Ломающий реальность. Книга 1. Три желания

Алла Сергеевна Руденко, 2020

Первая книга серии Ломающий реальность. Вряд ли хоть один из нас, чего-то страстно желая, задумывался о том, к каким последствиям его желания могут привести. Не задумывалась об этом и героиня истории Катя. Ведь желания её были скромными и, на первый взгляд, совсем безобидными. Ей всего лишь хотелось, чтобы мама стала счастливой, а парень, который ей нравится, наконец, обратил на неё внимание. Но ведь не зря говорят «Бойтесь своих желаний, они имеют свойство сбываться – не тогда и не так, как бы вам хотелось». Эти обычные желания стали причиной смерти всех её родственников. А старания потусторонних сил в лице стража, брата Саввы, только ещё больше запутали и без того сложную ситуацию. Теперь и сама героиня находится на волосок от гибели. И для того, чтобы спасти будущее, девушке придётся вернуться в прошлое и всё исправить.

11. Дайте денег. Кто сколько может. Срочно!

Сутки, чтобы найти нужную сумму, для него и его друзей совсем не маленькую. В этот момент Вовка вспомнил слова матери о том, что у Николая денег куры не клюют. Парень пошёл к Ирине и её сожителю, в надежде, что та ему подкинет деньжат.

Когда он пришёл, мать была дома одна ни собутыльников, ни Николая дома не было. Ирина пропустила Вову в квартиру и кивком головы предложила присесть.

«Ты пришёл меня навестить? Или что-то случилось?» — хриплым голосом произнесла женщина, затягиваясь сигаретой, и делая глоток кофе из огромного размера кружки белого цвета с серыми грязными разводами.

Мать привыкла, что сын приходил к ней только чтобы выпросить денег на сигареты или помелькать перед Алисой. Мать давно поняла, что девушка понравилась сыну, поэтому каждый раз, когда сын приходил к ним в гости, звала её за стол и предлагала выпить с ними чая с пряниками. К слову сказать, только в эти моменты в их доме промелькивали сладости, всё остальное время кроме водки и закуски на столе ничего не было.

«Прости, и рад бы сказать, что пришёл к тебе, но я по делу, мне нужны деньги», — сын постарался улыбнуться, чтобы хоть как-то сгладить неловкость момента.

«Я же только позавчера давала тебе деньги», — напомнила Ирина.

«Ну, мам, — заскулил сын, словно маленький ребёнок, которому отказались купить красивую, но абсолютно бесполезную игрушку, — двести рублей разве деньги? К тому же ты говорила, что у Николая ежемесячный доход не меньше ста тысяч».

Женщина сунула руку в карман и достала пару смятых бумажек: «Это всё, что у меня есть».

Вовка пересчитал: «Двести рублей? Мне надо в десять раз больше!»

«Ему надо! — передразнила сына мать, — а если нету? И вообще я тебе мать, или дойная корова? Ни одного слова о любви, только дай… дай. Дай!»

Парень понял, что так он ничего не добьётся и резко сменил тактику: «Ну конечно я тебя люблю, ведь ты ж моя мамочка!»

Вова подошёл к женщине и обнял за плечи. Запах кофе и сигарет не могли забить запах перегара. Сын еле заметно поморщил нос.

Женщина прижала свою голову к его груди. Парень был почти на голову выше матери.

«Какой ты уже большой вырос, — из глаз Ирины потекли слёзы, — вот бы Геннадий тебя увидел, обязательно б к нам тогда вернулся».

«Да хватит уже об отце, у тебя же есть Николай, — оборвал её причитания Владимир, — с этой мыслью мне завтра будет легче умирать».

«Неужели всё действительно так плохо?» — мать всё ещё сомневалась, сын, чуть ли не каждый день, клянчил у неё деньги, и каждый раз это был вопрос жизни и смерти.

«Хуже не бывает, в этот раз я задолжал деньги серьёзным людям, и если завтра не отдам, то поминай, как звали, — парень продолжал давить на жалость, и было заметно, что мать почти сдалась, оставалось только слегка додавить, — что такое две тысячи рублей? Это цена жизни твоего сына».

Ирина прекрасно понимала, что сын манипулирует её чувствами, и даже готова была сдаться, но денег у неё больше не было. Она и так за этот месяц незаметно для себя и Николая спихнула сыну почти десять тысяч.

«За этот месяц, мой дорогой сынок я твою жизнь раз пять купила. А сейчас у меня нет денег. Так что прости, и если тебе больше нечего сказать, тогда уходи», — голос Ирины был хриплым. Сначала она потеряла Геннадия, а сейчас поняла, на сколько, далёк от неё её собственный сын. Она снова достала сигарету.

«Мам, на этот раз это действительно вопрос жизни и смерти, ну попроси эти деньги у Николая!» — голос Вовы срывался на крик, а в душе рос страх перед завтрашней неминуемой расплатой.

«У Николая? — зло переспросила Ирина, — да он из-за того, что у него в этом месяце денег не хватило и так меня транжирой считает».

«А если бы узнал, что ты эти деньги не потратила, а мне отдала…» — парень решился на открытый шантаж.

«Только скажи, и окажешься в детском доме, — женщина не шутила, она понимала, что парень перешёл все мыслимые границы, — Николай уже второй день ходит недовольный, он, оказывается, ведёт счёт своих расходов, и потерял из виду те самые десять тысяч, которые, как мне казалось, незаметно перекочевали из его кошелька, в твой карман».

«А он у тебя, однако, скряга, — недовольно скривился парень, — у самого сотня на карман каждый месяц падает, а ему для любимого и единственного сына любимой женщины несколько тысчонок жалко. Бросала б ты его, пока не поздно».

«Мы сами на мели, даже на водку и закуску денег нет, второй день болеем. Пополнение ему придёт пятого числа, а сегодня только второе. Я так подумала, не приходи наверно сюда больше за деньгами, я и так всю жизнь жила ради вас с отцом, дай хоть на старости лет для себя пожить», — женщина старалась, как могла сдержать слёзы, это решение далось ей с трудом.

Парень же в свою очередь не хотел понимать мать, в его глазах она так и осталась предательницей и эгоисткой, не желающей помочь сыну, даже не попрощавшись и громко хлопнув дверью, Вова побежал по улице, стараясь хоть немного укротить свой гнев.

Он успокоился только возле своего подъезда. Сев на лавочку он стал соображать, где же ещё он может достать денег. Вырвав из тетради по математики лист, он стал записывать всех тех, у кого он мог одолжить денег. Первой он записал мать и рядом с ней вписал сумму двести рублей.

«Осталось всего тысячу и восемьсот рублей найти, и на всё это меньше суток», — парень неутешительно помотал головой, в посёлке живёт не так много людей, и большинство из них от зарплаты до зарплаты.

О чём только думал он, поднимая ставки в игре с каталами. А кто же они, если не профессиональные шулера, так мастерски поддаваться ему пять игр подряд, повышая градус игры и заставляя Вову поверить в свои силы, а после струсить с него всё как со спелой сливы, и загнать, желающего отыграться парня в огромный, по меркам их городка долг.

Вовка вспомнил все подробности того вечера и схватился за голову. Обычно, мухлевал он, так, по мелочи, чтоб раздобыть деньги на сигареты. А у этих троих нет ни стыда, ни совести. Парню стало ещё страшнее.

Он пошёл пешком в школу. С тех пор как они в первый раз пошли в школу десять лет назад, многое изменилось. И времена, и страна, да даже во всех знакомых ему семьях произошли маленькие или большие перемены. Кто-то теперь крепко сидел на бутылке, кто-то развёлся, а кому-то повезло уехать отсюда, и о них напоминали только наглухо заколоченные двери квартир. Школьный автобус, как пережиток счастливого прошлого был давно разобран на запчасти и сдан в металлолом. Теперь ученикам каждое утро и вечер приходилось проходить не меньше шести километров до школы пешком.

Владимир прошёл этот путь, стреляя по дороге у возвращающихся из школы детей копейки, оставшиеся после обеда. Ему самому была неприятна эта ситуация, но сроки поджимали, и надо было действовать.

Катя, увидев столь несчастного Вовку, протянула ему две скомканных бумажки по десять рублей.

«Держи! Надеюсь, всё обойдётся», — протараторила она, но парень её не слушал, увидев Алису, он прямиком направился к ней.

«Может, решил и у неё денег попросить», — успокаивала себя Катя, еле сдерживая ревность.

Конечно же, на самом деле, влюблённый босяк, никогда не станет просить денег у предмета своего обожания, в каком бы затруднительном положении он не находился.

«Разрешишь проводить тебя до дома?» — спросил Лису Волк.

«Только не надо говорить, что ты пришёл сюда для того, чтобы проводить меня домой», — огрызнулась девушка, которая не хотела идти на открытый конфликт с парнем, мать которого почти месяц жила в их доме, но и Вову от этого больше любить не стала.

Она была так рада, что парень не явился в школу, и у неё будет шанс заскочить на почту и проверить, есть ли для неё письмо.

«Скрывать не буду, у меня были кое-какие дела, — улыбнулся Вовка, засовывая Катины червонцы в карман, — но теперь я освободился, и могу проводить тебя домой, а заодно и маму проведать. Чай с пряниками попьём».

Алиса, молча, пожала плечами, парень надел её рюкзак на плечо и они тронулись в обратный путь.

Ирина открыла дверь, и очень удивилась, увидев Вовку, сопровождающего Алису, на самом деле она даже обрадовалась, что он вернулся, ведь у неё была для сына одна хорошая новость, но чтобы её сообщить, надо было остаться наедине.

Парень бросился обнимать мать, изображая перед одноклассницей любящего и заботливого сына.

Женщина посадила детей пить чай, как обычно выставила на стол тарелку с пряниками. Они были не свежими и уже начали твердеть.

Сев рядом, она притворилась, что не знает, что парень прогулял школу, изображая заботливую мать, она начала расспрашивать ребят о том, чего нового было сегодня в школе.

«Уроки, перемены, ничего нового с тех пор как вы там учились, еще никто не придумал», — пошутил Вовка.

Не желая расстраивать Ирину, Алиса постаралась смягчить беседу: «С сегодняшнего дня начались контрольные работы, проверяют, что мы с прошлого года за лето не забыли, видно Вова, не очень хорошо справился, поэтому и злиться».

Парню показалось, что Алиса выгораживает его, потому, что он ей хоть немного не безразличен.

Пришло время мыть посуду.

«Сынок помоги мне с посудой, — попросила женщина, — а ты иди, учи уроки, пока отца дома нет, а то когда придёт, тишины не дождёшься».

Когда они остались вдвоём, Ирина протянула сыну тысячу рублей: «Держи, двух у меня нет, а тысячу ещё подброшу».

«Спасибо, мам, — парень засунул деньги в карман, — ты же говорила что дома ни копейки нет, так откуда это богатство?»

«После твоего ухода решила я порядок в квартире навести, бельё постельное перестирать, и нашла её у Алисы в наволочке. Кто б мог подумать, что эта миленькая девочка — воровка. Да ты бери, не бойся, даже если она заметит пропажу, то к отцу не побежит. Знает же, что ей хуже будет», — женщина зло улыбнулась.

Парень даже закашлялся от таких новостей.

«Всё хорошо?» — забеспокоилась мать.

«Уж очень у вас пряники сухие, кажется, в горле застрял», — произнёс парень, продолжая кашлять.

Женщина взяла кружку, сполоснула, наполнила холодной водой из крана и протянула сыну: «Возьми, выпей».

«Спасибо, — произнёс парень сдавленным голосом, возвращая матери кружку, — с чего ты решила, что она воровка? Ты же говорила о письме, в котором друзья предлагали ей, если что, помочь деньгами. Может, помогли?»

«Какая разница? Факт остаётся фактом. У Алисы есть неучтённые деньги, а тебе они как раз сейчас нужны. Ты берёшь? Николаю они нужны ничуть не меньше, если я их ему отдам, то он явно ко мне добрее станет», — женщина протянула руку, на случай, если парень передумал их брать.

«Мам, ну ты же не воровка», — постарался пристыдить её сын.

«Если б ты пару месяцев назад задал мне этот вопрос, то я бы тебе точно ответила, что нет, а теперь не знаю», — мать грустно улыбнулась.

«Как только я окончу школу, и устроюсь на работу, я всё тебе отдам, всё до копеечки, а теперь, — парень достал из кармана тысячу рублей и протянул их матери, — верни деньги Алисе, и попроси её быть осмотрительней с деньгами».

Женщина так сильно закивала головой, что длинная чёлка и короткие волосы запрыгали вперёд назад в такт движениям головы.

«Я пойду, мне ещё надо найти полторы тысячи, а ты, — парень сделал ударение на последнем слове, — верни Алисе деньги. Вам война ни к чему».

Они крепко обнялись возле двери, и парень поспешил домой. Ему надо было точно посчитать, сколько он смог собрать денег.

На том же листе бумаги он написал школа. Мелочи набралось на сто семьдесят два рубля и сорок копеек.

Не хватает одна тысяча шестьсот двадцать восемь рублей.