На Рок-Олимпе

Аллен Квин, 2023

Драгополо, участник известной рок-группы, с самого детства стремился к славе, но не был готов к тому, чем придется за нее заплатить. Одиночество, наркотики, проплаченные песни – лишь малая часть того, во что превратилась его жизнь после контракта с продюсером Мартином Макфлури. Книга – это воспоминания героя о приключениях и передрягах, через которые пришлось пройти его группе для выступления на огромных стадионах. Драгополо понимает, что он не хочет быть просто звездой, он хочет быть человеком, уважаемым и любимым своими близкими и поклонниками. Он решает вырваться из прогнившего мира шоу-бизнеса и изменить свою жизнь.

Предисловие

Август пришел в наш город незаметно, на улицах царила невыносимая жара. Как обычно, я проснулся под гудки машин. В комнате витал незабываемый аромат перегара, смешанный с сигаретным дымом. Меня удивляло то, что за три года никакие средства не смогли побороть эту вонь. Видимо, теперь это стало естественным запахом нашей квартиры. Если честно, я уже привык просыпаться в нелюбимом доме на скрипучем диване, но мне не давали покоя пыльные и порванные по краям плакаты рок-групп — последние воспоминания о детской мечте. Я вырывал эти постеры из старых музыкальных журналов, когда был еще совсем ребенком. Все мое детство отец ставил виниловые диски, купленные им еще в молодости, на проигрыватель, наливал полбокала коньяка и слушал музыку до поздней ночи, пока моя мать не начинала устраивать истерики, жалуясь, что ей не дают спать. Однажды она даже попыталась выбросить все диски, но отец пригрозил разводом. Эта страсть к музыке была у нас в крови. Когда отца не было дома, я раскладывал все конверты по полу и изучал тексты песен, рассматривал обложки. Все эти образы не покидали меня даже ночью, когда я засыпал и представлял себя на одной сцене с своими кумирами. Так и началась моя лихорадка. Не сказать, что за 5 лет мы с парнями ничего не добились, скорее это было не то, на что мы рассчитывали. Мы играем по клубам, поем собственные песни, собираем какую-то мизерную аудиторию, но пустой холодильник каждое утро напоминал мне, что нужно идти дальше. Накинув старый халат, я вышел на балкон покурить. В мыслях крутился концерт, о котором нам вчера пытался рассказать Трен в пьяном угаре. Воспоминания о вечере окончательно перемешались со снами. Вдруг из коридора я услышал знакомый голос. В спальню вошел Трен, весь закутанный в одеяло.

— Драга, я же просил, прикрывай балкон. Как же тут холодно.

— На улице жара, ты просто перепил.

Трен начал пробираться к балкону, раскидывая по сторонам пустые банки пива. Он выхватил у меня сигарету и затянулся.

— Где Дима? — поинтересовался я. — Все еще спит?

— Не знаю, уехал с Гошей тусить, куда-то в центр.

— Понятно. Что по планам на сегодня? Едем в студию?

— Сначала кофе, а потом что хочешь.

Запах свежих зерен наполнил всю комнату ароматом. Я начал раскладывать тарелки на столе, слушая тихие звуки утренних новостей, доносящиеся из телевизора. Приоткрыв холодильник, я обратил внимание на магнит, который Гоша подарил мне на один из праздников. На нем изображен Стадион"Гранд Арена"с его двенадцатью тысячами зрителей и центральной круглой сценой. Гоша вручил мне этот магнит, сказав:"Однажды вы выступите здесь". Это вдохновило меня до глубины души.

— Что насчет концерта? — спросил Трен, но по выражению моего лица сразу понял, что я вообще ничего не помню. — Я же рассказывал вчера, в эту субботу будет благотворительный концерт, участвуют все желающие. Ах да, и ты согласился.

"Отлично", — подумал я. Очередная гениальная идея по трате денег и нервов.

–Почему ты спрашиваешь меня по важным вопросам, только когда я пьяный?

–Потому что трезвый ты ни на что не соглашаешься.

— Ну, естественно. А кто оплатит нам билеты и перевозку оборудования? — спросил я. Через неделю еще за квартиру платить, нельзя бездумно швыряться деньгами.

Трен ушел в спальню, видимо проверить наше финансовое состояние.

–Вот, глянь сколько! — воскликнул он, доставая купюры из моего кошелька. — Нам этого хватит. Только представь: там будет полторы тысячи человек, и концерт покажут по городскому телевиденью. Миллионы зрителей увидят нас, услышат наши песни. Этот шанс дороже денег!

Я задумался. С одной стороны, это отличная возможность показать себя, но, если мы провалимся, в свойственной нам манере, мы опозоримся на полторы тысячи человек и сотни тысяч по телевизору, а еще переедем жить на улицу. Конечно, я знал, что подобные возможности приходят нечасто, и я не хотел упустить шанс показать всему миру, на что способна наша музыка. Так что, даже если наша попытка завершиться неудачей, пусть это будет одним из уроков жизни.

— Ну, давай рискнем? В последний раз! — почти умолял Трен. — И к тому же я уже отправил заявку на участие.

— Ладно, но это последний раз. Если провалимся — то иди оно все к черту. Пойду устраиваться на нормальную работу. И позвони Диме.

Дима проснулся от слепящего солнца на скамейке около центрального парка. Он напился. Худшим из воспоминаний было, как он и Гоша мчались по центру города на тележке, украденной из местного универмага, и как на одном из резких поворотов тележка выскочила из рук Гоши и столкнулась с фонарным столбом."Вот откуда синяки на коленках", — подумал он. Дима встал со скамейки и огляделся вокруг. Гоша спал на круглой детской горке, протянув ноги за её край. Мимо проходящие мамаши с детьми бросали на него гневные взгляды. Гоша был коллегой по цеху. Он тоже стремился пробиться в мир шоу-бизнеса, но в отличие от нас, смог устроиться звукоинженером в студии и получал фиксированную зарплату. Поздно ночью, когда студия была свободна, он бесплатно записывал нас по давней дружбе.

Протерев глаза, Гоша поднялся и, шатаясь, подошел к Диме.

— Где мы находимся? — спросил он.

— Черт его знает, — пробормотал Дима, — наверное, недалеко от парка.

Дима встал со скамейки, почесал подбородок и проверил шляпу на голове. В этот момент в кармане завибрировал телефон.

— Алло, вы живы? — раздался голос Трена из трубки.

— Тоже рад тебя слышать, дружище, — ответил Дима.

— Дим, ты не поверишь. Мы едем выступать на тот концерт, о котором я рассказывал вчера.

— Ты смог уговорить Драгу скинуться на поездку?

— Нет, на самом деле мы едем за его счет.

Дима радостно засмеялся. Весь последующий день мы провели в непрерывной суете. Я два часа подбирал себе сценический образ, в конце концов, остановившись на черной кожаной куртке с рубашкой и лазурными брюками. Трен весь вечер просидел на кухне, изучая список групп, выступающих вместе с нами.

— Чертовы январские бабочки! — резко вскричал он.

— Они тоже едут? — спросил Дима.

Январские бабочки были нашими прямыми конкурентами. Их басист, Тревор, мой бывший одноклассник, создал группу параллельно с нами. Однажды, встретившись в местном пабе, он услышал одну из наших ранних песен и перепел ее на концерте, присвоив авторство. Будучи малоизвестной группой, все смеялись над нашими обвинениями в плагиате, и с тех пор мы их возненавидели.

— Надо перед концертом сломать гитару у этого осла. Или натворить что-нибудь в их гримерке, — сказал Трен.

Дима нахмурился.

— Ты хочешь, чтобы нас снова выгнали?

— Может, просто хорошо выступим и покажем им, кто лучше? — предложил я. — Не сидите здесь допоздна. Завтра в семь утра подъем.

Я завёл будильник и откинулся на кровать. Конечно, уже по привычке, закрывая глаза, я начал воображать, как пройдёт концерт и как нам будут аплодировать фанаты. Мы никогда не выступали перед такой огромной аудиторией, по крайней мере, мне так казалось в то время. А если кто-то из шоу-бизнеса заинтересуется нами? Заключим контракт, выпустим множество альбомов… Мысли не давали покоя, и я перевернулся на другой бок. На стене висел плакат Ронни Джеймса Дио."Чёрт", — подумал я."Почему мы не можем быть такими крутыми? Почему ему удалось, а нам нет?"Я надеялся, что это будет последняя ночь, когда я задаюсь такими вопросами. Внезапно мои размышления прервал звонок телефона. Он был от Гоши.

— Алло, чего надо? — спросил я сонным голосом.

— Дима сказал, что вы завтра едете на концерт?

— Да. Едем.

— Тогда квартира моя?

— Ладно, только прекрати уже, я пытаюсь заснуть, — ответил я, бросив звонок.

Ещё полчаса я слушал, как Трен и Дима пытаются составить сет-лист песен для выступления, пока не отрубился. Утром мы встретились с Гошей у нашего подъезда.

— Если что-то будет разбито… — угрожающе предупредил Трен.

— Всё будет в порядке. Когда я вас подводил?

— Всегда, — сказал Дима, спуская чемодан с нашими вещами по ступенькам подъезда.

Мы сидели в душном автобусе, с нами было около десяти человек, видимо, городские жители, едущие по своим садам и дачам. Дима спал, упираясь затылком в сиденье впереди сидящего парня. Изредка он поправлял кресло, слегка тряся его вперед-назад, от чего Дима просыпался, чесал бороду и засыпал обратно. Трен уже второй час не отрывался от видов за окном. Бескрайние поля и леса иногда прерывались маленькой деревушкой или стадом коров, переходивших дорогу. По шипящему радио играли старые песни. Водитель явно никуда не спешил, в отличие от нас, и ехал медленно.

— Через сколько мы доберемся? — спросил я у Трена, толкнув его рукой.

Он посмотрел на телефон.

— Часа четыре, где-то.

— А мы успеем? — спросил я.

— Успокойся. Сегодня этот самый день, Драга.

Однажды, засидевшись допоздна на студии, Трен поделился с нами своей теорией о том, как приходит слава к рок-группам. По его словам, наступает"легендарный"день, когда все идет по плану, и за один этот день группа становится на путь своей"легендарности". По его теории этот день может наступить как через неделю, так и через пару лет. Он настолько верил в это, что каждую ночь, когда мы засыпали в подвале с обрывками песен, говорил нам: — Не сегодня. Потом и я проникся этой идеей, поэтому его слова меня успокоили. Но, как и следовало ждать, все пошло не по плану. Вдруг по радио заиграла до боли знакомая песня."Январские бабочки".

–Ну вот, началось…

–Можно потише? — помрачнел Трен.

Водитель обернулся в нашу сторону. Его недовольное лицо не предвещало ничего хорошего. Подобные конфликты легче разрешались с Диминой помощью, но сейчас он храпел на противоположном ряду сидений.

— Нет! — злобно крикнул водитель автобуса.

Я попытался успокоить друга:

— Успокойся, нам не нужны проблемы.

Трен сделал вид, что не услышал меня и, встав с сиденья, громко заявил: — Переключите радио, никто не хочет этих идиотов. Какая волна вообще крутит их песни?

Автобус встал на месте. Водитель медленно повернулся к нам. На нем красовалась футболка с обложкой последнего альбома Январских бабочек. Кто бы сомневался.

— В этой группе играет мой сын!

Трен молча сел обратно.

— Пошли вон, живо! — прокричал водитель.

Все пассажиры обернулись в нашу сторону. Мы продолжали сидеть, не понимая, всерьез ли он нам это говорит. Водитель достал наш чемодан с бардачка и резко швырнул его через дверь на улицу. Я возмутился:

— Мы заплатили за билет, мы никуда не пойдем!

— Либо вы убираетесь, либо я не тронусь с места.

Я был ошеломлён взглядами других пассажиров. Водитель смотрел в зеркало заднего вида, отражающее салон автобуса. Его намерения казались достаточно серьёзными, и я недовольно вышел из автобуса, после чего начал отряхивать наш грязный и пыльный чемодан. За мной вышел и Трен.

–Стоп. А где Дима? — спросил я.

Мы обратили внимание на задний ряд автобуса. Только проснувшийся Дима с недоумевающим видом смотрел на водителя:

–Что? Я не с ними. — В автобусе воцарилась мертвая тишина. — Ладно.

Он медленно вышел на обочину. Автобус закрыл свои двери и уехал в направлении города. Трен резко схватил мелкий камень с земли и кинул в его сторону, но промазал.

— Ну,поздравляю, теоретик. Легендарный день? Выступили, как ты хотел? — предъявил я трену.

— Пусть едет без нас, этот урод. Сын его видите ли.

Дима сел на чемодан и спокойно закурил сигарету. Вокруг было только поле и дорога, исчезающая за горизонтом. Ни машин, ни людей. Трен начал нервно ходить туда-сюда, пытаясь поймать связь.

— Когда следующий автобус? — спросил Дима. В ответ тишина. Трен наиграно притворился, что не услышал вопроса. Дима переспросил:

— Когда следующий автобус?

Трен остановился и отвел от нас взгляд. Почти шепотом он ответил:

–Завтра в обед.

Дима закашлял и уронил сигарету на землю:

— Завтра!? Мы застряли непонятно где, а следующий автобус только завтра?

— Поймаем попутку, не страшно. Через пару часов будем в городе, гарантирую, — сказал Трен, посмотрев в сторону горизонта.

Прошло пару часов. Мы сидим у костра посреди леса, Дима ходит неподалеку и ищет дубовые ветки. Вдалеке слышен пение птиц, а ветер шумит в листве деревьев.

— Да, не так я представлял этот день. И чем теперь платить за квартиру? Видимо придется вернуться к предкам. И виноват в этом ты! — сказал я, подкидывая ветки в огонь.

— Понимаешь, Драга, просто не так я хочу вспоминать наш легендарный день, под их песни. Не должны они играть в этот день.

— Для начала нужно выжить, — сказал Дима. — я прошел школу выживания в дикой природе.

Он открыл чемодан, и начал натягивать наши сценические костюмы на палки, пытаясь сделать подобие палатки. Джинсовая куртка Трена пошла на основание, а мою кожанку он пытался зафиксировать сверху. Так как уже стемнело, вдали стала видна бледная едва заметная светящаяся точка. Возможно, загородный поселок или деревня — нет разницы. Я встал с бревна и пригляделся.

— Парни, там что-то есть вдалеке!

— Это луна. Она поднимается из-за горизонта, — ответил дима.

— Да какая луна, ты идиот? Это искусственный свет. Может машина или чей-то дом. Нужно проверить.

Дима с явной неохотой оставил свои труды в виде недоделанной палатки и отправился за нами. Пробираясь через заросли колючих кустарников, мы через некоторое время вышли на ровную тропинку, уходящую далеко вглубь леса. По пути Трен сорвал пару ягод алого цвета.

— Выкинь их, это волчьи ягоды! — сказал Дима.

— Может, хватит уже настроение портить? И так ничего хорошего сегодня.

— Я вас оставил на полчаса, объясните, как можно было все испортить?

— То, что ты проспал всё — не оправдание. Мог бы и помочь.

Дима — самый спокойный из нас, и в конфликтах он был скорее наблюдателем, но эта ситуация смогла даже в нем разбудить зверя.

— Всё дело в том, что ты не умеешь затыкаться в нужный момент. И уже не в первый раз из-за этого мы оказываемся в полном дерьме. Ты всегда всё обламываешь!

Трен покраснел, казалось, что скоро из его ушей пойдет дым.

— Да, без меня вы бы даже не рискнули подумать об этом концерте! Я здесь единственный, кто пытается вытащить группу из этого дерьма!

— Заткнитесь уже оба! Раз втроем оказались в этом дерьме, значит, втроем и выпутаемся, — резко выкрикнул я, понимая, что, если не прервать конфликт сейчас, то скорее всего Трен уйдет и потеряется в лесу, Дима вернется доделывать палатку, а я останусь один, пытаясь понять, как всех снова собрать. Частая практика для рок-групп, играющих не первый год.

Дима остановился.

— Знаете, что? Решайте это все сами! — он развернулся и ушел обратно.

— Ну, Дим, ну постой! Ну что началось?

Я посмотрел на Трена.

— Доволен? Иди теперь за ним.

–Еще чего? Я сам справлюсь. — сказал он, сворачивая с дороги на примыкающую тропинку.

Парни разбрелись по сторонам, а я остался на том же месте без понимания, что теперь делать. Я знал, что если Дима сможет прожить пару ночей в дикой природе, то Трен не сможет ни часа. Надо было разрешать ситуацию. Я пошел за ним.

— Остановись, дурак! Куда ты идешь?

— Не твоё дело, Драга. Я устал от вечных конфликтов, теперь я один. Сначала выберусь из леса, а потом запишу сольный альбом под названием"Трен В Одиночестве".

— Что, даже на бэк-вокал нас не возьмёшь? Даже после всего того, что Дима делал ради тебя? Вспомни тот случай летом, когда мы катались на велосипедах. Когда у тебя выскочила цепь, кто её поставил на место?

— Дима. Он тогда так замарал руки, что его мать домой не пустила. — Улыбка проступала на его лице.

— Вот именно. А вспомни, когда те парни у клуба хотели тебя избить, кто за тебя заступился?

— Дима. Мы хотели их избить вдвоём, но я от страха засел в туалете, и Дима разобрался сам.

— И после всего этого ты хочешь нас оставить?

— Нет. Не хочу. И мне уже страшно, давай вернёмся назад к палатке!

У костра нас ждал Дима. Он полностью оборудовал поляну под целый пункт дислокации, и теперь жарил хлеб на костре с притягательным ароматом. Каждый кусочек хлеба был поджарен до идеальной хрустящей корочки с нежно таящейся мягкой сердцевиной. Настоящая роскошь родной природы, простота и вкус соединились в этом мгновении.

— Выглядит аппетитно! — подметил я.

— Это не для вас, — ответил он, сняв с палки кусок подгоревшего хлеба и с наигранным удовольствием его слопав, при этом обожжя язык.

— Да ладно вам, парни. Мы посреди чертового леса — это не лучшее место для споров и обид. Давайте уже помиримся и наконец-то выберемся отсюда.

— Прости, дружище, — сказал Трен, садясь рядом с Димой на бревно.

— Угощайся, — протянул ему заготовленный шампур с хлебом.

После перерыва на ужин, мы решили продолжить свой путь. Стало темнеть, и в лесу начали появляться загадочные тени. Мы продолжали идти по тропинке, напролом пробиваясь сквозь густую растительность. Шум листьев и щебет птиц стихли, и тишина окутала нас своим покровом. Неясные образы между деревьев исказились в воображении. Я чувствовал, как холодный ветер пробегает по моей спине, и мельком замечал бледные силуэты, исчезающие мгновенно, словно дым. Последней надеждой на спасение — был тот самый свет, затерянный в ветках и кустарниках.

— Черт, если там не пятизвездочный отель, похороните меня прямо здесь, в лесу, — сказал Трен убитым голосом.

К нашему счастью мои предположения оправдались. Перед нами появилась табличка, сообщающая о входе на территорию коттеджного поселка"WoodHouse"

— Загородный поселок подойдет? — спросил Дима.

Территория была огорожена высоким забором, а коттеджи располагались по обе стороны главной дороги. Местные занимались бытовыми вещами: подметали участки, отдыхали у мангалов, гуляли по лесу, собирая грибы и ягоды. Мы с парнями явно привлекли их внимание, возможно, чемоданами и другим оборудованием, которое мы несли на себе. Толком и не пройдя до конца главной улицы мы уже услышали пару смешков от пьяной компании в беседке. Впереди нас ожидал небольшой пруд и окружающие его скамейки.

— Ладно, кинем все здесь. — сказал я, — Пойдемте просить помощи.

Трен огляделся по сторонам. За тюлевыми занавесками были видны мамы, папы и их дети, бабушки, дедушки и другие члены семьи. Компания вымазанных в грязи и голодных рок-музыкантов точно была бы здесь лишней.

— Да как-то неудобно. Может ты, Дим?

— А почему сразу я?

— Ну, ты выглядишь старше. Придумай какую-нибудь историю. Например, что мы втроем попали в аварию, или что-то в этом роде. Главное надавить на жалость, а там все само решится.

Пока мы спорили о том, кто будет просить о помощи, нас заметила проходившая мимо пруда девушка с короткими волосами мышиного цвета. Она выглядела довольно невзрачно, можно сказать, по-деревенски. Легкий шерстяной кардиган, спортивные штаны, старая футболка, принт с которой почти стерся, и шлепки. Я не мог не обратить внимания, как одежда сильно контрастировала со столичными чертами лица и современной стрижкой. Серый, почти выбеленный цвет волос с осветленными кончиками.

— Вы заблудились? — спросила она немного сиплым голосом.

Мы с Треном посмотрели друг на друга — очередной мысленный диалог. Подергивания бровей нам заменяли слова в непонятной ситуации. Я поднимал бровь в сторону незнакомки и выпучивал глаза, пытаясь заставить Трена заговорить первым. Установилась неловкая тишина. Дима, сидевший рядом, явно испытывал испанский стыд. Закурив очередную сигарету, он ответил:

— Ну как сказать. Нам бы добраться до города. Есть какие-то варианты на ближайший час?

— На ближайший час? — переспросила она.

Дима кивнул в ответ.

— Если вы про автобус, то он ходит лишь раз за день. Следующий — завтра в обед.

— А у тебя есть знакомые с правами, кто мог бы нас довезти?

— Вечер субботы, все уже напились. Простите, ребята.

Трен глубоко вздохнул и снова уселся на скамейку. Отчаянью не было предела.

— Мы что, серьезно будем на улице спать? — спросил я.

— Ну, нам не впервой. — сказал Дима, явно вспоминая один из вечеров, когда Трен забыл взять ключи от дома из машины, и нам пришлось спать на улице у коттеджа Димы. Это была очередная сентябрьская ночь, когда от теплых летних вечеров остались только воспоминания, и на улице стоял ужасный мороз. Тогда мы только начинали играть вместе, и эта ситуация сильно нас сблизила. Как Битлы в гастролях 1963 года по Англии, мы делили мою куртку на троих, как одеяло. Где-то вдали завывал соседский пес, а мы лежали на газоне, опираясь на стену дома, и над нами светили далекие звезды. Заснуть при таком холоде было непросто, поэтому мы решили отвлечься игрой. Один из нас называл музыканта, а остальные должны были рассказать о любимой песне, написанной им.

— Боуи! — сказал Дима. Я знал, что он спросит про него. На школьный Хэллоуин в 10 классе Дима нарисовал себе молнию на лице, как у Зигги Стардаста, но отсылку понял только я один.

–"Soul Love", — после недолгих раздумий ответил Трен. — Я слушал ее, пока готовился к экзамену, и сдал его на отлично. А у вас что?

–"Heroes".

— Банальщина! — прокомментировал Дима. — Драга, ну я же тебе включал на виниле всю Берлинскую трилогию.

— Ну тогда"All for Live"?

— Это вообще Род Стюарт!

— Да что один жопастый блондин в боа, что другой. Кто-то мне объяснит разницу?

Трен загоготал, и за ним и мы. Поспать нам в ту ночь так и не удалось, а на утро уже вернулась мама Димы, и мы отогревались дома. Вся эта ситуация с концертом почему-то напомнила мне ту ночь.

— Ну, можете переночевать в доме моих предков, они все равно пока в городе, — предложила девушка.

Дима нахмурился и начал перебирать карманы в надежде найти немного мелочи.

— И за сколько? У нас с собой ни гроша, можем только потом вернуть, когда вернемся в город.

Девушка пожала плечами.

— Да не стоит. Видно, что вам нужна помощь. Мне самой неудобно отказывать, раз уже предложила.

Мы собрали наши чемоданы с другим оборудованием, и пошли за незнакомкой. По пути я рассматривал ее и думал о том, о чем бы заговорить, чтобы сгладить эту неловкую ситуацию. Идей было много, но я начал с простого:

— Мы так и не познакомились толком. Тебя как зовут?

— Вика.

— Приятно познакомиться, — сказал Дима, сняв свою шляпу. Это ее умилило.

— Я Драга, это Трен. Ну и Дима, наш барабанщик.

— Барабанщик? — переспросила она.

— Да, мы группа. Трен играет на гитаре, Дима на барабанах, а я за микрофоном.

— И как вас занесло в такую глушь?

— Долгая история. Вообще мы сегодня ехали на концерт, но благодаря кое-кому нас выгнали из автобуса, и вот теперь мы здесь.

Трен решил перебить внимание с этой темы:

— Ты тут на выходных отдыхаешь?

— Да, если погода позволяет. Мы купили тут дом, когда мне было лет 10, поэтому можно сказать, для меня это родное место. Со многими ребятами отсюда я с детства дружу. Кстати сегодня у нас будет вечеринка на пляже, можете к нам присоединиться.

— Ну, все равно до завтра нам делать нечего. Почему бы и нет? — подумал я.

За яблоней нам открылся высокий двухэтажный дом с красной крышей и белыми окнами. Казалось, что время остановилось здесь, в этом сказочном уголке, где смешивались запахи цветущих яблоней и старинных деревянных стен. Мы подошли ближе и увидели, что двор был обустроен с любовью к деталям. Высокие клубы цветущих роз украшали входную арку, а по бокам пышно цвели цветочные клумбы. На стенах дома были заметны следы многочисленных покрытий, будто каждый слой краски вносил свой вклад в историю этого места. Вика открыла входную дверь. На первом этаже располагалась просторная гостиная с высоким потолком и уютным камином. В нескольких шагах находилась кухня, в которой сохранялось старинное очарование, но в то же время были современные удобства.

— А у вас тут мило, — сказал Трен.

— Спасибо. В том году ремонт сделали. Родители хотели более современный дизайн, но я настояла на этом, под старину.

— А где чемоданы оставить? — спросил Дима, осматривая просторную гостиную.

— Кинь их у дивана. На нем вы будете спать. Сверху, если что, моя спальня. Будите, если что-то будет нужно.

Вика подошла к пыльному шкафу у окна и начала рыться в вещах. Она достала раскладушку и постельное белье. Пока Трен с Димой спорили, кому какая подушка достанется, я решил осмотреть кухню. В углу были выставлены старинные фарфоровые тарелки и посуда, которые придавали помещению особый шарм. Рядом с фарфором находился большой старинный стол, окруженный деревянными стульями с вышитыми подушками. Вика видимо заметила мои скитания по кухне, и сообщила:

— В холодильнике, если что есть мясо с картошкой, угощайся.

— Спасибо за гостеприимность. Мы, как будто дома, — сказал Дима.

— Да не за что, ребят. Располагайтесь пока, а я ненадолго отлучусь. Закончу пару дел наверху.

Как только Вика поднялась по лестнице на второй этаж и хлопнула дверью, Трен задался вопросом:

— Как думаете, тут есть, что выпить?

Он начал судорожно рыскать по полкам и тумбочкам, пока не заметил небольшой шкафчик с прозрачными стеклянными дверцами, на которых сверкали разнообразные бутылки. Этот уголок, похоже, был выделен для хранения напитков. Трен подошел к шкафчику и открыл его дверцы. Внутри были разнообразные бутылки, винтажные и современные, с различными этикетками и яркими цветами.

— Не трогай без разрешения! — предупредил Дима. — Тебя в джунглях растили?

— Вот иди сам, и спроси у нее, Дим.

— Я стесняюсь. И вообще это неприлично.

— Тогда не мешай! — сказал Трен, открывая банку пива. Дима, не смотря на угрызения совести, решил присоединиться к трапезе. В самый неподходящий момент они услышали шаги у лестницы. Это спустилась Вика.

— Да вы угощайтесь, мне не жалко. — сказала она, застав парней за опустошением ее скромных запасов.

Раз на то пошло, мы с Викой решили не стоять в стороне и тоже взяли по баночке пива. Алкоголь помог вечеру заиграть новыми красками. Всей нашей компанией мы уселись за кухонным столом, и праздник начался!

— За очередную неудачу! — поднял тост Трен. — Наш легендарный день еще впереди, парни. За нас!

Все мы дружно чокнулись. Следующим встал Дима:

— Помните, тот день, когда я потерял блокнот Трена со всеми нашими текстами? Тогда я подумал, что на этом конец. Я даже решил, что вы меня выгоните из группы. Но вечером мы все вместе уселись в подвале, начали вспоминать каждый текст, и по итогу все восстановили. Или когда Драга заболел перед выступлением в том клубе у дома Гоши. Я неделю упрашивал организаторов о выступлении, и готов был убить тебя. Но Трен предложил спеть весь сет хриплым голом, и публика решила, что Драга пародирует Джонни Кэша. Как бы все не было плохо, мы справлялись, и с этим справимся. За группу!

Очередь дошла и до меня.

— Я понял, что вы все отрепетировали, пока я не слышал. Ребят, я просто рад, что мы до сих пор вместе. Поэтому выпьем за дружбу.

Я гордо поднял стакан пива над столом и чокнулся. Уже было плевать и на концерт, и на то, что мы остались без денег. Часы стали лететь совсем незаметно, а холодильник все стремительнее пустел. Ближе к ночи Трен отлучился в уборную. Меня рассмешило, как он метается по коридору в поисках туалета. В это время Дима вышел на улицу покурить, а мы с Викой остались наедине.

— Я точно не так планировала провести эти выходные, — сказала она.

— Да, и у нас были другие планы. Вчера ночью я засыпал с мыслями, что мы сегодня прославимся на сцене. Но как видишь, мы здесь. Пьем пиво.

Вика рассмеялась, но я был готов расплакаться.

— Слушай, я так много ваших историй сегодня узнала, но так и не слышала, как вы играете. Спой что-нибудь.

— Ну у нас много песен. — сказал я. — Даже не знаю, какую выбрать.

— Давай что-нибудь про любовь.

— Про любовь?

— Да! — ответила Вика.

— Ну, есть одна. Трен написал своей однокласснице, когда мы были в старшей школе.

Я взял в руки гитару, и на пьяную голову пытался вспомнить первый аккорд.

"К черту проблемы — это всего лишь сон.

Психоз, паранойя — это всего лишь сон"

Вика смотрела мне прямо в глаза, и я почему-то засмущался. От игры в забитом клубе мне не было так нервно, как сейчас, и я убрал пальцы со струн гитары.

— Почему ты остановился? — спросила Вика.

— Прости, я еще слишком трезв для этого.

Она встала из-за стола и достала из шкафчика ещё две банки пива.

— Ты говорила, что больше нету.

— Это — последние.

Краем глаза, я заметил, как Дима подглядывает за нами с улицы. Я пытался сосредоточиться на игре, но Вика все продолжала смотреть в глаза, чем ужасно смущала. На мое спасение, наши пьяные посиделки прервал стук в дверь. В дом вошел высокий светловолосый парень в очках. Видимо, один из ее друзей, о которых она рассказывала при знакомстве.

— Ну ты идешь? Там уже все собрались.

— Ой, я и забыла совсем, прости. Это кстати Драга, — сказала Вика, выбирая в гардеробе кофту потеплее.

Парень протянул мне руку.

— Драга, ты не хочешь с нами?

— Да, конечно. Только парням скажу.

Все вместе мы отправились к озеру, где нас уже ждала большая, громкая и, явно, не трезвая компания. Двадцать человек жарили шашлыки на пляже и соревновались в самом необычном прыжке с вышки. Музыка из колонок играла так громко, что причал начинал вибрировать.

— Вик, ты где пропадала? Мы тебя уже часа два ждем, — поинтересовалась одна из подруг, пока не увидела нас. — Все понятно.

— Что понятно? Им нигде было спать, ну я и решила их приютить на ночь.

— Я так и поняла, Вик.

— Отстань! У вас есть, чего выпить?

— Сегодня Артур у нас бармен. Иди к нему.

Мы с Димой пошли за Викой, пытаясь уклоняться от брызг воды. Одно из перил причала было оборудовано под мини бар, а рядом стоял молодой парень в одних штанах и раздавал всем желающим коктейли. Я взял один и выпил залпом. На другом конце причала Трен что-то обсуждал с ди-джеем." — Мы группа! Рок-группа!" — было еле различимо. После недолгого разговора, он вернулся к нам в заряженном настроении.

— Выступим?

Я посмотрел на Диму. Выражение его лица одновременно выражало неловкость и триумф гордости. Хоть мы и играли уже не первый год, никто из сотен тех пьяниц из клубов индивидуально не просил нас сыграть. Это нас сильно воодушевило, и я попросил Трена быстро сбегать до дома за гитарой. Пока все мы ждали его прихода, Вика медленно наклонилась и прошептала мне на ухо:

— Сыграй ту, которую, ты пел у меня дома.

Я передал это Диме. Подобное предложение его сильно удивило, как и подоспевшего Трена, который возможно вообще хотел забыть о существовании этой песни. Но никто не мог оспорить, что любовная баллада — лучший выбор для публики нетрезвых студентов, отдыхающих загородом. Я потянулся к микрофону, чтобы настроить его:

— Раз, раз.

Я уже был в предвкушении: акустические версии наших песен были моими любимыми, а жаждущая представления публика лишь подогревала желание поразить всех своим талантом. Трен дал сигнал, что можно начинать. Я резко поднял вверх руку с микрофоном и поймал взгляды даже тех, кто стоял позади всех и возможно не замечал нашего присутствия. В мои мысли проникла идея:"Это лучший момент для понтов". Публика уже настроилась на представление, но я решил ее подразнить, вспомнив фирменный трюк Элвиса Пресли на телевидении. Еле приоткрыв рот, я резко отодвинул микрофон назад. Одним жестом руки я показал залу подождать еще. Парни смотрели на меня, то ли удивлённо, то ли непонимающе. По ним было видно, что они напряжены не меньше меня, особенно Трен, написавший эту песню для своей школьной любви. Эти стихи я нашел в старом блокноте, когда мы готовили материал для первой студийной работы. Песню я посчитал слишком интимной, поэтому вы бы никогда не услышали ее на наших концертах. Она из тех, которые надо играть особенным людям в особенные моменты. И думаю этот момент можно назвать особенным.

"К черту проблемы — это всего лишь сон.

Психоз, паранойя — это всего лишь сон.

Не понимаю, кто я, не знаю тебя.

С одной стороны ты, а с другой стороны рай"

Все замолчали. Трен нежно прикоснулся к первым струнам на своей гитаре.

"Паранойя. Мы в агонии.

Паранойя. Будет больно"

Дима попадал в ритм, хоть и сидел с недовольным выражением лица от осознания, какой бы драйв он мог добавить в песню своими барабанами. Трен выглядел подавлено, возможно, от того, как старые строчки оживили пыльные воспоминания о подростковой влюбленности. И чтобы не разрыдаться на публике, он начал подпевать мне. А за ним и Дима.

"Течения несет наши моменты, что я помню.

Это мой последний день, я окружен твоей любовью.

Не опомнюсь никогда, ведь каждый обо мне забудет.

Оставаясь в их сердцах, мы делаем лишь хуже людям"

Краем глаза я заметил, как Вика снимает наше выступление на телефон. На секунду я даже растерялся перед объективом, но она это заметила и, улыбнувшись, дружелюбно помахала мне с задних рядов, отчего сразу же стало спокойнее.

"Ты мечтаешь не о том, ведь это просто не возможно.

Все сердца разбиты, начать сначала слишком сложно.

Все же никогда не поздно, опыт просто не пропьешь,

депрессию не прокуришь, и в сердце будет вечный дождь"

Перед последними строчками, я замолчал для драматичной паузы. Трен сразу же это уловил, так как играл со мной не первый год и убрал руки с гитары, чтобы я допел слова в полной тишине. Мы посмотрели на людей, собравшихся перед нами. А ведь сегодня мы собирались выступить на самом важном концерте в нашей карьере. И не прогадали. Впервые мы пели перед публикой, которой не все равно. Некоторые девушки из толпы пустили слезу, а их парни нежно обнимали их со спины. И какие гонорары могут сравниться с этим? С искренними эмоциями людей, которые поют твои песни в унисон.

"И в сердце будет вечный дождь.

Вечный страх, вечная боль.

Только мрак, терять контроль.

Паранойя, ты покойник.

Паранойя, спи спокойно…"

На мгновение установилась мертвая тишина, перебиваемая лишь завыванием летнего ветра и волнами, разбивающимися о камни у причала. Эти звуки стали финальным штрихом песни, заменив другие инструменты. И через секунду все прервалось громкими овациями. Все хлопали и прыгали от радости, а следующие два часа мы провели за игрой всех песен, которые были у нас в запасе, сопровождая концерт выпивкой и танцами. Часам к 5 утра мы решили закругляться и потихоньку выдвинулись в сторону дома. Вика была уже совсем не в состоянии дойти сама, и нам с Димой пришлось тащить ее на плечах, отпаивая холодной водой. Трен всю дорогу находился в состоянии эйфории, и уже заикаясь, комментировал, как все здорово прошло, и что нам нужно здесь бывать почаще. Как мы уснули, я уже не помню, но на утро я обнаружил себя в трех метрах от дивана, на полу. Чувствовал себя ужасно. Рядом спал Трен с телефоном в руке, видимо звонил Гоше с рассказом о нашем вчерашнем выступлении. Откинув в сторону одеяло, я вышел на крыльцо дома. Оперившись на перила, Дима курил сигарету и смотрел в чистое небо. Он пребывал в мыслях о вчерашнем вечере, пока не увидел меня в дверном проёме.

— Как самочувствие?

Я глубоко вздохнул в ответ и прокашлялся. Дима все сразу понял, и протянул мне сигарету из короба."Marlboro", его любимые. Вместе мы начали пускать дым и думать о прекрасном.

— Сегодня уезжаем, — напомнил Дима.

Я вспомнил и про то, что сегодня мы должны были оплатить аренду квартиры, и про то, что денег у нас нет даже на билеты до города. Но самое обидное было уезжать отсюда. Вика спустилась, заспанная и теплая после постели. Она услышала наш разговор.

— Вы уезжаете? Сегодня?

Я кивнул. Никто не хотел прощаться, но даже самый яркий и беззаботный праздник рано или поздно заканчивается. Мы собрали свои последние вещи и направились к выходу. Улица была пустой и холодной, словно зеркало отражала наше настроение. Автобус уже ожидал нас на остановке. Вика резко подбежала ко мне и обняла на прощание. Дима помог Трену запихать чемодан с нашими вещами в багажник, и мы отправились домой. На следующий день меня ожидал трудный разговор о квартплате с Миссис Робинсон, вдовой и старой подругой моей мамы. Дима утверждал, что ей около 40 лет, но выглядела она на все 70. Возможно, дело было в прическе, точно такой же, как у моей бабушки. Боясь одиночества после переезда сына за границу, она начала жить с богатым ухажером, где-то в центре, а квартиру сдавать нам. На нашей первой встрече Дима подарил бутылку дешевого шампанского, а Трен сыграл на гитаре. Наверное, это ее подкупило, так как другим молодым парам и семьям было отказано.

— Ярослав Аркадьевич, ну так нельзя! У меня уже нервов не хватает! Каждый месяц одно и то же, ну сколько можно?

Я стоял у входной двери с опущенной головой и думал над ответом, так как уже три месяца подряд говорил одно и то же.

— Миссис Робинсон, дайте нам ещё неделю, мы оплатим аренду. Ну, пожалуйста!

Трен сидел на кухне, и подслушивал.

— Ярослав Аркадьевич, три дня! Если не оплатите аренду за этот месяц, я буду вызывать полицию. Вы хорошие ребята, но так дела не делаются.

— Хорошо, мы оплатим все, спасибо большое!

Миссис Робинсон посмотрела на меня взглядом понимающего родителя, повернулась и вышла на улицу, где в черном мерседесе уже ждал ухажер. Окончательно разбитый последними событиями, я откинулся в кресло и начал перебирать варианты на бумаге. Пойти к предкам было худшей идеей: мать не только заставит вернуться в родительский дом, но и это будет четким доказательством ее слов:"рок-н-ролл не приведет ни к чему хорошему". Все чаще эта фраза витала у меня в голове. Что скажет отец, я тоже знал — ничего, однако его молчание было страшнее материнских истерик. Я с силой бросил блокнот в стену и начал нервно кусать пальцы на кулаке. Услышав резкий звук удара, в комнату вошел Дима.

— Что ты делаешь? — спросил он, отряхиваясь от блокнота.

— Что мы будем делать? У нас три дня. Три дня, чтобы найти деньги. И я лучше буду спать во дворе, но не вернусь к родителям.

К совещанию присоединился Трен:

— Драга, концерт в том поселке — это наш первый шаг к успеху. Нужно позвонить Вике, спросить есть ли у них аудитория на следующих выходных. Еще пару таких концертов, и мы прорвемся!

— Да перестань уже! Только тебя так успокоить можно! — выкрикнул Дима.

— Верно, мы рок-звезды! — проорал Трен, выбегая из комнаты. — Рок-н-ролл!

Дима глубоко вздохнул и похлопал меня по плечу.

— Не парься так. Мы справимся.

После перерыва я принялся искать вакансии с повременной оплатой. Мое внимание привлекла работа на стройке. В северном районе началось строительство нового торгового комплекса, и им требовались сотрудники. Это был неплохой вариант. После короткого телефонного разговора с консультантом, я улегся на кровать и уснул. Однако проблемы на этом не закончились. По пути к стройке, я столкнулся в автобусе с тем, кого меньше всего хотел увидеть в этот трудный день. На переднем ряду сидел Тревор из"Январских бабочек", и единственное свободное место оказалось рядом с ним.

— Драга, чего стоишь? Присаживайся, — сказал он.

Я молча сел, пытаясь делать вид, что мы не знакомы.

— А мы ждали вас на концерте. Организаторы были просто в ярости от того, что вы не приехали.

— Заткнись! У нас колесо спустило по пути, мы чуть не умерли!

В ответ Трэвор издал противный смешок.

— Неужели ты до сих пор дуешься насчет той песни? Когда это было, в школе?

Не возникало сомнений в том, что он получал сладостное наслаждение от этой ситуации. Мудрые слова моей бабушки о терпении и уважении начали смешиваться с жаждой мести. Если бы не с десяток пассажиров автобуса, я бы давно врезал по его ухмыляющейся физиономии. К счастью меня отвлек звонок телефона — неизвестный номер. Мне было уже плевать, лишь бы забыться и побыстрее доехать до стройки.

— Добрый день, Драгополо! Это Мартин Макфлури из лейбла"М. Рок — Рекордс". Надеюсь, я не отвлекаю вас?

В этот момент мое время словно остановилось. Лейбл"М. Рок — Рекордс"славился выпуском самых успешных хип-хоп и рок исполнителей. Они имели около двух десятков музыкантов под их опекой. Биллборды, реклама в телевизоре, радиоэфиры — это только малая часть того, что ожидало артиста, подписавшего контракт с ними. Гоша рассказывал, как однажды их представители оплачивали личный самолет для тура одного из артистов их лейбла."Я вас слушаю", — ответил я, пытаясь сохранить спокойствие и скрыть свою волнение.

— Один из моих консультантов только что показал мне видео, где вы играете, и мне очень понравилось. Недавно мы открыли новый отдел в нашем лейбле и сейчас активно набираем новых исполнителей в жанрах рок, фолк, и даже рассматриваем кантри. Предлагаю встретиться у нас в офисе и обсудить одно деловое предложение. Завтра вам будет удобно?

— Да, конечно, мы придем! — ответил я, еле сдерживая радостное возбуждение.

Трэвор сидел рядом и прислушивался к разговору, пытаясь понять, о чем идет речь.

–Кто тебе звонил?

— Мартин Макфлури. Мы станем рок-звездами! — ответил я с восторженными воплями, выбежав из автобуса на остановку и оставив его в полном недоумении.

Вернувшись домой, я радостно поделился этими новостями с ребятами. Конечно же, они подумали, что я их разыгрываю. Но оказалось, что Вика, которая снимала наше выступление, выложила видео в интернет, и в связи с интересом к нашей группе со стороны администрации концерта, которое мы пропустили, наше видео просмотрело более сотни тысяч человек за один вечер. Публика, видимо, захотела узнать о тех"неудачниках", которые нарушили расписание концерта. Вечером мы отметили это событие за бокалом шампанского и радостными криками.

— Парни, я всегда верил в вас! — сказал Гоша, накинувшись на меня с объятиями.

В восторженном настроении я хотел позвонить Вике, чтобы рассказать ей обо всем и поблагодарить за видео. Однако внезапно вспомнил, что забыл записать ее номер. Конечно, было грустно, что я не мог поделиться с ней эмоциями в этот вечер, но алкоголь не позволял унывать. В пьяном веселье никто не заметил, как за многоэтажными зданиями города начали проглядывать первые лучи солнца. Я потратил около часа на то, чтобы разбудить Диму. Распухшее лицо он закрывал шляпой, пытаясь спрятаться от солнечного света. Трен брился в ванной трясущимися то ли от волнения, то ли от наших постоянных пьянок, руками.

Конец ознакомительного фрагмента.