по указанному адресу пришли двое мужчин…

— В районе обеда?! — изумился Антон. — Не может такого быть! Да и как ваш свидетель мог слышать стрельбу? Его самого надо проверить на причастность к этим событиям! Это ведь он специально так сказал, чтобы сюда не ППС направили, а ОМОН!

— Молчать! — прикрикнул Дешин.

–…пришли двое мужчин, — повторился следователь собираясь с мыслями и продолжил уже более уверенным голосом: — На лестничной площадке сумрачно, и смотрел он через «глазок», но утверждает, что один из них был бывший муж дочери хозяйки квартиры…

— Это он? — уточнил Дерюгин, не оборачиваясь, указав пальцем на Антона.

— Да, — подтвердил Дешин и снова уткнулся в записи. — На момент приезда экипажа ППС было обнаружено, что дверь в квартиру не заперта. В коридоре, с огнестрельным ранением в грудь, лежал гражданин без документов. Рядом — хрустальная пепельница со следами крови. В ванной комнате — труп Жанны Филипповой, а также ее бывший муж с признаками черепно-мозговой травмы. В комнате, в кресле, — труп хозяйки квартиры, она же мать Филипповой.

— По всему выходит, что этот тип, — следователь показал рукой на Антона, — приехал сюда с целью выяснения отношений со своей бывшей супругой. Для моральной поддержки прихватил с собой дружка. Поначалу они вместе измывались над женщинами, но мать не выдержала и умерла. Видя, что дело зашло слишком далеко, дружок Федорова решает выйти из игры. Тем временем Федоров затащил бывшую жену в ванную комнату и некоторое время измывался над ней. В это время дружок решил попытаться остановить второе убийство и вступился за женщину. Но гражданин Федоров выстрелил ему в грудь и стал разряжать пистолет в бывшую супругу. Однако подельник нашел в себе силы, чтобы подкрасться сзади и ударить Федорова по голове пепельницей, после чего и сам потерял сознание.

— Ну что, допрыгался, красавчик? — Брезгливо разглядывая Антона, Дерюгин потянулся. — Сразу на пожизненное? Или уже ходки были? — Он снова развернулся к следователю: — Вы его еще не проверяли?

— Не успели, — развел руками Дешин.

— Вы бы меня спросили для начала, — не выдержал Антон.

— У тебя еще будет время рассказать, — пообещал Дешин.

— Я думаю, вас ждет разочарование. — Антон усмехнулся. — Это подстава. Причем очень грубая.

— Началось. — Следователь помрачнел. — Как мне эти песни надоели!

— Вам уже сказали, что труп обнаруженной в зале женщины окоченел, — напомнил Антон. — Значит, смерть наступила не менее трех часов назад. А именно, как минимум не позже девяти вечера, так?

— Ну, — нехотя согласился с ним следователь.

— В это время я давал показания в качестве свидетеля дорожно-транспортного происшествия в районе Губернского рынка инспектору ГАИ Угольникову. Так что вы не торопитесь. Кстати, у меня изъяли сотовый телефон. Не рекомендую пока им пользоваться.

— Это что-то новенькое, — протянул Дешин.

— Скоро вам все объяснят. — Антон отвернулся.

— А сам не хочешь? — Дешин бросил взгляд на Дерюгина и снова уставился на Антона.

— Нет, — покачал головой Антон. — Не поверите.

— Постой. — Неожиданно Дешин заглянул в лист бумаги, потом поднял на Антона удивленный взгляд: — Ты говоришь, что фамилия у тебя Федоров; а почему у бывшей жены Филиппова? Она снова выходила замуж или вернула девичью?

Делая вид, будто ему снова стало плохо, Антон прикрыл глаза:

— Девичья у нее другая, — он вздохнул, — не знаю. Наверное, еще раз замужем была…

Антона вывели на улицу и усадили в машину. Спустя полчаса он уже сидел в тесном кабинете, где за него взялись со всей серьезностью.

* * *

Едва машина остановилась, как Кикола развернулся к Шоте:

— Почему не сделал контрольный в голову?

— Заклинило, — начал оправдываться Шота. — Разве это пистолет? Игрушка…

— Надо было перезарядить! — вскипел Кикола.

— Я попал прямо в сердце, — стал уверять Шота. — Разве можно после такого выжить?

Ему было неприятно вспоминать происшедшее.

Сначала они втащили бесчувственное тело бывшего мужа Жанны в ванную. Абели несколько раз приложил его куском арматуры, на которую был натянут резиновый шланг. Дружка бил Зураб. Угрюмый и молчаливый грузин был маленького роста, но очень сильный.

Кикола обошел комнаты, взял со стола пепельницу и передал Абели. Тот, не раздумывая, нагнулся над бывшим мужем Марго и двинул его по голове. Потом протер те места, где могли оставаться отпечатки пальцев, и вложил пепельницу в руку лежащему в коридоре дружку. Марго сидела, подтянув под себя ноги, и с ужасом наблюдала за приготовлениями. Она наверняка догадалась, что кульминацией будет ее убийство.

— Возьми и пристрели ее! — Кикола ткнул в грудь Шоты рукоятью пистолета с глушителем. Это был переделанный под боевые патроны газовый «Комбат-85» немецкого производства.

— Я?! — изумился Шота.

— А кто, по-твоему? — рассвирепел Кикола.

Шота взял оружие и повернулся к Марго. Она стала мотать головой и мычать. Наручники громко лязгали по трубе. Неожиданно Шоте показалось, что этот звук слышат все соседи. Желая как можно быстрее покончить с этим делом, он выстрелил, но промазал. Над ухом Жанны, в котором блестела сережка, отлетел кусок кафельной плитки и образовалось небольшое отверстие. В воздухе вмиг появилась цементная пыль. Женщина, вздрогнув, зажмурилась и втянула голову в плечи. Глушитель был тоже кустарного производства. Этот факт в совокупности с особенностями небольшого помещения повлиял на звук. Выстрел оказался намного громче, чем ожидал Шота, и здорово напугал его. Он стал торопиться. Вторая пуля попала чуть ниже прижатого к груди колена. Марго сделалась пунцовой и громко замычала, медленно выпрямляя ногу. Шота сделал шаг вперед и снова несколько раз надавил на спуск. Отчего-то он стрелял в туловище, не в силах поднять руку выше. После каждого выстрела Марго вздрагивала, вскидывала голову и вновь роняла ее на грудь.

— Достаточно, — неожиданно схватил его за запястье Кикола. — Теперь убей ее дружка.

Ничего не соображающий Шота направил ствол в лежащего на полу Филиппова.

— Куда?! — Кикола толкнул его в направлении выхода. — Того, что в коридоре.

На негнущихся ногах Шота подошел к лежащему без сознания мужчине, прицелился в грудь и надавил на спуск. Мужчина вскрикнул, выгнулся и обмяк. Между тем затворная рама не вернулась в обратное положение. Патрон застрял. Шота продолжал тупо давить на спусковой крючок.

— Ты чего? — Кикола вышел из себя и толкнул Шоту в бок.

Неожиданно в дверь позвонили. Все замерли. Шоту затрясло. У него появилась мысль, что соседи еще раньше заподозрили неладное и вызвали милицию. Он заметался по коридору и налетел на подставку для обуви. Раздался грохот, который наверняка было слышно на площадке.

— Ишак! — процедил сквозь зубы Кикола и показал Абели стволом на дверь: — Посмотри, кто там?

— Галина Дмитриевна, у вас все в порядке? — раздался осипший мужской голос.

Кикола устремился в прихожую вслед за Абели, который уже смотрел в глазок.

— Кто? — одними губами спросил Кикола.

— Сосед, — прошептал тот.

— Откуда знаешь?

— Дверь квартиры напротив открыта, и стоит в одной майке и трико, — пояснил Абели.

Кикола отстранил его в сторону и выглянул на площадку. Действительно, худощавый, уже немолодой мужчина с заросшей щетиной нижней частью лица и взлохмаченной шевелюрой стоял, переминаясь с ноги на ногу.

— Менты могли подослать, — одними губами проговорил Абели. — А сами рядом.

Кикола посмотрел в «глазок» еще раз. Нет, не походило на то, что это подстава. Он развернулся к Абели и знаками дал понять, чтобы он втащил мужчину в квартиру. На тот случай, если вслед за ханыгой ворвутся менты, он отступил в глубь квартиры и направил на вход пистолет.

Абели открыл замок и резко толкнул дверь. Через секунду оторопевший мужчина лежал на полу в коридоре.

— Ты почему пришел? — спросил Кикола, присев перед ним на корточки.

— До получки… Денег хотел взять взаймы.

— Встань! — Кикола ткнул ему в лоб пистолетом.

Мужчина поднялся. Руки и ноги бедолаги тряслись, по лицу градом катился пот.

— Зураб, проверь лестницу, — скомандовал Кикола.

— Все чисто, — отчитался Зураб.

— Шота, дай ему пистолет. — Кикола посторонился.

Теряясь в догадках, Шота потянул затвор. На пол полетел застрявший патрон. Дослав в патронник новый, он проятнул ханыге оружие.

Сначала мужчина отпрянул, но стоящий сзади Абели, схватил его за шею и сдавил:

— Делай, что говорят!

Мужчина двумя руками взял оружие.

— Пойдем. — Его провели по коридору и втолкнули в ванную. Здесь пьянчужку затрясло еще сильнее.

— Жанна? Кто это ее так? — Он испуганно захлопал глазами.

— Пока никто, — соврал Кикола. — Она без сознания. Стреляй!

— Нет! — Мужчина выронил оружие.

Кикола двинул ему кулаком в живот, и сосед согнулся.

Абели поднял пистолет и за волосы вынудил мужчину выпрямиться.

— Ты не понял, что тебе сказали? Жить не хочешь?

С этими словами, он схватил бедолагу одной рукой за запястье, второй вложил пистолет в руку пьянчужки и направил ствол в бездыханное тело Жанны. После выстрела ханыга повалился на пол.

— Э-ээ! Ты чего? — изумился Абели.

Мужчина привалился спиной к стене.

— Видишь, а ты боялся! — беря из рук пьянчужки оружие, улыбнулся Абели.

Мужчина стал тереть горло, словно ему не хватало воздуха. По щекам потекли слезы.

— Хватит плакать. — Абели взял его за плечи и встряхнул. — Не ты ее убил.

— Тогда кто? — оживился мужчина.

— Бывший муж. — Кикола показал на лежащего на полу Филиппова. — Тебя как зовут?

— Николай, — на секунду задумавшись, словно вспоминая собственное имя, ответил мужчина.

— Вот что, Николай, если не сделаешь то, что я тебе сейчас скажу, то убийцей станешь ты.

— Как? — Николай побелел.

— На пистолете твои отпечатки, — стал пояснять Кикола. — Мотив — убийство с целью ограбления.

— Но я хотел только спросить… Она всегда давала…

— Слушай меня внимательно. — Кикола взял его за ухо и вынудил встать. — Сейчас ты вызовешь милицию. Скажешь, к соседке пришел ее бывший муж с дружком, и теперь из-за дверей слышен шум и похожие на выстрелы звуки. Кто-то сильно кричит и просит помощи. А теперь иди. Абели, проводи его.

Дождавшись, когда сосед в сопровождении Абели выйдет, Кикола вытер пистолет платком и вложил его в руку Филиппова.

Когда они спускались по лестнице, пьянчужка под контролем Абели звонил в милицию. После того как сосед выполнил все требования, в качестве вознаграждения Абели вручили ему шесть тысяч рублей…

Шота встрепенулся. Как оказалось, машина уже стояла с торца дома, где он снимал квартиру. Развернувшись на сиденье Кикола насмешливо смотрел на него:

— Уснул?

Шота открыл дверцу и едва поставил одну ногу на асфальт, как Кикола снова окликнул его:

— Ты не отдал мне документы этих двух русских.

— Ах да! — спохватился Шота и вынул из внутреннего кармана пиджака два удостоверения личности.

— Отари сказал, они военные. — Кикола сначала бегло просмотрел страницы одного из них, потом стал изучать документ более внимательно. — Федоров, подполковник… Хм! — Он нахмурился и открыл второе удостоверение. — Майор Догилев. Оперативный отдел Генерального штаба… Этого еще не хватало.

Обескураженный вновь сменившимся настроением Киколы, Шота закрыл дверцу:

— Что-то не так?

— Как, ты говоришь, у Марго была фамилия? — разглядывая в удостоверении фотографию, задумчиво спросил Кикола.

— Филиппова, — не задумываясь, ответил Шота.

— Филиппова? — протянул Кикола. — Значит, у ее бывшего мужа фамилия должна быть Филиппов. Так?

— Конечно, — удивленный поведением Киколы, подтвердил Шота. — И называла его она по имени — Антон.

— Ты не ошибся? — Кикола внимательно посмотрел на Шоту.

— Я смотрел ее паспорт, — закивал Шота.

— Выходит, он фамилию сменил? Хотя… Тогда почему имя тоже изменено, на Алексея? Ты уверен, что она называла его именно Антоном?

— Это не только я слышал, можете спросить у Таймураза! — Шота, не мигая, уставился в глаза Киколы.

— Я думал, мы имеем дело с обычными офицерами, — задумчиво проговорил Кикола. — Мало ли их в России? Раз в год вырываются в отпуск, допиваются до чертиков, а потом начинают вспоминать старые обиды…

— А это кто? — отчего-то Шоте стало нехорошо.

— В генеральных штабах дураков не держат, — проговорил Кикола. — Еще они могут оказаться офицерами ГРУ. Скорее так оно и есть. Зачем, в таком случае, им менять в документах имена и фамилии?

— Но там нет ничего подобного! — возразил Шота.

— Не заставляй меня оскорблять тебя, — неожиданно вспылил Кикола. — Неужели ты думаешь, что у шпиона в паспорте пишут «шпион»? Ну и набрал Отари себе помощников! — Он ударил себя ладонью по колену. — Ничего не скажешь.

* * *

Ослепительный свет, ворвавшийся извне, заставил Дрона застонать. Не успев ничего рассмотреть, он закрыл глаза.

Все вокруг вибрировало и тряслось.

«Это, видимо, вертолет», — подумал Дрон и попытался понять, куда его ранили. Сначала слегка шевельнул ногами, потом руками.

— У него не судороги случайно? — раздался голос.

Неожиданно Дрон все вспомнил.

— Антон! — позвал Василий, но тут же зажмурился и стиснул зубы от дикой боли в груди.

Хотелось перевести дыхание, но на него словно надели железный корсет с шипами внутрь.

Он вновь открыл глаза. На фоне белоснежного потолка появилось лицо человека в синей униформе.

— Где я? — спросил Дрон, хотя уже догадался, что его везут в машине «Скорой помощи».

— В чистилище! — сказал кто-то. — Лежи.

Неожиданно он вдруг понял, что одна рука прикована наручником к носилкам, и тут же улыбнулся, представив, как убегает, держа их под мышкой.

— А ты в рубашке родился, — отчего-то зло заговорил врач.

— Не в рубашке, а с жетонами, — снова раздался голос того же человека, который говорил про чистилище.

— Точно, — согласился врач.

— Ему еще повезло, что пистолет не заводской.

— Это основную роль и сыграло, — уточнил еще один голос.

— А что было? — собравшись с силами, выдавил из себя Дрон.

Ему уже удалось разглядеть сидевшего в изголовье человека. Вернее, часть его лица и милицейскую фуражку.

— Это мы у тебя должны спросить, — ответил милиционер.

— В тебя выстрелили, — неожиданно стал рассказывать врач. — Пуля попала в жетоны. Они вмялись в грудную клетку.

Дрон снова улыбнулся. Вопреки ворчанию Антона, он носил вместо одного жетона два. Первый, как у всех офицеров, с личным номером, который получил в училище, второй, выданный в ГРУ.

«Скорая» повернула и встала.

— Ну, вот и приехали, — глянув вперед, констатировал врач.

Машина вновь тронулась.

Дрону стало плохо. Голова закружилась, к горлу подступила тошнота. Он закрыл глаза.

На носилках его внесли в фойе, затем носилки установили на каталку. В кабине большого лифта Дрона подняли на второй этаж.

Дрон периодически, лишь на короткое время открывал глаза и негромко постанывал. Он не испытывал сильной боли, но все же решил сделать вид, что ему намного хуже, чем на самом деле. Этим он рассчитывал притупить бдительность милиционера и врачей. Дрон даже не размышлял над целесообразностью побега. Раз его везут как преступника, но никаких противоправных действий они с Антоном не совершали — значит, грузины попросту их подставили. Таким образом, где Антон и как действовать дальше, он будет решать, только оказавшись на свободе и лишь собрав максимум информации о том, что произошло.

Сначала Дрону сделали снимок грудной клетки. Когда его перекладывали со стола на носилки, Дрон снова «потерял» сознание. После этого его привезли в неврологическое отделение. За время путешествия по этажам больницы Дрон успел узнать, что его сопровождают прапорщик и сержант. Оба выглядели уже немолодо. У сержанта на плече болтался автомат.

— Вы можете сами на кровать лечь? — спросила медсестра.

Дрон открыл глаза и медленно сел. Каталка стояла в коридоре, по обе стороны которого располагались двери. Под потолком нудно гудели лампы дневного света.

— Попробую. — Дрон развернулся, свесил ноги и медленно сполз на пол. Его снова стало мутить. Милиционер тем временем отстегнул браслет и надел себе на запястье.

— В чем меня подозревают? — осторожно ступая, спросил Дрон.

— Тебе лучше знать, — буркнул милиционер.

Медицинская сестра открыла двери, вошла в палату и включила свет. В небольшом, похожем на пенал помещении стояла кровать. Рядом тумбочка. На окне решетка.

— Ну что, пусть до утра отдыхает? — спросил милиционер.

— Сейчас его осмотрит дежурный врач. — Медсестра поправила белую шапочку.

— Тогда сиди, — прапорщик достал ключи, расстегнул на своей руке браслет и потянулся к ножке кровати.

Дрон видел, как сержант, который остался в коридоре, пропуская направляющуюся к выходу медсестру, посторонился, полностью исчезнув за створкой двери. Значит, у него было несколько секунд. Это целая вечность. Дрон встал. Прапорщик не ожидал этого и замешкался. Между тем Василий едва удержался на ногах. Ему показалось, что палата, подобно вагону поезда, медленно покатилась под уклон. Он собрал все свои силы, чтобы не упасть.

— Э-ээ! — открыл было рот милиционер, но Дрон ударом локтя в висок не дал ему ничего сказать.

— Долго мне здесь париться? — спросил он, краем глаза следя за дверьми.

Удар был молниеносный. Прапорщик повалился на пол. Дрон подхватил милиционера, положил на кровать, забрал из кармана брюк ключик и проворно отстегнул браслет. Тут же пристегнул милиционера к кровати и устремился вслед за медсестрой. Она уже шла по коридору. Дрон был уверен, какое-то время сержант будет смотреть ей вслед, и не просчитался. Он был уже в дверях, когда милиционер повернулся в его сторону и от неожиданности отпрянул. Однако мгновенно взял себя в руки и сорвал автомат с плеча. Дрон шагнул к нему. Милиционер попытался ударить его в грудь магазином.

— Поздно! — Дрон встретил его открытой ладонью и тут же перевернул автомат, прижав рукой к своему левому боку. Пальцы сержанта разжались. Еще мгновение, и Дрон уже держал автомат, направив ствол на милиционера.

Все произошло настолько стремительно и бесшумно, что медсестра даже не обернулась.

— Зайди в палату! — потребовал Василий.

— Ты бы не делал глупостей, — заговорил милиционер, но Дрон прижал палец к губам:

— Тихо!

Милиционер выполнил требование и зашел в палату. Дрон проскользнул следом.

— За что мне такая честь? — Он прикрыл двери, оставив щель.

— Ты, парень, не дури, — завел старую пластинку сержант. — Все равно долго не побегаешь. Поймают. Тогда снисхождения не жди.

— Ты вопроса не понял. — Дрон выглянул в коридор и снова развернулся к милиционеру. — Почему меня конвоируют? Нас что, подозревают в чем-то?

— Твой друг убил бывшую жену и тещу. — Милиционер облизал губы: — Потом покушался на твою жизнь.

— Каким образом? — удивился Дрон.

— Как я понял, ты хотел помешать ему и не дать расправиться с бывшей женой, он в тебя и всадил пулю.

— В меня стрелял другой человек, — покачал головой Дрон. — Так своим и передай. Это подстава. — С этими словами он шагнул к милиционеру: — Лицом к стене!

— Слушай, брось дурью маяться! — вновь сменил тему сержант. — Даже если ты и правду говоришь, то теперь уже точно вам статью пришьют…

Не придавая значения этим словам, Дрон обыскал сержанта, потом подтолкнул к так и не пришедшему в себя прапорщику, отстегнул браслет от кровати и тут же зацепил его за запястье сержанта таким образом, что если у милиционеров и была теперь возможность передвигаться, то только с кроватью. После этого отошел к дверям, вынул из автомата магазин:

— Это возьмешь на посту дежурной медсестры, а это, — он поставил автомат в угол, — так уж и быть, пусть останется. Тебе спокойнее будет врача дожидаться. Кстати, своего друга ему обязательно покажи.

С этими словами Антон вышел. Проходя мимо стола дежурной, он, как и обещал, положил на него магазин.

Было уже достаточно поздно. Вдоль освещенной фонарями улицы прогремел трамвай. По другой стороне, цокая каблучками, шла девушка. Дрон испытывал слабость и боль в груди. Сильно кружилась голова, и ныл затылок. Он вдруг испугался, что может потерять сознание и стать легкой добычей не только милиции, но и просто хулиганов. Слегка пошатываясь, Дрон направился через дорогу. Надо было как можно дальше уйти от больницы. Оказавшись на противоположной стороне, он попытался нагнать девушку. Но та заметила преследование и ускорила шаг. Нужно было что-то делать. Документы у него забрали. Правда, было непонятно, кто. То ли грузины, то ли милиция. Денег тоже не было.

Он замедлил шаг, медленно втянул в себя воздух и постарался произнести как можно громче:

— Девушка, подождите!

Отраженный от стен высоток жалобный, с нотками мольбы голос подействовал. Она остановилась и развернулась в его сторону.

— Что вам нужно?

«Не девушка, — подумал про себя Дрон. — Обманулся».

Скорее это была средних лет женщина.

— Мне нужна помощь. — Он пошел медленнее, опасаясь, что может напугать незнакомку.

— Судя по всему, вы из больницы? — уточнила она. — Почему вам там отказали?

— Не медицинская, — пояснил Дрон. — У вас не будет сотового телефона?

— Ага. — Женщина усмехнулась. — Сейчас.

С этими словами она развернулась и направилась дальше.

— Хорошо, — заторопился он. — Если боитесь доверить его мне, позвоните сами моему начальнику. Я продиктую номер. Звонок бесплатный, — спохватился он.

Женщина снова остановилась:

— Хорошо, диктуйте.

Дрон назвал номер Родимова и задумался. А что сказать?

— Ну! — поторопила женщина.

— Майор Дорофеев просит сообщить, что Филин задержан и находится в одном из райотделов милиции города Самары. Возвращение в Москву отложено на неопределенное время.

— Хм. — Женщина приложила трубку к уху.

Вскоре ей ответили, и она в точности повторила слова Дрона. Потом на какое то время замолчала, после чего кивнула:

— Здесь стоит, передо мной. Хорошо.

С этими словами женщина протянула трубку Дрону.

— Объясни, что случилось? — заспанный голос генерала был встревожен.

Дрон в двух словах пересказал события прошедшего дня.

— Все понятно, — вздохнул генерал, — ждите. Я сейчас свяжусь с Линевым.

— Мне когда позвонить? — Дрон посмотрел на часы.

— Будь на связи, я сам все сообщу, — пообещал Родимов.

— У меня нет даже телефона, — заволновался Дрон.

— Хорошо, — генерал вздохнул, — думаю, через полчаса я буду готов ответить на все твои вопросы.

— Возьмите. — Дрон протянул женщине трубку.

Она взяла телефон, но не уходила.

— Спасибо. — Дрон почувствовал себя неловко. — Вы мне здорово помогли.

— Извините, но я слышала ваш разговор и поняла, что вам нужно будет позвонить еще раз. — Отчего-то она отвела взгляд в сторону.

— Не будете же вы ходить со мной и ждать, когда придет время? — Дрон улыбнулся.

— Я живу в соседнем доме. Пойдемте.

Женщину звали Лизой. Жила она одна в двухкомнатной квартире. Напившись чая, Дрон снова позвонил генералу и получил рекомендацию никуда не высовываться. Линев пообещал уже к утру исправить ситуацию.

— Может, мне вернуться в Москву? — спросил Дрон, но тут же спохватился: — Документы пропали.

— Молодцы, доигрались! — вспылил генерал и отключился.

Дрон положил трубку на край стола и виновато посмотрел на Лизу.

— Я постелю вам на диване в комнате, — вздохнула она.